ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СЛОЖНОСОЧИНЕННЫХ И СЛОЖНОПОДЧИНЕННЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ В РАЗНЫХ СТИЛЯХ РЕЧИ
§ 503. Характерным различием в структуре сложного предложения, связанным с отдельными стилями, является использование сложносочиненных и сложноподчиненных предложений; именно разговорная речь шире пользуется сочинением, а деловая и научная речь — подчинением. Это обусловлено тем, что при подчинении взаимоотношения между отдельными положениями выражаются более дифференцированно и четко, а при сочинении нередко имеет место простое следование одного предложения за другим, и их взаимоотношения улавливаются только из общего содержания этих предложений, а часто из более широкого контекста.
Как известно, сочинение является исторически более древней конструкцией и может служить выражением более примитивного синтаксического строя, чем подчинение.
В разговорной речи мы и встречаем нередко ряд сочиненных предложений, на месте которых в деловом изложении скорее были бы употреблены подчиненные предложения. Поэтому такие конструкции используются в драматических произведениях, типизирующих живую, разговорную речь.
Вот пример из "Чайки" Чехова:
Нина. И не странно ли, знаменитый писатель, любимец публики, о нем пишут во всех газетах, портреты его продаются, его переводят на иностранные языки, а он целый день ловит рыбу и радуется, что поймал двух голавлей.
В деловом сообщении здесь появилось бы несколько придаточных предложений, которые увязали бы в одно целое все отдельные высказывания, но это привело бы к потере живости и естественности такого высказывания, стерло бы его непринужденный, разговорный характер. Сравним такую переработку:
"И не странно ли, что знаменитый писатель, любимец публики, о котором пишут во всех газетах, портреты которого продаются, которого переводят на иностранные языки, целый день ловит рыбу и радуется, что поймал двух голавлей".
Вот еще пример того, как сочинение вместо подчинения придает высказыванию разговорный характер.
Трофимов. Варя боится, а вдруг мы полюбим друг друга, и целые дни не отходит от нас (Чехов, Вишневый сад; сравним; "Варя боится, что мы...").
Такое же использование сочинения находит место в художественных произведениях, когда рассказ ведется от лица персонажа и характеризует его речь. Вот начало рассказа А. М. Горького "Карамора":
Отец мой был слесарь. Большой такой, добрый, очень веселый. В каждом человеке он прежде всего искал, над чем бы посмеяться. Меня он любил и прозвал Караморой, он всем давал прозвища. Есть такой крупный комар, похожий на паука, в просторечии его зовут — карамора. Я был мальчишка длинноногий, худощавый; любил ловить птиц. В играх был удачлив, в драках — ловок.
Нетрудно целый ряд предложений этого отрывка, частью сочиненных, частью самостоятельных, увязать в одно сложноподчиненное предложение, но это резко изменит стилистический характер отрывка, например:
"В каждом человеке он искал, над чем бы посмеяться, и поэтому всем давал прозвища, а так как я был мальчишка длинноногий, худощавый, то он прозвал меня Караморой, как у нас зовут крупного комара, похожего на паука". При такой переделке черты разговорного синтаксиса стираются и создаются логически увязанные предложения делового стиля, лишенные живости и эмоциональности.
Характерно, что синтаксические конструкции с сочинением находят широкое применение в стихах Агнии Барто для детей, в которых рассказ нередко ведется от лица маленьких персонажей, например:
В скалах камень-самоцвет, Редкий минерал, Мне говорил об этом дед, Он был шахтером двадцать лет, Он знает весь Урал.(Сравним: "Мне говорил об этом дед, который был шахтером двадцать лет и знает весь Урал").
Все знают дедушку Петра — Он слесарь с нашего двора, Сын на фронте у него, На заводе внуки, У него у самого Золотые руки.(Сравним: "Все знают дедушку Петра, слесаря с нашего двора, у которого сын на фронте...")