Упражнение на обратное усиление голограммы
На левом луче голограммы сначала включаем картинку того, что было с нами 9 лет назад (те, кто постарше, сначала вспоминают события 25-летней давности). Потом на голограмме представляем воспоминания, отстоящие от настоящего примерно на год, затем на месяц, неделю, сутки, 3–4 часа, 5-15 минут. В этом ряду воспоминаний и представлений о прошлом, как вы догадываетесь, меняются только два ближайших образа, соответствующие 3–4 часам и нескольким минутам. Именно в этот момент многие начинают наблюдать эффект лавинообразного улучшения вспоминаемости информации: события прошлого при втором проходе по голограмме они видят настолько ярко и воспринимают так живо, как если бы все это происходило с нами прямо сейчас.
По истечении 3–4 часов после обратного усиления необходимо снова вернуться к голограмме. На тренингах не всегда в нашем распоряжении есть эти 3 часа, поэтому второе усиление голограммы мы выполняем чаще всего спустя 1,5–2 часа; в течение этого промежутка времени мы осваиваем и тренируем классические приемы (мнемотехники), значительно упрощающие и облегчающие запоминание различных видов информации, а также специфические приемы, работающие только при использовании голограммы памяти.
Итак, второе усиление (закрепление) нового расположения голограмм начинается со включения самого ближнего экрана на левом луче (видим то, что случилось от 5 до 15 минут назад). Затем включаем экран с воспоминаниями о том, что видели 3–4 часа назад, сутки, неделю, месяц, год, 9 лет (те, кто постарше, вспоминают и то, что было 25 лет назад). Как после первого, так и после второго обратного усиления голограммы, необходимо мысленно представлять весь информационный треугольник с лучами, наполненными картинками.
На второе усиление голограммы обычно уходит минимум времени (3–5 минут), а польза от этого весьма значительная. Для получения максимального эффекта от голограммы зрительной памяти осталось вернуться к ее закреплению еще дважды (через 1–2 месяца и через год). Но об этом немного позже.
При выставлении голограммы я настоятельно рекомендую не стесняться, поднимать руку и мысленно размещать экран на ладони. Эффект при таком выставлении выше, чем при обычном «подвешивании» голограммы в пространстве. Почему? Все очень просто. Когда человек фиксирует ладонь в том месте, где представляет плоскость голограммы, то это простое действие само по себе генерирует в коре головного мозга образ конкретного места, в отличие от воображаемого представления экрана без показывания рукой. Как известно, в памяти обычно намного лучше закрепляются реальные события и значительно слабее – мысленные представления. Поэтому стараемся при выставлении голограммы отмерять расстояние и показывать расположение экранов прошлого левой рукой, а экранов будущего – правой, держа ладонь перпендикулярно направлению луча голограммы (наподобие экрана).
Замечу, что при выставлении экранов с показыванием их положения ладонью начинают срабатывать и другие составляющие тончайшего механизма, именуемого разумом. Более подробно я обычно освещаю этот вопрос при подготовке инструкторов (педагогов, психологов) по голографической памяти.
Экраны какого размера лучше представлять на голограмме? Первое время это может быть формат А4 с незначительными вариациями. Постепенно ваш разум сам выберет наиболее удобные для него параметры голограммы и всех ее составляющих.
Лучше всего, если каждый сам выберет оптимальный для него размер экранов. Кому-то удобнее, если ближние к лицу голограммы будут чуть больше по размеру, кому-то, наоборот, лучше представлять их чуть меньшими.
Многим комфортнее представлять более крупные голограммы, расположенные примерно на середине луча.
По мере овладения тонкостями работы с информационным треугольником большинство людей видят левый луч, состоящим из множества экранов примерно одного размера.
Экраны выстраиваются влево вверх, выше уровня глаз.
Во время работы с людьми из ВОС (общество слепых) передо мной встал очень непростой вопрос: как обучать голографической памяти тех, кто полностью или частично лишен зрения?
Положение усугублялось тем, что некоторые участники группы были слепыми от рождения, и для этой аудитории совершенно не подходили мои стандартные фразы типа «Вспомните, что вы видели десять минут назад…» или «Представьте, что вы будете видеть через три-четыре часа…»
Именно благодаря работе с этими людьми, и особенно с Вячеславом Васильевым (кандидатом в мастера спорта по шашкам, почти полностью лишенным зрения, но обладающим незаурядным жизнелюбием и оптимизмом), в совершенно нестандартных условиях обучения мне пришлось в очередной раз изменить пространственно-временной код голограммы. Стало ясно, что до всех своих воспоминаний человек должен иметь возможность «дотянуться рукой». Дальше – больше. Открылось (а затем подтвердилось на практике) понимание взаимозависимости мысленного тактильного контакта с представляемыми голограммами воспоминаний и улучшением процессов извлечения информации из памяти. Что, в свою очередь, позволило сместить ряд акцентов в самой технологии и получить дополнительные плюсы при работе по данной схеме. В дальнейших разделах книги мы не только поговорим об этом более подробно, но и убедимся на практике в неоспоримых преимуществах такого подхода.
Внимание
Выполняется немедленно
Представьте, что вы трогаете на левом луче информационного треугольника голографическую пластинку (экран) на расстоянии около 25 см от лица – то есть примерно на уровне второй опорной точки. Постарайтесь представить, какая она может быть на ощупь: скользкая или шершавая, жесткая или гибкая, теплая, холодная или прохладная. Возможно, это будут ощущения, как от прикосновения к рентгеновскому снимку, или к стеклянной пластинке, или к бумаге…
Вячеслав после цикла занятий по обучению голографической памяти прислал мне следующее письмо (стиль автора сохранен).
Практика
Здравствуйте, Станислав!
Тренинг пока закончился, и можно подвести итоги…
Первый эффект, который я наблюдал после попыток выстраивания голограммы, – это небольшое улучшение зрения. Просто после упражнений (ну, например, на следующее утро), надевая рубашку, немного четче видишь ее цвет и рисунок. Такой эффект может возникнуть при приливе крови к голове и улучшении за счет этого кровоснабжения глаза (например, при работе отдельные части головного мозга напрягаются и происходит прилив крови).
Эффект довольно устойчив. А может, и снятие стрессов в этом поучаствовало.
Не могу сказать, что раньше я иногда не видел более четко, но то, что этот эффект появляется каждый раз после работы с голограммой на занятиях или дома, – факт, который проверил.
Теперь далее. Никогда не имел проблем с запоминанием и вспоминанием, но у меня было мнение, что возможности памяти довольно ограничены, хотя и знал примеры выдающихся личностей, да и собственные способности были неплохие. Кроме того, я немного боялся перегрузить память лишней информацией.
Теперь, после ознакомления с изучаемой теорией, этот страх исчез совсем. Несмотря на загруженность, у меня появилось желание запомнить все телефоны или выучить целую книгу, и не одну. И объем этой книги
должен быть, например, как «Руслан и Людмила» Пушкина. Какой-нибудь учебник по теории шашечных дебютов, наверное, был бы полезнее, но желания выучить его не возникло.
Сначала было трудно понять действие голограммы, но после всплывания в памяти телефонных номеров, которые не были раньше заучены, все стало ясно почти сразу. Сомнения в эффективности техник, которые могли бы улучшить память, отпали.
После того как попробовал вспоминать первый класс, многое стало проясняться. Вспомнил одну девочку, а вот фамилию другой вспомнить пока не удалось. Знаю ее имя, помню ее зрительно, а на фамилии заклинило. Теперь об ощущениях от самих голограмм.
Голограмма будущего воспринимается более четко, как присутствие теплой субстанции с рассеянными краями, а вот голограмма прошлого холодная, на последнем занятии она стала сгустком волнообразной вибрации с нечеткими краями.
Тонкий стол оперативной памяти так и не удалось вычистить до блеска, он у меня неровный. Края овальные, а поверхность бугристая, но трудно понять, что это. Может, это наслоение текущих дел, или сама поверхность такая, которую и чистить не нужно. Определенно правая сторона более загружена, чем левая, а сзади все чисто.
Несмотря на плохое зрение, лучше всего удавалось выстраивать зрительную линию и, наверное, линию ощущения прикосновений, а вот звуковая линия немного слабее, хотя перемену заметил именно в звуковом оформлении, причем некоторые звуковые моменты были довольно яркими.
Довольно труден момент сбора всех воспоминаний. Просто, наверное, еще недостаточно подготовлен к восприятию слетающихся фотографий или другой формы сбора воспоминаний.
Это, наверное, самый слабый участок в освоении мной голографической модели памяти.
При попытках снимать стрессы, как с рождения до четырех лет, так и с четырех до десяти, вода, в которой сначала промывались диски (почти до разноцветного блеска), была черной. Отношу это и крайним событиям своей жизни, которых не помню. Знаю, что обжигался, вылив на себя кружку с горячим молоком, и воспаление легких перенес. Это еще в бессознательном возрасте, а в период с четырех до десяти лет была и серьезная травма, когда меня сбил мотоцикл. Может показаться, что это могло быть причиной потери зрения, но те изменения, которые произошли в глазу, ни один врач не может связать с травмой, после которой в течение четырех лет у меня было все в порядке.
Вообще травмы не редкость в моей жизни.
Определенно лучше для меня разделять голограмму на папки соответственно годам, а вот располагать воспоминания по датам удается тогда, когда они связаны с болезнями или травмами (если, конечно, не учитывать традиционные праздники и т. д.).
При снятии стрессов удобнее промывать части голограммы в виде дисков.
Беспокойство по поводу кажущихся далекими возникающих картинок исчезло после того, как узнал, что это вполне возможно. Сначала они были на расстоянии более двух метров, иногда казались ближе. На данный
момент легко можно представить более сжатую голограмму.
Вот, пожалуй, почти все, что ощутил при работе с голограммой.
Осталось отметить самый позитивный момент. Теперь я вооружен для работы с информацией любого объема. Благодаря знанию голографической модели устройства мира стал более уверенно чувствовать себя и не опасаться возможных перегрузок, связанных с интеллектуальной деятельностью. Обязательно буду пытаться углублять и осваивать секреты этой теории. Желаю вам дальнейших успехов и творческих открытий.
С уважением, Вячеслав. Омск
Вспомнить… чтобы забыть?
Обычно почти в каждой группе встречаются неординарные личности. Ну да, есть мнение, что обычных людей не бывает. Однако, как правило, на занятиях раскрываются способности только части обучающихся. Кто-то, будучи самодостаточным, не стремится проявлять активность. Кто-то, наоборот, старается поделиться примерами из своей жизни, считая, что это может быть интересно всей группе.
Итак, идет занятие по голографической памяти. Группа смешанная, то есть люди разных возрастов – от 13 до 63 лет. Я провожу обычное тестирование, прошу вспомнить одноклассников и одноклассниц. Бабушка, пришедшая на занятия со своей внучкой, не может вспомнить ни одного человека из первого класса. И не только она одна. Это исходная память, которой люди привыкли пользоваться.
Проходит полчаса, группа получает начальные навыки голографической памяти, и мы снова обращаемся к воспоминаниям о первом классе. Почти все вспоминают намного больше. И тут бабушка удивленно замечает, что «зачем-то все вспомнила». Судя по интонации, это не вызвало радость, а скорее обескуражило. Научная сторона вопроса ее нисколько не интересовала. Самое главное для нее – улучшить способность внучки к запоминанию. Сама того не осознавая, она относила себя к категории людей, поставивших большой жирный крест на своем личностном развитии.
На следующем занятии бабушка почти с возмущением заметила, что в голову лезут все новые и новые воспоминания:
– Зачем они мне, к чему мне эти воспоминания о войне, голоде, разрухе?
У нее оказались превосходные способности, но она не была готова принять свою естественную, проснувшуюся после долгой спячки, голографическую память. А я понял, что ей нужно уметь не только вспоминать, но и забывать ненужную и неприятную информацию или хотя бы уметь от нее отвлекаться. Меня всегда удивляет, когда молодые люди в возрасте от 15 до 20 лет говорят, что не помнят вообще никаких событий, относящихся к младшему школьному возрасту. Обычное объяснение, которое они приводят в свое оправдание (или в оправдание своей памяти), – это то, что школьная жизнь была однообразной и вспоминать совершенно нечего. Как психолог, я понимаю, что здесь дело совсем в другом.
Может существовать тысяча самых разных причин для вытеснения из памяти воспоминаний о младших классах школы. Не исключено, что человек подсознательно не хочет принимать себя таким, каким он был в эти годы, отсюда и провалы в памяти, и проблемы с памятью в настоящее время.
Когда вопрос о том, помнить или не помнить, решается помимо сознательной воли человека, это уже патология, которая, как и любая другая, сама по себе не прекращается, а только усугубляется.
Практика
Любовь Ивановна пришла на занятия по развитию памяти уже в пенсионном возрасте. Первоначально воспоминаний о первом классе почти не было. После выставления голограммы она вспомнила, что в первом классе ходила в очках, которые были ей совсем не к лицу, и дети дразнили девочку очкариком. Бессознательное, стремясь оградить ее от неприятных воспоминаний, удалило из сознательной памяти почти все воспоминания того периода. Убрав стрессы (а также посылая любовь в прошлое), женщина стала свободно вспоминать первый класс, доступны стали и другие воспоминания, относящиеся к детскому возрасту.
Фрейд и забывание
В своей работе «Психопатия обыденной жизни» 3. Фрейд показывает связь забывания с внутренними бессознательными мотивами. Я рекомендовал бы всем интересующимся работой памяти познакомиться с этим трудом, в котором знаменитым психоаналитиком подробно описан ряд любопытных случаев из реальной жизни.
Например, некто А. пытался вспомнить, о чем говорил знакомый за соседним столиком, но не смог этого сделать. Фрейд сделал вывод: поскольку А. не хотел возобновлять знакомство с этим человеком, а жена, напротив, периодически поддерживала разговор с ним, чем вызывала недовольство А., бессознательное стерло информацию, дабы убрать негатив в отношении поведения жены.
Аналогичным образом автор объясняет другой парадоксальный случай, когда он захотел посмеяться над словами жены в случайном разговоре, но не смог вспомнить ни слова из того, что его рассмешило. Анализируя несколько случаев странного, как ему показалось, забывания того, что он должен был прекрасно помнить (и даже был абсолютно уверен, что помнит), Фрейд пришел к выводу, что причиной стало вмешательство внутренних, неосознанных мотивов.
В своей практике я постоянно имею дело с разного рода патологиями, хотя обратившиеся ко мне люди полагают, что их память требует лишь незначительного улучшения.
Практика
Вася, ученик десятого класса, пришел на занятия по той же причине, что и большинство других обучающихся, – хотел потренировать, улучшить память. Во время теста на дифференцированные воспоминания он заметил, что не помнит ничего из того, что происходило с ним в школе вплоть до седьмого класса. Как будто не учился! Причем сам Вася считал это вполне нормальным, и для него было странно слышать, как другие вспоминают первый класс.
После выставления голограммы и приведения в порядок зрительных воспоминаний молодой человек отчетливо вспомнил, как подрался в первом классе. Его бессознательное, вытесняя из памяти негативные воспоминания детства, стерло несколько лет. Это весьма характерный пример произвола со стороны внутреннего разума.
С точки зрения теории голографической памяти все обстоит очень просто. Воспоминания, относящиеся к целому периоду, могут консолидироваться в какой-то одной зоне в поле голограммы. Если в зоне оказалось негативное воспоминание, бессознательное пытается убрать его из сознательной памяти за счет ослабления поля голограммы именно в этом месте. В результате из памяти уходят не только травмирующие воспоминания, но и все остальные, имеющие ту же локализацию.
Как только человек меняет локализацию воспоминаний, располагая их в хронологическом порядке, из «небытия» начинают всплывать образы, не вспоминавшиеся в течение последних нескольких лет. Голографическая память позволяет избежать подобных проблем благодаря структуризации информации: воспоминания располагаются в поле голограммы не по принципу повторяемости или эмоциональной напряженности, а в хронологической последовательности. Тогда воспоминания о событиях, которые совпадают по каким-то параметрам с неприятными и подлежащими вытеснению из сознательной памяти впечатлениями, будут располагаться отдельно и лучше сохранятся в памяти.
Если же уважаемые читатели захотят продолжать улучшать свою память, то в их распоряжении совершенно уникальная по эффективности методика работы со стрессами, позволяющая прорабатывать стрессы с любого возраста, в том числе и те, которые сознательно вообще не вспоминаются. Подробное описание приводится в одной из последующих глав.