И отец, и ты знаете больше, чем говорите, - задумчиво произнёс Леран, - Или он не всё тебе сказал? И почему твой сейф должен открывать я, а не ты сам? 5 страница
«Итак, Мартин выбрал судьбу, они - вместе».
И Леран сказал, почти шёпотом:
- Золотой дождь... С чего я начал, к тому и пришёл...
Комиссар обратил на него долгий взгляд, но ничего не сказал. Взгляд, напомнивший и Ирвина, и Барта.
Часть вторая.
ОM MANI PADME HUM
Агасфер или Хизр?
Осень, тёплое продолжение жаркого лета, никак не могла пробиться в студию Крамова.
Промозгло, неуютно, от стен несёт сыростью прошлой или будущей зимы.
- Как здесь можно работать? Майкл, поставишь ты, наконец, кондиционер? - спросил Мартин, зябко передёрнув плечами.
- Какой в этом смысл? - раздался мрачный голос Крамова, - Как и во всём остальном...
В студии было темно, Мартин нашарил рукой выключатель. Художник сидел в углу на куче тряпья, рядом с наглухо задрапированным окном.
- А дверь почему держишь открытой? Демонстрация всепобеждающей силы искусства?
- Проходите. Я рад вам. У меня приступ меланхолии, не обращайте особого внимания.
Эрнест и Леран пересекли комнату и устроились на полу напротив Крамова.
- Извини, Майкл, мы без предупреждения, - сказал Мартин, смотря на заросшее светло-рыжей щетиной лицо художника, - Твой телефон молчит. Ты перестал платить телефонной компании?
- Ничего подобного. Майкл Крамов - образцовый гражданин. Быть может, единственный в стране. Я им плачу раз в год, но столько, что должно хватать на несколько лет.
- Я так и думал. Все твои гонорары уходят на молчащий телефон. Потому ты сидишь ночами в углу, голодный и злой.
Мартин огляделся, нашёл лист ватмана с карандашным перечёркнутым эскизом женского лица, перевернул его и разложил пакеты своего любимого йогурта.
- Мы с Лераном тоже сегодня не завтракали. А вчера не ужинали. Он-то переносит голодовки с удовольствием, а я - с ненавистью. Надеюсь, ты в моей команде. Мы захватили утренний выпуск «Палитры побережья», есть интересная статья. И ещё, вот, - Мартин поставил на пол рядом с йогуртом бутылку виски, извлечённую из-под куртки, - Два месяца, как с нами нет Барта...
- Всего два месяца, - неторопливо проговорил Майкл, - А как изменился мир. Возможно, только вокруг нас? В любом случае он мне перестал нравиться. Леран, прошу тебя, найди стаканы.
Леран вернулся из кухонного отсека студии и расставил на полу пластиковые стаканчики, а Майкл откупорил бутылку, разлил и произнёс жёстко, с горечью:
- Помянем по русскому обычаю. Он точнее выражает чувства. Молча и до дна...
Все выпили и Майкл добавил:
- Я не приехал тогда. Хоронить друга, - выше моих сил. Барт меня понимает...
- Мы тоже, Майкл. Но довольно об этом, - Мартин вскрыл пакет йогурта, - Барта не вернуть.
- Нет, не довольно. Где-то жируют, пьют и радуются жизни те, кто это сделал. И никто пальцем не шевелит, чтобы их отыскать и... И это в стране, называющей себя мировым примером справедливости. - Майкл смял стаканчик в кулаке.
- Мы найдём их. Обязательно найдём.
- Экс-комиссар с экс-журналистом? Что вы можете?
Эрнест посмотрел на Лерана, тот понимающе кивнул и принёс ещё стаканчик. Выпили снова молча.
- Сидим так, будто расстались вчера. А прошло три месяца, - негромко заметил Майкл. Виски чуть разогнал его меланхолию, он улыбнулся, - Вспомнил вчера места детства. Наверное, человеку лучше жить там, где он родился. Я ведь из небольшого городка. Дом стоял у реки. Рядом. И сейчас стоит. А я тут...
Леран молчал, так и слова не промолвив за всё время; Мартин тоже не стал реагировать на ностальгическую нотку. Крамову надо было выговориться.
- Хорошо, что вы пришли. Я уж думал, и вас не увижу. Меня мучит то, что я ни на что не годен. Ничего не умею, кроме этого, - Майкл дёрнул головой в сторону комнаты, где среди беспорядка одиноко высился на станке пустой загрунтованный холст, - А сейчас и это не выходит. Я совершенно, абсолютно бесполезный человек. С такими, как я, ничего не случается...
Эрнест вскрыл пальцами новый пакет с йогуртом, сделал глоток и вдруг возмутился:
- Послушал бы ты себя! Я, я, я... Ты становишься эгоистом, Майкл, тебе нравится кушать самого себя. Мало того, что себя грызёшь, так ещё и нами стремишься закусить. А мы тебе подарок приготовили, недостойному...
Леран поднялся, подошёл к двери, вернулся с рулоном, упакованным в бумагу. Майкл без особого любопытства расправился со скотчем, смял бумагу, развернул рулон, состоящий из пяти полотен, в нарушение всех правил экспроприированных из тайного научного центра. Но уже первый взгляд, брошенный Крамовым на картины, всколыхнул его и рассеял равнодушие. Он быстро разложил все пейзажи кругом себя и взволнованно спросил:
- Невероятно! Откуда они у вас?
Меланхолия разом оставила художника. Эрнест и Леран переглянулись, и Мартин кратко сообщил историю обнаружения картин.
- Вы хоть понимаете, что вы видите? Дилетанты несчастные, столько дней держать у себя, с риском...
- Конечно, дилетанты, - покорно согласился Мартин, - Давай так: мы тебе - картины, ты нам - всё о них. Идёт? И отметим взаимовыгодный контракт.
Но Майкл уже не думал ни о виски, ни о своих переживаниях.
- Их написал гений! Не мне чета! Какие краски... Какая кисть...
- И кто же автор? - нарушил своё молчание Леран.
- В том-то и дело! - воскликнул Крамов и его взгляд прямо впился в Лерана, - Ты так долго молчал, что я забыл о тебе...
Он несколько раз перевёл взгляд с картин на Лерана.
- Автор мне незнаком. А ведь он ходил примерно в тех же местах! Он увидел, он смог! А я - нет. Я даже ничего о нём не знаю. Тайна Тибета!
- Тайна Тибета? - снова спросил Леран, - Ты говоришь о людях среди гор?
- В первую очередь о них. Я не верил в эти рассказы, легенды... Смотрел на те же самые горы, и не видел, не понимал их. А он увидел и понял. Две тайны, две загадки, Леран. Одна твоя, другая моя. Раскрыть одну, откроется и другая... Эрнест, пойдём проверим, что в моём холодильнике.
Леран понял, что Майкл хочет говорить с Мартином о нём, и не стал возражать. Надежда на то, что Майкл поможет в разгадке тайны золотых людей, пока не оправдалась. Но, видимо, в запасе Крамов что-то имел.
Эрнест знал о Леране то, чего не мог знать Крамов. И это могло продвинуть художника по пути к «тайне Тибета». И, пока Майкл допрашивал Эрнеста, Леран обратился к «Палитре побережья». «Палитра» умела выбирать болевые точки, а Харлоу подбирать себе работников с длинными носами и ногами. Передовая газеты насторожила его сразу; судя по ней, день обещал сложиться исключительно непростым.
- Эрнест, Майкл! - громко позвал Леран, решив прервать их беседу, - Сделайте паузу. Сент-Себастьян превращается в Мэн-Сити.
Ширма сдвинулась, Мартин и Крамов подошли к нему. Леран передал Мартину газету.
- Посмотрите первую страницу. Фото подлинное. В четыре утра из ран святого Себастьяна заструилась кровь. А стрелы сделались багровыми. «Палитра» вышла в пять утра. Как они успели снять на плёнку, подготовить информацию, напечатать номер и выбросить его на улицы?
Мартин понял сразу, посмотрел на газетный снимок, пробежал по строчкам и повернулся к Крамову:
- Майкл, у тебя здесь радио есть?
Крамов разбросал кучу тряпья в углу, служившую ему сегодняшней ночью лежбищем, нашёл маленький приёмник.
- Включи городскую волну, - попросил Эрнест, - Леран прав, что-то готовится. Похоже, тебе придётся совсем забыть свою любимую меланхолию. И, боюсь, какое-то время будет не до живописи, своей или чужой.
Муниципальная радиокомпания повторяла экстренное сообщение. Репортаж вёлся с места события.
- ...На главной площади Сент-Себастьяна собираются люди, обеспокоенные знамением. Всем хочется узнать, о чём предупреждает нас святой. Старики помнят: последний раз раны покровителя и защитника города сочились кровью пятьдесят лет назад. Тогда это было предзнаменованием глубокого и разрушительного финансового кризиса. Руководство и общественность не прислушались. Некоторые не забыли: понадобились годы, тяжёлые и полунищие, чтобы справиться с последствиями...
Крамов пожал плечами, не принимая всерьёз озабоченности Мартина.
- Чему вы удивляетесь? Мир кипит, бурлит. Такое случается время от времени. Даже в моих горах не найти того спокойствия, какое было ещё лет пять назад. Мне показалось, и воздух изменился. Работа и там у меня не шла, настроение постоянно менялось. Успел закончить портрет Лерана, сделал несколько эскизов, и всё. Ходил, смотрел, слушал... Сказки записывал, - он оживился, опустился рядом с Лераном, взял одну из картин, всмотрелся в золотоволосую фигурку на горной тропе, - Одна к месту. О небожителях, спустившихся на Землю. Золотые люди... Так их называют. Они не знают смерти, время над ними не властно. Они прилетели, чтобы помочь людям. Красивая легенда. Не правда ли? Даже если грядёт новый кризис, волноваться не стоит, мы под защитой.
- Под защитой? - спросил Леран, и твёрдо сказал, - Мне интересно всё, что касается золотых людей. Ты мне поможешь, Майкл?
- Всё, что могу. Соберу все свои записи и вручу. Больше у меня ничего нет.
Майкл оторвался от пейзажа с бессмертным «золотым» и пристально, как будто видел впервые, всмотрелся в Лерана. Диктор сообщал, что на площади более тысячи жителей города, и они всё прибывают. Кровь из ран каменного святого продолжает сочиться. Кто-то с мегафоном начинает митинг. Корреспондент радио пытается пробиться поближе к оратору.
- О Тибете, о Гималаях... Вы найдёте Ли, она знает много больше. Да, Эрнест, я в курсе... Если пригожусь, располагайте мной, - Майкл помолчал и решил вернуться к теме, - И среди отшельников не стало былой устойчивости. Твой родственник, Эрнест, жёлтый лама Лу Шань, впервые в жизни переменил ранее принятое решение. Ты ведь знаешь, они продумывают судьбу на годы вперёд. У него были здесь дела, миссионерские или организационные, не знаю. Он планировал вернуться с нами. Но в последний день передумал, остался в монастыре. И сам Лу Шань другой, неузнаваемый. Время перемен... Да, Леран, он взял твой портрет. Лама был так настойчив, что я уступил. Обычно я так не делаю. Считаю: портрет - двойная собственность, модели и художника. И судьба его определяется обоими. Но так уж получилось.
Диктор продолжал репортаж.
- В толпе на площади появились транспаранты, дублирующие призывы, звучащие из мегафона: «Поганые ниггеры и грязные мексиканцы! Вон из города!» Люди кричат: «Святой Себастьян, очисти нашу кровь от грязи!» Кто-то в знак благодарности собирается омыть тело каменного святого народными слезами.
- Вот так! - печально улыбнулся Мартин, - И как я успел уволиться из полиции? Сейчас бы камнями забросали.
- Ты что, Эрнест! - возмутился Крамов, - Испугался крикунов? Увольнение - личное дело, но, по-моему, зря. Покричат и разойдутся. Твои коллеги польют их холодной водичкой, и они остынут.
- Никакой водички не будет, Майкл. Ты не понял, на что обратил внимание Леран. Святой Себастьян приступил к кровавому предупреждению в четыре ноль-ноль. В пять ноль-ноль вышли газеты, заговорило радио. И телевидение наверняка тоже. Кому надо, те уже вчера знали, что произойдёт со статуей. Ораторы, транспаранты, статьи, фотографии, - всё было подготовлено. Всё подчинено командам невидимого дирижёра. Домой мне нельзя, у них на руках все нужные адреса... В Сент-Себастьяне начался день погрома цветных и чёрных, Майкл.
- Скорее всего, репетиция, Эрнест, - сказал Леран, вслушиваясь в интонации диктора радио, - Они проверяют свои силы. Хорошо бы посмотреть на площадь, желательно сверху и поближе.
- Майкл! - вспомнил Мартин, - Я забыл, что ты холостой и потому кое-что можешь. У тебя поблизости от площади кто-то есть. Некая весьма обворожительная особа. Звони, мы давно не видели рядом красивых женщин. Мы ещё успеваем. Через час все улицы перекроют, с моей чёрной физиономией и шага не сделаешь.
Пока Майкл занимался телефоном, Леран в ответ на тревожно-вопросительный взгляд Мартина сказал:
- Думаешь, заработал микроб «Б»?
- Не знаю, - задумался Мартин, - Как его действие отличить от обычной психопатии? Одно ясно: кому-то очень понадобились беспорядки в Сент-Себастьяне. Мы, как всегда, не знаем, кому и для чего.
- Ты прав, Эрнест. Тот же Бехтерев описывал подобные случаи на примерах еврейских погромов. Кровь святого Себастьяна понадобилась, чтобы сколотить массу, толпу. Бехтерев назвал её «единой огромной личностью». Остаётся убрать из людей страх, сдерживающий самые тёмные инстинкты. Тогда толпа примет как свою цель любой лозунг.
- Начнут громить магазины, квартиры, дома чёрных и цветных. Жечь машины на улицах и, возможно, калечить, даже убивать людей. И если я что-то понимаю, полиция не вмешается, - Мартин вздохнул, - Мы бессильны.
- В любом случае мне надо видеть тех, кто собирается всем управлять, - настойчиво сказал Леран.
Крамов дозвонился, и они устремились вниз по лестнице, - электричество отключили, лифт не работал. На улицах гремели установленные ночью на стенах домов громкоговорители. Транслировалось происходящее на площади.
- Размах!.. - Майкл присвистнул, - Без участия мэрии такое не сделать. Вы правы, друзья, готовится спектакль. Нам бы поторопиться.
С высоты шестнадцатого этажа толпа на площади выглядела растёкшейся каплей серых чернил, источающей опасность. Хозяйка квартиры, не дождавшись гостей, оставила Крамову записку, что скоро вернётся. Майкл отыскал театральный бинокль и по очереди с Эрнестом разглядывал растущую кляксу. Леран тщетно пытался зацепиться взглядом и мыслью хоть за рядового участника сборища. Плотный фон отрицательной пси-энергии не позволял пробиться.
А людское море кругом окровавленной статуи начинало штормить. Звук от мегафонов и динамиков, поднимаясь к небу, поглощался шумом толпы и терял смысл, становился бессловесным эхом. Искажённые в солидарном крике злые лица людей не оставляли сомнений, - через несколько минут начнётся. Ни одной полицейской машины, ни одного стража порядка ни на площади, ни на примыкающих к ней улицах...
Почти в километре над статуей висел одинокий патрульный вертолёт, единственное свидетельство того, что власть не осталась в стороне. «Не там ли находится командный пункт постановщика спектакля?» - подумал Леран. Но за вертолёт мыслью не зацепиться. Если б он знал лично человека, сидящего там, можно было узнать многое.
Толпа между тем превращалась в злобное чудовище, празднично расцвеченное неизвестно откуда взявшимися пятнами национального флага. Прозвучала команда-призыв, чудовище напряглось и потянуло щупальца в сторону ближних улиц. Тщетно Леран пытался отыскать руководителей: затерянные в толпе, неотличимые от массы, они умело делали своё дело, вытягивая щупальца в нужных направлениях, не давая остыть ярости и готовности ломать и крушить указанные цели. Растекаясь по городу, чудовище захватывало в свои объятия всё новых горожан, они становились его исполнительными клетками. Так оно росло и усиливалось, разрасталось вширь, захватывало новые пространства, обретало неуправляемую инерцию.
Вернулась хозяйка, извинилась за отсутствие, подошла к зазвонившему телефону, подняла трубку и сказала:
- Майкл, тебя.
- Меня? - удивился он, - Кто может знать, что я здесь, а не внизу, рядом со святым?
- Твой маленький пухленький дружок, знающий всё обо всех. Говорит, целый час разыскивает тебя по всему городу.
Крамов взял трубку, несколько раз повторил «да» и вернулся к окну.
- К нам едет Фред. Надеюсь, ему удастся проскочить. Говорит, у него важные сведения. Для тебя, Эрнест.
- Бергсон, даже младший, может иметь важные сведения, - Эрнест медленно накалялся, но старался скрывать раздражение, - Майкл, в этом доме не найдётся чего-нибудь расслабляющего? Драконы на площади здорово меня заводят...
Майкл принёс стакан, наполненный до половины, поставил на подоконник. Мартин сделал глоток, поморщился, отставил стакан подальше от себя. Видимо, ему требовался йогурт.
Бергсон-младший явился через полчаса, взмокший и изрядно возбуждённый. Пожал всем руки и объявил:
- Вот и я. Видели, что творится?
- Видели, - отозвался Мартин, - А вот видит-ли твой руководящий папа?
- Вот потому-то я здесь. Происходит что-то из ряда вон. Тебе, Эрнест, на время придётся куда-нибудь скрыться. Да и Лерану не мешало бы...
Мартин фыркнул, повертел головой, крупным шагом вернулся к окну, опрокинул в себя остаток из стакана.
- Вот как?! Ирвин Кронин и его предки жили на этой земле, когда предки Бергсонов и Крамовых и не слыхали о ней. А теперь сын Ирвина чужой на своей земле? Вместе со мной, чьи корни закрепились тут триста лет назад?
Он выглядел так, будто толпа внизу передала ему часть своей ярости; лицо напряглось, мышцы рук вздулись чёрными буграми. Фред и Майкл растерянно сделали шаг назад.
- Не кипятись, Эрнест, взорвёшься, - спокойно и твёрдо сказал Леран, - Что мы можем знать о наших предках? Если самих себя не понимаем?
Мартин как-то сразу обмяк:
- Да-а. Пожалуй, что так. Извините, друзья. Спасибо, Леран. Но к делу. Майкл, в квартире нет подслушивающих устройств?
- Кроме Флоранс на кухне, никого и ничего, - ответил Крамов, - При ней можно говорить всё.
- Что у тебя, Фред? - спросил Мартин.
- Я влез в личный файл отца. Ночью. Самое любопытное распечатал. Мне не всё ясно, но вместе разберёмся.
- Ты понимаешь, что говоришь? - Эрнест развеселился, лицо его расплылось в хитрой улыбке, - «Влез в личный файл...» А если он тебя лишит наследства?
- Я всё понимаю. Но времени для нервных вспышек и глупых шуток нет. Ты посмотрел бы, что на улицах! Во второй половине дня у отца встреча с Чарли Стивенсом. Я случайно подслушал их ночной разговор. Встречаются за городом, в тихом месте. Неужели вам непонятно, что беспорядки организованы, и не без их участия?
- Прекрасно, Фред, - улыбка Мартина обрела добродушие, - Ты во всём прав. Мне следовало раньше уйти в отставку. Как только я покинул службу, сразу ко мне потекли ручьём секретные материалы. Видите портфель? - он указал рукой под окно, - Я сплю с ним. Там копии документов из сейфа Стивенса. А ведь мы с тобой, Фред, не сговаривались. Что ж, открываем карты. Вчетвером разберёмся.
Фред извлёк из карманов пиджака мятые листы, разукрашенные цветным принтером.
К середине дня стало ясно: расшифровка бумаг и начальника полиции, и мэра потребует долгого времени. Мартин почесал пальцами курчавый затылок и предложил:
- Фред! Другого выхода нет, - рисуй план места встречи больших шишек. Нужны коды, шифры. Тут и фамилии, и адреса. Их много, но... Руки наши коротки, мозги нетренированы. Толпа вот-вот выдохнется, через час-другой люди начнут приходить в себя и ужасаться содеянному. Тогда мы сможем проскочить через город. Срочно требуется интервью первых лиц. Эксклюзив!
- Мэр и начальник полиции, - не первые лица, - поправил его Леран, - Они только первый эшелон, как говорят военные. Но как отнесётся к такому шагу Фред? Всё-таки допрос...
- Бергсон-младший воспринимает такой шаг как вынужденный и необходимый. И относится к нему нормально, - отозвался Фред, - Эрнест знает, что говорит. Не стоит прятаться по чердакам и подвалам, когда есть возможность узнать, откуда дует ветер.
- Что ж, - спокойно-сосредоточенно согласился Леран, - Пиши план местности, а я займусь настройкой...
Никто не понял, о какой настройке речь, но вопросов не было; инициатива переходила от Мартина к Лерану, и все восприняли смену лидера как должное. Только Крамов бросил любопытно-заинтересованный взгляд на лицо Лерана, отошедшего к окну.
От кухни донёсся голос Флоранс с предложением обеда. Мартин, Бергсон и Крамов, склонившиеся над столиком у дивана, единодушно и разом отказались. Как только схема была готова, к ним подошёл Леран, взял лист бумаги, всмотрелся в него, положил обратно, вернулся к окну.
Мартин негромко спросил:
- Леран, мы планировали сегодня визит к Леде...
- Придётся отложить, - спокойно сказал Леран, - Её жизни пока ничто не угрожает. Я только что побывал в клинике. После подумаем... Нас мало, если бы ещё были люди!
Восклицание Лерана было единственной заметной эмоцией в поведении его за весь день, но её отметил только Мартин.
Пока ехали через город в машине Фреда, Леран смог расшифровать часть сведений, скопированных из файла Бергсона-старшего. Набор букв и цифр скрывал движение денег. Даже Мартин, встречавшийся в своей практике с подобным делами, поразился размерам зафиксированных передач.
- Фред! А ведь ты и не знал, что сын миллиардера? Твой папаша перебрасывает, принимает и передаёт астрономические суммы, как теннисист мячи. И это, - помимо сталелитейной компании! Только эти цифры при грамотной подаче взорвут кресла под Арчибальдом Бергсоном и Чарли Стивенсом. Но стоит ли с этим спешить, вот в чём вопрос. Боюсь, нас всё равно не поймут...
Фред сделал вид, что ничего не слышал, продолжая уверенно вести машину. В двадцати милях от города началась зелёная дачная зона. Фред остановил машину среди деревьев. Решили, что он остаётся в автомобиле. Мартин с Крамовым ещё раз посмотрели на план-схему, и вместе с Лераном, прячась за деревьями, направились к месту тайной встречи.
Автомобили мэра и начальника полиции Сент-Себастьяна стояли вплотную одна за другой на поляне, окружённой дубами. Оба устроились на заднем сиденье бергсоновского серого «Линкольна», лицом друг к другу. Говорил Стивенс, Бергсон кивал и вытирал платком мокрую шею.
Мартин на правах экс-комиссара полиции показал пальцами распределение усилий, они подобрались поближе и по его знаку бросились к «Линкольну». Крамов занял место за рулём, Мартин и Леран одновременно открыли задние дверцы и, схватив за руки обоих, сели рядом. Громадный Стивенс попытался дёрнуться, но Леран так сжал его локти, что хрустнули плечевые суставы.
- Остеохондроз пищит, Чарли, - рассмеялся Мартин, - Спортом надо было заниматься, а не чужими денежками.
Бергсон-старший сидел смирно, позволив Эрнесту проверить его и главного полицмейстера на наличие оружия. Не обнаружив ничего, Мартин кивнул Лерану, и тот освободил руки Стивенса.
- Мартин, вы уволены дважды. На этот раз без пенсии, - прохрипел Чарли Стивенс.
- Во-первых, я не уволен. Я уволился, - поправил его Мартин, - А что касается пенсии, тебе надо подумать, как до неё дожить. Мой же рапорт зарегистрирован и уже далеко отсюда. Тебе не достать.
Бергсон-старший уже пришёл в себя и с явным интересом наблюдал за дискуссией начальника с бывшим подчинённым. Похоже, никакого страха он не испытывал. Мартин посмотрел на его почти весёлое лицо и усмехнулся:
- Рано радуетесь, господин градоправитель. Разговор предстоит неприятный для вас обоих. Долгим он будет или коротким, - от вас зависит. Майкл, давай документы.
Крамов передал портфель, Эрнест вытащил из него две папки, раскрыл обе, показал верхние листы.
- Я ничего не перепутал? - спросил он, - Каждый смотрит на своё творение?
По сузившимся глазам мэра Мартин понял, что спокойствие покидает того. Леран наблюдал за поведением обоих задержанных.
- У нас нет сегодня времени заняться всем содержимым, - продолжил Эрнест, - А желание, и труднооборимое, есть. Вам придётся открыть совсем немного. Самое главное: где сейчас моя жена и кто расправился в Нью-Прайсе с семьёй Крониных. Кроме того, - фамилии людей, связанных денежной сетью. Об остальном мы сами догадаемся.
По лицу Бергсона-старшего Леран увидел, - мэр будет держаться сколько сможет. А начальник полиции намерен следовать его примеру во всём.
- Эрнест, дай мне минуту. Я побеседую по-своему с господином мэром, а затем ты повторишь ему свои вопросы.
Мартин в знак согласия наклонил голову, с ироническим интересом рассматривая меняющееся на глазах лицо Арчибальда Бергсона.
Вначале Леран передал мысленное предупреждение:
«Вам придётся ответить, несмотря на желание или сопротивление. Я не желаю насилия. Но, если будете молчать, вскрою всё, что прячется в вашей памяти. Поверьте, это будет крайне неприятно».
Бергсон-старший вздрогнул, услышав слова, прозвучавшие прямо в его голове, но только изумился неожиданным телепатическим способностям едва знакомого ему рядового журналиста городского телевидения. Он не верил, что возможно заглянуть в мысли другого человека. Леран продолжил проникновение в его сознание и произнёс вслух:
- Хотите услышать привет от самого Агасфера?
Мэр побледнел, на лице выступил пот, страх проявился в округлившихся глазах. Эрнест довольно улыбнулся, демонстративно переложил по несколько листов в каждой папке.
- Вижу, мы пришли к согласию. Беседа получится обоюдоприятной.
Допрос Мартин провёл мастерски и с нескрываемым удовольствием. Он с Лераном был готов к любым открытиям. Но Крамова откровения потрясли: и шеф полиции, и мэр города регулярно получали крупные суммы от людей мощной фирмы, расположение офиса которой не знали. Сотрудничество с фирмой началось со встречи с человеком по имени Агасфер. После того они Агасфера не видели. Но знали о нём достаточно, чтобы бояться больше, чем верховного суда. Через посредничество Арчибальда Бергсона и Чарли Стивенса Агасфер практически контролировал город и ближнее побережье.
Как оказалось, оба не всё знали о делах друг друга, многое делалось без взаимной корректировки, по прямым указаниям курьеров Агасфера.
К похищению Ли прямое отношение имел мэр, организацией расстрела Крониных занимался шеф полиции. Он-то и взорвал ту машину с вооружёнными головорезами, когда они оказались в западне, устроенной комиссаром Мартином. Найти исполнителей похищения жены Эрнеста было теперь делом времени и техники. В организованную Агасфером коррумпированную организацию городской власти входили почти все известные люди Сент-Себастьяна. Мартин был нескрываемо доволен.
По мнению же Лерана, самого важного они так и не узнали. Непосредственного выхода на общество Агасфера у руководящих преступников Сент-Себастьяна не было. Ниточка, только было протянувшаяся к организаторам сегодняшних волнений в городе, оборвалась. Видимо, агасферовская фирма имела в городе достаточно своих людей. Но за бездействие мэр и шеф полиции получили изрядную взятку в виде драгоценных камней и жемчуга. Неудачно сложившаяся встреча за городом была вызвана беспокойством о судьбе полученных ценностей. Они должны были определить: обратить камни в долларовые счета или же поместить их в хранилище банка. Банк ещё предстояло выбрать. К неприятностям, ожидающим их завтра в связи с событиями дня, оба были готовы.
Заключение встречи Мартин взял на себя.
- Документы и шифры к ним останутся у нас. Как и запись разговора. В ближайшие сутки вы осторожненько разберётесь с зачинщиками беспорядков в городе. Выполните хоть одно пожелание приличного человека. Я хоть и чёрный, но не вор и не убийца. В противном случае сегодняшний день стал бы для вас последним. Сделайте всё аккуратно, иначе распрощаетесь с доходными должностями. Леран, они могут это моё задание запомнить, а о нашем добром свидании забыть?
- Смогут, Эрнест, смогут, - Леран по очереди коснулся пальцами левой руки лба Бергсона и Стивенса, смотря им в глаза.
Бергсон воспринял прикосновение с испугом, Стивенс с непониманием; все его реакции затормозились, он перестал даже оценивать обстановку, решив, что попал в дурной сон.
Майкл Крамов, начиная со времени передачи портфеля Мартину, изучал Лерана с нарастающим любопытством, так что шея заболела. Со стороны можно было предположить, что художник собирается писать его новый портрет. Пока Леран занимался его просьбой, а Майкл наблюдал за процессом её выполнения, Эрнест прошёл по обоим автомобилям, поломал радиосвязь и мобильные телефоны, спустил воздух из шин, выбросив золотники за деревья в траву. После чего тепло попрощался с остающимися, выразив благодарность за сотрудничество.
- Пока они доберутся до города, пройдёт более двух часов. Я верю, Леран, что они забудут о нас, но уж очень мне непривычен такой подход. Приходится обращаться к консервативным методам. Они не радикальны, но проверены и абсолютно надёжны.
Группу профессионалов, сколоченную Стивенсом из бывших полицейских Сент-Себастьяна и Мэн-Сити, брали Мартин и Леран. Крамов и Бергсон-младший ожидали в студии художника, дежуря у телефона на случай непредвиденного развития событий. Акция прошла гладко. Через час после загородной беседы пятеро растерянных боевиков ожидали своей участи в одной из их же квартир.
Связь со Стивенсом держал один. Остальные играли роль рядовых исполнителей и ничего ценного сообщить не смогли. Похоже, их интересовала лишь проблема оплаты труда. «Вожачок» раскололся моментально, едва понял, что предан работодателями. У него, несмотря на солидный полицейский опыт, не было жизненной закалки Арчибальда Бергсона. Мартина интересовал точный адрес, где содержали Ли, и он его узнал.
Уточнив все подробности, Эрнест понадёжнее связал всех пятерых, изолировал друг от друга по комнатам, спросил у Лерана, достаточно ли этих предохранительных мер, и с облегчением закрыл дверь квартиры. Было видно, как трудно ему удержаться от мстительной жестокой расправы.
По всей видимости, и сам владелец компании «Сталь и сплавы» Арчибальд Бергсон не подозревал, что база отдыха на его предприятии используется в открыто преступных целях. Телефонная консультация с Бергсоном-младшим упростила проблемы проникновения в убежище, где Ли ожидала решения своей судьбы. Операция по освобождению особого труда не составила, что чуть разочаровало Мартина, - он ожидал если не серьёзного сопротивления, то хоть какого-то противодействия, чтобы сбросить стресс и физическое напряжение.