Сбежать из Небесного города

Перевод: Kuromiya Ren

 

Пролог:

Все наши книги по истории и сказки начинаются одинаково. Слушающие священники, высшая религиозная организация, правила нашим миром жестокими методами. Всем было тяжело.

Многие семьи, племена и другие религиозные секты пытались свергнуть Слушающих, чтобы править вместо них. Некоторым удавалось получить власть на несколько часов, а порой и дней. И люди радовались, когда пять длинных лет они могли жить в спокойствии. Слушающие священники снова и снова возвращали себе власть, и они становились все злее, все более требовательными.

Когда власть захватили Стрелы, почти полностью уничтожив Священников, мир выдохнул с облегчением. Наконец, кто-то смог разобраться с тиранами раз и навсегда.

Но той судьбоносной зимой, что оказалась самой долгой за всю историю, что продлилась четыре года, оказалось, что Стрелы ничем не лучше Священников. До сих пор никто не говорил об ужасах, свершившихся тогда, а выжившие все еще дрожали от страха.

Семь крупных и самых сильных племен в тайне объединились. А сил набирала другая религиозная организация, кормящаяся страхами выживших людей. Семь великих семей и Руки Таро набрались сил и уничтожили Стрел. Никто из Стрел, ни стар, ни млад, не выжили.

А потом Руки и Семьи согласились, что подавляющее правление – не то, чего требовал мир Иллоны. Нам нужны были лидеры, что направляли бы, а не судили. Руки уплыли на рыбацких лодках, защищая души племен, а Семь великих семей ушли в океан, на землю и в небо, защищая тех, кто в этом нуждался.

Долгое время этого было достаточно. Великие семьи объединились в одной точке – городе Плерон – и делились там богатством и знаниями, развивали технологии. Тогда появился Либрариум и рос в великое время открытий.

Но Руки Таро захватили город Плерон, украли все знания, что прятали в пещерах. Стояла зима, время, когда оставшиеся на земле переселялись из-за наступающих ледников. Руки захватили лодки и иглу Великих семей, а в небо подняли чудовищное сооружение, названное Небесным городом, парящей крепостью.

Этого не хватило. Руки простили тех, кто склонился перед ними, но уничтожили остальных, что отказались подчиняться и сдаться. Помня о Священниках, многие отрекались от Рук Таро.

Выше других поднялась одна из королев, Никс, королева Прутьев. Она приказала разрушить Семь великих семей. Она смогла уничтожить семьи Шанкары, Ферст, Бахрейн и Лебланк, убив старейшин и похитив выживших детей, чтобы сделать их оружием Рук Таро.

Из Семей остались лишь Эль-Асим, Ино и Умира. С таким количеством нельзя было сражаться с Руками.

Мы бежали. Мы прятались.

Мы готовились.

 

 

Глава 1:

Ни метки, ни мер

 

Наступило утро с восходом Калы, большого оранжевого солнца.

Я вылез из вороньего гнезда и спрыгнул на палубу с кошачьей грацией. Все старались укрыть корабль и вывести его из тонких облаков.

«Юсрра Самма» - был одним из самых быстрых воздушных кораблей в мире. Он был нашим домом, но маленьким. Люди кричали вокруг меня, отдавая приказы. Такелаж скрипел в руках матросов. Паруса натянулись под переменчивым ветром, корабль покачивался.

- Синн!

Я поймал веревку и привязал парус. Дыхание вырывалось облачком в холодном воздухе через решетку щитка на моем лице. Все, включая меня, сына капитана, делали свою работу. Я смотрел, как наполняется парус, красные черви трепетали, как ленты. Воздушная медуза оказалась над нами, мы опустились. Она была не рада нам, размахивала опасными щупальцами и забрала одного из червей. Тело его из красного стало синим, а потом исчезло в медузе.

Флот Эль-Асима усеивал горизонт более чем пятьюдесятью кораблями. Прекрасное зрелище.

Но огромная медуза занимала много места. Мы звали таких чудовищ летаран, народ моей матери смог построить город в щупальцах такой медузы.

Летаран могли жить над океаном, но когда зимой вода замерзала, медуза оказывалась в ловушке. Щупальца впивались на километр в лед. Горожане проживали тогда среди ледяной неровной пустоши или в медузе. Я был всю жизнь окружен летаран, но город Ино поражал меня.

Каждый этаж города был как-то привязан к толстым нитям туловища медузы, взгромождаясь один над другим. Город Ино был защищен одним из наибольших существ планеты.

Я не смог бы жить в таком месте. Не видеть неба из-за существа сверху. Попадать в лед каждой зимой? Я поежился от мысли, глядя на веревки и счищая с них лед. Я водил золотым кольцом, сбивая сосульки. Оно вскоре начало двигаться без помех, лед исчез, остался лишь золотистый след сияющей слизи.

Я предпочитал свободу в небе.

Лед трескался и ломался, весна вступала в свои права. Летаран только просыпалась от ледяной спячки, тело медузы едва двигалось в теплеющем ветре. Тело ее сияло золотом. Вскоре к золоту присоединятся розовый и голубой цвета, но до этого еще недели.

Короткие щупальца служили платформами к городу. Мы приблизились, и я увидел людей, что мазали медузу согревающими кремами с заботой и уважением.

Остальные сновали в городе, переплетшимся магически с щупальцами. Они разбивали лед на зданиях и согревали полы и улицы песком.

Я искал кое-кого. Я убрал с лица щиток, повесив его на шее, чтобы она услышала мой крик.

- Оки! – дико махал я, воздух замораживал нос, а я снял защитные очки, подняв их на укрытую мехом голову, чтобы она увидела мое лицо. – Оки!

Девушка в жилете из кожи тюленя развернулась и посмотрела на корабль. Щиток из меди и кожи закрывал ее лицо, напоминая наши щитки, но не такие крепкие. Она сняла эту маску и закричала:

- Синн! – она сказала что-то еще, но ветер унес ее слова, не передав их мне.

Я изобразил наше приземление.

Она кивнула, пряча глаза за затемненными защитными очками. Она повернулась к человеку по другую сторону щупальца и слезла с дозорной вышки.

Я не мог убрать улыбку с лица, хотя и не пытался. Я не видел младшую сестру уже шесть лет и сильно скучал.

Семьи Ино и Эль-Асим играли свадьбы, но это не означало близость. Мама с папой виделись только по праздникам и во время раскалывания льда.

Я поспешил в свою комнату. Сбросив длинный плащ и щиток, я переоделся в чистую одежду и стянул темные волосы у шеи. Встав перед зеркалом, я вздохнул.

Вырос еще на пару дюймов с прошлой встречи с мамой. Я уже больше напоминал мужчину, чем мальчика. Красные штаны уже не висели на мне мешком. Высокие черные кожаные ботинки доставали до колен. На плотном поясе висел кинжал и парализующий пистолет. Я снял капюшон, но оставил очки. Они были затемненными. Солнца сейчас занимали небо, постоянно ослепительно сверкая на льдах и снегах.

Я посмотрел в свои синие, чуть раскосые глаза в зеркале, вскинул одну черную бровь. Я не стал красивее.

Я надел полушубок, воротник был из шкуры черного волка и доставал до подбородка. Я повернулся к зеркалу. На миг я выглядел угрожающим, почти мужчиной. Я скорчил рожицу и ушел, в ушах звенело от давления, треск льда почти оглушал. Мы почти были на месте.

Отец был наверху, стоял, высокий и внушительный, на помосте.

Огнедышащий сокол отца гордо сидел на его плече. Крылья Сакра были сложены. Его хвост, словно у ящерицы, выглядывал из-под его птичьего хвоста и обхватывал плечи отца, а когти на сгибе крыла сжимались рефлекторно.

Весной у меня будет шанс поймать и обучить своего сокола, и тогда я докажу, что могу быть лидером сначала корабля, а там и Флота. Мы начнем работу над моим кораблем. Я был готов.

Отец посмотрел на меня через защитные очки, но внимание он уделял флоту. Его щиток был в сумке на поясе. Мы были ниже, и ветер здесь был теплее. Я последовал его примеру и спрятал щиток в сумку на поясе, но оставил очки. Солнце все еще ослепляло, сверкая на волнах льда.

Я стоял рядом с ним. Отсюда я видел весь корабль. Новую мачту, блестящие на солнце прожилки меди, палубу, мужчин и женщин, что не переставали работать. Соколы следили из гнезд на каждой мачте, крича друг другу. Некоторые приблизились к парусам, их когти и крылья помогали им держаться ближе к ткани. Они охотились на светящихся червей, что были опасными паразитами для воздушных медуз. Ветра были полны таких паразитов, нужно было следить за этим. Город Ино не нашел этой зимой хорошего места.

Отец развернулся и спустился по ступенькам на главную палубу.

- Вот и все.

Воздушный корабль никогда не касался воды и земли.

Я улыбнулся и пошел за ним.

Он ждал меня на платформе. Как только я перепрыгнул с поручня нашего корабля на деревянную площадку, она поползла на веревках вниз, мимо нас двигался противовес.

Сакр взмахнул крыльями и придвинулся ближе к бородатой шее отца.

Отец задержался, разглядывая корпус, когда мы спустились, и я попытался следовать за ним. Синие перьевые звезды следовали по ребру корпуса, помогая хранить чистоту «Юсрра Саммы». Я хотел увидеть сестру, меня не волновали перьевые звезды. Они и сами о себе позаботились бы.

Холод льда едва успел проникнуть в мои ботинки, меня атаковал вихрь кожи и рук с воплем, от которого звенело в ушах.

Я рассмеялся и закружил ее, опустил и осмотрел.

Сакр пронзительно крикнул на нас.

Я с насмешкой посмотрел на сокола. Мы с Оки убрали очки на макушку. Я увидел ее круглое личико, обхватил ее щеки руками и прижался лбом к ее лбу.

- Оки, - сказал я на ее родном языке, языке сакин, ведь мы были на ее территории, а не на моей, - как я рад тебя видеть!

Ее темные раскосые глаза сверкали, пальцы впились в мои волосы, она прижалась носом к моему носу.

- Я скучала, братишка.

Что-то сверкнуло на ее ушах. Я отстранился и коснулся серебряной серьги в виде медузы.

- Уже учишься на старейшину?

Улыбка Оки угасла, она отстранилась, опустив голову. Серьги покачивались.

- Мама говорит, ветер меняется. Мы должны быть готовы.

- И Рё тоже учится? – он был старшим.

Оки посмотрела на меня из-под ресниц.

- Он мужчина, Синн, - рассмеялась она. – Еще несколько лет, и тогда он начнет обучаться на старейшину.

Отец обхватил руками ее голову и прижался лбом к ее лбу.

- Ты будешь хорошим правителем людей Ино, Оки.

Она улыбнулась, наслаждаясь моментом любви, которую редко видела у отца.

Я вернул очки на глаза, не отвлекая их, но как только Оки отстранилась, я продолжил расспрос.

- Я думал, он наследник.

Оки вздохнула.

- У нас матриархат, Синн. Я не прошу маму объяснить, что уготовано для него. Но, скажу сразу, править он не будет. Это мой город.

Она посмотрела на летаран, закрывающую солнечный свет, и погладила одно из многих щупалец вокруг нас.

Оно нежно обернулось вокруг ее запястья.

Она улыбнулась и отпустила щупальце.

Ее лицо отражало любовь. Я понимал это. Я так же относился к «Юсрра Самме».

Она взяла меня за руку и повела нас к хижинам деревни.

- Я боялась, что мы не встретимся.

Я поцеловал ее в щеку.

- О чем ты?

- Мама передвинула дату свадьбы.

Я нахмурился и посмотрел на замерзшие огромные волны.

- Кто?

- Умира. Будут здесь со дня на день.

Я яростно обнял ее на ходу.

- Мы одолеем их, - опасно усмехнулся я. – Но они ведь не люди воздуха. Зачем вам обитатели земли?

- Синн, - сказал отец, гладя голову Сакра, - тебе сложно проявить немного уважения?

Сакр выпустил из клюва струйку дыма.

Я недовольно посмотрел на них.

- Я буду уважать их, когда Хаджи перестанет лишь подставлять лицо под мой кулак.

Оки склонила голову и рассмеялась.

- Хорошо, что его брат, как воин, куда лучше. Тебе не мешало бы проиграть пару раз.

- О, - сказал отец, борода скрывала улыбку. – Это он уже получил.

Я посмотрел на него, прося не продолжать. Конечно, с уважением.

Оки улыбнулась и замедлила скрипящие на снегу шаги, чтобы посмотреть на нашего отца.

- Прошу, расскажи.

Я потянул ее к хижинам.

- Мама ждет нас. Не стоит ее задерживать.

Отец откинул голову и расхохотался. Он хлопнул меня по плечу и кивнул.

- Рассказы подождут.

Оки не обрадовалась, но повела к деревне.

Дым поднимался из белых хижин. Многие уже вернулись в город в летаран. Оставались старейшины и дети. Они поднимали руки, приветствуя, и улыбались.

Но они были насторожены. Мы были чужаками.

Союз между нашими Семьями появился не так давно, потому не все привыкли.

Хижина нашей мамы была такой же, как у всех, но крупнее, хоть и не на много.

Они подняла белую створку и пропала за ней.

Я вдохнул, сунул очки в другую сумку на поясе и поднял створку. Мне не хотелось быть рядом с мамой. Она думала, что я – сын без силы Метки. Для нее я был бесполезен.

Глаза какое-то время привыкали. В центре горел костер, дым уходил в дыру в потолке. Старейшины окружали маму, сидевшую на подушке у низкого столика. С ней был и ее помощник, державший книгу. Он поднял взгляд и зашептал.

Она отпустила его.

Оки опустилась рядом с ней на колени, заглянув в книгу. Глаза ее сузились, в них светился интерес.

Мама придвинула книгу к дочери и сказала то, что я не услышал.

Оки забрала книгу и поднялась с ней. Она поцеловала меня в щеку и ушла.

Мама какое-то время молчала.

Остальные смотрели на нас.

- Мы пойдем, Ино Нами, - сказал один из старейшин. – Но скоро вернемся.

- Соберите круг. Нужно собраться сейчас, - она подождала, пока хижина опустеет.

Я выдавил улыбку нескольким старейшинам, прошедшим мимо. Придется вести себя здесь так.

- Кадар, - теплый шепот и улыбка на круглом лице мамы. Она смотрела на отца. Она уперлась руками в столик и поднялась на ноги.

Отец не помог ей, но улыбнулся, хотя улыбку было едва видно за седеющей бородой.

- Нами.

Сакр перелетел на поручень у входа.

Мама остановилась перед моим отцом и подняла руки к его лицу.

Он склонился, голова его оказалась в ее ладонях.

Она прижалась лбом к его лбу.

- Рада тебя видеть, - сказала она на нашем языке.

- И я, - сказал он на ее языке.

- Лед переносить все сложнее, - она отвернулась от него ко мне, помрачнев. – Синн.

Ну вот. Началось. Я склонил голову.

- Окаасан.

- Метки все еще нет?

Отец покачал головой, в глазах его вспыхнула вина, но он взял себя в руки.

- Нет.

Метка силы была почетной, но ее нельзя было получить у кого-то. Ее нужно было заслужить, она должна была пройти через душу, Отметить кожу, рассказать миру о твоем источнике силы. Я не знал, получу ли ее вообще, а если и получу, будет ли это Метка бури, как у отца, или огня, как у мамы?

Их Метки были скрыты под слоями одежды, но я их видел. Как и все.

Отец и мать были очень сильными. И хотели, чтобы дети были такими же. Это было понятно, ведь родословная была сильной и чистой. У всех братьев и сестер была Метка. Кроме меня.

Порой Метки появлялись поздно. У меня еще было время, но я уже беспокоился.

- Он еще не получил своего огнедышащего сокола?

- Этой весной, - в голосе отца звенела уверенность.

- Как и корабль.

Она глубоко вдохнула и посмотрела на моего отца.

- Тогда он станет мужчиной в твоих глазах.

Он фыркнул, улыбнувшись.

- Поверь, хана, ему еще многому учиться, но да. В глазах Эль-Асима он – мужчина.

Моя мама улыбнулась.

- Нас ждет совет, - она посмотрела на меня. – Ты будешь сидеть там, но не сможешь говорить. Тебя все равно не услышат, - она повернулась к отцу. – Нужно многое обсудить.

Отец посмотрел на потолок.

- Да, - он тяжко вздохнул. – Именно.

 

* Окаасан - мама (вежливое обращение на японском);

** хана – цветок (японское).

 

 

Глава 2:

Не оглядывайся

 

Входили люди. На пол падали подушки. Мама сказала нам сесть рядом с ней. Круг старейшин сформировался. Каждый был с кулоном в форме летаран, что отмечал их статус. Чем дольше они были старейшинами, тем больше серебряных щупалец было у их медуз. У некоторых талисман был на шее, некоторые сделали его брошью. Мамин был у нее в волосах на конце длинной шпильки, торчавшей из пучка на ее макушке.

Старший брат, Рё, сел по другую сторону от мамы. Его иссиня-черные волосы были стянуты в узел на затылке. Он улыбнулся.

- Синн, рад тебя видеть.

Я тоже улыбнулся.

- И я. Как ты?

Мама вскинула брови, но не посмотрела ни на кого из нас.

Рё сел, все еще улыбаясь.

- Поговорим позже, братишка. Хочу услышать, во что ты успел ввязаться.

Я вскинул брови и обратил внимание на собрание. Похоже, все уже пришли.

Мама подняла руки, и воцарилась тишина.

- Дом Эль-Асим здесь, и мы можем начинать собрание.

- А Умира? – спросил кто-то. – Мы не будем ждать их?

- Они не были приняты в наш круг, - сказала мама с каменным лицом. – Если моя дочь признает их достойными, то мы примем их в совет.

Я заерзал на подушке.

Отец расправил плечи.

- Руки простираются все дальше. Их технологии позволяют им добираться до мест, которые знают лишь бывалые путешественники.

- Они изобрели что-то, что находит нас даже в летаран, - сказал кто-то высоким от тревоги голосом.

- Это не так, - сказал мужчина по другую сторону. – Они выслеживают тех, кто посещает наши города. Мы можем прятаться, пока наши доки закрыты.

Я поежился от мысли о том, что город Ино закроет доки, чтобы выжить. Меньшие племена рассчитывали на Семь великих семей. Что случится с ними, если Ино закроет доступ?

- Как? – осведомился кто-то рядом со мной. – Как мы сможем от этого защититься?

- Мы не знаем, - сказал кто-то по другую сторону костра. Я не видел его лица из-за пламени. Но заметил высокую черную шляпу. – Нам нужен шпион в Небесном городе, который расскажет нам, как.

- Мы даже не знаем, как найти Небесный город, - сказала женщина рядом со мной, ударив коленом по кулаку, подчеркивая недовольство в голосе. – Может, это лишь выдумка.

- Это не выдумка, - сказал буднично Рё.

Никто не слушал его.

- И кого из наших детей вы пожертвуете в шпионы? – осведомилась женщина рядом со мной. – И как мы помешаем Рукам забрать всех наших детей и уничтожить старейшин?

- Мы уйдем в укрытия, - сказал мужчина рядом с моим братом.

Мне не нравилось слушать о побеге. Эль-Асим не боялись. Мы не прятались.

Рё выпрямился.

- Боюсь, вскоре нам будет некуда бежать.

- Зачем нам прятаться? – спросил я тихо, но четко. Я знал, что должен был смотреть и слушать. Я еще не доказал свою силу, потому не имел голоса на совете, но это не имело значения. – Объясните мне.

На лице мамы появилось одобрение, хотя она не посмотрела на меня.

- Соглашусь с сыном моего мужа. Может, пора перестать прятаться.

Обида и боль нахлынули на меня. Сын ее мужа? Я закрыл глаза и дышал, успокаиваясь.

Рё помрачнел.

- Нас мало, а у них технологии. Мы не выстоим.

- Рё-шу говорит правду, - сказал морщинистый мужчина.

Хмм. Так Рё, хоть и не попал еще на тренировки старейшин, хотя и был старше Оки, смог доказать свои силы достаточно, чтобы называться господином. Интересно.

- Руки не будут ждать, - сказал мой отец. – Они ударят.

- Уже ударили, - сказала женщина рядом со мной, снова ударяя по колену кулаком.

Мама кивнула.

- Пока мы не знаем, как уничтожить их, нужно научиться прятаться лучше. Руки занимают небо, а не океан. Нам стоит…

Снаружи послышался громкий шум, в хижину ворвался порыв холодного ветра. Огонь почти погас, но разгорелся снова.

В дверях стоял мой лучший друг.

Я поднялся на ноги с приветливой улыбкой.

- Хаджи.

И тут я заметил. Его кожа была измазана пеплом, кровь засыхала на лице и руках. Рукав его куртки был разорван. Меня охватила тревога.

Он посмотрел на меня. И выдохнул с облегчением.

Я оказался рядом с ним в три шага, подхватил его, ведь колени его подкосились.

Отец помог удержать его.

- Хаджи, - я встряхнул его, пытаясь привести в чувство. – Что случилось?

Он закрыл глаза, черные ресницы коснулись пепла на щеках.

- Руки, - сказал он на своем языке. Карие глаза его отчаянно смотрели на меня. – Они напали на мою Семью.

Холодок пробежал по коже. Семья Умира была большой, была одной из нескольких оставшихся от Семи великих семей.

- У них моя сестра и кузины.

Я моргал, а реальность давила на меня.

Он до боли сжал мою руку, стиснув зубы, слезы блестели в его глазах.

- У них моя мама.

Руки никогда не позволяли взрослым выжить.

Ярость кипела во мне. Потому нам и нельзя прятаться. Потому мы должны сражаться. По какому праву Руки нападали на мирные Семьи? Все старейшины знали о грядущем, но никто ничего не сказал.

Мы с отцом подвели его к огню. Его руки были ледяными.

- Где твой отец?

Хаджи закрыл глаза, под которыми залегли темные круги, и покачал головой.

- Умер.

- Что служилось, Хаджи? – спросил я, протягивая ему чашку с водой, переданную кем-то.

- На нас напали по пути сюда, - он сглотнул. – Мы плохо летаем. Мы пытались приземлиться, чтобы дать им отпор, но лед был сломан.

Отец посмотрел на меня, побледнев от тревоги.

- А твой брат?

- Убит, - прошептал мой друг.

Я сжал руки в кулаки и огляделся.

- Мы должны ударить в ответ.

- Мы это обсудили, братишка, - сказал Рё на языке Эль-Асим, языке адалик.

- Но у них его мама, - я посмотрел на отца. – У них Шани.

- Жаль, - взгляд Рё был яростным, он пытался сломить меня. – Но наша летаран все еще в спячке. Если мы нападем, то конец придет не только Умире, но и Ино, и Эль-Асим. Сколько Великих семей ты хочешь потерять за день?

Я стиснул зубы и посмотрел на друга. Мы должны что-то сделать.

Рё схватился за руку Хаджи.

- Как далеко они? Где на вас напали? За вами пошли?

Хаджи содрогнулся, слезы потекли из его глаз.

Мое сердце болело. Я хотел что-то ударить, что-то убить. Мне нужна была цель. Отец тихо сказал:

- Держи себя в руках, Синн.

- Они близко, - голос Хаджи охрип от слез. – Я не знал, что еще делать, куда идти, - он всхлипнул. – Они забрали все.

- Как ты смог сюда добраться на корабле? – голос мамы был резким, она встала на ноги.

- Он и не старался, - Оки вошла в хижину. – Окаасан, он разбил свой корабль. Им управляли он и горстка детей, - она беспомощно покачала головой. – Руки где-то недалеко. Нужно что-то делать. Но мы беспомощны.

- Кадар, - сказала мама, схватив плечо отца.

Он кивнул и встал.

- Синн.

Я поднялся на ноги и последний раз посмотрел на друга, после чего вышел за отцом в снежный город.

Он прижал к губам рог-ракушку и протрубил тревогу. Отозвалось еще несколько рожков вверху, внизу и посередине.

Сакр вылетел из хижины и прокричал в небесах. Сотни соколов ответили ему.

Люди спешили и смотрели на скованную льдом летаран в ужасе. Они ничего не могли поделать.

Мы с отцом бежали к «Юсрра Самме». Наши люди уже загружались в корабль. Отец, оказавшись на борту, отправился на квартердек, поднял медный передатчик к металлической решетке на маске.

- Поднимаемся на пятьдесят градусов от порта, Исра, и быстрее. Нам нужна боевая высота.

- Да, саид, - отозвался голос в передатчике.

Я смотрел на матросов, пока мы поднимались в воздух, наши лица закрывали щитки и очки. Я чувствовал себя в безопасности в небе. Я знал, что мы найдем решение. Мы поймем, как спасти Семью Умира. Я направился к лестнице, но отец остановил меня.

- Синн, мы сделаем то, что должны, чтобы защитить наши Семьи, но мы здесь не для геройств.

Я посмотрел на него.

- Мы вернем его Семью, его сестер и маму.

- Слишком поздно. Нам нужно выиграть время для людей твоей матери. И увести Руки, если получится. Вот и все.

- Но…

Он прервал меня взмахом руки.

- Все, Синн. Больше мы ничего не можем.

Ярость наполнила меня, я покачал головой.

- Мы никогда еще не сбегали от боя.

- И в этот раз не сбежим, но, сын… - он встряхнул меня. – Наш долг – защищать наших людей, а не мстить за друга, жертвуя теми, кого мы поклялись защищать.

Я отстранился от него. Должен быть выход.

- Тебе еще многому учиться, - он отвернулся и снова взял передатчик. – Кто видел Руки? Сколько их?

Я был недоволен. Я вытащил из-за пояса подзорную трубу и прижал к очкам.

Исра Ум-Бинте, помощница отца, стояла и отдавала приказы, глядя в свою подзорную трубу. Даже ее щиток на лице был в рубцах. Она качала головой и кричала на окружающих. Передатчик молчал.

Я поднял трубу выше и принялся оглядывать горизонт. Моя подзорная труба была маленькой. Я редко ее использовал, но я должен был что-то увидеть. Хаджи был прав, говоря, что они плохо летали. Он не мог оторваться от них далеко. Или Руки его не преследовали?

Я опустил трубу и пошел на палубу ниже. Матросы были готовы. Паруса натянулись, веревки были проверены.

Нам нужна цель. Все готово. Паруса полны ветра.

Я вытащил большой деревянный ящик и осторожно снял крышку. Внутри было мое творение, мой оптископ. Он был тяжелым и большим. Чтобы он стоял, понадобилось три ножки. Я строил с его помощью звездные карты.

Но в этот раз я смотрел на горизонт.

Я нажимал на кнопки, настраивая прибор. Палуба исчезла из поля моего зрения, осталось лишь небо. И я смотрел. Смотрел.

Вот!

Где-то в трех километрах по правому борту горизонт был с точками.

Я нажал на кнопки, и точки стали черными кораблями. Еще немного, и корабли стали тем,… чего я никогда еще не видел.

- Отец, я их вижу.

- Где? – он подошел ко мне.

Я приблизил оптископ на максимум и покачал головой. Отец тоже посмотрел.

Там был флот кораблей без парусов.

Отец отступил на шаг, красные линзы его очков отражали белый свет солнца Санг, пока он смотрел в мой оптископ.

Страх холодом сковывал мои руки, утихомирив мой гнев.

- Что нам делать?

- Оценишь их поведение?

Я убрал очки с глаз и прижался к оптископу, следя, ожидая, думая.

- Они идут прямо на нас, - я выпрямился. – Думаю, нас заметили.

Он кивнул и подошел к столу с картами.

- Нужно резко сменить курс. Они далеко, могут не заметить, откуда мы вылетели. Так что вряд ли подумают о городе Ино.

Я встал рядом с ним.

- Что за игры мы ведем?

Он прижал передатчик к губам и отдал приказы сменить курс.

- Используем их неведение.

- Что?

Он взял масляный карандаш и быстро проложил маршрут.

- Они не знают, что мы их увидели. Они думают, что наши технологии ограничены. Они решат предугадать наш изначальный маршрут.

- И мы уведем их от мамы.

- Именно. А еще, - он посмотрел на меня, - они не знают, что Семьи образовали альянсы. Раньше мы никогда не объединялись, и они верят в это. Если они увидят одну семью, то не подумают, что рядом может быть другая. Они решат, что найти две за день – это странно.

В этом был смысл. Но мы слишком рассчитывали на «если».

- Будь готов.

Я послушался. Я спрятал оптископ и отправился в свою каюту, собрав оружие. Я сбросил тяжелую куртку. У меня была красная куртка полегче, чтобы было проще сражаться. Я схватил изогнутые мечи и спрятал в ножны на спине, а плазменный пистолет прицепил к поясу. Он плохо работал. Да. Срабатывал редко, но когда удавалось, он потрясал. Я сунул в один сапог обычный пистолет, а в другой – нож.

Я вернулся к другим матросам и ждал.

- Они увидели нас, - сообщил отец. – Готовьтесь.

Тишина окружала нас. Кто-то кашлянул на соседнем корабле.

Шум заполнил воздух. Наш флот охватила тревога, сотни людей кричали на пятидесяти кораблях. Но так длилось недолго. Мы были закаленными. Мы были готовы почти ко всему.

Отец подошел ко мне на палубе.

- Это корабль королевы.

Я удивленно посмотрел на него.

- Ты уверен?

Он кивнул.

Я повернулся к кораблям, что приближались. Я прижал к глазу подзорную трубу и посмотрел на корпус. Прутья.

Холодок пробежал по коже.

- Это Никс, сэр, - сказала Исра, подойдя к капитану. Она сняла маску с лица, длинный шрам на щеке искривился, когда она стиснула зубы.

- Королева Никс, - напомнил отец, отложив щиток лица на стол с картами.

Она вскинула черную бровь, но ничего не сказала.

Я сунул свою маску в сумку на поясе. Ветер здесь был жестоким и резал кожу, словно нож, но щиток искажал слова и мешал общаться. Я напоминал себе, что был человеком воздуха. Я привык к нему. Но все равно дрожал.

Отец прижал передатчик к губам.

- Опустите паруса и займите позицию в восьми декаметрах.

Я удивленно посмотрел на него, корабль ожил.

- Почему так далеко?

- У них пушки бьют дальше, - он направился на квартердек. – Поднимите флаг переговоров.

Двое мужчин отправилось выполнять приказ.

Отец хмурился, доставая коробку радио. Он ждал, пока поднимется лилово-оранжевый флаг, а потом закрутил ручку на боку ящика.

- Эль-Асим дому Прутьев. Прошу ответьте.

- Дом Прутьев Эль-Асиму, - ответил гнусавый голос. – Прошу опишите свое занятие.

Отец глубоко вдохнул.

- Мы направляемся к летним землям и хотим плыть с миром.

Молчание затянулось.

- Кадар, - раздался нежный женский голос. – Можем и поговорить.

- Королева Никс, - отец стиснул зубы и повернул ручку, заряжая прибор. – Мы не хотим никому мешать.

- Прошло время пряток, Кадар Эль-Асим, - голос ее был бархатом, скользящим по стали. – Как ты видишь, наш флот превосходит твой. Мы можем и мы найдем тебя, где бы ты ни был.

Страх заполнил меня. Как с этим бороться? Мечами и плазменным пистолетом?

Спасу ли я семью Хаджи? Как я скажу ему, что струсил перед женщиной, потому что ее флот был из металлических кораблей.

- Воздуха много, королева, - спокойно сказал отец.

- Я постараюсь, чтобы его стало меньше.

Отец уставился на радио, рука его сжималась и разжималась.

Мне стало хуже.

- Предлагаю флаг перемирия, Кадар, - пропела королева. – Уверяю, такое предложение не повторится.

Он потер пальцем переносицу.

- Согласен. Встретимся через четыре декаметра. Удерживайте высоту.

- Ты не доверяешь мне?

- Рано еще доверять, - он выключил радио. – Опустите флаг переговоров и поднимите флаг перемирия.

Матросы нервно заспешили.

Кто же эта женщина, что схватила Семью моего лучшего друга, что собиралась убить их? Какие технологии были у Рук?

Отец повернулся к Исре.

- Королева предложила перемирие, и мы пойдем на ее корабль. Я возьму Синна и еще троих, не больше. Если мы не вернемся через пятнадцать минут, поднимай флот на пятнадцать тысяч футов и на всех парусах плывите на северо-восток.

- А как же вы? – тревога была в ее глазах, но ее лицо в шрамах не изменилось.

- Будет поздно. Просто уплывайте.

Она кивнула и отправилась к матросам, что поднимали флаг, и принялась отдавать приказы.

Я стоял и смотрел на приближающийся черный корабль королевы. Он был чудовищным, тяжелым, металлическим и шумным. Так много турбин и лопастей. С каждой стороны было по шесть пропеллеров.

Изобретатель во мне был в восторге. Воин во мне хотел понять, как это уничтожить. Друг во мне хотел кого-то ранить. Сильно. Но страх подавлял все.

Отец схватил меня за плечо.

- Слушайся меня. Не говори сам. Если все пойдет плохо… - он замолчал и подставил лицо ветру. – Ты бегаешь быстро. Побежишь. Не оглядывайся.

Я смотрел на приближающийся корабль, ярость наполняла меня решимостью. Он плохо меня знал.

 

Глава 3:

Меченый

 

Корабли встретились высоко над нашим флотом. Воздух был наполнен шумом, ветер был сильнее обычного. Эти монстры нарушили покой неба. Дышать без наших щитков было невозможно.

Корабль королевы не реагировал не воздух. Совсем. «Юсрра Самма» покачивался на потоках. Когда наши корабли соединил трап, меня посетило беспокойство. Я покидал знакомый мир и шел к чему-то новому. Какую ловушку приготовила королева? Если отец скажет мне бежать, смогу ли я?

Мы с отцом пересекли пространство между кораблями и ждали наших людей. Несколько человек в черно-красной форме окружило нас. У двоих были шляпы. Я уставился на них с насмешкой. Так не одевались в небе. Порыв ветра, и шляпы улетят. Но у них не было масок, хотя у всех были черные очки и кожи и металла. Как они выживали с таким ветром без щитков?

- Нас мало, - сказал мужчина рядом со мной.

- Потому что они боятся нас, - ответил отец.

- Я никого не боюсь, Кадар, - сказал шелковый голос из-за стражей в форме. – И ты точно должен это знать.

Отец ничего не сказал, лицо его не дрогнуло.

Стражи расступились, высокая красивая женщина прошла к нам. Она была в платье, затянутом на талии, обрамляющем ее изгибы красным сатином. Золото украшало черные шнуры.

Я не мог отвести от нее взгляда.

Ее губы изогнулись, пока она рассматривала нас.

Темно-каштановые волосы ее ниспадали до талии. Часть была заплетена вокруг золотой короны с шестеренками. Шестеренки затарахтели, поворачивая трех фениксов. Ее темные глаза были подкрашены. Воротник был из странного черного металла, с него свисали рубины на плечах. Черно-рубиновый паук лежал на ее пышной груди. Она была самой красивой женщиной в мире.

Я усмехнулся. Как такая красота может быть злом?

Она остановилась на расстоянии вытянутой руки. Упершись рукой в бок, она разглядывала нас.

- Так мало?

- Достаточно, - хрипло сказал отец.

- Хмм, - темная бровь приподнялась, глаза сузились, губы надулись. – Так мне не нужны все эти защитники?

- Мы под флагом переговоров, королева Никс, - сказал отец. – Вы предлагали пари?

Она взмахнула ладонью с длинными пальцами. На пальце блеснул коготь.

Я моргнул. Коготь небесного кота?

Большая часть ее людей ушла в люк, она посмотрела на нас, оценивая.

- Здесь маски не нужны, Кадар. Это ты знаешь.

Он ничего не сказал, но снял щиток, очки подняв на голову.

Мы последовали его примеру.

Она кивнула и направилась вглубь корабля.

Казалось, что мы идем по твердой земле. Было сложно понять, что корабль движется. Ногам было непривычно. Воздух был удивительно спокойным и теплым. Как им это удалось?

- Что привело тебя в эту часть мира, Кадар?

Он шел рядом с ней, сцепив руки за спиной.

- Эти потоки – мой дом, Никс.

Сакр пролетел и опустился на его плечо, выдохнув огнем, свернув крылья.

- Ты ведь это знаешь.

- Похоже, нет, - она посмотрела краем глаза на огнедышащего сокола. – Вы далеко от дома, даже далеко от воздушного племени.

- Воздух – наш дом.

- Знаю, вы предпочитаете быть ближе к островам Абсалома.

Отец молчал, не сводя с нее глаз.

Она протянула палец к Сакру. Сокол повернул голову, глядя, как ее красный ноготь приближается, и укусил ее. Она засмеялась и отдернула руку.

- Потому мне и интересно, что вы делаете так далеко от островов.

- Верь, во что хочешь. Но эти потоки воздуха нам знакомы.

Она кивнула. И указала рукой на меня.

- Твой сын?

Отец кивнул.

- Познакомь нас, - выражение ее лица было холодным.

Он глубоко вдохнул и сказал:

- Королева Никс, представляю вам моего сына, Синна Кадара Эль-Асима.

Она встала передо мной. Близко. Слишком близко для незнакомки.

Я посмотрел на отца.

Он покачал головой и рукой приказал мне стоять на месте.

Ее розовый язычок провел по нижней губе, взгляд медленно поднимался по моему телу. Уголок ее губ приподнялся. Она склонила голову, вглядываясь в мое лицо.

- Значит, Эль-Асим?

- Да.

Я смотрел на нее, сжав руки в кулаки.

- Только Эль-Асим?

- Он только мой сын.

Она повернулась к моему отцу. Я с ужасом и восторгом смотрел на ее воротник. Он был из литого металла. Она не могла двигать шеей.

- Я не говорю о неуважении, Кадар, - ее улыбка стала шире. – Он – красивый юноша. Ты не хочешь отправить его в наш коллегиум?

- Он слишком взрослый для вас.

- Но он Меченый, я уверена.

Взгляд отца был тяжелым.

- Он все равно слишком взрослый.

Он подставила лицо ветру, волосы развевались вокруг нее.

- Да. Жалко. У него есть потенциал. Пришел бы ты раньше.

- Но я не пришел.

На ее лице что-то проступило.

- Именно.

Рев моторов изменился.

Я огляделся, но не увидел причины. Я даже не мог понять, поднимаемся ли мы. Я повернулся к «Юсрре Самме», корабль покачивался на ветру.

Это мне не нравилось.

Как и нашим людям.

Я осмотрел палубу. Пустая и чистая. Несколько людей. Кто-то мыл ее. Кто-то сидел на ней, расплетая сеть. Где остальные? Не могли все быть в трюме. Или могли? Тогда зачем они там?

Над палубой возвышалось строение, похожее на дворец. Оно было в полтора этажа высотой, с витражами. Королева повела нас туда.

- Наверное, вы за выжившими из Семьи Умира.

Отец нахмурился.

- Умира? Что им здесь делать?

- Искать летние земли, например?

Отец скривился.

- Они не путешествуют по воздуху. Мы редко пересекаемся.

- Уверена, - королева остановилась и подождала, пока страж откроет тяжелую дверь. – Так вы нас не видели, пока не стало поздно менять курс?

Отец проследовал за ней через проем.

- Вы украли все наши технологии и исследования.

- Украли, - фыркнула она, ткань шелестела с ее шагами. – Жестокое слово. Вы сами отдали их, ведь знали, что должны так сделать.

Отец вскинул голову.

На ее лице появилась холодная улыбка.

Я никогда не встречал кого-то настолько злого. Мне стало не по себе в ее присутствии. Как могло существовать что-то такое?

Что я буду с этим делать? Что я могу?

Она вошла в длинную комнату.

- Если ты отдашь свою Семью на наше попечение, а сам станешь служить мне, то я дам доступ к исследованиям, - она взмахнула рукой, шла она так плавно, словно плыла передо мной. – Как ты видишь, мы забрали все, что вы собрали, и продвинули дальше. Думаю, улучшения тебя впечатлят.

- Как этот корабль остается в воздухе? – спросил я.

Она хитро посмотрела на моего отца, но отошла так, чтобы я мог идти рядом с ней.

- Хочешь узнать?

Я сузил глаза, но не подошел к ней.

- Просто интересуюсь.

Отец слабо кивнул.

Я не знал что делать, позволил любопытству взять верх.

- Вы используете газ?

Она замедлила шаги и взяла меня за руку.

- Мы используем газ, но не так, как вы. Мы сжигаем его.

Меня охватило отвращение. Сжигают? Если в этом дело, как они собирают этот газ?

Она оглядела пустую комнату, мы приближались к дальней стене, на ее рубиновых глазах появилась улыбка победителя.

- Сила наших пропеллеров. Остроумно, думаю.

- Но если вы его сжигаете, как вы его получаете?

- Собираем с медуз.

По мне пробежал холодок. Воздушные медузы были важны. Без них мы не могли летать. А слово «собираем» она произнесла слишком жестоко. Она прошла в новую дверь, мы очутились на солнечном свете.

- Простите, но у меня есть дела.

Мои глаза привыкли к свету, воздух покинул легкие. Перед нами была бойня. Два костра источали дым, с другой стороны лежали обгоревшие останки людей. В воздухе плыл запах горелой плоти. Два костра горело, еще три горы были нетронуты. Все они окружали огромную клетку. С детьми.

Небеса! Я замер. Я не знал, что делать, как преодолеть страх. Этого не могло быть. Стражи подошли к костру и зажгли от него факелы, чтобы разжечь следующий.

Злость, страх, недоверие боролись во мне за власть.

Дети скулили. Одна девочка кричала, держась за прутья.

Злость победила. Я шагнул вперед, рука направилась к мечу.

Отец остановил меня с печалью в глазах.

Королева Никс развернулась и улыбнулась.

- Хочешь объявить войну?

- Отпустите их, - приказал я с яростью. – Что они вам сделали?

Она подошла ко мне как небесный кот. Ее нос почти касался моего, красоту исказил гнев.

- Они отказались слушаться меня.

Я с отвращением смотрел на нее, сжав кулаки и стиснув зубы.

- Вы не можете ими управлять, и потому уничтожаете?

Ярость проступила холодом на ее лице, она расправила плечи.

- Вы так слабы? – мышцы на моей щеке дергались.

Отец шагнул к нам.

- Может, мы все-таки договоримся.

Мальчик закричал, вопль перерос в рыдания.

Я зарычал.

- Вы остановите это!

Королева посмотрела на меня.

- Я не буду слушать мальчишку.

- Королева Никс, - начал отец, - мы объясним.

Она разглядывала его.

- Умира всегда были мирной Семьей, - отец развел руки, лицо его было открытым.

Она приближалась к нему.

- Вы стали их союзниками.

Глаза отца расширились, он отступил на шаг.

Сакр распушил перья и расправил крылья, угрожая.

Я тревожно смотрел, не зная, что делать. Отец был сильнейшим из всех, кого я знал. Я никогда не видел, чтобы он отступал.

Королева схватилась за его воротник и придвинулась к его лицу.

- Умира были мирной Семьей, но представь мое удивление, когда они ударили по нам из пушек.

- Они имели право защититься, Никс.

- Не от меня, - она оттолкнула его и повернулась к страже. – Схватите его и его сына. И бросьте в огонь.

Отец выхватил меч.

- Беги, Синн!

Наши люди выхватили оружие, встав рядом с ним.

Он оттолкнул меня и проревел:

- Ты защитишь наш народ, Синн Кадар Эль-Асим.

Я разрывался. Я хотел остаться с ним, защитить его.

Но отец приказал. Я не мог это пропустить.

Я развернулся, спрятал мечи в ножны и побежал.

Крики Умиры терзали меня. Если я доберусь до «Юсрры Саммы», своего дома, мы нападем и спасем выживших.

Люди в черно-красном закрыли проход к двери.

Я развернулся. Обойду.

Они последовали с криком. Я ускорялся. Здесь не было веревок, что помогли бы мне спастись. Только мои ноги, но этого должно хватить. Каюта выходила близко к поручню, но места хватало, чтобы я разогнался. С одной стороны было лишь небо, схватиться можно было лишь за гладкий металл.

Люди в черных кожаных плащах и высоких шляпах с красным пауком мешали мне. Места не хватало, чтобы орудовать мечами. Я вытащил пистолет и испустил заряд.

Мужчины упали.

Ха! Все-таки сработал.

Я выбрался из каюты, осталась только открытая палуба. Трап убрали, и «Юсрра Самму» не было видно. Взгляд скользил по небу, я помнил приказ отца, но корабля нигде не было.

Треск пистолета заполнил воздух поверх рева двигателей. Времени мало. Я знал, что Исра не бросит отца. Я сунул пистолет за пояс, на бегу бить было сложно, и прыгнул.

Корабль был в гектометре внизу.

Что-то уцепилось за мою грудь и потянуло наверх.

Я поднял руки. Веревка.

Я рухнул на палубу и проехал пару футов от удара. Я пытался оторвать веревку, но она тащила меня по палубе.

Мужчина в плаще шел ко мне с пистолетом в руке.

Я не мог освободиться, не видел узла, если он вообще был. Я не понимал, куда меня тянут. Я извивался, но ничего не видел. Я поднялся на ноги, схватившись за веревку, проверяя ее длину и определяя направление.

Одинокая мачта, и веревка шла с вершины.

Я в беде.

Я вытащил нож и ударил по ней.

Она была металлической.

Кто делает веревку металлической?

Пистолет затрещал.

Боль пронзила руку. Я взвыл, но не перестал бороться с веревкой. Она натянулась. Я взмыл в воздух над крышей «дворца». Веревка дернулась. Нож выпал из моих рук, я был свободен. Между мной и палубой был лишь воздух. Много воздуха.

Я закрыл лицо руками и сгруппировался. От удара заболели лодыжки, колени, бедра. Я перекатился и встал, пошатываясь.

Я не успел вытащить мечи, мужчины схватили меня и потащили. Разожгли новый костер, все остальные тоже горели. Я безумно искал. Где отец? Он не мог умереть.

Сакр кричал над нами, дико размахивая хвостом ящерицы. Он обезумел, быстро махал крыльями. Когти впились в стража, тот ударил по птице.

Огонь вырвался из костра рядом со мной, показав корчившееся от боли тело. Отец!

Я не мог дышать, не верил в то, что видел.

Он посмотрел мне в глаза, лицо искажала боль, зубы были стиснуты.

Поражение.

Сакр закричал, борясь.

Печаль.

Я моргнул. Голова кружилась, стражи привязывали мои руки к шесту за спиной, поджигали сухие водоросли.

Злость.

Яростный рев боли стал громче, Сакр взлетел. Когти схватили пустоту, крылья сложились, он падал.

Нет!

Вой затих. Огнедышащий сокол отца сгорел. Горящие перья уносил ветер.

Горе.

Огонь подступал ко мне, к моим ногам. Водорослей было мало, чтобы появился дым. Я это знал. Огонь схватит меня до дыма, но легкие уже горели.

Ярость.

Голова кружилась. Я посмотрел на отца. Его тело застыло.

Так жарко! Пот проступил на коже. Костер трещал.

Злость. Горе. Ярость.

Я глубоко вдохнул и посмотрел на небо.

Ярость. Ярость. Ярость. ЯРОСТЬ!

Я взревел, огонь добрался до моих ног, пополз по штанам к плащу. Шепот его силы донесся до ушей. Я был поглощен, чувствовал лишь горе, потерю, печаль, поражение, злость… и гнев.

Огонь угас.

Я стоял на горе угля, не связанный, обнаженный, ткань обгорела на мне. Огонь был в моих венах, на моей коже.

Я пошатнулся, слишком уставший, чтобы держаться на ногах.

Стражи отступили, тревожно перекрикиваясь.

Я слышал ее шаги до того, как увидел ее черные ботинки.

Грубые руки подняли меня на ноги. Не хватало энергии сопротивляться. Разве я не должен уже умереть?

Черные глаза Никс смотрели на меня.

- Синн Кадар Эль-Асим, - сказала она бархатным шепотом. – Сплошная проблема, - она отступила. – Уведите его вниз. Он Меченый дома Прутьев. Мы заберем его в Небесный город.

Небесный город? Меченый? Что за…

Что-то ударило меня по голове, мир погрузился во тьму.

 

 

Глава 4:

Напоминание о людях

 

Я проснулся от холода, зубы стучали.

Я попытался сесть, но голова так болела, что подступала тошнота.

- Ляг, - прошептал мягкий голос. Нежные руки прижались к моим обнаженным плечам. – Успокойся. Ты в безопасности, Синн Праймус.

Я покачал головой, упав на мягкие подушки. Спина горела там, где касалась постели.

- Это… - было сложно говорить. Язык не шевелился. – Это не мое имя.

- Твое, глупый, - меня чем-то накрыли.

Я издал придушенный вопль и сбросил это. Горело везде, где меня касались.

Но меня снова накрыли. В этот раз руки коснулись моих плеч, удерживая покрывало.

- Ты был отмечен Домом Прутьев, теперь ты носишь наше имя. Ты – Праймус, Синн. Добро пожаловать.

Весь мир застыл.

Я потерял отца. Он…

Я закрыл глаза.

Умер.

Я видел много раз, как гибнут, сгорая, другие, как дети смотрели на это.

А теперь? Я останусь у Рук?

Нет. Я покачал головой и встал. Нет.

- Нет. Такого не может быть.

Она толкнула меня обратно.

- Как это ты это объяснишь? – теплый большой палец провел по моему лбу. – Ты выжил в огне, Синн, - она убрала покрывало, холодный палец провел по ожогам. – Как ты объяснишь это? Это твоя Метка, Синн. Она ждала тебя всю твою жизнь.

Я молчал, сосредоточившись на дыхании.

- Я видела, как появилась Метка. Неужели ты не рад?

Храброе лицо отца появилось перед моими глазами. Он оставался сильным, хотя огонь поглощал его, и он корчился от боли. Я всхлипнул.

- Нет.

Она обхватила меня руками. Она прижала меня к себе, прислонила мою голову к своей груди и укачивала. Она напевала песню, которую я никогда не слышал. Я не обращал внимания. Я был переполнен потерей семьи, дома, самого себя.

Гудение в голове ослабло, когда она прижала меня к себе. Боль ослабла, я начал видеть. Красный шелк накидки. Черная кожа ее корсета. Длинные черные волосы.

- Никс, - прохрипел я.

Она отстранилась и заглянула в мое лицо. Она была без странной короны с птицами.

У меня не было сил бороться с ней. Глаза закрылись надолго. Я раскрыл их, хоть и не хотел, взгляд упал на рубинового паука на ее груди.

- Не бойся, юный Праймус, - сказала она, полные губы изогнулись в улыбке. – Теперь я твоя семья. Не нужно бояться.

Я отодвинулся.

- Зачем? – я едва мог шептать. – Зачем?

- Что «зачем», Праймус?

- Зачем вы напали на нас?

- Вы напали первыми.

- Я схватился за меч, чтобы спасти… - я замолчал, сморгнув слезы, - невинные жизни. Вы убили их без причины.

- Они не слушались.

Я уставился на нее.

- Вы давали им шанс?

Она обхватила мое лицо руками и серьезно смотрела на меня.

- Я не хочу пустого подчинения. Я хочу любви и поклонения.

- И потому вы запугиваете детей.

- Страх становится любовью, - мило улыбнулась она. – Сам увидишь.

- Нет.

Она скривилась и отстранилась.

- Хочешь увидеть? – она не давала мне шанса ответить. Она убрала покрывало, глядя на мою грудь. – Свою метку, Праймус, - она вытянула бриллиантовый коготь.

Я пораженно смотрел. Реки огня переплелись в паутину линий и рун под моей кожей. Я попытался заглянуть назад, но не смог.

- Там такая же. Ты когда-нибудь видел такую сильную Метку?

Я покачал головой. Нет. Не видел. Я коснулся линий негнущейся рукой. Они пульсировали, были горячими, но все остальное во мне промерзло.

Она коснулась кончиками пальцев моей ладони, ее длинные ногти мерцали красным в тусклом свете.

- Что еще можно было ожидать от Семей Эль-Асим и Ино?

Я отдернулся, удивленно глядя на нее.

Она откинула голову и рассмеялась.

- Конечно. Почему я не поняла раньше? – она приблизилась ко мне, упершись руками в край кровати, ее ноги приподнялись над ковром. – Две самые сильные Семьи стали союзниками. О, да, - в ее глазах была жадность, она оскалилась.

Она словно хотела меня съесть.

- У тебя есть братья? Сестры? Те, что еще без метки?

Я с отвращением посмотрел на нее.

- Нет.

Она провела языком по зубам, опустила голову и посмотрела на меня из-под длинных ресниц.

- Не важно, - ее дыхание трепетало на моей груди, на шее, пока ее губы чуть не коснулись моих, глаза ее были черными в тусклом свете. – Ты мой.

Я выпрямился и посмотрел на нее, стиснув зубы, держа себя в руках.

- Никогда.

Она прошептала мне в губы.

- Посмотрим, - она отстранилась и взмахнула рукой. Только теперь я заметил дверь.

Что-то тяжелое опустилось мне на голову.

Я пытался не терять сознание.

Но проиграл.

* * *

Я проснулся, когда меня куда-то понесли. Глаза не открывались. Я попытался двинуть ногами, но получилось лишь поерзать.

- Зря стараешься, - сказал кто-то. Наверное, тот, кто держал мои руки. – Не мешай нам работать. Тебе же лучше будет, да?

В горле першило. Казалось, я уже много дней ничего не пил.

Пальцы задели камень. Было больно, но отдаленно. Я словно не был в своем теле.

Меня чем-то накачали.

Я покачал головой, пытаясь ее прочистить.

Рев моторов промчался мимо. Я повернул голову, пытаясь отследить его.

Что-то гудело и сверкало надо мной. Я не мог понять, хотя смог чуть приоткрыть глаза. Все расплывалось. Мимо шли люди, обходя нас. Что-то металлическое проплыло рядом с моей головой, красный свет вспыхнул перед лицом. Я дернулся, руками попытался убрать это.

Мужчины удержали мои руки.

- Угомонись. Это просто сканер. Запомнит твое лицо. И ты не сможешь ходить по городу без ведома милейшей леди. Нет. Не сможешь.

- Коннели, ты много говоришь.

- Заткнись.

- Где мы? – спросил я.

- Ах, бедняга несет несуразицу.

Голова склонилась назад, я открыл глаза чуть шире. Они склеили мне глаза?

У мужчины был длинный плащ и круглая черная шляпа, я такую еще не видел.

- Несуразицу?

- Похоже, он нас понимает.

Другой мужчина фыркнул.

Проревел другой мотор. Я посмотрел на него. Карета с четырьмя колесами, но ее никто не тащил. Я видел, как она ехала, но казалось, что глаза обманывают меня.

- Уже скоро, - один из мужчин посмотрел на меня. – Веди себя хорошо, и мы быстро закончим.

Я закрыл глаза.

- Молодец, - они остановились. Звякнул металл, они втолкнули меня во что-то мягкое и кожаное. – Вот так, - за мной подтолкнули ноги, подо мной поверхность была не мягкой.

Руки удерживали меня.

- Королева, он в крови. Простите.

- Он будет в порядке, - Никс погладила мою щеку.

Я поджал губы и попробовал встать. Плевать, чем меня накачали. Я не хочу стать игрушкой этой гадюки. Туман понемногу отступал.

Ее хватка стала крепче.

Я не сдавался. Я боролся, чтобы не сесть, а мир двигался и вибрировал вокруг нас.

Она обернула мое тело ногой, прижав меня к месту. Боль пробилась через туман, отталкивая его, а ее руки обхватили мое лицо. Она долго смотрела на меня.

Я видел только ее губы.

- Ты можешь бороться со мной, Синн, но ты проиграешь.

Мы дышали друг другом.

- Сколько тебе лет, юный Праймус?

- Я не Праймус.

Она улыбнулась.

- Сколько лет?

Что? Она хочет узнать, может ли оставить меня себе? Или ищет способ убить?

- Семнадцать.

Сожаление заполнило ее глаза.

- Ты должен выбрать, Синн, - она посмотрела в окно, но держала меня все еще крепко. – Я не была рождена для этого. Я из Великих Семей. Но Руки забрали меня, когда Семья отказалась, ведь я получила не их Метку.

Зачем она мне это рассказывает?

- Кто?

Темные глаза посмотрели на меня.

- Шанкара, Семья воздуха. И дочь, отмеченная огнем.

Мои глаза расширились. В ней была кровь Ино.

Она кивнула и отвернулась к окну.

- Когда я пришла к власти, то первым указом стерла всю Семью Шанкара.

- Но были люди, что не влияли на такое решение, - такое могли решать только Старейшины.

Ее лицо ожесточилось.

- Меня избегали, Синн, за то, что было не в моей власти. Но моя королева, - она взглянула на меня и провела когтем по моей щеке. – Она забрала меня, показала доброту, научила меня быть сильной.

Я покачал головой. Сильный монстр.

Она отвела взгляд.

- Я поставлю Семьи на колени. Никто не будет страдать из-за различий.

- Нет, - прошептал я. – Их сжигали без причины.

- Была причина, Синн, - прорычала она, в глазах вспыхнула злость. – Я позволяла жить старикам, но каждый раз они боролись со мной. Я не буду рисковать безопасностью своего города ради того, - она оскалилась, - чтобы выглядеть честной.

- Монстр.

Она погладила рукой мою щеку, спокойствие вернулось к ней.

- Ты останешься со мной мирно, Синн? Или будешь бороться?

Я поднял голову. Выбора не было.

- Бороться.

Она фыркнула, толкнула меня на пол и повернулась к окну.

- Как пожелаешь.

Машина остановилась, открылась дверь. Никс вышла, и ее золотая корона с шестеренками сверкала в свете синего солнца Санг. Она позволила одному из ее солдат помочь ей выйти из машины.

- Он будет освобожден, но сначала, думаю, пора устроить показ. Соберите предателей. Напомним людям этого города, почему я у власти.

 

Глава 5:

Разбитый и сломленный

 

Руки вытащили меня из машины, двое мужчин в черно-золотом со скрещенными прутьями в огненном круге на груди. Они потащили меня к каменным ступенькам, ноги меня почти не слушались. Сознание прояснилось, но тело все еще словно принадлежало кому-то другому.

Никс шла первой, ее черно-красное платье шелестело от грациозных движений бедрами. Высокий металлический воротник блестел на солнце. Здание было полно людей, все были в форме – у кого-то она была синей и серебряной, у других зеленой и золотой, преобладала черно-золотая и бирюзово-серебряная одежда. Четыре дома Таро.

Ситуация ухудшалась.

Она шла вперед. И все расступались перед нами, не сводя взглядов, кланяясь Никс, когда она проходила мимо. Я заметил движение за людьми, окружавшими нас. Люди двигались следом за нами.

Никс прошла большие двойные двери, и нас ослепило солнце. Я и не понимал до этого, как темно было вокруг. Высоко в небе было солнце Санг с белым светом, заливающим все.

Я оказался на высоком балконе с четырьмя королевами.

Королева Мечей стояла, ее светлые волосы были стянуты в сложный узел и переплетались с серебряной короной с шестеренками. Ее платье было невероятного светло-голубого цвета. Она посмотрела на меня ледяными синими глазами и отвернулась к толпе.

Королева Монет сидела в кресле. Ее платье зелено-золотого цвета ниспадало вокруг, а она подпирала подбородок полной рукой.

Королева Кубков прислонилась к стене в дальнем конце балкона, ее каштановые волосы были заплетены в длинную косу. Темные глаза разглядывали толпу внизу, а фигуру облегало бирюзовое платье.

Никс напоминала темного и опасного небесного кота, когда натягивала на руки длинные черные перчатки. Толпа была на несколько этажей ниже нас, стояла посреди двора с металлом и зеленью. Они смотрели на королев наверху и большой костер в центре.

Никс подошла к краю балкона и подняла руки в перчатках.

- Добрые люди Небесного города!

Воцарилось молчание.

Стражи толкнули меня на колени рядом с ней.

Ее голос разносился эхом, отражаясь от гладких металлических зданий, окружавших двор, усиливая ее слова.

- Сложилась печальная ситуация. Люди нашего города восстали против нас, угрожали словами благополучию Рук.

Люди заволновались.

Королева Монет выпрямилась в кресле, поправив мятое платье.

- Мы сделали все, что было в наших силах, чтобы защитить вас, чтобы вы могли свободно открывать новые технологии. Мы сохранили вам жизнь, предложили вам новую жизнь, - двух людей вытолкнули из толпы к костру.

Толпа старалась держаться от них подальше.

Выражение лица Никс смягчилось, а в глазах светилось торжество.

Мое сердце колотилось.

- Что ты делаешь? – тихо спросил я. – Угрожали словами? И за это ты сожжешь их?

Она повернулась ко мне и коснулась рукой моего подбородка.

- Ты научишься, Синн Праймус.

Я стиснул зубы и отвернулся.

Руки мои были связаны за спиной, мужчины заставили меня подняться на ноги.

Я взревел и попытался стряхнуть их.

- Смотрите, народ Небесного города, что я привела. Самая сильная Метка из всех, что мы видели, - она сорвала с моего тела рубашку, обнажая мою Метку, чтобы видно было всем.

Толпа зашепталась.

- Но он еще не понимает, почему должен слушаться.

Что она делает? Страх сковывал грудь.

- Он сразился со мной, чтобы защитить горстку детей Умира. Умира, - фыркнула она, вскинув руку и глядя на меня сверкающими глазами.

Детей Умира тоже привели.

Страх охватил толпу.

- Не надо! – я смотрел с ужасом. Что она за монстр? Как так можно? – Они не виноваты!

- Да, но они – пешки, Синн, - она повернулась ко мне. – Подчинись, и я спасу их.

Я не мог дышать. Как отказаться? Я мог найти способ спасти их.

Она поджала губы и подняла голову.

- Силой, данной мне Руками Таро, нашей защитой, я очищаю наш город.

Огонь поднялся выше над хворостом.

Я не мог смотреть, не мог быть в стороне. Я не знал, как использовать Метку, но мне и не нужно было.

Они были детьми. Детьми! И их сжигают из-за чего? Какова причина?

Метка окружила меня огненными плетями, я не управлял. Мужчины, державшие меня, отбежали. В глазах Никс вспыхнул интерес, она отступила на шаг и потянулась к сумочке на поясе.

Толпа молчала. Было слышно только треск костра. В мои глаза полетела пыль. Мир накренился. Я рухнул на каменный пол.

Никс опустилась на колени рядом со мной, убрала волосы с глаз, с интересом глядя на меня.

- Они не чувствовали боли, Синн. Смерть была быстрой, а ты должен знать свое место. Будешь со мной бороться, будут погибать те, кто тебе дорог, - она поднялась и исчезла из виду.

Грубые руки схватили меня, завязали мне глаза, потащили по каменным ступенькам. Я спотыкался. Ноги болели, все тело пылало. Мужчины вели меня, вцепившись в руки. Мы прошли большую шумную комнату, снова ступеньки. Мы словно шли в глубины земли. Еще двери, лязг металла.

Потом меня бросили в комнату. Под ногами хрустела солома, я ощущал твердые предметы. Меня уже не держали, и я сорвал с головы повязку, а дверь закрылась, звякнул замок.

Я ничего не видел. Я протер глаза, но ничего не изменилось. Я вытянул руку и нащупал дверь, провел пальцами по стене, обозначая границы. Я был в тюрьме. Я съехал на землю, уткнулся локтями в колени и подпер ладонями подбородок. Что теперь?

Какой план у Никс? Зачем ей я?

Я, похоже, уснул, потому что проснулся уже с чистой головой, а глаза привыкли. Я видел силуэты в темноте. Слабый свет проникал из-за двери, у низа которой я увидел окошко.

Около часа я изучал камеру. Здесь было одеяло. Воняло ужасно. Я подобрал несколько веточек хвороста и соорудил подобие метлы, которым смел мусор. На вкус воздух был металлическим. Словно давняя смерть. Затхлым. Металлическим. Из дыры в потолке капала вода, стекаясь в углу.