От занудства к делу всей жизни

Выпускная квалификационная работа по направлению подготовки

035300 «Искусства и гуманитарные науки»

Курс «Русский язык и культура речи. Мышление и письмо»

Преподаватель: Прокопеня Вероника Константиновна

Санкт-Петербург

2016

От занудства к делу всей жизни

Критика неизмеримо более нужна для публики, чем для авторов. Критика есть воспитание.

(В. В. Стасов, 1984)

Профессия музыкального критика обязывает быть в курсе событий, понимать, что происходит в музыкальном мире, зачем и почему, каковы основные тенденции и тренды. Каким образом человек может стать профессионалом в этой области? Нужно ли тратить время на получение образования или гораздо важнее посещать концерты, премьеры спектаклей, презентации альбомов, фестивали, конференции и, в конце концов, общаться с людьми, набираясь репрезентативных материалов для взрывных статей? Четкая организация знаний и отработанные до автоматизма навыки или наполненная живыми событиями память определяют профессионализм? Иными словами, может ли память музыкального критика заменить ему специальное образование? Давайте разбираться.

Я встречала людей и без высоких ступеней музыкального образования, которые благодаря складу ума и своей “наслушанности” только со школой искусств (и то, как правило, заброшенной после третьего класса) могли почувствовать, услышать именно то, что заложено автором. Например, один мой друг после прослушивания с клавиром Симфонии №4 П.И. Чайковского смог выдать мнение, весьма схожее с тем музыкальным анализом, который нам предлагали в колледже. Меня это очень удивило. В клавире не было никаких пометок, на которые он мог бы опереться. Конечно, в обсуждении он не пользовался узкопрофессиональной терминологией, но суть его рассуждений была невероятно близка “правде”... Тогда получается, что критически анализировать музыку возможно и без специального образования. Но как ему это удалось? Что заменило образование? Может пресловутая память помогла?

Для понимания роли памяти в нашем аспекте наиболее удобной представляется система понятий индивидуальной, коллективной и исторической памяти, описанная в труде Хальвбакса[1]. Индивидуальная память по Хальвбаксу есть память личных впечатлений индивида. Коллективная память - знания определенного сообщества, живая память социума, существующего здесь и сейчас. Историческая память - обработанные временем знания и впечатления всего человечества. В некотором смысле ее можно представить как отшлифованный общечеловеческой цензурой обстоятельств и времени массив объединенных коллективных памятей (Хальвбакс, 1925[2]).

Рассмотрим, как концепция Хальвбакса применима к музыкальной критике. Индивидуальная память легко соотносится с памятью музыкальной. Через личные музыкальные впечатления мы узнаем мелодию, гармонию, можем угадать музыкальный образ. Если у человека достаточно большой слушательский опыт, он может обнаружить взаимосвязи между произведениями, отметить влияние одного автора на другого или констатировать новаторство создателя. И действительно, припоминая своего друга, я могу отметить, что у него очень широкий музыкальный кругозор.

Теперь рассмотрим понятие коллективной памяти в аспекте музыкальной критики. «...Функционирование индивидуальной памяти невозможно без … слов и идей, не придуманных индивидом, а заимствованных им из его среды»)[3] (Хальвбакс, 1925). Итак, благодаря индивидуальной памяти мы помним то, что пережили сами. Помимо музыкальных впечатлений это могут быть те самые концерты, премьеры, фестивали, конференции, что мы посетили, люди, которых мы встретили. Однако для осознания пережитого, а тем более для полноценного критического анализа нам необходим некий «инструментарий»: набор понятий и представлений, посредством которых мы могли бы разложить наш опыт по полочкам. Как говорилось выше, коллективная память - поле знаний окружающего общества, существующего здесь и сейчас. Через общение со своим окружением мы и постигаем «инструментарий». Действительно, если человек выходец из семьи потомственных академических музыкантов, то вполне естественно, что он будет оперировать соответствующими понятиями и представлениями о музыке, ибо они заложены в нем его окружением. Причем воспринимать он их будет как нечто само собой разумеющееся, без напряжения и чувства инородности. Более того, для него будет не очевидно, что другие люди, чье окружение придерживается иных музыкальных пристрастий и/или принадлежит профессиональной сфере, далекой от музыки, могут вообще не иметь «должного» представления о классике и даже путать понятия «академический» и «классический». Поэтому мой товарищ и не мог изъясняться в рамках адекватной терминологии: не было в его жизни соответствующей среды, исключительно опыт индивидуальной памяти, то есть личных впечатлений.

В случае исторической памяти информация проникает к человеку извне, через других людей. Так происходит и в контексте коллективной памяти, однако для исторической памяти вовсе не обязательно, чтобы эти люди входили в окружение индивида или непосредственно участвовали в формировании этого знания. Например, никто из ныне живущих музыкантов не знаком с Бахом лично, но все его знают. Иными словами, его помнят. Помнят, что это за композитор, что нового он привнес, до сих пор изучают его биографию, творчество, играют его произведения. Память о многих композиторах-классиках живет уже более 200 лет и вряд ли будет предана забвению в ближайшее время.

Теперь, чтобы понять механизм памяти в целом, проследим взаимосвязи между вышеописанными видами. Знания исторической памяти существуют вне индивида. Ознакомление с ними обогащает его индивидуальную память. Это происходит посредством коллективной памяти через рассказы компетентных людей, а также через личные впечатления. Далее, обладая знаниями исторической памяти, ознакомленный с опытом нынешнего времени через коллективную память и преисполненный личного опыта человек способен совершить нечто ценное для всего человечества, что сохранится в веках и пополнит архив исторической памяти. Например, напишет искрящий научной новизной труд, который повлияет на ход прогресса. Выходит, все три вида памяти по Хальвбаксу суть сообщающиеся сосуды. Какова же роль этой системы в аспекте музыкальной критики? И как это может помочь нам в поисках ответа на вопрос о необходимости образования?

Результат работы музыкального критика – это не просто критические статьи на злобу дня. Коль скоро мы разобрались в системе сообщающихся сосудов общечеловеческого механизма памяти, следует заметить, что своим трудом музыкальный критик может повлиять на качество содержимого всех видов памяти в том объеме, на который позволит размахнуться его талант. Ведь раз уж ты что-то оцениваешь и делаешь это так, что люди склонны тебе верить, необходимо понимать, что таким образом ты формируешь общественное мнение, иными словами, воздействуешь на коллективную память своего окружения. И чем популярнее будут твои работы, тем сильнее влияние и шире круг людей, для которых ты что-то изменил в этом мире (впечатлил, оставил след в индивидуальной памяти). Курочка по зернышку клюет, вода камень точит. Рано или поздно ты можешь прийти к тому, что внесешь свою лепту в обновление исторической памяти. Почувствовали ответственность профессии музыкального критика?

Осознающий вышеописанное профессионал, прежде чем влиять на память других, озаботится состоянием своей собственной памяти. Что это значит? Если память состоит из сообщающихся сосудов, как мы выяснили раньше, то инфраструктуру, отвечающую за взаимодействие элементов в этой системе, являет собой… верно, образование. Иными словами, состояние индивидуальной памяти как части сложной системы, куда входят коллективная и историческая памяти, зависит от стройности их взаимовлияний, которая, в свою очередь, определяется степенью разумности, актуальности и соответствия нынешнему уровню ученой мысли (читай «исторической памяти») содержания собственно индивидуальной и коллективной памятей. Здесь становится понятно, почему личный опыт музыкальных впечатлений при сколь угодно широком кругозоре не может полностью заменить ограненную специальным образованием индивидуальную память. Хотя «сколь угодно широкий» музыкальный кругозор определенно не будет лишним.

В заключение хотелось бы вспомнить еще одного славного ученого. У Д.С. Лихачева в «Письмах к молодым читателям»[4] есть интересная мысль о том, что существует экология не только окружающей среды, но и среды духовной, ментальной, к которой относится культура во всех ее проявлениях. Естественным образом музыка попадает под определение, а значит, существует некое понятие «музыкальной экологии» как частного случая экологии культурной. Отсюда можно заключить, что в сфере музыки тоже должны быть специалисты-экологи. А это и есть музыкальные критики. Сверхзадача профессии так же поддается аналогии. Музыкальная критика призвана охранять традицию и направлять прогресс по здоровому пути развития. Небезызвестный музыкальный и художественный критик XIX века В.В. Стасов отлично знал свое дело. Он пополнил историческую память как минимум «Могучей кучкой», способствовав своими статьями формированию истинно русского музыкального искусства. Осознавая свою сверхзадачу, он писал: «Критика неизмеримо более нужна для публики, чем для авторов. Критика есть воспитание»[5]. В контексте нынешнего времени, когда господствует общество потребления, это высказывание обретает особый смысл. Сверхзадача современной музыкальной критики выходит далеко за рамки определения художественной ценности произведения. Сегодня это вопрос становления музыкальной культуры как достояния все большего числа людей. Ведь не так много сегодня тех, кто читает критические статьи и вдумчиво прислушивается к тому, что происходит в музыкальном искусстве. По большей части музыка воспринимается как развлечение. Стильная афиша и грамотно проведенная рекламная кампания дают столь желанный промоутерами sold-out. С одной стороны так было, есть и, пожалуй, будет всегда, но с другой… Не настало ли время вооружиться специальным образованием и сделать этот мир еще немного лучше, обогатив историческую память человечества еще одним эволюционным витком?

Список источников

1. Антология по курсу «Мышление и письмо» факультета свободных искусств и наук, 2016.

2. http://www.belcanto.ru/kritika.html

[1] М. Хальвбакс Коллективная и историческая память // Антология по курсу «Мышление и письмо» факультета свободных искусств и наук, 2016. С.124

[2] Bloch M.Mémoire collective, traditions et coutumes // Revue de synthèse historique. 1925. № 118--120. P. 79.

[3] М. Хальвбакс Коллективная и историческая память // Антология по курсу «Мышление и письмо» факультета свободных искусств и наук, 2016. С.124

[4] Д.С. Лихачев, Письма к молодым читателям, письмо сорок первое, память культуры // Антология по курсу «Мышление и письмо» факультета свободных искусств и наук, 2016. С. 83

[5] В.В. Стасов, Собрание сочинений, т. 3, 1894, стлб. 850