Я говорил все эти трескучие верные слова, словно бил в огромный пустой барабан.

Я точно оправдывался перед кем-то.

Расстреливать будем всякого, кто попробует в боевой обстановке нарушать дисциплину! – мрачно пообещал Стрим.

Скажите, капитан, только честно, если бы вы сами оказались на месте Гринсона, смогли бы вы посадить шлюпку на один из астероидов внутри метеорного роя?.

Ведь именно это ему придется сделать, чтобы открыть прицельный огонь.

Я слишком хорошо понимал, что от ответа на их вопрос: зависел но только мой авторитет, но и дальнейшая судьба корабля.

И вдруг, прежде чем я успел сказать хоть слово, на меня накатило «нечто».

Это «нечто» не имело формы в реальном мире, но оно сковывало волю, мешало произнести слова, которые уже готовы были сорваться с моих губ. Ощущение было такое, словно мое собственное тело отказалось мне повиноваться. А где-то в глубине, в районе старой раны, шевельнулась боль – лишь слегка, будто напомнила о чем-то…

И тогда я пришел в ярость оттого, что кто-то вновь пытается управлять мной, как куклой. И желание, точное и холодно рассчитанное желание поступить именно так, как я только что решил.

Я словно брел в глубокой темной воде наугад, спотыкался, терял направление и вдруг, нащупав верный путь к берегу, обнаружил, что встречное течение мешает мне сделать решающий шаг.

Что с вами, капитан? – спросил Стрим. – На вас лица нет.

Уже все в порядке. Давайте посмотрим, смогу ли я посадить шлюпку внутри метеорного роя.

Глава 13

В огромном помещении стартового шлюза стояла на аппарелях одна-единственная шлюпка.

Ожидание казалось мучительно долгим. Воздух постепенно и слишком медленно отгонялся насосами в резервные емкости.

Мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы убедить Стрима в необходимости самому заменить Гринсона. По-моему, в конце концов у него тоже возникли серьезные сомнения по поводу правильного выбора капитана.

Но я воспользовался случаем и не хотел останавливаться. Возможно, скрытая причина моего неожиданного поступка заключалась в том, что я бросил, наконец, вызов тем, кто пустил по моим следам в Лиме ищеек Комора… Тем, кто оставил меня в живых у дверей рубки, когда исчез Лоуэлл… Тем, кому позарез было нужно, чтобы я стал капитаном «Рендболла». И, кажется, я уже начинал догадываться, для чего…

Стартовый механизм наконец сработал, выбросив шлюпку наружу. В лучах кормовых прожекторов «Рендболла» передо мной открылось нереальное и жутковатое зрелище.

Полость внутри метеорного роя, по которой теперь, медленно удаляясь от меня, шел «Рендболл», напоминала внутренние стены гигантского водоворота, в глубине которого, в полной тишине, вспыхивали отсветы коротких и беззвучных столкновений. Эти вспышки я принял вначале за звезды. Но их здесь не было.

Здесь не было ни одного привычного ориентира.

Корабль, словно некое подводное чудище, медленно и величественно удалялся от меня, двигаясь точно по оси огромной каменной воронки. С трудом мне удалось подавить вполне естественное желание догнать «Рендболл». Я начал осторожно разгонять шлюпку. Оторвавшись от корабля, я теперь вместе с облаком камней и пыли двигался вперед с огромной скоростью, но это совершенно не ощущалось, поскольку наши скорости относительно друг друга оставались неизменными – рой казался неподвижным, если не считать его вращения вокруг собственной оси.

Эта составляющая к моему маленькому кораблику не имела пока еще отношения.

Именно ее мне и предстояло уравнять, разогнав шлюпку вокруг оси роя. Если это удастся, она повиснет среди малоподвижных обломков. Только после этого станет возможна посадка на один из них. Спираль траектории шлюпки, начавшись внутри полости, теперь все ближе подходила к потоку камней.

Необходимо было направлять шлюпку так, чтобы не врезаться в какой-нибудь почти невидимый при таких скоростях вращения камень. Я почувствовал, что для подобного ювелирного пилотирования моего опыта совершенно недостаточно. Шлюпка повиновалась с заметным опозданием, она то и дело рыскала, срываясь с курса.

Рано или поздно это должно было закончиться еще одной вспышкой столкновения…