Глава 19. Ухожу в партизаны
Генерал-полковника Конева результаты нашей по-. ездки в Москвуудовлетворили, в штабе инжвойск фронта нас поздравляли с успехом, бойцы икомандиры 5-й инжбригады, уверенные, что их включат в состав спецвойскпервыми, ходили именинниками.: Мы с Болотиным тоже верили, что в ближайшем бу-" дущем 5-я инженернаябригада получит новый статус, а с ним и новые штаты, новое вооружение и,главное, такие необходимые средства радиосвязи! Пока все шло по-прежнему: большая часть подраз-делений минировалафронтовые рубежи, в тыл врага ходили только отдельные группы. И когда 23июля Совинформбюро сообщило, что подразделение, где командиром товарищСтаринов, пустило под откос десять поездов противника, мы расценили это нетолько как признание заслуг минеров, но в первую очередь как свидетельствотого, что создание спецвойск не за горами! Не хочу, чтобы у читателя создалось впечатление, будто вопросынарушения работы вражеских коммуникаций, вопросы разрушения вражеского тылаи создания для этого специально подготовленных подразделений тревожилитолько командование Калининского фронта, меня и моих близких товарищей.Читатель помнит, конечно, имена генерала Невского и военинженера 2-го рангаЯстребова -- организатора и участника массового минирования в Харькове.Летом 1942 года они находились на Карельском фронте. Ястребов откликнулся намое письмо, сообщил, что в отдельной инженерной бригаде специальногоназначения, где он является заместителем командира, развернута подготовкасотен минеров для действий в тылу врага. Уже после войны я узнал, что и наЗападном, и на Южном фронтах к лету сорок второго года минеры некоторыхинженерных бригад, минеры саперных и инженерных батальонов армий, а такжеминеры саперных батальонов стрелковых дивизий неоднократно ходили вовражеский тыл, разрушая вражеские пути сообщения, дорожные сооружения,уничтожая живую силу и технику врага. Надо полагать, их боевая деятельностьговорила сама за себя, а Невский, Ястребов и другие командиры инженерныхвойск также обращались к высшему командованию с предложениями усилить ударыпо коммуникациям противника. Словом, идея создания специальных войск дляуничтожения живой силы и техники врага 313 во время перевозок к фронту носилась в воздухе. А события на южномкрыле советско-германского фронта, где Красная Армия с кровопролитнымибоями, нанося контрудары, вынуждена была с 17 июля отходить к Сталинграду, кРостову и предгорьям Кавказа, подтверждали: медлить с ударами порастянувшимся вражеским коммуникациям недопустимо! И тут меня срочно вызвалив Москву, к заместителю наркома обороны начальнику Главного управленияформирований Е. И. Щаденко. Я предложил А. И. Болотину поехать со мной:вместе начали дело, вместе и до конца доводить? -- Вы?! -- удивился генерал Назаров, увидев меня на пороге своегослужебного кабинета, -- Михаил Петрович вас не вызывал, по-моему. -- Вызывали к заместителю наркома, товарищ генерал, но я полагал, вызнаете -- зачем. -- Представления не имею. Может, Михаил Петрович?.. Но и генерал-лейтенант Воробьев не имел представления о причине моеговызова. -- Очевидно, что-то решилось со спецвойсками, -- высказал он догадку, Это происходило поздним вечером, явиться к заместителю наркома на ночьглядя я счел неудобным, поспешил к Щаденко следующим утром. Центральный штаб партизанского движения Улицы Москвы, несмотря на погожий день, поражали малолюдностью, зато во2-м доме НКО, в его дворах, коридорах, людей было много. Армейский комиссар 1-го ранга Щаденко, среднего роста, плотный, уже немолодой, с одутловатым лицом человек, выслушав представление, указал накресло у письменного стола: -- Садитесь. Как доехали? -- Благодарю. Хорошо, товарищ армейский комиссар первого ранга! -- Знаете, зачем вас пригласили? -- Нет. -- Наркомат направляет вас на новую работу -- в Центральный штабпартизанского движения, товарищ полковник. Заметив мою растеренность, Щаденко поощрительно добавил: -- Работа большая, важная. Сегодня же получите предписание и явитесь ктоварищу Пономаренко. Он улыбнулся, и меня осенило: -- Понятно, товарищ армейский комиссар первого ранга! Спецвойска будутформироваться Центральным штабом партизанского движения! Широкие брови Щаденко приобрели форму треугольников: -- Какие спецвойска? -- Для минирования и разрушения вражеских коммуникации! Мы смотрели друг на друга: я -- сияя улыбкой, Щаденко, морща лоб исловно впервые меня увидев. Потом заместитель наркома пожал плечами: -- Не понимаю. Никаких спецвойск Пономаренко не формирует и формироватьне собирается. Вас кто-то неверно информировал, товарищ полковник. ВЦентральном штабе и без того работы хватает. Сами увидите! Видимо, заместитель наркома сказал все, что хотел, потому что опустилглаза, придвинул блокнот и нажал кнопку, вызывая помощника. Я продолжалстоять, не спрашивая разрешения выйти. Двери за моей спиной отворились,вошел помощник заместителя наркома, а я все не мог найти нужных слов.Услышанное не укладывалось в голове. Вот-вот будут созданы спецчасти, закоторые мы так ратовали, наша бригада будет преобразована, а сам я, выходит,отстранен от дела? -- Товарищ армейский комиссар первого ранга" Бригада, которой якомандую, только что сформирована, начала действовать в тылу врага... --услышал я собственный осевший голос. Щаденко поднял голову. В его усталых, с выцветающей радужной оболочкойглазах я прочел недоумение. -- Ну и пусть действует! -- сказал Щаденко. -- У вас теперь другаяработа. Что еще не ясно? -- Я не сдавал бригаду, товарищ армейский комиссар первого ранга!Разрешите остаться в ней! Только в очень большом огорчении можно разговаривать подобным образомсо старшим по должности и званию. Но я-то находился в полном отчаянии! -- Как это -- "остаться"? Что значит -- "не сдавал"? --. с паузами,отчетливо спросил Щаденко. -- Моя бригада специальная. В ней много испанцев. Я добивался... --путано объяснял я ситуацию. Щаденко помрачнел. -- Работать надо там, куда ставят! -- повысил он голос, -- Куда ставят,а не там, где хотелось бы! Вопрос о вашем переводе решен, пересматривать егоне будем. И посмотрел через мое плечо на помощника: -- Заготовьте предписание товарищу Старинову! Скрипнули двери, помощниквышел. Щаденко качая головой: -- Ему доверяют большое партийное дело, а он --"остаться"! А насчетиспанских товарищей подумайте; Появится необходимость -- зайдете. Через полчаса я спустился в вестибюль, где ожидал Болотин. АлексейИванович сразу догадался: произошло нечто непредвиденное и огорчительное. Узнав новость, сник: -- А бригада? А спецвойска как же? -- Что я могу ответить, Алексей Иванович? Видно, есть какая-то срочнаяработа в Центральном штабе партизанского движения. Больше ничего не знаю. В тот день мы надолго простились с Болотиным. Связь наша не прервалась.Писали друг другу, делились мыслями и новостями, которые можно доверитьполевой почте, советовались по самым разным вопросам, но радость общейработы и каждодневного дружеского общения исчезла. Что поделаешь? До концавойны наши дороги так и не сошлись.X x x