Маскировка наоборот,– усмехнулся про себя Кленов,– и не такая уж глупая».
Вы познакомились с моими отчетами? Получили их все?– спросил Курлянов.
Конечно.
Тогда я не понимаю, зачем здесь нужен специальный уполномоченный Федерации? За два года я не зарегистрировал ни одного серьезного нарушения космического кодекса в этой колонии.
А что, несерьезные все-таки были?
Да так, обычные мелочи. Несоблюдение некоторых правил охраны среды, нарушение тарифов и таможенных квот. Интенсификация человеческого труда. У нас тут не очень-то жалуют роботов. Вот, пожалуй, и все. Для контроля за этими нарушениями вполне достаточно установить здесь обычное бюро отдела внешних поселений, нет никакой нужды в специальном уполномоченном.
Здесь иногда исчезают люди, сорок восемь за два года,– тихо произнес Кленов.
Курлянов принял его реплику на свой счет.
– Это не доказано! Плохо налаженный контроль за выездом еще не означает…
– Не повторяйте глупостей, которыми нас "пичкают местные власти! – начав терять терпение и уже не сдерживаясь, резко проговорил Кленов.– На два года мы установили специальный контроль за въездом и выездом с планеты, проверялись все рейсовые корабли. За это время здесь бесследно исчезли сорок восемь человек!
Они могли сменить фамилию, отказаться от компьютерного контроля. Это их право.
Все сорок восемь? Зачем?
Я не знаю зачем. Зато я знаю, что здесь обычное, ничем не примечательное, периферийное поселение. Глубокая провинция, если хотите. Со своим патриархальным укладом, со стремлением вести натуральное хозяйство и как можно меньше зависеть от Федерации. Вот и все. Эти люди не способны на преступления. Исчезновение людей? Я думаю, если хорошенько покопаться, их можно обнаружить на каком-нибудь «диком» поселении. Кто-то решил скрыться от слишком ретивой жены или старого друга, уехал, сменил фамилию, регистрационную карточку, растворился, исчез, перестал существовать в прежнем статусе. Я иногда думал: не последовать ли их примеру, не «исчезнуть» ли здесь самому и не доказать ли тем самым вашему управлению всю нелепость их подозрений?
– Видите ли, в чем дело, если человек сменит регистрационную карточку, то взамен одного официального поселенца должен появиться другой, и общее число их при этом не изменится…
Вы хотите сказать, что вам удалось установить уменьшение общего количества жителей Гридоса на сорок восемь человек?
В общем, да.
Я в это не верю. Здесь каждый день естественной смертью умирает один-два человека. И не очень-то аккуратно они регистрируют необходимые документы. У коренных гридян существует патологическая неприязнь к разного рода бюрократическим процедурам. Не верю я в это,– повторил Курлянов, упрямо покачав головой.
Можно верить. Можно не верить. Но расследовать мы обязаны. Именно поэтому я здесь.
Вы собираетесь расследовать все сорок восемь случаев?
Посмотрим. Начать я хотел бы вот с этого человека. Он пропал последним. Времени прошло немного, и все факты, связанные с ним, установить будет проще.
Гравов. Роман Гравов. У меня хорошая память. Он не проходил по нашим картотекам.
Это оттого, что год, после которого вы регистрируете официальное исчезновение поселенца, еще не прошел, и надпись «пропал без вести» в его карточке пока не появилась.
Почему в таком случае вы полагаете, что он пропал?
Буду рад, если вы поможете установить его местонахождение.
Кленов протянул Курлянову справку, полученную в отделе по распределению рабочей силы. Тот внимательно прочитал ее, нахмурился. Сделал какой-то запрос со своего пульта и, получив ответ, помрачнел еще больше.
– С фирмой «Звездокруг» нас связывают не самые лучшие взаимоотношения. Несколько раз я пытался доказать, что они занимаются контрабандой, и каждый раа вещественные доказательства исчезали, а свидетели напрочь теряли память во время официального разбирательства. Тем не менее у меня есть все основания полагать, что там происходит нечто, мягко говоря, не совсем легальное. И если вашего парня запутали в их делишки…