Взаимодействие традиций и возникновение нового знания.
В качестве конкретного механизма поступательного развития духовной культуры вообще и науки в частности выступает диалектика традиций и новаторства, взаимодействие накопленного человечеством социокультурного опыта и его творческого продолжения применительно к новым историческим условиям. Раскрывая этот механизм, следует, прежде всего, уяснить само понятие традиции, образующее, образно говоря, "скелет" и культуры в целом, и такой ее части, как наука. Традиция (лат. Traditio - передача, предание) - это, полагают современные исследователи, универсальная форма фиксации, закрепления и избирательного сохранения тех или иных элементов указанного опыта и столь же универсальный способ его передачи сменяющимся человеческим поколениям, что обеспечивает устойчивую историко-генетическую преемственность в развитии общечеловеческой культуры. В структуре традиции заключено, таким образом, и то, что передается (отбор здесь производит сама история, сохраняя все жизнеспособное и изживая и преодолевая архаичное, отжившее свой век), и то, как реализуется эта передача. Так констатируется детерминация настоящего и будущего общечеловеческой культуры ее прошлым состоянием - уже ставшим, материализовавшимся массивом культуры, выступающим как культурное наследие и являющимся необходимым условием дальнейшего социокультурного развития. Соответственно и то новое, что вливается в ходе истории в культуру и науку, только тогда "приживается" в них, когда оно согласуется с комплексом уже имеющихся в наличии традиций или если, опираясь на накопленное культурное наследие, порождает новые, не существовавшие прежде традиции.
Такова, в общем, природа традиции. Но этих общих соображений недостаточно, если учесть, во-первых, сложный, противоречивый состав культурных традиций и, во-вторых, их существенную модификацию применительно к разным видам культуры (например, различия в проявлении традиций в науке и в искусстве: в науке это преемственность знаний и методов исследования, в искусстве - преемственность стиля и мастерства). О неоднородности, а значит и противоречивости традиций свидетельствует не только различение в их структуре прогрессивных и регрессивных элементов, но и выделение в ней "первичных" и "вторичных" традиций.
"Первичные" традиции, считает В.Л.Абушенко, лишь статично репродуцируют прошлое, сводя их до уровня обычая, т.е. постоянно и массово воспроизводимой формы; именно о таких традициях ведут речь, когда говорят об их "консервативности", "инертности", "косности" и т.д.; развитие в их рамках носит исключительно экстенсивный характер, совершаясь лишь по закрепленной в данном обычае и данном ритуале матрице.
Применительно к науке роль такой матрицы, по Т.Куну, играет парадигма, или достаточно общепризнанная теоретическая концепция (например, система Коперника, механика Ньютона и др.), в рамках которой осуществляется не поиск нового, а следование сложившейся традиции, являющееся необходимым условием ускоренного накопления знаний как базы для последующих радикальных научных открытий.
Классический пример "вторичных" традиций - авторская традиция, предполагающая уяснение закрепленных в той или иной культуре смыслов и архетипов и осмысление их относительного характера, что предопределяет возможность изменения, применительно к новым историческим условиям, укорененных в данной культуре матриц и необходимость поиска иных, новых матриц, отвечающих изменившимся реалиям; так осуществляется переход от экстенсивного развития культуры к ее интенсивному развитию. В науке - это понимание того, что обнаруживаются в процессе исследований такие факты и явления, которые необъяснимы с позиций имеющейся парадигмы, и их аутентичное объяснение требует разработки такой парадигмы, которая была бы адекватна им.
Говоря о неоднородности традиций, М.А.Розов указывает и на наличие в их составе как явно выраженных элементов (их форма бытия - текст, вербализация), так и существующих в форме неявного (невербализованного или вербализованного лишь частично) знания - имеются в виду, прежде всего, ценностные системы, имплицитно содержащиеся в проводимых научных исследованиях и в своей совокупности составляющие "научный менталитет"; он же - одно из проявлений менталитета эпохи. Учет этого дуализма элементов в структуре научных традиций позволяет уяснить субъективную сторону организации и систематизации знаний, понять, чем управляется ход научного исследования, какова форма фиксации полученных результатов и как строятся, на основе уже имеющихся образцов решения конкретных научных задач и проблем, новые теории. Объективную же сторону этих проявлений активности ученого составляют внутренние закономерности научного прогресса.
Но как возникает в научном познании новое в аспекте взаимодействия традиций? В коллективном труде "Философия и методология науки" (М., 1996) анализируется несколько вариантов ответа на этот вопрос. Первый, сравнительно простой пример - концепция "пришельцев": в данную отрасль науки приходит исследователь "со стороны"; не будучи связан традициями данной научной дисциплины, он привносит в нее методы и подходы, отсутствовавшие в ней, но помогающие по-новому поставить или решить сложные проблемы, не получавшие своего разрешения в русле традиций указанной отрасли знания. Классический пример - Луи Пастер (1822 - 1895 гг.), химик по специальности, использовал экспериментальный метод, как он сложился в химии, для решения острейшей биологической "проблемы самозарождения".
Здесь, таким образом, налицо взаимодействие традиций разных отраслей знания, дающее в итоге позитивный научный результат. Другой, более сложный пример подобного рода - соотношение традиций и побочных результатов исследования: желая одного, ученый в ходе исследования получает нечто иное, им вовсе не ожидаемое. Так, Шарль Кулон изобрел крутильные весы и исследовал упругость и прочность проволоки на кручение; эти исследования им были "приложены" к изучению взаимодействия точечных электрических зарядов и магнитных полюсов; в итоге им был открыт в 1785 году основной закон электростатики, определяющий силу указанного взаимодействия; но - сам этот закон не мог быть вскрыт в рамках теории упругости, а работа крутильных весов объяснена в рамках учения об электричестве; разгадка этого феномена - "в точке взаимодействия указанных традиций, соединении их неповторимым образом" (цит. источник, стр. 235).
Наконец, новации в науке могут возникать и при переносе образцов решения проблем из одной отрасли знания в другую в форме своеобразных метафор. Пример, относящийся уже к нашему времени: экология, возникнув как биологическая дисциплина (изучает отношения организмов и образуемых ими сообществ между собой и окружающей средой), породила немало "близнецов" - культурную экологию, экологию народонаселения, техническую экологию, экологию города, экологическую этику. экологию преступности и др. Здесь, как видим, одна теория оказывается метафорическим истолкованием другой.
Общий вывод: научный прогресс (как в прошлом, так и особенно в настоящем) в качестве одного из условий своей результативности и эффективности предполагает умение ученых работать в разных традициях и их способность комбинировать эти традиции. Но что есть новое в науке? Его проявления весьма многообразны. Это - обнаружение неизвестных прежде явлений и фактов, постановка и решение новых проблем, разработка новых экспериментальных методов исследования, создание новых теорий и возникновение новых научных дисциплин, сенсационные открытия и др. Особенно же важны научные революции, поскольку они ведут к радикальному пересмотру не только специальной, но и общей картины мира, в которой интегрируются наиболее важные достижения естественных, гуманитарных и технических наук. Поэтому на анализе понятия "научная революция" необходимо остановиться особо.