Фортепианные сочинения концертного направления.
Свои концертные сочинения Мендельсон нередко писал в модном «блестящем стиле». Лучшие из них, однако, настолько превысили уровень салонно-виртуозной музыки того времени, что сохранились в репертуаре пианистов до наших дней. Это, прежде всего два фортепианных концерта: Первый — g-moll (1831), Второй — d-moll (1837), «Рондо-каприччиозо» и некоторые этюды.
Концерты Мендельсона привлекают красивыми лирическими темами и изящной виртуозностью. Уже в первом концерте заметно стремление к сквозному развитию. Подобно Веберу, автор отказывается от двойной экспозиции, закрепляет это новшество своего предшественника. Дальнейшим шагом к объединению цикла было осуществление постепенного перехода между первой и второй частями. Наконец, в финале возникают реминисценции побочной партии первой части. Тематические переклички между частями цикла впоследствии вошли в практику многих композиторов.
Свои концертные сочинения Мендельсон нередко писал в двух частях — первой певучего характера и второй — виртуозной. Это строение имеют два произведения для фортепиано с оркестром — «Блестящее каприччио» и «Серенада и Allegro giocoso», а также некоторые сольные фортепианные пьесы, в том числе «Рондо-каприччиозо». Цикл из медленной и быстрой частей не был изобретен Мендельсоном. Но эта форма оказалась настолько естественной для выявления двух излюбленных сфер его искусства — песенной и виртуозной, что он охотно ее разрабатывал. Впоследствии по проложенному им пути пошли некоторые другие композиторы.
В концертных сочинениях Мендельсон использует разнообразные виды мелкой и крупной техники. Среди наиболее характерных для него приемов письма отметим различные типы скерцозного движения. Фортепианные скерцо Мендельсона отличаются изяществом, «воздушностью» колорита, тонкой красочностью. Примером может служить второй раздел пьесы «Рондо-каприччиозо». В основу его непрерывного движения положено чередование двойных нот и аккордов с одноголосным изложением.
Иная линия концертной музыки Мендельсона представлена «Серьезными вариациями» (1841) (или 17 серьёзных вариаций). Это сочинение, как свидетельствует заглавие, противопоставлено блестящим пьесам салонных композиторов. Продолжая традиции Бетховена автор создает цепь содержательных вариаций, многообразно раскрывающих выразительные возможности темы. Достопримечательная особенность сочинения — его полифоническая насыщенность. Необычная для вариационной музыки того времени самостоятельность голосов обращает на себя внимание уже в теме и первых вариациях.
Обогащение жанра вариаций полифоническими приемами развития, идущими от мастеров баховской эпохи, открывало плодотворные творческие перспективы. По этому пути пошли Брамс и некоторые другие композиторы последующего времени.
Интересным творческим опытом Мендельсона, связанным с его деятельностью по изучению и возрождению искусства великих немецких полифонистов, были шесть прелюдий и фуг ор.35. В большинстве своем развитые по форме и фактуре, они представляют собой первые значительные образцы концертных сочинений этого жанра в романтической литературе.
Черты концертности особенно отчетливо выражены в Прелюдии и фуге e-moll. Страстная, взволнованная Прелюдия - один из лучших примеров патетической лирики в сочинениях Мендельсона зрелого и позднего периода. Монументальная Фуга выделяется динамичностью развития. Тема постепенно активизируется, чему способствует проведение ее в обращении. Постепенное нарастание силы звука и ускорение темпа приводят к яркой кульминации — торжественному светлому хоралу. Завершается Фуга умиротворенным звучанием темы в мажоре.
Опыт создания концертных прелюдий и фуг с новым романтическим содержанием нашел свое продолжение в творчестве последующих композиторов. Из непосредственных последователей Мендельсона в этом отношении можно назвать А. Рубинштейна. Идея объединения в одном цикле прелюдии, фуги и хорала была впоследствии гениально воплощена Франком.
Сочинения Мендельсона быстро вошли в концертный и педагогический репертуар. «Песни без слов» и по сей день успешно способствуют, наряду с другой литературой, обучению «искусству пения» на фортепиано.
Среди проблем, возникающих перед интерпретатором сочинений Мендельсона, выделим одну, особенно важную — исполнение певучих мелодий. Интонационная природа лирической мелодики композитора, обилие в ней задержаний предрасполагает к чрезмерно прочувствованной передаче отдельных выразительных интонаций, что создает впечатление приторности. Лучшее средство преодолеть недостаток — уделить пристальное внимание цельности исполнения, стремиться охватить внутренним слухом широкие построения.
Среди великих интерпретаторов стоит назвать Иосифа Гофмана, Константина Игумнова, Владимира Софроницкого («Серьёзные вариации»), Якова Флиера.
Образцом полнокровной, лишенной какой-либо сентиментальности трактовки образов Мендельсона может служить исполнение Песни № 34 (так называемой «Прялки») Рахманиновым. Найденная им деталь — ритмическая «оттяжка» затактной восьмой — тонко подчеркивает жизнерадостность и юмор, свойственные пьесе.