ДОПОЛНЕНИЕ К ПОСТАНОВЛЕНИЮ СНК 3 страница

Тов. Ленин указывает, что он не согласен в некоторых частях со своими единомыш­ленниками Сталиным и Зиновьевым104. С одной стороны, конечно, на Западе есть мас­совое движение, но революция там еще не началась. Однако если бы в силу этого мы изменили бы свою тактику, то мы явились бы изменниками международному социа­лизму. С Зиновьевым он не согласен в том, что заключение мира на время ослабит движение на Западе. Если мы верим в то, что германское движение может развиться немедленно в случае перерыва мирных переговоров, то мы должны пожертвовать со­бою, ибо



В. И. ЛЕНИН


германская революция по силе будет гораздо выше нашей. Но суть в том, что там дви­жение еще не началось, а у нас оно уже имеет новорожденного и громко кричащего ре­бенка и, если мы в настоящий момент не скажем ясно, что мы согласны на мир, то мы погибнем. Нам важно задержаться до появления общей социалистической революции, а этого мы можем достигнуть, только заключив мир.

Тов. Ленин предлагает поставить на голосование, что мы всячески затягиваем под­писание мира.


Впервые напечатано в 1922 г.

в Собрании сочинений Н. Ленина

(В. Ульянова), том XV; третье

выступление — в 1929 г. в книге

«Протоколы ЦК РСДРП. Август 1917— февраль 1918»


Печатается по рукописному экземпляру протокольной записи


ТРЕТИЙ ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД СОВЕТОВ РАБОЧИХ, СОЛДАТСКИХ И КРЕСТЬЯНСКИХ ДЕПУТАТОВ 105

10—18 (23—31) ЯНВАРЯ 1918 г.


Напечатано 12, 13, 14 и 20 января

1918 г. в газете «Известия ЦИК»

ММ 8, 9, 10 и 15; 26 (13), 27 (14) января,

2 февраля (20 января) 1918 г. в газете

«Правда» ММ 9, 10 и 15

Проект декрета об устранении в советском законодательстве ссылок на Учредительное собрание впервые напечатан в 1931 г. в Ле­нинском сборнике XVIII


Печатается по тексту газеты «Известия ЦИК»

Печатается по рукописи


ДОКЛАД О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ

11 (24) ЯНВАРЯ

Товарищи! От имени Совета Народных Комиссаров я должен представить вам док­лад о деятельности его за 2 месяца и 15 дней, протекших со времени образования Со­ветской власти и Советского правительства в России.

2 месяца и 15 дней — это всего на пять дней больше того срока, в течение которого существовала предыдущая власть рабочих над целой страной, или над эксплуататорами и капиталистами, — власть парижских рабочих в эпоху Парижской Коммуны 1871 го­да.

Эту власть рабочих мы должны вспомнить, прежде всего, бросая взгляд назад и сравнивая ее с Советской властью, образовавшейся 25 октября. И из этого сравнения предыдущей диктатуры пролетариата и настоящей мы сразу можем видеть, какой ги­гантский шаг сделало международное рабочее движение и в каком неизмеримо более благоприятном положении находится Советская власть в России, несмотря на неслы­ханно сложные условия в обстановке войны и разрухи.

Продержавшись 2 месяца и 10 дней, парижские рабочие, впервые создавшие Комму­ну, которая представляет зачаток Советской власти, погибли под расстрелом француз­ских кадетов, меньшевиков и правых эсеров-калединцев. Французским рабочим при­шлось заплатить небывало тяжелыми жертвами за первый опыт рабочего правительст­ва, смысл и цели которого не знало громадное большинство крестьян во Франции.


262__________________________ В. И. ЛЕНИН

Мы находимся в гораздо более благоприятных обстоятельствах, потому что русские солдаты, рабочие и крестьяне сумели создать аппарат, который об их формах борьбы оповестил весь мир, — Советское правительство. Вот что, прежде всего, изменяет по­ложение русских рабочих и крестьян по сравнению с властью парижского пролетариа­та. Они не имели аппарата, их не поняла страна, — мы сразу же опирались на Совет­скую власть и поэтому для нас никогда не было сомнения в том, что Советская власть пользуется сочувствием и самой горячей, самой беззаветной поддержкой гигантского большинства масс, и что поэтому Советская власть непобедима.

Люди, которые относились скептически к Советской власти и часто, сознательно или бессознательно, продавали и предавали ее на соглашательство с капиталистами и импе­риалистами, эти люди прокричали все уши про то, что в России не может удержаться власть исключительно одного пролетариата. Как будто кто-либо из большевиков и их сторонников забывал хоть на минуту, что в России может быть продолжительной толь­ко та власть, которая сумеет сплотить рабочий класс, большинство крестьян, все тру­дящиеся и эксплуатируемые классы в одну, неразрывно связанную между собою, силу, борющуюся против помещиков и буржуазии.

Мы никогда не сомневались в том, что только союз рабочих и беднейших крестьян, полупролетариев, о котором говорит наша партийная программа, может охватить в России большинство населения и обеспечить прочную поддержку власти. И нам уда­лось, после 25 октября, сразу, в течение нескольких недель, преодолеть все затруднения и основать власть на основе такого прочного союза.

Да, товарищи! Если партия эсеров, в ее старой форме, когда крестьяне еще не разби­рались, кто в ней является действительным сторонником социализма, выставляла ло­зунг уравнительного землепользования, не желая знать, кем эта задача будет выполне­на, в союзе ли с буржуазией или нет, то мы говорили, что это было


________________ ТРЕТИЙ ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД СОВЕТОВ Р.. С. и К. Д._______________ 263

обманом. И эта часть, которая увидела теперь, что за ней нет народа, что она — пус­тышка, претендовала на то, что она может провести уравнительное землепользование в союзе с буржуазией; в этом был основной обман. А когда русская революция показала опыт сотрудничества трудящихся масс с буржуазией, в величайшую минуту народной жизни, когда война губила и губит народ, осуждая миллионы на голодную смерть, и последствия ее показали на практике опыт соглашательства, когда его пережили, пере­чувствовали Советы сами, пройдя через школу соглашательства, тогда стало очевид­ным, что есть здоровое, жизнеспособное, великое социалистическое зерно в учении тех, кто хотел крестьянство, в его трудовой части, присоединить к великому социалистиче­скому движению рабочих всего мира.

И как только этот вопрос стал практически ясно и отчетливо перед крестьянством, случилось то, в чем никто не сомневался, как показали теперь крестьянские Советы и съезды: когда пришло время к осуществлению социализма на деле, крестьяне получили возможность ясно увидеть эти две основные политические линии — союз с буржуазией или с трудящимися массами; они поняли тогда, что партия, выражающая истинные стремления и интересы крестьянства, — есть партия левых эсеров. И когда мы заклю­чили с этой партией наш правительственный союз, мы с самого начала поставили дело таким образом, чтобы он покоился на самых ясных и очевидных началах. Если кресть­яне России хотят осуществлять социализацию земли в союзе с рабочими, которые про­ведут национализацию банков и создадут рабочий контроль, — они наши верные со­трудники, вернейшие и ценнейшие союзники. Нет ни одного социалиста, товарищи, который не признавал бы той очевидной истины, что между социализмом и капитализ­мом лежит долгий, более или менее трудный переходный период диктатуры пролета­риата, и что этот период в своих формах будет во многом зависеть от того, преобладает ли мелкая собственность или крупная, мелкая культура или крупная. Понятно, что пе­реход


264__________________________ В. И. ЛЕНИН

к социализму в Эстляндии, в этой маленькой, поголовно грамотной стране, состоящей из крупных сельских хозяйств, не может походить на переход к социализму в стране по преимуществу мелкобуржуазной, какой является Россия. С этим надо считаться.

Всякий сознательный социалист говорит, что социализм нельзя навязывать крестья­нам насильно и надо рассчитывать лишь на силу примера и на усвоение крестьянской массой житейской практики. Как она считает удобным перейти к социализму? Вот та задача, которая теперь перед русским крестьянством поставлена практически. Как она сама может поддержать социалистический пролетариат и начать переход к социализ­му? И крестьяне начали уже этот переход, и мы питаем к ним полное доверие.

Тот союз, который мы заключили с левыми социалистами-революционерами, создан на прочной базе и крепнет не по дням, а по часам. Если в первое время в Совете Народ­ных Комиссаров мы могли опасаться, что фракционная борьба станет тормозить рабо­ту, то уже на основании двухмесячного опыта совместной работы я должен сказать оп­ределенно, что у нас по большинству вопросов вырабатывается решение единогласное.

Мы знаем, что только тогда, когда опыт показывает крестьянам, каков, например, должен быть обмен между городом и деревней, они сами снизу, на основании своего собственного опыта, устанавливают свою связь. С другой стороны, опыт гражданской войны указывает представителям крестьян воочию, что нет другого пути к социализму, кроме диктатуры пролетариата и беспощадного подавления господства эксплуататоров. (Аплодисмент ы.)

Товарищи! Каждый раз, когда нам приходится касаться этой темы, на настоящем со­брании или в ЦИК, мне случается от времени до времени слышать от правой части соб­рания возгласы: «диктатор!». Да, «когда мы были социалистами», то тогда все призна­вали диктатуру пролетариата; они даже писали о ней в своих программах, они возму­щались тем распространенным


________________ ТРЕТИЙ ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД СОВЕТОВ Р.. С. и К. Д._______________ 265

предрассудком, будто можно переубедить население, доказать ему, что не следует экс­плуатировать трудящиеся массы, что это грешно и стыдно, и что тогда водворится на земле рай. Нет, этот утопический предрассудок давно разбит в теории, и наша задача — разбить его на практике.

Представлять себе социализм так, что нам господа социалисты преподнесут его на тарелочке, в готовеньком платьице, нельзя, — этого не будет. Ни один еще вопрос классовой борьбы не решался в истории иначе, как насилием. Насилие, когда оно про­исходит со стороны трудящихся, эксплуатируемых масс против эксплуататоров, — да, мы за такое насилие! (Гром аплодисментов.) И нас нисколько не смущают вопли людей, которые, сознательно или бессознательно, стоят на стороне буржуазии, или так ею напуганы, так угнетены ее господством, что, видя теперь эту классовую, не­слыханно острую борьбу, растерялись, расплакались, забыли все свои предпосылки и требуют от нас невозможного, чтобы мы, социалисты, без борьбы против эксплуатато­ров, без подавления их сопротивления достигли полной победы.

Господа эксплуататоры еще летом 1917 года поняли, что дело идет о «последних и решительных битвах», что последний оплот буржуазии, этот главный и основной ис­точник подавления ею трудящихся масс, будет вырван из их рук, если Советы получат власть.

Вот почему Октябрьская революция открыла эту систематическую, неуклонную борьбу за то, чтобы эксплуататоры прекратили свое сопротивление, и чтобы, как это ни трудно даже лучшим из них, не пришлось бы им помириться с мыслью, что не будет больше господства эксплуатирующих классов, отныне простой мужик будет командо­вать и они должны его слушаться, — как это им ни неприятно, а придется.

Это будет стоить многих трудностей, жертв и ошибок, это дело новое, невиданное в истории, которое нельзя прочитать в книжках. Само собой разумеется, что это — вели­чайший, труднейший в истории переход, но иначе никоим образом этого великого пе­рехода


266__________________________ В. И. ЛЕНИН

сделать нельзя было. И то обстоятельство, что в России создалась Советская власть, показало, что богаче всего революционным опытом является сама революционная мас­са, — когда на помощь немногим десяткам партийных людей являются миллионы, — сама практически за горло берущая своих эксплуататоров.

Вот почему в настоящее время в России приобрела преимущество гражданская вой­на. Против нас выдвигают лозунг — «да сгинет гражданская война». Мне пришлось услышать это от представителей правой части так называемого Учредительного собра­ния. Да сгинет гражданская война... Что это значит? С кем гражданская война? С Кор­ниловым, Керенским, Рябушинским, которые миллионы тратят на подкупы босяков и чиновников? С теми саботажниками, которые, все равно, сознательно или бессозна­тельно, идут на этот подкуп? Нет сомнения, что из числа последних есть люди, из числа неразвитых, которые идут на это бессознательно, потому что они и представить себе не могут, что можно и должно разрушить до основания прежний буржуазный строй и на его обломках начать строить совершенно новое социалистическое общество. Нет со­мнения, что есть такие люди, — но разве это меняет обстоятельства?

Вот почему представители имущих классов все ставят на карту, вот почему это для них последние и решительные битвы, и они не остановятся ни перед каким преступле­нием, лишь бы сломить Советскую власть. Разве вся история социализма, французского в особенности, которая так богата революционными стремлениями, не показывает нам, что когда сами трудящиеся массы берут в свои руки власть, правящие классы идут на неслыханные преступления и расстрелы, когда дело идет об охране их собственных де­нежных мешков. И когда эти люди говорят нам о гражданской войне, мы отвечаем им усмешкой, когда же они несут свой лозунг в среду учащейся молодежи, мы говорим им — вы обманываете их !

Классовая борьба не случайно пришла к своей последней форме, когда класс экс­плуатируемых берет


________________ ТРЕТИЙ ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД СОВЕТОВ Р.. С. и К. Д._______________ 267

в свои руки все средства власти, чтобы окончательно уничтожить своего классового врага — буржуазию, смести с лица русской земли не только чиновников, но и помещи­ков, как смели их в некоторых губерниях русские крестьяне.

Нам говорят, что саботаж, который встретил Совет Народных Комиссаров со сторо­ны чиновников и помещиков, доказывает нежелание идти навстречу социализму. Как будто не ясно было, что вся эта банда капиталистов и жуликов, босяков и саботажников представляет из себя одну, подкупленную буржуазией, банду, сопротивляющуюся вла­сти трудящихся. Конечно, кто думал, что можно перепрыгнуть сразу от капитализма к социализму, или кто представлял себе возможным убедить большинство населения в том, что этого можно достигнуть посредством Учредительного собрания, кто в эту буржуазно-демократическую сказку верил, — тот может спокойно продолжать в эту сказку верить, но пусть он не пеняет на жизнь, если она эту сказку разобьет.

Тот, кто понял, что такое классовая борьба, что значит саботаж, который организо­вали чиновники, тот знает, что перескочить сразу к социализму мы не можем. Остались буржуа, капиталисты, которые имеют надежду вернуть свое господство и защищают свои денежные мешки, осталось босячество, слой подкупных людей, совершенно раз­давленных капитализмом и не умеющих возвыситься до идеи пролетарской борьбы. Остались служащие, чиновники, которые думают, что охрана старого порядка есть ин­тересы общества. Как можно представить себе победу социализма иначе, как полным крахом этих слоев, иначе, как полной гибелью буржуазии и русской и европейской? Не думаем ли мы, что господа Рябушинские не понимают своих классовых интересов? Это они платят саботажникам для того, чтобы они не работали. Или они действуют врозь? Не действуют ли они вместе с французскими, английскими и американскими капитали­стами, скупая ценные бумаги? Посмотрим только, много ли им помогут эти скупки. И не окажутся ли горы ценных бумаг, которые


268__________________________ В. И. ЛЕНИН

они теперь получают, пустейшей, никуда не годной, старой бумагой?

Вот почему, товарищи, на все упреки и обвинения нас в терроре, диктатуре, граж­данской войне, хотя мы далеко еще не дошли до настоящего террора, потому что мы сильнее их, — у нас есть Советы, нам достаточно будет национализации банков и кон­фискации имущества, чтобы привести их к повиновению, — на все обвинения в граж­данской войне мы говорим: да, мы открыто провозгласили то, чего ни одно правитель­ство провозгласить не могло. Первое правительство в мире, которое может о граждан­ской войне говорить открыто, — есть правительство рабочих, крестьянских и солдат­ских масс. Да, мы начали и ведем войну против эксплуататоров. (С.Ш. – в ответ на их действия… конечно, их действия предсказуемы, но все-таки) Чем прямее мы это скажем, тем скорее эта война кончится, тем скорее все трудящиеся и эксплуатируемые массы нас поймут, поймут, что Советская власть совершает настоящее, кровное дело всех трудящихся.

Я не думаю, товарищи, чтобы нам скоро удалось достигнуть победы в этой борьбе, но мы очень богаты опытом: в течение двух месяцев нам удалось достигнуть многого. Мы пережили попытку наступления Керенского против Советской власти и полнейший крах этой попытки; мы пережили организацию власти украинских Керенских, — там борьба еще не кончилась, но для всякого, кто ее наблюдает, кто слышал хоть несколько правдивых докладов от представителей Советской власти, ясно, что буржуазные эле­менты украинской Рады доживают последние дни. (Аплодисмент ы.) В победе Советской власти Украинской народной республики над украинской буржуазной Радой нет никакой возможности сомневаться.

А борьба с Калединым, — тут действительно все зиждется на основе эксплуатации трудящихся, на основе буржуазной диктатуры, — если есть какие-нибудь социальные основы против Советской власти. Крестьянский съезд воочию показал, что дело Кале­дина — дело безнадежное, трудящиеся массы против него. Опыт Советской власти, пропаганда делом, примером совет-


________________ ТРЕТИЙ ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД СОВЕТОВ Р.. С. и К. Д._______________ 269

ских организаций берет свое, и внутренняя опора Каледина на Дону теперь падает не столько извне, сколько извнутри.

Вот почему, смотря на фронт гражданской войны в России, мы можем с полной уве­ренностью сказать: тут победа Советской власти полная и совершенно обеспеченная. И победа этой Советской власти, товарищи, достигается тем, что с самого начала она ста­ла осуществлять исконные заветы социализма, последовательно и решительно опираясь на массы, считая своей задачей самые угнетенные, забитые слои общества пробудить к живой жизни, поднять к социалистическому творчеству. Вот почему старая армия, ар­мия казарменной муштровки, пытки над солдатами, отошла в прошлое. Она отдана на слом, и от нее не осталось камня на камне. (Аплодисмент ы.) Полная демокра­тизация армии проведена.

Я позволю себе рассказать один происшедший со мной случай. Дело было в вагоне Финляндской железной дороги, где мне пришлось слышать разговор между нескольки­ми финнами и одной старушкой. Я не мог принимать участия в разговоре, так как не знал финского языка, но ко мне обратился один финн и сказал: «Знаете, какую ориги­нальную вещь сказала эта старуха? Она сказала: теперь не надо бояться человека с ружьем. Когда я была в лесу, мне встретился человек с ружьем, и вместо того, чтобы отнять от меня мой хворост, он еще прибавил мне».

Когда я это услыхал, я сказал себе: пускай сотни газет, как бы они там ни называ­лись — социалистические, почти-социалистические и пр., пускай сотни чрезвычайно громких голосов кричат нам: «диктаторы», «насильники» и т. п. слова. Мы знаем, что в народных массах поднимается теперь другой голос; они говорят себе: теперь не надо бояться человека с ружьем, потому что он защищает трудящихся и будет беспощаден в подавлении господства эксплуататоров. (Аплодисмент ы.) Вот что народ по­чувствовал, и вот почему та агитация, которую ведут простые, необразованные люди, когда они рассказывают о том, что красногвар-


270__________________________ В. И. ЛЕНИН

дейцы направляют всю мощь против эксплуататоров, — эта агитация непобедима. Она обойдет миллионы и десятки миллионов и прочно создаст то, что французская Комму­на XIX в. начала создавать, но создала лишь на короткий промежуток, потому что она была разгромлена буржуазией, — создаст социалистическую Красную Армию, к чему все социалисты стремились — всеобщее вооружение народа. Она создаст новые кадры Красной гвардии, которые дадут возможность воспитания трудящихся масс к воору­женной борьбе.

Если про Россию говорили: она не может воевать, потому что у нее не будет офице­ров, то мы не должны забывать того, что говорили эти самые буржуазные офицеры, на­блюдая борющихся рабочих против Керенского и Каледина: «да, эти красногвардейцы технически никуда не годятся, но если бы эти люди поучились несколько, то они имели бы непобедимую армию». Ибо в первый раз в истории всемирной борьбы в армию вступили элементы, которые несут с собой не казенные знания, но которыми руководят идеи борьбы за освобождение эксплуатируемых. И когда начатая нами работа будет окончена, Российская Советская республика будет непобедима. (Аплодисмен-т ы.)

Товарищи, этот путь, который прошла Советская власть в отношении к социалисти­ческой армии, она сделала также и по отношению к другому орудию господствующих классов, еще более тонкому, еще более сложному — к буржуазному суду, который изо­бражал собою защиту порядка, а на самом деле был слепым, топким орудием беспо­щадного подавления эксплуатируемых, отстаивающим интересы денежного мешка. Со­ветская власть поступила так, как завещали поступать все пролетарские революции, — она отдала его сразу на слом. Пусть кричат, что мы, не реформируя старый суд, сразу отдали его на слом. Мы расчистили этим дорогу для настоящего народного суда и не столько силой репрессий, сколько примером масс, авторитетом трудящихся, без фор­мальностей, из суда, как орудия эксплуатации, сделали орудие воспитания на прочных основах социалистического общества. Нет никакого


________________ ТРЕТИЙ ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД СОВЕТОВ Р.. С. и К. Д._______________ 2Ц

сомнения в том, что сразу такого общества мы получить не можем.

Вот те главные шаги, которые сделала Советская власть, шедшая по пути, указанно­му всем опытом величайших народных революций во всем мире. Не было ни одной ре­волюции, в которой трудящиеся массы не начинали бы делать шаги по этому пути, чтобы создать новую государственную власть. К сожалению, они только начинали, но не могли довести дело до конца, не удалось создать нового типа государственной вла­сти. Мы ее создали, — у нас уже осуществлена социалистическая республика Советов.

Я не делаю иллюзий насчет того, что мы начали лишь период переходный к социа­лизму, что мы до социализма еще не дошли. Но вы поступите правильно, если скажете, что наше государство есть социалистическая республика Советов. Вы поступите так же правильно, как те, кто называет многие буржуазные республики Запада демократиче­скими, хотя всем и каждому известно, что нет ни одной из самых демократических рес­публик, которая была бы демократической вполне. Они дают кусочки демократизма, на мелочах урезывают права эксплуататоров, но трудящиеся массы в них так же угнетены, как и всюду. И, тем не менее, мы говорим, что буржуазный строй представляет собой и старые монархии и конституционные республики.

Так и мы теперь. Мы далеки от того, чтобы даже закончить переходный период от капитализма к социализму. Мы никогда не обольщали себя надеждой на то, что сможем докончить его без помощи международного пролетариата. Мы никогда не заблужда­лись на этот счет и знаем, как трудна дорога, ведущая от капитализма к социализму, но мы обязаны сказать, что наша республика Советов есть социалистическая, потому что мы на этот путь вступили, и слова эти не будут пустыми словами.

Мы начали много мер, подрывающих господство капиталистов. Мы знаем, что дея­тельность всех учреждений наша власть должна была объединить одним началом, и это начало мы выражаем словами: «Россия


272__________________________ В. И. ЛЕНИН

объявляется социалистической республикой Советов». (Аплодисмент ы.) Это будет той правдой, которая опирается на то, что мы должны будем и начали уже де­лать, это будет лучшим объединением всей нашей деятельности, провозглашением ее программы, призывом к трудящимся и эксплуатируемым во всех странах, которые либо вовсе не знают, что такое социализм, либо — еще хуже — понимают под социализмом ту черновско-церетелевскую кашицу буржуазных реформ, которую мы попробовали, испытали в течение десяти месяцев революции и убедились в том, что это есть поддел­ка, а не социализм.

И вот почему «свободные» Англия и Франция употребляли все средства, чтобы в те­чение десяти месяцев нашей революции не пропустить ни одного номера газет больше­виков и левых эсеров. Они должны были поступать таким образом, потому что они ви­дели перед собою во всех странах массу рабочих и крестьян, которые инстинктивно схватывали все то, что делалось русскими рабочими. Ибо не было ни одного собрания, где бы не встречались громом аплодисментов известия о русской революции и лозунг Советской власти. Трудящиеся и эксплуатируемые массы уже везде пришли в противо­речие со своими партийными верхушками. Этот старый верхушечный социализм еще не похоронен, как у нас в России Чхеидзе и Церетели, но он уже убит во всех странах мира, он уже мертв.

И против этого старого буржуазного строя стоит уже новое государство — респуб­лика Советов, республика трудящихся, эксплуатируемых классов, ломающих старые буржуазные перегородки. Созданы новые формы государства, при котором появилась возможность подавления эксплуататоров, подавления сопротивления этой ничтожной кучки, сильной вчерашним денежным мешком, вчерашним запасом знаний. Они свое знание — профессора, учителя, инженера — превращают в орудие эксплуатации тру­дящихся, говоря: я хочу, чтобы мое знание служило буржуазии, а иначе я не буду рабо­тать. Но их власть нарушена рабоче-крестьянской революцией, и против них возникает государство, в ко-


________________ ТРЕТИЙ ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД СОВЕТОВ Р.. С. и К. Д._______________ 273

тором сами массы свободно выбирают своих представителей.

Именно теперь мы можем сказать, что мы имеем на деле такую организацию власти, которая ясно показывает переход к полной отмене всякой власти, всякого государства. Это будет возможно тогда, когда не будет ни следа эксплуатации, то есть в социали­стическом обществе.

Я кратко коснусь теперь тех мер, которые начало осуществлять социалистическое Советское правительство России. Одной из первых мер, направленных к тому, чтобы не только исчезли с лица земли русской помещики, но и для подрыва в корне господства буржуазии и возможности гнета капитала над миллионами и десятками миллионов тру­дящихся, — был переход к национализации банков. Банки — это крупные центры со­временного капиталистического хозяйства. Тут собираются неслыханные богатства и распределяются по всей громадной стране, здесь — нерв всей капиталистической жиз­ни. Это тонкие и сложные органы, они выросли веками, и на них направлены были пер­вые удары Советской власти, которая встретила сначала отчаянное сопротивление в Государственном банке. Но это сопротивление не остановило Советской власти. Нам удалось основное в организации Государственного банка, это основное в руках рабочих и крестьян, и от этих основных мер, которые еще долго придется разрабатывать, мы перешли к тому, чтобы наложить руку на частные банки.

Мы поступили не так, как это порекомендовали бы, вероятно, сделать соглашатели: сначала подождать Учредительного собрания, может быть, потом выработать законо­проект и внести его в Учредительное собрание и этим оповестить господ буржуа о на­шем намерении, чтобы они могли найти лазейку, как им от этой неприятной вещи изба­виться; быть может, привлечь их в компанию, тогда вы создадите государственные за­коны, — это был бы «государственный акт».

Это было бы отменой социализма. Мы поступили попросту: не боясь вызвать наре­каний «образованных»


274__________________________ В. И. ЛЕНИН

людей или, вернее, необразованных сторонников буржуазии, торгующих остатками своего знания, мы сказали: — у нас есть вооруженные рабочие и крестьяне. Они долж­ны сегодня утром занять все частные банки. (Аплодисмент ы.) И после того, как они это сделают, когда уже власть будет в наших руках, лишь после этого мы обсу­дим, какие нам принять меры. И утром банки были заняты, а вечером ЦИК вынес по­становление: «банки объявляются национальной собственностью», — произошло ого­сударствление, обобществление банкового дела, передача его в руки Советской власти.

Не было ни одного человека из нашей среды, который представлял бы себе, что та­кой искусный, тонкий аппарат банкового дела, веками развивавшийся из капиталисти­ческой системы хозяйства, может быть сломан или переделан в несколько дней. Этого мы никогда не утверждали. И когда ученые или якобы ученые люди кивали головою и пророчествовали, мы говорили: вы можете пророчить, что угодно. Мы знаем лишь один путь пролетарской революции: овладеть неприятельской позицией — научиться власти на опыте, на своих ошибках. Мы нисколько не преуменьшаем трудность нашего пути, но основное нами уже сделано. Источник капиталистических богатств в их рас­пределении подорван. Аннулирование государственных займов, свержение финансово­го ига было совсем легким шагом после этого. Переход к конфискации заводов после рабочего контроля был также вполне легок. Когда нас обвиняли в том, что, вводя рабо­чий контроль, мы разбиваем производство на отдельные цехи, мы отметали этот вздор. Вводя рабочий контроль, мы знали, что пройдет не мало времени, пока он распростра­нится на всю Россию, но мы хотели показать, что признаем только один путь — преоб­разований снизу, чтобы рабочие сами выработали снизу новые основы экономических условий. На эту выработку потребуется не мало времени.