Макроструктура дискурса (топик, сценарии, схемы, фреймы, абзац, границы реплик в диалоге).
Макроструктура риторического дискурса – это членение на крупные составляющие: эпизоды в тексте, абзацы в газетной статье, группы реплик в устном диалоге и т.д. Между крупными фрагментами дискурса наблюдаются границы, которые помечаются относительно более длинными паузами (в устном дискурсе), графическим выделением (в письменном дискурсе), специальными лексическими средствами.
Глобальная связность, понимаемая как единство темы (топика) дискурса, устанавливается продуцентом (автором) на начальной стадии разработки дискурса: происходит установление релевантных связей между структурами знаний - репрезентируется связная модель ситуации.
Таким образом, текст есть не просто совокупность цепочечных микроструктур, но некоторое глобальное единство, макроструктура. Текст, лишенный макроструктуры, не является осмысленным.
Фрейм -когнитивная структура, основанная на восприятии знаний о типических ситуациях и связанных с этим ситуациями, ожиданиях, свойствах и отношениях реальных или гипотетических объектов. (Когнитивные структуры изучаются психолингвистикой.)
Фрейм состоит из вершины или макропропозиции (темы) и слотов (терминалов).
Слот - ячейка для хранения информации.
Фрейм это способ хранения информации в сознании человека.
Набор слотов может быть ограничен опытом человека и индивидуален для каждого человека.
Сценарий (=динамический фрейм) – содержит стандартную последовательность событий, обусловленную некоторой повторяющейся ситуацией.
Фреймы и сценарии имеют конвенциональную природу, то есть основаны на социально-культурной информации, которую мы все приобретаем в течение жизни в обществе.
Для каждого отдельного человека существует макросценарий:
Я должен окончить институт, устроиться на работу и т.д. - всё расписано до самой смерти. Этот сценарий начинают формировать для нас родители, потом институт и т.д.
19. Информация в дискурсе, данное/новое, тема и рема, цепочечные и кустовые прогрессии.
В лингвистической литературе немало внимания уделяется изучению законов и условий построения монологического текста. Анализируя условия построении любого текста, Л.Н. Мурзин выделяет в его динамике два уровня: семантический, или глубинный, и лексико-грамматический, или поверхностный, замечая при этом, что на каждом из этих уровней действуют свои законы, так как на глубинном уровне протекают психические и логико-языковые процессы, а на поверхностном - фиксируются их результаты [9].
Ведущим универсальным законом глубинного уровня, по мнению исследователей, является закон инкорпорирования, сущность которого сводится к тому, что каждый последующий компонент высказывания не просто присоединяется к предыдущему, а как бы вставляется в него. При этом действие этого закона на уровне текста сводится к тому, что «каждое последующее предложение как бы включает в себя предыдущее в качестве особого компонента» [9, 30-31]. Закон этот, по мнению этих авторов, лежит в основе развертывания текста, следствием его действия является актуальное членение предложения и выделение темы и ремы. Развёртывание текста за счёт рематизации предложения представляет собой «генерирование информации» [8, 14], а связь между компонентами такого текста являет собой тематическую прогрессию в виде кустовой или цепочечной, в зависимости от того, из какой части предшествующего предложения - темы или ремы - берётся компонент. Цепочечная прогрессия соответствует тому типу текста, который ещё в старой риторике называли повествованием, тогда как кустовая характерна для описания, например:
1.... But not the piece of paper that says you're married. Marriage is essentially something convenient. - Цепочечная прогрессия.
2. Perhaps she pitied him. I suppose she was capable of that . - Кустовая прогрессия.
Фокус темы - центральный компонент темы предложения при тема-рематическом аспекте анализа предложения. Ф. т. имеет самое непосредственное отношение к закону инкорпорирования текста, т. е. включению в качестве темы последующего предложения денонативного содержания всего предыдущего. В принципе тема каждого последующего предложения текста может быть представлена любым значимым компонентом предшествующего предложения. Так, если у нас есть предложение С реки подул свежий ветер, то в фокусе последующего предложения может быть любой из его членов. Ср.: Свежесть ветра предвещала скорый рассвет; Это дуновение покрыло рябью поверхность реки; Над рекой неслышно пролетели утки и т. п. Однако возникает определенное структурное различие между вариантами в зависимости от того, из какой части предшествующего предложения — темы или ремы — «берется» компонент. В первом случае говорят о кустовой прогрессии, во втором о цепочечной. Ср.: Дом был новый. Он стоял на косогоре. — Дом был новый. Новизна его бросалась в глаза.
Это различие в способе представления предыдущего предложения в последующем не является чисто формальным. Оно связано с акцентированием предмета описания (1) либо его признака (2). При цепочечной организации текста последующее предложение (фактически рема) «зацепляется» за рему предыдущего, т. е. приписывается предмету не непосредственно, а через его признак. Цепочечная прогрессия вполне соответствует тому типу текста, который еще в старой риторике именовали повествованием, а кустовая характерна для описания.
20. Порождение и понимание дискурса. Кодирование / декодирование дискурса.
Процесс коммуникации, состоящий из кодирования, передачи и декодирования сообщения, по мнению Г.Г. Почепцова, включает следующие уровни: коммуникативный, который понимают в стандартном его плане (т.е. это спектр лексических единиц для обозначения реалий жизни, которые обогащают словарь и с помощью которых можно создать бесконечное количество сообщений), и метакоммуникативный, который представляет собой определенный жанр, определенный тип дискурса, поскольку метакоммуникативные правила обуславливают наше поведение [9]. Таким образом, процесс коммуникации необходимо сводить не только к изучению исключительно лингвистических вопросов построения, интерпретации речи, но и учитывать психолингвистические моменты деятельности адресанта и адресата, что базируется на субъективном анализе ситуации, узуса адресантом и адресатом.
Этап порождения высказывания является многоярусным наслоением и «осуществляется от мотива, порождающего какую-либо мысль, к оформлению самой мысли, к опосредованию ее во внутреннем слове, затем – в значениях внешних слов и, наконец, в словах» [2; с. 375]. Лингвисты в рамках данного этапа коммуникации называют следующие компоненты: мотив, установка, интенция, внутреннее программирование; где «мотив – это основная побудительная сила в психической деятельности, … познавательно-эмоциональная психологическая система, выполняющая функцию регулятора поведения» [3; с. 58]. В процессе производства речи мотив выполняет роль неосознанного стремления, которое иногда опережает последующие компоненты, в результате чего адресант использует существующие в речи шаблоны, междометия.
С другой стороны, для осуществления процесса коммуникации необходим адресат, который посредством языка, т.е. кодирования знаками определенного языка, получает и декодирует информацию. Процесс декодирования так же рассматривается психолингвистами как многокомпонентное явление: 1) непосредственное восприятие сообщения, которое выполняет роль апперцепции семантического смысла высказывания; 2) понимание, т.е. соотнесение полученной информации с собственными знаниями адресата; 3) интерпретация – вербализация принятого текста адресатом. Наличие этапа интерпретации подчеркивает отсутствие зеркального отображения авторских мыслей, поскольку сознание не повторяет, не дублирует говорящего, оно создает свое видение ситуации. Именно такое видение дает возможность объяснить все богатство лингвальных, психологических, эмоциональных реакций реципиента, и именно такое толкование дает возможность понять всю сложность, многогранность процесса коммуникации.
Процесс коммуникации становится сложнее, если речь заходит о межкультурной коммуникации, когда кодирование и декодирование информации происходит уже с помощью знаков разных языков, представляющих разную грамматическую систему, где адресант и адресат являются представителями разных культур с отличной интеллектуальной и этнической базой. Задача перевода сводится к такому виду посредничества, когда содержание иноязычного текста оригинала передается на другой язык путем создания на этом языке коммуникативно-равноценного текста [5]. Однако достижение такой коммуникативной равноценности осложняется стремлением адресанта максимально точно передать собственные эмоции, когда он стремится подыскать лексические единицы, стилистические средства, которые бы передавали не только его когнитивную, но и эмоциональную интенцию. Задание переводчика, в данном случае, заключается в том, чтоб подобрать необходимую лексему, которая была бы адекватным аналогом оригиналу, т.е. имела ту же стилистическую окраску и вызывала те же эмоции, ассоциации у реципиента.