Стратагема тридцать шестая. Уступание — лучший прием 1 страница
Сохранять свои силы, избегая открытого противостояния.
Толкование:
Если победа противника неизбежна, и сражаться с ним больше нет возможности, то нужно либо сдаваться, либо договариваться о мире, либо бежать.
Сдаться означало бы потерпеть полное поражение.
Переговоры о мире — поражение наполовину. Бегство же еще не есть поражение. Избежать поражения крайне важно, ибо сие позволит в будущем одержать победу.
Смысл стратагемы по «Книге перемен»:
«Войско отступает на постоянные квартиры. Хулы не будет».
Эти слова взяты из толкования к четвертой черте все той же гексаграммы Ши. Это слабая черта на подобающем ей (четном по счету) месте.
Она знаменует освобождение от триграммы Воды — пространства опасности и неопределенности — и переход к еще большей уступчивости и мягкости: пять иньских черт гексаграммы как бы «вытесняют», подавляют единственную янскую черту. Но этот внутренний центр гексаграммы есть знак глубочайшего постоянства. Присутствие триграммы Земля показывает, что продвижение вперед (вверх по чертам гексаграммы) бесперспективно. Необходимо вернуться к внутренней триграмме — символу сокрытости и устойчивости, которые характеризуют Срединный Путь. Цель этого возвращения — нижняя иньская черта, соответствующая оборонительным позициям, укрепленному лагерю своих войск. «Нет ничего более обыкновенного», — так определяется исход этой гексаграммы в комментариях.
Иллюстрации:
1. В эпоху династии Сун полководец Би Цзайю, воевавший с армией царства Цзинь, оказался в неблагоприятном положении и был вынужден спешно оставить свой лагерь. Он приказал оставить на стенах лагеря все знамена и привязать к боевым барабанам зайцев таким образом, чтобы их свободные передние лапы касались барабанов. Войско Би Цзайю оставило лагерь, а зайцы, желая освободиться, били лапами по барабанам, производя с утра до вечера страшный шум. Воины Цзинь думали, что армия Би Цзайю все еще находится в лагере, и в течение трех дней не осмеливались войти в него.
2. Стратагему бегства не обязательно нужно понимать буквально. Порой она может принимать вид безобидной перемены темы разговора, как это удалось, например, одному из героев эпохи Троецарствия — Лю Бэю.
В начале эпохи Троецарствия Лю Бэю пришлось некоторое время находиться в лагере Цао Цао. Последний относился к Лю Бэю вполне дружески и часто приглашал к себе на пир. Однажды во время одного из таких дружеских пиров Цао Цао объявил Лю Бэю:
— Нынче в мире только два настоящих героя: ты да я!
Лю Бэй сразу же смекнул, к чему клонит Цао Цао: достаточно было ему согласиться с высказыванием Цао Цао — и тогда не сносить ему головы.
Лю Бэй побледнел и уронил свои палочки для еды на пол. Как раз в этот момент раздался громкий удар грома. Лю Бэй спокойно наклонился, поднял свои палочки и сказал:
— Это все получилось из-за грома…
— Что я слышу? Такой великий человек, как ты, боится грома? — сказал со смехом Цао Цао.
— Но ведь и о самом Конфуции сказано, что он «менялся в лице, услышав гром». Как же я сам могу иначе?
И Лю Бэй быстро переменил тему разговора. С тех пор Цао Цао не сомневался в отсутствии у Лю Бэя больших амбиций… и со временем пожалел об этом.
Дополнительные высказывания:
Мао Цзэдун писал о принципах военной стратегии: «Часто случается так, что, отдавая территорию, на самом деле сохраняешь ее за собой. Как говорят в народе, “чтобы взять, нужно сначала дать”».
«У-ЦЗЫ»
От составителя
Трактат «У-цзы» традиционно считался вторым по важности военным каноном Китая. В отличие от почти легендарного Сунь-цзы об авторе этой книги У Ци сохранились довольно подробные сведения, хотя уже при жизни этого человека его неординарные поступки давали пищу для разных пересудов и даже клеветнических слухов.
У Ци родился в середине V века до н. э. – как раз на рубеже эпохи Борющихся Царств, когда война стала главным средством государственной политики. Он был уроженцем царства Вэй, прекрасно владел оружием и досконально постиг военное дело. Изучал он и книжную премудрость конфуцианцев. Как многие талантливые молодые люди того времени, У Ци страстно мечтал о карьере государственного мужа, но его попытки получить хорошую должность долгое время не имели успеха. По преданию, он дал матери клятву на крови, что вернется в родной дом лишь советником государя. Разумеется, нашлось немало охотников насмехаться над честолюбивыми замыслами юноши. У Ци зарубил мечом три десятка своих обидчиков и ушел в соседнее царство Лу, где учился у известного конфуцианца Цзэн-цзы. Получив вскоре известие о смерти матери, он в самом деле не захотел возвращаться домой, так что Цзэн-цзы, более всего на свете ценивший уважение детей к родителям, прогнал своего честолюбивого ученика. Тем не менее со временем У Ци удалось привлечь к себе внимание правителя Лу, и он получил какую-то военную должность. Потом в пределы Лу вторглись войска соседнего, более сильного царства Ци, и луский правитель хотел назначить У Ци командующим армией, но усомнился в его преданности, поскольку жена У Ци была родом из Ци. Тогда У Ци убил свою жену (по другой, более заслуживающей доверия версии он просто развелся с ней), возглавил войско Лу и в короткий срок разгромил гораздо более многочисленную армию Ци.
Успехи У Ци вызвали вполне предсказуемую реакцию луских царедворцев. Они постарались убедить луского правителя в том, что из-за громких побед главнокомандующего Лу лишь наживет себе новых врагов. И У Ци был уволен со службы.
Тогда У Ци предложил свои услуги правителю одного из уделов в царстве Вэй. Советник последнего охарактеризовал У Ци как человека «жадного и своевольного», но превосходного военачальника. Этот отзыв по-своему очень характерен: необычайное прямодушие и твердость У Ци неизменно вызывали жгучую ненависть у разного рода придворных интриганов, и в конце концов знаменитый полководец пал жертвой этой ненависти. Что же касается «жадности и своеволия» У Ци, то их в его облике и поведении разглядеть как раз труднее всего. В биографии У Ци сообщается: «Будучи командующим, У Ци носил такое же платье и ел ту же еду, что и простые воины. Ложась спать, он не стелил циновку, а в походе не ездил верхом или в повозке. Он сам складывал остатки трапезы и разделял все тяготы военной жизни со своими подчиненными».
Вообще У Ци прославился, помимо прочего, еще и безукоризненной верностью своему слову. Рассказывают, как однажды он встретил на дороге старого друга и пригласил его вместе отобедать. Друг принял приглашение, но отлучился по срочному делу, а У Ци ждал его на том же месте целую ночь, пока, наконец, друг не появился снова. Его новый господин находил, что У Ци «искусно управляет войсками, бескорыстен и справедлив и умеет завоевать любовь воинов».
У Ци и в самом деле случалось выступать в роли моралиста. Переехав в Вэй и получив в управление удел на западных рубежах царства, У Ци поучал местного правителя, восхищавшегося неприступными горами на рубеже своих владений, что лучшая защита для государства – не грозные горы и бурные реки, а царская добродетель. «А если не взращивать добродетель, все люди, окружающие нас, будут нашими врагами», – закончил У Ци свои увещевания. Впрочем, в другом случае он предложил более сбалансированную формулу: государь, сказал он, должен «внутри пестовать добродетель благочестия, а вовне заниматься военными приготовлениями».
При всем своем почтении к морали в делах практической политики У Ци выступал, скорее, как сторонник школы законников (еще не сложившейся к тому времени). Так, на новом месте службы У Ци избавился от воздвигнутой на окраине вэйских владений смотровой вышки царства Цинь. Для этого он воспользовался помощью местных жителей, а действовал по рецептам законников, – посредством воспитания доверия к закону. Предание гласит, что однажды он повелел положить у западных ворот города тележную ось и объявить, что тот, кто вынесет ось за ворота, получит в награду дом и участок земли. Долгое время никто не решался вынести эту ось, подозревая подвох. Потом кто-то сделал это и получил обещанное. Потом У Ци распорядился выставить у восточных ворот мешок с бобами и объявить, что тот, кто вынесет этот мешок за ворота, получит такую же награду, как и в первом случае. На этот раз желающих выполнить приказ было хоть отбавляй. Наконец У Ци объявил, что назавтра поведет своих людей на штурм смотровой башни Цинь, и тот, кто первым взойдет на ее верхний этаж, получит знатный титул и удел. Нечего и говорить, что все жители городка с энтузиазмом ринулись в бой.
Через некоторое время интриги вэйских царедворцев, для которых непобедимый и неподкупный полководец был как бельмо на глазу, вынудили У Ци бежать на юг, в царство Чу. Там, по свидетельству древних летописцев, он «упорядочил законы, упразднил излишние должности и расселил родственников царя на пустующих землях, чтобы улучшить снабжение и обучение войск». По отзыву историка Сыма Цяня, на новом месте службы он «заботился о храбрых воинах, выгнал бесполезных чиновников, укреплял армию, отдалял от двора бестолковых болтунов из числа царских советников». Новый командующий чуской армии одержал несколько блестящих побед на армиями северных государств и значительно расширил владения чусцев. Естественно, он опять нажил себе могущественных врагов среди местных аристократов, которые не раз пытались убить смелого реформатора. Как только умер царь, покровительствовавший У Ци, толпа чуских вельмож ворвалась во дворец с намерением расправиться с У Ци. Тот спрятался за телом покойного царя, и стрелы заговорщиков, пронзив У Ци, вонзились и в тело покойного государя. Когда на престол Чу взошел новый царь, он велел казнить более семидесяти человек из числа стрелявших в У Ци и их родственников. Так великий стратег сумел отомстить своим врагам даже после смерти. Впрочем, Сыма Цянь извлек из жизни У Ци назидательный вывод: У Ци, записал знаменитый историк, «утверждал, что добродетель важнее условий местности, а сам был вынужден бежать в Чу, где лишился жизни из-за собственной строгости и бессердечия. Как это прискорбно!»
***
Трактат «У-цзы» сложился в окончательном виде далеко не сразу – вероятно, не раньше чем через два столетия после смерти У Ци. Он относится к периоду службы У Ци в царстве Вэй и несет на себе явственную печать ума его создателя – ума трезвого, всецело практического, более всего ценящего ясность и точность мысли. Перевод академика Н. И. Конрада передает эти достоинства оригинала.
Введение
1. У Ци, в связи со своим военным искусством, был принят вэйским князем Вэнь-хоу.
2. Вэнь-хоу сказал:
– Я не люблю военного дела.
У Ци сказал:
– По тому, что я вижу, я сужу о том, что скрыто; по тому, что было, я заключаю о том, что будет. Государь, почему у вас слово расходится с мыслями?
3. Сейчас вы круглый год приказываете выделывать кожи, покрываете их киноварью и лаком, раскрашиваете их красной и синей краской, разрисовываете слонами и единорогами. Но если надеть эти кожи на себя в зимние дни, они не согреют; если надеть их в летние дни, они не дадут прохлады. Большие пики вы делаете длиною в два чжана четыре чи, малые пики – в один чжан два чи. Колесницы вы строите такие, что они закрывают собою дома. Колеса у них покрыты кожей, втулки для осей прикрыты. Смотреть на них – они некрасивы, ездить на них по полям – они тяжелы. Я не знаю, государь, на что Вы их будете употреблять.
4. Если вы заготовили это все для наступления и обороны, но при этом не нашли себе человека, который умеет всем этим пользоваться, это все равно как если бы наседка стала бросаться на хорька, кормящая собака нападать на тигра. Пусть будет у вас желание биться – все равно вы сейчас же погибнете.
5. В древности Чэн Сан развивал у себя гражданское начало и забросил военное дело; этим он погубил свое государство. Ю Ху полагался во всем на многочисленное войско и ценил одну храбрость; через это он утратил родные храмы. Мудрый правитель, учась на этом, непременно у себя в стране развивает гражданские начала, а против внешних врагов держит наготове свою воинскую силу.
6. Поэтому не выступать против неприятеля – значит не выполнять свой долг. Скорбеть о павших – значит не иметь в себе гуманности.[491]
7. Тут князь Вэнь-хоу сам разостлал для У-цзы циновку, супруга князя поднесла ему чару вина; князь совершил в честь У-цзы возлияние в храме и поставил его у себя главным военачальником.
8. У Ци защитил Сихэ. Больших сражений с князьями он имел семьдесят шесть, одержал полную победу в шестидесяти четырех из них; в остальных случаях сражения окончились вничью. Он расширил территорию во все четыре стороны, занял земли на тысячи ли. Таковы подвиги У Ци.
Глава первая
ЗАБОТА О ГОСУДАРСТВЕ
Часть первая
1. У-цзы сказал:
– В древности все, кто заботился о государстве, непременно прежде всего просвещали свой народ и любили своих людей.
2. Есть четыре несогласия: когда в государстве нет согласия, нельзя выставить войско; когда в войске нет согласия, нельзя выступить в лагерь; когда в лагере нет согласия, нельзя двинуться и сразиться; когда в сражении нет согласия, нельзя добиться победы.
3. Поэтому если государь, знающий Путь, хочет поднять свой народ, он прежде всего устанавливает согласие и только потом предпринимает большое дело.
4. Он не доверяет своим личным суждениям, а непременно объявляет об этом в храме предков, прибегает к гаданию по черепахе, сопоставляет это с временем и, если все сулит удачу, только после этого поднимается.
5. Когда народ, видя, что государь так бережет его жизнь, так скорбит о его смерти, предстанет вместе со своим государем перед опасностью, воины будут считать наступление и смерть славой, а отступление и жизнь – позором.
Часть вторая
1. У-цзы сказал:
– Путь есть то, что обусловливает обращение к первооснове и возвращение к первоначалу. Долг есть то, что обусловливает совершение поступков и достижение результатов. Рассудительность есть то, что обусловливает удаление от вреда и приобретение выгоды. Сообразительность есть то, что обусловливает поддержание дела и сохранность сделанного.
2. Если действия человека не согласуются с Путем, а поступки не согласуются с долгом, то, пусть этот человек и находится среди великих, пребывает среди знатных, все равно – беда непременно настигнет его.
3. Поэтому совершенный человек посредством Пути приводит людей к благу, посредством долга управляет ими, посредством норм руководит их действиями, посредством гуманности привлекает их.
4. Где эти четыре добродетели осуществляются, там – подъем; где их отбрасывают, там – упадок.
5. Поэтому, когда Чэн Тан убил Цзе-вана, народ Ся возликовал; когда У-ван поразил Чжоу-вана, жители Инь не порицали его. В своих поступках те следовали велениям Неба и желаниям людей. Поэтому они и смогли так сделать.
Часть третья
1. У-цзы сказал:
– Правя государством и управляя армией, надлежит учить общественным нормам, воодушевлять сознанием долга, внушать чувство чести.
2. Когда у людей есть чувство чести, в большом государстве этого достаточно, чтобы сражаться, в малом государстве этого достаточно, чтобы защищаться.
3. Но побеждать, сражаясь, – легко. Побеждать, защищаясь, – трудно.
4. Поэтому и сказано: когда государства Поднебесной воюют, у тех, кто победит пять раз, случается несчастье; кто победит четыре раза – ослабевает; кто победит три раза – становится первым среди князей; кто победит два раза – становится ваном; кто победит один раз – верховным властителем. Мало таких, кто овладел Поднебесной частыми победами, но много таких, кто от этих побед погибал.
Часть четвертая
1. У-цзы сказал:
– Причин, по которым начинается война, пять. Первая – борьба из-за честолюбия, вторая – борьба из-за выгод, третья – накопление вражды, четвертая – внутренние беспорядки, пятая – голод.
2. Названий войны также пять. Первое – война справедливая, второе – война захватническая, третье – война личная, четвертое – война насилия, пятое – война против самих себя.
3. Когда пресекают насилия и спасают свою страну от беспорядков, это война справедливая. Когда нападают, полагаясь на многочисленность своей армии, это война захватническая. Когда поднимают войско из-за своего гнева, это война личная. Когда отбрасывают всякую законность и гонятся за одной выгодой, это война насилия. Когда поднимают всю страну и двигают многочисленную армию, в то время как в стране беспорядки и люди изнемогают, это война против самих себя.
4. Для прекращения каждой из этих пяти войн имеются свои пути. Справедливая война непременно прекращается законностью; захватническая война непременно прекращается смирением; личная война непременно предупреждается искусной речью; война насилия непременно преодолевается обманом; война против самих себя непременно преодолевается искусной тактикой.
Часть пятая
1. Князь У-хоу сказал:
– Я хотел бы узнать у Вас, как следует управлять армией, оценивать людей и укреплять свое государство.
У Ци на это ответил:
– Мудрые государи древности строго соблюдали законы, касающиеся правителя и подданных, соблюдали правила, касающиеся высших и низших; они воспитывали народ в соответствии с обычаями, подбирали талантливых людей и, таким образом, были всегда готовы ко всяким случайностям.
3. В древности циский князь Хуань набрал пятьдесят тысяч воинов и благодаря им стал гегемоном среди князей. Цзиньский князь Вэнь набрал в свои передовые части сорок тысяч человек и благодаря им добился исполнения своих желаний. Циньский князь My имел тридцать тысяч непобедимого войска и благодаря этому покорил своих противников-соседей.
4. Поэтому правители могучих государств обязательно изучают свой народ; они собирают из своего народа отважных и храбрых, сильных духом и телом и составляют из них отряд; они собирают таких, кто с радостью идет в бой, отдает все свои силы борьбе и этим проявляет свою преданность и храбрость, и составляют из них отряд; собирают таких, кто может переходить через горы, проходить далекие расстояния, кто быстр в ходьбе, умеет хорошо делать переходы, и составляют из них отряд; они собирают таких слуг, кто утратил свое положение и хочет снова иметь заслуги пред государем, и составляют из них отряд; они собирают таких, кто сдал крепости, не смог защититься, кто хочет смыть свой позор, и составляют из них отряд. Эти пять отрядов являются отборными частями армии.
5. Если иметь три тысячи таких людей, можно, выходя изнутри, прорвать окружение противника; вторгаясь извне, заставить крепость пасть.
Часть шестая
1. Князь У-хоу спросил:
– Хотел бы узнать, как нужно поступать, чтобы лагерь был всегда крепок, чтобы защита была всегда надежной, чтобы бой всегда приводил к победе.
У Ци на это ответил:
– Это можно видеть тут же, сейчас. Разве об этом спрашивают?
3. Когда государь умеет умных ставить наверху, а неразумных помещать внизу, его лагерь уже тем самым будет прочен.
4. Когда весь народ спокоен на своих полях и в своих домах, когда он питает добрые чувства к чиновникам, оборона уже тем самым крепка.
5. Когда народ считает своего государя хорошим, а соседние государства дурными, сражение уже тем самым выиграно.
Часть седьмая
1. Князь У-хоу однажды совещался со своими слугами, и среди них не оказалось ни одного, кто мог бы с ним сравниться по уму. Поэтому, покидая зал совета, он имел довольный вид.
2. У Ци тогда выступил и сказал:
– В прежние времена чуский князь Чжуан однажды совещался со своими слугами, и среди них не оказалось ни одного, кто мог бы с ним сравниться по уму. Поэтому, покидая зал совета, он имел опечаленный вид. Шэнь-гун спросил его: «Государь, у Вас опечаленный вид, отчего это?» И тот ответил: «Я слышал, что на свете всегда бывают совершенные, что в государстве никогда не бывает недостатка в умных. Кто сумеет получить в наставники совершенного, тот – ван; кто умеет получить в друзья умных, тот – гегемон. Но вот я… у меня нет талантов. И среди моих слуг нет ни одного, кто мог бы сравниться со мной по уму. Чуское государство в опасности».
3. Чуский Чжуан-гун был опечален этим. Вы же, государь, этим довольны. В душе своей я побаиваюсь.
Глава вторая
ОБ ОЦЕНКЕ ПРОТИВНИКА
Часть первая
1. Князь У-хоу, обращаясь к У-цзы, сказал:
– В настоящее время Цинь грозит мне с запада, Чу охватывает меня с юга, Чжао толкает меня с севера, Ци стоит передо мной на востоке, Янь отрезает мне дорогу назад, Хань преграждает мне путь вперед. Армии шести государств стерегут меня со всех сторон. Положение мое чрезвычайно затруднительно. Я очень опечален этим. Что мне делать?
2. У Ци ответил:
– Для того чтобы сохранить государство в благополучии, самое драгоценное – это предосторожность. Сейчас вы, государь, уже приняли меры предосторожности. Беда далека от вас.
3. Попрошу вас обсудить нравы и обычаи в этих шести государствах. Армия у Ци: она упорна, но не крепка. Армия у Цинь: там сражаются по отдельности, каждый сам по себе. Армия у Чу: она хорошо организована, но не может устойчиво держаться. Армия у Янь: она хорошо защищается и не бежит. Армия у Хань и Чжао: она хорошо организована, но не может быть использована.
4. Нрав у цисцев твердый; страна у них богатая; князья и их слуги надменны и предаются роскоши, о народе не думают. Правление у них слабое, жалованья неравномерны. В одном строю у них два сердца. Передовые части у них упорны, задние ненадежны. Поэтому армия Ци внушительна, но не крепка.
5. Для того чтобы разбить ее, нужно разделить ее на три части, гнать ее справа и слева, угрожая, все время следовать за ней; тогда она будет разбита.
6. Нрав у циньцев сильный; земля у них гористая, правление у них строгое, награды и наказания справедливы. Люди там неуступчивы и преисполнены боевого духа. Но они сражаются по отдельности, каждый сам за себя.
7. Для того чтобы разбить их, нужно прежде всего поманить их какой-нибудь выгодой и самому отойти. Воины у них, жадные до добычи, отделятся от своих военачальников. Если этим воспользоваться и погнать их по отдельности, устроить засаду и ударить в нужный момент, можно захватить и их полководца.
8. Нрав у чусцев слабый; страна у них обширная, правление шумливое, народ утомлен. Поэтому, хотя армия у них и хорошо организована, она не может продержаться долго.
9. Для того чтобы разбить ее, нужно сначала, напав на ее расположение, лишить ее энергии, продвинуться вперед потихоньку, отступить назад быстро, утомлять ее и довести до истощения, в открытый же бой не вступать. Такая армия будет разбита.
10. Нрав у яньцев прямой, народ у них добронравный, любит храбрость и справедливость, хитрость и обман у них редки. Поэтому армия у них хорошо защищается и не бежит.
11. Для того чтобы разбить ее, нужно идти за нею и тревожить ее, но, соприкоснувшись с ней, сейчас же от нее отделиться; погнавшись за ней, сейчас же отойти назад. Тогда высшие у них растеряются, низшие станут бояться. Если спрятать свои боевые колесницы и всадников на той дороге, по которой они обязательно будут подходить, их полководец попадает в плен.
12. Чжао и Хань – государства, расположенные посредине. Нрав у них мягкий, правление справедливое, но народ у них устал от войн; они привычны к военному делу, но плохо слушаются командиров, считают, что жалованье у них слишком малое, у воинов нет готовности умереть. Поэтому, хотя армия у них и хорошо организована, она не может быть пущена в ход.
13. Для того чтобы разбить их, нужно производить давление на них на расстоянии. Если появится большое войско, отражать его; если они пойдут назад, преследовать их и таким образом утомлять их войско. Таково положение с их армиями.
14. В армии всегда найдутся воины, храбрые, как тигры; найдутся сильные, легко поднимающие тяжелый треножник; найдутся ходоки, идущие быстрее боевых коней; всегда найдутся люди, которые смогут отнять знамя, заколоть полководца. Таких нужно отобрать, отделить их от прочих, любить и ценить их. В них – судьба армии.
15. Если окажутся такие, кто искусен в употреблении оружия, кто способен и силен, крепок здоровьем и подвижен, кто помышляет о том, чтобы поглотить противника, нужно добавить им титулов и с их помощью добиться победы.
16. Если заботиться об их отцах и матерях, женах и детях, если награждать их щедро, а наказывать строго, это будут воины, укрепляющие армию; с ними можно продержаться долго. Если уметь тщательно оценивать все это, можно разбить вдвое сильного противника.
17. Князь У-хоу сказал:
– Хорошо!
Часть вторая
1. У-цзы сказал:
– Займемся оценкой противника. Таких противников, с которыми надлежит, не прибегая ни к каким гаданиям, вступать в бой, бывает восемь.
2. Первый: когда он при резком ветре и сильном холоде встает рано и, проснувшись, сразу же уходит, переходит реки, ломая лед, и не боится трудностей.
3. Второй: когда в разгаре лета в сильную жару он встает поздно и, не давая себе отдыха, идет и идет, терпит голод и жажду, старается преодолеть большое расстояние.
4. Третий: когда его войско уже долго стоит на месте, когда провианта у него уже нет, когда население злобствует и гневается, когда неблагоприятные знамения появляются одно за другим, когда полководец не может со всем этим справиться.
5. Четвертый: когда боевые припасы уже истощены, топлива и корма для коней мало, когда погода ненастная, дождей много, когда хочешь пограбить и нечего.
6. Пятый: когда солдат немного, когда с водой и местностью неблагополучно, когда люди и кони болеют, а от соседей никто не приходит.
7. Шестой: когда дорога далекая, а день уже смеркся, когда воины устали и боятся, когда они изнурены и еще не ели, когда они, сняв с себя доспехи, отдыхают.
8. Седьмой: когда авторитет полководца слаб, власть командиров непрочна, солдаты неустойчивы; когда армия постоянно пугается, когда помощи ей ниоткуда нет.
9. Восьмой: когда позиция еще не выбрана, разбивка лагеря еще не закончена; когда они идут по склону и переходят высоту, наполовину скрыты из вида, наполовину видны.
10. На таких противников надлежит нападать без всяких колебаний.
11. Таких противников, от которых надлежит, не прибегая ни к каким гаданиям, уклоняться, бывает шесть.
12. Первый: когда территория у противника обширная и людей и богатств много.
13. Второй: когда у него высшие любят низших и благодеяния распространяются повсюду.
14. Третий: когда награды у него справедливы, а наказания заслуженны; когда прибегают к тому и другому обязательно своевременно.
15. Четвертый: когда возвышают за заслуги и помещают в ряды знатных, когда вверяют дела умным и пользуются талантливыми.
16. Пятый: когда войско многочисленное, а вооружение наилучшее.
17. Шестой: когда все соседи шлют подкрепления, когда помогает большое государство.
18. Если вы не превосходите такого противника, уклоняйтесь от столкновения с ним без всяких колебаний.
19. Это значит: выступай, когда видишь, что можно, отступай, когда знаешь, что трудно.
Часть третья
1. Князь У-хоу спросил:
– Я хотел бы уметь по внешнему виду противника узнавать его внутреннее состояние; по тому, как он идет, понимать, как он стоит, и таким способом определять победу и поражения. Могу ли я услышать об этом от Вас?
2. У-цзы ответил:
– Если противник идет легкомысленно и беспечно, если знамена у него в беспорядке, если люди и кони у него все время оборачиваются по сторонам, можно с одним нападать на десятерых. Только не следует ни в коем случае давать ему выправиться.
3. Если к нему не собираются князья, если между государем и подданными несогласие, если рвы и валы не сооружены, если запрещения и приказы не издаются, если армия беспорядочно шумлива, хочет идти вперед и не может, хочет идти назад и не осмеливается, можно с половинными силами напасть на вдвойне сильнейшего противника. В таком случае сражайся хоть сотню раз, опасности не будет.
Часть четвертая
1. Князь У-хоу спросил:
– Когда обязательно надлежит нападать на противника?
2. У-цзы на это ответил:
– Ведя войну, необходимо точно знать, в чем сильные и слабые стороны противника, и направиться туда, где у него опасное место.