Извини меня, Рукия. Прощай
Её серое небо
Автор: Arika-Anna (Арика Блайдд)
Фэндом: Bleach
Основные персонажи: Куросаки Ичиго, Кучики Бьякуя, Кучики Рукия
Пейринг: Бьякуя/Рукия, Ичиго/Рукия (как бы) и другие.
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, Ангст, Психология, Философия, Hurt/comfort
Предупреждения: OOC, Инцест
Размер: Миди, 48 страниц
Кол-во глав: 5
Статус: закончен
Описание:
Как расцвести любви, если запреты на каждом шагу? Если нет дождя? Лишь мои слёзы. Только твой снег. И все же цветёт…
Публикация на других ресурсах: только с моим разрешением
Дисклеймер: мир и персонажи принадлежат Кубо Тайто
Примечания автора:
Примечание для тех, кто вдруг читал мой фанфик "Счастье есть". Это параллельная вселенная, где вы наконец-то узнаете, зачем Хинамори бензопила.
Последние новости по работе: https://vk.com/next_to_the_horizon
Оранжевые слова
"Как расцвести любви,
если запреты на каждом шагу?
Если нет дождя?
Лишь мои слёзы.
Только твой снег.
И все же цветёт…"
Капитан Унохана сказала, что ей необходим покой. Но как она может отдыхать, когда он там и неизвестно, что с ним? И пусть говорят, что с братом всё хорошо, она должна сама убедиться в этом.
Рукия осторожно пробиралась больничными коридорами стараясь не попадаться медперсоналу. И почему её заперли на втором этаже, а брата положили на третий? Но вот наконец-то эта самая дверь. Сейчас она войдёт в палату и… А что ей сказать ему? Рукия замерла в нерешительности. Она ведь совсем не знает о чём говорить с Бьякуей.
Но в это мгновение дверь распахнулась, и из палаты вышел Ренджи с озабоченным выражением лица. Девушка едва успела спрятаться от него в боковой коридор. Друг детства прошёл мимо, даже не заметив её. Неужели что-то случилось с братом? Девушка, забыв обо всём, бросилась в палату и замерла. Бьякуя спал.
Осторожно, чтобы ненароком его не разбудить, Рукия закрыла дверь и подошла к постели. Кажется с братом всё в порядке. Это хорошо. Как же она тогда испугалась за него! И удивилась. Почему он её спас? Теперь-то она знает. Но все равно ни к кому она ещё не испытывала одновременно столько противоречивых чувств. Тут были и восхищение, и страх, и обида, и благодарность, много чего. Так было почти с самого дня принятия её в клан Кучики. И даже теперь, смотря на спокойно спящего мужчину, она не могла понять своих чувств, слишком много их возникало. Поэтому Рукия просто поправила одеяло, на большее она бы не решилась, и потихонечку вышла, пока её здесь не обнаружили.
* * *
Бьякуя давно уже не спал. Просто было приятно вот так лежать с закрытыми глазами. А ещё не хотелось никого видеть. Вина — одно из самых неприятных чувств. А он был неправ. И пусть он уже попросил прощения у сестры. Всё равно он виноват.
Бьякуя слышал, как Абарай встал и куда-то вышел. Почему его лейтенант здесь? Чего Ренджи ждёт и что хочет сказать? Неважно. Он его выслушает, но немного погодя. Сейчас у него нет сил. А жалко выглядеть перед кем бы то ни было, он не хочет. И так уже…
Чьи-то осторожные шаги. Рукия. А она зачем сюда пришла? Наверное, тоже хочет что-то сказать. Но только не сейчас. Он ведь до сих пор не понимает, кто Рукия для него. Слишком она похожа на свою сестру. Иногда было тяжело просто находиться рядом с ней и понимать, что это не Хисана. Так, по крайней мере, было поначалу. А потом спустя какое-то время в голову полезли совсем другие мысли и желания. Бьякуя понимал, что всё это несправедливо по отношению к его покойной жене, она ведь просила позаботиться о Рукии как о сестре. А он хотел Рукию как женщину. Любил ли он её? Наверное, нет. Это просто невозможно.
А Рукия тем временем подошла и осторожно поправила ему одеяло. Так просто, оказывается, почувствовать себя счастливым? Простое проявление заботы. Как давно этого не было. Рукия… Она уходит. На мгновение захотелось остановить её. Но Бьякуя понимал, что нельзя. Кто знает, сможет ли он сейчас себя контролировать.
* * *
Её наконец выпустили из больницы. И Рукия смогла извиниться перед семьёй Кайена. В конце концов, она сняла этот груз с души. Нет, она, конечно, помнила, что это она убила его. Никогда не забудет. Но хотя бы так немного очистила свою совесть. Капитан Укитаке говорил, что она не виновата. Но она чувствовала почему-то совсем другое. До сих пор.
А ещё завтра Ичиго уходит в мир живых, а Рукия остаётся здесь. Она сама так решила. Ей надо разобраться в себе. Все эти истории с хогиоку и с её сестрой… Ничего, ещё день-два и она найдет в себе силы, чтобы идти дальше и не оглядываться.
Рукия с нетерпение ждала, когда же она, в конце концов, сможет вернуться в свой отряд. Но, пока её реяцу не восстановиться, об этом можно было и не мечтать. А значит, все эти дни ей придётся провести в поместье Кучики. Рукию это не радовало. Не любила она это место и даже не могла объяснить почему. А сегодня там даже брата не будет. Потому она и не торопилась возвращаться в поместье, просто медленно брела по улицам.
В это время уже почти никого не было. Поэтому Рукия немного удивилась, когда впереди мелькнуло капитанское хаори. Судя по росту — это капитан Хицугая. А в руках у него был очень странный оранжевый предмет, она такое только в мире живых видела и то лишь по телевизору, когда Ичиго смотрел свои странные передачи. Тоширо тоже заметил её и остановился, безуспешно пытаясь спрятать ЭТО за спиной.
— Здравствуйте, капитан Хицугая, — поздоровалась девушка.
— Кучики Рукия? А что ты здесь делаешь в такое время? — сказал Тоширо, как будто безразличным тоном.
Она и не заметила, что уже так поздно. Но все-таки интересно, что Хицугая делает здесь с этим предметом, и тем более, как он доставила это из мира живых. Это ведь запрещено.
— А можно вас спросить? — решилась Рукия. — Зачем вам бензопила?
— Э… ты всё не так поняла, — было необычно видеть смутившегося капитана, хотя он и пытался это скрыть. — Это не моё. Я просто… Момо сейчас она не нужна. Вот я и решил…
Хинамори? И бензопила? Зачем лейтенанту пятого отряда может понадобиться такая вещь? Это ведь даже в голове не укладывается.
— Как это? — Рукия недоуменно уставилась на Тоширо.
— Пойдем, — принял какое-то решение Хицугая. — Я всё объясню. Но не здесь.
Было как-то странно пробираться тайком на территорию десятого отряда в обществе Тоширо. Тем более что Рукия совсем его не знала, он недавно стал капитаном, и что ожидать от него было непонятно. Как оказалось, шли они в кабинет Хицугаи.
Тоширо положил бензопилу на стол. Он не смотрел на Рукию. Некоторое время он просто молчал и вглядывался в окно с отсутствующим видом.
— После того, что сделал Айзен… ты ведь знаешь, что Хинамори всё ещё не пришла в себя, — наконец заговорил капитан. — Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь обнаружил эту вещь случайно. У Момо и так достаточно неприятностей.
— Но простите, капитан Хицугая, а зачем лейтенанту Хинамори понадобилась бензопила? — решилась задать мучивший её вопрос Рукия.
— Хинамори как-то увлеклась созданием ледяных скульптур. А так как ей нравился сам процесс от начала до конца… В общем бензопила ей нужна была для выпиливания ледяных блоков. Единственное, о чём она меня всегда просила, это заморозить озеро, что тут неподалеку. Прошу не рассказывай об этом никому.
— Хорошо, — согласилась Рукия.
В конце концов, не её это дело чем занимаются лейтенанты в свободное время. Интересно, а как проводит время Ренджи? Они так толком и не поговорили с тех событий на холме Сокиоку. Абарай почти не выходит из палаты брата. Только капитан Унохана и способна его выгнать оттуда, на время.
— Я пойду тогда, — сказала Рукия, разворачиваясь к выходу.
Не успела. Дверь внезапно распахнулась и на пороге появилась лейтенант десятого отряда, уже почти трезвая.
— О! Капитан, что это? — спросила Рангику, указывая на бензопилу. — Кучики, неужели и ты решила создать ледяной портрет Ичиго? Мне кажется, ему не пойдёт. Он всё-таки не этот… хорошо-хорошо капитан Хицугая, просто Айзен.
Рукия надеялась, что никто не заметил, как она покраснела. Но о чём это говорила лейтенант? При чём тут Соуске?
— Мацумото! — нахмурился Тоширо.
Но Рангику только замахала руками и плюхнулась на диван.
— А вот Гин в ледяном исполнении вышел бы просто замечательным, — прошептала она грустно, но через мгновение усмехнулась и весело добавила: — Эх, капитан, неужели Вы думали, что я не знаю, чем вы там с Хинамори занимались?
— Мацумото! Ты что подглядывала? — прошипел Тоширо.
— Я? Как Вы могли обо мне такое подумать? Я бы никогда! Ведь никто меня ещё не застукал? Да? — Рангику на секунду замолчала. — А знаю я только потому, что помогала Ренджи пронести эту бензопилу через Сенкаймон. Ой! Но мы ведь больше никому об этом не скажем?
И Рангику умудрилась одновременно жалобно посмотреть и на Рукию, и на Тоширо.
Кучики нахмурилась. Ренджи занимается контрабандой? Он что совсем идиот? А если брат узнает?
— Мацумото, ты ведь знаешь, что это запрещено! — наконец выдавил из себя Хицугая.
— Ага, — кивнула Рангику, косясь на бензопилу. — Но я больше не буду, честно-честно! Только, что вы капитан с этой штукой будете делать? Вы ведь не собирались это спрятать в шкаф?
— Я… э… нет, конечно! — замялся Тоширо. — Я как раз думаю над этим!
— А давайте спрячем штуковину в поместье Кучики, — предложила Мацумото. — Там её точно никто искать не будет!
В этот момент Рукия очень пожалела, что столкнулась с капитаном десятого отряда.
— Нет, нии-сама никогда на такое не согласится, — пыталась придумать хоть какую-то отговорку Рукия. — И почему кто-то, вообще, должен искать бензопилу?
— Ну, мало ли, — протянула Рангику. — А капитану Кучики мы ничего говорить не будем, всё равно Унохана его раньше, чем завтра, не отпустит.
— Но… — Рукия не знала, что ей ответить.
— Мацумото, ты думаешь, что говоришь? — хмуро спросил Тоширо.
— Вы представляете, что будет с бедной Хинамори, если найдут эту штуку? — обиженно заговорила Рангику. — И если узнают, что ей помогал Ренджи?
— А если ещё поймут, что тут и лейтенант Мацумото замешена, — сощурил глаза Тоширо.
— Не делайте так капитан! А то мне как-то не по себе становится, — вскочила с дивана Рангику. — Я вам помогу. И потом поместье Кучики такое большое, что там можно всем отрядом в прятки играть, а уж эту штуку куда-нибудь засунуть и подавно место найдётся. А после мы придумаем, как избавиться от неё, чтобы никто ничего не заподозрил.
Только попадись ты мне, Ренджи, думала Рукия, соглашаясь.
Всю оставшейся вечер и ночь они пытались придумать, в какую комнату спрятать бензопилу, чтобы её случайно не обнаружили слуги.
* * *
Вот и ушёл Ичиго. Он вернулся в мир живых. И это правильно. Его место там, а её здесь. Пусть она всегда будет благодарна Куросаки за то, что он пошёл за ней, чтобы спасти, она никогда ему об этом не скажет. Ичиго и сам всё прекрасно понимает. Ещё одна причина, из-за которой Рукия никогда не раскаивалась, что отдала ему свою силу, и была уверена, что не пожалеет об этом и в будущем.
И она обязательно станет сильнее. Потому что не зря же Ичиго её спасал. Потому что не зря же Ренджи так упорно пытался её защитить. И потому что не зря же брат закрыл её собой. Она сделает всё, чтобы им не пришлось больше так рисковать ради неё.
Вот только чем ей заняться сейчас? Ренджи сейчас в шестом отряде вместе с братом, а она в поместье одна. Конечно, Рукия была рада, что у Абарая и Бьякуи всё в порядке. Но они сейчас заняты делом, а ей приходиться здесь изнывать от скуки. Рукия не могла дождаться, когда сможет вернуться в тринадцатый отряд.
А что это за бумаги у неё на столе? Черт! Это же инструкция к бензопиле. Вчера они как-то о ней забыли, пока размышляли куда лучше спрятать эту оранжевую штуковину, как называет её Мацумото. Хорошо, что никто не заметил. Потому что если брат узнает, то страшно даже подумать о последствиях. Надо отнести инструкцию к бензопиле.
Но вместо этого Рукия присела и стала вчитываться в документ. Делать всё равно нечего, а положить его на место она всегда успеет.
* * *
Уже вечерело, когда Бьякуя возвращался к себе домой. Поместье как всегда встретило его своей пустотой. Ничего нового. Он давно заметил, что Рукия предпочитает оставаться в тринадцатом отряде, а сюда заглядывала лишь по необходимости. Он не возражал. Так было проще. Хотя сегодня она должна была быть здесь.
Но Рукии не было в её комнате, и слуги тоже не знали, куда она подевалась. Пошла прогуляться? В такое время? Какие-то бумаги с крупной надписью «Hitachi» на столе сестры привлекли его внимание. Что же это может быть?
— Рукия… — обречённо произнёс Бьякуя, когда понял, что это такое.
Надо поскорее её найти. Но как? Её реяцу только начала восстанавливаться. Но он должен.
Это оказалось проще, чем он думал. Это бензопила, чего только не придумают люди, издавала ужасающие звуки. Хорошо хоть Рукии хватило ума уйти подальше от Сейретея. Бьякуя не раздумывая, направился на шум, и вскоре перед ним открылась странная картина. Миниатюрная Рукия держала в руках оранжевую бензопилу и пыталась спилить дерево. Это у неё не очень хорошо получалось. Как у шинигами ей должно было хватать сил, скорее всего, просто недоставало опыта.
— Рукия, — произнёс он довольно тихо, но, несмотря на ужасный шум, она услышала.
* * *
Она так увлеклась процессом, что не почувствовала, как подошёл брат. И только странное ощущение знакомой реяцу заставило её обернуться. Бьякуя стоял на противоположном конце поляны и удивлённо смотрел на неё. Попалась. Девушка уронила бензопилу. А ведь ей просто было любопытно, что такого находила Хинамори в том, чтобы создавать ледяные статуи… гада Айзена. Нет, конечно, Соуске она бы ваять не стала бы, даже если бы от этого зависела её жизнь. О нём она и думать не могла без содрогания. Хотя с удовольствием посмотрела бы, как он медленно тает на солнце в пустыне. Но всё-таки если попробовать сделать что-то другое? Но так как в это время года достать лёд было невозможно, не просить же капитана Хицугаю, девушка решила попробовать спилить дерево. О том, что она делала, если бы у неё это получилась, она как-то не задумывалась.
— Рукия, чем это ты тут занимаешься? — тем временем задал вопрос Бьякуя, быстро пересекая поляну.
Девушка побледнела и испуганно взглянула на брата.
— Я? Просто пытаюсь спилить дерево, — пролепетала она.
Вот уже Бьякуя совсем рядом, а в глазах всё тот же холод, что и раньше. Хотя он, по крайней мере, смотрит, что не так уж и часто случалось. Но разве так должна вести себя девушка из клана Кучики?
— Простите меня, нии-сама, — выпалила она, понимая, что ещё чуть-чуть и всякая смелость её покинет. — Я знаю, что я недостойна…
— Я запрещаю тебе так говорить! — резко перебил её брат. — Я запрещаю тебе даже так думать!
Он? Почему? Рукия удивлённо взглянула на него и встретилась с ним взглядом. Невероятно. Словно серое небо, затянутое тучами, когда кажется, что вот-вот пойдёт дождь, но вместо этого падает снег, холодный.
— Откуда у тебя этот предмет? — продолжил допрос Бьякуя.
Рукия опустила глаза. Что же с неё такое твориться? И отчего так сильно вдруг стало биться сердце?
— Простите меня, но я не могу сказать. Я обещала, — твёрдо выговорила она.
— Это ведь Ренджи, да? — Бьякуя решил не ходить вокруг да около.
Рукия молчит. Только взгляд стал более испуганным и удивлённым. Значит, он верно угадал. Но кого же ещё она могла так упорно защищать?
— Я только не понимаю, чем тебе это несчастное дерево помешало? — продолжал задавать вопросы Бьякуя, пытаясь понять, что же сейчас ему делать.
— Ничем, — прошептала Рукия.
И что теперь будет с Ренджи? Это всё она виновата. Если бы не её дурацкое любопытство, ничего бы не случилось.
Рукия опять посмотрела на брата.
— Пожалуйста, нии-сама, не наказывайте Ренджи. Ничего не говорите ему. Если он узнает, что я… — девушка замолчала, понимая, что всё бесполезно.
Бьякуя замер в нерешительности. Что же она с ним делает? Как тяжело видеть отражение страха на её лице и понимать, что причина этого он. Особенно сейчас, после всего того, что случилось. Как трудно смотреть в эти аметистовые глаза и утопать в них, зная, что Рукия никогда не будет его. Между ними расстояние всего в один шаг и целые своды законов, которые он никогда не нарушит.
Девушка стояла, затаив дыхание, боясь спугнуть это мгновение. Такого взгляда у Бьякуи она никогда не видела. Наверное, так он смотрел только на Хисану. А она просто похожа на свою сестру. Почему-то от осознания этого стало больно.
— Не надо так… — прошептал Бьякуя, делая шаг ей навстречу, понимая, что нельзя.
Рукия закрыла глаза. Пусть он сейчас принимает её за Хисану. Неважно.
Бьякуя взял её лицо в свои ладони. Нельзя, твердил он себе. И поцеловал. Жадно, так, как никогда не осмеливался с Хисаной, она бы не вынесла, если бы он хоть немного потерял контроль над своей реяцу. Но с Рукией можно. Она выдержит. И ещё… она отвечает ему, не менее страстно. Дурманяще. Бьякуя с трудом оторвался от губ девушки. Все ещё прижимая её к себе, он вдохнул запах её волос, понимая, что больше никогда не позволит этому случиться. Но как же не хочется её отпускать, зная, что это мгновение, это всё, что у него есть. В конце концов, он всё же разжал объятия.
Рукия отступила от него на шаг. В её глазах ещё больший страх, чем раньше. А потом она повернулась и убежала.
Вот и всё.
— Прости меня Хисана, — произнёс Бьякуя в пустоту. — Знаю, я не должен был себе этого позволять. Рукия должна остаться для меня только лишь сестрой, не более.
Мужчина взглянул на валяющуюся под недопилинным деревом бензопилу. Ему совсем не везёт на оранжевое, сначала этот Куросаки Ичиго, а потом это извращение человеческого ума. Они вот так запросто разрушили тщательно возводимую стену между ним и Рукией. Теперь не будет как раньше. Но только бы у него хватило выдержки. Он и так уже пересёк черту дозволенного.
* * *
Рукия сидела в своей комнате и пыталась осознать произошедшее.
Девушка совсем не удивилась, что Бьякуя её поцеловал. Понятно ведь почему он это сделал. И так всем известно, что брат до сих пор любит Хисану. Он просто забылся. А вот её реакция на всё это поразила младшую Кучики. Она ведь ответила на его поцелуй. Ей совсем не хотелось, что бы это прекращалось и даже потом, когда Бьякуя просто прижимал её к себе, а она слушала биение его сердца, ощущала на себе его дыхание, хотелось чтобы это продолжалось вечно. А когда он всё-таки разжал объятья, ощущение внезапно возникшей пустоты удивило её, и появилось почти непреодолимое желание вновь шагнуть к нему и сказать, чтобы он больше никогда её не отпускал. Потому она и убежала, знала, что он ответит. Но сейчас это было бы слишком больно слышать.
Знакомая реяцу прервала её размышления. Брат. Что ж, рано или поздно им придётся поговорить об этом.
Сёдзи медленно разъехались, слишком долго, целых два удара сердца. И в комнату, наконец, вошёл он, Бьякуя. Безразличное выражение лица, а в руках бензопила. И ещё заходящее солнце слегка отсвечивает его хаори красным. Слишком невероятное зрелище.
— Рукия, я не хочу, чтобы этот предмет находился в моём доме, — произнёс Бьякуя совсем не то, что ожидала девушка.
— Да, нии-сама, — ответила она, стараясь сохранить спокойное выражение лица, она сегодня и так наделала слишком много глупостей. — Но бензопила не моя. Я завтра верну её… владельцу.
— Хорошо, — ответил он.
И всё? Сейчас просто уйдёт? Нет, стоит. Только, кажется, сильнее сжал злосчастную бензопилу.
— Прости меня, Рукия, — наконец произнёс Бьякуя. — Этого больше не повториться. Никогда.
Почти обещание.
— Я понимаю, — заставила себя улыбнуться Рукия.
Он сказал то, что она и ожидала услышать. Но почему же ей так хотелось совсем других слов. Каких? Этого она ещё и сама не знала.
* * *
Рукия стояла перед раскрытыми вратами Сенкаймона. Сейчас она уйдёт вместе с Ренджи, Тоширо, Рангику, а ещё Иккаку и Юмичикой. Потому что…
В мире живых объявились арранкары. Зачем? Она не знала, главное — это то, что она была выбрана, чтобы отправиться в мир живых. Это не могло её не радовать. Во-первых, это был прекрасный шанс показать себя. И, во-вторых, может, там, где всё по-другому, она наконец-то сумеет себе признаться в том, что она действительно чувствует к Бьякуе. Здесь это слишком сложно, а в мире живых она всегда чувствовала себя свободнее.
Рукия как раз шла за Мацумото и Тоширо, а потому услышала, как Рангику прошептала:
— Ну, держитесь, магазины и бутики, к вам идут главные контрабандисты Сейретея.
— Мацумото! — прошипел Хицугая.
Рукия не смогла сдержать улыбки. И обернулась, чтобы ещё раз взглянуть на её серое небо, Бьякуя всё-таки пришёл её проводить.
* * *
Он отпустил её, сам не понимая, как на это решился. Теперь Рукия уходит. А ему хочется её остановить, потому что там слишком опасно. А ещё в мире живых есть наглый риока, Ичиго Куросаки. И она идёт к нему.
Бьякуя почти не смотрел на Рукию, чтобы опять ненароком не утонуть в её аметистовых омутах. Но все-таки он увидел, что перед тем, как она вступила в Сенкаймон, Рукия обернулась и подарила ему прощальную улыбку. Словно лучик солнца полоснул по душе.
«Ичиго Куросаки, я отпускаю к тебе свою сестру, оберегай её. Но если не сможешь… Тогда я приду и сам защищу её. Потому что люблю тебя, Рукия».
Между солнцем и луною
«Все меняется…
Солнце и Луна меняются каждый раз, касаясь друг друга.
Постоянно, давая возможность появиться чему-то новому».
Bleach.
Она пришла в мир живых, прежде всего, чтобы решить свои проблемы, но когда увидела какое жалкое выражение лица у Ичиго, поняла, что это подождёт. Сначала надо привести в порядок Куросаки. И тут как никогда пригодились годы, проведённые в Руконгае. Там, в этих трущобах, она научилась идти вперёд и никогда не сдаваться. Ичиго… Что ж он всегда нуждался в хорошем пинке.
Чего ты боишься? Проиграть? Что не сможешь защитить своих друзей? Пустого внутри себя?
Как хорошо, что рядом оказался враг, которого надо победить. Битва — это то, что тебе сейчас нужно. И пусть сейчас тебе противостоит обычный пустой, этого достаточно. Так тебе, Ичиго, будет проще победить свой страх. Потому что ты тот, кто призван защищать. И тот, кто рождён для боя. Поэтому сражайся, Ичиго Куросаки, с пустым, со своим страхом. Сражайся!
А чего боится она? Нет. Сейчас не время об этом думать. Она пришла сюда тоже для боя. Для схватки с арранкарами. Но, прежде всего, чтобы победить себя, чтобы признать свои чувства к Бьякуе.
Ну, наконец-то!
— Ты такая шумная…знаешь об этом? — слова Ичиго сказанные со знакомой до боли усмешкой.
Он вернулся, тот Куросаки, которого она знала.
А потом Рукия снова окунулась в странную атмосферу семьи Ичиго. Дом Куросаки — место, где можно позволить себе немного больше, где она может улыбаться, шутить и быть такой, какой хочется не заботясь, что о тебе подумают остальные. Она любила его. И иногда ей хотелось назвать этот дом своим. Он так отличался от поместья Кучики. Так же, как Ичиго от Бьякуи.
* * *
Этой же ночью пришли арранкары, чтобы убивать. Неважно кого. Для них достаточно было, чтобы жертва обладала духовной силой. Вот он этот бой! Доказать себе после долгих дней бессилия, что и она что-то может. И ведь у неё получилось. У неё и у Соде но Шираюки. Она победила этого арранкара. Так просто, что даже не запомнила его имя.
А потом появился он — Гриммджо Джагерджак. Эта сила и эта реяцу, которые исходили от него, поразили Рукию. Она испугалась. И единственной мыслью было бежать. Но не успела. Даже его скорость намного превосходила то, чего она могла ожидать. А он пришёл в поисках сильнейшего.
— Я знал… точно не ты, — сказал арранкар, просто пронзая её своей рукой, а в глазах безумие и жажда боя.
И сразу же:
— Рукия! — испуганный выкрик Ичиго.
Дурак. Почему же ты не убежал? Но это же Куросаки. Он по-другому не может. И всё же ты идиот… Ичиго…
* * *
Уже потом, когда она очнулась, узнала, что в битве с этими арранкарами так или иначе пострадали все. Да, шинигами удалось победить посланников Уэко Мундо, но какой ценой! А ведь эти враги не были самыми сильными среди арранкар. Ну, разве что тот, который уцелел, который с такой легкостью чуть не убил её. А ещё было виноватое лицо Ичиго. Словно это он причина её ран. Дурак, как же Куросаки не поймёт, что он не сможет всегда защищать её. Потому что она не нуждается в его опеке. Потому что шинигами не может быть слабой. Она и сама может о себе позаботиться.
Не понял. Конечно же. Просто исчез. И никому ничего не сказал.
Ичиго! Куда же ты пропал?! ..
Она пыталась его найти, но не могла. Сейчас пока передышка между сражениями, пока она бегала по городу в поисках этого идиота, Рукия пыталась понять…
Ичиго Куросаки кто же ты? Больше чем друг.
Бьякуя Кучики? Больше чем брат.
Но как же разобраться, как понять? Если любит она их обоих, только по-разному.
Ответ вот он, на поверхности. Но никак за него не ухватиться, не разобраться в свой душе.
Куросаки Ичиго и Кучики Бьякуя.
Кто же вы… если не друг и не брат?
Нет ответа.
И Куросаки она так и не смогла найти.
* * *
Она встретила Иноуэ всю в слезах, когда та возвращалась от Урахары. И как он мог такое ляпнуть? Как он мог сказать, что теперь, когда она не может использовать всю свою силу, Орихиме становиться обузой? О чём вообще думает этот торгаш? Это хорошо, что она встретила Орихиме. Неизвестно до чего додумалась бы Иноуэ по пути домой. В такие моменты очень важно, чтобы тебя выслушали.
Конечно, потом Рукия попыталась переубедить девушку, что та небесполезна. В конце концов, она была одной из тех, кто отправились в Сообщество душ, чтобы спасти Кучики. И даже попробовала придумать, как сделать так, чтобы Орихиме смогла принять участие в следующих битвах.
Но тут явилось это, если бы не два светлых хвостика на голове, её вполне можно было принять за мальчика.
— Ты идёшь со мной! У Хатти есть к тебе дело! — заявила девочка в красном спортивном костюме, бесцеремонно хватая Орихиме.
Не шинигами. И не человек.
— Кто она такая?! — только и смогла произнести Рукия.
Но девочка вместе с Орихиме уже исчезла.
Что ж, она не могла просто так это оставить. И Рукия отправилась по едва ощутимому следу реяцу. Если бы не это, Кучики никогда не удалось найти это место. Она совершенно неожиданно оказалась у здания, окруженного сильным барьером. Но кто же мог сотворить такое? Неважно. Иноуэ там внутри. А ей никак не пройти. Остаётся только ждать. С Орихиме всё в порядке. И там Ичиго. Только сейчас Рукия смогла почувствовать едва уловимую, но его реяцу. Значит, он ушёл, чтобы победить своего пустого? Чтобы стать сильнее? Правильное решение.
Потому что видеть его виноватое выражение лица невыносимо.
И это хорошо, что с ним всё в порядке.
Пока Рукия стояла и ждала, у неё созрел план, как помочь Орихиме. Они ведь все тренируются, чтобы стать сильнее. И это то, что как раз необходимо Иноуэ. Это, конечно, не поможет ответить на те вопросы, что мучили Рукию. Но все же…
Она вернётся в Сообщество душ. К нему, к Бьякуе. Она ушла, чтобы понять, а возвращается, чтобы найти ответ.
— Пойдем, Иноуэ, — сказала Рукия, когда та наконец-то вышла из барьера.
— Ладно, пойдём, Кучики-сан, — ответила Орихиме.
* * *
Бьякуя был немного раздражен. Опять старейшины сделали тонкий намек, что его дед Гинрей был куда более достойным главой клана. Достойным? Может быть. Действительно, кто может быть правильнее его деда. Но не мог он, Кучики Бьякуя, пока согласиться на то, что они от него хотели, сейчас, по крайней мере. Всегда следовать законам и подчиняться правилам. Однажды он сам избрал этот путь. А значит, когда-нибудь он сделает, так как хотят от него старейшины. Но не сейчас. Когда-нибудь потом, когда ему будет всё равно. По крайней мере сейчас существует тысяча причин, чтобы не делать этого. Война с Айзеном, они все, конечно, верят в победу, но все же. А ещё отсутствие его лейтенанта Абарая, слишком много дел в отряде. Рукия, просто потому, что она есть. И… ещё что-нибудь.
Хотя, прежде всего это касалось именно младшей Кучики, всё зависело от того, насколько он позволит клану влиять на её жизнь, и на свою тоже.
Размышление Кучики прервало появление Шунсуя и Укитаке, что просто шли на встречу. Неудачно как-то. Сейчас Бьякуя не очень-то хотел вести светские разговоры. Но это не простые рядовые, которых можно не замечать. Вот капитан тринадцатого отряда дружелюбно улыбается. Нехорошо конечно, но сейчас поступить по-другому он не может. Хотя капитан Укитаке и упоминал, что им нужно о чём-то поговорить. Но не сейчас.
Бьякуя ограничился лишь формальными приветствиями и, сославшись на то, что у него много дел ушёл.
Укитаке посмотрел ему вслед.
— Что же такого сказали ему старейшины клана Кучики? — задумчиво произнёс Джоуширо.
— Я, кажется, понимаю, — ответил Киораку, слегка улыбаясь. — О! По-моему, даже слишком хорошо знаю. Сразу вспоминается, как пытались давить на меня авторитетом моего отца. Увы, я уже не мальчишка. А тогда, сколько крови я им попортил своими выходками.
— Да, припоминаю. Авторитетом говоришь? — задумчиво проговорил Укитаке. — Это не иначе как Кучики Гинрей. Ох! Я тут вспомнил, когда искал следы деятельности Айзена в Великий библиотеке душ, случайно наткнулся на один документ. Помнишь тот большой переполох, когда отец Гинрея погиб, и что случилось потом?
— А, ты про это, такое могут только забыть лишь те, кто в этом не участвовал. Классная после этого была попойка, — Киораку мечтательно посмотрел на небо, но потом словно что-то вспомнив, спросил. — Интересно, а Бьякуя знает?
— По крайней мере, он никогда об этом не упоминал, — нахмурился Джоуширо. — Старейшины пытаются скрыть это как могут, даже письменных свидетельств об этом нелегко найти.
— Нда, ну и ладно, — ответил Шунсуй. — Пойдем, холодает уже. А Бьякуе я бы посоветовал бы усыновить Хицугаю. Старейшины клана Кучики были бы просто в восторге. Во-первых, уже капитан, гений, одним словом. А во-вторых…
— Остановись, — улыбнулся Укитаке. — Ты, главное, больше никому об этом не говори. А то если Кучики и Хицугая услышат такое… Не знаю, останется ли что-нибудь от Сейретея. Хотя ты кое в чём прав.
* * *
Бьякуя не знал, о чём говорили два капитана Укитаке и Шунсуй. Это его совсем не интересовало. Он торопился к себе в поместье. Дом, где всегда холодно и одиноко. Когда-то солнечный зайчик, Хисана, скользнула по нему и исчезла. И от этого там стало ещё более мрачно. Короткое воспоминание. Уже вернёшь к жизни, не напоишь счастьем этот дом. Зачем же тогда он туда так спешит? Может, потому что в этих замерзших стенах, ему будет проще не думать о Рукии. Нет, даже там он не может забыть её. В тот момент, когда Бьякуя получил доклад, что его сестра была серьёзно ранена в битве с Арранкарами, ему захотелось всё бросить и помчаться к ней, чтобы лично убедиться, что с ней всё в порядке. Но он сдержался.
И почему всё так сложно? Он не должен любить Рукию, потому что у него есть долг перед кланом, он уже почти нарушил клятву, данную на могиле родителей, и обещал Хисане, что та будет для него лишь сестрой. Если бы не всё это, он бы давно был бы в мире живых.
Почему?
Что же с ним случилось? Ещё совсем недавно он собирался убить сестру собственными руками. И ведь сделал бы это. Если бы не Куросаки. Но Ичиго, если ты смог тогда защитить Рукию, то почему не сделал это сейчас? Почему позволил какому-то арранкару причинить ей боль?
Почувствовав знакомую реяцу, Бьякуя остановился.
Рукия? Что она здесь делает?
Капитан медленно направился в её сторону. Да, поначалу он чуть не сорвался в шумпо. Но Кучики вовремя вспомнил кто он такой.
Рукия стояла на берегу ручья, что тёк по территории его поместья, и задумчиво смотрела в воду. Она была в форме шинигами и с мечом на поясе. Неужели только что вернулась из мира живых?
— Здравствуйте, нии-сама! — обернулась девушка.
Ветер слегка трепал её волосы. Счастливый. Бьякуя ещё помнил их запах. Но это все, что у него было и больше не будет. И ещё эти тёмно-синие глаза, которые не давали покоя ему ночами.
— Что ты здесь делаешь? — холодно спросил старший Кучики.
— Простите, нии-сама, я вернулась, — Рукия опустила глаза, но её голос звучал твёрдо. — Капитан Укитаке разрешил открыть тренировочную зону за штабом для меня и Иноуэ Орихиме.
Сейчас, когда она на него не смотрит, намного проще. Почти каждую ночь ему снились холм Сокиоку и Рукия. Только там Куросаки Ичиго не приходил её спасти. Там Бьякуя стоял и смотрел, как умирает его сестра, объятая пламенем. И небо было таким же аметистовым, как глаза Рукии, прочерченное пополам яркой вспышкой подающей звезды.
— Нии-сама, я предложила Иноуэ остановиться в поместье Кучики, — тем временем продолжила Рукия.
Здесь? Но это значит, что он сможет чаще видеть свою сестру.
Счастье.
И у него будет больше поводов, чтобы опять сорваться, как тогда на поляне, когда Рукия пилила ту несчастную сосну.
Искушение.
— Хорошо, — ответил Бьякуя.
Надо бы узнать, почему она с Иноуэ решила тренироваться здесь, а не в мире живых.
* * *
Бьякуя согласился, чтобы Иноуэ немного погостила в поместье Кучики. А значит, она сможет видеть своего брата намного чаще. Может, тогда ей удастся понять, что за чувство у неё к Бьякуе? Рукия понимала, что любит. Но почему тогда для неё так важен Ичиго. Это ведь не дружба, нечто большее. Так же как… Но почему у неё всё так сложно?
* * *
Краткая передышка от тренировок. Ичиго лежал, закрыв глаза. Со стороны можно было подумать, что он спит. Но он просто вспоминал. Да, он не смог защитить своих друзей. И поэтому он станет сильнее, пойдёт по этому порочному кругу до самого конца, чтобы там не было. Для этого Ичиго и тренировался.
Он защит во что бы то ни стало их всех.
— Ичиго! Куда ты там зашился! — послышался голос Хиори.
Куросаки усмехнулся, как бы не старалась она, до Рукии ей далеко. Правда, он никогда не скажет об этом Сарукаги. Он никому не признается в этом. Но сейчас ему очень не хватало этой мелкой шинигами.
Я пойду за тобой
«Не зови вызволять тебя из огня,
Не зови разделять беду.
Не зови меня!
Не зови меня…
Не зови –
Я и так приду!»
А. Галич.
Бьякуя вернулся раньше, чем всегда. Обычно он засиживался допоздна. Но сегодня, зная, что Рукия уже дома, сидеть в штабе шестого отряда было невыносимо. Капитан Кучики понимал, что даже этого делать не стоило. Но всё же поддался искушению.
А, войдя в дом, он услышал то, что здесь не случалось уже много лет. Громкий весёлый смех, что, наверное, принадлежал этой девочке Орихиме. А следом задорно засмеялась и Рукия. Бьякуя остановился, зная, что если сейчас войдёт, то девушки замолчат. При нем Рукия никогда так не веселилась. В его присутствии она даже редко улыбалась.
Бьякуя не вслушивался, о чем говорят девушки. Просто было приятно осознавать, что и в этом доме может происходить такое. Но вот Рукия замолчала. Наверное, почувствовала его реяцу. Он её не скрывал. Капитан Кучики наконец вошёл в комнату.
— Здравствуйте, нии-сама, — поднялась Рукия.
Как всегда серьёзное лицо. И не скажешь, что она только что смеялась.
— Кучики-сан, спасибо, что разрешили мне здесь остаться, — сказала Иноуэ с радостной открытой улыбкой.
Бьякуя замер. Так приветливо с ним заговаривали разве что Укитаке и иногда Шунсуй. Но это была обычная их манера поведения со всеми. Куросаки Ичиго он в расчёт не брал. Что взять с человека, у которого напрочь отсутствовало хорошее воспитание?
— Это меня совсем не утруждает, — ответил Бьякуя и вышел из комнаты.
Несмотря на пасмурный день, старшему Кучики казалось, что дом был наполнен светом.
— А хотите, я вам что-нибудь приготовлю, — послышался голос Орихиме.
— Нет, не надо, — ответила Рукия. — У нас для этого есть слуги. И нии-сама не поймёт.
Бьякуя так и не понял последних слов своей сестры. Чего он не поймет? Впрочем, не важно.
* * *
Укитаке смотрел на пожелтевший от времени документ и не знал, что с ним делать. Стоило бы по идее отдать его капитану Кучики. Он так бы и сделал, но Джоуширо не совсем понимал, почему старейшины так тщательно пытаются это скрыть. И поэтому Укитаке решил пока ничего не говорить Бьякуе. Сначала надо всё выяснить самому. Возможно, ему просто еще что-нибудь неизвестно. И потом сейчас самое важное — это предстоящая битва с Айзеном. Отдать этот документ он сможет и после. Ничего не случится, если он немного промедлит.
* * *
Сейчас, когда она каждый день могла видеть Бьякую, было самым счастливым и мучительным временем одновременно. Необходимо было помнить, что он не должен ни о чём догадаться. Потому что если это бы случилось, то Рукия даже не могла представить его реакцию.
* * *
Теперь днём она шла в отряд, занималась необходимыми офицерскими делами, после тренировалась с Орихиме. А вечером Рукия спешила домой, чего никогда ещё не случалось. Бьякуя возвращался немногим позже её. И младшая Кучики каждый раз встречала его, опустив глаза, чтобы он не дай бог, не увидел радости в них, не догадался, как она счастлива его видеть. Это было странное время. Вот-вот должна была случиться решающая битва с Айзеном, а она вместо того, чтобы сосредоточиться на этом, просто смеялась и радовалась жизни.
Одни дни сменялись другими, с каждым разом небо всё чаще затягивало серыми тучами. Иногда, глядя на тяжёлые облака, Рукия вспоминала, нет, не Бьякую, Ичиго. Как он там?
Вот и сейчас она несла чай Орихиме. Это могли бы сделать и слуги, но Иноуэ их всё ещё смущалась, и Рукии хотелось сделать приятное своей подруге. Задумавшись, она и не заметила, как сзади появился Бьякуя. Совсем близко. Младшая Кучики от неожиданности выронила поднос. Какой же все-таки иногда неуклюжей она становится в его присутствии!
— Простите, нии-сама, — прошептала девушка, нагибаясь, чтобы собрать осколки.
— Не стоит, — остановил её Бьякуя, заставляя подняться.
Его руки лежали на её плечах. И он почему-то очень долго не отпускал её. Рукия, пытаясь справиться со своим волнением, все же подняла на него глаза. У капитана Кучики был такой же взгляд, что и тогда на поляне, когда он её поцеловал. Только на этот раз он всё-таки выпустил её, развернулся и ушёл.
Кто же для неё Бьякуя? А кто Ичиго? Рукия уже несколько дней как наконец перестала задавать себе этот вопрос. Всё просто. Она любит их обоих. Только по-разному. А остальное неважно.
* * *
В поместье у Бьякуи тоже был свой личный кабинет. Туда он и направился. Никого и ничего не замечая.
Он только что опять чуть не сделал непоправимую ошибку. Как же ему хотелось в тот момент прижать Рукию к себе, чтобы уже никогда не отпустить. Но Бьякуя вспомнил о своём долге. Он должен заботиться о Рукии лишь как о сестре, не более.
Но почему бы ей хоть раз не оттолкнуть его, не сказать «нет»? Ему было бы проще смириться с тем, что она не его. Но Рукия молчала. Боится?
А ведь и слепому ясно, что любит она Куросаки. Достаточно просто увидеть, как она смотрит на него. А ещё Бьякуя знал, что сестра скучает по этому временному шинигами. Его Рукия и какой-то человек, пусть и с высокой реяцу? Но какая разница с кем она будет, если не с ним.
С этого дня Бьякуя старался пореже видеть Рукию или хотя бы не быть с ней наедине. К счастью Орихиме почти всегда была около его сестры. И, несмотря на всё это, ноги сами несли капитана Кучики в его поместье. Потому что там наконец-то за долгие годы наступила весна. Там он мог наслаждаться смехом Рукии.
* * *
Прошел месяц, как она с Иноуэ пришли в Сообщество душ. Тренировка с Орихиме была в самом разгаре, когда они получили известие, что в мир живых опять вторглись арранкары. Капитан Укитаке как раз оказался рядом. И Рукия следуя его приказу, сразу же отправилась в мир живых. А Орихиме осталась. Иноуэ не могла пройти через Сенкаймон без адской бабочки. Нужно было время, чтобы подготовить проход для неё. Рукия видела, что Орихиме расстроена, потому как не сможет сразу отправиться на помощь друзьям. И тогда шинигами сказала:
— Хоть я и пойду первой, я подожду тебя.
После этого Кучики убежала.
Если бы можно было тогда предположить, что случится. Но они не знали.
* * *
Рукия так боялась этого — новой встречи с Гриммджо Джагерджаком. И вот этот арранкар всё-таки тут. А ещё Ичиго раненный, весь в крови, рука, которого прибита катаной к земле. Ещё чуть-чуть и Гриммджо нанесёт свой последний удар серо, чтобы добить Куросаки.
* * *
Страх. Но уже не за себя. За Ичиго.
— Второй танец, белая рябь! — сказала Рукия, пытаясь сохранить хладнокровие.
И в то же мгновение Гриммджо оказался в ледяной ловушке.
Кучики не стала медлить. Она сразу же подбежала к Ичиго, удивляясь реяцу исходящей от него. Когда Рукия уходила в сообщество душ такого и в помине не было. Девушка попыталась вытащить меч, одновременно по обыкновению переругиваясь с Куросаки. Но в этот момент…
— Не стоит меня недооценивать, шинигами, — произнёс Гриммджо, хватая Рукию за голову.
Ему всё же удалось вырваться из ледяного плена.
«Не может быть», — только и успела подумать девушка.
И опять этот испуганный взгляд Ичиго.
— Рукия! — закричал он.
Но сделать Куросаки ничего не мог. Он всё ещё был пригвождён катаной к земле, и даже всех его оставшихся сил не хватило, чтобы вытащить её.
Рукия поняла, что это всё. Потому что из руки арранкара стало появляться серо.
А потом всё изменилось. Что-то, нет, кто-то её защитил. Не Ичиго.
На крыше здания стоял не человек и не шинигами, его светлые волосы были подстрижены под каре, а в руках — зампакто.
— Хирако… — выдохнул Ичиго.
Но почему он решил защитить их? Рукия так и не получила ответ на этот вопрос. Потому что Хирако не стал объяснять причин своего поступка.
Девушка изумлённо вместе с Ичиго наблюдала за битвой развернувшейся в небе. А потом Хирако надел маску. Как у Ичиго? Вот только неизвестный стал побеждать Гриммджо. И наверное, Рукия избавилась бы от своего ночного кошмара, если бы не появление нового арранкара. Кучики знала из докладов, что это Улькиорра. Он забрал Джагерджака с собой.
Но зачем же они тогда приходили?
* * *
Куросаки… Не люди и не шинигами. И ты один из них Ичиго? Их силу ты пытаешься обрести?
Рукия смотрела на лежащего без сознания парня. После битвы с Гриммджо он так и не приходил в себя. Вайзард, что пытался лечить Куросаки, сказал, что Ичиго нужны время и покой. Может, Иноуэ и смогла бы помочь ему, но Рукия никак не могла дозвониться в Сообщество душ. Но почему эти странные помехи возникли именно сейчас?
Слишком много вопросов без ответов. Как будто и без этого их было мало.
Рукия поняла, что не может просто так сидеть и ждать. Надо бы хотя бы пойти и прогуляться, вдохнуть свежего воздуха. А с Ичиго остались его сёстры. Они ведь тоже волновались, хотя понимали ещё меньше, чем она.
А когда Кучики уже собиралась возвращаться в дом Куросаки, ей встретился запыхавшийся Ренджи.
— Идем скорее в квартиру Орихиме! — Абарай схватил её за руку и куда-то потащил.
Рукия от неожиданности даже не стала сопротивляться.
— Э… что случилось? — только и спросила она.
— Сказали там всем собраться. Будет важная передача из Сообщества душ, — ответил Ренджи.
Но что же такое важное могло произойти?
* * *
Все помехи со связью были наконец-то устранены. Рукия вместе с остальными ждали только капитана Хицугаю, который куда-то запропастился. И тут в помещение ворвался Куросаки вместе с Тоширо.
Ичиго…
Очнулся. Как хорошо.
— Соединяй, — приказал Хицугая.
И на экране появился… капитан Укитаке. Не главнокомандующий Ямамото, как они все ожидали.
У Рукии сжалось сердце от недоброго предчувствия.
Иноуэ пошла сквозь Сенкаймон, но в мир живых так и не попала…
Исчезла?
Нет, она была захвачена Арранкарами… А значит уже мертва…
— Капитан Укитаке! – только и смогла выкрикнуть Рукия.
Этого просто не могло быть.
Но Ичиго не стал сдерживаться. Он сразу заговорил о том, что кто-то вылечил его руку, что это могла быть только Иноуэ, потому что остались следы её реяцу.
— Вот как, — оказывается, что всё это время их разговор слушал главнокомандующий Ямамото. – Очень жалко.
А дальше он заговорил о предательстве Орихиме и приводил этому какие-то аргументы.
Казалось, что если бы Ичиго мог пройти сквозь экран он бы просто набросился на главнокомандующего. Хорошо хоть Ренджи удалось остановить Куросаки. Потому что Рукия всё ещё пыталась осознать услышанное.
Орихиме предала их? Да как такое возможно?!
И что такое говорит Ренджи? Он пойдёт в Уэко Мундо, чтобы убить Орихиме? Неужели он поверил, что Иноуэ на такое способна? Но в тот момент, когда Рукия увидела ухмылку Абарая, поняла, что нет. Это просто предлог, чтобы отправиться за Орихиме.
— Запрещаю! — ответил главнокомандующий на слова Ренджи.
Но почему?
— Я приказываю спецотряду капитана Хицугаи возвратиться и переключиться на задачу по укреплению обороны сообщества душ, — продолжил Ямамото.
Вот и все? Они оставят Орихиме в беде?
— К сожалению, главнокомандующий, я не могу подчиниться этому приказу, — внезапно решилась Рукия понимая, что этим сжигает за собой все мосты.
Орихиме была одной из тех, кто не оставили её в беде. Теперь её очередь. И неважно, какую цену придётся заплатить за это.
— Хорошо, что я отдал распоряжения, чтобы предотвратить подобное, — Ямамото и бровью не повёл.
О чём это он?
Поняв, что за спиной открывается Сенкаймон, Рукия резко обернулась. Кто бы там ни был, он не сможет… Он. Бьякуя! И ещё Зараки.
Кенпачи, что-то сказал, но Рукия не слушала.
И что ей теперь делать? Бьякуя здесь. Но почему именно он?!
— Не сопротивляйтесь. Нам приказано возвратить вас, даже если для этого потребуется применить силу, — сказал капитан Кучики.
Он даже не смотрит на неё. Презирает. Наверное, всё-таки услышал, что она только, что сказала главнокомандующему. Вся решимость Рукии сразу куда-то исчезла.
Один лишь Ичиго упрямо продолжал твердить, что отправиться в Уэко Мундо, один.
И снова это:
— Запрещаю, — от Ямамото.
Уже входя в Сенкаймон, подталкиваемая Ренджи, Рукия успела сказать:
— Ичиго… прости.
Куросаки стоял к ней спиной и никак не отреагировал на слова девушки.
* * *
Ичиго слышал, что сказала Рукия уходя. Но это сейчас не имело значения.
Неважно. Пусть они все ушли. Пусть Рукия тоже оставила его. Неважно. Он сам, один, спасёт Иноуэ. Потому что Орихиме его подруга. А Ичиго становился сильнее именно для того, чтобы защищать друзей. Значит, он просто должен найти путь в Уэко Мундо.
Да, он пойдёт за Орихиме и спасёт её.
* * *
Бьякуя видел, что Рукия не хотела уходить. Он слышал её слова. А ещё был полный отчаянья взгляд младшей Кучики. Неужели это только из-за Иноуэ? Или из-за Куросаки тоже? К чему вопросы, и так всё ясно.
«Рукия любит Ичиго, — думал Бьякуя, входя в Сообщество душ. — Его, не меня. И это к лучшему. Между мной и ней ничего не может быть».
— Нам надо поговорить, — сказал Кучики своей сестре. — Но немного позже, сейчас у меня много дел.
— Да, нии-сама, — срывающимся голосом ответила Рукия.
С тех пор как в его доме появилась эта Иноуэ, ему ни разу не снились кошмары. Но теперь, Бьякуя точно знал, что они вернутся. Потому что, даже если он насильно удержит возле себя Рукию, то всё равно больше не услышит её смеха. Хотя и это не важно. Теперь его кошмары вернутся в любом случае, и не имеет значения сделает он что-нибудь или оставит всё так, как есть.
Это «немного позже» несколько затянулось. Сейчас, когда стало ясно, что Айзен уже готов нанести свой решающий удар, медлить было нельзя. Нужно успеть завершить все приготовления.
Когда капитан Кучики вернулся домой, Рукия уже спала. Укитаке отпустил её раньше, видя подавленное состояние девушки, сказав, что утром она должна быть бодра и полна сил. Она не должна забывать, что она шинигами.
Бьякуя устало вздохнул. Ему не хотелось затягивать этот разговор. Но и будить сестру не хотелось. Слишком измученный вид был у неё.
Все оставшуюся ночь он просидел, глядя в темноту, небо было затянуто свинцовыми тучами. Бьякуя пытался понять, что же ему теперь делать. Заснул Кучики только под утро.
…Снова казнь Рукии. И это невыносимо аметистовое небо. Падающая звезда…
Бьякуя проснулся и резко вскочил на ноги. Опять. Он так и знал, что сон вернется.
А Рукия уже ушла. Не хочет его видеть? Это понятно.
* * *
Дойдя до казарм шестого отряда, Кучики сразу отправился в свой кабинет. К счастью, Абарай уже был на месте.
— Ренджи, найди Рукию и скажи ей, что я хочу её видеть, — сказал Бьякуя своему лейтенанту, отметив, что тот какой-то не выспавшийся.
Сестра нашлась очень скоро. Уже через полчаса Абарай и Рукия были в его кабинете. И, кажется, его лейтенант собирался остаться и послушать, что он скажет своей сестре.
— Выйди Ренджи, — сказал капитан Кучики, поняв, что тот так просто не уйдёт. — Я хочу поговорить с Рукией наедине.
Но как только дверь закрылась, его сестра заговорила первой, чем очень удивила Бьякую.
— Нии-сама, пожалуйста, я должна вернуться в мир живых, — заговорила девушка, глядя прямо Бьякуе в глаза. — Орихиме была гостьей в вашем доме. А ещё она моя подруга. Я не могу бросить её. Потому что я… Потому что я шинигами и мой долг защищать людей!
Бьякуя тонул в глазах Рукии и понимал, что не может её отпустить в такое опасное место. Но в то же время не мог не гордиться ей. Рукия всё-таки стала настоящей шинигами и ещё она была истинной Кучики. И он отпустил её.
Но как же странно было видеть счастье в её глазах. Больно. И радостно. Рукия никогда не была и не будет его. Это счастье в её глазах потому, что она идёт к Куросаки. Но именно поэтому он не будет ей мешать.
И в это мгновение в комнату ворвался лейтенант Абарай со словами:
— Капитан, я иду с Рукией! Ведь кто-то должен её там защищать!
Подслушивал?
Рукия нахмурилась:
— Я не нуждаюсь в твоей опеке, — сказала девушка.
— Хорошо, Ренджи, ты пойдёшь с моей сестрой, — решил Бьякуя. — И я думаю, что вам ещё понадобятся плащи.
Будет лучше, чтобы с ней там был ещё кто-то, кроме этого Куросаки.
* * *
Но как оказалась, Ичиго уже отправился в Уэко Мундо с Исидой и Садо. Не дождался или просто решил, что они не придут?
— Так и быть, я открою Гарганту и для вас, — радостно сообщил Рукии и Ренджи Урахара. — Я думаю, что вы сумеете их догнать.
Гарганта. Странное место. Словно нет начала и конца. И как здесь можно попасть куда-нибудь?
Но всё-таки им удалось добраться до Уэко Мундо, царство вечной ночи, где кроме песка и пустых ничего нет. Раздумывать куда идти, долго не пришлось. Они почти сразу уловили реяцу Куросаки.
И конечно же, Ичиго снова успел влипнуть в какую-то историю. Этого недошинигами окружали странные существа, куда ж без этого, и их всех затягивало в воронку, созданную непонятным пустым, чьё тело состояло из песка. Решение созрело моментально.
— Второй танец, белая рябь, — произнесла Рукия.
Это ведь не арранкар, ему должно хватить и одного удара её шикая. Девушка оказалась права. Пустой исчез.
Но как же было приятно видеть Ичиго удивлённого внезапным появлением её и Ренджи. Не ждал, да?
Рукия не упустила возможности отвесить подзатыльник Куросаки, а Ренджи добавить от себя.
Как же ты мог уйти и не дождаться нас?
Почему не верил?
— Неужели мы не твои друзья Ичиго? — спросила Рукия.
Друзья? Пусть будет так. Потому что другие слова Куросаки просто не поймёт.
— Да, ты права, — ответил временный шинигами.
Конечно, иначе и быть не может. Хорошо, что ты признал это Куросаки. А потом Ичиго спросил, откуда у неё с Абараем плащи. И Рукия, чувствуя, что краснеет, ответила.
Но почему у всех так вытянулись лица, даже у Садо, когда она сказала, что это Бьякуя дал ей и Ренджи плащи? За кого они принимают её брата?
Рукия решила не углубляться в эту тему, а перевела разговор на странных существ, что были рядом с Ичиго.
Нел? Дондочакка? Пеше Натиш? Что за странные имена? И… они пустые? Действительно, у Ичиго просто талант собирать вокруг себя самых странных типов. Впрочем, удивляться было некогда. Надо было идти спасать Иноуэ.
* * *
Вот они уже и у стен Лас Ночес. Конечно же, ворота никто не стал искать, они просто раздолбали стену. А потом друзья оказались у развилки. Пять разных путей, столько, сколько и их. Это что, просто совпадение?
Ичиго сразу отправил своих странных пустых обратно, им было здесь слишком опасно. И конечно же, он хотел, чтобы Рукия, Садо, Исида и Ренджи пошли вместе с ним. Он всё ещё пытался защитить один их всех. Не выйдет. Только как объяснить это Куросаки, если он кричит, что им не стоит разделяться.
А вот Ренджи понял.
— Волноваться о жизни воина на поле битвы — это оскорбление для него, — заслонил Абарай Рукию от оравшего на неё Куросаки.
Да, она шинигами. Когда же до Ичиго это дойдёт? Она пришла не для того, чтобы он защищал её.
— Хорошо, я понял, — смирился, в конце концов, временный шинигами.
А дальше…
Клятва друг другу о том, что они выживут и вернуться.
И выбранный путь, который ей предстояло пройти в одиночку.
* * *
Реяцу Чада стала слабеть. Почувствовав это, Рукия решила поспешить. Она была совсем недалеко от того места, где должен был быть Садо.
Поднявшись по лестнице Рукия, наконец, вышла из коридора и оказалась на улице. Первое, что её поразило — это небо, синее и ясное, словно она и не в Уэко Мундо. А ещё кто-то стоял у неё за спиной. Какой-то арранкар в странной маске.
— Следуй за мной, — позвал он девушку.
Зачем?
Но Рукия всё-таки побежала за ним. Просто потому, что это враг, которого нужно победить. Ни о чём большем она и не думала.
Он почему-то привёл её в помещение, куда не попадал солнечный свет. И только после этого снял маску. Кайен!
— Меня зовут Аарониро Арлери, новена эспада, — сказал кто-то, у кого было лицо бывшего лейтенанта тринадцатого отряда.
Рукия слышала, что он говорил, но понять этого не могла. Неужели это действительно он? Кайен-доно? Но ведь в ту ночь она сама убила его. Собственными руками.
— Давненько не виделись! Отлично выглядишь, Кучики, — сказал он улыбаясь.
Не может быть. Но чем дальше Рукия слушала его, тем больше убеждалась — это действительно он. Это Кайен-доно. Словно после долгих дней, когда небо было затянуто серыми тучами, выглянуло солнце, озарив своим светом всё вокруг.
Он рассказал о том, что после смерти попал в Уэко Мундо, что ему удалось получить контроль над пустым, поглотившем его, что солнечный свет — это так Айзен следит за всеми, что у него, Шибы, есть план, как отомстить Соуске. И что ему нужна её помощь.
Конечно же!
Но вот этого она не ожидала. Внезапной атаки Кайена. Ей чудом удалось увернуться. Но почему он сделал это? Рукия не могла понять. И совсем не предполагала, что он скажет такое.
— Кучики, ты женщина, убившая меня собственными руками.
Да. Это правда. И она бы с радостью отдала свою жизнь, чтобы искупить своё преступление, но… она ведь пришла сюда, чтобы спасти Орихиме! И поставить свою вину выше жизни Иноуэ она не могла. И пока её подруга не будет в безопасности, неважно, что сказал Кайен-доно.
Он понял.
И теперь начал говорить, что это была шутка. И для того, чтобы он её простил нужно просто… убить своих друзей?
Нет. Кем бы он ни был — это не Кайен! Лейтенант никогда такого от неё не потребовал бы. Это кто-то другой.
— Танцуй Соде но Шираюки! — произнесла Рукия, отступая от арранкара.
Она не позволит так оскорблять Кайена, кому бы то ни было!
Но тогда откуда же он так много знает о ней? И почему у него зампакто лейтенанта? И каждое его движение, и удар кричат ей, что это всё-таки он — Кайен! И что же ей теперь делать? Потому что так она не сможет победить Шибу. Память не позволит.
И только, когда она случайно побила стену хадо, когда он не воспользовался её оплошностью, а отступил, до неё наконец-то дошло. Он боится солнечного света. А значит, стоит проверить почему.
Девушке это удалось. Но когда ЭТО попало в солнечный свет, Рукия была ошарашена. Такого она не ожидала увидеть. Даже новые друзья-пустые Ичиго казались вполне нормальными по сравнению с этим. Образ Кайена исчез, а появилось нечто похожее на две головы, плавающие в стеклянной колбе.
Но теперь она сможет победить.
А арранкар вдруг заявил, что в нем всё-таки заключено духовное тело лейтенанта, что он может пользоваться его умениями и читать воспоминания. Вот такая способность — поглощать силы других.
Так это Кайен или всё-таки нет? А ведь она всё это время твердила себе, что, убив лейтенанта, этим спасла его. А на самом деле она защищала только себя… В то время как духовное тело Шибы досталось вот этому. Вот он — её кошмар воплотившийся в реальность. Кайен!
Как же она может убить его во второй раз?
Поэтому Рукия ничего не сделала, когда трезубец лейтенанта, сломав её меч, пронзил её насквозь.
Вот она расплата за содеянное.
Прощайте...
* * *
— Кучики!
Кто же это не даёт ей спать?
Ах, да, Кайен-доно.
Она помнит.
Тогда она сомневалась в себе и в том, почему находится в Готее 13.
Это была первая тренировка с ним.
И были его слова. Серьёзные, но как всегда сказанные шутливым тоном.
Кайен говорил о сердце. О том, чтобы она не смела умирать в одиночестве, потому, что когда мы умираем, отдаем частичку себя своим близким. Если передать своё сердце друзьям, оно всегда будет с ними.
Она помнит.
Те слова, что он сказал, умирая на её руках:
— Спасибо тебе. Я могу оставить своё сердце здесь.
* * *
Неважно, что там говорит этот арранкар, и кого бы из себя ни корчил. Это не лейтенант тринадцатого отряда. Потому, что сердце Кайена навсегда осталось с ней.
— Третий танец, белый клинок, — с трудом проговорила Кучики Рукия.
Умри, посмевший издеваться над её памятью о Кайене-доно.
А теперь она должна встать и спасти Орихиме. Даже если не осталось сил. Ведь для этого она пришла сюда. Она не должна умереть здесь в одиночестве.
Ичиго… И Бьякуя…
Это последнее о чём подумала Рукия, прежде чем потерять сознание.
* * *
— Кучики Рукия мертва, — сказал Улькиорра Куросаки безразличным тоном.
Её реяцу угасало, но… он должен её спасти. Ичиго знал, что бы ни говорил этот эспада, он его не остановит. Потому что он, Куросаки, пойдёт и спасёт Рукию.
Шинигами уже повернул к выходу сказав, что у него нет причин, сражаться с Шиффером.
— А что если я скажу, что именно я привёл Иноуэ Орихиме в Уэко Мундо, — ответил на это Улькиорра.
Так это он виноват, что его подругу объявили предательницей? Этот эспада хочет сражаться… Пусть будет так.
* * *
Бьякуя остался невозмутим, когда услышал, что его посылают в Уэко Мундо вместе с Зараки, Куротсучи, Уноханой и её помощниками. Но на самом деле он был счастлив. Все это время он не находил себе места от беспокойства за Рукию. А теперь он пойдёт за ней. И это самое главное.
Извини меня, Рукия. Прощай
«Ты остаешься,
я ухожу — две разные
осени для нас».
Масаока Шики, пер. А. Андреева.
Как только Бьякуя оказался в Уэко Мундо, то первое, что он почувствовал — это угасающую реяцу Рукии. Она умирала. Забыв обо всем, Кучики сорвался в шумпо. И ещё даже не добравшись до места, он знал, что рядом с его сестрой есть ещё кто-то. Враг.
Главное успеть. Остальное неважно. Потому что он никому не позволит обидеть Рукию.
А потом капитан Кучики увидел лежащую без сознания сестру, а рядом с ней какого-то арранкара. Септима эспада Зоммари Леру, так назвал он себя. Но неужели Рукия сражалась с ним?
— Нет, я не тот, кто бился с ней, — ответил он. — Но я буду тем, кто нанесёт финальный удар.
Значит, Рукия победила своего врага. Она в одиночку смогла это сделать.
Гордость.
— Неужели? — ответил капитан Кучики на слова Зоммари.
Как будто он даст прикоснуться к ней!
Бьякуя чувствовал, как в нём закипает ярость. Холодная. Многих, кто знал с детства Кучики, удивляло, куда подевалась его вспыльчивость. Никуда. Просто он научился, нет, даже не контролировать, а использовать. По крайней мере, в бою. Его личный театр. Сохранять маску равнодушия, когда ощущаешь, как закипает кровь от пьянящего ощущения боя. Свобода. Наверное, только в битве он и может её почувствовать. А потому Бьякуя и не спешит. Это его игра. Вот только умираешь по-настоящему.
И сегодня он тоже пройдётся по лезвию катаны. В конце концов, он не может проиграть какому-то там арранкару.
А потом Зоммари использовал своё высвобождение. Он превратился в нечто очень странное с множеством глаз. Но от такого можно ожидать всякое. И когда Зоммари нанёс удар, самой атаки Бьякуя не почувствовал. Как впоследствии оказалось, этот враг просто подчинял всё, на что попадал его взор. Так Бьякуя «лишился» своей левой ноги. Хотя это неважно. Даже сейчас Кучики не считал этого арранкара своей ровней.
Но внимание врага переключилось на Рукию. Чтобы этот Зоммари, попробовал что-то сделать с ней? Вот этого капитан Кучики позволить не мог. Но сейчас всё, что успел предпринять Бьякуя — это заслонить Рукию собой, в то же время понимая, что так долго продолжаться не может и что надо атаковать самому.
Бьякуя уже хотел использовать свой шикай, когда появился Ямадо Ханатаро, неудобная помеха. Теперь приходилось следить слишком за многим сразу. Тем более что контроль над левой рукой он тоже успел потерять.
А потом стало ясно, что кое-что он упустил. Это Бьякуя понял слишком поздно. Зоммари всё-таки удалось захватить контроль над Рукией. Капитан Кучики видел, как она ранила пытавшегося помочь ей Ханатаро, всё ещё без сознания, но подчиняясь воле арранкара.
Как он посмел? Сделать такое с его Рукией?
Бьякуя понял, он должен остановить её.
— Не двигайся! — приказал Зоммари капитану.
Бьякуя остановился. Потому что Рукия приставила меч к своему горлу. Одно лишнее движение и она умрёт.
Страх, путь и за кого-то, неприятное чувство. Особенно если этот кто-то любимый человек.
Всё. Игры кончились.
— Брось свой меч, безымянный капитан, — Зоммари уже чувствовал свою победу.
Хорошо. Теперь его рука свободна. И можно использовать бакудо, чтобы обездвижить Рукию.
Арранкар удивлён? Прекрасно.
— Банкай, Сенбонзакура кагиоши, — безразличным тоном произнёс Бьякуя.
Но на самом деле он готов был голыми руками разорвать зарвавшегося арранкара. Но он всё-таки капитан, глава клана Кучики и ещё пусть этот Зоммари помучается за то, что посмел сделать с Рукией.
Арранкару удалось выжить после атаки Сенбонзакуры? Ещё лучше. Смерть от банкая для этого Зоммари слишком великая честь.
Он ещё что-то смеет кричать о любви? Да, что он о ней знает!
А теперь просит пощады? Осуждает? Чтобы это арранкар не говорил, не имеет значения.
Бьякуя не был намерен прощать и слушать его раздражающие вопли, не сейчас. Но как же много слов произносит этот арранкар, чтобы спасти свою жизнь.
Он действительно хочет знать, почему сейчас умрёт?
— Потому что ты поднял меч на мою гордость, — холодно ответил Бьякуя.
На его Рукию. Но этого он не скажет. Потому что неподалеку спряталась Котецу Исанэ, и она не должна этого слышать. Никто не должен.
* * *