Наполеон Бонапарт – Жозефине
(1796 год)
Не было дня, чтобы я не любил тебя; не было ночи, чтобы я не сжимал тебя в своих объятиях. Я не выпиваю и чашки чая, чтобы не проклинать свою гордость и амбиции, которые вынуждают меня оставаться вдалеке от тебя, душа моя. В самом разгаре службы, стоя во главе армии или проверяя лагеря, я чувствую, что мое сердце занято только возлюбленной Жозефиной. Она лишает меня разума, заполняет собой мои мысли. Если я удаляюсь от тебя со скоростью течения Роны, это означает только то, что я, возможно, вскоре увижу тебя. Если я встаю среди ночи, чтобы сесть за работу, это потому, что так можно приблизить момент возвращения к тебе, любовь моя. В своем письме от 23 и 26 вантоза[3]ты обращаешься ко мне на «Вы». «Вы»? А, черт! Как ты могла написать такое? Как это холодно! И потом эти четыре дня между 23‑м и 26‑м; чем ты занималась, почему у тебя не было времени написать мужу?..
Ах, любовь моя, это «Вы», эти четыре дня заставляют меня забыть о моей прежней беззаботности. Горе тому, кто стал сему причиной! Адовы муки – ничто! Змееподобные фурии – ничто! «Вы »! «Вы »! Ах! А что будет через неделю, две?.. На душе у меня тяжело; мое сердце опутано цепями; мои фантазии вселяют в меня ужас… Ты любишь меня все меньше; и ты легко оправишься от потери. Когда ты совсем разлюбишь меня, по крайней мере, скажи мне об этом; тогда я буду знать, чем заслужил это несчастье…
Прощай, жена моя, мука, радость, надежда и движущая сила моей жизни, Та, которую я люблю, которой боюсь, которая наполняет меня нежными чувствами, приближающими меня к Природе, и неистовыми побуждениями, бурными, как яростные раскаты грома. Я не требую от тебя ни вечной любви, ни верности, прошу только… правды , абсолютной честности. День, когда ты скажешь: «Я разлюбила тебя», – обозначит конец моей любви и последний день моей жизни. Если б сердце мое было столь презренно, чтобы любить без взаимности, я бы велел вырвать его у себя. Жозефина! Жозефина! Помнишь ли ты, что я тебе сказал когда‑то: природа наградила меня сильной, непоколебимой душой. А тебя она вылепила из кружев и воздуха. Ты перестала любить меня? Прости меня, любовь всей моей жизни, моя душа разрывается.
Сердце мое, принадлежащее тебе, полно страха и тоски… Мне больно оттого, что ты не называешь меня по имени. Я буду ждать, когда ты напишешь его.
Прощай! Ах, если ты разлюбила меня, значит, ты меня никогда не любила! И мне будет о чем сожалеть!
Бонапарт
P.S. Война в этом году совсем иная. У меня есть мясо, хлеб и фураж; моя военная кавалерия вскоре опять будет на марше. Мои солдаты выказывают мне невыразимое доверие. Ты одна источник огорчения для меня; ты одна радость и мука моей жизни. Я посылаю поцелуи твоим детям, о которых ты ничего не пишешь. Правда, тогда твои письма были бы наполовину длиннее. А ранние гости потеряли бы всякий интерес тебя навещать. Женщина!!!
Наполеон Бонапарт – Жозефине в Мюнхен
(декабрь 1805 года)
Великая Императрица, ни строчки от тебя после твоего отъезда из Страсбурга. Ты проехала Баден, Штутгарт, Мюнхен и не написала ни слова. Это совсем не радует меня! Я все еще в Брюнне. Русские ушли; у меня есть передышка. Через несколько дней я должен буду решить, что делать дальше. Соблаговолите снизойти с высоты Вашего величия и уделить чуточку времени одному из Ваших рабов.
Наполеон
Даниель Вебстер
(1782–1852)
…Я пользуюсь случаем вернуть Вашу шляпку и выразить надежду на то, что сегодня утром с Вами все в порядке и Вы не простудились…
Письмо, написанное Даниелем Вебстером, американским оратором и политическим деятелем (страдавшим от сенной лихорадки), нельзя назвать любовным в прямом смысле этого слова. Но оно наполнено таким невероятным очарованием, написано так остроумно и изящно, что вполне заслуживает того, чтобы в виде исключения быть опубликованным здесь. Эта записка адресована молодой женщине, которая приходила в гости к Вебстеру и случайно забыла у него свою шляпку.