Экстремизм в Интернете: эволюция права

Очевидно, что на сегодняшний день распространение информации в сети Интернет приобрело глобальный характер. По данным исследовательского центра GFK[1], в 2015 году интернет-аудитория в России увеличилась на 4 миллиона пользователей и теперь составляет 84 миллиона (70,4% от населения страны). При этом проникновение Интернета в возрастную категорию лиц от 16 до 29 лет составляет 97%.

Такая тенденция роста распространения информационных технологий приводит к изменению характера преступлений, изменению форм их осуществления. Наиболее актуальной и серьезной, с учетом массовой аудитории, сегодня является проблема использования Интернет-ресурсов в целях пропаганды идей терроризма и экстремизма, распространения экстремистских материалов. Соответственно, появляется потребность в новых способах противодействия и профилактики данных противоправных проявлений.

Указанная тенденция отчетливо видна через Федеральный список экстремистских материалов, публикуемый Минюстом России.[2] Так, в конце августа 2016 года список включал в себя 3818 материалов. За период с 2013 по 2014 год список приобрел 474 материала, из которых 329 (70%) – размещены в сети Интернет, в следующем году (2014-2015) из 648 новых единиц – 477 (73%), за последний год (2015-2016) из 656 – 608 (92%).

Таким образом, все материалы, признанные судом экстремистскими и запрещенные к распространению на территории России за последние 3 года, включают 20% того, что носит материальный характер (брошюры, листовки, книги) и 80% - информационный (веб-публикации, видео-, аудиозаписи, фото изображения и т.д.).

Согласно данным аналитического центра «CОВА», в 2015 году из 232 приговоров за публичные высказывания, которые были отнесены к экстремистским, 194 приговора было вынесено за высказывания в Интернете, то есть примерно 84 %. В 2014 году – не менее 138 из 165 приговоров, то есть те же 84 %. Отмечу, что лишение свободы по обвинительным приговорам в 2015 году назначено только 43 (20%) осужденным из 216.[3]

В июне 2014 года Федеральный закон №179-ФЗ вносит изменения в Уголовный кодекс России: ч.2 ст.ст.280-280.1, ч.1 ст.282 дополняются словами «информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет». Теперь указанные деяния будут образовывать состав, если совершены с использованием сети Интернет – происходит расширение составов.

5 мая 2014 года принят Федеральный закон № 97-ФЗ (или «Закон о блогерах»), который обязывает авторов интернет-страниц (с аудиторией более 3000 пользователей в сутки) регистрировать ресурс в Роскомнадзоре и накладывает ряд ограничений. Например, к владельцам сайтов применяются все ограничения, установленные в России для СМИ. Также принят Федеральный закон № 374-ФЗ или «пакет Ирины Яровой». Эти примеры менее связаны с экстремизмом, но позволяют показать новый вектор в политике государства, который направлен на обеспечение безопасности российского сегмента Интернет-пространства. Интернет постепенно становится объектом уголовно-правовой защиты.

По итогам первого российского форума «Интернет экономика» (22 декабря 2015 года) Президент России В. Путин подписал ряд поручений ИРИ[4], в том числе: представить предложения по организации мониторинга информационных угроз в сети Интернет (Пр-168, п.9), а также представить предложения в законодательство по регулированию обработки данных граждан Российской Федерации в сети Интернет (Пр-168, п.10).[5]

В 2015 году за первые 6 месяцев более чем с 4500 тысяч страниц была удалена экстремистская информация. [6].

Что же есть экстремизм? Законодательное определение отсутствует, но Федеральный закон № 114-ФЗ[7] перечисляет конкретные признаки экстремистской деятельности.

Итак, экстремизм – явление сложное. В его фундаменте заложено большое количество размытых категорий, толкование которых не является однозначным: нация, раса, религия, язык, социальная группа; ненависть, вражда, достоинство, рознь, унижение; конституционный строй, целостность РФ. В этом и заключается проблематика явления. Однако стремительное распространение высоких технологий связывает антиэкстремистскую деятельность с новыми сложностями, сохраняя за собой прежние.

Вопрос публичности. Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2011 № 11 для составов ст. 280 и ст. 282 необходима публичность: выраженные в любой форме (в том числе через Интернет) обращения к другим лицам с целью побудить их к осуществлению экстремистской деятельности. Вопрос о публичности призывов должен разрешаться судами с учетом места, способа, обстановки и других обстоятельств дела.[8] Исходя из природы Интернет-пространства, становится ясно, что размещение записи на любом ресурсе, независимо от его аудитории, априори предполагает публичность. Факт опубликования в Интернете приравнивается к публичному провозглашению и совпадает с окончанием преступления независимо от того, удалось побудить других граждан или нет. Является ли такая позиция обоснованной?

Проблема анонимности. Идентификация преступника может быть затруднена специальными прокси-серверами, анонимными браузерами и другими утилитами для незаметного серфинга, которые остаются легальными.[9] В 2015 году в ООН был представлен доклад, который закрепил анонимность и шифрование как гарантии реализации свободы слова и призвал правительства не препятствовать развитию средств шифрования и обеспечения анонимности.[10] Отмечу, что интернет-пользователи в России знакомы со способами скрыть свое присоединение. Так, после начала практики блокировки сайтов по веб-адресам численность анонимного браузера TOR увеличилась с 20 683 (1.10.2012) человек в день до 262 770 (31.01.16), подняв Россию с 9 на 2 место по посещаемости.[11] Также существуют сложности во взаимодействии с зарубежными интернет-площадками. Например, за июль-декабрь 2015 года «Facebook» отклонил все 4 запроса со стороны правоохранительных органов РФ на предоставление информации об аккаунтах.[12] Аналогично с июля-январь 2015 года «Twitter» отклонил все 82 вопроса[13], а «Google» за период с июля-декабрь 2015 удовлетворил лишь 7% запросов из 257.[14]

Организационные вопросы, которые связаны с особенностями использования инструментов интернет-порталов.

Например, «ВК» предоставляет возможность сохранять аудио-, видеозаписи. Механизм формирования аудио и видео информации на сайте построен по принципу: материал, загруженный на сайт, становится открытым и доступен в поиске любому другому пользователю. Если только настройками приватности не урегулирован доступ к материалам (например, список аудиозаписей может быть виден только собственнику страницу или включена функция «не выводить при поиске аудиозапись»), то добавление аудио- или видеозаписи даже для личного пользования спровоцирует его распространение (что является основанием для привлечения виновного лица, например, по ст. 20.29 КоАП РФ за распространение экстремистских материалов).

На сегодняшний день отсутствует практика привлечения к ответственности за сохранение медиа-информации таким образом даже при наличии, казалось бы, признаков состава правонарушения. Неизвестны случаи наказания и за «лайк» экстремистской информации.[15] Была рассмотрена крупнейшая и доминирующая в России социальная сеть – «ВК»: например, тот же «лайк» на «Одноклассниках» покажет эту запись в ленте ваших виртуальных друзей – признак публичности.

Доля приговоров за мультимедийные материалы остается значительной[16]. Эффективность противодействия экстремизму в интернете и правомерность привлечения лиц к ответственности находятся в прямой зависимости от интернет-грамотности.

Медиасреда, поглощая и без того проблематичное антиэкстремистское законодательство, диктует становление нового уровня противодействия – информационного. Несмотря на значительное количество критических мнений, главным аргументов которых является недопустимость ограничения интернет-пространства, представляется, что право должно одинаково действовать как в Интернете, так и вне сети. Цензурой такое действие назвать нельзя.

Эффективность права достигается через его паритет с прогрессом.

 

[1] Исследование GfK: за 2015 год интернет-аудитория в России увеличилась еще на 4 млн. человек [Электронный ресурс] // GFK GROUP: исследовательский центр. URL: http://goo.gl/Pxijqs (дата обращения: 28.08.2016)

[2] Министерство Юстиции РФ [Электронный ресурс] : Федеральный список экстремистских материалов. URL: http://goo.gl/MbJH87 (дата обращения: 28.08.2016).

[3] Наталья Юдина. Антиэкстремизм в виртуальной России в 2014–2015 годы [Электронный ресурс] // Информационно-аналитический центр «СОВА». URL: http://goo.gl/sM0ny1 (дата обращения: 08.08.2016)

[4] ИРИ — АНО «Институт Развития Интернета» — это единый центр знаний о следующих отраслях: интернет-технологии, медиа, софт. Осуществляет сбор и обработку статистической и аналитической информации. Ключевой проект - Программа развития российского сегмента сети Интернет и связанных с ней отраслей экономики.

[5] Перечень поручений по итогам первого российского форума «Интернет экономика» [Электронный ресурс] // Институт Развития Интернета. URL: http://goo.gl/kzW2v8 (дата обращения: 08.08.2016)

[6] Иван Егоров. Юрий Чайка раскрыл каналы финансирования экстремистов [Электронный ресурс] // Российская газета : выпуск №6763 (192), 2015. 27 авг. URL: http://goo.gl/Ymkgl3 (дата обращения: 08.08.2016)

[7] Федеральный закон "О противодействии экстремисткой деятельности" от 25.07.2002 N 114-ФЗ // Российская газета. 30.07.2002 г. № N 138-139. с изм. и допол. в ред. от 23.11.2015

[8] Постановление Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности" от 28.06.2011 № N 11 // Российская газета. 04.07.2011 г. N 142. Ст. 4

[9] Левченко. Ракурс. RuTracker: заблокирован или нет? [Электронный ресурс] // РБК ТВ URL: http://goo.gl/mN8fAp (дата обращения: 28.08.2016).

[10] Report of the Special Rapporteur on the promotion and protection of the right to freedom of opinion and expression, David Kaye [Электронный ресурс] // URL: http://goo.gl/ADpLBx (дата обращения: 28.08.2016).

[11] Свобода интернета 2015: торжество цензуры [Электронный ресурс] // Международная правозащитная группа Агора URL: http://goo.gl/jpbteZ (дата обращения: 28.08.2016).

[12] Facebook: отчет о государственных запросах [Электронный ресурс] // govtrequests.facebook.com URL: https://govtrequests.facebook.com/country/Russia/2015-H2/# (дата обращения: 08.08.2016).

[13] Twitter: transparency report [Электронный ресурс] // transparency.twitter.com URL: https://transparency.twitter.com/country/ru (дата обращения: 08.08.2016).

[14] Google: transparency report [Электронный ресурс] // google.com URL: https://www.google.com/transparencyreport/userdatarequests/RU/ (дата обращения: 08.08.2016).

[15] Некоторые СМИ, утверждают обратное, но только в заголовках: Лента, Медуза, Роскомсвобода и другие.

[16] Юдина. Н. Антиэкстремизм в России.