Обманув государя, переправиться через море
Тот, кто старается все предвидеть, теряет бдительность.
То, что видишь то дня в день, не вызывает подозрений.
Ясный день скрывает лучше, чем темная ночь.
Все раскрыть – значит все утаить.[8]
Толкование:
Тому, кто что-то замышляет, нет пользы от ночной темноты и потаенных мест. Красть в полночный час, грабить в глухом закоулке – это действия невежд и неучей.
Муж, знающий толк в хитростях, так не поступает.
Смысл стратагемы по «Книге перемен»:
Словесное пояснение к этой стратагеме отсутствует, однако упоминаемые в тексте состояния «великого ян» (две янские черты) и «великого инь» (две иньские черты) путем добавления к ним одной янской и одной иньской черт позволяют составить гексаграммы Гуай (Выход) и Цянь (Смирение). Начальная, вторая, четвертая и пятая черты в гексаграммах являются взаимообратимыми.
Гексаграмма Гуай начинается с триграммы Небо (Цянь), символизирующей творческий импульс, созидание, за которым следует тенденция к угасанию импульса. Созидание в данном случае требует осторожности, отчего пояснение к гексаграмме гласит: «Не благоприятно браться за оружие». Высшая мудрость заключена в способности примирять и гармонизировать. Сильная пятая черта (пятая девятка) означает успех для того, кто «действует решительно». Она относится как «великое ян» к верхней иньской черте, символизирующей «великое инь». Относительно слабую третью девятку можно истолковать как фазу покоя в середине пути. Общий смысл гексаграммы Гуай можно понять следующим образом: необходимо решительно вступать в противоборство, но не терять осторожности.
Иллюстрации:
1. Однажды – это случилось в конце II в. – город, находившийся под управлением Кун Жуна, осадило многочисленное вражеское войско. На следующий же день осаждавшие город воины с изумлением увидели, что один из подчиненных Кун Жуна, некто Тан Шицы, в сопровождении нескольких всадников выехал из ворот города, поставил у городской стены мишень и принялся стрелять в нее из лука. Расстреляв все стрелы, Тан Шицы и его спутники сели на лошадей и уехали обратно в город. На следующий день Тан Шицы и его спутники повторили свой выезд. На сей раз вражеские воины проявили гораздо меньший интерес к их появлению. А на третий день во вражеском лагере никто даже не смотрел в сторону Тан Шицы и его людей. Наконец, на четвертый день Тан Шицы внезапно прервал свои упражнения в стрельбе из лука, вскочил в седло, со всей силы хлестнул коня плеткой и стремглав промчался сквозь ряды врагов, не ожидавших такого поворота событий. Когда же осаждающие опомнились, Тан Шицы был уже далеко. Так Тан Шицы удалось вывезти из осажденного города донесение с просьбой о помощи.
2. Считается, что название этой стратагемы происходит от рассказа из жизни танского императора Тай-цзуна (VII в.).
Тай-цзун пошел войной на государство Когуре, находившееся в Корее. Дойдя во главе трехсоттысячного войска до Восточного моря и увидев перед собой бескрайний водный простор, он пал духом. Как ему переправиться через великий океан? Генерал Сюэ Жэньгуй придумал хитроумный план действий. Он запретил людям из императорской свиты смотреть на бушующее море, а сам заявил государю: «А могли ли бы вы, ваше величество, перейти через море, как по суше?» На следующий день императору доложили, что богатый крестьянин, живущий на морском берегу, доставил продовольствие для войска и желал бы лично выразить государю свои верноподданические чувства. Тай-цзун отправился на берег моря, но самого моря так и не увидел, поскольку оно было скрыто тысячами искусно расположенными полотнищами от палаток. Крестьянин со всей почтительностью пригласил императора войти в дом, где на стенах повсюду висели занавеси, а стены были устланы коврами. Император и его свита заняли подобающие им места, начался веселый пир. Через некоторое время император услышал за окном свист ветра и заметил, что пол в доме раскачивался. Он приказал слуге отдернуть занавеси и увидел, что вокруг расстилался морской простор. «Где мы?» – спросил он. «Вся наша армия движется к берегам Когуре», – ответил один из его советников. Когда император понял, что ничего изменить уже нельзя, к нему вернулась решимость. Теперь он без страха вел свое войско к неведомой стране.
Стратагема вторая