Глава 4. Dum spiro, spero*. 1 страница
Небо уже третий раз озаряла ужасная Черная метка. Я плелась темными улочками, не сдерживая слез. Я почти не чувствовала ног. А наложить согревающие чары боялась. Что, если Пожиратели отслеживают использование магии?
Портал не работал, но я не оставляла попыток активировать его. Пару раз натыкалась на беспризорников, но они на меня никак не реагировали. Видимо, я выглядела еще хуже, чем они. Половину своих юбок я разорвала, сделав некое подобие носков, чтобы хоть как – то защитить ноги от холода. Еще одну часть юбок использовала, чтобы прикрыть плечи и голову. Пара юбок, оставшаяся в целостности, не согревала меня так, как хотелось. Я до сих пор сжимала в окоченевшей руке палочку, прислушиваясь к каждому шороху.
Чувствовала себя беспомощной. Это чувство еще хуже, чем страх. Я хотела найти более – менее теплое место, где можно было бы отсидеться, а затем — обдумать дальнейший план действий. Но я не могла остановиться. Я все шла и шла, подхлестываемая страхом и болью потерь.
Джинни убежала на помощь к тем, кто прикрывал отступление фениксовцев. В основном, это были авроры. Да и вообще, Джинни – боец по натуре. Надеюсь, ей удалось выбраться невредимой. Может ли быть такое, что предатель повредил все порт – ключи, находящиеся в доме? Если так, то в одиночку он работать не мог. Мерлин, голова раскалывалась от догадок… Получается, предатель жил среди нас, и не один месяц!
Я громко всхлипнула и, опершись о стену, начала медленно сползать. Я больше не могла идти.
Погода была промозглой. Ветер усиливался, озлобленней кружа сыпящиеся с неба снежинки. Как только они касались земли, их тут же поглощала грязь.
Наплевав на безопасность, я наложила согревающие чары, трансфигурировала попавшуюся на глаза деревяшку в небольшую лавочку и, усевшись, поняла, что чертовски сильно устала. Мои веки тяжелели и закрывались. Я почти погрузилась в забытье, когда меня посетила мысль, что не плохо бы наложить хотя бы сигнальные чары… Машинально пробормотав под нос пару простейших заклинаний, я погрузилась в темноту.
Проснулась от сильного звука сирены в моей голове. Именно так я настроила сигнальные чары. Вскочив на лавочку, я вытянула вперед палочку, готовая защищаться до последнего. Мои чары действовали в радиусе десяти метров. Но в ближайшие пять я ничего опасного не видела. Ни единой живой души.
Уже светлело и я обнаружила, что недалеко от меня находятся пара контейнеров для мусора; небольшое кирпичное здание, ассоциирующееся с пабом или очередной закусочной, а дальше — узкая безлюдная улочка с многочисленными магазинчиками. Похоже, я все еще находилась в магической части Лондона. Это хуже.
Не теряя бдительности, я спрыгнула на землю и поняла, почему моя защитная магия активировалась. Около моих ног, задрав хвостик, ходил облезший и замерший кот. Наверное, я сейчас похожа на него.
Усмехнувшись, я взяла его на руки и поплелась вперед, накладывая на нас новые согревающие чары. Прошлые заклинания уже ослабели. Я знала, что мне нельзя задерживаться на одном месте. Попутно я снова попыталась активировать портал. И снова мои попытки терпели неудачу. Я пыталась сдерживать нахлынувшие слезы. Долго ли я протяну одна? Без еды, крова, поддержки?
Тщетно вглядывалась в витрины пустых магазинов. Да и кто захочет приютить грязную нищенку в такие смутные времена?
До меня донеслись голоса. Я бросилась к первому попавшему магазину. Дверь не поддавалась. Я направила палочку на замок и прошептала: «Алохомора». Звякнув колокольчиками, дверь приоткрылась. Я мгновенно протиснулась внутрь, пытаясь издавать как можно меньше звуков. Закрыла дверь. Магазин был наполнен сувенирами, от магических до маггловских. Я поспешила внутрь, спрятавшись за конторкой. Кот, словно чувствуя мое волнение и страх, жался ко мне, впиваясь в плечи когтями. Но мне было плевать на боль. Единственное, чего я боялась – быть обнаруженной.
В магазине пахло хвоей. А еще было тепло. Мой желудок предательски заурчал. Я была голодна. Но это – наименьшая из моих проблем.
Тишина давила на меня. Я вслушивалась в каждый незначительный шорох, порой, переставая даже дышать. Мне было страшно. Я сидела в одном положении, с вытянутой рукой, сжимающей палочку. Мое тело затекло. Снаружи все было тихо. Кот, вроде, тоже расслабился. Говорят, животные чувствуют опасность…
Не знаю, сколько времени так просидела. Постепенно напряжение меня понемногу отпускало. Я даже переменила позу и пару раз попыталась активировать портал. Снова безуспешно.
Внезапно магазин огласил громкий звук: дверь выбили заклинанием, колокольчики жалобно зазвенели.
— Что там, Сивый? – донесся до меня грубый голос.
Сердце ушло в пятки. Фенрир Сивый, оборотень, Пожиратель Смерти, один из самых жестоких слуг Темного Лорда. Я прикусила губы, чтобы подавить крик. Кот жалобно замявчал и бросился на утек.
— Я чую… молоденькая… выходи, сладкая, я тебе ничего не сделаю, — сюсюкал оборотень; в его голосе слышались лающие нотки.
Я едва сдерживала всхлипы, рвущиеся наружу. Этого не происходит со мной! Это все сон, кошмар! Это не может быть правдой!..
— Вот ты где! – раздался рык над моей головой; меня обдало смрадным дыханием.
— Ступефай! – выкрикнула я, направив палочку ему в ужасающую морду.
Его отбросило заклинанием. Я мгновенно поднялась на ноги, не обращая внимания на боль, и, вновь направляя на оборотня палочку, пустила ряд проклятий:
— Инкарцеро! Петрификус Тоталус!
В магазин вбежали еще двое мужчин.
— Протего! – закричала я, отражая их проклятия. – Ступефай! Экспелиармус!
Здесь должна быть задняя дверь. Я должна до нее добраться.
— Протего!
Единственное заклинание, которое я могла использовать. Они учащали атаки, продвигаясь ко мне. Их больше.
— Бомбарда Максима! – я направила палочку в стену.
Стена взорвалась; осколки камня обрушились на одного из Пожирателей. Но я пропустила Петрификус Тоталус, пущенный в меня вторым мужчиной. Боль, онемение и страх – единственное, что я почувствовала, прежде, чем потерять сознание.
— Приказ Лорда ясен, как день: прочесать улицы и брать всех живыми, Сивый! – донесся до меня голос сквозь обволакивающую пелену.
Я с трудом открыла глаза. Огляделась. Я находилась в тесной камере, схожей на коробочку. На полу тонким слоем простелено мокрое сено. По ту сторону решетки, за круглым столом и стульями грубой работы, сидели трое: оборотень и мужчины. Похоже, те, кто меня пленили. Тусклый свет издавал прикрепленный к стене факел.
Мое тело затекло. Я хотела незамеченной перевернуться на другую сторону, но боль пронзила мои суставы, заставив вскрикнуть. Оборотень метнулся ко мне, вцепившись в прутья решетки. Оскалился; слюни стекали по его бороде. Отвратительное зрелище. В тот момент я была рада, что нас разделяет решетка. Я вжалась в стену. У него был по – истине дикий вид. Его глаза сверкали ненавистью. Его лицо… Лицо ли?! Звериная морда, в слипшихся клочках шерсти… Мерлин мой! Я закрыла глаза, чтобы не видеть это чудовище, рычащее и сопящее, желающее меня разодрать.
— Сивый, твою мать! – ругнулся один из Пожирателей. – Сядь на место.
Недовольно рыча, оборотень вернулся.
— Нотт, может, я перегрызу ей глотку и скажем, что никого не нашли? – с надеждой пролаял Сивый.
— Нет, — тот же голос.
Я подавила облегченный вздох.
— Собачка бесится, потому что девка утерла ему нос, — засмеялся второй Пожиратель.
— Закрой пасть, Крэбб, — зарычал оборотень.
— Девчонка неплохо отбивалась, — сказал тот, кого называли Ноттом.
Наверняка, эти двое – отцы бывших сокурсников, Теодора Нотта и Винсента Крэбба. Оба парня учились в Слизерине. Большая вероятность, что они тоже являются Пожирателями Смерти. Впрочем, как и большинство отпрысков чистокровных семей, принявших сторону Темного Лорда.
— Наверняка, она из Ордена Феникса, — заключил Нотт и, подойдя к решетке, обратился ко мне:
— Как тебя зовут?
— Сессиль… Сессиль Аствуд, — сжавшись, соврала я.
Поразглядывав меня еще пару минут, мужчина вернулся на место. Почему – то он решил, что я сказала правду. Возможно, ему все – равно. Он выполнял приказ.
— Среди чистокровных английских семей эту фамилию я не встречал, — сказал Нотт, потянувшись.
— Кого же еще набирают фениксовцы, если не вонючих грязногровок и полукровок! – зарычал Сивый. – Говорю же, она – пешка! Чем она может быть полезна Лорду? Дай ее мне, Нотт.
— Угомонись, пес, — заговорил Крэбб. – Я еще не отошел от прошлого Круциатуса. Не на всех заживает все, как на собаке.
Оборотень глухо зарычал, выражая крайнюю степень недовольства. Я поджала ноги под себя. Палочки не обнаружила. Конечно, глупо надеяться на то, что ее оставят. Теперь я пленница. И чем меньше они обо мне знают, тем больше шансов у меня выжить. Ну, или умереть легкой и быстрой смертью.
— Время, — пробасил Крэбб.
— Поднимайся, Аствуд, — усмехнулся Нотт. – Твой выход.
Сивый гортанно зарычал.
Я поднялась. На негнущихся ногах подошла к решетке. Щелкнул замок и я вышла, зажмурившись от более яркого освещения. Мгновенно меня сильно вдавили в решетку. Сложилось такое впечатление, что я просочусь сквозь прутья и снова окажусь в камере. Я сдавленно пискнула. Зловонное дыхание обволокло меня всю, не давая возможности сделать спасительный вдох воздуха, казавшегося ранее затхлым.
— Я попрошу тебя у Лорда. Он не откажет своему верному слуге. И тогда я с радостью перегрызу твою сладкую глотку! — зарычал мне в лицо оборотень.
— Отпусти девчонку, — скомандовал Нотт.
Сивый исчез. Я шлепнулась на пол, борясь с подступившей рвотой. Крэбб засмеялся.
— Похоже, нашей леди не по вкусу твой запашок, Сивый, — сказал Крэбб, поднимая меня на ноги резким рывком.
Я посмотрела на свои руки. В грязи, еще не взявшейся комками. Я обтерла грязью лицо, на тот случай, если они не поверят моему вымышленному имени. Скрывать тот факт, что я из Ордена Феникса – глупо. Они догадались. К тому же, Темный Лорд не окружил бы себя глупцами.
Первым шел Нотт. Следом за ним – оборотень. Затем следовала я. Заключал нашу маленькую процессию Крэбб. Я догадалась, куда меня вели. Пожиратели должны отчитаться перед своим Хозяином. Я не смогла сдержать дрожь. Скольких им еще удалось схватить? Я очень надеялась, что я — их единственная узница.
Мы долго петляли коридорами. Направо, налево, прямо, опять направо… Кое – где находились такие же камеры, в которой побывала и я. Большинство из них были пусты, но в некоторых томились люди. Я не сдерживала слез. Мне было страшно. Я не знала, что меня ждет. Мерлин…
Наконец, впереди показались деревянные двери, огромных размеров, испещренные какими – то символами. Скорее всего, руническое письмо… Раннего периода. Отчетливо проглядывались руны Феу, Туризас, Вуньо…
Двери распахнулись. Мое внимание приковал трон, с восседающим на нем… Темным Лордом. Ибо ничего человеческого в нем я не видела. Красные глаза, на бледном лице, походившем больше на змеиную морду. И огромная змея, обвивающая его ноги. Мерлин, я не хочу туда. При одном взгляде на Лорда у меня возникло омерзение и ужас. Я резко развернулась, но тот час меня сильно сжали. Всхлипнув, я повернулась опять ко входу в зал, в надежде, что железная хватка исчезнет. Но Крэбб, похоже, не собирался меня отпускать или послаблять хватку.
Около трона собрались, по – видимому, особо приближенные. Я узнала Северуса Снейпа, моего бывшего профессора по Зельям, рядом с ним – Люциус Малфой, Беллатрикс Лестрейндж. Справа от них, по – моему, стояли братья Лестрейнджи – Рудольфус и Растабан. Остальных я не знала.
Мы скромно стали около стены. До трона было далеко, но я отчетливо видела каждую черточку на морде Темного Лорда. Он словно притягивал внимание. У меня подгибались ноги. Если бы не хватка Крэбба, я бы рухнула на каменный пол.
Справа я заметила таких же пленников, как и я. Два молодых аврора; в цепях, обволакивающих руки и ноги, с разбитыми лицами… Наверняка, к ним применяли силу, чтобы разговорить. Я всхлипнула.
— Уже немного, детка, — прошипел Сивый, демонстративно облизывая клыки.
В зале царил полумрак, и я не сразу разобрала, что люди, находящиеся в зале, образую круг. Место перед троном было освещено в большей степени, видимо, сцена.
— Дорогие мои, — раздался шипящий приглушенный голос – заговорил Темный Лорд. – Мы собрались, чтобы отметить великий праздник – победу над Орденом Феникса! Всеобщими усилиями Орден покойного Дамблдора пал! С Новым годом, друзья!
На мгновение зал огласился радостным гулом и аплодисментами. Я рухнула на пол, больно ударившись коленками. Крэбб меня больше не держал. Да куда я денусь?!
Я не могла поверить в то, что слышала. Орден не может быть разбитым. Я знаю это. Я чувствую. Мерлин, этого не может быть! Я не верю. Не верю! Рыдания душили меня, я хрипела, хватая ртом воздух. Ощутила сильный пинок под ребра. Крэбб. Я растянулась на холодном полу, не в силах подняться.
Возьми себя в руки, Гермиона Грейнджер. Мысли логически. Пусть даже нашу штаб – квартиру разгромили, Гарри жив! Он жив. Ведь если бы Гарри был повержен, Лорд принимал бы поздравления от своих соратников. Значит, надежда есть! В этот момент я чувствовала себя счастливой. Мне есть ради кого бороться.
Люди сменяли друг друга, выходя в цент круга; Лорд говорил с ними; они преподносили ему дары, делали краткие отчеты… Невольно я понимала, что у них налажена дисциплина. Ни одного лишнего слова, ни одного лишнего движения… Все организовано четко и ясно.
— Итак, юный Малфой, тебе есть чем порадовать своего Лорда? – прошипел восседающий на троне.
Я вздрогнула при упоминании его фамилии. Липкий страх медленно, но верно, обволакивал меня, завладевая всей моей сущностью.
На середину круга вышел юноша, высокий, худощавый, в дорожной мантии, со светлыми волосам, собранными в длинный хвост. Он что – то держал в руках. Мне было плохо видно. Я приподнялась, но обзор от этого не улучшился.
— Да, мой Лорд, — прозвучал баритон, лишенный всяких эмоций.
Юноша подошел ближе, давая что – то оценить своему Хозяину. Темный Лорд довольно зашипел.
— Ты будешь награжден, юный Малфой… Теперь нужно найти того, кто сможет расшифровать сие древнее пророчество. Возможно, это ключ к решению всех моих проблем… — сказал он.
Зал погрузился в молчание. Малфой снова затесался в толпе Пожирателей.
— Юный Забини… Чем порадуешь ты своего Лорда? Надеюсь, не уступишь успехам своего друга? – прошипел Лорд.
— Вам решать, мой Лорд, — на середину вышел статный молодой человек. – У нас шестнадцать пленных, мой Лорд.
— Отлично, юный Забини! – похлопал в ладоши Темный Лорд.
Забини покинул круг. Вышла первая группа, состоящая из трех Пожирателей и пяти пленников. Молодые авроры. Лорд поинтересовался их именами и происхождением. Следующие группы тоже могли похвастаться только аврорами. Ведь именно авроры прикрывали отступление фениксовцев. Я чувствовала смутную радость, что я – единственная из Ордена, и смогу – таки отвертеться, как внезапно среди пленных, представляемых очередной группой, я узнала в двух девушках, жмущихся друг к другу, Ромильду Вейн и Луну Лавгуд.
Мерлин! Что с ними будет!
Внезапно меня подняли и потащили в круг. Я пыталась вырваться, но Крэбб быстро пресек все мои попытки. Грубо толкнул меня и я вновь оцарапала колени о ребристый пол. Все же нашла в себе силы подняться.
— Твое имя, юное дитя?
— Сессиль Аствуд, — произнесла я, поражаясь, как сильно дрожал мой голос.
— Полагаю, полукровка? — усмехнулся Лорд.
Я утвердительно кивнула. Моя голова была опущена. Боюсь, я больше не смогу произнести ни слова. Тем более, посмотреть в его нечеловеческие глаза. Я ощущала его взгляд всем телом, болезненный, разрывающий на части.
На меня обрушился сильный удар в районе плеч. Я снова рухнула на пол, не сдержав болезненного стона.
— Отвечай, когда Лорд обращается к тебе, отродье! – зарычал Сивый.
— Фенрир, разве так обращаются с гостями? Мы ведь гостеприимны, не так ли, друзья мои? — заговорил Лорд.
— Мой Лорд, — залаял оборотень. – Девчонка совершенно бесполезна. Она ничего не знает. Мой Лорд… если бы вы отдали ее мне…
Я всхлипнула. Нет, нет, не отдавайте меня ему!
— Фенрир, ты пугаешь эту юную особу, мой друг, — мягко прошипел Темный Лорд. – Мы будем добрыми… В честь праздника мы дадим нашим гостям целые сутки на размышления. Возможно, они будут благоразумными и поведают нам много интересного. Ведь за гостеприимство принято благодарить хозяина…Сегодня все останутся живы! Уведите гостей, мои друзья. И, приступим, наконец, к празднованию!
Сивый сгреб меня в охапку, не сдерживая грозного рыка. Я безвольной куклой повисла в его лапах. Он почти сорвался на бег, иногда подвывая. От этих звуков, издаваемых несшим меня существом, мне не хотелось жить. Но во мне все еще тлела надежда, что Орден Феникса соберется с силами и нанесет ответный удар. Когда — нибудь. Возможно, я до этого не доживу. Но пока я дышу, я — надеюсь.
Dum spiro, spero* — пока дышу, надеюсь.
Глава 5. Sanguine primа*
Я чувствовала себя ужасно. Уверена, у меня жар. А еще время от времени меня душили приступы кашля. Тогда мне казалось, что кто – то невербальными чарами пытается вырвать мое сердце и раздирает мне грудную клетку. Нас, шестнадцать человек, поместили камерах. Камеры были расположены полукругом, так что кое – кого я из пленных могла видеть. Авроров, истерзанных, обессиленных, потерявших надежду и уповающих на быструю смерть. Мне становилось жутко от обреченности, застывшей на их разбитых лицах. Плакать я уже не могла, поэтому сидела и анализировала, как я оказалась здесь. Кто нас мог предать? Почему – то сознание нарисовало образ Кресислава. Я содрогнулась от одной мысли, что переспала с врагом. Но, если Кресислав и есть тот предатель, почему он сразу не пленил меня? Более того, он дал мне убежать. Возможно, я пытаюсь оправдать себя, а молодой аврор ни в чем не повинен.
Почему – то вспомнила про маггловскую теорию вероятности – раздел высшей математики, изучающий закономерности случайных событий, случайных явлений… Но, Мерлин, сколько бы я не пыталась отвлечься, решая самые сложные математические комбинации, я знала – нас предали. И это было отнюдь не случайностью! Запланированная, хорошо продуманная, организованная и удачно выполненная операция.
Меня захлестнул новый приступ кашля. Я повалилась на бок. С такими темпами я не доживу до конца отведенных нам суток.
С трудом отползя в свой уголок, я скрылась от тусклого света. Здесь, на каменном полу, грязь перемешалась с прогнившим сеном и человеческими испражнениями. Стоит ли упоминать о стоящей здесь вони? Как только Сивый затолкнул меня в камеру, мой пустой желудок перевернулся и меня накрыли характерные спазмы. Но кроме привкуса желчи во рту из себя так ничего и не смогла выдавить. Вскоре я перестала так остро реагировать на эти запахи. Думаю, я источала аромат немногим лучше, чем этот.
К нам заходили два раза. Пожилой Пожиратель, по – видимому, исполняющий функции смотрителя. Первый раз он объявил о том, что осталось 12 часов. Второй раз раздал всем заключенным по куску черствого хлеба и глиняной кружке с водой. Я с остервенением принялась вгрызаться в свою порцию. Тогда – то и оказалось, что я в камере не одна. В противоположном темном углу зашевелились, когда я хотела перейти на кусок хлеба своего сокамерника. Еще удивилась своей везучести: думала, раздающий ошибся, оставив возле моей камеры две порции.
— Я еще не сдох, детка, — прохрипел голос и я увидела человека, мужчину…
По его лицу сложно было определить, сколько ему лет – сделали свое дело пытки и, по – видимому, долгое заточение. Его лицо было осунувшимся, некогда длинные волосы собрались одним грязным и нечесаный колтуном. Глаза воспаленные, кожа болезненного воскового оттенка, половины зубов не было. Губы потрескавшиеся.
— Из… Извините… — пролепетала так же хрипло я и положила его кусок хлеба на место.
Тут же он протянул свою руку, иссохшуюся, словно обтянутую кожей, с почерневшими ногтями. Я отвернулась, только бы больше не видеть его. Всхлипнула. Послышался его тихий смех, сменившийся кашлем.
До меня донеслись тихие перешептывания и сдавленные рыдания.
— Ромильда? Луна? – зашептала я, вжавшись в решетку и жмуря глаза от освещения.
Молчание. Затем тихий, едва различимый голосок:
— Гермиона…
— Да, — зашептала я, определив, что они находятся в камере справа от меня.
Ко мне потянулись руки. Я тоже просунула сквозь прутья свою. Как же было приятно ощущать сейчас эти крепкие пожатия.
— Ты же спасешь нас, Гермиона? – спросила Ромильда; в ее голосе звучало столько надежды… Мерлин, она ничего не понимает… Разве я могу отнять у нее последнее, что осталось – веру во спасение?
— Да, Ромильда, — прошептала я, подавляя подступившие к горлу слезы.
Я соврала. Даже не знаю, кому больше – себе или ей? Мое сердце рвалось на меленькие кусочки от осознания происходящего. Мерлин, я не верила, что это все происходит со мной. Не хотела верить.
Луна поведала, как она и Ромильда оказались схвачены Пожирателями. Когда оказалось, что все порт – ключи не работают, Луна и Невилл решили последовать той же схеме, что и Гермиона: чем дальше от дома, тем, вероятней, что портал будет работать. По дороге они отбили у пары Пожирателей Ромильду. Но вскоре их засекли. Ромильду поймали первую, Луна бросилась сражаться, а Невилл случайно активировал портал. Долго Луна противостоять Пожирателям не смогла, так как их было больше. Кто – то сзади оглушил ее «Ступефаем», и они оказались здесь.
Снова наступила давящая тишина. Чей – то истерический смех, затем фраза:
— Мы все сдохнем!
Захотелось действительно совершить суицид.
— Вы из фениксовцев? – раздался голос моего сокамерника.
— Да, — ответила я; что толку скрывать – мы все обречены. – А вы?
— Я — Пожиратель Смерти, — усмехнулся мужчина.
— Тогда… тогда почему вы здесь? – изумилась я.
— Я не оправдал ожиданий Лорда, детка, — заскрипел Пожиратель. – Я провалил операцию и был наказан. Думаю, сегодня настанет мой конец…
Я промолчала. Значит, Лорд действительно безумен, если за ошибки наказывает своих людей так жестоко. И насколько же преданы ему его последователи.
— Оно того стоило? – спросила я.
Меня искренне волновал ответ Пожирателя: готов ли он отречься от своего пути на пороге смерти? Осознает, насколько чудовищными были его деяния? Раскаивался ли?
— Сейчас это ничего не изменит, — захихикал он. – Но кое в чем ты мне можешь помочь…
Я? Чем я могу помочь приговоренному собственным Хозяином Пожирателю Смерти? Может, последняя воля? Может, у него есть семья?
Он поманил меня корявым пальцем с почти слезшим ногтем. Я, не обращая внимания на боль во всем теле, с трудом подползла к нему. Он омерзительно ухмыльнулся, показывая редкие зубы.
— Ты такая наивная… чистая… — засипел он.
К чему это? Я была сбита с толку. В следующее мгновение ощутила сильную хватку на своих плечах, толчек.
— Что вы… — захрипела я, яростно отбиваясь.
— Гермиона?! – испуганный голос Луны.
— Что вы с ней делаете?!! – истеричный крик Ромильды. – Помогите! Помогите же кто – нибудь! Охрана! Охрана!
— Они не придут… — чей – то обреченный голос.
— Отпустите! Немедленно! Заклинаю Мерлином! – вопила я, чувствуя, как его руки шарят по моему телу.
Послышался звук рвущейся ткани.
— Нет, пожалуйста… — я захлебывалась собственным криком, — … ради Мерлина!
Мой сокамерник оказался на диво сильным. Я кусалась, царапалась, отбивалась ногами и руками, кляла его, умоляла… Ромильда истошно вопила в соседней камере, отчаянно зовя кого – нибудь на помощь. Я знала, что я – одна. Знала, что помочь некому. Я должна бороться за себя. За Ромильду. За Луну. За авроров. За Гарри. За Орден Феникса. За надежду, наконец!
Пожиратель забрался на меня; его дыхание сбилось от борьбы. Он крупными вдохами получал воздух, почти не выдыхая. Наклонился. Мои руки были придавлены к полу его железной хваткой. Моя первая ошибка – я его недооценила. Думала, что он слаб, что его обессилили долгое заключение и пытки. Но он ведь мужчина, значит, как ни крути, физически он сильнее. Второе – ему нечего терять, он знает, что обречен. Моя вторая ошибка – он жесток, он никогда не будет раскаиваться. Вскоре я в полной мере пойму, что Пожиратели Смерти – бесчувственные фанатики, подчиняющиеся только власти и крови. Он глумливо заулыбался. В этот момент во мне зародилось чувство ненависти; если раньше я думала, что я ненавидела, я глубоко заблуждалась. Вот оно, первородное, подкрепленное желанием выжить, чувство.
Я заскрежетала зубами от охватившей меня ненависти. Мой взгляд упал на шею моего мучителя и я, повинуясь животному инстинкту сохранить себе жизнь и отомстить, подавшись вперед, впилась в его плоть, подобно вампиру. Пожиратель истошно заорал, освободив мои руки и пытаясь меня оттолкнуть. Я поймала себя на мысли, что испытываю жгучее удовлетворение, эйфорию, от специфического вкуса крови в моем рту, от железного запаха и от теплых струек на моей бороде, скользящих дальше, на мою грудь…
Сильный удар по лицу; я вскрикнула, оторвавшись от Пожирателя.
— Мерзкая тварь, — хрипел он, отползая в свой угол.
Я последовала его примеру. Я вся дрожала. Если раньше меня охватывал жар, сейчас мое тело покрыли «мурашки» — меня знобило. Пару минут я сидела, молчала, вслушиваясь в булькающие постанывания моего мучителя. Затем осознание того, что я совершила, накрыло меня с головой. Я с остервенением принялась вытирать со своей кожи кровь, отплевываться, чтобы избавиться от этого чудовищного привкуса в моем рту, вкуса смерти… Я кричала, плакала, билась об решетку руками… Я сошла с ума. Обессилевшая, я рухнула на пол, не в силах ни пошевелиться, не произнести ни слова. Я умерла. Какая – то часть меня надломилась. Что – то безвозвратно во мне умерло.
Мое тело горело, руки и горло саднили. Казалось, каждую мою кость дробят миллионом молоточков. Глаза слезились. Очертания потеряли четкость, звуки почти исчезли. По – крайней мере, я больше не слышала сопений сокамерника…
Иногда до моего воспаленного сознания доносились голоса Луны и Ромильды, зовущие меня по имени. Я хотела им ответить, но не могла.
Я не знаю, сколько лежала так, не сменяя положения, даже не шевелясь. Наверное, в тот момент зарождалась новая Гермиона Грейнджер, хотевшая выжить любой ценой и готовая на многое. Говорят, что каждое событие в нашей жизни налаживает на нас свой отпечаток. Ощутимый или не очень…
До меня донеслись лязгающие звуки, голоса, возня. Скрипнула решетка. Совсем близко. Видимо, моя камера…
— Может, она сдохла? – сомнение в голосе.
— Твою мать! – рык. – Говорил же, дайте ее мне…
— Эй, Руквуд, твой звездный выход! – насмешливый голос.
— Руквуд, ты оглох?! – снова рык.
Я издала протяжный стон, пытаясь перевернуться.
— Жива! – лающие нотки в голосе.
Сивый. Мгновенно почувствовала рывок за волосы. Взвизгнула от боли, но все же встала на ноги.
Крэбб толкнул моего сокамерника. Тот повалился набок, не издав ни звука. Страшная догадка пронзила меня. Он умер. Я его убила.
Я не смогла сдержать рыданий. Крэбб наклонился к бывшему соратнику.
— Что за херня? – вырвалось у него.
Затем он перевел взгляд на меня и начал смеяться. Нотт и Сивый смотрели на него, как на полоумного.
— Похоже, девка решила составить тебе конкуренцию, Сивый! – гоготал Крэбб.
Оборотень и Нотт решили самостоятельно осмотреть пленника. Нотт, посмотрев на Крэбба, тоже принялся смеяться. Сивый завыл.
— Покойся с миром, Руквуд! – хохотнул Нотт. – Старому засранцу даже здесь повезло. Это лучше, чем принять смерть от Лорда.
Сивый метался по помещению, иногда воя. От его завываний мне становилось еще хуже. Меня сильно трясло; из горла вырывались хрипы.
— Хватит, девочка, — сказал Нотт, улыбаясь. – Ты просто хотела выжить. Посмотрим, что ты придумаешь сейчас, когда предстанешь перед Лордом.
Краем глаза я уловила, как выводят Луну и Ромильду. Затем еще группа Пожирателей и два аврора. Мы были последние.
Снова коридоры, затем огромные двери, зал, Темный Лорд на троне, в окружении самых верных и приближенных…
Затем последовали допросы, пытки… Заключенные пытались тянуть время, сообщая даже такие нелепицы, что у Гарри есть волшебные татуировки, которые делают его одновременно невидимым и неуловимым; что Гарри Поттер погиб во время нападения на Орден Феникса; что Гарри Поттера не существует вовсе, что он умер, а его подменяет Рон Уизли с помощью Оборотного зелья.
Голова шла кругом от мольбы о пощаде, криков от Круциатуса…
Луна с доблестью выдержала пару «Круцио» и потеряла сознание, так ничего и не сообщив своим мучителям. Ромильда лепетала что – то о Гермионе Грейнджер, которая обещала их спасти. Кроме того, что Гермиона Грейнджер является стратегом в Ордене Феникса, Пожирателям не удалось добиться от девушки ничего существенного. Ромильду пожурили парой Круциатусов и отдали в руки надзирателей.
Внезапно огромные двери отворились и в зал прошли двое Пожирателей, таща хрупкую фигурку. По всей видимости, это была девушка.
— Прошу прощения, мой Лорд… — прозвучал бас; Лорд поднял руку, прерывая говорящего.
Девчонку толкнули в середину освещенного круга. Я вскрикнула – узнала в затравленно оглядывающейся по сторонам девушке Чжоу Чанг.