Генезис санкций и наказаний в пенитенциарной системе

Историческое развитие пенитенциарной науки включало в себя различные теории наказания. На протяжении многих ты­сячелетий действовал так называемый закон талиона (от лат. talio − возмездие, равное по силе преступлению), который за­ключался в причинении виновному того же вреда, который был нанесен им («око за око, зуб за зуб»). Против прямого следова­ния закону талиона выступил древнегреческий философ Протагор, указавший на то, что наказание должно быть способом выпрямления, подразумевая под этим обезвреживание и ис­правление преступника. Аристотель утверждал, что если нака­зание не обеспечивает исправления преступника, то наказание должно быть усилено.

Позже развиваются и другие концепции наказания преступ­ника: теории устрашения, целесообразности, психологическо­го принуждения и т. д. Например, Т. Гоббс считал, что устраше­ние преступника (реального или потенциального) позволит пре­дупредить преступления.

За необходимость соразмерности наказания и преступления, доказывая неэффективность жестокого наказания, выступали в XVIII в. итальянский юрист Чезаре Беккариа (трактат «О преступлении и наказании») и один из вождей якобинцев в Великой французской революции Жан-Поль Марат.

В XIX в. представители германской школы пенологии утвер­ждали, что наказание безнравственно по своей природе, но не­обходимо, так как государство стоит перед постоянным выбором: отказаться от охраны интересов общества или причинить зло преступнику.

Как видим, мысль о ресоциализации, или исправлении пре­ступника, не является находкой нашего времени. Напротив, по­пытки воздействовать на нарушителей закона с целью переори­ентации их на «позитивное» сотрудничество в общественной жизни существует уже давно, выступая в различных формах. Однако, овладевая на некоторое время вниманием общества, вновь оттесняются другими приходящими идеями или заменя­ются ими.

Первой серьезной попыткой повлиять на преступников в на­правлении социализации, было введение наказания лишением свободы. «Лишение свободы» представало как выражение принципов индивидуальности и сознательных требований общественного порядка. С введени­ем лишения свободы воры и нищие удалялись с улицы и при­влекались к регулярному труду. При этом учитывался тот опыт истории, что посредством телесного наказания никогда еще не достигалось изменение поведения отдельной личности или си­туации, в которой она находится (бедность и нищета). Предпо­лагалось, что наказание в виде лишения свободы может при­вести к внутреннему перевороту, духовному перерождению − через молитву в камере происходит процесс личностной социа­лизации, поддерживаемый трудом и внутренним аскетизмом. Таким образом, наказание лишением свободы обретало новый смысл в стремлении «более дойти до души, чем до тела».

Следует обратить внимание на то, что наказание всегда вы­полняло и выполняет в обществе различные функции. Напри­мер, наказание могло выступать средством устрашения потен­циального преступника, тем самым, ограничивая распростране­ние девиантного поведения. Однако современное понимание ли­шения свободы вряд ли связывает его с возможным духовным преображением, видя в нем лишь метод предотвращения пре­ступления. Всевозможные штрафные санкции, направленные на защиту имущественных прав, прежде всего, на защиту соб­ственности, существовали всегда, однако и по сей день остается не доказанным, имело ли какое-то влияние угроза лишения сво­боды или действительное ее лишение на предотвращение пре­ступлений.

Деятельность уголовного судопроизводства и исправитель­ных систем строится на основе общих философских принципов:

Возмездие. Согласно этой концепции, преступное деяние по своей природе неправомерно, и, следовательно, должно быть наказуемо. Таким образом, тюремное заключение не имеет иного утилитарного смысла, кроме наказания, и не предназначено для того, чтобы влиять на уровень преступности, защищать обще­ство или перевоспитывать преступника.

Возмещение. Преступник должен возместить ущерб, нане­сенный жертве, будь то физические повреждения или потеря имущества.

Общее устрашение. Наказание преступника используется в качестве примера, чтобы его страдания удерживали других от преступлений.

Устрашение отдельного лица. Внимание сосредоточено, пре­жде всего, на том эффекте, который наказание произведет на конкретного преступника. Предполагается, что в будущем он станет избегать поступков, которые влекут за собой наказание.

Перевоспитание. Сторонники этой концепции полагают, что поведение индивидов можно изменить, вовлекая их, даже по­мимо их воли, в разнообразные программы, имеющие целью пе­ревоспитание преступников, обучение и возвращение их в об­щество.

Превентивные меры. Превентивное лишение прав и огра­ничение свободы применяется при опасности рецидива. Пробле­мы, возникающие при использовании этого подхода: а) вероят­ность лишения свободы и тех, кто не собирается возвращаться к преступной жизни; б) высокая стоимость мероприятий; в) воз­можность злоупотреблений; г) направленность наказания про­тив еще не совершенного преступления; д) низкая эффектив­ность, т.е. малое снижение уровня преступности при высоких расходах.

Воздаяние по заслугам. Справедливое возмездие предпола­гает вынесение четких, единообразных приговоров в зависимо­сти от тяжести конкретного преступления, совершенного инди­видом. При этом значительно ограничиваются права судебных властей, а обвиняемый и общественность получают возмож­ность глубже осознать последствия преступного поведения.

Необходимо отметить, что ни один из этих принципов не ве­дет к радикальному снижению уровня преступности, посколь­ку на положение дел в пенитенциарной системе влияют и другие факторы.

Далее отметим, что система наказания является обществен­ным явлением, которое не может быть в полной мере объясне­но ни правовым аппаратом, ни этической стороной своих реше­ний. По собственной значимости техника содержания в местах лишения свободы (контроль и исправление) представляют собой естественное продолжение методов исправления и опыта контроля, присущего юстиции в целом. Со всей уверенностью можно сказать, что между общественными системами сущест­вует определенное влияние, и тенденции к институционализации и бюрократизации, например, можно найти и в других об­ластях социального контроля (психиатрии, системе социально­го обслуживания), их можно обозначить как структурные осо­бенности, характерные для всего общества.

Не менее важно правильно оценивать экономические усло­вия при наказании лишением свободы. Это касается взаимосвя­зей между экономическим процветанием и возможностью ре­форм и экономическим регрессом и обратным ходом реформ, когда все усилия с самого начала обречены на провал ввиду эко­номических ограничений. Функции лишения свободы как на­казания преступника постоянно варьировались в зависимости от различных условий. Но при каждой попытке реформы воз­никает опасность, что первоначальные реформаторские идеи бу­дут изменяться в зависимости от реальной практики, от кон­кретных условий осуществления реформы. С одной стороны, это заложено в противоречиях практической жизни, с другой − тео­рии, как правило, не рассматривают проблемы в их изменении и развитии. Все это касается и попыток социальной работы в местах лишения свободы, которая зависит от времени и эконо­мических условий.