Регионализация международных отношений.
Глобализация привела к поискам противовесов и попыткам создания геополитического равновесия с помощью регионализации международных отношений. Современный мир не ограничивается реальным географическим пространством, он стал многомерным. Попытаемся понять природу его регионализации. После падения «железного занавеса» государства оказались как бы на «наковальне» между «молотом» глобализации и регионализации международных отношений. Здесь побеждает тот, кто способен наиболее эффективно использовать геополитический, геоэкономический и цивилизационный код в данном месте и социальном времени в интересах национальной безопасности и для ускорения оборачиваемости финансового, промышленного и торгового капитала.
Регионализация как субъект глобализации
Регионализацию международных отношений необходимо рассматривать в контексте глобализации. В подходах к анализу этих двух процессов нет единства. Одни считают регионализацию составной частью глобализации, другие — как альтернативу. Глобализация — объективный процесс в современных международных отношениях, высший этап интернационализации, основанный на развитии информационно-коммуникационных технологий. В качестве субъекта глобализации выступает регионализация, дающая мощный кумулятивный эффект ( направленность) формирования мировых геоэкономических полюсов. В конце ХХ века попытки универсализации глобального сообщества в неоднородном социальном времени стали сопровождаться усилением тенденций регионализации. Это вызвало повышенный интерес к геополитическим (геоэкономическим) концепциям «больших пространств». Для многих стало очевидным, что успешный поэтапный переход страны к рыночным отношениям и открытой экономике возможен на основе государственного контроля реформ, создания региональных таможенных и других союзов. Все больше приходит осознание того, что только создание надгосударственных «больших пространств» является оптимальной моделью, способной эффективно реагировать на внешние и внутренние вызовы. В прошлом такими образованьями были империи, теперь называют «государства-цивилизации».
В постбиполярном мире регионализм становится важным фактором внешней и внутренней политики, он обусловлен возрастанием роли функций места и социального времени, сочетанием геополитики, геоэкономики и социокультурных особенностей территории. Выработка геостратегии или технологии реализации приоритетов регионального развития в многомерном коммуникационном пространстве особенно актуальна в условиях либерализации международных экономических отношений (совместное предпринимательство, внешнеэкономические связи, свободные экономические зоны, приграничное сотрудничество, транспортные коридоры и др.). Регионализация внутренних и международных отношений осуществляется на различных уровнях территориальной иерархии, среди которых выделяются внутригосударственный, государственный и надгосударственный, континентальный и трансконтинентальный.
Для постсоветских стран с переходной экономикой особенно актуальна проблема использования зарубежного опыта регионального развития и местного самоуправления с учетом особенностей их социокультурного пространства. Это обусловлено рядом обстоятельств. Во-первых, здесь сохранилось политико-административное устройство уже несуществующего государства, где была неограниченная власть партии и сверхцентрализованная экономика, а в основу районирования положены партийный и производственный принципы. В региональной политике отсутствовал социальный приоритет, здесь на первом месте был не человек, а производство. Жесткое централизованное планирование и управление приводило к диспропорциям в региональном развитии, особенно в решении местных социально-экономических проблем. Во-вторых, в условиях современного кризиса эти диспропорции еще больше углубились, а попытки некритического использования зарубежного опыта не дают позитивных результатов.
В постбиполярном мире усиление регионализма сопровождается возрастанием роли рубежных государств, расположенных на «краю» различных экономических пространств. Здесь выделяется группа стран, эффективно использующая рубежные функции между постсоветскими странами и Западной Европой (Финляндия, Турция, Кипр и др.). Финляндия является единственным членом Европейского Союза, непосредственно соседствующей с крупнейшим постсоветским государством — Россией. Турция и Кипр, расположенные на европейской периферии, оказались особенно привлекательными, соответственно, для челночного бизнеса и в качестве налоговой гавани.
Усиливается поляризация мирового экономического пространства, где доминируют две сверхдержавы (США и Японии). «Большая семерка Севера» включает США, Японию, Германию, Францию, Англию, Италию и Канаду. Формируется «Большая семерка Юга» в составе Китая, Индии, Бразилии, Индонезии, Мексики, Южной Кореи и Таиланда. Это деление исключительно условно. Так, например, Китай может с полным правом претендовать на присоединение к «семерке Севера», тогда как Россия номинально участвует в этом политическом институте, именуемой иногда «восьмеркой». По основным макроэкономическим показателям Россия уступает даже «семерке Юга». После мирового финансового кризиса Индонезию и Таиланд можно лишь символически относить к ведущим странам Юга.
Постиндустриальная эпоха вызвала необходимость поиска новых подходов к региональному развитию в условиях открытости страны к внешнему миру. Один из ведущих российских ученых в области геоэкономики А.И. Неклесса (2001,2002) выделяет в историческом развитии капитализма три фазы: торгово-финансовую, индустриальную и современную, геоэкономическую. Кризис индустриализма и национального государства стал сущностным содержанием ХХ века, в недрах которого зародился процесс современной глобализации, включения всего хозяйственного организма планеты в капиталистическую систему. В отличие от христианского универсализма и гуманизма зарождающаяся глобальная стратегия весьма далека от планов братского единения народов, мирового гражданства и объединения наций в глобальное гражданское общество. Новая мировая элита делает ставку на тотальную финансово-правовую регуляцию мира в целях создания устойчивой системы геоэкономических рентных платежей, масштабного перераспределения ресурсов и мирового дохода в качестве основного источника системной прибыли (свердоходов).
Ушло в историю политэкономическое деление мира на капиталистические, социалистические и развивающиеся страны. Мировая экономика находится в поисках новой пространственной конфигурации. Пришли в движение геополитические и геоэкономические оси Запад — Восток и Север — Юг. Кончилась биполярная определенность и существовавшие полвека правила игры на мировой шахматной доске. Индустриальный Север расколот на высокоразвитые страны-системы со штабной экономикой, определяющей планетарные правила игры и взимающей специфическую мировую ренту. Бывший социалистический «лагерь» образовал разновекторную группу стран переходной (транзитной экономики). Для некоторых из них нет определенного ответа на вопрос, куда они переходят от достигнутого уровня — к правовым демократическим государствам или на глубокую периферию. Устарела геополитическая (геоэкономическая) концепцияЦентр и Периферия. Действительно, в индустриальную эпоху под влиянием международного разделения труда произошло деление географического пространства на центр и периферию. Центр выступал в качестве полюса, ядра, фокуса или очага регионального развития, где происходил технологический прорыв, и тем самым приобретал конкурентные преимущества перед другими территориями. Центр, как правило, имел выгодное экономико-географическое положение, развитую инфраструктуру, высокий инновационный и образовательный потенциал, располагал профессионализмом управленческой элиты. Здесь исторически концентрировалось и накапливалось материальное и интеллектуальное богатство. В результате экономического неравенства образовывалась периферия, представленная удаленными территориями, окраиной, глубинкой.
В условиях глобализации и углубления стратификации многомерного пространства различия в энергетики мировых полюсов и периферии определяют готовность стран и регионов к освоению технологических инноваций, структурным преобразованиям экономики и к широкой мирохозяйственной интеграции. Меняются представления о периферии, она не обязательно должна быть связана с географической удаленностью, а может определяться понятием «информационная периферия». Страна может иметь выгодное географическое положение и занимать при авторитарной власти, стремящейся к самосохранению, мировую периферию.
Макрорегиональные группировки
С процессом глобализациии идет параллельно региональная интеграция. Наиболее успешно осуществляется регионализация вокруг государств лидеров, обладающих военно-политической и экономико-технологической мощью. Это наглядно проявляется на примерах Западной Европы и Восточной Азии. В странах богатого Севера регионализм используется в целях завоевания новых рынков и усиления позиций в международном разделении труда. Юг использует региональные группировки для защиты от западной экспансии. Россия пока безуспешно использует регионализм для интеграции постсоветского пространства.
Региональные группировки — военно-политические и экономические объединения (блоки) стран. К крупнейшим относятся военно-политический блок НАТО, Европейский Союз (ЕС) и Североамериканская зона свободной торговли (НАФТА), на которые приходится почти 40 % мирового ВВП. Созданы организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), Ассоциация государств Юго-Восточной Азии, Организация стран экспортеров нефти (ОПЕК) и многие другие региональные объединения. В структуре мирового экспорта среди региональных группировок лидируют ЕС и немного отстающая организация АТЭС. НАТО, преимущественно экономические объединения ЕС, НАФТА и АТЭС.
Резюме
Регионализацию международных отношений необходимо рассматривать в контексте глобализации. В подходах к анализу этих двух процессов нет единства. Одни считают регионализацию составной частью глобализации, другие — как альтернативу.
Благоденствие государства зависит не только от природного богатства. Можно иметь большие запасы энергетических ресурсов и оставаться бедным. В мире известны другие примеры, когда обделенная природными ископаемыми страна становится процветающей. Все дело в пропорциях, соотношении между источниками созидательной энергии человека и другими ресурсами.
Региональная трансформация международных отношений проявилась в образовании трех полюсов экономического и технологического развития — западноевропейского, североамериканского и азиатско-тихоокеанского.
Регионализация наиболее успешно осуществляется вокруг государств лидеров, обладающих военно-политической и экономической мощью.
Наиболее крупные региональные группировки созданы в Западной Европе, Северной Америке и Азиатско-Тихоокеанском регионе (ЕС, НАФТА, АСЕАН).
Соединенные Штаты продемонстрировали наиболее эффективную передачу статусных коммуникаций в области международных экономических отношений на региональный уровень. Здесь удалось создать каркас страны с двумя коммуникационными полюсами экономического и технологического роста на Атлантическом и Тихоокеанском побережьях, открытых к внешнему миру и к внутренним районам страны.
Внутренняя региональная политика Китая подчинена главной геополитической цели воссоединения в единых границах государства-цивилизации.
В подходах к общественному развитию отмечаются существенные различия между европейцами и китайцами. Динамичной, взрывной европейской модели Китай противопоставил глубокую традицию умеренного развития, когда новое непременно произрастет в старом.
В будущем значительное место займут морские региональные группировки, ориентированные на использование энергетических, других ресурсов морей и решение их экологических проблем.