Культура как текст, текст и символ
Текст (лат.– ткань, сплетение) – система культурных объектов, форм, черт, смыслов, выраженных в знаково–символической форме. Поскольку любые явления культуры, созданные человеком обладают семиотическим содержанием, т.е. являются носителями определенной информации как о самих себе, так и об обществе, времени, регионе, где они произведены, то в широком смысле слова культурными текстами выступают все явления культуры. Любое из них подготовленный специалист может «читать» как связанный и осмысленный текст (см. А.Я. Флиер. Указ. соч. С.257).
Такой методологией всегда пользовались археологи, реконструируя найденные фрагменты объектов культуры до целостного представления о ней. Примерно такие же текстовые реконструкции обычаев и нравов издавна производили этнографы, а также историки и филологи-фольклористы, которые на материале литературных текстов древних источников воссоздали системные характеристики культуры исчезнувших народов.
Культуру или ее составляющие вне анализа текстуально-смысловых характеристик изучать нельзя (это следует из самого предмета культурологии: см. гл. I). Как объект исследования культура – это всегда текст, хотя и не всегда вербальный.
Особым видом культурных текстов являются интеллектуальные и художественные произведения, прежде всего вербальные. Их содержание и смысл всегда шире непосредственного значения слов благодаря используемым в них знакам-символам. Символ обладает способностью в сжатом, свернутом виде сохранять значимые, большие тексты. Он никогда не принадлежит какому-то одному культурному слою. Он пронизывает культуру вертикально, приходя из прошлого и уходя в будущее. Он приходит из глубины веков, видоизменяет свое значение, не теряя при этом память о своих предшествующих смыслах. Память символа всегда древнее, чем память его несимволического окружения. Различные элементы культуры имеют различные временные периоды своего существования. Например, такой элемент как мода, постоянно меняется, а символы наиболее устойчивый элемент культуры. Являясь важнейшим механизмом памяти культуры, символы переносят тексты из одного пласта культуры в другой. Константные наборы символов в значительной мере берут на себе функцию механизма единства, осуществляя память культуры, не давая ей распасться на независимые друг от друга отделенные хронологические пласты.
Единство основных символов и длительность их культурного существования во многом определяет национальные и ареальные границы культуры. Следует вместе с тем отметить, что природа символа как механизма памяти культуры двойственна. С одной стороны, символ выступает как напоминание о вечных, древних ее основах, как послание других культурных эпох. С другой стороны, он активно коррелируется с данной культурой, изменяется под ее влиянием и сам ее изменяет. Смысловое содержание символа всегда шире его данной реализации. Он может вступать в самые неожиданные связи с тем или иным семиотическим окружением, меняя свою сущность и деформируя текстовое окружение. Новый опыт, рост знания, изменение исторической ситуации могут менять смысл символа и его восприятие. Так, например, свастика, символизирующая в Древней Индии единство всех начал, с изменением культурного контекста получила новое символическое содержание, приданное ей в условиях фашистской Германии.
С точки зрения возможности изменяться под влиянием новой социокультурной ситуации элементарные символы обладают большей смысловой емкостью, чем сложные. Такие простые символы, как крест, круг, пентаграмма образуют ядро культуры и позволяют судить о символизирующей и не символизирующей ориентации культуры в целом. С этой способностью доминирующих символов той или иной культуры Ю.М. Лотман связывает и установку на прочтение текстов. Символизирующее прочтение текстов позволяет читать их как символы текста, которые в своем естественном контексте не рассчитаны на подобное восприятие. Десимволизирующее прочтение превращает символы в простые соображения. То, что при символизирующем прочтении выступает как символ, при десимволизирующем есть симптом. Лотман поясняет сущность этого различного прочтения. Десимволизирующее прочтение видит в том или ином человеке представителя класса, группы, который воплощает в своем лице основные их черты. При символизирующем прочтении люди и явления обыденной жизни воспринимаются как проявления бесконечного в конечном, за которым стоят не до конца осознанные силы, сущность которых остается не всегда раскрытой.
Многозначность смыслового характера символов очень ярко проявляется в религиозном искусстве. Так, у Феофана Грека «Христос Вседержитель» в Новгородском храме «Спасопреображения» внушает трепет и страх. Он трактуется художником как гарант социального порядка, воюющий с языческим хаосом. В конце XIIIвека в «Спасе Вседержителе» Иисус предстает как мудрый учитель и исповедник, помощник людям в их земных делах. В изображении Христа в Успенском Соборе Московского Кремля подчеркнута отрешенность Бога от сует, холодноватая красота и высокий ум. Такие сравнения модно продолжить. Исследователи иконописи связывают различные трактовки образа Христа с различными периодами истории и многочисленными культурными влияниями, под воздействием которых символ, сохраняя свои первозданный смысл, преобразуется в соответствии с конкретными условиями.
Сказанное позволяет сделать вывод, что расшифровка смысла символа зависит и от внутреннего состояния личности, его культуры, нравственной, эстетической воспитанности. Это не дается человеку от рождения: освоение символического языка осуществляется в процессе образования и воспитания, наличия культурной среды. О чем бы ни повествовало сочинение любого вида и жанра, в конечном счете, речь всегда идет о человеческих отношениях, допустимых и недопустимых принципах и формах взаимодействия людей. (А.Я. Флиер. Указ. соч. С.257).