Глава 1. Рефьюдж-хаус, 20 ноября 2001 года
Танго одиноких сердец. Часть вторая. Как мне тебя называть?
Автор: jigga
Бета: Хельгина
Гамма: SweetEstel
Рейтинг: NC-17
Размер: макси
Пейринг: ГГ/СС
Жанр: Драма, AU
Дисклеймер:HARRY POTTER, characters, names, and all related indicia are trademarks of Warner Bros. © 2001 and J.K.Rowling.
Аннотация: Валерия Сильверблейд исчезает из Сильверхолла. Неожиданно ей помогает человек, который считается мёртвым. Что все-таки он выберет: многолетнюю дружбу или Долг Жизни?
Статус: закончен
ПРИМЕЧАНИЕ: Все герои вымышленны и достигли возраста 18 лет.
У красивой женщины всегда красивое имя
Юзеф Булатович
Глава 1. Рефьюдж-хаус, 20 ноября 2001 года
Кто хочет, в эту жизнь заходит, кто хочет,
из неё выходит… В этом – главный плюс
ограниченного взгляда на жизнь. Заходя,
вытирайте ноги. Уходя, закрывайте дверь.
Общие правила для гостей.
Мураками Харуки
Страна Чудес без тормозов и Конец Света
Вот уже более трёх недель Валерия Венера Сильверблейд, она же Гермиона
Грейнджер, а ныне – миссис Снейп, находилась в Рефьюдж-хаусе – поместье своего бывшего преподавателя. О том, что он когда-то знал леди Валерию, Снейп даже не догадывался. А также о том, что в Хогвартсе она носила совсем другое имя…
Судьба преподнесла очередной подарок, и Гермиона только-только начала привыкать к новому образу жизни. У неё вдруг появился защитник – Северус Снейп, человек в высшей степени загадочный и сложный. Настолько, что её мнение о нём несколько раз кардинально менялось.
Сейчас она сидела в кресле в уютной гостиной и ожидала профессора.
Ежедневно ее супруг, предварительно выпив оборотное зелье, аппарировал в Лондон. Впрочем, необязательно в Лондон. За несколько недель он побывал, помимо столицы, во многих городах, посёлках и деревнях. И не только в Британии. Снейп шпионил, но теперь не за Волдемортом, а за Малфоем. Несмотря на многолетнюю дружбу с Люциусом, Снейп, не раздумывая, встал на сторону Валерии Гримальди. Ничего не поделаешь – Долг Жизни.
Но сегодня всё пошло не так, как планировалось накануне вечером. С самого утра Снейп вёл себя очень странно: внешность изменять не стал и сообщил Гермионе, что у него другие дела. Всегда собранный и аккуратный, за завтраком он был задумчивым и рассеянным.
Гермиона безоговорочно ему доверяла. Она понимала, что у Снейпа есть личная жизнь и он не обязан отчитываться. Если он что-то и скрывал, значит, на это имелись причины. Только долго, ох долго его не было.
Близился вечер, и, чтобы не тревожиться понапрасну, Гермиона погрузилась в воспоминания о днях, проведённых в Рефьюдж-хаусе.
***
Она вспомнила решительные руки, тёплые объятия, серебряное колечко, вдавленное в ее ладонь, а еще рывок в центре живота и мгновенное перемещение. А потом супруги Снейп очутились в этой гостиной.
Поместье показалось ей старинным, будто вырванным из глубины веков. И профессор очень гармонично вписывался в эту старину, был частью этого мира — древнего, загадочного и непонятного.
Снейп, разомкнув объятия, торопливо позвал домового эльфа. Появившийся эльф вежливо поклонился и опять исчез, увидев рядом с хозяином незнакомую женщину. Всё это не заняло и минуты и было проделано в полнейшей тишине.
А когда домовик появился снова, в его руке уже был небольшой кинжал. Гермиона решила, что всё-таки не пережила всех тягот этого дня и сошла с ума. Но вдруг услышала голос Снейпа.
– Дайте руку, леди. – Он посмотрел куда-то мимо неё и спокойно сказал: – Мне нужна ваша кровь, чтобы сроднить вас с домом. – И повернувшись к эльфу, быстро произнёс: – Кинжал, Тони!
Она не успела и глазом моргнуть, как её рука оказалась в ладони профессора. Ловким движением он проколол Гермионе палец.
Тони проворно поднёс чашу, наполненную молочно-белой жидкостью, и как только в неё попала кровь Гермионы, жидкость забурлила, запенилась и поменяла цвет на нежно-зелёный.
Северус Снейп облегчённо вздохнул, улыбнулся и торжественно произнес:
– Поздравляю, леди. Рефьюдж-хаус признал вас своей хозяйкой. Теперь можете пользоваться всем, что имеется в поместье. Тони, подойди сюда.
Эльф подошёл и низко поклонился:
– Добро пожаловать домой, хозяйка.
Гермиона была на пределе сил, но всё же склонила голову в ответном приветствии.
– Спасибо, Тони.
Она пошатнулась, но крепкие руки снова не дали ей упасть. Профессор подхватил жену и отнёс в кресло у камина.
У Гермионы всё плыло перед глазами, в ушах шумело, и когда она увидела стакан с дымящейся жидкостью, который протягивал эльф, то по привычке попыталась определить, что за зелья там намешаны. Но мысли путались, и она покорно выпила коктейль зелий. И почти сразу провалилась в глубокий исцеляющий сон.
***
Пробудившись, Гермиона сначала не поняла, где оказалась. Она долго лежала, рассматривая комнату.
Спальня, в бежевых тонах, была небольшой, но вполне уютной. Мебели было немного, только самое необходимое. Очень широкая кровать под балдахином занимала почти треть пространства. Рядом с ней стояла тумбочка с бронзовым светильником в виде трёхглавого дракона. Возле камина – кресло и небольшой столик. Сейчас в камине горел огонь, даря тепло и уют, а на столике стоял поднос, накрытый льняной салфеткой эльфийской работы.
Гермионе спальня показалась такой домашней и уютной, что вставать ни капельки не хотелось. Но потом мысли её перекочевали совсем в другое русло. Она с удивлением обнаружила на себе ночную сорочку. Но Гермиона точно помнила, что профессор не разрешил взять вещи и переместил её сюда в домашнем платье.
Гермиона встала и подошла к зеркалу, чтобы рассмотреть себя. Ночная рубашка, простая и безыскусная, мешком висела на фигуре, но при этом была тёплой и удобной. Из зеркала на Гермиону смотрела почти прозрачная от худобы молодая женщина с огромными зелёными глазами и спутанными волосами.
Магическое зеркало тут же обратило внимание на внешний вид леди: по его мнению, именно из-за её худобы муж не пожелал провести с ней первую брачную ночь. И добавило, что Гермионе не добиться внимания супруга, если она не начнёт лучше питаться.
Гермиона сначала разозлилась на бесцеремонность пусть и магического, но всё-таки предмета мебели, и хотела уже высказать, что думает о внешнем виде профессора, о браке с ним и, собственно, о самом зеркале. Но сообразив, что впервые о красавице Валерии какая-то стекляшка говорит в таком пренебрежительном тоне, она расхохоталась.
Гермиона смеялась долго, до ломоты в скулах и колик в боку. Слёзы выступили на глазах, румянец засиял на бледных щеках, и она в один миг из утомлённой, болезненного вида женщины превратилась в молоденькую беззаботную девушку.
Зеркало ничего не ответило на смех хозяйки, а только жёлчно хмыкнуло.
«Совсем как профессор».
***
Гермиона уселась в кресло, подняла салфетку с подноса и удивилась, как много еды подано на завтрак. Потом в спальне материализовался Тони, поклоном приветствуя хозяйку. В руках эльфа появился тёплый халат и домашние туфли без задников, которые Гермиона с улыбкой тут же надела.
– Моя возлюбленная госпожа! – начал эльф торжественным голосом. – Тони ждёт приказов хозяйки.
Гермиона не ожидала такой высокопарной речи и тихонько засмеялась.
– Тони, я бы хотела принять ванну и осмотреть дом.
– Будет сделано, госпожа. – Эльф засветился от счастья и с хлопком исчез.
После завтрака и ванны Гермиона осмотрела свои апартаменты: спальня, гостиная, ванная комната и гардеробная. Конечно, они были не такими большими и роскошными, как в Сильверхолле, но вполне удобными. При желании Гермиона могла годами не видеть хозяина поместья и в то же время комфортно себя чувствовать, так как из восточного крыла Рефьюдж-хауса, в котором находились её покои, был отдельный выход в сад.
Зайдя в гардеробную, Гермиона ошалело уставилась на аккуратно развешанную новенькую одежду, на обувь в открытых коробках. Здесь было всё необходимое: бельё, средства ухода за телом и волосами, декоративная косметика, щётки, заколки, булавки и всякая прочая мелочь. Тони с восторгом рассказал, как сам покупал вещи, которые, возможно, понадобятся леди. Мадам Малкин с радостью выполнила заказ, подобрав великолепные платья, мантии и обувь.
– К сожалению, леди уже спала, когда Тони явился от мадам Малкин. – Эльф с грустью вздохнул. – И хозяин сам переодел леди в сорочку.
– Что? Сам?
Щёки Гермионы запылали ярким огнём.
– Да, моя госпожа. – Эльф вопросительно посмотрел на неё: – А что вас так смущает? Он ведь ваш муж.
– Ты всё неправильно понял, Тони, – Гермиона аккуратно подбирала слова, боясь обидеть эльфа. – Наш брак с профессором – фиктивный. Он просто решил спрятать меня в своём поместье. Ты же знаешь, как этот дом реагирует на любого чужака. Вот поэтому нам и пришлось заключить брак.
– Так вот почему хозяин не поселил леди в своей спальне. – Тони выглядел очень расстроенным; казалось, что он сейчас расплачется. – А ещё хозяин не видит госпожу.
Уши эльфа задрожали, он уже готов был разрыдаться, но тут услышал ласковый голос:
– Тони, я хотела снять родовые чары, но профессор не согласился. – Она немного помолчала, а потом добавила: – Ты ведь видишь меня, не так ли?
– Да, моя госпожа. – Он благоговейно вздохнул.
Гермиона пожелала переодеться во что-то более подходящее для прогулки по Рефьюдж-хаусу, и эльф оставил её в гардеробной.
Потом Тони показал ей столовую, большой холл на первом этаже, кухню, которая сияла чистотой, кабинет и библиотеку, от которой у Гермионы захватило дух: большинство книг из-за их древности не имели цены. Она поинтересовалась у эльфа насчёт лаборатории, на что Тони сардонически усмехнулся, вдруг став похожим на своего хозяина, и повёл Гермиону в подземелья.
Даже в Сильверхолле не было ничего подобного. Нет, не по размеру, не по количеству флакончиков, колбочек, различного вида реторт и котлов, а по ауре помещения. Очевидно, не одно поколение зельеваров трудилось в этой лаборатории, и каждый из них оставлял здесь частичку своей души и таланта. Гермиона, точно завороженная, смотрела на это великолепие. И почти потеряла дар речи, когда домовой эльф начал рассуждать о зельеварении. Она и не заметила, как сначала ответила Тони, а потом втянулась в интереснейшую дискуссию о зельях, их компонентах и особенностях приготовления.
Гермиона и Тони потеряли всякое представление о времени за разговором, но негромкое покашливание привело обоих в чувство.
В дверях стоял Северус Снейп собственной персоной.
– Добрый день, леди. – Лёгкий кивок головой. – Тони, – тихий и завораживающий голос Снейпа вызвал ужас.
Гермиона вдруг представила себя студенткой-первокурсницей, пойманной с поличным в коридоре Хогвартса после отбоя.
– Вместо того чтобы заниматься домашними делами, ты читаешь нашей гостье лекцию об Eshium vulgare*?
Эльф, прижав уши к голове и съёжившись под взглядом хозяина, пролепетал:
– Хозяин, обед готов.
– Тогда почему ты всё ещё здесь?
Эльф униженно поклонился и с хлопком исчез.
– Прошу прощения за то, что прервал столь увлекательную беседу. – Снейп отвернулся, чтобы скрыть ироничную ухмылку. – Но я и представить себе не мог, что наследница старинного рода волшебников будет на равных общаться с домовым эльфом.
Он прошёл вглубь лаборатории и, подойдя к столу, принялся разбирать пергаменты.
– Начнём с того, профессор, что Тони – не простой домовой эльф. Даже среди волшебников я редко встречала настолько интересного собеседника, – Гермиона говорила легко и непринуждённо. – И кто вам сказал, что относиться нетерпимо и презрительно к домовым эльфам – это признак настоящего аристократа?
Она еле сдержалась от искушения сообщить Снейпу, что её аристократическое происхождение не помешало ей создать общество ГАВНЭ, когда она училась на четвёртом курсе Хогвартса. Хотя в то время она не знала о своей чистокровности.
– Вы, конечно, правы. Да и кто я такой, чтобы судить о добродетелях аристократов? – едко спросил Снейп.
Гермионе стало неловко. Меньше всего она хотела обидеть человека, давшего ей кров и защиту. Она не судила о людях по их происхождению, ведь сама до семнадцати лет слыла грязнокровкой, недочеловеком по магическим меркам. И уж точно не страдала «магглофобией» и «полукровконенавистничеством».
Гермиона подошла к Снейпу и мягко положила ладонь на его предплечье.
– Профессор, я…
Снейп резко отдёрнул руку, повернулся к леди и попытался испепелить её полным ненависти взглядом. Но, почти ослепнув, отшатнулся.
– Что вы себе позволяете? – прорычал он. – Я не разрешал вам прикасаться ко мне! Профессор отошёл в другую часть лаборатории, подальше от жены.
В её голове мысли метались и путались:
«Ему что, больно? Может, чары так действуют?»
Но потом она решила, что всё дело в Лили Эванс. Скорее всего, ему вообще неприятны любые прикосновения женщины, пусть даже и невинные.
– Извините меня, профессор. Этого больше не повторится, – ледяным голосом промолвила Гермиона.
Словно очнувшись, Снейп примирительно сказал:
– Это вы простите меня, леди. – Ему было неловко за свою грубость. – Пойдёмте обедать. Нам предстоит серьёзный разговор.
***
Обед прошёл в молчании. Супруги сидели за круглым столом друг напротив друга.
Гермиона впервые за последние месяцы смогла поесть с аппетитом, но присутствие бывшего учителя всё же мешало насладиться и по достоинству оценить кулинарные таланты Тони. Хотя она и была уверена, что Снейп её не видит, однако поглядывала на него украдкой.
«Он такой же и не такой. Да, некрасивый, но не отталкивающий. Да, мизантроп, но, оказывается, может быть вполне милым. Милым? Мерлин, о чём это я? Он, наверное, даже в младенчестве не был милым…»
Ей очень хотелось рассмеяться над своими мыслями, но чтобы не нарушать атмосферу «семейного» обеда, Гермиона сдержалась.
Северус Снейп ел спокойно, неторопливо, явно наслаждаясь. Гермиона, пробуя то одно, то другое блюдо, поймала себя на мысли, что в первый раз за долгое время получает такое удовольствие от еды.
Когда Тони подал кофе, Снейп промокнул губы салфеткой и произнёс:
– А теперь поговорим.
Он пригубил крепкий, даже по меркам Гермионы, кофе.
– Заодно проясним несколько неприятных вопросов. Какую месть вы придумали для Малфоя?
Когда Гермиона вспомнила о вчерашних мыслях, её затопил стыд.
«Мерлин, какое убожество – желать смерти в объятиях такого, как Малфой! Хорошо, что Снейп меня не видит. У меня сейчас, наверное, всё на лице написано».
– Месть? – переспросила она.
– Но вы же хотите отомстить за свою семью?
– Да, но…
– Говорите, не стесняйтесь. Какую смерть вы ему придумали? Avada Kedavra, яд или пусть помучается?
Снейп презрительно цедил каждое слово, только Гермионе было непонятно, кого он так ненавидит: её, Малфоя или себя.
– О какой смерти вы говорите? – с негодованием промолвила Гермиона. – Я ни о чём таком не думала никогда, – добавила она, словно оправдываясь.
– О-о-о, может, вы желаете воссоединиться с его лордством? А я, убогий, лезу к вам со своей помощью. – Он не скрывал насмешки.
Если бы взгляд убивал, то Снейп уже свалился бы замертво под стол. Но, не обладая талантами василиска, Гермиона постаралась взять себя в руки.
– Лучше смерть, чем Малфой!
Боль в голосе леди заставила Снейпа устыдиться своих слов.
– Извините, – сухо пробормотал он и опустил глаза. – Что вы тогда хотите?
– Именно от вас мне ничего не нужно. Я не просила вмешиваться в мою жизнь, но позволила. И как обычно пошла на поводу у обстоятельств.
– Простите меня ещё раз. – Снейпу захотелось провалиться сквозь землю. – Я знаю о ваших отношениях с Малфоем слишком мало. Только то, что рассказал Драко. А он сам не особо в курсе дела. Расскажите мне о Люциусе Малфое.
Гермионе хотелось прекратить этот разговор, больше напоминающий допрос. Но какие-то чары удерживали её здесь, рядом с этим неприятным человеком. Через силу она всё же выдавила из себя:
– Что вы хотите знать о нём? Что нового я могу рассказать о волшебнике, с которым вы дружите долгие годы?
– Ну, дружба, допустим, у нас довольно своеобразная: мы дружим, пока это нам выгодно.
Он сделал паузу, а потом добавил:
– Мне неинтересна его моральная оценка. Я предпочитаю факты: где, когда, с кем.
«Да-да, – подумала Гермиона, – так я тебе всё сейчас и выложила».
И нехотя начала рассказывать:
– Хорошо. Увидел меня Малфой на Сицилии, во время похорон родителей.
Она запнулась, вспоминая весь тот ужас: руины замка, незнакомые люди, отчаяние, слёзы и холодная пустота, заполнившая её сердце.
– Потом ему как-то удалось снять чары Гримальди, и, наверное, он решил, что я окажусь дополнительным бонусом в придачу к богатствам Сильверблейдов и Гримальди, если стану его супругой. С этого всё и началось. Скорее всего уже тогда он уверился, что сможет стать самым богатым и, соответственно, влиятельным волшебником на планете. Люциус с его спесью будет пострашнее, чем Волдеморт с его идеей-утопией о превосходстве чистокровных магов над остальными. А с амбициями Малфоев… Люциус способен действительно перекроить весь мир под себя… Конечно же, все, кто меня окружал, мешали ему. И, разумеется, Нарцисса. А потом Малфой стал воплощать свои планы в жизнь. Из-за него я потеряла всю свою семью… Мне иногда кажется, он так близко, что протяни руку — и я окажусь в его власти.
Она задумалась.
Из заторможенности её вывел яростный баритон Снейпа.
– Тогда почему вы не хотите покончить с ним побыстрее? Прикажите – и я тут же расправлюсь с Люциусом. Пока он ещё ни о чём не догадывается и у нас есть преимущество во времени.
– Нет!
– Но почему? – обескураженно спросил зельевар.
– Потому что я против убийства. И неважно, виновен человек или нет. Мы не судьи!
– В таком случае, каким способом вы собираетесь остановить Малфоя? – вкрадчиво произнёс Снейп, и Гермиона почувствовала себя умственно отсталой.
Однако, несмотря на издевательства и насмешки, она гордо ответила:
– Законным.
– Законным? – как ругательство выплюнул Снейп. – Объясните мне, вы, юродивая, как можно решить семейное дело законным путём? Обратиться в Визенгамот? Или в Министерство Магии? А может, сразу в Лигу наций?
– Лигу наций уже давно заменило ООН, – автоматически поправила Гермиона.
Возмущённый Снейп подавился словами от такой наглости.
«Мерлин, как же меня раздражают такие интеллектуалки-белоручки, – подумал он. – Ещё смеет меня поправлять!»
А вслух сказал:
– Хорошо. По закону. А дальше что?
– А дальше… Люциус Абракас Малфой за все свои преступления должен провести остаток жизни в Азкабане.
Снейп мрачно смотрел на стену за спиной супруги.
– И как вы себе это представляете? Для официального расследования нужно как минимум обратиться в Министерство, где, к вашему сведению, полно людей Люциуса, а вас незамедлительно вызовут. К тому же Визенгамот может отказаться рассматривать дело, сославшись на «дыры» в законодательстве.
– Я достаточно хорошо знаю законодательство. Тут я с вами согласна – чиновники боятся семейных дел. Поэтому сначала нужно получить доказательства и только потом идти с ними в Аврорат.
Снейп устало вздохнул, пальцами потёр переносицу и обречённо вымолвил:
– Ну что ж, я обещал вам помочь, значит, помогу. Я ваш должник, поэтому доказательства за мной.
– Мне ничего не надо от вас. Давайте покончим с фарсом под названием «женитьба», и я вернусь в Сильверхолл. Забудьте о Долге Жизни.
– Знаете, леди, меня ещё никто и никогда так не оскорблял, – зашипел он. – Я хоть и полукровка, но прекрасно знаю Законы Магической Чести. Вы мне не указ. И я ничего не собираюсь забывать!
Он на какое-то время замолчал, словно заставляя себя успокоиться.
– Вы не вернётесь в Сильверхолл и останетесь здесь, пока я не соберу доказательства вины Малфоя. А когда он сядет пожизненно в Азкабан, вот тогда я вас не задержу ни на минуту. – Снейп, прикрыв глаза, отрешённо добавил: – Я найду свидетелей, информаторов, исполнителей. И докажу, что Малфой до сих пор вас преследует. Но легче его всё-таки убить…
***
Несмотря на тяжёлый разговор, Гермиона почти сразу успокоилась. Снейп ловко сменил тему. Они расслабились, обсуждая предстоящие дела, рассказывая понемногу о себе, выстраивая планы на будущее. Уже тогда, в тот памятный день, между Гермионой и её бывшим учителем возникло что-то вроде понимания, намёка на дружбу, что было само по себе невероятно. Особенно учитывая его характер и её прошлое.
Он называл её «леди». Она его – «профессор». Никаких имён и фамилий – только титул и учёное звание.
Поначалу они почти не виделись. Намеренно избегали встреч друг с другом. Снейп тяжело переносил присутствие в доме женщины, пусть формально считавшейся его женой. Гермиона осознавала это, поэтому старалась меньше попадаться ему на глаза. Когда же они встречались, в столовой ли, в библиотеке или просто в коридоре, то говорили друг другу совершенно банальные фразы.
Первое время, натыкаясь на супругу в библиотеке или в кабинете, он старался как можно быстрее сбежать оттуда. Но уже спустя несколько дней Снейп смог выдавить из себя несколько фраз. А однажды сам не заметил, как увлёкся обсуждением книги, которую она как раз читала.
Когда Гермиона впервые попросила разрешения поработать в его лаборатории, Снейп удивлённо заметил:
– Зачем? Если вам нужны какие-либо зелья, скажите мне. Скорее всего, они есть в кладовой. А если нет – я сварю.
– Вы не понимаете, профессор. Зельеварение – это моё хобби. Кто-то выращивает диковинные растения, кто-то играет в квиддич, а я вот – варю зелья.
– У вас слишком странное хобби для чистокровной волшебницы.
И он повёл её в лабораторию…
Несколько дней Снейп за ней приглядывал. Ещё живы были воспоминания о Лонгботтоме и о бесчисленных котлах, взорванных этим неумехой. Гермиона же тихо посмеивалась, когда замечала беспокойство зельевара.
Но со временем напряжение между ними спало, и выяснилось, что два волшебника могут вполне комфортно сосуществовать в одной лаборатории. Часто в подземельях появлялся ещё и эльф-домовик, от чистого сердца пытающийся помочь то одному, то другому. Но, так как хозяева справлялись сами, Тони всего лишь путался под ногами и громко разглагольствовал.
И если Гермиона смотрела на Тони как на восьмое чудо света, то Северус Снейп срывал на нём злость, накопившуюся за день. Все «лестные» эпитеты, которыми награждал его хозяин, Тони воспринимал как редкую похвалу. Саркастические комментарии смешили Гермиону, и она из последних сил пыталась не хихикать. Ведь то, что считалось бы приемлемым для Гермионы Грейнджер, совсем не пристало леди Сильверблейд. О том, что приемлемо для миссис Снейп, Гермиона старалась не думать.
Её скованность в присутствии Снейпа быстро прошла, уступив место осторожному любопытству. А однажды Гермиона поймала себя на мысли, что с нетерпением ждёт встреч с профессором. Его своеобразный юмор, интеллект и начитанность притягивали Гермиону как магнит.
Каждый день она с новой стороны открывала для себя Северуса Снейпа. Ибо то, что она знала о нём раньше, было лишь верхушкой айсберга. А самое ценное он скрывал под маской скрытности, хотя во время общения иногда проскакивали искорки его настоящего Я.
И всё чаще и чаще её мысли были заняты Северусом Снейпом…
Профессор после того памятного разговора вёл себя очень ровно по отношению к Гермионе. И если у жены возникали вопросы – он терпеливо, а главное, спокойно отвечал.
Гермиона уже несколько раз предлагала снять с себя чары Гримальди, но Снейп неизменно отказывался: Так будет лучше и для вас, и для меня.
Каждое утро эта странная семейная пара встречалась в столовой за завтраком, после чего Северус Снейп отправлялся за очередной порцией сведений.
Сначала Снейп занялся слежкой за Малфоем. Ничего обременительного: глоток оборотного зелья — и интересное времяпровождение в магической части Лондона ему было обеспечено.
Потом Снейп обнаружил, что Люциус общается с очень подозрительными людьми. А так как приглядывать за всеми одновременно было непросто, он изготовил следящее зелье. Добавив в него волос мага, которого собирался вести, Снейп мог, не выходя из комнаты, наблюдать за перемещениями объекта – стоило лишь пролить каплю зелья на карту Британии.
Позже следить за людьми по карте стала Гермиона. Единственным, за кем не удавалось приглядывать, был Люциус Малфой. На него даже самые сильные следящие чары и зелья не действовали. И Северус, и Гермиона знали: Люциус был искушен в темной магии, умело ею пользовался и соблюдал предельную осторожность во всём, что касалось личной безопасности.
Каждый раз, возвращаясь с очередного задания, Снейп приносил свежие газеты. Но ни в одном выпуске «Ежедневного пророка» не говорилось ни об исчезновении Нарциссы и Драко Малфоев, ни о пропаже леди Сильверблейд.
Ели они в полной тишине. И только после начинались обсуждения прошедшего дня, строились планы на день предстоящий. Далее разговор плавно перетекал на отвлечённые темы. Что бы они ни обсуждали: магические сплетни или маггловские научные открытия, им было интересно вдвоем.
Как часто Гермиона видела восхищённо-неверящий взгляд профессора, когда начинала рассуждать о высоких технологиях, или квантовой физике, или генной инженерии. В его глазах она видела потрясение. Снейп не мог поверить, что аристократка могла увлечься чем-то маггловским, да и ещё рассуждать о чём-то немагическом с таким упоением.
Вечера они проводили, занимаясь своими делами. Гермиона делила вечернее время между чтением и зельеварением, впрочем, как и Снейп. Иногда они встречались в лаборатории или библиотеке, но уже не старались как можно скорее сбежать друг от друга. Разговаривали они или молчали, но в их непритязательном общении было столько тепла и взаимопонимания, что о прошлой напряжённости они не вспоминали.
***
Вдруг сильная боль вырвала её из мира воспоминаний.
Гермиона никогда не обедала без Снейпа. Как бы поздно он ни приходил. Она всё время его ждала, облегчённо вздыхала, услышав его стремительные шаги, и пыталась скрыть радостное волнение в предвкушении встречи.
***
Весь день у неё неприятно покалывал палец, на котором было надето кольцо Гримальди. И с каждым часом боль усиливалась, словно перстень постепенно нагревался. Поначалу это можно было терпеть, но теперь, когда кольцо, казалось, раскалилось, Гермиона даже всхлипнула.
Пытаясь унять боль, Гермиона подула на руку, а потом резко вскочила и понеслась в ванную. Она совсем забыла, что умеет колдовать, – настолько боль затуманила мозг.
В холодной воде жжение уменьшилось.
«С Северусом что-то случилось», – поняла Гермиона.
От ужаса сердце бешено стучало, и, казалось, грудная клетка сейчас вот-вот лопнет.
Как только Гермиона подумала о Снейпе, боль стала терпимей.
Всё ещё сжимая ноющий палец, Гермиона вышла из ванной и стремительно направилась в гостиную. Все её мысли крутились сейчас вокруг профессора.
«С ним что-то случилось!»
Меряя комнату шагами, она не переставала думать о том, как ему помочь.
А сделать Гермиона ничего не могла. Порт-ключа у неё не было. Перстень Гримальди перестал им быть в тот час, когда они поженились. Аппарировать? Но куда?
Сердце подсказывало ей, что Снейп отправился к Малфою и именно из-за него поменял свои планы.
«Малфой. Кто же, если не он…»
Она почти наверняка знала, что Северус сейчас у него. Но только где? Она подозревала, что у Малфоя отнюдь не две резиденции, а гораздо больше. И пусть даже удалось бы определить, в какой именно находится профессор, разве сможет она пройти защитный барьер?
«Мерлин, только бы он был жив, – подумала Гермиона, стараясь унять нервную дрожь. – Так нельзя, надо взять себя в руки».
И тут её осенило:
«Эльф и его магия!»
– Тони! – взволнованно закричала Гермиона.
Через секунду в гостиной раздался хлопок.
– Да, моя госпожа. – В глазах эльфа стояли слёзы. Он, казалось, тоже чувствовал, что с хозяином случилось что-то нехорошее.
– Тони, ты можешь аппарировать к Северусу сейчас?
– Да, моя госпожа.
– А забрать его с собой и переместить сюда ты тоже сможешь?
– Да, моя госпожа.
– А если он заколдован?
– Нам всё равно. Мы слишком сильно привязаны к своим хозяевам. Только хозяин сам должен позвать Тони.
– Неужели ты больше никак не можешь к нему попасть? – В её возгласе послышалась такая мука, что эльф задрожал.
– Могу. Но хозяйка должна приказать своему Тони, чтобы он перенёс хозяина к ней.
У Гермионы отлегло от сердца, когда она услышала его слова. Не мешкая, она произнесла:
– Тони, немедленно найди моего мужа и тотчас перемести его сюда.
Тони мгновенно исчез.
Гермиона рухнула на колени и, заломив руки, беззвучно зарыдала. Ей казалось, что если Северус сейчас не появится, она сойдёт с ума от ожидания.
Каждая секунда превратилась в вечность, и в голове, словно отголоски её маггловского прошлого, всплывали слова молитвы: «Pater noster, qui et in coelis…**».
Как будто в ответ на её мольбу, в гостиной раздался хлопок, и к ногам Гермионы тощий маленький эльф положил безжизненное тело в окровавленной мантии, в котором с трудом узнавался Северус Снейп. В тот же миг Тони дисаппарировал.
Гермиона откинула влажные от пота и крови волосы мужа, приоткрыла синее от кровоподтёков веко и положила пальцы на его шею, чуть пониже шрама, чтобы прощупать пульс. Затем палочкой провела вдоль тела с головы до ног.
«Слава Мерлину, жив!»
– Тони!
Эльф снова появился в гостиной. Он выглядел потрёпанным, на лбу красовалась огромная шишка, один глаз заплыл кровью, но Тони распирало от гордости и боевого задора, а в руке он сжимал волшебную палочку Северуса Снейпа.
Примечания.
* – Синяк обыкновенный. Медонос. Относится к лекарственным травам.
** – молитва «Отче наш».