МОИ ОЖИДАНИЯ ОПРАВДЫВАЮТСЯ

Роберт Лоуренс Стайн

Комната Страха #5

Дневник кошмарных пророчеств

 

Добро пожаловать…

Меня зовут Р. Л. Стайн. Тебе когда-нибудь, хоть раз в жизни, хотелось заглянуть в будущее? Ты был бы рад, если бы у тебя появилась возможность узнать заранее, какие вопросы зададут тебе завтра на экзамене? Или какая из команд победит в пятницу вечером в баскетбольном матче и с каким счетом?

Вот двенадцатилетнему Алексу Смиту повезло, и он стал счастливым человеком. Дело в том, что у Алекса есть одна плохая привычка. Он непрестанно спорит со своими друзьями, причем не просто так, а на деньги.

В один прекрасный день Алекс нашел очень странную тетрадь в твердом кожаном переплете, в каких обычно ведут дневник. И этот дневник стал предсказывать Алексу будущее — например, сообщал подробности, которые ему требовались, чтобы выигрывать в каждом споре.

Алекс решил, что ему необычайно повезло.

Но иногда не помогает даже знание будущего. Иногда оно готовит для тебя страшные, жуткие сюрпризы. Ведь дело в том, что, открывая этот волшебный дневник, Алекс открывал всякий раз дверь… в КОМНАТУ СТРАХА.

 

Глава I

СЛЕДЫ ВОЛЧЬИХ ЛАП

 

Дорогой дневник!

Мои руки сильно трясутся, и я даже не знаю, удастся ли мне написать хоть что-то на твоих страницах. Дело в том, что я этой ночью ужасно испугался. И до сих пор меня бьет дрожь.

Впрочем, я расскажу все с самого начала. Дело в том, что я и мои друзья, Чип и Шон, уже целый год собирались сходить с ночевкой в Полнолунный лес. И вот, наконец, вчера мы отправились туда.

И совершенно зря мы это сделали!

Мы думали, что это будет здорово. Мы погрузили в машину моего папы все наше туристическое снаряжение, а он отвез нас к тропе, ведущей в лес.

— Держитесь этой тропы, ребята, — сказал папа на прощанье. — По ней вы придете на берег речки. Завтра утром я заберу вас на этом же месте. Счастливо!

Развернувшись, он уехал.

День был пасмурный. Но когда мы вошли в лес, вокруг нас стало еще темней. Наши рюкзаки оттягивали плечи. А уж парусиновая палатка весила целую тонну, не меньше.

Но нас это не пугало. Наоборот, нас переполнял восторг. Еще бы — мы наконецто оказались в лесу одни, без взрослых, как настоящие следопыты! Мы бодро шагали по тропинке все дальше и дальше.

Шон загорланил какую-то старую битловскую песню. Мы с Чипом тут же ее подхватили. Наши голоса эхом отлетали от деревьев, и это было здорово.

— Эх, жаль, что мы не захватили с собой гитары! — воскликнул я. Дело в том, что мы все трое играем на гитарах и создали собственную рок-группу.

Чип захохотал.

— Отличная мысль, Алекс! Ты у нас с головой. Вот только куда бы мы их включили?

Дело в том, что мы играем на электрогитарах.

— Мы бы протянули сюда в лес очень большой удлинитель, — не моргнув глазом, ответил я.

Вот так мы и шли, смеясь и распевая песни. Все нас радовало — и свежий прохладный воздух, и хрустевший под ногами толстый ковер из желтых листьев.

Через некоторое время тропа, которую показал мой отец, куда-то исчезла, а мы все шагали вперед. Я был абсолютно уверен, что берег речки вот-вот появится перед нами. Между тем вокруг нас становилось все темней. Подул холодный, недобрый ветер.

Прошло еще около часа, прежде чем мы поняли, что заблудились.

— Уже пора нам выйти к реке. Во всяком случае, мы должны уже слышать ее журчанье, — сказал Шон. Он снял со спины рюкзак и устало потянулся. — Где же она? Может, мы идем не в ту сторону?

— Теперь мы ее не найдем, — со вздохом добавил Чип. — Уже слишком темно.

Сильный порыв ветра швырнул в нас ворох листвы.

— А что, в этом лесу водятся медведи? — с некоторой опаской поинтересовался Шон.

— Нет, здесь их нет. Зато тут много опасных кроликов, которые могут разгрызть тебя на кусочки! — пошутил я.

Чип засмеялся, а Шон слегка нахмурился. Мне вдруг сделалось зябко, и я потуже запахнул свою желтую ветровку.

— В какой стороне осталась тропа? — спросил Шон, поворачиваясь к нам спиной; он подумал немного и махнул рукой. — Мы оттуда пришли? Может, нам вернуться назад?

Тут неожиданно над нашими головами раздалось какое-то жуткое уханье. Я едва не подпрыгнул от неожиданности и повернул голову на этот звук. На нижней ветке дерева сидела какая-то большая птица. Она уставилась на нас и снова заухала.

— Мне не хочется возвращаться, — заявил я. — Пошли вперед. Речка там. Я это знаю точно.

Однако Шон и Чип захотели разбить бивак прямо тут же, где мы остановились. Моим друзьям это место показалось неплохим, мне тоже. Заросшая высокой травой поляна, которую окружали высокие деревья. Так что я не возражал.

Мы сбросили рюкзаки и принялись разворачивать палатку.

Вот тогда-то у меня и появилось впервые это самое неприятное, даже жутковатое ощущение — что за нами кто-то наблюдает.

От этого у меня по спине побежали мурашки. Позади нас раздался треск, как будто кто-то наступил на сухую ветку.

Я резко обернулся. Но никого не увидел. Деревья склонили друг к другу свои верхушки, словно смыкая вокруг нас кольцо.

— Что с тобой? — встревожено спросил Шон. — Ты кого-то увидел, Алекс? Какого-нибудь зверя?

Я расхохотался.

— Да, увидел. Целое стадо буйволов.

Мы все еще возились с палаткой. За это время поднялся сильный ветер, он рвал ее из наших рук. Наконец нам удалось с ней справиться. Но после этого мы никак не могли разжечь костер.

Когда мы поужинали, было уже совсем поздно. Мы дружно принялись зевать. Наши плечи болели от тяжелых рюкзаков.

Мы решили, что пора спать. Шон и Чип полезли в палатку. Я уже нагнулся, чтобы последовать за ними, — и вдруг замер.

У меня снова появилось то самое странное ощущение. И побежали мурашки по спине. Кто же на нас смотрит?

Прищурившись, я стал всматриваться в туманную мглу. Тут я увидел тусклые серые круги — несколько пар. Они плавали между деревьями, совсем невысоко над землей.

Что это? Глаза каких-то животных?

Я нырнул в палатку. Прямо в одежде, не раздеваясь, мы залезли под шерстяные одеяла. Шерсть на одеялах «кусалась». Палатка сделалась влажной от росы.

Заснуть нам не удавалось, и мы стали вспоминать все анекдоты, которые знали. И от этого развеселились.

Однако наш смех оборвался, когда где-то в лесу внезапно раздался зловещий вой.

Поначалу вой доносился издалека и больше напоминал сирену «Скорой помощи». Но потом приблизился и сделался громче. Мы поняли, что это воют какие-то звери.

— Наверное… наверное, это собаки! — с дрожью в голосе воскликнул Шон. — Может, в этом лесу живет стая одичавших собак, а?

Тесно прижавшись друг к другу, мы притихли. Нам всем было ясно, что воют вовсе не собаки. Что мы слышим волчий вой.

Теперь он звучал совсем близко… Так близко, что мы различали свистящее, учащенное дыхание этих опасных хищников, когда вой на минуту прекращался.

Потом за стенками палатки раздался мягкий и негромкий хруст чьих-то шагов по опавшей листве.

Они здесь! Пришли за нами! Полог палатки широко распахнулся.

Мы все втроем дружно заорали от страха.

Двое мужчин в черных кожаных куртках, наклонившись, заглядывали в нашу палатку. Один из них держал в руке электрический фонарик. Он медленно обвел лучом наши лица.

— Что с вами, ребята? Почему вы так кричите? Что-нибудь случилось? — спросил он.

— Кктто вы таккие? — спросил я.

— Лесной патруль, — ответил второй мужчина.

— Да. Точно. Лесной патруль, — повторил его напарник.

Они оба глядели на нас как-то странно. Их глаза были совершенно холодные, без единой искорки теплоты или дружелюбия.

— Местные леса нельзя назвать безопасными, — произнес мужчина с фонариком. — Здесь нужно держать ухо востро.

Его напарник кивнул.

— Вот что мы вам советуем, ребята. Утром, как только рассветет, выбирайтесь-ка вы на дорогу. Пойдете вон в ту сторону, — он махнул рукой куда-то вправо, — и там ее увидите.

Мы пообещали мужчинам, что сразу же уйдем. А еще мы поблагодарили их за то, что они о нас заботятся.

Но меня все же насторожили их глаза и вообще — их вид. Они мало походили на лесной патруль. Как только они ушли, вокруг нас снова раздался пугающий вой. И нам опять стало жутко.

Мы не спали всю ночь. Мы лежали без сна под колючими шерстяными одеялами, глядели на стенки палатки и прислушивались к звериному вою.

Через несколько мучительных часов, едва забрезжил рассвет, мы выскочили из палатки и принялись с лихорадочной торопливостью упаковывать рюкзаки.

Я расстелил на земле палатку и уже хотел ее сворачивать — но замер, когда заметил на сырой земле нечто странное.

— Эй!.. — крикнул я Шону и Чипу. — Глядите!

Я ткнул пальцем в следы, явственно отпечатавшиеся на влажном и рыхлом лесном грунте. Две пары таких следов шли из леса к входу в нашу палатку.

Отпечатки ног лесников.

Мы застыли от ужаса и неожиданности.

Я неправильно написал, что это были отпечатки ног. Это были отпечатки звериных лап!

Крупных лап, немного похожих на собачьи.

Волчьи следы!

 

Глава II

ПРОИГРАННЫЙ СПОР

 

— Алекс, в этой истории найдется хотя бы крупица правды? — поинтересовалась мисс Голд, наша учительница литературы.

Я смущенно крутил в руках листочки с моим сочинением.

— Нет, — признался я ей. — Я все придумал с начала до конца.

— И вы втроем никогда не выбирались в лес с ночевкой? — спросила она, глядя на меня поверх очков.

— Нет. Никогда, — вздохнул я.

— Он боится ядовитого плюща! — крикнул Чип со своей парты.

Весь класс засмеялся.

— Он вообще боится деревьев! — подхватил кто-то другой.

Класс засмеялся еще громче.

— Он боится насекомых! — прибавил Шон.

Теперь уже никто не смеялся. Надо сказать, что никто никогда не смеется шуткам моего друга Шона. Он хороший парень, и я с ним давно дружу, но шутит он всегда неудачно.

— Что ж, это превосходный маленький рассказ, — объявила мисс Голд. — Один из лучших, какие мы слышали на этой неделе. Очень хорошая работа. Спасибо, Алекс, что познакомил с ней весь класс.

Тут она махнула рукой, разрешая мне пойти на свое место. Однако я не пошевелился и остался стоять у доски.

— Почему вы не сказали мне оценку? — напомнил я училке, скрестив за спиной пальцы.

— Что? Ах да, верно. — Мисс Голд поправила на носу очки. — Я ставлю тебе четыре с плюсом.

— Что? — недовольно воскликнул я. — Не пятерку?

— Четыре с плюсом, — ровным голосом повторила она.

— Но… почему? — не унимался я.

Она отбросила со лба светлую прядь волос.

— Ну… ты прекрасно справился с сюжетом. А вот своих героев ты, на мой взгляд, описал недостаточно выпукло. Из твоего рассказа мы так и не поняли, что из себя представляют Чип и Шон — верно, ребята?

— Так вот же они! — запротестовал я, показывая на своих приятелей. — Все и так знают, как они выглядят!

— Как два безобразных крокодила! — крикнул кто-то из угла класса.

— Две каракатицы! — поддержал его другой шутник.

Все дружно захохотали.

Только я не смеялся. Меня терзала обида. Я рассчитывал на пятерку, даже не сомневался, что получу ее.

— Надо было подробней описать их в своем рассказе, — продолжала мисс Голд. — Мы совсем не видели разницы между ними. Ты не наделил своих персонажей яркими чертами.

— Но я…

— Кроме того, мне кажется, что тебе нужно дать более подробное описание леса, — сказала училка. — Включить в рассказ разные подробности. Знаешь, Алекс, чем больше мелких деталей ты введешь в свое сочинение, тем более реальным оно будет казаться.

Тесса Уэйн бешено трясла рукой в воздухе, стремясь, чтобы училка обратила на нее внимание.

— Я вот чего не понимаю, — заявила она, вставая. — Если эти двое мужчин из лесного патруля были на самом деле волками, откуда у них тогда кожаные куртки? Ведь в рассказе Алекса они полностью одетые, верно? Но ведь они же волки! И откуда у них взялся фонарик?

— Резонные вопросы, Тесса, молодец, — одобрила училка.

Я закатил глаза от терзавшей меня досады и вздохнул. Тесса всегда задавала резонные вопросы. Вот почему я терпеть ее не мог.

— Эти мужчины были на самом деле оборотнями, — объяснил я со снисходительной улыбкой.

— Что ж, сейчас прозвенит звонок, — сказала мисс Голд, поворачиваясь ко мне спиной. — Мне сейчас вот что пришло в голову, Алекс. Ты написал хорошую работу в жанре дневниковой записи. Я предлагаю тебе переделать свой рассказ, чтобы он выглядел, как страничка из дневника.

— Спасибо, — вяло отозвался я. Ну почему же она все-таки не хочет поставить мне пятерку?

— Алекс, тебе нужно вести настоящий дневник, — продолжала она. — Делай туда записи каждый день. А в конце года покажешь его мне и получишь за это дополнительную оценку.

— Правда? — удивился я. Потом, немного подумав, согласился. — Ладно, я так и сделаю. Спасибо за совет.

Тесса снова подняла руку. Я уже знал, что она собирается сказать.

— Мисс Голд, я тоже хочу вести дневник. Вы мне тоже поставите дополнительную оценку в конце года?

— Да, — ответила училка. — Ребята, вы все можете вести дневник, если хотите. Это очень полезно — развивает мышление и стиль.

Звонок заглушил ее последние слова.

Я побежал к своей парте и принялся запихивать свое сочинение в рюкзачок. Тут меня кто-то сильно хлопнул по плечу. Я уже знал, кто.

— Гони монету, Алекс, — заявила Тесса и сунула мне под нос свою розовую ладонь.

— Ты о чем? — притворился я.

— Давай-ка плати, — не унималась она. — Ты проспорил мне пять долларов. Ведь ты утверждал, что получишь пятерку. Значит, ты проиграл.

— Но ведь четверка с плюсом — это почти пятерка, — запротестовал я, кривя душой.

Она помахала пальцем перед моим носом.

— Гони монету. И не увиливай.

Я с неохотой полез в карман.

— Но… У меня только три доллара, — сказал я.

— Тогда зачем ты взялся со мной спорить?! — истошно завопила эта зануда. — Ведь ты никогда у меня не выигрываешь. Всегда я одерживаю верх.

— Подожди секунду, — сказал я и бросился за Чипом и Шоном, которые уже подходили к двери классной комнаты. — Давайте деньги, — потребовал я, загораживая им дорогу.

Мои приятели застонали. Потом дружно полезли в карман и вручили мне каждый по доллару.

Я подбежал к Тессе.

— На, подавись. Вот тебе пять долларов, — сказал я и сунул ей деньги.

Она с любопытством вытаращила на меня глаза.

— Почему они отдали тебе деньги? — поинтересовалась она, кивая на моих приятелей.

— Я поспорил с каждым из них на доллар, что ты тоже захочешь писать дневник, когда услышишь мой рассказ.

Тесса фыркнула и густо покраснела от злости.

— Подумаешь, — пробормотала она. — Ну, выиграл ты у своих приятелей два бакса. Но все равно, Алекс, ты законченный неудачник. А сейчас ты еще и полный банкрот — верно?

Я вывернул карманы своих джинсов. Пустые.

— Да, ты угадала. Я банкрот.

Тесса ухмыльнулась.

— Мне нравится с тобой спорить, это приятно, — заявила она и помахала перед моим носом зеленоватыми бумажками, а потом демонстративно пересчитала их одну за другой. — Все равно что отбирать конфетку у малыша.

— Постой-ка минуту… — сказал я ей.

В моей голове внезапно возникла идея. Великолепная идея. Идея, которая превратит меня из неудачника в счастливчика.

— Я предлагаю тебе еще один спор на деньги, — сказал я Тессе. — На крупную сумму.

 

Глава III

НАХОДКА В СТОЛЕ

 

— Ты совсем свихнулся? — заорал на меня Шон. — Алекс, у тебя что — крыша поехала?

— Я выиграю этот спор, — уверенным голосом заявил я.

— Но ведь ты никогда — никогда! — не выигрывал пари у Тессы, — напомнил мне Чип. — Разве можно спорить на сотню долларов? Где ты их возьмешь?

Дело происходило после школы. Мы сидели втроем в гараже у Чипа и настраивали свои гитары. Здесь была только одна электрическая розетка, в которую мы могли включить лишь две гитары. Это означало, что кому-то из нас постоянно приходилось играть «на акустике», несмотря на то что у нас у всех троих имелись электрогитары.

— Мне не понадобится добывать где-то сто долларов, — заявил я, — потому что я обязательно выиграю спор.

Дрыннн.

Я оборвал струну и застонал от злости.

— Ладно, как-нибудь перебьюсь, — пробормотал я.

Шон неодобрительно покачал головой:

— Все-таки с тобой творится что-то неладное, Алекс. После того, что произошло с Мак-Артуром и флагом…

— Это был настоящий верняк! — воскликнул я. — Я должен был выиграть тот спор!

При одном воспоминании об этой истории меня охватывала злость.

Несколько недель назад я поспорил с Мак-Артуром. Это один из дворников в нашей школе. Только официально его должность именуется не дворник, а «техник по эксплуатации».

Мак-Артур — приятный парень. Иногда мы с ним болтаем. И вот в тот раз я с ним договорился.

Дело в том, что каждое утро он поднимает флаг перед нашей школой. Там для этого установлена специальная мачта. Вот я и заплатил ему пять долларов, чтобы он в то утро поднял флаг вверх ногами.

А сам потащил Тессу пораньше в школу, поспорив с ней на десять долларов, что Мак-Артур выкинет такую феню.

— Ты сошел с ума, Алекс, — говорила Тесса, закатывая глаза. — Мак-Артур никогда такого не делал.

Но сегодня он такое сделает, думал я, довольный собой, и уже прикидывал, как мне лучше потратить выигранные баксы.

Разве я мог предполагать, что миссис Хуарес, наша школьная директриса, появится возле школы как раз в тот момент, когда Мак-Артур поднимал флаг?

Она как раз взбиралась по ступенькам и увидела «техника по эксплуатации». И вот она остановилась перед мачтой, прижала к сердцу правую руку и стала ждать, когда поползет кверху флаг.

Естественно, Мак-Артур дрогнул и поднял флаг правильной стороной.

Я его и не виню. Что он мог поделать, раз рядом стояла директриса?

Но мне пришлось отдать Тессе десять долларов. А потом Мак-Артур сказал, что вернет мне пять долларов только через неделю. Словом, денек тот выдался не самый удачный.

— Теперь пришла моя очередь, — заявил я приятелям. — Тесса выиграла у меня подряд около трехсот споров. Теперь определенно наступает моя очередь.

— Но почему ты с ней поспорил, что твой дневник получится более интересным, чем ее? — спросил Шон.

— Потому. Так оно и будет, — ответил я. — Тесса умная девчонка, никто не спорит, всегда получает одни пятерки, но она ведь и зубрит день и ночь. Поэтому она невыносимо скучная, настоящая зануда! А у скучного человека разве может получиться интересный дневник? Да никогда в жизни!

— Кто же определит, чей дневник лучше? — поинтересовался Чип.

— Мы предоставим это решить мисс Голд, — ответил я. — Только выбор у нее окажется легким. Уж тут-то я никак не проиграю, не волнуйтесь!

— Давай поспорим? — предложил Чип.

Я прищурился и посмотрел на него.

— На что?

— Спорим на пять долларов, что Тесса победит и на этот раз.

— Заметано! — заявил я, и мы ударили по рукам.

— Я тоже, — заявил Шон. — Ставлю пять баксов на Тессу.

— Считайте, ребята, что вы проиграли, — заявил я. — И вообще, хватит болтать. Давайте репетировать. С какой песни начнем?

— Давайте с «Розового тумана», — предложил Чип. — Это наша лучшая песня.

— Наша единственная песня, — пробормотал я.

Мы начали считать, отбивая такт ногой, и потом заиграли «Розовый туман». Не прошло и десяти секунд, как раздался громкий трескучий хлопок.

Музыка замолкла, свет погас.

Снова полетели предохранители.

 

Через некоторое время я приволок домой футляр c гитарой. На пороге меня встретила мама.

— Я тебя жду, — сказала она. — Тут для тебя приготовлен сюрприз.

Я сбросил с плеч рюкзак и швырнул его на пол.

— Только не говори мне ничего! — воскликнул я. — Дай мне догадаться самому. Могу поспорить на пять долларов, что это щенок. Вы наконец-то принесли мне щенка, о котором я прошу вас с шести лет.

Мама покачала головой:

— Нет, не угадал. Это не щенок. Ты ведь знаешь, что у твоего отца аллергия.

— Он может дышать на работе, — заявил я. — Зачем ему дышать дома?

Мама засмеялась. Она вообще считает меня невероятно остроумным и смеется всему, что бы я ни сказал.

— Тогда спорим на пять долларов, что это… проигрыватель для компакт-дисков! — воскликнул я.

Мама покачала головой:

— Тоже не угадал, Алекс. И вообще, перестань спорить каждую минуту. Это плохая привычка. Не удивлюсь, если узнаю, что ты все время проигрываешь.

Я пропустил ее замечание мимо ушей.

— Какой же сюрприз? — поинтересовался я.

— Пойдем, я покажу тебе. — Мама потащила меня наверх в мою комнату. Я видел на ее лице радостное возбуждение.

Она уступила мне дорогу и легонько подтолкнула в спину.

— Ну, найди сам, сынок.

У стены моей комнаты стоял большой письменный стол. Темно-коричневый, с двумя рядами ящиков.

Я подошел к нему поближе и обнаружил на его крышке множество мелких трещинок и царапин.

— Но ведь он… старый! — разочарованно протянул я.

— Да, он антикварный, — ответила мама не без гордости. — Мы с папой обнаружили неподалеку от библиотеки маленькую антикварную лавку.

Я погладил ладонью старую древесину. Потом принюхался.

— Знаешь, мам, он чем-то воняет, — пробормотал я.

— Мы покроем его новым слоем лака, и запах пропадет, — заверила меня мама. — Стол станет как новый. И вообще, неужели ты не понимаешь? Это шикарный, старинный письменный стол. Большой и удобный. Тут найдется место и для твоего компьютера, и для игровой приставки, и для учебников.

— Пожалуй, — неохотно промямлил я.

Мама шутливо подтолкнула меня.

— Ты лучше скажи «Спасибо, мама. Какой приятный сюрприз. Я давно мечтал о таком столе».

— Спасибо, мама, — повторил я, как попугай. — Какой приятный сюрприз. Я давно мечтал о таком столе.

Она засмеялась.

— Тогда вперед. Садись. Попробуй, как за ним работается. — Она подкатила к письменному столу новое рабочее кресло — хром с красной кожей.

— Вот это стул! — восхитился я, на этот раз искренне. — А он откидывается назад? И поднимается вверх?

— Он делает все, — ответила мама. — Ну, давай, садись!

— Здорово! — Я уселся на сиденье и, оттолкнувшись ногами, покатился на колесиках к старому письменному столу.

Внизу послышался телефонный звонок. Мама поспешила туда.

Я откинулся на кресле назад. Потом наклонился вперед, провел руками по темному дереву. Интересно, кто был его прежним владельцем? — промелькнуло в моем сознании.

Я потянул на себя верхний ящик. Сначала он не поддавался моим усилиям. Мне пришлось дернуть посильней. Ящик оказался пустым.

Я выдвинул следующий ящик. Потом третий. Все пустые. На меня пахнуло какой-то кислятиной.

Наклонившись, я выдвинул самый нижний ящик.

— Эй — что это?

В конце ящика что-то лежало. Я протянул руку и взял эту вещицу.

Маленькая, квадратная — то ли книжечка, то ли тетрадь черного цвета.

Я сдул с обложки густой слой пыли и поднес ее поближе к глазам, чтобы получше разглядеть, что это такое.

Тетрадь для дневниковых записей!

 

Глава IV

ПЕРВАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ

 

Я разглядывал пыльную книжицу, крутил ее в руках. Что за странное совпадение!

Я провел тыльной стороной ладони по черному кожаному переплету. Затем открыл его и перелистал страницы.

Они были совершенно пустыми.

Вот здесь я и буду вести свой дневник, — решил я. — А потом покажу его мисс Голд. Сегодня вечером сделаю свою первую запись. Напишу ее чернилами. Училке это понравится.

Положив книжицу на стол, я принялся размышлять, о чем будет моя первая запись.

Для начала я опишу своих приятелей, решил я. Мисс Голд ведь сказала, что мне нужно вводить больше деталей, больше описаний. И вот я смотрел на кожаную тетрадь и прикидывал, с чего мне лучше всего начать.

Начну-ка я с себя. Попробую описать собственную персону.

Итак, я высокий и, пожалуй, слишком худой. У меня шапка каштановых волос, которые меня раздражают, так как не хотят лежать как следует. Моя мама утверждает, что я непоседа и постоянно ерзаю. Я и в самом деле не могу сидеть на месте. А по словам папы, я говорю слишком быстро и слишком много.

Что же еще? Хммм… Пожалуй, я умный. Я люблю общаться со своими друзьями и смешить их. Хорошо, даже очень хорошо играю на гитаре. Мечтаю заработать много денег и стать по-настоящему богатым, потому что я постоянно оказываюсь без гроша в кармане и мне это совсем не нравится.

Пожалуй, обо мне достаточно. Теперь про Чипа. Как мне его описать?

Ну… он низенький. Коренастый и пухлый. У него очень короткие каштановые волосы и круглое, совсем детское лицо. Он выглядит лет на шесть, хотя ему двенадцать, как и мне.

Чип носит мешковатую одежду. Он любит возиться, бороться. Забияка. Всегда в хорошем настроении, всегда готов рассмеяться. На гитаре играет просто ужасно, однако считает себя Джими Хендриксом.

Шон совсем не похож на Чипа. Он очень серьезный и деятельный. И все время о чем-то беспокоится. Нет, не хнычет, не жалуется. Просто беспокоится.

У Шона карие глаза, не просто рыжие, а даже оранжевые волосы, почти как морковка, и куча веснушек. Учится он лучше, чем мы с Чипом, потому что намного больше сидит за учебниками.

Кого еще описать? Может, Тессу? Что ж, пожалуй, стоит и ее. Скорее всего она станет время от времени появляться в дневнике.

Пожалуй, Тесса по-своему неглупа. Но такая липучка, что просто ужас!

У нее прямые светлые волосы, зеленые глаза, курносый, как у эльфа, нос, и маленький алый рот в форме сердечка. Вообще, она очень хорошенькая и аккуратная.

Так. Хорошо. Тесса постоянно хочет быть лучше всех, самой первой в классе. И дружит только с такими же, как она, девчонками.

Тут я еще раз перелистал пустой дневник и решил, что я неплохо умею описывать людей и их характеры. Мне даже захотелось поскорей запечатлеть все эти мысли на страницах моего нового дневника.

О чем же мне написать еще? Что ж, пожалуй, о том, как родители купили мне новый письменный стол и как я обнаружил в углу нижнего ящика пустую тетрадку для дневника как раз тогда, когда мне понадобилась такая тетрадь. Очень здорово и очень кстати!

Я откинулся на спинку своего нового кресла, очень довольный собой. Потом несколько раз запрокинул назад сиденье. Потом поднял и опустил его, просто чтобы посмотреть, как действует этот механизм.

Внизу послышался шум — пришел с работы мой отец. Вскоре мама позвала меня обедать. Я сунул дневник в верхний ящик письменного стола и поспешил вниз, в нашу столовую.

— Как тебе новый стол? — поинтересовался отец.

— Отлично, — ответил я. — Спасибо, папа.

Он передал мне тарелку с макаронами.

— Вы уже играли сегодня на гитаре?

— Угу, немного, — ответил я. — Только у нас опять сгорели предохранители. Вообще-то, нам нужно найти более подходящее место для репетиций.

Мама тихонько засмеялась.

— Вашей рок-группе много чего нужно. Например, нужен приличный солист. Никто из вас не может спеть правильно ни одной ноты. Что бы вы делали без ваших гитар?

Я закатил глаза от досады.

— Спасибо за моральную поддержку, мам.

Тут папа тоже рассмеялся.

— Как вы там называете вашу рок-группу? «Порванная струна»?

— Ха-ха, — вяло отозвался я. Вот такое чувство юмора у моего предка. Еще хуже, чем у Шона, который никогда не может удачно пошутить.

— Давай поспорим на десять долларов, что мы хорошо играем и нам удастся всех победить на конкурсе молодых талантов, — заявил я.

— Алекс, ты опять за свое? — строго одернула меня мать.

Тут они стали о чем-то разговаривать между собой, а я сосредоточился на спагетти с фрикадельками из индейки. Раньше мы ели настоящее сочное мясо. Но теперь мама помешалась на здоровом образе жизни, и мы перешли на суховатую индюшатину.

После обеда я буквально взлетел наверх — так мне не терпелось сделать первую запись в своем дневнике. Я отыскал в рюкзаке черную шариковую ручку, уселся в новое кресло за новый старый письменный стол и достал из ящика дневник.

Вместо введения я напишу, пожалуй, о том, как я нашел в ящике эту книжечку для записей, решил я. А уж потом опишу себя и своих друзей.

Я раскрыл дневник на первой странице. И едва не вскрикнул от удивления.

Когда я обнаружил сегодня эту книжечку, страница была абсолютно чистая. А теперь ее покрывали строчки. Кто-то уже сделал первую запись.

Причем наверху страницы было написано: «Вторник, 16 января».

— Что?! — Я всмотрелся в число. Сегодня ведь понедельник, 15 января. — Все это очень странно! — произнес я вслух.

Дневниковая запись от завтрашнего числа?

Я пробежал глазами по строчкам. И ничего не понял. Мне никак не удавалось сосредоточиться на смысле написанного — слишком уж я был удивлен и смущен.

Потом я снова удивленно вскрикнул, когда сделал еще одно открытие — причем совершенно немыслимое.

Страница дневника написана моим собственным почерком!

Завтрашняя запись, да еще сделанная моим почерком? Фантастика! Такого просто не бывает!

Мои руки дрожали. Уж и не знаю, долго ли я так просидел перед раскрытым дневником. Наконец я пришел в себя, наклонился поближе и принялся с жадностью читать эту запись.

 

Глава V

ПРЕДСКАЗАНИЕ СБЫВАЕТСЯ

 

Дорогой мой дневник!

Наш поединок начался, и я знаю, что победа будет за мной. С нетерпением жду того момента, когда я смогу полюбоваться лицом Тессы, вручающей мне сто долларов.

Я встретил ее в школьном холле и тут же принялся дразнить. Я предложил ей, чтобы мы читали друг другу свои записи — просто так, для развлечения. Я буду читать ее записи, а она мои.

Тесса ничего мне не ответила. Верней, она заявила, что не хочет, чтобы я украл ее идеи. Тогда я сказал: «Как хочешь». Вообще-то, я предлагал ей это не всерьез. Просто мне хотелось дать ей понять, что мой дневник получится намного более удачным, чем ее.

Потом я отправился на урок географии, и мисс Хофф всех привела в ужас — устроила тест по восьмой главе, которую никто не читал. А тест был серьезный — два развернутых вопроса и двадцать кратких на выбор.

И почему эта училка считает, что нас можно огорошивать таким вот образом?

 

На этом дневниковая запись обрывалась. Я смотрел и смотрел на черные строчки, пока они не превратились в расплывчатые линии.

Мои руки все еще тряслись. Лоб покрылся холодной испариной.

Точно, это мой почерк. Сомнений не остается. И стиль письма тоже мой. Словно писал я сам.

Но разве это возможно? Как могла попасть в дневник завтрашняя запись?

Я перечитал ее еще раз. Затем перелистал всю книжку, тщательно проверяя каждую страницу.

Чистые. Все абсолютно чистые. Ни буковки, ни крючочка, и так до последней страницы.

Я вернулся к завтрашней записи и перечитал ее в третий раз.

Правда это или нет? Ведь этого не может быть — или может?

А если это правда? — спросил я себя. Что, если мисс Хофф и в самом деле устроит нам такую подлость? Тогда я стану единственным, кто знает про это.

И только я один успешно выдержу этот тест.

Захлопнув дневник, я убрал его в ящик стола. Потом отыскал учебник географии, открыл восьмую главу и учил ее целых два часа.

 

На следующее утро я столкнулся с Тессой в холле перед кабинетом географии.

— Какая красивая на тебе рубашка, Алекс, — фыркнула эта зануда, задирая кверху свой и без того курносый нос. — Тебя что, стошнило сегодня утром, или это просто такой цвет?

— Я взял ее поносить у тебя — забыла? — огрызнулся я. Удачный ответ?

— Как продвигается твой дневник? — поинтересовалась Тесса. — Может, сразу сдашься и заплатишь мне сто долларов? — Тут она махнула рукой своим подружкам, показавшимся в другом конце холла. Таким же занудам, как и она.

— Мой дневник получится потрясающим, — заявил я. — Вчера вечером я написал двенадцать страниц.

Знаю, знаю, что врать нехорошо. Просто мне хотелось увидеть реакцию своей соперницы.

Она фыркнула мне в лицо.

— Да что ты говоришь? Двенадцать страниц? Да ты и слов-то столько не знаешь! — И она расхохоталась, придя в восторг от собственной шутки.

— У меня появилась отличная мысль, — заявил я. — Почему бы нам не показывать друг другу свои дневниковые записи?

Она нахмурилась.

— Это еще зачем?

— Я буду читать твой дневник, а ты сможешь читать мой, — объяснил я. — Просто так, ради интереса.

— Интереса? — Она скривилась и выпятила вперед свои алые губки. — Нет уж, Алекс. Я не хочу показывать тебе свой дневник. Не хочу, чтобы ты украл мои идеи!

Ого…

Ого!

В точности как и записано в дневнике.

Значит, все сбывается? Все идет так, как там предсказано?

У меня внезапно закружилась голова. Я почувствовал слабость. Разве может какая-то тетрадка предсказывать будущее?

Я сильно тряхнул головой, чтобы избавиться от головокружения.

— Алекс? Что с тобой? — спросила Тесса. — Ты внезапно стал каким-то странным. Что-нибудь случилось?

— Хм… ничего, — буркнул я. — Все в порядке.

До звонка осталось меньше минуты. Я посмотрел на кабинет географии. Он наполнялся учениками.

Я повернулся к Тессе.

— Хм… Ты читала восьмую главу, а? — поинтересовался я.

— Нет. Еще не читала, — ответила Тесса. — А что?

— Да так, ничего, — ответил я, стараясь скрыть глупую ухмылку.

Я вошел вслед за ней в кабинет. Махнул рукой Чипу и Шону. Потом скинул на пол свой рюкзак и пробрался на свое место в последнем ряду.

Мисс Хофф наклонилась над учительским столом и рылась в стопке папок. Она всегда носила только черное, и у нее были черные волосы и брови и белая кожа.

Кто-то из учеников прозвал ее за вредность «Хофф — черная кровь». На мой взгляд, длинно и не слишком складно.

Я напряженно сидел на стуле, пожирал ее глазами и от волнения тихонько барабанил пальцами по коленке. Мое сердце лихорадочно стучало.

Интересно, даст она тест или нет?

Если даст, тогда сбудется и остальная часть вчерашней записи.

 

Глава VI

ТЕСТ ПО ГЕОГРАФИИ

 

Мое сердце колотилось где-то возле горла. Сгорая от нетерпения, я так подался вперед, что едва не свалился со стула.

Объявит ли она тест? Или не объявит?

Вцепившись пальцами в крышку стола, я затаил дыхание и пожирал глазами бледное лицо училки.

— Все успокоились и сели на свои места, — объявила мисс Хофф, поправляя рукав своего черного свитера. — Сегодня у нас будет много работы.

Много работы? Что она хочет этим сказать?

Неужели она таки устроит нам тест?

Оказывается, я все это время сидел затаив дыхание. И сейчас выдохнул, долго и шумно.

— Пожалуйста, уберите все со столов, — сказала вредная училка. — Возьмите бумагу и карандаш. Сейчас у нас будет тест по восьмой главе.

— ДААА! — крикнул я.

Мой крик перекрыл стоны и ропот остального класса. Все с разинутыми ртами повернулись и уставились на меня.

Моему лицу вдруг сделалось невыносимо жарко. Я понял, что густо покраснел.

Мисс Хофф откинула назад черные волосы и усмехнулась.

— С каких это пор ты полюбил тесты, Алекс?

— Я… хм… просто не расслышал, что вы сказали, — быстро нашелся я. — Мне показалось, что вы хотите прочесть нам какой-то текст и не будете нас спрашивать!

Все дружно засмеялись.

Я люблю, когда люди смеются моим шуткам, но терпеть не могу, когда они смеются надо мной. Это выводит меня из равновесия.

Мисс Хофф раздала листочки с вопросами. Я внимательно прочитал свой. Два подробных вопроса и двадцать на выбор.

Точно! Совсем как написано в дневнике.

Все сбывается. Все до мелочей!

Мой дневник предсказывает будущее.

Несколько раз во время урока я забывался и начинал что-то напевать, и лишь потом себя одергивал. Как все удачно складывалось! Я знал все ответы! Впервые я получу пятерку по географии.

Со всех сторон слышались недовольные стоны моих одноклассников. В другом конце кабинета сидел угрюмый Шон, подперев рукой лоб, и смотрел на почти пустой листок бумаги.

Я закончил писать свои ответы за десять минут до звонка. Остальные ребята все еще строчили как сумасшедшие, жалобно стонали и грызли карандаши.

Звонок с урока все встретили унылым молчанием. С зелеными лицами стали сдавать свои листочки с ответами.

— Я провалился, — горестно вздохнул Чип, когда вышел из кабинета географии. — С треском провалился.

Шон, сгорбившись, плелся за ним.

— А я даже не провалился, а вообще почти ничего не написал! — заявил он.

Неплохая шутка для Шона. Только не думаю, что он шутил.

— А ты как справился, Алекс? — поинтересовался он.

— Неплохо, — ответил я. — Возможно, что ответил правильно на все вопросы.

Я отвернулся, чтобы не видеть их пораженные лица, и заметил Тессу.

Она уныло плелась по холлу, похожая на выжатый лимон. Даже ее пышные волосы теперь повисли сосульками.

— Какая подлость со стороны училки! — простонала она. — Почему она не предупредила нас, чтобы мы прочли эту главу?

Я не смог удержаться от торжествующей ухмылки. Она расползалась по моему лицу, несмотря на все мои усилия.

— Тесса, давай поспорим на пять баксов, что я написал лучше всех! — предложил я.

У этой зануды отвисла челюсть от удивления.

— Алекс, побереги свои деньги! — предостерег меня Шон. — Опять ты за старое? Ты ведь никогда еще не выигрывал у Тессы.

— Ты снова проиграешь! — поддержал его Чип.

— Пять долларов, — повторил я, не обращая на них ни малейшего внимания. — Давай поспорим, Тесса?

Она прищурила глаза и пристально посмотрела на меня.

— Ты предлагаешь мне спор на то, что ты хорошо написал этот тест?

Моя ухмылка расплылась еще шире. Я старался сделать серьезное лицо, но у меня ничего не получалось.

— Мне не нравится твоя физиономия, — ответила девчонка. — Не буду с тобой спорить.

— Но… Тесса… — начал было я.

Резко повернувшись, она убежала за угол. Повисшие сосульками волосы уныло болтались за ее плечами.

— Алекс, ты все равно у нее не выиграешь, — снова сказал Шон. — Даже и не пытайся.

— Может, и выиграю, — возразил я. — Вот возьму и выиграю.

— Ну как, будем сегодня репетировать после школы? — спросил Чип. — Я нашел в гараже хороший удлинитель. Теперь, надеюсь, мы сможем поиграть подольше. Предохранители не полетят.

— Нам нужно отрепетировать новые песни, — заявил Шон. — Я нашел ноты «Лестницы в небо».

— Клево, — восхитился Чип и тут же стал изображать гитарные звуки, затянув старую песню группы «Лед Зеппелин».

— Ну… Я сегодня никак не могу, — промямлил я. — Мне нужно поскорей вернуться домой.

Мои приятели застонали от огорчения. Но мне было все равно.

Я хотел поскорей вернуться домой и заглянуть в дневник — не появилась ли там какая-нибудь новая запись.

Может, она уже дожидается меня? Хочет рассказать, что будет со мной завтра?

 

Глава VII

Я — СУПЕРМЕН

 

Я видел, как провожала меня глазами Тесса, когда я уходил из школы в тот день. Она разговаривала с какой-то девчонкой, а сама не сводила с меня глаз.

Однако я не остановился и сделал вид, что не замечаю ее.

Я выскочил из дверей школы и, перескакивая через две ступеньки, сбежал вниз. Погода была скверная, с сильным ветром. Тяжелые, свинцовые тучи низко повисли над городом.

Мне так не терпелось попасть домой, что я даже не застегнул свою куртку, и, когда бежал по улице, она развевалась за моей спиной, словно плащ Супермена.

Я и есть Супермен! — думал я. А в чем заключается моя сверхъестественная сила? В способности знать свое будущее!

Порывистый ветер то хлестал мне в лицо, то подталкивал в спину, помогая бежать. Я не заметил, как преодолел четыре квартала. Мне казалось, что я лечу.

Мне оставалось до дома полквартала, когда я увидел маленького рыжего котенка, стремглав мчавшегося по проезжей части улицы.

— Помоги! Держи его! Держи! — кричал мне маленький мальчишка с красным от бега лицом. Он несся к бордюру. Я узнал его. Билли Миллер, малыш, за которым я иногда присматриваю.

У него всегда убегает котенок.

Алекс всегда приходит на помощь! — подумал я, по-прежнему чувствуя себя Суперменом. Я стремглав вылетел на дорогу, подхватил котенка, повернулся и метнулся к Билли.

Мальчуган был так счастлив, что от восторга едва не задушил беднягу. Он тут же стал меня благодарить, а потом потащил котенка домой.

Через несколько секунд я уже бежал по гравию к своему дому. Остановился я лишь возле кухонной двери, чтобы перевести дыхание.

Я продолжал быть Суперменом, однако в голову уже лезли всякие неприятные мысли. Ветер затих, и моя куртка повисла. Внезапно мое тело сделалось тяжелей камня.

В голове осталась лишь одна мысль — окажется ли в моем новом дневнике запись о завтрашнем дне?

Станет ли дневник каждый день предсказывать мне будущее?

Или это простое совпадение? Какой-то особый, единичный случай?

Почему на первой странице тетради для записей появился именно такой текст? И почему он сделан моим почерком?

Впрочем, я с неохотой размышлял над этими двумя вопросами. Они чем-то меня пугали.

Я скрестил пальцы на обеих руках.

— Пожалуйста, пожалуйста, покажи мне еще хоть одну запись, — бормотал я еле слышно.

Ведь так клево знать будущее. Тогда и мои оценки станут лучше, чем обычно. А еще я смогу выиграть тысячу споров на деньги! Да и спорить с кем угодно! И к концу учебного года я сделаюсь богачом!

Богачом! Как здорово!

Просто потрясающе здорово!

Я больше никогда не буду проигрывать. Я всегда буду правым в любом споре. Всегда буду победителем — и все это поймут.

Кроме того, это означало… что я когда-нибудь опережу Тессу.

У меня был дневник только один-единственный день. Один-единственный. Но я уже точно знал, что он мне нужен. Очень нужен.

Нужен как воздух!

С бешено стучащим сердцем я распахнул настежь кухонную дверь и ворвался в дом. Клара, наша экономка, стояла возле раковины. Крикнув ей «привет», я помчался к лестнице, ведущей наверх.

На лестницу я взлетел в одну секунду, перескакивая через ступеньки.

На последней ступеньке я все-таки споткнулся и едва не рухнул носом в пол. Рюкзак соскользнул с моих плеч и со стуком упал на площадку.

Я даже не стал его подбирать.

Я ворвался в свою спальню.

Бросился к письменному столу.

Вытащил из ящика черную кожаную тетрадь.

— Пожалуйста… пожалуйста… — бормотал я, еле переводя дыхание.

Я распахнул тетрадь. Взглянул на первую страницу — запись, касающуюся сегодняшнего дня. Все сходится, все верно. Абсолютно все, до мелочей.

А как же завтрашний день?

Тяжело дыша, я осторожно перевернул страницу.

Уставился на нее выпученными глазами, ничего не понимая. И застонал от разочарования.

Пусто.

Ничего нет — ни буковки, ни строчки.

 

Глава VIII

МОИ ОЖИДАНИЯ ОПРАВДЫВАЮТСЯ

 

Я принялся лихорадочно перелистывать страницу за страницей. Все чистые.

Я захлопнул дневник и открыл его снова. Однако единственной записью в нем оставалась та, первая.

Я швырнул тетрадь в ящик и забарабанил кулаками по деревянной крышке письменного стола.

На меня обрушилось жестокое разочарование. Как-будто кто-то сделал мне на Рождество потрясающий, долгожданный подарок, а на следующий день немилосердно отобрал его.

Так я просидел несколько минут, тупо уставившись на дневник и пытаясь справиться со своим огорчением. Потом я приволок в свою комнату рюкзак и взялся за математику.

Однако алгебра не шла мне в голову.

Через каждые десять минут я вытаскивал дневник, открывал его с новой надеждой и опять раздраженно швырял в ящик стола.

За обедом отец с матерью стали обсуждать, где лучше всего нам провести зимние каникулы, на каком из островов. Они ожидали, что я стану прыгать от восторга.

Однако я едва ли слышал, о чем они говорят. В моей голове оставалась лишь одна мысль — про дневник.

— Алекс, ты здоров? — спросила после обеда мама, убирая мою тарелку с почти нетронутой едой. — Ты сегодня как в воду опущенный. Это на тебя не похоже.

— Я просто думаю, — пробормотал я.

— Это тоже на тебя не похоже! — пошутил отец и громко рассмеялся, довольный собственным остроумием.

— Ха-ха, — невесело усмехнулся я.

Я отодвинул свой стул.

— Можно мне выйти из-за стола?

Не дожидаясь ответа, я выскочил из столовой и бросился наверх. Подбежал к столу и снова схватил дневник.

— Ура! — радостно закричал я. — Есть!

И я тут же исполнил дикий танец с бешеными прыжками.

В нем появилась новая запись про завтрашний день. И опять написанная моим почерком.

Как же это происходит? — спрашивал я себя. Что это — какая-то странная магия? Всегда ли новые страницы будут появляться после обеда?

Мои руки дрожали от восторга. Ну, так что же случится завтра?

Взяв дневник обеими руками, я с жадностью прочел:

 

Дорогой дневник!

Ого! Какой потрясный день! Чип, Шон и я ходили после школы на баскетбольный матч. Все прошло отлично! «Вороны» выиграли в добавочное время!

Все болельщики просто посходили с ума. Я думал, что они разнесут от радости весь наш спортивный комплекс!

 

— Ого! — пробормотал я, и мое сердце радостно забилось. Я еще раз перечитал эти первые строчки.

Значит, наша команда, победит завтра в добавочное время. А потом дневник сообщил мне финальный счет матча.

Эге!

С такой информацией я тоже могу кое-что выиграть!

Если дневник станет сообщать мне счет каждого матча еще накануне, я никогда не буду проигрывать! Я стану самым богатым в нашей школе!

При этом все будут считать меня гением!

Я стал читать дальше:

 

Тесса с подозрением смотрит на меня. Я все время ловлю на себе ее взгляды. Ей не дает покоя мой недавний успех по географии. Она явно сгорает от любопытства, каким образом мне удалось хорошо написать тот злосчастный тест, когда все остальные провалились.

Надо вести себя с ней как можно осторожней. Я не хочу, чтобы она что-нибудь пронюхала про мой дневник.

Если она что-то узнает, она все испортит. Я знаю — она это сможет.

 

Кто-то кашлянул.

За моей спиной.

— А? Кто здесь? — спросил я. Потом быстро повернулся — и ахнул.

В дверях моей спальни стояла Тесса и нахмурясь глядела на меня. Потом она перевела глаза на мой дневник.

 

Глава IX

ЗЛОВЕЩИЙ СОН

 

Я поскорей захлопнул дневник и засунул его в верхний ящик стола. И тут же вскочил на ноги и загородил спиной этот ящик, готовый защитить свою тетрадь от Тессы.

Она вошла в мою комнату и покачала головой.

— Меня вовсе не интересует твой дурацкий дневник, Алекс, — заявила эта зануда. — Можешь не прятать его. Я не прочту в нем ни строчки, хоть ты меня озолоти!

Я облегченно вздохнул. Но все-таки не отошел от письменного стола. Не слишком я ей доверял.

— Я… я сегодня еще ничего не писал в дневник, — пробормотал я. И это было отчасти верно. — Я хочу сделать запись перед сном.

— Не трудись и не старайся, — ответила Тесса. — Все равно у тебя не получится так же хорошо, как у меня.

— Зачем ты тогда пришла? — спросил я и одарил ее коварной улыбкой. — Может, тебе требуется помощь по географии, а? Не стесняйся, говори!

Она застонала от досады и, прищурясь, посмотрела на меня.

— Откуда ты знал сегодня утром про этот тест, Алекс? — спросила она сладким голосочком. Ее зеленые глазищи так и впились в мое лицо.

— Хм… С чего ты взяла, что я про него знал? — пожал я плечами.

— Ты точно знал про него, — ответила она, все еще не сводя с меня глаз. — Ты должен был что-то знать. Иначе ты никогда бы не написал его.

Эге! Завтрашняя дневниковая запись уже начинает сбываться, подумал я.

Я скрестил на груди руки.

— Глупости, — заявил я. — Откуда я мог знать про этот тест? Сама посуди!

— Вот почему я тебя и спрашиваю, — ответила она, небрежным движением головы откидывая назад светлые волосы. — Может, ты мне скажешь?

— Я… у меня… просто у меня появилось предчувствие, — ответил я. — Такое странное предчувствие. Вот я и прочел вчера вечером восьмую главу. Понимаешь? Просто так, на всякий случай. Думал — вдруг мое предчувствие сбудется…

Она скривила свои алые губы и недобро взглянула на меня.

— Предчувствие? — Она недоверчиво засмеялась. — Так я тебе и поверила. Где-то ты смухлевал, это уж как пить дать. Может, мисс Хофф заранее предупредила тебя про этот тест?

— Ты что? — Я скорчил удивленную мину. — С какой это стати училка станет меня предупреждать о контрольной? Я говорю тебе — у меня появилось предчувствие. Честное слово.

Я опустил руки, чувствуя себя более раскованно.

— Так ты для этого и пришла сюда? Чтобы спросить меня про географию?

Тесса, казалось, тоже немного успокоилась.

— Нет. Не совсем. — Она присела на подлокотник кресла. — Мы тут поговорили с Шоном…

— О чем?

— О вашей рок-группе, — сказала она. — Понимаешь, дело в том, что я хорошо пою и мне всегда хотелось петь вместе с музыкальным ансамблем. А еще я знаю, что у вас некому петь и вам требуется солист. И вот…

— Ты любишь петь? — недоверчиво перебил я ее. Я не мог себе этого представить. Тесса всегда такая серьезная, будто замороженная.

Внезапно у меня внутри все похолодело. Тесса хочет присоединиться к нашей группе. Нет! Что угодно — только не это!

— Я все время пою дома под караоке, — призналась она. — И меня все хвалят, кто слышит мое пение. Поп-ритмы мне неплохо удаются, старые песни тоже. Вот только рэп я еще ни разу не пробовала, но…

— Пожалуйста! — воскликнул я и хотел добавить: «Замолчи!» При мысли о том, что Тесса поет рэп, у меня все переворачивалось внутри.

Она поняла мой возглас по-своему.

— Так ты считаешь, что я могу петь в вашей группе? — воскликнула она, вскакивая на ноги.

— Ну… — промямлил я и тяжело вздохнул. — Не исключено.

— Не исключено? Что ты имеешь в виду?

— Я поговорю с Чипом и Шоном. Мы это обсудим все вместе, и я дам тебе окончательный ответ. Договорились?

Она помрачнела и казалась слегка разочарованной.

— Ладно, — тихонько ответила она и пошла к двери. — Спасибо.

Я с трудом дождался, когда она уйдет. Едва я услышал стук захлопнувшейся внизу входной двери, как тотчас же достал дневник. И прочел строчки, касавшиеся завтрашнего дня, еще пять или шесть раз.

А еще я запомнил счет завтрашней игры «Воронов». И прикинул, как мне лучше всего будет заставить одноклассников поспорить со мной на результат игры.

Я так ликовал в предвкушении триумфа, что долго не мог заснуть. Когда же сон наконец сморил меня, мне приснился мой волшебный дневник.

Мне снилось, будто я сижу за письменным столом. На улице грохочет гром, а в окне моей спальни сверкают молнии, освещая стены белым светом.

Я достал из ящика стола дневник и принялся его читать при вспышках молний.

Во сне я медленно переворачивал страницы. Все они были заполнены записями, однако я не останавливался, чтобы что-то прочесть.

Наконец я добрался до последней страницы.

Вокруг меня грохотал гром. Я поднес последнюю страницу к своему лицу, чтобы разглядеть, что на ней написано.

И я увидел на этой странице лишь одно слово. Одно-единственное слово, написанное черными чернилами.

Во сне я уставился на это слово, то появлявшееся при вспышке молнии, то исчезавшее в темноте:

СМЕРТЬ.

Только одно слово на последней странице дневника:

СМЕРТЬ.

Моим собственным почерком:

СМЕРТЬ.

 

Сон завершился ослепительно белой вспышкой молнии.

Я открыл глаза и сел на постели.

Моя пижама намокла от пота и липла к телу.

В спальню струился веселый свет утреннего солнца. Мама стояла в дверях моей спальни и улыбалась мне.

— Алекс, уже проснулся? А я как раз пришла тебя будить. Вставай, пора собираться в школу.

— Мам? — спросил я сипловатым спросонья голосом. — Скажи мне, бывает так, что сны сбываются?

 

Глава X

«ВОРОНЫ» ПРОТИВ «КОЛИБРИ»

 

— Подвинься! — заорал мне в самое ухо Чип и сильно толкнул, заставив проехаться по длинной скамье. Потом он толкнул меня снова, еще сильней, и я воткнулся плечом в сидевшего чуть дальше парня.

Чип захохотал. Он любит толкаться. Это вроде как его хобби.

На скамейках нашего спортзала сидели учащиеся, родители и несколько учителей. Все радостно зашумели, когда «Вороны» выбежали на площадку в своей черной с золотом форме, и каждый из игроков провел мяч через площадку.

Из гостевой раздевалки появилась команда соперников под названием «Колибри». На них была желтая форма.

Чип больно ударил меня локтем в ребра.

— Какое идиотское название для баскетбольной команды, — презрительно фыркнул он. — Тоже мне придумали — «Колибри»!

— Да-а. Чик-чирик, — согласился я.

Шон сидел впереди нас, на нижней скамье. Он обернулся к нам.

— Название не такое уж и плохое, — возразил он. — Колибри очень быстрые птицы. Говорят, они приносят удачу.

Ох уж этот старина Шон! Всегда выдаст какую-нибудь ненужную, заумную информацию.

Чип нагнулся и сильно взъерошил шевелюру Шона. Потом сложил ладони рупором и заорал разогревавшимся в это время «Колибри»:

— Чик-чирик! Чик-чирик!

Другие ребята засмеялись и присоединились к Чипу. Вскоре весь зал скандировал:

— Чик-чирик!

«Колибри» в основном бросали в корзину мячи. Один их игрок был настоящим великаном — ростом не меньше двух метров!

— Кто этот парень? — поинтересовался я.

— Это Баскет, — ответил Шон, снова поворачиваясь к нам.

Чип захохотал.

— Играет в баскетбол, а фамилия Баскет? Круто!

— Он учится еще только в седьмом классе, а его рост уже метр девяносто восемь, — сообщил Шон.

— Ого! Большая птичка колибри! — пошутил я.

Вокруг меня все засмеялись опять.

Игра начиналась. Я понял, что пора переходить к делу.

— Мы разгромим этих пташек, — заявил я. — Кто-нибудь хочет поспорить со мной?

Шон снова повернулся.

— Алекс, неужели ты хочешь сделать ставку на «Воронов»? Ты только посмотри на этого парня, на Баскета. Они общелкают нас как котят.

— Точно. Этот Баскет может блокировать любой бросок, — поддержал его Чип. — Ты только посмотри на него. Такая орясина!

Сидевший за моей спиной парень хлопнул меня по плечу:

— Хочешь поставить на «Воронов»? А я ставлю на «Колибри». На сколько спорим?

— Да-а. Я тоже ставлю на «Колибри», — сказал Чип. — Давай спорим на пять баксов.

Слишком просто, подумал я. Так не интересно.

У меня уже был готов план. Пора было пустить его в дело.

— Э, нет, — заявил я. — Предлагаю другие условия.

Около десятка учащихся повернулись к нам и прислушивались к нашим словам.

Свисток судьи эхом отскочил от стен спортзала. Зрители заорали, засвистели. Команды начали строиться в центре площадки.

— Могу поспорить с кем-нибудь на пять долларов, что будет объявлено дополнительное время, — заявил я.

— Что?

— Ты серьезно?

— Дополнительное время? Не может быть!

Вокруг меня раздавались эти недоверчивые возгласы.

— Алекс, это глупо, — зашептал мне Шон. — Не бросай свои деньги на ветер.

— Ну, кто поспорит со мной на пять долларов? — выкрикнул я. — Ставлю пять долларов, что игра пройдет с дополнительным временем. Если нет, я плачу пять баксов.

Все снова недоверчиво загомонили: мол, плакали твои денежки.

Однако десять ребят все-таки решили сыграть со мной. Итак, десять раз по пять. Вот я и выиграю пятьдесят баксов.

Если только сбудется предсказание моего дневника…

Всю игру я просидел на краешке скамьи. Мои мышцы не расслабились ни разу, а пальцы даже побелели — так я их стиснул.

«Колибри» открыли счет и стали его вести. «Вороны» никак не могли забросить мяч из-за Баскета. Он стоял прямо под корзинкой и отбивал любую атаку, которую пыталась провести наша школьная команда.

Прошла первая половина матча, и «Колибри» вели в счете, опережая наших на восемь очков. Все выглядело достаточно безнадежно.

Чип, Шон и восемь других парней, поспорившие со мной, уже ухмылялись и смотрели на меня, как на ненормального.

— Добавочного времени не получится, — заявил Чип и толкнул меня так сильно, что я вывалился в проход.

— Еще посмотрим, — храбрился я, но на душе уже скребли кошки. У меня с собой только шесть долларов, и если я проиграю, мне нечем платить.

Дневник должен быть прав. Иначе мне смерть!

Смерть.

В моей памяти внезапно всплыл сегодняшний страшный сон. Я снова увидел перед глазами то единственное слово, написанное на последней странице жирными буквами:

СМЕРТЬ.

Я прогнал от себя эту картинку. Потом наклонился вперед и сосредоточился на игре, которая возобновилась после перерыва.

«Колибри» первыми получили очередное очко. Баскету даже и прыгать не пришлось, чтобы положить мяч в сетку.

Я громко застонал от досады. «Вороны» отставали уже на десять очков. Теперь им придется как следует напрячься, чтобы к основному времени добавили еще несколько минут.

Я скрестил пальцы на обеих руках и внимательно следил за игрой, едва переводя дыхание. Мне уже мерещилось, как все эти десять парней тычут мне в лицо кулаками, требуя свои пять долларов.

За несколько минут «Вороны» сократили разрыв на два очка. Секунды летели одна за другой. Команды перемещались по площадке.

Бросок — мимо!

Неточное вбрасывание.

Остается несколько секунд. Мяч у «Воронов». Наш парень с мячом обходит Баскета. Баскет спотыкается. Игрок «Воронов» посылает мяч в корзину.

Да! Есть!

Когда прозвучала финальная сирена, «Вороны» сравняли счет на двадцати шести очках. Судья назначил дополнительное время.

Зал буквально взорвался от ликования и удивленных воплей. Все топали ногами так сильно, что затрещали зрительские трибуны.

Я вскочил на ноги и запрыгал, выбрасывая в воздух кулаки.

— Добавочное время! Добавочное время! Я выиграл! Я выиграл БОЛЬШУЮ ИГРУ!

Я оглянулся и заставил всех заплатить. Десять раз по пять. Мой самый крупный выигрыш за всю мою жизнь.

Да, это был полный триумф!

Помрачневший Чип наклонился к Шону и проворчал:

— Бред какой-то! Как Алекс мог знать про дополнительное время?

— Просто ему наконец-то повезло, — ответил Шон.

Что ж, настало время для второй части моего плана.

Я встал и повернулся к ребятам, которые только что проспорили мне.

— Я даю вам шанс вернуть назад свои деньги, — объявил я. — Спорю на пять долларов, что финальный счет будет 34:30 в пользу «Воронов».

Все удивились еще больше, услышав мое предложение. Кто-то расхохотался. Другие качали головами.

— Давайте, ребята, — подбадривал я. — Даю вам шанс. Если счет окажется другим, я верну вам деньги.

Согласились только восемь человек. Двое заявили, что у них нет больше денег.

— Ты совсем сошел с ума, — заявил мне Шон. — Окончательно рехнулся.

Но тем не менее принял мое предложение.

Я сел на место и стал наблюдать за игрой.

Сбудется ли предсказание дневника на этот раз? Пока что все шло как по маслу, тютелька в тютельку.

Дополнительная игра продолжалась только пять минут. Долго ждать мне не пришлось. Зрители орали, свистели и топали ногами. Счет сравнялся на тридцати. Затем «Вороны» забросили два мяча прямо над головой у Баскета.

Крики сделались такими оглушительными, что мне пришлось закрыть уши ладонями.

Я смотрел на табло: 34:30 в пользу «Воронов». До конца игры оставалось пять секунд.

— Готовьте денежки, ребята! — заорал я. — Смотрите, какой счет! Алекс Великий снова в выигрыше!

Тут уголком глаза я увидел, как продвигается к корзине Баскет. За секунду до финальной сирены он послал мяч в корзину.

Шшух! Прошел чисто!

Финальный счет: «Вороны», 34:32 в пользу «Воронов»!

Я проиграл.

 

Глава XI

МОЙ ТРИУМФ

 

Я честно выплатил проигрыш. Ребята снисходительно смеялись и хлопали меня по спине.

Чип принялся распевать на разные лады: «Алекс Великий! Алекс Великий!» Потом зажал мою голову под мышкой и больно щелкнул несколько раз по макушке. У меня даже в голове загудело.

Наконец я вырвался из его рук и помчался вниз по ступенькам зрительской трибуны. Тут я заметил, что с другой трибуны на меня смотрит Тесса. Я помахал ей рукой, но не стал задерживаться.

Я кое-как пробрался сквозь толпу болельщиков и выскочил из школьного здания. Мне хотелось срочно попасть домой и проверить, что было написано в дневнике.

Я бежал всю дорогу. Когда я добрался до своей комнаты, у меня заболело в правом боку, а легким не хватало воздуха.

Я вытащил дневник из ящика письменного стола и открыл вторую запись — про сегодняшний день.

Я водил пальцем по всей странице, пока не добрался до финального счета баскетбольного матча. Да. Вот он. Счет 34:32.

В дневнике он указан правильно.

Дело в том, что я нарочно проиграл в споре. Я намеренно поставил не на те цифры. Чтобы дать им выиграть.

Я решил всех обмануть.