Ощущение бы­ло, что она рас­ска­зы­ва­ет это толь­ко НАМ, ЗДЕСЬ и СЕЙ­ЧАС.

Попытка сто­ро­жив­шей ре­лик­вии ба­буш­ки ряв­к­нуть на де­тей (не за­хо­дить за ве­ре­воч­ку! уб­рать ру­ки!) бы­ла пре­се­че­на ею так: "Марь Иван­на, а рас­ска­жи­те, что это там в уг­лу та­кое стран­ное сто­ит?" И рас­т­ро­ган­ная вни­ма­ни­ем Марь­иван­на по­ве­да­ла нам еще од­ну ис­то­рию.

Вместо от­ве­ден­ных на урок в му­зее со­ро­ка ми­нут мы бро­ди­ли по до­му це­лых пол­то­ра ча­са. Уже тем­не­ло (а элек­т­ри­чес­т­ва в до­ме нет), ме­бель нак­ры­ва­ли чех­ла­ми, пер­со­нал вор­чал, а наш эк­с­кур­со­вод все от­ве­ча­ла на воп­ро­сы де­тей...

ПАМЯТНИК НЕ­ИЗ­ВЕС­Т­НО­МУ ЭК­С­КУР­СО­ВОДУ

Мои пя­тик­лас­сни­ки, го­то­вясь по­вес­ти треть­ек­лас­сни­ков на эк­с­кур­сию в дом-му­зей Льва Тол­с­то­го в Ха­мов­ни­ках, ста­ра­лись все пос­ко­рее и по­под­роб­ней за­пи­сать. До­ма эти ка­ра­ку­ли бы­ли рас­шиф­ро­ва­ны, и у каж­до­го по­лу­чи­лось прос­т­ран­ное со­чи­не­ние. Вот не­ко­то­рые из них - жи­вые сви­де­тель­с­т­ва этой ле­ген­дар­ной эк­с­кур­сии.

Таня Ро­ма­но­ва

Площадь усадь­бы в Ха­мов­ни­ках - 1 га. У Тол­с­то­го бы­ло три­над­цать де­тей, из них шесть маль­чи­ков. К со­жа­ле­нию, чет­ве­ро де­тей умер­ло от нас­лед­с­т­вен­ной бо­лез­ни, не до­жив до пя­ти лет.

После пя­ти­де­ся­ти лет Тол­с­той стал ве­ру­ющим. Он пе­рес­тал но­сить бо­га­тые одеж­ды и поп­ро­сил, что­бы же­на сши­ла ему крес­ть­ян­с­кую ру­ба­ху. Пос­ле то­го эта ру­ба­ха ста­ла на­зы­вать­ся тол­с­тов­кой.

А еще в бо­га­тых семь­ях бы­ло при­ня­то, что­бы гла­ва семьи си­дел во гла­ве сто­ла. Но пос­ле то­го, как Тол­с­той по­ве­рил в Бо­га, он от­дал свое мес­то стар­ше­му сы­ну, да к то­му же стал ве­ге­та­ри­ан­цем. Семья Тол­с­тых раз­де­ли­лась на две час­ти. Тол­с­то­го хо­ро­шо по­ни­ма­ли до­че­ри, осо­бен­но стар­шая, а на сто­ро­не ма­те­ри бы­ли маль­чи­ки.

Когда у Тол­с­то­го ро­дил­ся млад­ший сын, ро­ди­лась и внуч­ка Аня - от стар­ше­го сы­на. Ва­ня ве­рил, что ес­ли ре­бе­нок ум­рет до се­ми лет, то он ста­нет ан­ге­лом, и он очень хо­тел уме­реть в семь лет. Так и слу­чи­лось. Ва­ня умер меж­ду семью и во­семью го­да­ми.

А еще Тол­с­той очень лю­бил жи­вот­ных. Лю­би­мая со­ба­ка у не­го бы­ла Мил­ка.

Ксюша Лы­сен­ко

Я уз­на­ла для се­бя мно­го но­во­го. Нап­ри­мер, я не зна­ла, что его де­ти зи­мой ка­та­лись на под­но­сах с кры­ши, что Тол­с­той с же­ной со­би­ра­ли ви­зит­ки.

Когда я ту­да вош­ла, мне по­ка­за­лось, что я пе­ре­ле­те­ла в де­вят­над­ца­тый век!

Мне очень пон­ра­ви­лось в Ва­неч­ки­ной ком­на­те. Осо­бен­но, его ло­шадь.

Я да­же не ду­ма­ла, что у пор­т­них есть своя ком­на­та в граф­с­ком до­ме.

Мне очень пон­ра­ви­лась шу­ба Тол­с­то­го, да­же не ве­ри­лось, что он в ней хо­дил.

Я со­вер­шен­но по­ра­зи­лась: как же? тог­да бы­ли ве­ло­си­пе­ды?

Мы за­хо­ди­ли в раз­ные ком­на­ты, и они все бы­ли, как вол­шеб­ные. Я за­ме­ти­ла, что у до­чек ком­нат­ки скром­ные, а у Софьи Ан­д­ре­ев­ны с маль­чи­ка­ми - бо­га­тые ком­на­ты.

У Софьи Ан­д­ре­ев­ны рос­кош­ная ком­на­та: стол с бар­хат­ной ска­тер­тью, кар­ти­ны, ди­ван и мно­го дру­гих пре­лес­тей, ко­то­рые не­об­хо­ди­мы для важ­ной да­мы.

А в Та­неч­ки­ной ком­на­те бы­ло не очень кра­си­во: стул, кро­вать, стол и толь­ко нес­коль­ко жен­с­ких без­де­лу­шек. В до­ме бы­ли еще "ка­та­ком­бы" (так их на­зы­вал Ге), ком­на­ты Тол­с­то­го, гос­ти­ная и мно­гое дру­гое.

Андрей Ионин

«...· Что нас сра­зу оза­ри­ло, так это то, что сто­ял сред­не­го рос­та мед­ведь с ла­ко­вой та­ре­лоч­кой. В эту ла­ко­вую та­ре­лоч­ку гос­ти кла­ли свои ви­зит­ки. А еще этот мед­ведь жил в Яс­ной по­ля­не.

«...· А ког­да к Тол­с­то­му при­еха­ла те­ща, то она ска­за­ла:

Я хо­чу ку­ри­цу.

А Лев Ни­ко­ла­евич при­нес ку­ри­цу, при­вя­зал ее к нож­ке сту­ла и ска­зал:

Режь са­ма.

Сей­час у Тол­с­то­го бо­лее двух­сот по­том­ков. А еще, в мо­ло­дос­ти Тол­с­той был за­яд­лым охот­ни­ком. И у не­го око­ло Ха­мов­ни­ков сто­яла да­же своя псар­ня.

Хамовники на­зы­ва­ют­ся Ха­мов­ни­ка­ми, по­то­му что там ши­ли из ха­мов­но­го по­лот­на.

Вера Лы­сен­ко

Первым де­лом, я за­ме­ти­ла бу­доч­ку для лю­би­мой так­сы Тол­с­то­го Мил­ки.

Мария Вла­ди­ми­ров­на поп­ро­си­ла нас, что­бы мы по­дож­да­ли ее од­ну ми­ну­точ­ку. По­ка Ма­рии Вла­ди­ми­ров­ны не бы­ло, мы с Маш­кой ус­пе­ли ос­мот­реть еще три ма­лень­ких до­ми­ка. Пер­вый до­мик - ку­хонь­ка. Вто­рой - ту­алет. А тре­тий - дом ку­че­ра.

И вот от­к­ры­лась дверь, Ма­рия Вла­ди­ми­ров­на мед­лен­но спус­ти­лась с лес­т­ни­цы и со­об­щи­ла сле­ду­ющую вещь. Ока­зы­ва­ет­ся, она на­ня­ла эк­с­кур­со­во­да! Все сде­ла­ли грус­т­ные ли­ца. И ска­за­ли: