Служащий в гостинице, натурщик, полицейский служащий, миссионер
Lukas Bärfuss
VIER BILDER DER LIEBE
HARTMANN & STAUFFACHER
Verlag für Bühne, Film, Funk und Fernsehen
Bismarckstr. 36 · D-50672 Köln
Tel. (02 21) 48 53 86 · Fax (02 21) 51 54 02
e-mail: info@hsverlag.com · internet: www.hsverlag.com
© 2002 by Lukas Bärfuss
Dieses Stück darf vor der Uraufführung weder ganz noch in Teilen besprochen werden.
Missbrauch wird bestraft.
Den Bühnen gegenüber Manuskript.
Alle Rechte, insbesondere die der Übersetzung, Verfilmung oder
Übertragung durch Rundfunk oder Fernsehen, vorbehalten.
Dieses Buch darf zu Bühnenzwecken, Vorlesungen oder Vereinsaufführungen
nur benutzt werden, wenn vorher das Aufführungsrecht bei der
HARTMANN & STAUFFACHER GmbH
Verlag für Bühne, Film, Funk und Fernsehen
erworben wurde.
Das Vervielfältigen, Ausschreiben der Rollen sowie die Weitergabe der Bücher
sind untersagt. Ein Verstoß hiergegen verletzt das Urheberrecht und zieht zivil-
und strafrechtliche Folgen nach sich. Wird das Stück nicht zur Aufführung oder
Sendung angenommen, so ist dieses Ansichtsexemplar unverzüglich an den
Verlag zurückzusenden.
Лукас Бэрфус
Четыре картины любви
Перевод с немецкого
Аллы Рыбиковой
Мюнхен-Москва
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Эвелин
Даниэль
Сузанна
Себастиан
Служащий в гостинице, натурщик, полицейский служащий, миссионер
Картина 1.
Номер в хорошей гостинице. В номере кровать, телевизор, радио.
В глубине комнаты дверь в коридор, справа – дверь в ванную. Всё
чисто, прибрано. Эвелин сидит на краешке постели. Правая рука у неё
перевязана бинтом. На заднем фоне работает телевизор без звука, он
стоит так, что публике не видно изображение. Дверь в номер
открыта, виден коридор. Эвелин в ожидании. Она смотрит
телевизор, сама же несколько взволнована.
Гостиничный служащий, молодой парень, проходит по коридору мимо
открытой двери в номер.
Эвелин между делом прячет в сумочку пепельницу.
Время – послеобеденное: что-то около трёх.
ЭВЕЛИН
Не стоило мне спешить. Ни к чему эта спешка. Только из колеи выбивает.
Служащий появляется в дверях
ПАРЕНЬ
Дверь открыта.
ЭВЕЛИН
Ага.
ПАРЕНЬ
Может мне...
ЭВЕЛИН
Да... Нет...
Эвелин поднимается.
Пусть. Тут можно двери открытыми оставлять. Это приличная гостин ица.
ПАРЕНЬ
В своей категории – лучшая. Четырёхзвёздочный комфорт за трёхзвёздочную цену. Но и здесь бывают воры.
ЭВЕЛИН
Проживающие?
ПАРЕНЬ
Пепельницы. Бельё. Как обычно.
ЭВЕЛИН
Вы включаете потом в счёт?
ПАРЕНЬ
Разумеется.
ЭВЕЛИН
А как у вас с завтраком?
ПАРЕНЬ
А я по утрам никогда не работаю.
ЭВЕЛИН
А я по утрам никогда и не прихожу.
ПАРЕНЬ
Завтрак, наверняка, замечательный.
ЭВЕЛИН
Вы так считаете...
ПАРЕНЬ
Наверняка. Это же замечательный отель. Не так ли?
ЭВЕЛИН
Да.
Молчание.
Думаете и рогалики есть?
ПАРЕНЬ
Рогалики? Возможно. Предполагаю, и рогалики есть. А вам рогалики нравятся...
ЭВЕЛИН
Ещё как.
ПАРЕНЬ
Я ем на завтрак лучше что-то поплотнее. Ветчину, яйца, колбасу. Но Вы точно человек рогаликов. Это видно.
ЭВЕЛИН
Да неужели...
ПАРЕНЬ
Точно.
ЭВЕЛИН
К сожалению, я никогда не буду тут завтракать. Прихожу во второй половине дня и до утра не остаюсь.
ПАРЕНЬ
Очень жаль.
ЭВЕЛИН
Я ещё никогда не завтракала здесь, при этом в гостинице побывала уже сто раз.
ПАРЕНЬ
Это Вы только говорите.
ЭВЕЛИН
Нет, правда, сто раз. Сегодня юбилей. Кошмар, да?
ПАРЕНЬ
Верность – самое лучшее украшение человека.
Молчание.
ЭВЕЛИН
Вы американец?
ПАРЕНЬ
С чего это Вы взяли?
ЭВЕЛИН
В Вас есть что-то американское. (Молчание.) Я слышала, здесь есть терасса на крыше.
ПАРЕНЬ
Только летом. Терассу открывают только летом.
ЭВЕЛИН
Уже не лето вроде.
ПАРЕНЬ
Боюсь, прошло лето.
ЭВЕЛИН
Прошло...
ПАРЕНЬ
Боюсь, что да.
ЭВЕЛИН
Жаль.
ПАРЕНЬ
До следующего года теперь.
Молчание
ЭВЕЛИН
Вы рассматриваете мою руку...
ПАРЕНЬ
Поранились...
ЭВЕЛИН
Это ничего. Во всяком случае ничего такого, с чем нужно было бы идти к врачу. Слишком мелко.
ПАРЕНЬ
Болит?
ЭВЕЛИН
Ужасно.
ПАРЕНЬ
Если болит, можно и к врачу.
ЭВЕЛИН
Моему мужу не нравится, когда я со всякой ерундой к врачу кидаюсь. Пустяки, говорит. Поэтому и повязка абы-какая. Сама завязала. Он вообще не любит врачей. Вообще.
ПАРЕНЬ
Могу понять. Я тоже их не люблю. Но если болит или заболеешь...
ЭВЕЛИН
В болезнь мою он верит. А вот в мою боль - нет.
Молчание.
А я хорошо отношусь к врачам. Если по секрету – я люблю их. Без врачей меня бы не существовало.
ПАРЕНЬ
Вас спасли...
ЭВЕЛИН
Спасли... Нет. Меня произвели. Спасать было нечего, потому как меня ещё не было. Врачам пришлось меня создать.
ПАРЕНЬ
Мне не совсем понятно...
ЭВЕЛИН
Потому что Вы слишком молоды. И живёте в другое время. Если хотите знать, я дожидаюсь здесь врача. Он в любую минуту может прийти. И мы будем праздновать сегодня юбилей моего сотого создания. Глупо, да?
ПАРЕНЬ
Вовсе нет.
ЭВЕЛИН
Если б мой муж узнал...
Молчание
Мне не стоило приходить. Надо было пропустить один раз, сотый раз всё равно бы наступил. У меня терпенья нет.
Молчание
Я думаю, нетерпение может убить кое-кого.
ПАРЕНЬ
Кого?
ЭВЕЛИН
Кого... Не знаю кого. Кого-нибудь.
Молчание
Существуют таблетки от нетерпения.
ПАРЕНЬ
От нетерпения?
ЭВЕЛИН
Есть очень хорошие таблетки от нетерпения. Дороговаты, конечно, но они стоят таких денег.
Молчание
А розы вьющиеся у вас имеются?
ПАРЕНЬ
Только в глиняных горшках, чтобы можно было их убирать на зиму.
ЭВЕЛИН
И что, уже убрали?
ПАРЕНЬ
Нет ещё, но скоро.
ЭВЕЛИН
И можно под ними завтракать...
ПАРЕНЬ
Mожно. Mожно.
ЭВЕЛИН
А не шведский стол...
ПАРЕНЬ
Как Вы могли подумать! Завтрак у нас подают на стол.
ЭВЕЛИН
Это редкость.
ПАРЕНЬ
Четырёхзвёздочный комфорт по трёхзвёздочной цене.
ЭВЕЛИН
И я такое упускаю. Я всегда упускаю неповторимые вещи.
ПАРЕНЬ
Хотите, я могу отворить для Вас терассу.
ЭВЕЛИН
Спасибо, не надо.
ПАРЕНЬ
Там наверху нет никого, только розы шпалерные. Погода хорошая. Думаю, у глухой стены будет тепло.
ЭВЕЛИН
Не надо.
ПАРЕНЬ
Мне кажется, Вы очень страстная женщина.
ЭВЕЛИН
Что Вы имеете в виду?
ПАРЕНЬ
Я только хотел...
ЭВЕЛИН
А не пора ли Вам за работу.
ПАРЕНЬ
Да-да. Я просто подумал: для разнообразия...
Уходит.
ЭВЕЛИН
Садится перед телевизором. Какое-то время безмолвно следит за тем, что происходит на экране. Затем, словно отвечая одной из актрис:
«Для разнообразия» видишь ли...
Молчание
Мне он нравится такой, какой есть. Терпеливый. Аккуратный. Не боится ничего. (Смущённо.) Знает разницу между Модильяни и Мондрианом. Много занимается искусством. Опекает художницу. Портретистку. Гениальную и непризнанную.
Я люблю его. Он дарит мне подарки. Платья. Безделушки. Серебряные кулончики. Индийские. Какие на рынках бывают. Я никогда не смогу надевать их. Я вынуждена их прятать. В матрасе. Муж мой спит на украшениях. Не важно. Это он из-за меня ходит на рынок. Много свободного времени. Он богат. Считает, что мать обманула его. Думает, что его отец - не его отец. Суровый.
Она улыбается. Смотрит на часы.
И всегда опаздывает. Чтобы я помучилась. Я - нетерпеливая такая.
Тишина. Она подходит к телефону. Набирает номер, вслушивается, ждёт и кладёт трубку.
Правильный ли это индекс «сорок восемь восемьдесят»? Или нет? Надо чаще письма писать.
Подходит к ночному столику, берёт бумагу и ручку. Пишет.
«Дорогая мама!
Как твои дела? У меня всё хорошо. Знаю, это письмо ты не сможешь прочесть. Глаза твои плохи. Но может, найдёшь кого-нибудь, кто сможет прочитать тебе мои строки. Почерк у меня такой неразборчивый, потому что я пишу левой рукой. Моя правая перевязана. Несчастный случай на кухне. Мелочь. Ерунда. Une bagatelle. Не уследила – и уже воспаление, не заживающее, потом заражение крови, гангрена и, наконец, ампутация.
Дорогая моя мама!
Теперь я в этой гостинице, потому что дома не могу больше. Муж мой меня не бьёт. Он просто не бьёт меня, хоть я и непутёвая, явно беспутная. Разве это можно понять?..
Дорогая мама!
Я благодарна тебе за то, что ты не передала мне по наследству своё заболевание глаз. Защитила меня от темноты...
Дорогая мама!
Ты, наверное, удивляешься, почему я пишу тебе из какого-то отеля. На то есть простая причина. У нас красят дом. Это было необходимо. Я радуюсь новой кухне и спальне. Краска не будет белой. Белая краска – это одно наказание. И всем просто осточертела...
Милая мама!
Это пребывание в отеле я выиграла. По радио.
Я знала ответ ка вопрос: «Кто открыл шизофрению?»
«Позвоните по телефону: ноль три, семь семь, три три семь»
«Блойер, - сказала я. – Ойген Блойер. Швейцарец. Он открыл шизофрению.» «Правильно, - ответили мне, – это был Блойер.» Благодаря им меня целую неделю холят и лелеят с головы до пят.
Дорогая мама!
Вот опять я пишу тебе из этого отеля. Я всё ещё здесь, потому что не нашла дорогу отсюда...
Дорогая мама!
Ты спрашиваешь, как он ко мне относится. Вообще-то хорошо относится. Вообще-то с ним нет никаких проблем. Вообще-то надо только основательно взять себя в руки. Тогда всё и получается. Если хочешь, чтобы получалось. Я хочу, чтоб получалось. Я обладаю этим невероятным стремлением к деланию: делать, делать, делать... Такая уж вот я. И я - одна из лучших того сорта. Оно так глубоко сидит во мне. Не знаю, кто должен будет вырвать это из меня. Как представлю, что и дальше так же будет, до самой смерти, делание это, - так со мной дурняк. Во всяком случае, до этого дошло. Когда я вижу мужчин в галстуке, то думаю: ты точно такая же, и шея твоя существует, чтобы её охватила петля. Важно не давать пинать себя слишком сильно. Немножко можно, но не слишком сильно. Немного насилия – хорошо, а чересчур много – нездорово.
Дорогая мама!
А ты обманывала когда-нибудь папу?..
Дорогая мама!
Мне нужен отпуск. Я вспоминаю наш алый отпуск. Помнишь? Все эти серпантины в горах и пожары в лесах? Такой отпуск опять был бы мне нужен. Когда выбраться невозможно. И сбежать нельзя. Хорошо было. Вы вообще предоставляли нам слишком много свободы. Иногда я даже не знаю, чем кончу. Но мне не хочется тебя упрекать. Вы хорошо ко мне относились. Давали мне всё, что было нужно: чулочки и супчик, чулочки и супчик – не холодно, не голодно.
Откладывает ручку в сторону. Разматывает руку. Она кровоточит. Эвелин пробует писать правой рукой. Ей явно больно.
Дорогая мама!
Видишь, уже лучше. Это моя правая рука. Она выводит красивые загогулины, так много красивых загогулин. И пусть тебя не заботят пятна, это всего лишь мазь и кровь...
Дорогая мама!
Сколько мне ещё ждать? Забери меня отсюда. Сначала было весело, и мне хотелось этого. Но то было давно. Мне страшно, он может в любую минуту прийти. Может, он уже здесь, и я его просто не вижу...
Дорогая мама!
Мне страшно. Ещё один раз я не переживу этого. Он причиняет мне боль, он ужасен. Ты только взгляни на эту руку. И ты поверила, что такое случается на кухне. Наивная же ты! И просто не хочешь это признавать. Становишься соучастницей. Вы все - его соучастники. Даже парень этот - ваш соучастник. Он не выпускает меня. Двери заперты.
Дорогая мама!
Письма – это ничто. Ты их не понимаешь. Ты меня не понимаешь...
Эвелин подходит к окну.
Там напротив кто-то переезжает. Складывают ящики в машину. Машина уже наполовину полна. Мебель выглядит довольно обшарпанной. Особенно супружеская постель...
В комнату входит Даниэль. Останавливается позади неё.
ДАНИЭЛЬ
Ждала?
ЭВЕЛИН
И довольно долго.
ДАНИЭЛЬ
Я не опоздал.
ЭВЕЛИН
Такого с тобой не бывает.
ДАНИЭЛЬ
Что с тобой? Почему такое лицо? Ты не рада, что я пришёл?
ЭВЕЛИН
Ты же знаешь.
ДАНИЭЛЬ
Как рука?
Целует руку.
Такая красивая ручка. Такая прекрасная, бедненькая, несчастненькая ручка.
ЭВЕЛИН
Оставь. Давай, наконец, начнём. Времени почти не остаётся.
Эвелин исчезает в ванной. Даниэль садится на постель. Рассматривает
Эвелин.
ДАНИЭЛЬ
В нашем здании я иногда встречаю женщину. Она работает на каком-то предприятии, которое даёт безработным шанс. Не знаю, сама ли она безработная тоже или даёт безработным шанс, нынче это по людям не видно.
Молчание
Во всяком случае, она такая же, как ты.
ЭВЕЛИН
А какая я?
ДАНИЭЛЬ
Какая ты? Не знаю, но вы обе очень похожи друг на друга, как близнецы. Иногда, когда я ее вижу, я думаю, что это ты, а когда вижу тебя, думаю, что это другая, безработная, которой дают шанс. Но странно, что когда я ее вижу, мне тошно.
Молчание
При этом она такая же, как ты. Но тебя я люблю, а от другой меня тошнит.
ЭВЕЛИН
Ты меня любишь...
ДАНИЭЛЬ
Конечно.
ЭВЕЛИН
Я не знала. Ты идешь?
ДАНИЭЛЬ
Идёт к Эвелин в ванную. Звонит телефон. Никто не подходит. В какой-то момент появляется Эвелин: голая, волосы мокрые. Она садится на постель, закутывается в одеяло, Из ванной появляется Даниэль, несет одежду, волосы у него сухие. Он совершенно
не изменился.
ЭВЕЛИН
Ты же все-таки врач, ты не наврал?
ДАНИЭЛЬ
Да зачем мне врать?
ЭВЕЛИН
Чтобы бесследно исчезнуть, если пожилеешь...
ДАНИЭЛЬ
Говорю тебе: я онколог в лаборатории, а не клиницист, не лечврач.
ЭВЕЛИН
В общем врач.
ДАНИЭЛЬ
Если тебе угодно.
Молчание.
ЭВЕЛИН
Я же о тебе ничего не знаю. Расскажи мне о себе.
ДАНИЭЛЬ
Обо мне… Да нечего рассказывать. С сегодняшнего дня у меня новая машина, служебная, двести двенадцать лошадиных сил. Без надписей, онколаборатории не рекламируют себя на машинах.
ЭВЕЛИН
Давай поедем на природу. Вот. А потом ты пригласишь меня на ужин. Ты этого никогда не делал. А у нас все-таки сегодня юбилей.
ДАНИЭЛЬ
Какой юбилей?
ЭВЕЛИН
Сегодня мы встречаемся в сотый раз.
ДАНИЭЛЬ
(насмешливо)
А ты считала...
Молчание
Ты же знаешь, нам лучше не показываться вместе. (Подходит к телефону.) Закажу в номер бутылку шампанского. Чтоб отпраздновать.
ЭВЕЛИН
Мне не шампанское нужно, а разнообразие. (Одевается)
ДАНИЭЛЬ
Это я - твоё «разнообразие», Эвелин. (по телефону) Принесите нам бутылку шампанского и два бокала. Да, сейчас. (Кладет трубку.) Послушай, Эвелин,
игра очень проста, есть только одно правило: ты должна спать со своим мужем, иначе у нас ничего не получится, иначе я не стану для тебя «разнообразием».
ЭВЕЛИН
И как ты можешь этого требовать!
ДАНИЭЛЬ
Он же твой муж.
ЭВЕЛИН
Я заболеваю уже от одной мысли, что ты со своей женой… что ты с ней делаешь то же, что и со мной. Нет, не отвечай, молчи, не хочу ничего знать об этом.
ДАНИЭЛЬ
В последнее время у меня ощущение, что она догадывается о нас.
ЭВЕЛИН
Она что, сказала?
ДАНИЭЛЬ
Нет, конечно. Она никогда и виду не подаст. Не станет рисковать.
ЭВЕЛИН
Она привязана к тебе. Как и я.
ДАНИЭЛЬ
Чушь. Я ей безразличен. Она только и думает что о своем искусстве. Но поскольку ничего не продаётся, ей нужен какой -то кормилец.
ЭВЕЛИН
Почему ты миришься с этим?
ДАНИЭЛЬ
Не знаю. Это создает приятные ощущения. Сядь на постель, я хочу взглянуть на твою руку.
ЭВЕЛИН
исполняет
ДАНИЭЛЬ
осматривает руку
ЭВЕЛИН
Иногда мне хочется, чтобы мой муж о чем-то догадывался. Мне даже не надо прилагать усилий, чтобы что-то скрывать.
ДАНИЭЛЬ
Рука выглядит хорошо, не гноится, не воспалена, только кровит немного.
Если мы ничего не будем делать, до следующей среды заживет. И ты уже можешь не приходить, Эвелин.
ЭВЕЛИН
А почему бы не оставить всё как было.
ДАНИЭЛЬ
Время лечит раны.
ЭВЕЛИН
К сожалению. Что ты предлагаешь?
ДАНИЭЛЬ
Я могу пройтись вот здесь, вдоль ногтевого ложа почти до подушечки
(bis zur Fingerbeere) не слишком глубоко, но всё же глубже, чем пришлось в прошлый раз…
ЭВЕЛИН
Тогда давай.
ДАНИЭЛЬ
Трудится со скальпелем над рукой Эвелин.
ЭВЕЛИН
Недавно я спросила мужа, доволен ли он своей жизнью. «Даже очень доволен», - сказал он. Н самое ужасное, что это правда. (Вздрагивает.)
Что это с тобой? Ты не в себе.
ДАНИЭЛЬ
Больно было?
ЭВЕЛИН
А ты как думаешь.
ДАНИЭЛЬ
Может, хватит?
ЭВЕЛИН
Нет. Давай дальше. Но осторожно.
ПАРЕНЬ вносит шампанское
ЭВЕЛИН (вскрикивает)
Ты что это, специально, онколог-лаборант проклятый?
ДАНИЭЛЬ
Все. Готово. (парню) Скажите, как Вы считаете, пошли ли бы Вы с этим к врачу?
ПАРЕНЬ
Непременно.
ДАНИЭЛЬ (к Эвелин) Вот видишь, на следующие четыре недели тебе обеспечена
причина для прихода.
ЭВЕЛИН
А потом? Что потом? Что будет после этих четырех недель?
ДАНИЭЛЬ
Послушай, тебе выбирать. Если наскучит, можешь не приходить.
ЭВЕЛИН
А тебе не наскучило? (парню) Вам работать не надо?
ПАРЕНЬ
Надо. (удаляясь) Оставить дверь открытой?
ЭВЕЛИН
Да.
ДАНИЭЛЬ (одновременно)
Нет. (к Эвелин) Ты что, боишься? Тогда можешь идти, я тебя не держу.
ЭВЕЛИН
Нет. Я останусь.
ДАНИЭЛЬ
Н-да, и что же мы можем сделать против скуки нашей маленькой скучающей детки? Может, я пришлю в следующую среду другого: приятеля, знакомого, моего толстого братца? Или наша скучающая малышка приведет своего счастливого скучающего малыша, и тогда нам всем на пару часов станет скучно. Или я приведу свою скучающую малышку-неудачницу и натравлю ее скуку на твою, и тогда мы посмотрим, что из этого получится.
Нет, я знаю. Лучше всего – если ты ему расскажешь.
ЭВЕЛИН
И что же я должна ему рассказать?
ДАНИЭЛЬ
Про нас. Что мы делаем. Что ты делаешь. Уже в сотый раз.
ЭВЕЛИН
И как ты себе это представляешь? Он немедленно меня бросит.
ДАНИЭЛЬ
Так ты же его больше не любишь.
ЭВЕЛИН
Я же при нем, а «друзей себе не выбирают», - говорила всегда моя мама.
ДАНИЭЛЬ
Это трусость.
ЭВЕЛИН
Наплевать, значит, трусость.
ДАНИЭЛЬ
Мы оба должны им сказать – это хорошая идея. Я скажу своей жене, а ты
своему мужу.
ЭВЕЛИН
И что мы потом будем делать?
ДАНИЭЛЬ
(передразнивая)
Потом, потом… Вечно ты думаешь про «потом». Смотри, ты же говорила, что тебе нужно разнообразие. Признайся своему мужу, вот и наступит разнообразие. Уже не будет так, как прежде. Может, тогда получишь удовольствие.
ЭВЕЛИН
То, что мы встречаемся, будет ему безраазлично. Он рад, что может сбагрить эту свою обязанность. Но он бросит меня за то, что я его обманывала. Он говорит: «Любую ошибку можно простить. Любую. Но не ложь».
ДАНИЭЛЬ
Какое мещанство. Моя жена мыслит в подобных случаях либерально.
ЭВЕЛИН
Короче, ты ничем не рискуешь.
ДАНИЭЛЬ
Но я и не из тех, кому нужно разнообразие.
ЭВЕЛИН
А если он меня прибьет?
ДАНИЭЛЬ
Чушь. Никто никого не прибьет. Мы живем в современном мире. Даже твой муж поймет, что его жене требуется «разнообразие» время от времени.
ЭВЕЛИН
И это я смогу вынести меньше всего. Вообще никакого уважения не будет. И стану трахаться налево и направо с каждым, кто на глаза попадется. Тогда уже я должна буду его бросить.
ДАНИЭЛЬ
Даже в этом было бы уже некое «разнообразие». Короче, скажем им. Скажем правду. Давай будем честными. Я позвоню твоему мужу. Сегодня вечером, в десять часов я позвоню твоему мужу. Десять часов – хорошее время. Я спрошу его и буду знать, сказала ли ты ему.
Оба уходят
Картина 2.
Мастерская-ателье Сузанны в её квартире. Дверь, ведущая в сад.
Натурщик, молодой человек, собирается уходить. Под правым
глазом у него красуется фингал. Сузанна стоит подле него.
Около шести часов вечера.
НАТУРЩИК
Я не виноват. Я просто стоял там молча и пил пиво.
СУЗАННА
Где?
НАТУРЩИК
В пивной на Старой площади. Я часто там бываю.
СУЗАННА
Бездельник проклятый. (Молчание) Нечего больше туда таскаться.
НАТУРЩИК
Да почему же?
СУЗАННА
Взгляни на себя!
НАТУРЩИК
Да я же говорю: не виноват я.
СУЗАННА
Кого интересует вина! Никого. А вот глаз синий интересует. (Молчание.) Пойми же, не могу я тебя таким писать. С этим фингалом!
Молчание
НАТУРЩИК
А Вы не обращайте внимания.
СУЗАННА
Да не могу я не обращать. Теперь он есть.
НАТУРЩИК
Ну левый же глаз у меня остался. Возьмите левый за образец.
СУЗАННА
Тогда у тебя будет два левых глаза.
НАТУРЩИК
Меня это не колышет. А то нарисуйте меня как есть. Нарисуйте, словно у меня нет фингала, а только обычный глаз.
СУЗАННА
Дурак. Тогда я могла бы просто сделать вид, что тебя вообще здесь нет, и рисовать тебя, словно ты здесь есть. Тогда ты мне и не нужен вовсе, я бы и деньги сэкономила.
НАТУРЩИК
А денег всё-таки мне дайте.
СУЗАННА
Ты мне нужен.
НАТУРЩИК
Я Вам нужен?
СУЗАННА
Мне нужно твоё лицо. Ни у кого больше нет такого красивого лица.
НАТУРЩИК
Только не продавайте меня какому-нибудь педику. Обещайте. Не желаю висеть у педиков.
СУЗАННА
Уходи и приходи через неделю.
НАТУРЩИК
Дайте всё-таки денег за этот раз. А в следующий раз я зато приду бесплатно. (Молчание.) Пожалуйста. Мне нужны деньги. Это очень важно.
СУЗАННА
Лучше не надо.
НАТУРЩИК
Тогда я больше не приду. И на следующей неделе тоже. (Пауза.) Дай денег щас.
СУЗАННА
Попробуй только грозить мне. (Пауза.) Дома у меня денег нет. Я бы дала тебе, да нету. А теперь пошёл.
НАТУРЩИК
Пошли вместе.
СУЗАННА
Прекрасная мысль!
НАТУРЩИК
Можете хотя бы пива поставить.
СУЗАННА
В другой раз.
НАТУРЩИК
А Вы никогда не выходите?
СУЗАННА
Что ты имеешь в виду?
НАТУРЩИК
Имею в виду, что это, конечно, не моё дело, но выглядите Вы как человек, который редко выходит. Хотя Вы ещё молодая.
СУЗАННА
Ты прав, это, на самом деле, не твоё дело. А теперь уходи.
НАТУРЩИК
Я подумал, оно было б для разнообразия.
СУЗАННА
(ему вслед)
К врачу лучше не ходи, а то он рану зашьёт. Положи лёд. Шов бывает виден
неделями, и мы работать не сможем.
Сузанна ходит по комнате. Садится. Потом ходит опять. Затем нарезает холсты специальным холсторезом.
...»подумал, оно было б для разнообразия...» «...для разнообразия...»
ДАНИЭЛЬ
входит
Разговаривашь сама с собой?
СУЗАННА
испуганно
Не крадись. Дай знать, чтоб тебя слышно было. А то я как-нибудь испугаюсь до смерти.
ДАНИЭЛЬ
А вообще как?
СУЗАННА
Ничего.
ДАНИЭЛЬ
Расскажи.
СУЗАННА
Это был какой-то тип. Там, на стоянке, когда я за покупками ходила. Я его знала, но не помню откуда. Я не заговаривала с ним.
Молчание
ДАНИЭЛЬ
Мне надо тебе кое-что сказать.
СУЗАННА
Не теперь.
ДАНИЭЛЬ
Это важно.
СУЗАННА
Ты должен дать мне денег. (Пауза.) Ты меня понял?
ДАНИЭЛЬ
На что?
СУЗАННА
На еду.
Молчание
ДАНИЭЛЬ
И?..
СУЗАННА
И... (молчание) натурщика оплатить.
ДАНИЭЛЬ
Кладёт банкноты на комод.
СУЗАННА
смущённо
Как работа?
ДАНИЭЛЬ
Плохо. Мёртвый день. Двадцать шесть анализов – двадцать шесть положительных. К счастью, мне не надо сообщать это людям. К счастью, я не клиницист.
Распределяли новые машины. Одну из них - мне. Служебная машина, понимаешь? Но без надписи. Не видно. Выглядит как частная. А ты как?
СУЗАННА
Ничего. Рисовала.
ДАНИЭЛЬ
Что?
СУЗАННА
Юношу, естественно.
ДАНИЭЛЬ
Ага. И что у юноши?
СУЗАННА
Глаза.
ДАНИЭЛЬ
Глаза...
СУЗАННА
Именно.
Молчание
ДАНИЭЛЬ
Тебе звонили?
СУЗАННА
Качает головой
ДАНИЭЛЬ
Тебе, наверное, на курсы пойти надо.
СУЗАННА
Какие курсы?
ДАНИЭЛЬ
Языковые. Итальянский помог бы с галереями в Риме. И в Милане. Прежде всего в Милане. Рынок там на данный момент очень оживлённый.
СУЗАННА
Это унизительно.
ДАНИЭЛЬ
Милан - унизительно?
СУЗАННА
Курсы языковые унизительно. (Молчание.) Только если ты тоже ходить будешь...
ДАНИЭЛЬ
Я? А мне-то зачем? Нет-нет, иди сама.
СУЗАННА
А ты будешь меня встречать?
ДАНИЭЛЬ
В зависимости от того, когда курсы кончаться будут. Если после десяти, буду забирать.
СУЗАННА
Надеюсь, что будет поздно.
ДАНИЭЛЬ
Что ты сказала?
СУЗАННА
Надеюсь, что поздние будут. Мне нравится, когда ты меня забираешь.
ДАНИЭЛЬ
Ты любишь ездить. Да ведь?
СУЗАННА
кивает
ДАНИЭЛЬ
Любишь сидеть рядом со мной и смотреть, как я вожу. Да? (Молчание.) Может нам сделать кружочек? На новой машине. Просто по Кольцевой.
Только мы вдвоём. Можешь смотреть, как я вожу.
СУЗАННА
Когда?
ДАНИЭЛЬ
Прямо сейчас.
СУЗАННА
Поздно. Я не люблю ездить по ночам. Сразу представляю себя блуждающей по лесу после аварии.
ДАНИЭЛЬ
Я буду оберегать тебя. А что, собственно, ты тут делаешь?
СУЗАННА
Холсты нарезаю.
ДАНИЭЛЬ
А что, готовые нельзя купить?
СУЗАННА
Такого размера нет.
ДАНИЭЛЬ
И кто же, кроме тебя, ещё рисует на холсте?
СУЗАННА
Ну, кое-кто...
ДАНИЭЛЬ
Да никто почти.
СУЗАННА
А вот я – да.
Молчание
ДАНИЭЛЬ
А из чего они, эти холсты?
СУЗАННА
Льняные, естественно.
ДАНИЭЛЬ
А кисти?
СУЗАННА
Дешёвые – акриловые, а хорошие – колонковые.
ДАНИЭЛЬ
Дешёвые – акриловые, а хорошие – колонковые. А должно быть наоборот.
И что сие даёт искусству? Головы пишут колонковыми волосами, по льну, маслом. Так много природного в одном единственном месте на самом деле больше уже нигде не встретишь.
СУЗАННА
Для меня важны лица.
ДАНИЭЛЬ
Только теперь лиц уже больше нет. Нынче приветствуют успешные видео-работы и инсталяции. У нас же есть видеокамера, попробуй что-нибудь с камерой сделать.
СУЗАННА
Ничего ты в этом не понимаешь.
ДАНИЭЛЬ
А ты ничего в этом (постучал по банкнотам) не понимаешь. Я читаю в газетах раздел культуры, почитай и ты экономический.
СУЗАННА
А я никогда не читаю раздел культуры.
ДАНИЭЛЬ
Может, это помогло бы твоей экономической независимости.
СУЗАННА
У нас была договорённость. Ты женился на мне.
ДАНИЭЛЬ
Хотел себе кое-что позволить.
СУЗАННА
Кое- что позволить...
ДАНИЭЛЬ
Художницу. (Молчание.) Я восхищаюсь, я люблю твоё искусство, но надо же идти в ногу со временем. А время это наше есть время эпатажа, раздражения, и раздражение это идёт, понимаешь ли, как раз вглубь. Время наше преодолело скуку. Это достижение нашего поколения. Другие до Луны добрались, или войны вели. А мы скуку преодолели. Это завещание нашего времени.
СУЗАННА
Время меня не заботит. Когда-нибудь любой ветер начинает дуть вспять.
ДАНИЭЛЬ
Да-да, только в каком направлении. (Молчание.) Раньше ты была такой целеустремлённой.
Молчание
СУЗАННА
Я до сих пор не забеременела.
ДАНИЭЛЬ
Потому что мы никогда никуда не ездим.
СУЗАННА
Просто ты несерьёзно относишься к этому. (Молчание.) Но в какой-то момент становится поздно.
Молчание
ДАНИЭЛЬ
Что-то мне нехорошо.
СУЗАННА
Ага.
ДАНИЭЛЬ
Голова болит.
СУЗАННА
Давай помассирую.
Исполняет. После того как он расслабился в её руках:
ДАНИЭЛЬ
Я хотел сказать тебе кое-что...
СУЗАННА
Оставь при себе.
ДАНИЭЛЬ
Тебе будет интересно.
СУЗАННА
Тихо.
ДАНИЭЛЬ
Ты должна узнать.
СУЗАННА
Нет. Не должна.
ДАНИЭЛЬ
Ты что, боишься?
СУЗАННА
Может быть. Если оно боль причинит.
ДАНИЭЛЬ
К чему такая трусость...
СУЗАННА
Не хочу ожесточиться.
ДАНИЭЛЬ
И чему же ты хочешь детей своих научить?
СУЗАННА
Чему-то другому. Моя мать была слишком жёсткой.
ДАНИЭЛЬ
Только лишь на отрицании ничего не создашь.
Молчание
СУЗАННА
Нам надо что-то себе приятное позволить. Можем, например, в воскресенье поехать в парк Поллау. На новой машине. Мы заслужили это.
ДАНИЭЛЬ
Да уж конечно. Мы давно не были в парке Поллау.
СУЗАННА
Вот видишь. Ведь раньше мы часто там бывали.
ДАНИЭЛЬ
Помнят ли нас ещё там?
СУЗАННА
Конечно. Они называли нас по имени, а имена наши не забудешь.
ДАНИЭЛЬ
Мы можем сразу остаться до понедельника.
СУЗАННА
Прекрасно.
ДАНИЭЛЬ
Нет, не получится.
СУЗАННА
Жалко.
ДАНИЭЛЬ
И сомнения у меня есть.
СУЗАННА
Вот как.
ДАНИЭЛЬ
Парк Поллау нам больше не подходит. Там слишком много стариков.
СУЗАННА
Раньше тебя это не волновало. А люди тогда не были моложе.
ДАНИЭЛЬ
Мы были моложе. Видно было, что мы вообще-то не для тех мест. То был выпендрёж, это было абсолютно ясно. «Эти приехали в парк Поллау,
хотя в парке Поллау им делать нечего. Слишком молоды для парка Поллау...» А теперь мы стали старше, теперь разница слишком мала и исключает выпендрёж. Понимаешь, различия нет.
Молчание.
А когда, собственно, у тебя вернисаж?
СУЗАННА
Зачем ты меня злишь?
ДАНИЭЛЬ
Я просто забыл.
СУЗАННА
В конце осени.
ДАНИЭЛЬ
А точнее?
СУЗАННА
Октябрь... Ноябрь...
ДАНИЭЛЬ
Они не дают тебе ходу.
СУЗАННА
Я значусь в программе года.
ДАНИЭЛЬ
Это чтоб ты ни в какой другой не значилась.
СУЗАННА
Почему ты в меня не веришь?
ДАНИЭЛЬ
Я в тебя верю...
СУЗАННА
Но?..
ДАНИЭЛЬ
Никакого «но». Я убеждён: ты лучший портретист своего поколения.
СУЗАННА
Какое отношение к этому имеет моё поколение?
ДАНИЭЛЬ
Ну, это просто так говорят. (Молчание.) А почему ты меня не пишешь? Мне не надо было бы платить. Ты всех рисовала, всех, но не меня.
СУЗАННА
Тебя я не могу писать.
ДАНИЭЛЬ
Почему же меня ты писать не можешь?
СУЗАННА
Бывают лица – естественные, бывают лица – искусственные. Твоё – искусственное. Нет смысла делать из него ещё более искусственное. К тому же я уверена: твоё лицо уже существует на картине, которая уже где-то висит.
Молчание
ДАНИЭЛЬ
Вот что я хотел тебе сказать... уже давно. В последнее время я принимал кое в ком участие. В одной женщине... Которая испытывала нужду... Ей было плохо... Муж у неё – скотина. Думаю, он бьёт её. Она видит во мне своего доктора, хотя я сказал ей, что я всего лишь онколог-лаборант, а не лечащий врач. Но я смог ей кое-что дать, понимаешь? Думаю, последнее время она просто бы не перенесла, если бы кто-нибудь не... Мы же в нашей супружеской жизни никогда не придерживались ограниченных взглядов...
С этим ты должна согласиться... Мы всегда отдавали предпочтение жизни в искусстве, жизни богемной, подобным обычаям... Мы часто об этом говорили... что не следует удушать себя корсетом буржуазной морали, а лучше отдавать себя друзьям, жить во имя удовольствий, чтоб при этом самих себя воспринимать более серьёзно... До сих пор я ничего не говорил, потому что не всё подряд надо на себя вешать, потому что лучше защищать себя от всякой мелочёвки, поскольку мы всё-таки ранимы. Невозможно же быть всем: любовником, мужем, другом... Невозможно же исполнять все роли... Это безнадёжно перегрузило бы одного человека. Проклятая эта палитра: то, чем ты должен быть для другого. И каждый день возникает что-то новенькое, и всё становится хуже и хуже. С каждым днём нужно становиться ещё кем-нибудь дополнительно, если хочешь идти в ногу, а в ногу идти надо, иначе пропадёшь. Вот ничего и не остаётся больше, кроме как передавать обязанности другому лицу...
Для неё я был бегством в прекрасное, велосипедной прогулкой, посещением музея, костром в лесу дождливым днём, к которому все тянутся, - всем тем, что её муж не даёт ей. В этом нет ничего плохого, ничего же нет плохого в велосипедной прогулке, в том, что можешь дать что-то другому, чего у него никогда не было. Ты же тоже так думаешь, правда?
Молчание.
Я исходил из того, что ты об этом думаешь так же, как и я. А иначе зачем мне было жениться на человеке искусства, если в таких вопросах, когда речь идёт действительно о чем-то важном, ты была бы мещанкой, как дочь булочника? Зачем тогда все деньги, если я никогда не смог бы получить взамен нечто в другой форме: свободу, например? Зачем договорённость, если от неё толку нет?
СУЗАННА
Я люблю тебя.
ДАНИЭЛЬ
Почему ты говоришь это теперь?
СУЗАННА
Когда вы в последний раз встречались?
ДАНИЭЛЬ
Сегодня днем.
СУЗАННА
Что вы делали?
ДАНИЭЛЬ
Болтали.
СУЗАННА
Ты не умеешь болтать. А вы в новой машине...
ДАНИЭЛЬ
молчит
СУЗАННА
Ты поэтому хотел со мной в новую машину?
Наступает на Даниэля с ножом-холсторезом в руке
Наверняка, она старше меня, ты же боишься молодых женщин. (Молчание.) Ты хочешь с ней жить?
Подходит к нему довольно близко.
ДАНИЭЛЬ
Жить с ней... Не знаю. Никогда не задавал себе этого вопроса. Она немного не в себе.
СУЗАННА
Как её зовут?
ДАНИЭЛЬ
Положи нож.
СУЗАННА
У неё же наверняка есть имя, я хочу его знать.
ДАНИЭЛЬ
Положи нож.
СУЗАННА
Скажи. Назови его.
ДАНИЭЛЬ
Эвелин. Её зовут Эвелин. Положи нож.
уже с ножом в животе
Это же глупо. Глупо.
Умирает
СУЗАННА
Какое-то время спустя подходит к телефону, снимает трубку, набирает номер
Это я. Ты где? Ты опять там...
Как бы подчинившись
Послушай, теперь у меня есть время выпить пива. (Пауза) Ах, вот как... Ну ясно. Не страшно. Что касается следующей среды - тебе не надо приходить. И через две недели тоже. Ты прав: я напишу тебя по памяти. Я уезжаю. Мне нужен покой. Здесь слишком шумно, хотя и тихо. И это невыносимо, когда не тихо и не шумно.
Она садится, ждёт, снова подходит к телефону.
Алё? Приезжайте. Случилось нечто. Не знаю что. Приезжайте лучше. А станете меня искать – я отправилась к вам. Хочу пешком пройтись. Да. Дверь открыта.
Вешает трубку, надевает куртку и выходит в дверь
Картина 3.
Помещение для допросов. Служащий вводит Сузанну.
Она садится на стул. Служащий намеревается выйти.
СУЗАННА
Куда Вы?
СЛУЖАЩИЙ
У меня дела.
СУЗАННА
Меня что, никто не охраняет?
СЛУЖАЩИЙ
Ваш защитник сейчас придёт.
СУЗАННА
Я бы на вашем месте не уходила.
СЛУЖАЩИЙ
Вот как?
СУЗАННА
Можете пожалеть.
СЛУЖАЩИЙ
Не стоит угрожать. У нас было недавно. Меньше пяти минут некий тип оставался один. Коллега мой вернулся, а он уже висит на оконной фрамуге.
СУЗАННА
Где я?
СЛУЖАЩИЙ
В подвальном помещении.
СУЗАННА
Я не хочу вешаться.
СЛУЖАЩИЙ
Для него так было лучше. Он убил, и ему маячили двадцать лет.
Молчание
СУЗАННА
Вы были там?
СЛУЖАЩИЙ
Я целый день был здесь. Внутренняя служба.
СУЗАННА
Вы не были у меня...
СЛУЖАЩИЙ
Выезжали мои коллеги.
СУЗАННА
Но Вы слышали обо всём...
СЛУЖАЩИЙ
Ничего конкретного.
СУЗАННА
Могу рассказать Вам.
СЛУЖАЩИЙ
Не я веду допрос.
СУЗАННА
Меня будут допрашивать...
СЛУЖАЩИЙ
Не волнуйтесь, у Вас хороший адвокат. Все им восхищаются. Он никогда не сдаётся, во имя истины. И это хорошо для совершивших преступление, хотя сначала они в этом не отдают себе отчёта и кобенятся. Без нажима это не происходит, иначе правду не вычленишь.
СУЗАННА
А Вам я и так всё расскажу, без нажима.
СЛУЖАЩИЙ
Будет лучше, если я не буду с Вами разговаривать. (Молчание.) Потом, когда всё кончится, все всегда чувствуют облегчение. Даже самые отъявленные негодяи испытывают. (Молчание.) И где он только ходит?
СУЗАННА
Вы ещё молоды. И в полиции ещё недавно. (Молчание.) Вам не бывает противно?
СЛУЖАЩИЙ
От чего?
СУЗАННА
От вашей работы.
СЛУЖАЩИЙ
У меня неплохая работа.
СУЗАННА
Вы же, наверняка, видите иногда ужасные вещи. (Молчание.) Смотрите... Распахивает блузку, показывет чиновнику лиловое пятно на груди.
Это его. Его губы. Его предательские губы. Что у нас сегодня?
СЛУЖАЩИЙ
Среда.
СУЗАННА
Среда... До воскресения исчезнет. (Пауза.) Но Вы даже не смотрите. А говорят: служащие полиции не отводят взгляд.
СЛУЖАЩИЙ
А я и не отвожу.
СУЗАННА
Вы должны привыкнуть ко мне. В конце концов, следующие двадцать лет мы проведём вместе.
СЛУЖАЩИЙ
Здесь не тюрьма, а я не ваш надзиратель.
СУЗАННА
Оставьте свою насмешку при себе. Время для Вас будет проходить так же, как оно проходит для меня. Мои двадцать лет будут для Вас теми же двадцатью годами. Вы так же быстро состаритесь, как и я. Вы в своей квартире – я в своей камере. Что такое пространство? Свобода измеряется не величиной пространства. Пространство – ничто. Пространство – это отстаивание позиций, - позиций крестьян, архитекторов, военачальников. Сама я никогда ничего не сделала из картофеля, понимаете? Только время – действительно, а из него Вы не в состоянии меня исключить. Вы думаете, Вы свободнее только потому, что можете поехать в отпуск на Майорку, а я нет... потому что можете по субботам делать покупки в «Альди», а я - нет..?
Молчание
Да Вы не слушаете...
СЛУЖАЩИЙ
Послушайте, ваш защитник войдёт в любую минуту. Мне надо отлучиться. Только на пять минут. Если Вам что-то понадобится, позовите. Я оставлю дверь открытой.
Уходит
СУЗАННА
какое-то время в ожидании
СЕБАСТИАН
входит
Добрый вечер. Меня зовут Себастиан. Я ваш защитник.
СУЗАННА
Я не могу оплачивать Вас.
СЕБАСТИАН
В этом нет нужды: меня оплачивает государство.
СУЗАННА
Государство оплачивает также полицейских, тюрьмы и надзирателей.
СЕБАСТИАН
Я работаю независимо. Вам понадобится защитник.
СУЗАННА
Для чего?
СЕБАСТИАН
Чтобы ваши права...
СУЗАННА
Какие права?
СЕБАСТИАН
Перед судом...
СУЗАННА
Какие права?
СЕБАСТИАН
У Вас есть права...
СУЗАННА
Вы всего лишь прикрытие срама на теле государства.
СЕБАСТИАН
Я не обязан быть здесь.
СУЗАННА
Нет?
СЕБАСТИАН
Я могу и уйти.
СУЗАННА
Да?
СЕБАСТИАН
Вы готовы ответить на некоторые мои вопросы?
СУЗАННА
Нет.
СЕБАСТИАН
Сколько Вам лет?
СУЗАННА
Не имеет отношения к делу.
СЕБАСТИАН
Профессия?
СУЗАННА
Тоже не имеет отношения.
СЕБАСТИАН
Я свою назвал. Вам следует поступить так же.
СУЗАННА
Я – портретист.
СЕБАСТИАН
Не понимаю.
СУЗАННА
Я пишу, рисую...
СЕБАСТИАН
Уж не картины ли...
СУЗАННА
Да.
СЕБАСТИАН
И Вы можете на это существовать?
СУЗАННА
Этот вопрос задают все...
СЕБАСТИАН
Я ничего не понимаю в искусстве...
СУЗАННА
...все, кто ни разу не купил ни одной картины.
СЕБАСТИАН
Я уже однажды купил картину. В Реймсе. Мы были в отпуске... У одного художника... Имперский кафедральный собор... Прямо с мольберта...
СУЗАННА
Как я могу доверять Вам, если Вы не берёте денег?
СЕБАСТИАН
Есть и другие основания, кроме денег.
СУЗАННА
Мне они неизвестны.
СЕБАСТИАН
Потребность в справедливости.
СУЗАННА
Это мне известно.
СЕБАСТИАН
Вот видите.
СУЗАННА
Я её осуществила. (Молчание.) У Вас есть опыт?
СЕБАСТИАН
Я уже двенадцать лет назначенный защитник.
СУЗАННА
И убийцам тоже?
СЕБАСТИАН
Некоторым.
СУЗАННА
И хоть одной женщине?
СЕБАСТИАН
Нет.
СУЗАННА
И свободны?
СЕБАСТИАН
Я женат.
СУЗАННА
смеётся
Да не Вы! – Убийцы.
СЕБАСТИАН
Одного в следующем месяце отпустят.
СУЗАННА
Короче, у Вас не было успеха.
СЕБАСТИАН
Иногда. Не всегда. А тот случай был безнадёжен.
СУЗАННА
И почему же Вы всё-таки взялись за него?
СЕБАСТИАН
Наверное, потому что идеалист.
СУЗАННА
Я тоже.
СЕБАСТИАН
Потому что речь идёт не о личной свободе, а о другом.
СУЗАННА
Для меня тоже.
СЕБАСТИАН
Молчание
СУЗАННА
Не заботьтесь. В моём случае можете потерпеть неудачу. Меня не пугает тюрьма. А свобода мне безразлична.
СЕБАСТИАН
Тут я Вам не верю.
СУЗАННА
Мне любовь важнее. А любовь и свобода – они теперь шагают врозь.
СЕБАСТИАН
Как Вы себя чувствуете?
СУЗАННА
Сейчас?
СЕБАСТИАН
Да.
СУЗАННА
Не знаю.
СЕБАСТИАН
Хотите таблетку?
СУЗАННА
Зачем?
СЕБАСТИАН
Может, у вас голова болит?
СУЗАННА
Нет.
СЕБАСТИАН
Может, нам стоит прояснить и пройтись по тому, что на самом деле произошло. Он тоже был человеком искусства?
СУЗАННА
Нет - полной противоположностью тому.
СЕБАСТИАН
И вы любили друг друга вопреки этому.
СУЗАННА
Возможно, как раз именно поэтому. Он зарабатывал деньги на больных. Врач. Онколог-лаборант. Тот, кто выносит смертельные приговоры. Каждый день. Положительным сообщением. (Молчание.) Он обманул меня.
СЕБАСТИАН
Надеюсь, не в денежном вопросе.
СУЗАННА
У него была другая. Что это Вы вздыхаете с облегчением?
СЕБАСТИАН
Убийство из ревности...
СУЗАННА
Я не ревнива...
СЕБАСТИАН
...по закону есть не преднамеренное убийство, а именно неумышленное. Поступки совершаются в состоянии аффекта, человек не ведает, что творит, и в некотором смысле находится в невменяемом состоянии.
СУЗАННА
Мой разум ещё никогда не был столь ясным.
СЕБАСТИАН
Убийство по корыстным соображениям было бы более отягчающим. В случае ревности в расчёт берётся эмоциональное давление.
СУЗАННА
Вы что, не слышите? Я не ревнива.
СЕБАСТИАН
Он Вас бил?
СУЗАННА
Нет.
СЕБАСТИАН
Угрожал?
СУЗАННА
Нет.
СЕБАСТИАН
Оскорблял, по крайней мере?
СУЗАННА
Нет. Он обманул меня.
СЕБАСТИАН
Вы уже говорили. Вам известно, как часто?
СУЗАННА
Один раз в любом случае.
СЕБАСТИАН
Как?
СУЗАННА
Что?
СЕБАСТИАН
Как?
СУЗАННА
Меня при этом не было.
СЕБАСТИАН
Может, Вы что-то предполагаете...
СУЗАННА
Почему Вас это интересует?
СЕБАСТИАН
Mеня всегда интересуют детали. Где он встречался с этой женщиной? Как часто встречался? Чем они занимались? Если я хочу помочь Вам, я должен знать всё, всю правду. Вы знаете эту женщину?
СУЗАННА
Нет.
СЕБАСТИАН
Но Вы знаете, кто она?
СУЗАННА
Нет.
СЕБАСТИАН
Не из общих знакомых? Не из семейного круга?
СУЗАННА
Нет.
СЕБАСТИАН
И Вы ничего не знаете о ней?
СУЗАННА
Он утешал её. Её муж бил. А мой - «принимал в ней участие».
СЕБАСТИАН
Это он Вам рассказал?
СУЗАННА
кивает
СЕБАСТИАН
И Вы ему поверили...
СУЗАННА
Я не знаю, и мне это неинтересно.
СЕБАСТИАН
Каким он был в частной жизни?
СУЗАННА
В частной?
СЕБАСТИАН
Я имею в виду, в интимной. Бывал он тогда какой-то особенный? Требовал от Вас чего-нибудь, чего делать не хотелось?
СУЗАННА
Нет.
СЕБАСТИАН
А у вас вообще были сексуальные отношения?
СУЗАННА
Я не обязана отвечать на это.
СЕБАСТИАН
Судья Вас спросит то же самое.
СУЗАННА
Он был ласковый мужчина.
СЕБАСТИАН
Он был ласковый мужчина. Он не бил Вас. Никогда не угрожал. Не оскорблял. Не требовал ничего непотребного. И всё же Вы его убили.
СУЗАННА
Да.
СЕБАСТИАН
Назовите мне причину, если это не была ревность.
СУЗАННА
Я должна была наказать его.
СЕБАСТИАН
Наказать... Какая самонадеянность!
СУЗАННА
По мне хоть и так.
СЕБАСТИАН
Вы не судья над жизнью и смертью.
СУЗАННА
Если б найти судью, который осудил бы его...
СЕБАСТИАН
И за какое же преступление?
СУЗАННА
Это был обман, измена.
СЕБАСТИАН
Измена в любви не наказуема.
СУЗАННА
Отчего же нет? Отчего не наказуема? Даже застраховаться нельзя от этого. От всего можно: от взлома, удара током, от града, - от этой ерунды можно.
А человеку нужно так вот просто доверять. Живёшь с ним, десять лет, двадцать, тридцать. И он может так вот просто уйти – на следующий день, так же просто, как и через год. И через десять лет он должен другому не более, чем через десять дней. А вот если кто-то украдёт мою сумочку, в которой не более чем билет на метро, мелочь да старая конфетка, то полиция тут как тут, и страховка выплачивается, и вор отправляется за решётку. Может, это справедливость?
СЕБАСТИАН
Никто не заслуживает смерти, просто потому что он изменил.
СУЗАННА
У него ничего нет, кроме его жизни, а чем-то он должен был всё же заплатить.
СЕБАСТИАН
К сожалению, я не понимаю Вас.
СУЗАННА
Нет? Что бы Вы стали делать, если бы ваша жена...
СЕБАСТИАН
Верность не самое главное в любви.
СУЗАННА
А что же самое главное?
СЕБАСТИАН
Честность. Чтобы искренними быть.
СУЗАННА
Тогда, значит, ваша жена может трахаться направо и налево, пока она вам об этом потом не расскажет...
СЕБАСТИАН
Эвелин не трахается направо и налево.
СУЗАННА
изумленно
Эвелин её зовут... Красивое имя. Она венгерка?
СЕБАСТИАН
Мне об этом ничего не известно.
СУЗАННА
Имя звучит по-венгерски... А вот теперь таблетка пригодилась бы...
Он даёт ей одну
Что бы Вы стали делать, Себастиан – ну предположим – если бы ваша
Эвелин...
СЕБАСТИАН
Если бы она что? Если бы она изменила? (Молчание.) Я бы спросил, по каким причинам она это совершила. Я захотел бы узнать, чего ей не хватало, чего я ей не додал. Я бы попытался понять свою жену.
СУЗАННА
Я Вам не верю.
СЕБАСТИАН
Почему же?
СУЗАННА
По Вам видно. По вашему лицу. Вы не тряпка. Вы – идеалист. Вы бы сделали то же, что и я. Вы бы Эвелин...
СЕБАСТИАН
Я не стал бы её убивать. Совершенно точно.
СУЗАННА
Вам бы захотелось наказать её. Так, как я наказала его.
СЕБАСТИАН
Я люблю Эвелин.
СУЗАННА
Именно поэтому Вы бы и сделали это.
СЕБАСТИАН
Так Вам не спастись.
СУЗАННА
А я и не хочу спасаться.
СЕБАСТИАН
Вы не понимаете всей серьёзности вашего положения. Вы проведёте всю жизнь в тюрьме, по меньшей мере двадцать следующих лет. От этого я хочу уберечь Вас. Хочу помочь вам.
СУЗАННА
Все хотят мне помочь. Почему?
СЕБАСТИАН
молчит
СУЗАННА
А я рада тюрьме. Наверное, там немножко грустно, потому как одиноко оно там, наедине с тюрьмой, но я рада этому. Я всегда думала, как здорово было бы почитать в тюрьме и как приятно, когда о тебе забыли. Просто остаться именем в списке надзирателей: сначала как неотмеченный пункт, затем как галочка, когда он уже выставит еду.
СЕБАСТИАН
Думаю, ваша «картинка» красивее, чем оно есть на самом деле.
СУЗАННА
Красота не интересует меня больше. Я рада буду побыть в одиночестве.
СЕБАСТИАН
Общественность проявляет интерес к вашему случаю. Пресса пришлёт своих людей. Они уже были на месте происшествия. Всё засняли.
СУЗАННА
Не важно. Пусть возьмут всё, что там есть: письма, дневники, фотографии – всё, что публика захочет видеть. Оно больше не моё. (Молчание.) У вас всё ещё есть желание меня защищать?
СЕБАСТИАН
А Вы всё ещё намерены утверждать, что это не было убийство из ревности?
СУЗАННА
Разве честность не самое главное, Себастиан? Чтобы не обманывать себя самого? Знаете, мне было холодно, словно я промёрзла, как озеро прошлой зимой. Жизнь ушла из меня. А тепла не больше, чем в птичьем сердечке: птичка сидит в гнезде и надеется, что сама она не станет такой холодной, как мир, в котором она живёт. Но станет, к сожалению, станет.
Молчание.
СЕБАСТИАН
Боюсь, я ничего не смогу для Вас сделать.
СУЗАННА
Можете. Вы можете защищать любовь. Защитите её, от этого нового времени, которому ненавистно всё, что непреходяще.
СЕБАСТИАН
Вы устали. Я позову служащего.
СУЗАННА
Не знаю, куда ведёт эта дверь. А Вы знаете?
СЕБАСТИАН
В коридор.
СУЗАННА
А я оттуда пришла?
СЕБАСТИАН
Другого пути сюда нет.
СУЗАННА
Не могу вспомнить. Хоть времени прошло немного.
СЕБАСТИАН
Меньше двадцати минут.
СУЗАННА
А я увижу, что за этой дверью?
СЕБАСТИАН
Да.
СУЗАННА
Когда?
СЕБАСТИАН
Сейчас.
СУЗАННА
Тогда ладно.
Молчание
СЛУЖАЩИЙ
Уводит её.
СЕБАСТИАН
Садится на стул.
Картина 4.
Квартира. Обеспокоенная Эвелин ждёт мужа. Её рука
вновь перевязана. Она слушает музыку, а именно «Картинки с выставки» Мусоргского.
ЭВЕЛИН
Бедная моя ручка! Взгляни только. Уже около девяти. Он скоро должен прийти. Супруг мой. И тогда нам станет плохо. Потому что я должна буду сказать ему правду. Ещё один лишь час до десяти. Но не волнуйся, тебя я поберегу. Я лягу на тебя, чтоб он до тебя не добрался. Я возьму все побои на себя, а ты останешься невредимой и, наконец, заживёшь.
Появляется Себастиан
СЕБАСТИАН
Эвелин!
ЭВЕЛИН
испуганно
Я не слышала, как ты вошёл.
СЕБАСТИАН
Прости. Не хотел. Я позвал. А музыка у тебя так громко...
Выключает музыку. Целует Эвелин. Осматривает руку.
Болит?
ЭВЕЛИН
Если стиснуть зубы...
СЕБАСТИАН
Мужественная ты. Мужественная у меня жена. Ты была у врача?
ЭВЕЛИН
Да.
СЕБАСТИАН
Что он говорит?
ЭВЕЛИН
Без изменений.
СЕБАСТИАН
И что он ничего сделать не может! Может тебе к другому обратиться? Сколько ты уже на приём ходишь? Каждую среду. И безрезультатно.
ЭВЕЛИН
Я была там уже сто раз.
СЕБАСТИАН
А оно всё равно не становится лучше. И повязка грязная. А тебе вообще новую повязку-то делали?
ЭВЕЛИН
Я не обратила внимания. Она сползла.
СЕБАСТИАН
Эвелин, я должен поругать тебя. Так не пойдёт. Так рана никогда не заживёт.
ЭВЕЛИН
Я тебе теперь противна?
СЕБАСТИАН
Ничего ты мне не противна. Я люблю тебя. И хочу только, чтобы рука твоя зажила. Давай я тебя перевяжу.
Перевязывает.
ЭВЕЛИН
Ты так добр ко мне. А я у тебя плохая жена.
СЕБАСТИАН
Перестань сейчас же.
ЭВЕЛИН
Нет, это правда. Я ничего не могу делать, работа домашняя стоит, потому что я не обращаю ни на что внимания, и рука не заживает.
СЕБАСТИАН
Домашней работой занимается Мария.
ЭВЕЛИН
Она обходится нам в целое состояние.
СЕБАСТИАН
Наплевать на деньги.
ЭВЕЛИН
Я могла бы лучше, чем Мария, если б только могла. (Молчание.) И то, что ты меня любишь, хоть я ни на что не годна, этого вообще никто не понимает.
СЕБАСТИАН
А никому и не надо понимать. Оно есть, как оно есть.
Теперь он перевязал руку.
Вот. Теперь хорошо. Или слишком жмёт?
ЭВЕЛИН
Немножко, конечно, жмёт.
СЕБАСТИАН
Ну немножко и должно жать.
ЭВЕЛИН
Тогда, думаю, оно так, как надо.
Молчание.
Себастиан, мне надо тебе кое-то сказать.
СЕБАСТИАН
Вот как...
ЭВЕЛИН
Признание...
СЕБАСТИАН
Тогда давай.
ЭВЕЛИН
Я стану тебе противна.
СЕБАСТИАН
Невозможно. Ты не можешь стать мне противна, потому как я уже люблю тебя, а то и другое одновременно быть не может. Ну давай.
ЭВЕЛИН
Это... Речь идёт о враче.
СЕБАСТИАН
И что с врачом?
ЭВЕЛИН
Я не была сегодня там.
СЕБАСТИАН
Ты не была у врача?
ЭВЕЛИН
Качает головой
СЕБАСТИАН
А что ты делала, если не была у врача?
ЭВЕЛИН
Я писала письма.
СЕБАСТИАН
Писала письма. Такой рукой. Это беспечность. Тебе надо к врачу, Эвелин, иначе оно не заживёт.
ЭВЕЛИН
Я боюсь врачей.
СЕБАСТИАН
Ты пила?
ЭВЕЛИН
Я плакала.
СЕБАСТИАН
Почему?
ЭВЕЛИН
Не знаю. Без причины.
СЕБАСТИАН
Послушай, Эвелин, я вынужден быть строгим с тобой. Ты должна обратиться с рукой к врачу, иначе ты её не вылечишь. А если ты боишься,
я в следующий раз пойду с тобой.
ЭВЕЛИН
Ты тоже пойдёшь к врачу?
СЕБАСТИАН
Конечно. Я хочу, чтобы моя жена выздоровела.
ЭВЕЛИН
Ты такой милый, а я доставляю тебе столько забот.
СЕБАСТИАН
Ты не доставляешь мне никаких забот.
Молчание.
ЭВЕЛИН
У нас ведь гости по воскресеньям?
СЕБАСТИАН
Камбала придёт с женой.
ЭВЕЛИН
Не люблю я его, Камбалу эту, и жену его. Не знаю, меня жуть берёт от неё. Она такая сверхвнимательная. Сидят люди за столом, разговаривают, на какой-то миг отвлечёшься, унесёшься мыслями, как она уже хочет знать: «Где это Вы витаете, Эвелин?» И уже оскорбилась.
СЕБАСТИАН
Она психолог по профессии и подмечает тончайшие детали.
ЭВЕЛИН
Mои тончайшие детали никого не касаются. (Молчание.) А мы не можем отказаться?
СЕБАСТИАН
Мы уже дважды переносили приглашение.
ЭВЕЛИН
Давай откажемся.
СЕБАСТИАН
Они нам этого не спустят.
ЭВЕЛИН
Как мне с такой рукой заниматься готовкой? Ты, правда, хочешь, чтобы я стояла с такой рукой у плиты?
СЕБАСТИАН
Мы можем спросить Марию, не знает ли она кого.
ЭВЕЛИН
Maрия – испанка.
СЕБАСТИАН
Ну и что?
ЭВЕЛИН
Она знает только испанцев. Ты же не хочешь устроить Камбале испанский стол?
СЕБАСТИАН
Почему бы и нет?
ЭВЕЛИН
Нет-нет, невозможно. Это было бы стыдно. Давай откажемся. Позвони им и скажи, что я поранилась и не могу готовить, Это не ложь, тебе не придётся обманывать.
СЕБАСТИАН
По мне, так могу и позвонить. Но о них придётся забыть, о Камбале с его женой.
ЭВЕЛИН
Как ты мил. (Молчание.) Хочется дотронуться до тебя. Разве ты не соскучился по тому, чтобы я тебя трогала.
СЕБАСТИАН
Терпение, любимая, только терпение. Оно вернётся.
ЭВЕЛИН
И врач тоже так говорит.
СЕБАСТИАН
Вот как...
ЭВЕЛИН
Терпение, говорит, Мне нужно терпение. (Молчание.) Который час.
СЕБАСТИАН
Полдесятого, наверное.
ЭВЕЛИН
Уже. Ты сегодня позже пришёл.
СЕБАСТИАН
Сегодня был безумный день, я уже было отправился домой, но вдруг позвонили, я поехал назад. Но напрасно: я не смог ей помочь.
ЭВЕЛИН
Кому?
СЕБАСТИАН
Убийце.
ЭВЕЛИН
Убийце?
СЕБАСТИАН
Женщина убила своего мужа. Он обманывал её. Убийство из ревности. Хотя она не признаётся в этом. Утверждает, что действовала по расчёту.
ЭВЕЛИН
И как выглядит этот расчёт?
СЕБАСТИАН
Поскольку никто этот обман не наказал бы, наказать должна была она.
ЭВЕЛИН
Здорово.
СЕБАСТИАН
Что ты сказала?
ЭВЕЛИН
Здорово, говорю. Что-то есть в этом здоровое.
СЕБАСТИАН
Здорово? Ничего в этом здорового нет. Есть больное. Больное самолюбие и обеднённость чувств, а любовь только предлог. Убить своего любимого только из-за приключения – это болезненное тщеславие.
ЭВЕЛИН
Ты не стал бы так поступать?
СЕБАСТИАН
Не стал бы...
ЭВЕЛИН
...убивать меня, если б я тебе изменила?
СЕБАСТИАН
О чём ты говоришь? Конечно, нет. Разумеется, это ранило бы меня. Но в конце концов, мы все всего лишь люди, и поскользнуться может каждый.
ЭВЕЛИН
А ты тоже уже поскальзывался?
СЕБАСТИАН
Она о том же меня спросила.
ЭВЕЛИН
И что же ты ответил?
СЕБАСТИАН
А ещё она спросила меня, как твоё имя. Я назвал. Не бойся, только имя. Ей