Речевой жанр, речевой акт, интенциональный компонент.
Речевой жанр – относительно устойчивый тематический, композиционный и стилистический тип высказываний (текстов). Будучи культурными формами, Р. ж. характеризуются следующими основными свойствами: они объективны по отношению к индивиду и нормативны; историчны, вырабатываются людьми в определенную эпоху в соответствии с конкретными условиями социальной жизни; характеризуются особым оценочным отношением к действительности; выполняют функцию интеграции индивидов в социум; многообразны и разнородны, дифференцированы по сферам человеческой деятельности и общения; являются опорой для творчества. Р. ж. (от однословной бытовой реплики до больших произведений науки или литературы – М.М. Бахтин) являются единицами общения. Важнейшие конститутивные особенности высказываний (текстов), отливаемых в те или иные жанровые формы, – смена речевых субъектов и завершенная целостность. Высказывание (текст) есть духовное преломление бытия, осуществляемое в разных сферах культурного творчества в соответствии с различными принципами.
В плане генезиса Р. ж. разделяются на первичные и вторичные. Первичные Р. ж. складываются в условиях непосредственного общения, а вторичные – в условиях высокоразвитой культурной коммуникации, напр., научной, административно-правовой, политико-идеологической, художественной, религиозной (романы, драмы, научные исследования и др.). Первичные Р. ж. могут преобразовываться, усложняться, превращаться во вторичные. "Мотивировка своего поступка есть в маленьком масштабе правовое и моральное творчество; восклицание радости или горя – примитивное лирическое произведение; житейские соображения о причинах и следствиях явлений – зачатки научного и философского познания…" (В.Н. Волошинов). Вторичные Р. ж. как формы целых речевых произведений включают в свой состав богатый репертуар модифицированных первичных жанров.
Другим важнейшим критерием классификации Р. ж. являются сферы деятельности (прежде всего духовной) и общения. Важнейшие виды духовной социокультурной деятельности, выступая экстралингвистической основой соответствующих функциональных стилей, предстают в качестве иерархически организованных систем частных деятельностей и образующих их типовых действий, лежащих в основе групп речевых жанров и отдельных жанров.
Р. ж. типологизируются, кроме того, по признаку информативной или фатической целеустановки коммуникантов, т.е. установки на сообщение чего-л. или же на удовлетворение потребности в общении как таковом. Каждая из этих двух наиболее общих целей представлена набором более частных типовых интенций, соответствующих отдельным жанрам. Собственно информативными речевыми жанрами в сфере непосредственного общения являются, например, личностно нейтральные вопросы и ответы, прямые просьбы и обещания, речевое взаимодействие на производстве и пр., фатическими – праздноречивые жанры, флирт, шутка, розыгрыш, издевка, похвальба и др.
Р. ж. допускают разную степень свободы в развертывании содержательно-смысловой стороны сообщения, а также в выборе и использовании языковых средств. Различаются 1) тексты, которые строятся в соответствии с более или менее жесткими, но всегда облигаторными информативными моделями (напр., кулинарный рецепт, инструкция, театральная афиша); 2) тексты, содержание которых строится по узуальным информативным моделям, т.е. моделям, носящим довольно общий характер (газетное сообщение о текущих событиях, рецензия на литературное произведение); 3) тексты нерегламентированные, содержание которых не подлежит никакой строгой заданности со стороны жанра и коммуникативной сферы (частная переписка, большинство жанров худож. произведений – Кв. Кожевникова).
В случае специально спланированного, сознательного построения речи и употребления в ней определенных языковых средств речевые жанры становятся риторическими.
Жанровые формы во многом определяют характер мышления и дискурсивного поведения языковой личности. В процессе развития социо-лингвистической компетенции человека система жанровых фреймов становится имманентной его сознанию структурой. Это облегчает процессы формирования и формулирования мысли, а также восприятие чужого высказывания.
В последние годы Р. ж. становятся объектом новой лингвистической дисциплины – жанроведения, тесно взаимодействующей с другими направлениями современной коммуникативно-функц. лингвистики.
Речевой акт -целенаправленное речевое действие, совершаемое в соответствии с принципами и правилами речевого поведения, принятыми в данном обществе; единица нормативного социорече-вого поведения, рассматриваемая в рамках прагматической (см. Прагматика) ситуации. Осн. чертами Р. а. являются: намеренность (интенциоиальность), целеустремленность и конвенциоиальность. Р. а. всегда соотнесены с лицом говорящего. Последовательность Р. а. создает дискурс.
В Р. а. участвуют говорящий и адресат, выступающие как носители определ., согласованных между собой социальных ролей, или функций. Участники Р. а. обладают фондом общих речевых навыков (речевой компетенцией), знаний и представлений о мире. В состав Р. а. входит обстановка речи и тот фрагмент действительности, к-рого касается его содержание. По Остину, выполнить Р. а. значит: произнести членораздельные звуки, принадлежащие общепонятному языковому коду; построить высказывание из слов данного языка по правилам его грамматики; снабдить высказывание смыслом и референцией, т. е. соотнести с действительностью, осуществив речение (англ. locution); придать речению целенаправленность, превращающую его в иллокутивный акт (англ. illocutionary act, т. е. ‘выражение коммуникативной цели в ходе произнесения нек-рого высказывания’; термин Остина); вызвать искомые последствия (англ. perlocuti-оп), т. е. воздействовать на сознание или поведение адресата, создать новую ситуацию (напр., объявление войны).
http://jazykoznanie.ru/518/
Целенаправленность придает Р. а. особую, «действенную» интонацию, отмеченную Бахтиным. Функции Р. а. Остин назвал иллокутивными силами (англ, illocutionary forces), а соответствующие им глаголы иллокутивными («спрашивать», «просить», «запрещать» и т. д.). Понятие иллокутивной силы комплексно. Оио включает наряду с иллокутивной целью, объединяющей Р. а. в классы (напр., побуждение), ее интенсивность, способ достижения цели, особенности зависимой пропозиции и др. индивидуальные условия употребления конкретных Р. а. (ср. акты побуждения, требования, совета и пр.). Образующие иллокутивную силу компоненты логически упорядочены (Сёрл, Д. Вандервекен). Они соответствуют программе описания значения иллокутивных глаголов.
Интенциональный компонент -Значение интенциональности и интенциональная структура речевых произведений человека обсуждаются активно в лингвистических трудах последних лет, несмотря на то, что термин интенция связывается в основном с теорией речевых актов. Это понятие является частью терминологического аппарата описания иллокутивной функции языковых единиц. Известно, что речевой акт, рассматриваемый с точки зрения его внеязыковой цели, выступает как иллокутивный акт. Характеристика высказывания как средства осуществления иллокутивного акта называется иллокутивной функцией, или иллокутивной силой высказывания.
“Я полагаю, что говорить или писать на языке - значит производить речевые акты особого рода, которые можно назвать «иллокутивными актами». Это включает делание утверждений, задавание вопросов, отдачу приказов, делание обещаний, извинение, благодарность и т. д. Я также полагаю, что существует системное множество отношений между значениями произносимых нами слов и предложений и иллокутивными актами, которые мы производим, произнося эти слова и предложения [Серль 1974].
Интенциональный компонент, или речевое намерение, чаще всего возникает и формируется как стратегический замысел еще до реализации высказывания. Это программа речевых действий, которые связаны с информированием собеседника, уговариванием, побуждением, получением информации и т. д. В соответствии с этим говорящий, который обычно выступает как инициатор общения, заранее планирует и организует ход речевого взаимодействия с адресатом. Он целенаправленно выбирает такие языковые средства, которые с максимальной точностью выразили бы его интенцию. В зависимости от своей стратегии говорящий выбирает прямые или же косвенные способы языковой манифестации интенции. Языковой опыт адресата и его коммуникативная компетенция помогают ему правильно расшифровать заключенный в языковых средствах интенциональный компонент.
В ходе самого диалогического общения, однако, могут возникнуть и такие ситуации, в которых нет времени для предварительного обдумывания и прогнозирования речевых действий и они возникают спонтанно под влиянием условий ситуации или же как реакция на личностные характеристики и поведение контрагента. В этой связи А. Н. Баранов и Г. Е. Крейдлин делят речевые акты на иллокутивно независимые, в которых ведущей является интенция самого говорящего, и иллокутивно зависимые - иллокутивное назначение которых целиком определяется контекстом или предыдущими репликами в диалоге [Баранов, Крейдлин 1997: 86 - 87]. Таким образом в речевом общении мы сталкиваемся с “чистой”, изначальной интенцией инициатора речевого акта и с вторичной, возникающей под влиянием ситуации, интенции, к которой могут примешиваться различные ситуативные и контекстуальные наслоения. Так, например, к изначальному намерению сообщить что-то под влянием обстоятельств ситуации и ее прямых или косвенных участников может возникнуть дополнительная цель у говорящего призвать собеседника к вниманию, продемонстрировать свою осведомленность, вызвать удивление, уязвить своего собеседника, выразить свое положительное отношение к нему и т.д. Это свидетельствует о том, что интенция отличается гибкостью и изменчивостью. Говорящий - по собственному усмотрению или под давлением ситуации - может изменить свое речевое намерение в ходе общения, внести в него серьезные коррективы, изменить его вплоть до диаметрально противоположного или же вообще отказаться от своего первоначального замысла.
Интенция высказывания может быть также явной, эксплицитной, или же завуалированной или имплицитной. Эксплицитность/ имплицитность речевого намерения и связанная с ними иллокутивная сила высказывания зависят в большой степени от целеустановки и мотивов говорящего, от его искренности и прямолинейности выражения замыслов и речевых стратегий и от планируемого им перлокутивного эффекта. Обычно говорящий старается сделать свое речевое намерение максимально открытым для распознавания адресатом и для этой цели выбирает прямые или конвенциональные языковые средства, напр. побудительные, желательные, вопросительные и т.д. высказывания, которые воспринимаются адресатом в их основном значении, или же конвенционализированные высказывания, достаточно однозначно “прочитываемые” в определенном социуме. В речевой практике встречаются и такие ситуации, в которых стратегия говорящего не предполагает прямого эксплицирования его действительных намерений, или же он оставляет за адресатом возможность самому понять и выявить интенцию. В таких случаях тактики завуалирования намерений, демагогии, языковой игры и т.д. являются неотъемлемым элементом речевого акта. Распознать намеренно маскируемую интенцию говорящего не всегда элементарно и требует определенных знаний и настроя адресата.