Типы рациональности. Научная и философская рациональность
Помимо научной можно выделить другие типы рациональности (философская, религиозная, художественная), соответствующие иным видам знания. Различные модели рациональности частично пересекаются, но при этом сохраняют свои особенности. Отождествление рациональности с научностью, а научности, в свою очередь, со строгими логическими процедурами приводит к противоречивому пониманию самой науки. Поскольку ни контекст открытия научной теории, ни контекст ее оправдания никогда не осуществляются в соответствии только с формально-логическими схемами. Попытка связать научность и рациональность с априорными, внеисторическими логическими критериями приводит к выводу о полной релятивности критериев научности и иррациональности самой науки. Именно к такому выводу пришли постпозитивисты Т. Кун, И. Лакатос и П. Фейерабенд.
Таким образом, ошибочно сводить рациональность к автоматическому следованию логическим правилам. Логичность — лишь один из вариантов рациональной нормативности. Большая часть критериев рациональности имеет содержательный и исторически изменчивый характер. Выделяемые в современной философии нормы рациональности подразделяются на три большие группы:
эпистемические: логические законы и правила, принципы научной онтологии,
стандарты объяснения и решения задач; деятельностные: целесообразность, эффективность, оптимальность, экономичность
и т.п.;
нравственные: принятые в данном обществе представления о добре, красоте и т.п.,
устоявшиеся социо-культурные детерминанты.
Таким образом, в качестве предпосылок рациональности выступают не просто содержательные, но внерациональные факторы: исторические идеалы, мировоззренческие принципы, эмоционально-ценностные пристрастия и т.п.
Однако отсутствие единого логического критерия рациональности, многообразие и историческая изменчивость типов рациональности не означают отсутствия самой рациональности как особого типа постижения мира и отношения к нему.
XX в. продемонстрировал, что некоторые представления и позиции, сохраняя все видимые признаки рациональности, оказываются формами авторитарного сознания, чуждого и даже враждебного критической мысли. Как считает один из исследователей проблемы рациональности В. Швырев, возможность догматизации заложена в самой природе рационального сознания. Дело в том, что рациональное сознание создает теоретический мир — мир идеальных конструкций, который может отчуждаться от человека. Идеальные конструкции, претендуя на окончательность и безусловность, подменяют собой реальную действительность. Человек, попавший в плен такого рода абсолютизированных конструкций, оказывается неспособным сопротивляться догматическому давлению и критически относиться к предлагаемым ему теоретическим схемам, загоняя себя в рамки ограниченного представления о бытии. Подобные тотальные притязания рационального сознания способствуют его превращению в авторитарную догму.
Исходя из этого, В. Швырев предлагает различать открытую и закрытую
раг^иональность, что соответствует традиционному для философии различению рассудка и разума. Как считал И. Кант, рассудок — это способность субъекта составлять суждения и действовать в рамках заданных правил. Деятельность рассудка нормативна. Пытаясь выйти за пределы правил и норм, рассудок впадает в противоречия (антиномии), которые собственными силами разрешить не может. Разум — это способность субъекта создавать правила и принципы познания. Разум ставит цели рассудку и представляет собой высшую творческую способность человека. Как считает И. Кант, нельзя судить о мире с помощью одного только рассудка, он бессилен в сфере свободы, хотя вполне адекватен в мире необходимости. Побуждаемый идеями разума, рассудок стремится выйти за пределы возможного опыта и впадает в иллюзии. Для того чтобы судить о вещах-самих-по-себе, возможностей рассудка оказывается недостаточно. Различение рассудка и разума в философии И. Канта аналогично выделению калькулирующего и осмысляющего мышления философом-экзистенциалистом М. Хайдеггером. Таким образом, идея различения разных интеллектуальных способностей субъекта сформулирована не только в рамках классической рационалистической философии и современной философии науки, но имеет более широкую историко-философскую основу и достаточно длительную историю.
Итак, рассудок, оперирующий в пределах уже сложившегося знания, и основанная на нем закрытая рациональность склонны к догматизму, поскольку представляют собой интеллектуальную деятельность внутри заданных правил без попыток изменения этих правил и даже рефлексии по их поводу. Рассудок — своего рода «духовный автомат», которому присуща тенденция к упрощению и схематизации. Позитивными функциями рассудка являются классификация, систематизация знаний и с помощью этого адаптация человека к привычным ситуациям. Разум же, соотносимый с открытой рациональностью, по природе антидогматичен, представляет собой творческую, конструктивную мысль, рефлексию по поводу заданных правил, формирование новых правил и норм. Разум с этой точки зрения выходит за пределы наличного опыта, его функцией является порождение новых знаний.
При таком понимании философия оказывается сопоставимой с открытой рациональностью, понимаемой как рефлексивность. Открытая рациональность предполагает самокритичность и плюрализм, равноправие различных позиций как внутри философии, так в других сферах культуры. Диалог различных теоретических позиций является тем средством, которое препятствует замыканию сознания на себя, на свою личностную, профессиональную, национальную, религиозную и т.п. ограниченность.
Другой российский исследователь В. Степин предлагает различать классическую, неклассическую и постнекласси
ческую формы рациональности. Классическая рациональ
ность связана с такими способами постижения действительности, при которых субъект полностью исключается из системы познания. Классическая рациональность имеет установку на объективированное познание действительности, влияние человека на познавательный процесс не учитывается. Классическая рационалистическая парадигма рассматривает науку как абсолютно истинное знание, существующее вне какого-либо социо- культурного контекста.
Неклассическая рациональность характеризуется осознанием неустранимого влияния познавательных средств на объект и процесс исследования. Иначе говоря, неклассическая рационалистическая парадигма учитывает влияние человека на познавательный процесс, однако по-прежнему не осознается социо-культурная, мировоззренческая обусловленность научного познания.
Постнеклассическая рациональность связана с осознанием неразрывной связи между ценностно-смысловыми структурами сознания познающего субъекта и характером его познавательной активности. Человек влияет на результаты познания в силу наличия у него специфических ценностных установок, которые формируются с опорой на вненаучный контекст. Таким образом, в рамках постнеклассической рационалистической парадигмы осознается связь познавательной деятельности, в том числе и научной, с социо-культурным контекстом, в котором эта деятельность осуществляется. Требование учета и истолкования ценностей становится предпосылкой получения объективных знаний о мире. По мнению В. Степина, каждый следующий тип рациональности не отрицает предшествующего, но лишь обозначает его границы и проблемы. Можно также добавить, что на смену постнеклассической рациональности со временем придут иные ее формы.
Помимо выделения различных типов научной рациональности, современная философия говорит и о ее вненаучных формах. Существует целый спектр возможностей реализации принципа рациональности в науке, искусстве, философии. Поэтому следует говорить не столько о рациональности, сколько о творческой разумности человека как его сущностной особенности. Под творческой разумностью имеется в виду способность к свободному практическому действию, к порождению нового в обыденной жизни, искусстве, науке и философии. Классическая научная рациональность — лишь одна из возможностей реализации разума. Вслед за И. Кантом вся постклассическая философия пыталась преодолеть узкорассудочные пределы сциентизированной философии и повернуть ее лицом к человеку. Постклассическая философия продемонстрировала, что разум покоится на не-разуме, логика на не-логике, что разум — лишь средство существования философии, но не ее единственная цель.
Наука и техника
Слово «техника» происходит от греческого «techne» — искусство, мастерство. Техника понимается как, с одной стороны, способ и умение достигать чего-либо, с другой — как совокупность средств человеческой деятельности, использующихся для преднамеренного изменения действительности в соответствии с потребностями и желаниями человека. Для понимания сущности техники уместно проследить историю ее становления.
Одной из теорий является концепция происхождения техники из целесообразной деятельности человека, целесообразного использования средств этой деятельности.
Другую теоретическую позицию проводит представитель философии жизни О. Шпенглер. Техника, по его мнению, происходит из совместной деятельности больших масс людей и является способом организации этой деятельности. Поэтому технику следует рассматривать не как совокупность инструментов, а как способ обращения с ними.
Оригинальную концепцию происхождения техники предложил Л. Мамфорд, который считает, что орудийная и машинная техника есть продолжение биотехники. Под биотехникой понимается все необходимое человеку для жизни. Основной момент деятельности человека — он сам, поэтому техника происходит из особенностей функционирования человека и в своем происхождении тесно связана с природой человека. Техника в примитивных сообществах была прежде всего жизнеориентирована, а уже затем трудоориентирована. Техника, нацеленная на производство и власть, возникла, по мнению Л. Мамфорда, значительно позже. Еще одной версией происхождения техники является
концепция российского ученого Б. Поршнева. Согласно его идеям, техника возникает в
результате недостаточности биологических способов адаптации человека к действительности. Вместо зубов и когтей человек вынужден использовать камни и палки, которые рассматриваются в качестве прототипов современных технических приспособлений.
Различают три этапа становления техники: господство орудий труда, господство машин, господство автоматов. На первом этапе, который длился с доисторических времен до XIX в., техника представлена орудиями труда. Основной силой производства является человек, а орудия труда выступают в качестве дополнительных усилителей его природных физических способностей. На этом этапе техника находится в примитивном, неразвитом состоянии, и поэтому как культурный феномен практически не замечается.
Второй этап развития техники связан с появлением машинного производства в XIX в. В этот период начинается процесс сближения науки и техники, а также стремительное развитие последней. Теперь основной силой производства выступает машина, а человек превращается в ее придаток. Именно в этот период складывается современная техническая или технотронная цивилизация, техника становится важнейшим элементом культуры, поэтому в философии формулируется проблема ее осмысления.
Примерно со второй половины XX в. начинается третий этап развития техники, связанный с применением автоматов. Человек постепенно выводится за пределы процесса производства и выступает в качестве организатора и руководителя этого процесса. Машина теперь не просто орудие, средство; человек в определенном смысле вступает с ней в коммуникацию. Так, например, компьютер можно рассматривать как примитивный аналог мыслительной деятельности человека. Безусловно, компьютер — средство, с помощью которого человек решает множество разнообразных задач. Но при этом, взаимодействуя с компьютером, человек испытывает влияние виртуальной среды, появляющейся вместе с компьютерной техникой. Как и всякое общение, коммуникация человека и машины строится по определенным правилам. Человек, с одной стороны, задает эти правила, а с другой — вынужден подчиняться им. Учитывая, что процесс компьютеризации становится тотальным, проблема взаимодействия человека и машины из частно-научной переходит в разряд общегуманитарной.
Немецкий философ К. Ясперс выделяет следующие характерные черты современной техники. Техника есть применение силы природы против нее самой, она характеризуется способностью господствовать, а не созидать. Техника выступает посредствующим звеном между человеком и природой и является частью общей рационализации современного общества. Создание и использование техники основано на использовании научного знания и, следовательно, техника напрямую связана с наукой.
Современная техника является практическим продолжением науки. Технические новшества основываются на научных знаниях, а развитие техники, в свою очередь, ставит перед наукой новые задачи. В современной цивилизации наука превращается в непосредственную производительную силу, что создает предпосылки поточного производства орудий труда, технических приспособлений, которые становятся искусственными органами человека. В XX в. заговорили о новом культурном явлении, основанном на неразрывном единстве науки и техники, — научно-технической революции и ее следствии — научно-техническом прогрессе.
В философии XX в. наряду с понятиями «биосфера», «ноосфера» появляется понятие «техносфера»^ которым обозначается все то, что связано с производством и использованием техники. Это новая искусственная среда, созданная человеком и, с одной стороны, развивающая в нем способности изобретательства и предпринимательства, а с другой — порабощающая его. Влияние техники на культуру и цивилизацию чрезвычайно разнообразно, а в перспективе даже трудно предсказуемо. Действительно, техника создает новые эффективные средства для самореализации человека, но при этом накладывает на него серьезные ограничения. Рост потребностей человека только ускоряет этот двуединый процесс. Развитие техники способствует все более полному и адекватному удовлетворению потребностей человека, облегчению его труда и сокращению каждодневных физических усилий. Но, с другой стороны, оно порождает целый ряд гуманитарных проблем: хищническое использование природного сырья, одностороннюю специализацию труда, уменьшение ценности отдельной личности, появление невиданного прежде оружия массового уничтожения, загрязнение окружающей среды и т.п. Именно поэтому отношение к технике у современного человека двойственное. Ряд философов рассматривает технику и технический прогресс как несомненное зло, следствием которого является выхолащивание духовности, которое в конечном итоге приведет к самоуничтожению человечества. Сторонники технического прогресса, напротив, указывают на то, что техника освобождает человека от рутинного труда, экономит его время и позволяет сосредоточиться на более сложных задачах. И сторонники, и противники технического прогресса улавливают объективные моменты, связанные с состоянием современной технотронной цивилизации.
Однако более взвешенной является нейтральная позиция, продемонстрированная К. Ясперсом. Немецкий философ считал, что сама по себе техника не является ни добром, ни злом. Она имеет смысл только как средство достижения человеком определенных целей. Поэтому этические вопросы возникают в связи с тем, как техника используется человеком, т.е. в связи с человеческой деятельностью, но не с техникой самой по себе. Система техники, возникшая вместе с машинным производством, включает в себя человека не просто как необходимый, но как существенный элемент. Техника неустранима из современной цивилизации, поэтому человеку придется находить решение тех проблем, которые она порождает. При этом инструментом решения проблем может стать сама техника. Человеку следует находить разумные способы гармоничного сочетания техники с другими сферами культуры.
Возникновение философии техники как особой области философского знания связывают с появлением в 1877 г. труда Э. Каппа «Основания философии техники». Философия техники выделяется в особый раздел философии и является относительно самостоятельной областью исследования, тяготеющей прежде всего к гносеологии и эпистемологии. Тем не менее значительная часть проблем имеет ярко выраженный аксиологический, праксеологический или антропологический характер. Таким образом, можно говорить о том, что философия техники фокусирует на себе широкий круг философских проблем, вызванных к жизни современной технотронной эпохой, проблем, которые не могут быть решены в рамках узкоспециального научного исследования.