Глава I. О клиницизме в психотерапии
Серия издается совместно
С Профессиональной Психотерапевтической Лигой
Научный редактор серии — проф. В.В. Макаров
Менеджер серии — В. Потапова
Бурно М.Е.
Б 90 Клинический театр-сообщество в психиатрии (руководство для психотерапевтов, психиатров, клинических психологов и социальных работников). — М.: Академический Проект; Альма Матер, 2009. — 719 с. — (Психотерапевтические технологии).
ISBN 978-5-8291-1024-6 (Академический Проект)
ISBN 978-5-902766-67-4 (Альма Матер)
В книге обобщен опыт 15-летней работы с особым лечебным театром в психиатрии. Это не Психодрама и не Драматерапия. Это частица отечественного клинико-психотерапевтического направления-школы — Терапия творческим самовыражением М. Бурно. Настоящий театр-сообщество помогает жить с целебным светом, смыслом в душе — даже тяжелым пациентам с хроническими тревожно-депрессивными расстройствами, переживанием своей неполноценности, чувства одиночества, бессмысленности своего существования.
Для психотерапевтов, психиатров, клинических психологов, социальных работников.
УДК 159.9
ББК 88
© Бурно М.Е., 2009
ISBN 978-5-8921-1024-6 © Оригинал-макет, оформление. Академический Проект, 2009
ISBN 978-5-902766-67-4 © Альма Матер, 2009
Предисловие
Книга, сколько могу судить, проникнута клиницизмом. Должен поначалу объяснить, как толкую эти понятия — «клиницизм», «клинический» — особенно в отношении к психотерапии.
Термин «клинический» (как отмечал уже не раз прежде) понимаю не только так просто, как обычно понимается он и у нас, и в мировой психотерапии. Для меня это не только психотерапия больных. Термин «клинический» понимаю в духе классической гиппократовской клинической медицины: как именно осуществляется терапевтический процесс в конкретных клинических случаях сообразно клинике. Психотерапевт-клиницист, понимая и чувствуя (сколько возможно) великого врача Природу, читает в клинике природное лечение-приспособление, защиту от внешних и внутренних вредоносных воздействий. Для чего? Чтобы помочь стихийной Природе защищаться совершеннее, постигая, куда идет Природа. Таким образом, клиническая психотерапия, в отличие от сегодняшней массовой психотерапии здоровых людей и «мягких невротиков», основана на клиницизме, дифференциальной диагностике, показаниях-противопоказаниях, на клиническом мироощущении. Поэтому вынужден поначалу рассказать в книге о клиницизме, о классически клинической, кречмеровско-консторумской психотерапии с собственными существенными добавлениями и уточнениями к прежним моим работам на эту тему (Бурно М.Е., 1989-2008).
Итак, психотерапия клиницистов иная, нежели психотерапия отвергающих клиницизм психологов, которую поистине страдающие психиатрические пациенты часто не принимают. Психотерапия клиницистов или психологов с клиницизмом в душе невозможна без дифференциальной диагностики расстройств, потому что психотерапевтические воздействия должны быть для успеха дела совершенно различными в зависимости от того, кто перед нами, — психастеник или психастеноподобный циклоид, истерический невротик или истероподобный больной шизофренией. Клиническая терапия творчеством (в том числе театром) строится по-разному с шизоидным пациентом и пациентом шизотипическим. В эндогенно-процессуальных случаях пациентам существенно не поможешь без особенного интимного психотерапевтического контакта, а в случаях истерических этот контакт неуместен, только повредит лечению, порою трагически. Конечно же, тут все порою сложнее, случаются и свои усложняющие работу исключения. Но достаточно и твердых опор в нашей практике.
Там, где переживания и поступки человека понятнее с точки зрения психологической теории, — там уместнее психологическая (в широком смысле) психотерапия: психоанализ, экзистенциально-гуманистическая психотерапия, психологически-эклектическая психотерапия, религиозная и т. д. Там, где переживания и поступки человека понятнее, исходя из медицины, клинической психиатрии, — там уместнее клиническая психотерапия (и в том числе Терапия творческим самовыражением). Борис Дмитриевич Карвасарский отмечает в «Психотерапевтической энциклопедии» (2006) по этому поводу, в разделе «Клинические основы психотерапии», следующее: «Если личностно-ориентированная (реконструктивная) психотерапия больше предназначена для лечения невротических расстройств и опирается на психологические основы в понимании механизмов неврозов, то разработанная М.Е. Бурно (1989) терапия творческим самовыражением психопатических и хронически-шизофренических расстройств, в особенности с дефензивными проявлениями, соответственно опирается на тщательный учет клинических особенностей пациента» (с. 233).
Терапия театром в психиатрии для меня — это прежде всего сложившийся в нашей амбулатории (о нашей амбулатории — на других страницах Предисловия) Клинический театр-сообщество (КТС). Еще короче для краткости в этой книге — Театр-сообщество, Театр. Наш Театр не есть Психодрама или Драматерапия, а есть частица российской Терапии творческим самовыражением — ТТС (Бурно М.Е., 1989-2008; Практическое руководство по Терапии творческим самовыражением, 2003). Это по-своему трудоемкий (в полном своем виде, не в элементах), но и празднично-светлый театрально-психотерапевтический метод внутри метода-системы ТТС. Он существенно помогает, как и вся ТТС, разнообразным, в широком смысле психиатрическим (психопатическим и эндогенно-процессуальным тревожно-депрессивным) пациентам с более или менее сложным переживанием своей неполноценности (дефензивностью). Но Театр-сообщество выбирает из этой обширной (особенно в России) группы пациентов, может быть, самых сложных, тяжелых и поэтому одиноких — и душевно, духовно, и чаще без человека-спутника по жизни. Этим пациентам по природе их страдания (прежде всего по причине душевной разлаженности, в том числе эндогенно-процессуальной, по причине болезненной, депрессивной застенчивости и ранимости, невозможности без душевных ран общаться с людьми в обычной жизни) часто недоступны обычные земные радости женской и мужской любви, радости материнства, отцовства, дружбы и многое другое, помогающее человеку чувствовать себя именно человеком, чувствовать-осознавать свой человеческий смысл, свою цель в жизни. В то же время эти люди нередко сложны душой, расположены природой своей к любви и творчеству. Они отчетливо понимают, мучительно переживают (до нередких здесь попыток к самоубийству) свою несостоятельность — обделенность в человечестве. Театр-сообщество является для них возможностью почувствовать, пережить хотя бы то немногое человеческое, что для них без нашего Театра практически было бы невозможно в жизни.
Лекарственного лечения с обычным кратким ободрением, оптимистическим внушением в дефензивных душевно, духовно сложных случаях, как правило, недостаточно. Многие наши «театральные» пациенты в прошлом даже совершенно отказывались от лекарств, не желая зависеть от них, «ослаблять» лекарствами свои душевные, жизненные трудности. Они жаловались на то, что лекарственная приглушенность страдания, «химическая заторможенность» лишь усугубляют переживание неполноценности. В процессе нашей одухотворенной психотерапии порою появляется возможность все-таки убедить таких пациентов в том, что смягчение страдания, помощь при бессоннице небольшими дозами лекарств по обстоятельствам (как расскажу об этом в главе V) может и не заглушать творческий свет в душе, смысл жизни, духовную свободу.
В настоящем руководстве попытался обобщить практический опыт пятнадцатилетней работы с Клиническим театром-сообществом.
Благодарю всех, кто вместе со мною (долго и недолго) строил этот психотерапевтический Дом-Театр и жил, живет в нем.
Прежде всего благодарю наших пациентов-актеров. Большую или малую часть своей жизни прожили они вместе с нами в Театре.
Благодарю многолетнюю бесценную свою помощницу, психотерапевта[1] Елизавету Юльевну Будницкую, задушевно-теплого художественного руководителя нашего Театра в последние его 14 лет.
Благодарю психотерапевта-художника Риму Гаврииловну Кошкарову — руководителя нашей Студии целебной живописи и фотографии и одновременно художника Театра, живописца проникновенных, нежных психотерапевтических декораций, замечательно созвучных нашим спектаклям (некоторые из них помещены в этой книге).
Благодарю тех, кто работал с нами в первые годы жизни Театра, — профессионального режиссера Евгения Степановича Казакова; психиатра-психотерапевта, художника, прежнего художественного руководителя Театра Любовь Юлиановну Благовещенскую; Елену Александровну Добролюбову, психолога-психотерапевта. Елена Александровна в прежние времена ведала литературной частью нашего Театра и уже 16 лет самобытно работает в Терапии творческим самовыражением в Московской психиатрической клинической больнице № 12; имея и редакторское университетское образование, Елена Александровна была редактором-составителем нашего «Практического руководства по Терапии творческим самовыражением» (под ред. М.Е. Бурно, Е.А. Добролюбовой, 2003).
Благодарю Независимую психиатрическую ассоциацию России — НПА РФ (президент — Юрий Сергеевич Савенко), в структуре которой наш Театр существовал и развивался в первые годы своей жизни (с осени 1992 г.) — даже с зарплатой профессиональному режиссеру.
Благодарю Московскую психиатрическую больницу № 4 им. П.Б. Ганнушкина (главным врачом в ту пору был Олег Павлович Папсуев), давшую Театру благодарных зрителей-пациентов из своих отделений и подмостки для спектаклей, концертов и репетиций.
Благодарю всех штатных и нештатных сотрудников нашей кафедры психотерапии, медицинской психологии и сексологии ГОУ ДПО «Российской медицинской академии последипломного образования (РМАПО) Росздрава»[2] и членов ППЛ, помогавших, помогающих нашему Театру. Прежнего заведующего кафедрой профессора Владимира Евгеньевича Рожнова (1918-1998), сегодняшнего заведующего кафедрой[3] профессора Виктора Викторовича Макарова. Моих бывших аспирантов, диссертантов — Татьяну Евгеньевну Гоголевич, так чудесно-светло участвующую в жизни нашего Театра из своего города Тольятти (об этом — в глубине книги); Надежду Леонидовну Зуйкову (ныне профессора Российского университета дружбы народов); доцентов этого же Университета Светлану Владимировну Некрасову и Игоря Всеволодовича Салынцева; Людмилу Васильевну Махновскую (ныне ассистента нашей кафедры). Благодарю клинических ординаторов кафедры, учившихся у нас в разные годы и помогавших нашим, в том числе театральным, пациентам — Наталью Андреевну Лопушанскую (еще в 1996 году в течение нескольких месяцев работы в Театре своей синтонной искрящейся жизнерадостностью целебно заражавшую наших пациентов-актеров), Елену Борисовну Мальшакову, Константина Владимировича Бабкина, Марину Степановну Жукову, Людмилу Даниловну Полякову, Наталью Ивановну Билык, Дарью Андреевну Симолину, Екатерину Анатольевну Соборникову, Ольгу Борисовну Счастливову, Анаит Виленовну Алексанян, Аллу Станиславовну Васильеву, Ларису Юрьевну Леонову, Наталью Николаевну Провоторову, Светлану Ашотовну Мардоян, Анастасию Владимировну Базарову, Кирилла Евгеньевича Горелова (ныне ученый секретарь Центра ТТС в структуре ППЛ), Инну Владимировну Гущину, Оксану Александровну Лобачеву, Елену Владимировну Головченко, Сабрину Магомедовну Асадулаеву, Ингу Юрьевну Калмыкову (ныне исполнительный директор ППЛ, ассистент нашей кафедры, мой диссертант), Максима Александровича Пивоварова, Марину Михайловну Трофимову, Ульяну Николаевну Цветкову, Лали Измаиловну Пичхадзе, Оксану Игоревну Корсунову, Екатерину Константиновну Балашову, Сабину Аликрамовну Мамеднагиеву, Алексея Валерьевича Ларина, Жанну Александровну Шильниковскую, Ларису Анатольевну Бодренко (ныне аспирант кафедры), Алексея Вадимовича Шевякова, Олесю Александровну Орлову. Благодарю и сегодняшних наших клинических ординаторов — Ольгу Евгеньевну Зацепину, Ольгу Алексеевну Гавриш, Максима Валерьевича Мищенко, Андрея Юрьевича Хаванова, д-ра Франка из Колумбии (Даса Сапата Франк Уильям), Наталью Александровну Рубцову (Лебедеву), Екатерину Александровну Гречанинову, Веронику Андреевну Потапову, Елену Алексеевну Денисову, Дениса Сергеевича Хоряева. Моих аспирантов — Анну Станиславовну Иговскую, Гузель Ринатовну Мухаметзянову, Татьяну Витальевну Орлову.
Благодарю помогающих в лечении пациентов-актеров и в улучшении условий работы, жизни нашего Театра психиатров-психотерапевтов Московского наркологического диспансера № 1 (одна из клинических баз нашей кафедры; с 1994 года Театр репетирует и выступает в основном в конференцзале этого диспансера): прежнего главного врача — Анну Семеновну Овчинскую (ныне живет в Германии и практикует там ТТС); нынешнего главного врача — кандидата медицинских наук Сергея Георгиевича Копорова, заместителя главного врача по лечебной работе Валентина Ивановича Бегунова; диспансерных психиатров-психотерапевтов, помогавших, помогающих в качестве лечащих врачей пациентам-актерам Театра — Ольгу Андреевну Островскую (заведующую психотерапевтическим, психопрофилактическим отделением дневного стационара), Любовь Александровну Тарасенко, Инну Владимировну Долгушину (еще студенткой мединститута Инна Владимировна годы вела группу творческого самовыражения на общественных началах), Рашида Басыровича Даянова, Светлану Федоровну Рустаеву, Татьяну Эдуардовну Капустину, Алексея Владимировича Эбича (ныне аспирант кафедры), Елену Васильевну Шалаеву (одновременно аспирант кафедры); медицинских психологов диспансера — Марину Алексеевну Филимонову, Ларису Ивановну Гладышеву, Татьяну Владимировну Шершневу; медсестер диспансера — Анну Яковлевну Эзерину и Ольгу Николаевну Литвинову, санитарку Ларису Тихоновну Ларионову.
Благодарю также психотерапевтов, работавших и работающих в Театре на общественных началах, по-своему помогавших и помогающих пациентам-актерам индивидуально и в своих особых психотерапевтических группах. Некоторые из этих психотерапевтов участвовали, участвуют в наших спектаклях, концертах (как и мы с Елизаветой Юльевной), что, думается, обогащает дружеским, психотерапевтическим единением нашу целебно-творческую жизнь. Это Александр Серафимович Соколов, Сергей Вадимович Втюрин (поэт, психотерапевт), Юлия Валерьевна Позднякова (педагог, художник-психотерапевт), Александр Абрамович Капустин, Александр Робертович Хмельницкий, Валентина Ивановна Пономарева (психолог-психотерапевт), Татьяна Геннадиевна Князевская (психиатр-психотерапевт), Александр Борисович Павловский (психолог-психотерапевт), Татьяна Исааковна Славина (журналист, писатель-психотерапевт, руководитель нашей Лечебной литературной гостиной). Работы многих из них см. в нашем «Практическом руководстве по Терапии творческим самовыражением» (под ред. Бурно М.Е., Добролюбовой Е.А., 2003).
Как и в других моих книгах, — особая благодарность моей жене, психиатру-психотерапевту, домашнему редактору моих книг, Алле Алексеевне Бурно. Мы вместе уже 45 лет работаем в клинической психиатрической психотерапии (хотя последние 38 лет в разных медицинских учреждениях в разных концах Москвы), вместе живем в Терапии творческим самовыражением (см., например, психотерапевтические рисунки А.А. Бурно в некоторых моих (наших) книгах). Вместе были на многих спектаклях Театра (рядом с приглашенными пациентами Аллы Алексеевны). Постоянно с подробным взаимопониманием говорим о нашей работе, о пациентах, о том, о чем и эта книга.
Здесь же отмечу, что расположение нашей кафедрально-диспансерной амбулатории вместе с Театром в наркологическом диспансере (клиническая база кафедры) не случайно. Многие наши, в том числе театральные, пациенты до лечения у нас пытались смягчать свою тревожную депрессивность алкоголем, транквилизаторами, знакомились и с наркотиками. Наша нередко сложная, но и праздничная, прежде всего, психотерапевтическая работа помогала и помогает безопасными одухотворенными способами профилактически смягчить эту тягу-напряженность в душе дефензивных пациентов. По сути дела эта психотерапевтическая, часто реабилитационная, помощь есть одновременно и реальная первичная профилактика алкоголизма, наркомании, токсикомании в этой группе риска (Бурно М.Е., 2003д).
Таким образом, нынешний наш Театр принадлежит кафедре психотерапии, медицинской психологии и сексологии РМАПО, Профессиональной Психотерапевтической Лиге, Московскому наркологическому диспансеру № 1, Независимой психиатрической ассоциации России (являюсь председателем Общества клинических психотерапевтов при НПА РФ). На ежегодных декабрьских Консторумских чтениях, которые организует с 1995 г. НПА РФ, Театр дает свой традиционный психотерапевтический концерт или спектакль.
Выступления Театра для зрителей, понятно, бесплатны. Пациенты-актеры тоже, как и все пациенты нашей амбулатории, не платят денег за лечение. Они «платят» за нашу помощь им своим участием в научном и педагогическом процессе, как это принято на кафедрах.
В нашем Театре более всего дефензивно-шизотипических пациентов. Этим объясняется характерная для нас, обусловленная мягким эндогенным процессом, чаще психопатологически обнаруживающим себя уже в детстве, юности, особая утрированная душевная и телесная моложавость большинства пациентов Театра (см.: «Практическое руководство по Терапии творческим самовыражением», 2003, с. 260). Отсюда и «моложавость» обращений пациентов друг к другу и нередко психотерапевтов к пациентам, сама собою сложившаяся у нас: «Сережа», «Нина», «ребята», «девушки», «девочки», «мальчики» и т. п. Хотя некоторым «ребятам» уже за сорок и пятьдесят. Эти слова-обращения между собою как правду нашей жизни оставляю и в тексте книги. По этой же причине пациентов нашей амбулатории буду называть в книге по именам (вымышленным, конечно), без отчества. При этом после имени в скобках отмечаю цифрами возраст на 2008 г. (год окончания работы над книгой), пол («м» или «ж») и номер диагностической группы. Вот пример.
В книге немало больших (думается, ценных) цитат; чаще они из малодоступных изданий, ставших библиографической редкостью, и могут пригодиться для работы в Театре и в группе творческого самовыражения. Повторы важных для дела положений в книге совершаются уже иными словами и, думается, еще раз, по-иному помогают проникнуться существом этих положений. Впрочем, заранее прошу простить мне мою занудливо-педагогическую склонность к разжевыванию того, что, по моему опыту, часто мало понятно, несмотря на кажущуюся простоту.
Конечно же, я не мог поместить в иллюстрированной книге театральные фотографии наших «ребят» (в отличие от фотографий сцен в Театре с профессиональными актерами). Полагаю, что нельзя давать повод людям нередкого у нас склада для грубых насмешек («вот, гляди, Наташкин сын, чокнутый, лечится театром»). Пусть эти дорогие для нас фотографии останутся в наших домашних альбомах.
Для краткости использую и в этой книге такие термины, как «дефензивы» (люди с болезненной или здоровой стойкой дефензивной (пассивно-оборонительной с тревожным переживанием своей неполноценности) картиной души — в противовес «агрессивам»), как «дефензивный пациент» (болезненно выраженная дефензивность различной природы — эндогенно-процессуальной, психопатической и т. д.).
Автор.
Москва. Июнь 2008
Глава I. О клиницизме в психотерапии