Любовь как отношение и влечение
Одно из наиболее сильных человеческих переживаний, которое необходимо научиться распознавать среди других чувств, уметь взрастить и сохранить — эротическая любовь двух взрослых людей друг к другу. Это чувство может проявляться в самых разнообразных формах и ситуациях, в разном возрасте, между людьми очень похожими и очень разными. Но в любом случае — это магическая сила, которая преобразует всю жизнь любящих. В чем же заключатся непостижимые свойства любви, как овладеть ее наукой, постичь ее искусство, чтобы она, любовь,стала залогом и основой настоящего счастья? Прежде всего надо научиться отличать любовь от бурного переживания влюбленности, с которой ее часто путают, — этого «внезапного крушения барьеров, существовавших до этого момента между двумя чужими людьми», — Э.Фромм. Влюбленность чаще всего — чувство «Я-центрическое», чувство «для себя». Она может быть горячее любви, может жечь человека сильнее, но она не так сильно затрагивает его душевные глубины и поэтому меньше меняет его, быстрее гаснет. Любовь же поражает человека глубже влюбленности, она проникает в самые потаенные уголки его души, заполняет ее целиком — и поэтому дольше живет и больше меняет человека.
В основе и того, и другого лежит страсть, которая неожиданно толкает двух почти незнакомых людей навстречу друг другу. Без всякой высокой идеи. Без всякой предварительной подготовки. Разум в сторону, дела в сторону, страхи в сторону. И это не уважение, не общность интересов, не единство жизненных принципов, это — страсть! Но в настоящей любви кроме страсти есть еще нечто иное. После того как чужой человек станет близким, исчезнут барьеры для преодоления, исчезнет неожиданность сближения, этот порыв может стать как мимолетной влюбленностью, так и всепоглощающей любовью. Судьба страсти зависит не только от сексуального влечения.
По мнению многих философов, любовь по своей сути — духовное состояние, которое только и дает человеку право на физическую близость. Огонь любви может разгораться медленно, постепенно. Но поразительны вспышки любви с первого взгляда, раскрывающие глубокую сторону ее сущности.
В самом деле, почему мужчина и женщина, недавно еще совсем не знакомые, внезапно проникаются друг к другу столь пылкими чувствами? Первый же восхищенный взгляд связывает Ромео и Джульетту в единое целое. Онегин стал идеалом Татьяны, прежде чем она смогла оценить его духовные качества. Любовь этих литературных героев оказалась трагической. Но ведь существуют и другие — литературные и житейские примеры, которые говорят нам, что если нет внешних препятствий, то любовь с первого взгляда может стать счастливой и долговечной.
И тогда возникает естественный вопрос: за что люди любят друг друга? Вопрос, в решении которого господствует извечная неясность, недоговоренность. Признать, что любовь есть взаимное тяготение к душевным и физическим качествам друг друга или что
любят только за высокие проявления человеческого в человеке, значит либо свести объяснение к общим местам, либо сказать заведомую неправду. Мировая литература описала и исследовала тысячи вариантов любви, но смогла выделить лишь единственную общую их черту — требовательную избирательность.
И все же некоторое упорядочение представляется возможным. Любят по различию, по контрасту, даже по антагонизму склонностей, когда качества одного восполняются, нейтрализуются или исправляются качествами другого. Но любят и по подобию, по тождеству характеров и интересов, что умножает стойкость любящих в суровых обстоятельствах жизни. Перед нами антиномия, обрисовывающая глубинное противоречие и указывающая на некий закон любви, который еще предстоит раскрыть в ее бесчисленных проявлениях.
Особый интерес для прикладной этики представляет вопрос о свободе и необходимости любви. Литература и искусство показывают, что любовь не терпит никакого насилия, никакой внешней зависимости и диктата. Принудить к браку или сожительству или купить их — вполне возможно. Любовь же неподкупна. Она находит тысячи путей, чтобы вырваться из плена, она — сфера особого рода свободы. Ее свобода и ее необходимость — в ней самой. Ведь помимо материальных соображений, не трезвость выбора, а искренность чувства, освященная интеллектуальным пониманием, составляет высшее нравственное достоинство любви.
Свобода любви выражается в богатстве ее проявлений. Восхищение, жалость, преклонение, даже тщеславие, придающие любви разнообразие индивидуальных окрасок, являются такими формами избирательности любовного чувства, которые, по существу, чужды ошибок и ослепления. К заблуждению может привести именно рассудочная оценка душевных и иных качеств другого человека. И если страсть, физическое влечение сами по себе не исключают рассудочности, то подлинная любовь отвергает ее. Непосредственно-интуитивное чувство направлено прежде всего на потенциальные духовные возможности любимого — пусть даже им никогда не суждено реализоваться.
Автор замечательной книги о любви «Три влечения» Ю. Рюри-)в считает, что одна из главных загадок любви — своеобразный шан зрения: достоинства любимого человека она увеличивает, а не-шетатки уменьшает, как бинокль. Иногда даже непонятно, кого мы любим — самого человека или собственный «обман зрения», розовое подобие нашего избранника, которое сами же придумали. Это возведение любимого человека на пьедестал — одна из самых драматических, самых таинственных загадок любви. Недаром у Купидона в древних мифах глаза были закрыты повязкой, и он разил влюбленных своими стрелами вслепую. Когда-то Стендаль в книге «О любви» попытался объяснить эту загадку. Если в соляных копях оставить простую ветку, писал он, то она вся покроется кристаллами, и никто не узнает в этом блистающем чуде прежний невзрачный прутик. То же происходит и в любви, когда любимого человека наделяют, как кристаллами, тысячами совершенств. Поэтому «в любви мы наслаждаемся лишь иллюзией, порождаемой нами самими». Правда, эта «иллюзия» — ступень пылкой, «весенней» поры любви, бурного, горячего чувства. Когда пылкость чувств спадает, то романтическую призму чувств начинает теснить реалистическая призма сознания.
«Обмана зрения» может вовсе не быть у рационалистов, его может не быть и при слабом влечении. Он может не возникать и у человека с комплексом неполноценности: он как бы хочет уравнять нравящегося человека с собой.
Наряду с «обманом зрения» у любви есть такое свойство, как ясновидение, которого нет, пожалуй, ни у какого другого чувства. Любящий видит в любимом такие глубины, о которых тот часто не знает и сам. Ясновидение любви — это и чувствование потаенных глубин человека, и безотчетное ощущение его скрытых вершин. Это как бы предощущение его неразвернутых достоинств, которые могут проявиться благодаря любви — и поднять человека к eFO внутренним высотам.
Любовь — не просто влечение к другому человеку: это и понимание его, понимание всей душой. Это очень часто поражает влюбленных, особенно девушек: как глубоко он понимает меня, как точно угадывает мои желания, как он схватывает с полуслова то, что я хочу сказать. Такая сверхинтуиция, которую рождает любовь, такое со-чувствование с чувствами другого человека — один из высших взлетов любви, дающий удивительное состояние — полнейшей человеческой близости, «срастания» двух душ. Гармония «я» и «не я», которая бывает при настоящей любви, тяга к полному слиянию любящих — одно из самых древних и прекрасных свойств любви.
Любовь окружена множеством предрассудков и полу истин, часто противоречащих друг другу. Вот довольно распространенные отношения - соперники: любовь эгоистична — чаще так думают мужчины; любовь альтруистична — утверждают женщины.
Традиционно считается, что главное в любви — альтруизм, отказ от себя. Но дело в том, что альтруизм так же «одноцентричен», как и эгоизм, только центр — не в себе, а в другом человеке. Поэтому альтруистическая любовь быстро делается своеобразным «недугом» души, похожим на безответную любовь: «состав чувства» в ней сдвинут, усечен, человеку недостает здесь радостей встречной заботы, одобрения, поддержки, ласки. Это подтачивает душу, отравляет чувство.
Наверное, правильнее все-таки видеть любовь не «одномерной», как бы состоящей из двух потоков. Первый — это паши чувства «для другого»: странное, почти физическое ощущение своей слиться с ним; способность ощутить то, что происходит в душе другого; беспокойное желание делать все для любимого человека, пожертвовать собой, чтобы уберечь его. Для такой любви нужен «талант чувств», а он есть далеко не у каждого.
Второй, встречный поток — «для себя»: любовь способна всколыхнуть все удивительное богатство ощущений, сквозь ее призму ще, обостреннее воспринимается мир, наконец, она наделяет жизнь человека смыслом, потому что осознание абсолютной ценности другого человека придает смысл твоему собственному существованию. В этике с понятием любви связаны интимные и глубокие чувства, особый вид состояния и действий, которые направлены па другого человека.
Так, любовь может сопровождаться смущением, любопытством и страхом, экстазом и равнодушием, самоотверженностью и эгоизмом, деликатностью и цинизмом, бесцеремонностью и скромностью, апатией и воодушевлением. Нежности очень часто сопутствуют смущение, уважение и преклонение. Экстаз почти всегда неотделим от буйной страсти и от беспрекословной готовности отдаваться, равнодушие же часто является результатом преждевременного истощения и опошления отношений.
Анализируя феномен любви, можно выделить в нем два аспекта: внутренний, психологический — способность эмоционального переживания чувства любви — и внешний, социальный — реальные отношения, возникающие между любящими. На практике они тесно взаимосвязаны и оказывают друг на друга обоюдно формирующее воздействие.
Любовь — и в этом проявляется ее уникальная роль — одна из немногих сфер, в которых человек способен почувствовать и пере жить свою абсолютную незаменимость. Во многих социальных ролях и функциях конкретного человека можно заменить, заместить, сменить, но только не в любви. В этой сфере жизни индивид имеет высшую ценность, высшее значение по сравнению со всеми остальными. Здесь человек не функция, а «самость». Именно поэтому только в любви человек может почувствовать смысл своего существования для другого и смысл существования другого для себя. Любовь помогает человеку проявиться, выявляя, увеличивая в нем все хорошее, положительное, ценное.
Еще одна реально значимая проблема любви — это проблема власти. Любовь можно сравнить с маленьким, но сложно устроенным государством. Тут возможны всякие формы отношений: и демократия, и анархия, и просвещенный абсолютизм, и даже, к сожалению, деспотия. Но при одном условии: если форма эта принята добровольно. Нет ничего печальнее и безнадежнее в любви, чем долгая изматывающая борьба за власть.
В начальную, самую праздничную пору любви каждый из нас с удовольствием подчиняется капризам любимого существа, искренне и вдохновенно играет в раба. Счет обидам еще не начат, вопрос «кто кого?» еще не стоит. Мы радостно уступаем друг другу, но ссора, другая — и праздник кончается. И вот уже каждый обиженно требует то, что ему недодано.
А ведь любовь, напомним, это когда я забочусь о тебе, а ты обо мне. Любовь — не для эгоцентриков. А сильная любовь — это эксперимент (и иногда опасный) на себе. Любящий бесстрашно и самоотверженно доходит порой до той ступени самоотдачи, за которой любовь становится тягостной для одного и гибельной для другого.
Мученики и герои любви, рискуя и жертвуя собой, прокладывали путь к неведомым материкам человеческих отношений. Обезумевшая Офелия бросалась в реку, несчастный Вертер хватался за пистолет, Анна Каренина падала на рельсы, — а человечество, обогащенное их горестным опытом, училось быть чуть-чуть счастливее, хотя, наверное, так и не научилось этому.
И, наконец, любовь — это одно из проявлений человеческой свободы: никто не может заставить любить ни другого, ни самого себя. У любви нет внешних побудителей, она не сводится ни к умозаключениям, ни к природным влечениям, инстинктам. Через любовь мы" осознаем, познаем и смысл жизни вообще, и собственную автономию. Любовь — это критерий наших способностей, нашего искусства быть человеком. Любовь не подпадает ни под какие стандарты и стереотипы, это совершенно оригинальная жизнь, где, как и в творчестве, нет правил и авторитетов.
В этом смысле любовь есть прорыв из временного в вечность, переход в состояние, где нет ни смерти, ни апатии, ни уныния, а есть постоянное напряжение духа, подлинное творчество. Подобное состояние человеку, не находящемуся в стихии любви, кажется либо потусторонним чудом, либо сумасшествием. И, по-видимому, как подлинное творчество, так и подлинная любовь встречается довольно редко.
Подлинная любовь открывает человеку глаза, освобождая его от штампов и стереотипов видения, поднимает его над утилитарными интересами и обыденным существованием, приобщает к тайне, постигаемой, как и творчество, не через абстрактное познание, но через специфический образ жизни. Любовь развивает личность, делает ее мудрой и мужественной именно в силу парадоксальности своего воплощения в жизнь, а парадоксальность эта носит зачастую трагичный характер.
Подлинная любовь возникает тогда, когда ей мешают обстоятельства, запреты, и поэтому она развивается через преодоление различных препятствий. Такая любовь часто связана со смертью — или от того, что препятствия для ее осуществления оказываются непреодолимыми, а жизнь без любви становится ненужной, или от того, что любящий человек, необычайно остро чувствуя потребность защитить свою любовь, главным врагом считает небытие, смерть.
И все-таки любовь всегда счастлива, несчастлива лишь нелюбовь, отсутствие любви.
Этика семейных отношений
Когда двое влюбленных решают связать свою судьбу, они меньшe всего думают о том, насколько подходят друг другу. Но романские чувства постепенно остывают, и выясняется, что в совместной жизни все складывается не так однозначно: ведь встречаются два характера, две индивидуальности, каждая из которых постепенно начинает заявлять о себе.
Еще раньше, отмечая особенности прикладной этики, мы указывали на то, что в ней собственно этические знания тесно переплетены с психологическими, культурологическими, педагогическими и др. В этике брачносемейных отношений это переплетение особенно очевидно, поскольку здесь многое зависит не только от нравственной, но и от психологической, сексуальной и даже бытовой культуры партнеров.
Семья начинается с любви двоих. Любовь — сплав чувств и действий, направленных на другого человека. При этом любящий испытывает удовлетворение, доставляя радость любимому или уменьшая, прекращая его страдания. В любви, таким образом, целью является не эгоистическое удовлетворение, а радость, основанная на радости другого человека, наслаждение отраженным светом наслаждения любимого.
Формула любви проста: если мне хорошо оттого, что хорошо тебе, и если я хочу, чтобы тебе было лучше, и делаю это, то я тебя люблю. Если мой избранник в отношениях ко мне руководствуется этой формулой, то и он меня любит. С этой точки зрения слова «эгоистическая любовь» бессмысленны, так как любовь сама по себе как раз и есть отрицание, преодоление эгоизма, высшая степень развития человеческих отношении.
Способность любить прямо зависит от способности к сопереживанию, от умения думать в первую очередь не о себе, а о любимом человеке, умения заботиться о нем, знать, что это и есть твое счастье, и не думать о вознаграждении. Такое умение не дается само собой. В.А. Сухомлинский отмечал, что нет какой-то специальной науки любви — есть наука человечности. Кто овладел ее азбукой, тот готов к благотворным духовно-психологическим и морально-эстетическим отношениям, в том числе и в семейной жизни.
Но семью делает счастливой не только любовь сама по себе, но и нравственные качества, выступающие реальным проявлением любви, такие как доброта, забота о близком человеке. Доброта неразлучна с тактичностью, которая предполагает умение понимать потребности и переживания другого, осознавать все, что может доставить любимому человеку неприятность или боль. Тактичный человек старается предупредить неблагоприятные ситуации, которые ведут к разладам и ссорам, так как это причиняет боль другому и не содействует укреплению любви и брака. Чтобы развить в себе чувство такта, нужно чаще ставить себя на место другого человека. Это в свою очередь становится основой терпимости, так необходимой в браке, когда встречаются и «обречены» быть вместе люди совершенно разные: из разных семей, с разными взглядами, привычками и интересами.
Важнейшей чертой любящих людей является также ответственность за любимого. Органично сочетая сдержанность желаний и самодисциплину, она удерживает от эгоистических поступков, способных нанести обиду или вред любимому человеку.
Кроме определенных моральных качеств, для счастливого брака необходима психологическая совместимость и психологическая культура, способствующие формированию и совершенствованию гармоничных отношений между супругами в процессе их общения, «притирки» их характеров, «шлифовки» чувств.
Следует помнить, что психологическая совместимость имеет биологические основы. Это и врожденный тип темперамента, и разные способы реакции партнеров на ту или иную жизненную ситуацию, и разная степень впечатлительности и тревожности. Это необходимо учитывать в совместной жизни, не ломая и не «перевоспитывая» друг друга, как поется в известной песне: «если я тебя придумала, стань таким, как я хочу», а уважая индивидуальность другого и приспосабливаясь друг к другу в различных семейных ситуациях. Этот процесс «приспособления» происходит ежедневно и ежечасно, без выходных и отпусков, он предполагает настойчивую и кропотливую работу каждого из супругов прежде всего над самим собой. Работа эта трудная, но благодарная. Затраченные усилия возвращаются затем сторицей — гармонией в браке, счастьем детей, согретой душевным теплом старостью.
Конечно, любовь невозможна и без чувственного влечения. Правда, само влечение может возникнуть и без любви, оборачиваясь зачастую безудержной, принимаемой за любовь страстью, заслоняющей на какое-то время все остальные чувства. Радость, удивление, чувство новизны, восторг могут быть настолько сильны, что заглушат голос разума. А услышать его просто необходимо, чтобы не испортить жизнь — свою и чужую.
Не каждому по силам построить счастливую, благополучную семью. Эгоисты, себялюбцы, люди неискренние, лживые, избалованные, не умеющие и не желающие трудиться, скорее всего с этой работой не справятся. Но их, к счастью, не так уж много. Гораздо больше тех, кто не может создать счастливую семью просто потому, что не умеет, не знает, как это делается, хотя и искренне хочет. Так, значительная часть неудачных браков (от одной трети до половины) распадается из-за отсутствия сексуальной гармонии, из-за неумения вести в браке половую жизнь, которая удовлетворяла бы обоих супругов. А это неумение, как правило, базируется на неправильном половом воспитании, на недостаточности знаний о том, как эту сторону семейной - жизни следует организовать.
Что же представляет собой счастливая семейная жизнь?Безусловно, это любовь, единство, взаимопонимание, гармония. Но можно ли вместе с тем представить себе семейную жизнь, например, без конфликтов и ссор? Пожалуй, бесконфликтных семей в действительности не бывает. А вот счастливых, благополучных браков, длившихся и 30, и 50 лет, довольно много. Причем наблюдается четкая зависимость между количеством прожитых вместе лет и числом конфликтов — чем больше первая величина, тем меньше вторая.