Полное, всестороннее и объективное исследование обстоятельств дела- основа оценки доказательств

Истинность и обоснованность промежуточных и конечных выводов при оценке доказательств существенно зависят от правиль­ности и последовательности рассуждений субъекта оценки. Поскольку исследование и описание законов и форм мышления со­ставляет предмет логики, то очевидно, что оценка доказательств включает также и оценку логической правильности системы доказательств и выводов из них. Чтобы судить о логической правиль­ности рассуждений, необходимо использовать средства и методы формальной логики. Формальная логика оперирует готовыми по­нятиями и суждениями, отвлекаясь от их развития и изменения. Она не раскрывает всех вопросов познавательной деятельности человека, соотношения чувственного и понятийного мышления возникновения и развития форм и законов мышления, соотноше­ния познания и объективной действительности. Все эти вопросы относятся к области методологии познания и составляют предмет диалектической логики. В тех условиях, в которых можно без существенных погрешностей рассматривать предметы как неизмен­ные, постоянные, понятия и суждения как окончательно сформи­рованные применение логики может оказаться достаточным условием обеспечения истинности знания.

Любое диалектическое развитие мысли содержит также элементарные познавательные акты, которые протекают в форме обыч­ных логических выводов. В сфере доказывания диалектический подход к исследованию обстоятельств дела необходим. Но это не означает, что диалектика вытесняет логику из указанной сферы.

Как правильно отмечает А.А. Старченко, «формы логической связи не могут быть игнорированы исследователем, он не может применять их или не применять, пользоваться ими или не пользо­ваться, он помимо своей воли и желания облекает свое мышление в те формы, которые отражают связи и отношения, присущие ис­следуемым явлениям». Как и в любом мыслительном процессе, в доказывании по любому уголовному делу с необходимостью при­меняются диалектическая логика и формальная логика в их нераз­рывном единстве. Формальная логика рассматривает процесс мыш­ления со стороны его структуры, его форм, т. е. изучает и форму­лирует правила построения мыслей, отвлекаясь от их конкретного содержания. Отличительными чертами логики являются ее абстрактный и формальный характер. Логика абстрактна, поскольку она исследует не конкретное содержание мыслей (конкретные предметы, действия и т. п.), а общие формы мыслей, их структуру, отвлекаясь от особенностей предметов, явлений, действий, входящих в содержание мышления. Мышление человека отражает объектив­ную действительность, реальные вещи, их свойства и отношения. Соответственно, законы и формы мышления отображают в абстрактном, обобщенном виде объективные взаимоотношения, существующие в реальной жизни.

Логику называют формальной, имея в виду, что предмет ее изучения - законы и формы мышления - подвергается формализации. Это означает, что все исходные понятия данной науки полу чают точ­ные, однозначные определения, что любые операции с этими понятиями могут производиться только по строгим правилам, которые подчиняются некоторым общим законам. Формализация знания от­крывает возможность для использования формул, т. е. сокращенных точных записей с помощью условных знаков (символов), схем и моделей, в наглядной форме изображающих структуру правильного рассуждения. Таким образом, оценка логической правильности сис­темы доказательств предполагает применение законов и форм мышления и пользуется для этого абстракцией и формализацией.

Для исследования сложной структуры доказывания в уголов­ном процессе недостаточно средств одной силлогистической логики. Как будет видно в дальнейшем, в этом процессе используются также индуктивная логика и так называемая логика правдоподобных умозаключений. Связь между суждениями при построении логических умозаключений, в конечном счете, отражает объек­тивно существующие связи между теми событиями, явлениями, фактами, относительно которых суждения высказываются.

Среди различных форм объективных связей в процессуальной теории чаще всего упоминается причинная связь. Причинная связь действительно представляет одну из важнейших форм связи явлений, но не единственную. В процессе расследования и судебного разбира­тельства обнаруживаются различные связи между обстоятельствами дела, отдельные формы которых могут быть выявлены путем анализа. Такое выделение отдельных форм связей имеет место в практичес­кой деятельности следователя и суда, когда приходится доказывать различные обстоятельства. Рассмотрим четыре формы связи, в пер­вую очередь обнаруживаемые при анализе практики доказывания с помощью косвенных доказательств:

1) связь между сущностью и яв­лением;

2) генетическая связь - связь между причиной и следствием, условием и обусловленным;

3) функциональная связь - количественная связь переменных величин;

4) индивидуализирующая, или объем­ная связь, включающая родовидовые отношения и отношения тожде­ства. При этом надо иметь в виду, что разграничение форм связи в реальных условиях не всегда происходит легко, так как границы между ними не всегда четко определены, они одновременно суще­ствуют в сложном и многостороннем процессе.

Связь сущности и явления в косвенном доказывании - это связь промежуточных фактов через общую для них сущность. Например, такие действия лица, как приобретение оружия, выяснение порядка охраны помещения, подготовка средств для побега, связа­ны между собой тем, что составляет их внутреннее единство, их сущность: приготовление к преступлению. Доказательствами того, что лицо в определенной ситуации действовало умышленно, служат данные о высказанных этим лицом намерениях, наличии заин­тересованности в результатах преступления и т. д. Каждое из этих отдельных проявлений суть проявление умысла, оно может высту­пать как промежуточный факт по отношению к их сущности - до­казываемому факту - умыслу. Доказывание на основе существенной связи состоит, таким образом, в построении обоснованного вывода от наличия явлений к наличию сущности. Такие отдельные факты, как приобретение оружия, подготовка хранилища, приобретение железнодорожного билета и т. п., первоначально рас­сматриваемые изолированно, могут создать видимость несвязан­ных, случайно совпавших событий, каждое из которых имеет свое особое истолкование. Напильник может быть приобретен для хозяйственных нужд, билет для поездки в дом отдыхай т. п. Между тем мысль движется от внешней видимости к внутренней сущности события. Формальными рамками этого движения служит ин­дукция: усмотрение в ряде явлений того общего, что составляет их сущность. При этом выясняется, что орудия приобретались для совершения кражи, билет - для бегства после кражи и т. п. Сущность всех этих действий одна - приготовление к краже.

Генетические связи охватывают причинную связь, обусловлен­ность (связь условия с обусловленным), взаимодействие и взаимо­обусловленность. Последние две формы являются сложными. На практике очень часто используются генетические связи для обо­снования выводов от одних фактов к другим. Причинная связь су­ществует между ранением и смертью, пожаром и аварийным со­стоянием электрической сети, между кражей и наличием крадено­го у подозреваемого. Приобретение оружия создает условия для совершения преступления, а нахождение человека в помещении представляет условие для образования его следа именно в данном месте. Связь между двумя следствиями одной причины, поскольку она служит основанием доказывания, распадается на два последо­вательных звена более простой связи: на связь между известным следствием и общей причиной и затем - связь между общей причиной и неизвестным следствием. Так, по следам на одежде (следствие) делают заключение об употреблении яда (причина), а исхо­дя из этого - о смерти как следствии отравления. Такой же сложной структурой обладают выводы от одной причины к общему след­ствию и от общего следствия к другой причине или условию. Причина закономерно влечет следствие, поэтому причинную связь относят к необходимой. Но в этом случае имеют в виду не изолиро­ванную причину, а весь комплекс обстоятельств (причина и все необходимые условия), при которых причина вызывает следствие. Доказывание на основе генетической связи состоит в построении обоснованного вывода от наличия причины или условия к нали­чию следствия или обусловленного либо в обратном направлении. В ходе этого процесса сложные причинные связи могут быть расчленены на более простые, элементарные. Ближайшей логической схемой выводов этого типа служат выводы от основания к следствию и от следствия к основанию. Принято считать, что выводу от причины к следствию соответствует условно-категорический силлогизм: если тормоза автомашины неисправны, то может последовать авария. Указанная причина действительно вызывает аварию только при наличии ряда условий - скользкой дороги, быстрой езды и т. п. Очевидно, раньше, чем сделать вывод, нужно убедиться в наличии всех необходимых и достаточных условий превращения потенциальной возможности в действительность. Задача на этой предварительной стадии может быть сформулирована как отыскание названных условий. Если выявлены все условия и если среди условий не встретилось таких, которые бы противоре­чили общему выводу, то умозаключение о неизбежности аварии становится вполне правомерным. Изложенный ход мыслей представляет индукцию, в частности, своеобразную «индукцию усло­вий». Только затем можно воспользоваться условно-категоричес­ким силлогизмом: если причина (и все условия) налицо, то необхо­димо должно быть и следствие.

Доказывание на основании прямого направления от причи­ны к следствию (или от условия к обусловленному) встречается в следственной и судебной практике; однако наибольшее значение имеет доказывание по обратному направлению этой связи: от следствия к причине. Применительно к причинной связи использование вывода по обратному направлению наталкивается на так называемую множественность причин. Одно и то же след­ствие, как известно, может быть вызвано многими причинами, например, пожар может быть следствием как поджога, так и самовозгорания, поэтому нельзя непосредственно сделать вывод о причине на основе одного следствия. Чтобы преодолеть это препятствие, логика предлагает условный силлогизм с общевыделяющей большей посылкой: если и только если совершен под­жог, произойдет пожар; пожар произошел; следовательно, имел место поджог. Но большую общевыделяющую посылку можно сформулировать не раньше, чем будет установлено, что все другие (также возможные) причины пожара исключены. Таким об­разом, и здесь, раньше чем обратиться к использованию дедуктивной формы, нужно пройти подгото6ительную стадию отыскания действительной причины среди нескольких возможных. Нетрудно понять, что ход исследований напоминает в данном случае процесс проверки гипотезы путем выведения из нее след­ствий и проверки этих следствий наблюдением. Эту форму можно назвать «индукцией следствий».

Такую же структуру можно наблюдать в ходе исследования фактической причины аварии или транспортного происшествия, технической причины пожара, так называемого «самопроизволь­ного» выстрела и т. п.

Под функциональной связью понимают, главным образом, ко­личественную связь ряда явлений, состоящую в том, что изменение одного из них всегда сопровождается изменением другого. Если в конкретной причинной связи причина и следствие необратимы, то в функциональной зависимости оба агента равноправны и отношение между ними обратимо. Функциональная связь между шириной зоны разброса дроби и расстоянием выстрела позволяет определять последние по результатам исследования мишени. К этому же типу при­надлежит определение давности написания текста и т. п.

Индивидуализирующая или объемная связь проявляется между объектами, образующими род, вид, и признаками, указываю­щими на их принадлежность к этим множествами Этот же тип связи существует между состояниями одного и того же объекта в разное время и признаками, которые этот объект характеризуют. На основе этой связи осуществляется отождествление объекта по его следам или установление принадлежности к какой-либо группе (роду, виду, сорту и т. п.).

Оценивая логическую правильность оперирования доказатель­ствами, мы будем пользоваться понятиями, принятыми в логичес­кой науке. Логика имеет дело не непосредственно с предметами и явлениями, а с мыслями о них, выраженными с помощью слов, т. е. с понятиями, суждениями иумозаключениями. С этой точки зрения доказательство предстает как суждение, например, некоторый предмет обладает определенными свойствами и т. п. Каждое суждение состоит из понятий (понятие о человеке и его действии), а совокупность суждений, при известных условиях, образует умозаключение; т. е. логический вывод. Те суждения, которые уже известны и служат для обоснования, в логике называют аргументами.

Каждое доказательство, если оно относится к делу, несет определенную (большую или меньшую) функцию логического обосно­вания конечных выводов. Если бы отдельное доказательство ниче­го не доказывало, то и совокупность таких «доказательств» ничего не могла бы обосновать. На первой аналитической стадии необхо­димо оценить отдельные доказательства и выводы из этих доказательств. Затем исследуются более сложные комплексы и, наконец, структура, полнота и непротиворечивость всей системы в целом. Таким образом, исследование начинается с анализа элементов сис­темы и заканчивается ее синтезом. Как уже указывалось, вся сово­купность рассуждений, с помощью которых обосновывают конечный вывод по делу, может быть аналитически разложена на более простые составляющие ее части. Простейшим таким рассуждением является элементарный акт доказывания. С логической стороны элементарный акт доказывания состоит из аргумента, т. е. до­казывающего (уже известного или доказанного) суждения, выво­да, т. е. доказываемого суждения (того суждения, которое подле­жит обоснованию), и некоторого общего положения, устанавлива­ющего логическую связь между аргументом и выводом. Это по­следнее «связывающее» суждение обеспечивает правомерность ло­гического перехода от первого ко второму, т. е. от аргумента к выво­ду. В логике такое рассуждение называют умозаключением. Это ло­гическая операция, в которой из одного или нескольких суждений выводится новое суждение, содержащее новое знание. Нетрудно убедиться, что мыслительная сторона процесса доказывания, т. е. построение обоснованных выводов из собранных по делу доказательств, протекает именно в такой форме логических умозаключений. Обнаружение краденого у данного лица используется для обоснования вывода о его причастности к краже, высказанные угрозы служат доказательством преступного намерения, факт пребыва­ния лица в другом месте (алиби) - для обоснования вывода о непри­частности лица к грабежу и т. п. Точно так же показания и другие виды сведений о фактах используются в качестве доказательств того, что такие факты имели место в действительности, и затем на следующей ступени рассуждения для выводов о других фактах и т. д.

В обобщенном виде элементарный акт доказывания имеет форму такого рассуждения: если первый факт связан со вторым и если известно, что существует первый факт, то доказано, что существует также и второй факт. Здесь:

1) суждение о связи первого факта со вторым - связывающее суждение;

2) суждение о первом факте - аргумент (в частности, доказательство) и 3) суждение о втором факте - вывод, т. е. доказываемое суждение. Суждение, представляющее аргумент (например, «на месте происшествия обнаружен след пальца подозреваемого»), и суждение, выражающее мысль о выводе по логическому «объему» или «количеству», относятся к единичным. В единичном суждении речь идет о конкретном лице, предмете, действии и т. п. Связывающее суждение, в котором зафиксирована типичная связь доказательства и доказываемого обстоятельства, является общим суждением (или, как бу­дет показано ниже, частным суждением). В этом суждении форму­лируется общее правило - обычно наблюдаемая взаимосвязь между фактами. Элементарный акт доказывания, в котором связывающим суждением служит общее (или частное) суждение, а вывод (доказываемое обстоятельство) - единичным суждением, по своей структуре соответствует дедуктивному умозаключению.

Многообразие объективных связей, существующих между явлениями и фактами, обусловливает также и многообразие логи­ческих форм построения выводов. Поэтому при анализе системы доказательств и основанных на ней выводов, т. е. при оценке логической правильности системы рассуждения, приходится встречать­ся с различными элементарными актами доказывания. Среди них - условные и эквивалентные однозначные акты доказывания. Неко­торые явления связаны между собой так, что первое из них необходимо предполагает существование второго, тогда как второе мо­жет Появиться и независимо от первого. Например, повышение давления пара в котле сверх нормального непременно повлечет за собой Взрыв. Но взрыв может последовать и по другой причине, скажем, вследствие Дефекта конструкции, нарушения целостнос­ти швов и т. п. Здесь первое явление представляет причину, доста­точную для появления второго, но не единственно возможную, не необходимую. Второе явление есть результат, следующий либо из данной причины, либо из какой-то другой. В другом случае первое явление представляет результат, не возможный без второго явле­ния. Так, короткое замыкание проводов возможно только тогда, когда провода находятся под напряжением. Если нет напряжения (сеть выключена), не может быть и короткого замыкания. Второе явление здесь выступает необходимым, но недостаточным услови­ем. Одного наличия напряжения в сети недостаточно, чтобы вызвать короткое замыкание. Совпадение комплекса признаков (например, в сравниваемых следах), указывающее на: тождество, оз­начает, что совпадают также й групповые признаки (однородность), тогда как совпадение только групповых признаков не обязательно свидетельствует о совпадении всех остальных (индивидуальных) признаков. Такого типа объективные связи отображаются специ­фической связью суждений и в логике. Соответствующая форма логической связи носит наименование условной: одно из суждений в этом случае выступает в качестве логического основания, а второе - логического следствия. Условная связь лежит в основе широко используемых в судопроизводстве актов доказывания. Мысль об условной связи между двумя явлениями высказывается в форме условного суждения: «если первое, то второе». Так, например, можно утверждать, что «если произошло короткое замы­кание проводов, то сеть была под напряжением»; «если этот чело­век совершил взлом сейфа, то он был на месте происшествия» и т. п. Первое («было короткое замыкание», «совершил взлом») служит логическим основанием, а второе («было под напряжением», «был на месте происшествия») - логическим следствием. В условных связывающих суждениях могут быть зафиксированы закономер­ности, установленные наукой. Такие доказательства обычно вво­дятся в дело через заключение эксперта. Другие же представляют очевидные и общеизвестные истины («нельзя быть одновременно в двух разных местах», «чтобы совершить взлом, надо быть на ме­сте преступления» и т. д.). Эти истины хотя и кажутся банальными (и поэтому обычно не упоминаются в рассуждениях о доказатель­ствах), тем не менее также отражают строгие однозначные законо­мерности, но не в терминах науки, а в качестве суждений «здраво­го смысла».

На основе условного связывающего суждения можно постро­ить условный акт доказывания, в котором вывод строится от нали­чия логического основания к наличию логического следствия. 1. Связывающее суждение: если некто (Н) оставил след пальца на месте происшествия, то он был на этом месте. 2. Аргумент: Н. оставил след пальца в таком-то месте. 3.'Вывод: Н. был в таком-то месте. Этот элементарный акт доказывания характеризуется сле­дующими особенностями. Во-первых, вывод в нем является одно­значным, он формулируется в категорической, а не в предположи­тельной форме. Объясняется это тем, что правило, заключенное в связывающем суждении, носит общий характер, относится ко всем таким случаям. Во-вторых, аргумент в акте доказывания является позитивным. В суждении, служащем аргументом, факт утвержда­ется (Н. оставил след), а не отрицается. В-третьих, акт доказывания является линейным, поскольку из позитивного аргумента де­лается также позитивный вывод (Н. был на месте происшествия).

Следующее рассуждение может служить примером условного негативного акта доказывания: 1. Если человек совершил взлом, то он был на месте происшествия. 2. Н. не был на месте происше­ствия. 3. Н. Не совершал взлом. В отличие от предыдущего в услов­ном негативном акте доказывания как аргумент, так и вывод выра­жены негативными суждениями, в которых отрицается действие. Вывод также следует однозначно - от отрицания логического следствия к отрицанию логического основания. Оба эти акта доказывания полностью соответствуют описываемым традиционной логикой условно-категорическим умозаключениям. Особым случаем двусторонней условной связи суждений является эквивалентная связь, т. е. такая, при которой однозначные выводы следуют как от первого явления ко второму, так и от второго к первому. Так, зная, что две рукописи написаны одним человеком, можно сделать вы­вод, что комплексы признаков почерка в обеих рукописях совпа­дут. Но и зная, что комплексы признаков в данных двух рукописях совпадают, можно утверждать, что обе они написаны одним человеком. Подобная двусторонняя однозначная логическая связь обыч­но устанавливается лишь в итоге специального исследования.

В процессе же построения выводов из доказательств эквива­лентные акты доказывания встречаются редко. Значительно чаще, особенно при анализе и оценке косвенных доказательств, приходится сталкиваться с другими типами актов доказывания - условными многозначными и сопутственными неэквивалентными многозначными.

Рассмотрим следующий пример. 1. Если человек совершил взлом, то он был на месте происшествия. 2. Н. был на месте проис­шествия. 3. Правдоподобно, что Н. совершил взлом. Отличие это­го акта доказывания от рассмотренных выше условных сразу бро­сается в глаза. Здесь вывод построен от наличия логического следствия («был на месте происшествия») к наличию основания. Эти умозаключения, дающие правдоподобные, а не однозначные (фор­мально достоверные) выводы, традиционной логикой исключаются из рассмотрения. Между тем такие и им подобные (многознач­ные) акты доказывания играют большую роль в практике судебного доказывания. При косвенном доказывании они преобладают, без них практически невозможно было бы осуществлять доказывание по большинству дел. Само собой разумеется, что правдоподобные акты доказывания нуждаются во взаимном подкреплении и других процедурах, обеспечивающих достоверный вывод из их совокупности (эти процедуры будут рассмотрены ниже).

Свойства правдоподобных умозаключений исследуются осо­бой отраслью логики - логикой правдоподобных умозаключений. Такой же многозначностью отличается и негативный условный акт доказывания, в котором вывод обосновывается отрицанием логического основания. Таким образом, в многозначных условных актах доказывания оба вывода - как позитивный, так и нега­тивный - являются правдоподобными. Особенно широко в про­цессе доказывания используются многозначные эквивалентные (сопутственные) акты. Они отличаются от однозначных эквивалент­ных тем, что все выводы в обоих направлениях, как позитивные, так и негативные, являются многозначными (правдоподобными). Начиная анализ любого уголовного дела, обычно прежде всего обращают внимание на исходные аргументы: показания свидетелей, потерпевших и обвиняемого, на документы и заключения экспертов. Именно в них заключена информация о событиях и дей­ствиях, отправляясь от которой можно логически «восстановить» картину совершенного преступления. Если свидетель показывает, что он видел, как подозреваемый ударил потерпевшего, мы рас­сматриваем эти показания как доказательство - один из наиболее типичных, часто встречающихся коммуникативных аргументов. Структура акта доказывания в этом случае такова: «Если свидетель говорит, что подозреваемый ударил потерпевшего, то правдоподобно, что и в действительности подозреваемый ударил потерпевшего». Вывод правдоподобен (многозначен) потому, что с помощью одного этого доказательства нельзя исключить возможность ошибки свидетеля или ложного свидетельства. Понятно, что это логический вывод, подчиняющийся определенным правилам, который и надлежит рассмотреть более подробно. Но прежде отметим, что в любом деле можно встретить еще множество актов до­казывания такой же структуры, связанных либо с так называемы­ми прямыми доказательствами (как в приведенном примере), либо с типичными косвенными. Например, высказывание угрозы кос­венно доказывает причастность угрожавшего к убийству, а обнаружение краденой вещи - причастность к краже. Так же, как и в случае условной связи, на основе сопутственных связей строятся акты доказывания. Характерной особенностью многозначных условных актов доказывания, в которых выводы строятся от наличия логического следствия или от отсутствия логического основания, равно как и всех сопутственных актов доказывания, является прав­доподобный (многозначный) характер получаемого вывода. В та­ком выводу нечто утверждается (произошло короткое замыкание, подозреваемый совершил взлом и т. д.), но утверждается как прав­доподобное, так что полностью не исключается возможность и другого вывода (был на месте происшествия, но попал туда случайно, не в связи со взломом). Такого рода выводы не являются произвольными. Они также основаны на наличии объективной свя­зи между фактами, но связи особого рода, отражающейся в мыш­лении особой, специфической формой логической связи. Эта по­следняя в виде правил формулируется в соответствующих связы­вающих суждениях.

Какой является эта связь в рассмотренных выше примерах? Очевидно, что, основываясь на опыте, можно сформулировать сле­дующее обобщение: «во многих случаях тог, у кого обнаружена краденая вещь, оказывается вором», или «в большинстве случаев то, что показывает свидетель, произошло в действительности», или «часто бывает, что тот, кто находился на месте преступления, оказывается его виновником» (многозначная условная связь). Это за­кономерность особая, охватывающая не все случаи данного рода, а лишь некоторые, заранее допускающая исключения. Из самой ее формулировки видно, что встречаются случаи, когда человек, у которого найдена краденая вещь, не является похитителем, а на­шел ее, купил по случаю и т. п. Это такая связь (причинная или иная), которая, соединяя явления, выступает не одна, не в «чистом» виде, а в сложном переплетении с бесконечным множеством других явлений. Действительно, на то, как именно передаст свиде­тель свои наблюдения, оказывает действие множество фактов - состояние зрения, слуха, внимание и память, отношение к проис­шествию (заинтересованность, незаинтересованность в исходе дела), эмоции и т. д. Именно поэтому наблюдаются наряду с правдивыми показаниями ложные, наряду с точными и полными - неточные и неполные. И хотя в подавляющем числе случаев на практике приходится встречаться с показаниями правдивыми, а с ложью или ошибкой - гораздо реже, вывод от показаний о факте к самому факту с формальной стороны может быть только правдоподобным. Если бы удалось точно подсчитать, как часто обнаружение краде­ного действительно связано с причастностью лица к краже, мы получили бы статистическую закономерность. Поскольку же та­ких количественных данных нет, назовем эту закономерность приблизительной, чтобы отличить ее от строгих, однозначных за­кономерностей.

Наряду с линейными (условными, эквивалентными и сопутственными) при построении выводов из доказательств широко используются альтернативные акты доказывания. Типичным примером альтернативного акта доказывания является вывод о непричастности лица к преступлению, основанный на алиби. В этом и по­добных случаях от позитивного аргумента делается негативный, отрицательный вывод (Н. был в другом городе, следовательно, он не был на месте происшествия) либо от негативного аргумента - позитивный вывод (если данная вещь не куплена, то правдоподобно, что она украдена). В объективной действительности встречаются такие явления и события, которые несовместимы, исключают друг друга. Если предмет находится в одном месте пространства, он не может быть в то же самое время в другом, если явление произошло в данный момент, это же самое явление не могло произойти в другой. Одна и та же причина не вызывает двух противоположных ре­зультатов, а один и тот же результат не может произойти от двух противоположных причин. Такую объективную связь можно назвать исключающей'. Мысль о ряде исключающих друг друга событий выражается строго разделительным суждением («одно, либо дру­гое, либо третье, но не вместе»), В разделительном позитивном акте доказывания связывающим является разделительное суждение, а аргументом - утверждение о существовании одного из фактов, на­пример: 1. Любое лицо в такое-то время могло находиться дома либо на месте происшествия. 2. Данное лицо в момент происшествия на­ходилось дома. 3. Это лицо в указанное время не было на месте происшествия. Полученный вывод является однозначным. Сам этот акт доказывания полностью соответствует разделительно-категорическому умозаключению традиционной логики. Однако при построении и проверке выводов из доказательств столь же часто прихо­дится использовать негативные разделительные акты доказывания, выводы из которых носят правдоподобный характер. Обратимся к тому же примеру, но в качестве аргумента используем отрицатель­ный факт: данное лицо в момент происшествия не было дома. Так как в большинстве случаев в подобных ситуациях число возможных альтернатив больше двух (лицо могло быть и на работе, и на прогул­ке), а иногда вообще неопределенно - следует вывод: правдоподоб­но, что лицо было на месте происшествия. Неоднозначность вывода вытекает из того, что лицо могло быть не только дома или на месте происшествия, но и еще где-то. Следует отметить, что многознач­ные доказательства, опровергающие предположение о чем-либо, тре­буют всесторонней проверки и подтверждения другими, положитель­ными доказательствами.

Оба метода построения выводов (линейный и альтернативный) дополняют, а не противостоят друг другу. Но нельзя согласиться и с точкой зрения А.И. Трусова, рассматривающего обоснование тезиса о виновности и опровержение противоположного тезиса как самостоятельные и равно возможные пути установления виновности с помощью косвенных доказательств. В действительности речь должна идти о том, что исключение версий, противоположных данной, - необходимое (но не достаточное) условие признания ее правильной. «Поскольку одно из двух противоречащих суждений оказывается ложным, то другое суждение при этом всегда должно быть истинным», - пишет А.И. Трусов, не учитывая, что в процессе доказывания по уголовному делу нельзя априорно установить, что выдвинутыми версия­ми исчерпывается возможный их круг. Поэтому опровержение всех принятых версий, кроме одной, еще не означает, что именно она пра­вильна. Наконец, встречается и такая связь явлений, когда они не ис­ключают друг друга, а «конкурируют» между собой. Типичным при­мером конкурентной связи может служить «конкуренция причин» какого-либо события. Причинами опрокидывания автомобиля могут быть превышение скорости на повороте, занос вследствие резкого торможения, неправильное расположение груза и т. п. Каждая из этих при­чин достаточна для наступления результата, каждая в отдельности может вызвать аварию. Говоря о возможных причинах аварии, мы вправе перечислить их: или превышение скорости, или резкое торможение и т. п. Но хорошо известно, что эти причины могут сочетаться, действовать вместе: слишком большая скорость на повороте и одно­временно резкое торможение также могут привести к аварии. Следо­вательно, союз «или» здесь понимается не в исключающем смысле. Мысль о конкурирующей связи явлений выражают соединительно-разделительным суждением. В соответствующем акте доказывания из позитивного аргумента (установлено, что тормоза были неисправ­ны) делается правдоподобный вывод об отсутствии доказываемого факта (другой причины, например, превышения скорости), а из нега­тивного аргумента - правдоподобный вывод о наличии доказываемо­го факта. Понятно, что связывающие суждения в обоих рассмотрен­ных случаях фиксируют не однозначную связь явлений, а многознач­ную, встречающуюся не во всех случаях без исключения, а лишь во многих или в большинстве случаев. Эти формы элементарных актов доказывания так же, как многозначные условные и сопутственные, относятся к области логики правдоподобных умозаключений. Вследствие этого проверка несовместимых или конкурирующих версий обязательно сочетается с «положительным» доказыванием оставшейся версии методом накопления улик, так как даже после проверки всей совокупности несовместимых (конкурирующих) событий, которые можно обозначить как «естественные» (не был дома, на работе, в гостях и т. д.), вывод «значит, был на месте пре­ступления», строго говоря, не является однозначным.

К числу фактов, противоречащих версии, часто относятся: от­сутствие мотивов для совершения преступления, недостаточность времени, которым мог располагать обвиняемый для совершения преступления, затруднительность для обвиняемого добыть орудие, которым совершено преступление, и т. д. Оправдательным косвен­ным доказательством служат, например, показания о том, что лицо, обвиняемое в хищениях, ведет скромный образ жизни, опровергаю­щие Предположение, что это лицо живет не по средствам. Подобно этому оправдательными косвенными доказательствами будут: за­ключение эксперта о том, что след ноги, обнаруженный на месте происшествия, оставлен не обувью обвиняемого; отрицательные ре­зультаты обыска, предпринятого с целью найти у обвиняемого по­личное или орудие совершения преступления, и т. д. Надо иметь в виду, что доказывание «отрицательных» фактов вовсе не может рас­сматриваться как способ собирания только оправдательных косвен­ных доказательств. С таким же успехом доказывание отрицатель­ных фактов может быть использовано и для обоснования обвине­ния. Несмотря на все разнообразие связей и взаимозависимостей между конкретными фактами, используемыми в качестве доказа­тельств, все они, в конечном счете, в силу внутренне присущего им единообразия могут быть сведены к немногим основным формам. Поэтому ограничено также число форм логических умозаключений, на основании которых делаются выводы от наличия одних фактов к наличию или отсутствию других, т. е. осуществляется доказывание.