Глава 12. Коварные обстоятельства.
Известие об очередном нападении вызвало новый приступ паники у обитателей Хогвартса. Теперь напали на чистокровную, и даже слизеринцы начали нервно оглядываться в пустынных коридорах, опасаясь нападения. Не слышно было шумных разговоров и смеха, Гарри казалось, что в школе повисла мертвая тишина, которая становилась просто невыносимо тяжелой, когда окружающие замечали его. Больше не было перешептываний, колких замечаний и летящих в спину оскорблений. Они боялись его. Каждый из них смотрел ему вслед со страхом и презрением, каждый из них страшился стать следующим. За завтраком, на следующий день после нападения на Чжоу, директор объявил, что все студенты должны покинуть школу на Рождественские каникулы, и в тот же вечер Снейп собрал слизеринцев, чтобы разъяснить сложившуюся ситуацию. В целом все сводилось к тому, что Хогвартс могут закрыть. Об этом же говорил Драко, отец которого состоял в Совете попечителей, в подобных обстоятельствах всё это было ожидаемо и логично. Всё катилось в чёрную дыру, и никто ничего не мог сделать. Не мог или не хотел.
Квиддич отменили, что привело Маркуса Флинта в чёрное уныние, а у Гарри появилось больше свободного времени, которое он тратил на дополнительные занятия или бесцельные блуждания по территории школы. Ему так надоел этот хаос, что всё чаще и чаще мальчик начал сбегать от сокурсников и без дела слоняться по двору. Общаться с кем бы то ни было, ему совершенно не хотелось, а единственный человек, который сейчас был ему нужен, продолжал избегать его. Несколько раз Поттер пытался завести с Томом разговор, но оказалось, что это довольно сложно сделать, если собеседник тебя полностью игнорирует.
К концу ноября выпал снег, мелкий и больше похожий на дождь, температура резко упала, а дорожки превратились в грязевое месиво. Кутаясь в тёплую мантию, Гарри сидел на поваленном дереве возле самой границы Запретного Леса и смотрел как мимо него, выстроившись в неровные шеренги, ползут десятки разнообразных пауков, скрываясь в опавших листьях и пожухшей траве.
«И куда вы все направляетесь?» — недоумевал Поттер.
Шаги за спиной он услышал не сразу, а обернувшись, чуть не вскрикнул от неожиданности. Над ним возвышалось огромное косматое чудище, сжимающее в гигантских лапищах тела мертвых птиц. Этого зрелища мальчику вполне хватило, чтобы, вскочив на ноги, отпрыгнуть от великана на безопасное расстояние. Он даже успел нащупать в кармане волшебную палочку, прежде чем понял, что перед ним стоит их школьный лесник.
— Гарри? — пробасил великан. — Ты чего это тут сидишь? Не стоит тебе возле самого леса болтаться, опасно это.
— Э-м… ну да, спасибо мистер… э-э-э...
— Хагрид я, Рубеус Хагрид, и не надо всяких там мистеров, — он махнул здоровой ручищей в каком-то неопределенном жесте.
— Ага, — бестолково кивнул Поттер, внимание которого всецело занимали дохлые птицы. Перехватив взгляд второкурсника, лесник нахмурился.
— Зарезал кто-то, — посетовал он, — не первый раз уже, я всё говорю и говорю, что надо бы от хищников забор поставить, да тут, видите ли, какая-то зона особенная, нельзя заборы строить, вон опять кур моих убили.
— Да, сэр, мне очень жаль, — вежливо отозвался Гарри, отступая на шаг. — А вы не думали домик для них построить, ну или там загончик?
— Бесполезно, — вздохнул Хагрид, — все равно пролезут, — он сокрушенно покачал головой и помолчал, после чего снова посмотрел на слизеринца. — Ты бы это… шел в школу, а то вон холод-то какой, а ты без шарфа, да без шапки. И, Гарри, — лесник вдруг обеспокоенно посмотрел на мальчика, — ты один-то не ходи, вон какие страсти творятся, нельзя тебе одному ходить.
— Спасибо, — Гарри улыбнулся и поспешил к школе. Ну да, если не принимать во внимание устрашающую внешность, то Хагрид производил вполне славное впечатление. И он не смотрел на Гарри так, будто ждал от него какой-то подлости. Это… поднимало настроение.
У самого входа в Хогвартс Поттер замедлил шаг и пригляделся. В холле на лестнице, явно ожидая кого-то, стоял высокий светловолосый мужчина. Эту осанку и надменное выражение лица мальчик узнал сразу. Волшебник как раз обернулся, заметив приближающегося слизеринца.
— А, мистер Поттер, — холодно поприветствовал он, — приятно видеть вас в добром здравии.
— Добрый день, мистер Малфой, — вежливо поздоровался Гарри и попытался просочиться мимо, когда путь ему преградила трость Люциуса. Мальчик поднял непонимающий взгляд на старшего мага, тот ответил ему сдержанной улыбкой. — Любопытные события происходят в стенах этой школы, вы не находите, мистер Поттер?
— Нахожу, — спокойно согласился слизеринец, — если нападения на студентов можно назвать «любопытным событием».
— Вы довольно дерзкий ребенок, — заметил Малфой.
— А вы довольно бестактны, сэр, — парировал мальчик, бросив красноречивый взгляд на трость Люциуса, тот не спеша отступил в сторону.
— Мои извинения, мистер Поттер, вижу, вы спешите, — он усмехнулся, провожая мальчика бесстрастным взглядом.
«Если Малфой пожаловал в школу, значит, дела плохи, — подумал Гарри, шагая по коридору. — Спорю на что угодно, он наведывался к директору».
* * *
Путь от кабинета зелий до кабинета чар занимал слишком много времени, по мнению Гарри. Мальчик ускорил шаг, чтобы не опоздать на следующий урок, не хватало ещё получать нагоняй за каждую мелочь, он и так впал в немилость у большинства обитателей Хогвартса, и дело было не только в подозрениях относительно его причастности к нападениям, но и в самом Поттере. Даже Гермиона с трудом выносила его поведение, а что уж говорить об остальных. Те немногие, что придерживались нейтральной позиции относительно Гарри и пытались быть с ним дружелюбными, в ответ получали или тотальное безразличие или раздраженное шипение, в итоге даже слизеринцы начали сторониться его. Гарри понимал, что эта его нелюдимость наконец принесла свои плоды, и он стал изгоем даже на собственном факультете, но поделать ничего не мог. У него не было ни сил, ни желания быть милым и вежливым — какой в этом смысл? У него и так уже «потрясающая» репутация, так зачем утруждаться?
Он уже почти добрался до кабинета чар, когда кто-то весьма ощутимо и определенно не случайно задел его плечом. Гарри повернул голову и наткнулся на очередной озлобленный взгляд. Какой по счету за эти месяцы?
— Смотри куда идёшь, Поттер, — гриффиндорский второкурсник смотрел на него с удивительной смесью страха и гнева, — или ты думаешь, что теперь тебе вся школа принадлежит?
— Ой, Финниган, это что, был сарказм? — с издёвкой уточнил Гарри. — Мой тебе совет, воздержись от него в будущем, а то ты выглядишь жалко.
— Я на тебя посмотрю, когда ты наконец вылетишь отсюда, — фыркнул Симус. — Вот это будет более жалкое зрелище, чем ты можешь себе представить.
— Да? А с чего бы мне отсюда вылетать? — невинно протянул Поттер. — Правил я не нарушаю, студентов не задираю, да и учусь получше некоторых.
— Да кто ты такой, чтобы…
— Симус, хватит, — на плечо гриффиндорца легла рука его сокурсника, имя которого Гарри не помнил, — он того не стоит.
— Брось, Дин, ему давно пора показать, где его место! — Финниган раздраженно фыркнул и смерил слизеринца презрительным взглядом.
Вокруг них собрались гриффиндорские второкурсники, которые, судя по всему, были где-то неподалеку всё это время. Все они буравили Гарри враждебными взглядами. Все. Кроме нескольких учеников, не присоединившихся к своим сокурсникам и наблюдающих за происходящим со стороны. Не обращая внимания на предостерегающие взгляды, которые бросала в его сторону Гермиона, Поттер окинул окруживших его ребят надменным взглядом, после чего взглянул на Симуса.
— Внушительная группа поддержки, Финниган, — заметил он, — все вместе мне моё место показывать будете?
— А ты настаиваешь? — это уже был другой гриффиндорец и по тому, как он выглядел, ему не терпелось устроить драку.
— Гарри, слушай, — от толпы закипающих второкурсников отделился рыжеволосый парень, который в отличие от своих друзей выглядел скорее обеспокоенным, чем разозлённым, — здесь никто не хочет ссор.
— Да ну? — Поттер выразительно посмотрел на Симуса.
— Просто скажи, это действительно ты открыл Тайную Комнату? — игнорируя его замечания, спросил Уизли.
— А это разве что-то изменит? — вместо прежнего запала, Гарри вдруг почувствовал усталость.
— Просто ответь на вопрос, — Рон смотрел прямо ему в глаза, и Поттер неожиданно понял, что ему до смерти надоел весь этот фарс.
— Нет, — ровно и твердо ответил он, — я не открывал Тайную Комнату.
— Чушь! — рявкнул Симус. — Все прекрасно знают, что это ты! Ищи других дураков, которые тебе поверят!
— Видишь? — глянув на Рона, Поттер пожал плечами. — Я же говорю, что это бессмысленно, — потом он повернулся к Симусу, от которого волнами исходила злость. — И кстати о дураках, Финниган, если ты и правда думаешь, что это был я, то лучше не лезь ко мне.
— Это угроза? — ощетинился гриффиндорец.
— Нет, идиот, совет на будущее, — Поттер закатил глаза. — А теперь уйди с моей дороги, я, видишь ли, спешу.
— Ах ты!.. — Симус выхватил волшебную палочку.
— Стой! — Дин попытался схватить друга за руку, но тот успел произнести заклинание, Гарри увернулся от оранжевого луча и круто развернулся, сжимая в руке собственную волшебную палочку. Мгновением позже Симус был обезоружен, растерявшиеся было гриффиндорцы, которые не привыкли всем скопом нападать на одного, тут же заслонили сокурсника, направляя на Поттера свои волшебные палочки. Ровно десять секунд ничего не происходило, затем коридор озарили вспышки разнообразных заклинаний. Гарри толком и не знал, сколько продолжалась эта так называемая дуэль, но определенно не так долго, как ему показалось. Плечо обожгла резкая боль, слизеринец вскрикнул и отвлекся, не заметив, как в него летит ещё одно проклятье. Синий луч сбил мальчика с ног, и он выронил из рук волшебную палочку. Не успел Гарри прийти в себя, как его схватили за грудки и прижали к холодному каменному полу.
— Вот и всё, Поттер, — над ним, довольно ухмыляясь, навис Симус.
— Как это по-гриффиндорски — нападать вшестером на одного, — презрительно бросил Гарри, искоса глянув на столпившихся вокруг ребят.
К собственному удовлетворению слизеринец отметил, что большинство использованных им заклинаний попали в цель, об этом красноречиво говорили пара обездвиженных гриффиндорцев, лежащих на полу, мелкие ссадины и ушибы у тех, кого он успел сбить с ног, и красная сыпь, появившаяся у некоторых ребят после жалящего заклинания. О да, Гарри мог гордиться собой… хотя бы те несколько мгновений, пока его не придушили.
— Стойте! Хватит! — только сейчас до Поттера донёсся голос Гермионы. — Что вы творите?!
Мальчик скосил глаза в сторону подруги. Девочка замерла в нескольких шагах от них, она тяжело дышала и переводила горящий негодованием взгляд с одного гриффиндорца на другого.
— Уймись, Грейнджер! — мрачно посоветовал Дин, который после случившейся потасовки растерял остатки дипломатичности. Возможно, причиной этому послужил ещё и внушительного вида синяк на его скуле, куда попало заклинание Поттера.
— Во имя Мерлина! Что здесь происходит?! — все конфликтующие стороны обернулись на этот голос. К ним спешили МакГонагалл и Люпин. Гермиона выдохнула и облегченно улыбнулась, похожее выражение появилось и на лицах Рона, Невилла и ещё пары гриффиндорцев, которые не вмешивались в драку, остальные выглядели скорее раздосадованными. Разглядев всю картину целиком, Минерва сбилась с шага.
— Что… — она оторопело открывала рот, но никак не могла сформулировать вопрос, пребывая в глубоком потрясении, — как… — Оба профессора остановились возле главных участников драки, один из которых так и прижимал к полу другого, и оглядели собравшихся. Минерва, наконец, взяла себя в руки. — Кто-нибудь объяснит мне, что здесь творится? — потребовала она. — И, мистер Финниган,— ведьма бросила на своего студента раздраженный взгляд, — будьте так добры, слезьте с мистера Поттера.
Симус отпустил воротник Гарри и поднялся на ноги, слизеринец сел и принялся поправлять перекосившийся галстук, упрямо игнорируя происходящее, словно его это вовсе не касалось. Ремус шагнул ближе к нему, пытаясь определить наличие серьезных травм. На Люпина Поттер тоже внимания не обратил.
— Я жду объяснений, — настойчиво повторила Минерва.
— Это всё Поттер! — помедлив, сказал Симус. — Это он начал!
Остальные согласно загудели, профессора синхронно обернулись к слизеринцу, тот как раз поднялся на ноги и теперь отряхивал свою мантию. На заявление гриффиндорца он никак не отреагировал.
— Мистер Поттер…
— Ложь! — звенящий от напряжения голос Гермионы привлек внимание собравшихся, девочка дрожала то ли от гнева, то ли от волнения. — Гнусная ложь, Симус, ты и сам это знаешь! — она смотрела на Финнигана. — И ты смеешь называть себя гриффиндорцем?! Все вы! — она окинула сокурсников возмущенным взглядом.
— Он провоцировал нас! — защищаясь, крикнул Симус. — Будешь отрицать, Грейнджер? Ты слышала его!
— А ты что, кретин безмозглый, чтобы на любую провокацию реагировать?! — рявкнула Гермиона.
— Мисс Грейнджер! — тут же осадила её Минерва, после чего посмотрела на своих студентов с нескрываемым разочарованием. — У меня просто слов нет, — отчеканила она, переводя холодный взгляд с одного гриффиндорца на другого, — это переходит всякие границы. Все вы отправляетесь со мной к директору.
— Но, профессор…
— Тишина! — Минерва повысила голос, — спорить и перечить вы будете в другом месте и при других обстоятельствах!
Второкурсники затихли, и МакГонагалл посмотрела на Гарри. Слизеринец отошел на пару шагов от галдящей толпы и откровенно скучал.
— Мистер Поттер, отправляйтесь в больничное крыло, я пообщаюсь с вами позже.
— Спасибо, профессор, но я в порядке, — спокойно возразил Гарри.
— Тогда вы не будете возражать, мистер Поттер, если я попрошу вас проследовать за мной? — подал голос Люпин, шагнув к слизеринцу, тот пожал плечами.
— Конечно, сэр.
Минерва мгновение медлила, глядя то на Ремуса, то на Гарри, потом вздохнула.
— Какой сейчас у вас урок, мистер Поттер?
— Чары.
— Я предупрежу профессора Флитвика.
— Спасибо, мэм.
Гарри встретился взглядом с Минервой и впервые за всё это время, на его губах появилось подобие улыбки, хотя она скорее казалась вымученной, а не доброжелательной. Дав знак своим студентам следовать за ней, ведьма зашагала в сторону директорского кабинета. Поттер провожал гриффиндорцев задумчивым взглядом, когда на его плечо легла рука Ремуса.
— Идём, Гарри, — мягко сказал он, — надо бы заняться твоими синяками.
— В больничное крыло? — нахмурился мальчик.
— Думаю, можно и без него обойтись, — подумав, сообщил Люпин, Гарри чуть расслабился и кивнул.
С тех пор как он в последний раз был в кабинете Люпина, там мало что изменилось. Профессор открыл дверь, пропуская своего гостя в помещение, после чего вошел сам и плотно прикрыл за собой дверь. Пригласив слизеринца присесть в кресло возле своего рабочего стола, Ремус направился к шкафчику, где хранились зелья и мази. После непродолжительных поисков, профессор Защиты произнёс что-то вроде: «Ага!» и снял с полки небольшой стеклянный флакончик, который передал Гарри.
— Заживляющая мазь, — пояснил он, усаживаясь за свой стол, — ссадины и царапины она лечит довольно быстро, — он пристально посмотрел на мальчика. — Надеюсь, что более серьезных травм у тебя нет?
— Нет, — Поттер качнул головой, — дуэлянты из них совершенно никчёмные.
Некоторое время оба молчали, пока Гарри смазывал прохладной вязкой субстанцией свои синяки и ссадины на лице и руках. Наконец с лечением было покончено, и Люпин решил, что теперь можно выпить чаю. В кабинете висела умиротворяющая тишина. Гарри вертел в руках чашку, наблюдая за тем, как Ремус спокойно попивает свой чай, и удивлялся, почему профессор не заваливает его бесконечными вопросами. Все обычно с этого и начинали.
— Вы о чём-то хотели со мной поговорить, — напомнил мальчик.
— Хотел, — согласился волшебник, — но, честно говоря, не знаю, с чего начать, — он виновато улыбнулся.
— Начните сначала, — посоветовал Гарри, и сам же продолжил: — Вы тоже думаете, что это я открыл Тайную Комнату?
— Нет, — уверенно ответил Ремус, — а должен?
Гарри пожал плечами.
— Все так думают.
— Это ещё ничего не значит, — Люпин помолчал, — люди порой заблуждаются в своих суждениях.
— Но я змееуст, — тут же заспорил Поттер, — и слизеринец, к тому же! Разве вам не приходило в голову, что я… что мои родители… ну… были бы разочарованы? — его голос совсем стих. — Вдруг я и правда наследник Слизерина, что тогда?
— Думаю, Джеймса бы это позабавило, — со смешком заметил Ремус. — Он бы ещё всем хвастался, что его сын беспрецедентен во всех отношениях.
Гарри скептически изогнул бровь.
— Вряд ли, учитывая тот сценарий, в котором я беспощадно нападаю на людей.
— В том-то и дело, Гарри, ты всё также остаёшься сыном своих родителей и ни за что не стал бы причинять кому-то намеренный вред, — Люпин налил себе ещё чаю и задумчиво уставился в свою чашку. — Но даже если бы все было так, как ты говоришь, они бы не перестали любить тебя, Гарри, — мягко сказал он, глядя на слизеринца, — они бы гордились тобой, не смотря ни на что. В крайнем случае, попытались бы помочь тебе. Но разочарованы… никогда.
— А вы? — помолчав, сказал Гарри. — Вы тоже не разочарованны? Даже если бы это был я, вы бы не разочаровались?
— Нет, — волшебник чуть помедлил, — хотя я и был немного удивлен, когда узнал что ты змееуст.
— Только немного? — не поверил Поттер.
— Ну, довольно сильно, по правде говоря, — Люпин рассмеялся, — не часто встречаешь волшебника, обладающего таким редким даром.
— И тёмным к тому же, — мрачно пробормотал Поттер.
— Парсельтанг сам по себе не имеет негативного окраса, таким его делают люди, — спокойно возразил Ремус, — не взваливай на себя больше, чем нужно.
Они снова замолчали. Гарри рассматривал бледное лицо своего профессора, отмечая, что он выглядит уставшим и подавленным.
— Вы больны? — вдруг спросил мальчик.
— Нет, — помедлив, отозвался Ремус, — а почему ты спрашиваешь?
— Вы кажетесь больным, — просто ответил слизеринец.
— Я в порядке, — заверил его профессор, — но спасибо за заботу.
— Но вы чем-то обеспокоены, — продолжал допытываться Гарри.
— Ты прав, — он улыбнулся, — я беспокоюсь о тебе.
— Я в порядке, — вяло протянул Поттер.
Ремус промолчал, Гарри принялся ковырять пальцем ручку кресла, не зная, что ещё сказать. Ему очень хотелось что-то сказать. Но что? Вежливое молчание Люпина оказалось гораздо хуже самого страшного допроса с пристрастием, потому что то спокойное уважение, которое чувствовал по отношению к себе Поттер, вызывало в нём непреодолимое желание сохранить его во что бы то ни стало. Но что он мог сказать?
— Я, наверное, пойду, — тихо произнёс мальчик, Люпин склонил голову набок.
— Я тебя не держу, — ответил он, — но помни, пожалуйста, что если тебе захочется поговорить о чем-то, о чём угодно, я всегда рядом.
— Спасибо, — хрипло сказал Поттер, не двигаясь с места. — Сэр, не стоит беспокоиться обо мне, у меня всё хорошо, правда… я просто… просто, — он вдруг резко вскинул голову, взглянув в глаза старшего волшебника. — Я просто устал от всего этого! Нет, ну честно, почему как что, все сразу начинают указывать на меня пальцем?! Я хочу, чтобы меня оставили в покое! Чтобы перестали заваливать идиотскими расспросами, перестали смотреть на меня так, словно ждут от меня геройства или безумства в зависимости от ситуации! Мне надоело, что со мной то нянчатся, не давая проходу, то выбрасывают на помойку, как ненужную вещь! В прошлом году я не знал, как отделаться от этих восхищенных взглядов и приторного обожания, а в этом все они внезапно решили превратить меня во вселенское зло, это что, нормально?! Почему я просто не могу жить как все нормальные люди? — он всплеснул руками, чуть не опрокинув свою чашку. — Я знаю, знаю, что мне не стоит так реагировать, я и сам всегда считал, что это бессмысленно, пытаться изменить людей, но я так устал от них! И Том! Он просто отвернулся от меня! Я даже не понимаю, чем обидел его… и обидел ли? Я все думаю… постоянно думаю, может, он разочаровался во мне? Может, наша дружба с самого начала была обречена на провал? Может, дело в том, что он… — слизеринец осекся и замолчал, глядя на свои руки, — в том, что мы совершенно разные люди, у которых нет и не может быть ничего общего, — тихо договорил он.
Ремус внимательно наблюдал за мальчиком, который внезапно отбросил всё своё хладнокровие, превратившись, наконец, в растерянного двенадцатилетнего ребенка, напуганного и одинокого, не понимающего, что делать и как себя вести. Всё это время Ремус не мог понять, что движет сыном его лучшего друга, почему из доброжелательного светлого мальчика он вдруг превратился в нелюдимого дерзкого незнакомца, отталкивающего от себя всех и каждого. А двигал им самый обыкновенный страх.
— Гарри, — мягко окликнул застывшего ребенка Люпин, — всё, что с тобой происходит, может привести в отчаяние даже взрослого волшебника и нет ничего удивительного в том, что ты потерял контроль над ситуацией. Люди есть люди, и, стараясь измениться в угоду их желаниям, ты делаешь хуже только себе, — он помолчал. — Впрочем, ты и сам прекрасно это знаешь. Но я хочу сказать тебе одно. Ты ничего не добьешься, отталкивая от себя всех. Выстроив вокруг себя стену, ты в итоге окажешься в тюрьме, из которой не будет выхода. Не прячься от своих страхов, я понимаю, они пожирают и мучают тебя, но если ты наберешься смелости взглянуть им в глаза, наберешься смелости заглянуть в собственную душу, ты превратишь эти страхи в оружие гораздо более мощное, чем ты можешь себе представить.
По мере того как Люпин говорил, Гарри становился всё более и более удивленным.
— На распределении мне что-то похожее говорила Волшебная Шляпа, — прошептал он, — вроде того, что я должен заглянуть в самого себя…
— Возможно, стоит прислушаться? — предложил Ремус. — Иначе ты сам себя загонишь в тупик.
— Я просто запутался, — мальчик вздохнул, — мне надоело быть милым со всеми, — он кисло улыбнулся. — В итоге получается, что нет никакой разницы…
— Гарри, ты все равно не сможешь угодить всем…
— Да не в этом дело! — раздраженно перебил профессора Поттер. — Для меня нет никакой разницы. Я всегда считал, что быть доброжелательным и вежливым это правильно, что это сделает меня лучше, но понял, что ошибся.
— Я… не совсем понимаю, — в лёгкой растерянности признался Ремус.
— Я тоже, — вздохнул Гарри, — говорю же, что запутался. Ещё и с Томом не знаю что делать…
— Думаю, ситуация тебе подскажет, — задумчиво ответил Люпин, — сомневаюсь, что твой друг просто отвернулся от тебя. На первый взгляд не скажешь, но он очень дорожит вашей дружбой.
— Что-то я не заметил, — буркнул слизеринец, Ремус улыбнулся.
— Скажи мне, Гарри, когда ты начинаешь сторониться людей?
— Когда они мне надоедают, — тут же ответил мальчик.
— А ещё?
— Ну, — Поттер задумался, — когда, — тут в его глазах вспыхнуло понимание, — когда хочу скрыть свои проблемы!
— Не думаю, что вы так уж сильно отличаетесь, — заметил Люпин.
Гарри ответил ему широкой улыбкой.
* * *
Обед в Большом зале проходил в напряженной тишине. Направляясь к своему столу, Гарри чувствовал, как его провожают многочисленные взгляды мрачных студентов. Делая вид, что ничего не замечает, мальчик сел рядом с Драко и принялся накладывать в свою тарелку картофель.
— Где ты был? — неожиданно подал голос Теодор Нотт, нельзя сказать, что говорил он доброжелательно.
— У Люпина, — спокойно ответил Поттер.
— Зачем? — тут же влез Драко.
— Повздорил с гриффиндорцами, — мальчик бросил ядовитый взгляд в сторону вышеупомянутого факультета, злорадно отметив, что большинство второкурсников до сих пор отсутствуют.
— Тебя что, наказали? — возмутился Забини.
— Нет, — Гарри самодовольно улыбнулся, — их наказали.
— О, ну наконец-то, — Малфой закатил глаза, — а то я уж думал, что в этой школе никто и пальцем не шевельнет, пока какой-нибудь безмозглый активист тебя не придушит.
— Мы уже и сами готовы были это сделать, — посмеиваясь, признался Забини, — в исключительно воспитательных целях, конечно.
— Ну да, — проворчал мальчик.
— Что, доволен собой, Поттер? — слизеринцы обернулись — рядом с их столом стоял тот самый рейвенкловец, что напал на Гарри.
— Вполне доволен, — вежливо улыбнулся мальчик, хотя в его зеленых глазах не было и тени улыбки.
— Мне интересно, как долго ты ещё сможешь водить за нос профессоров, — презрительно выплюнул он. — До первой смерти, полагаю? — на этих словах его голос упал до еле различимого шепота, так чтобы услышать мог только Поттер.
Гарри нахально ухмыльнулся и поднялся из-за стола.
— Как знать, — намеренно громко сказал он, — может, ты и прав, — тут он оглядел притихшую аудиторию. Студенты, затаив дыхание, ждали продолжения, некоторые из профессоров уже начали подниматься со своих мест, опасаясь, что словами дело не ограничится. — Я только одного не пойму, — он резко повернул голову, вперив в старшекурсника ледяной взгляд, — ты сам, что ли, эту смерть организовывать будешь?
По Большому Залу прокатился гул приглушенных голосов, рейвенкловец злобно сощурился. Краем глаза Гарри заметил, что к ним направляется Снейп.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что говорю, придурок, — закатил глаза Поттер, — ты тут распинаешься про то, что кто-то умрет в скором времени, но я-то никого убивать не собираюсь, вот и недоумеваю, откуда ты-то знаешь…
Тут он, наконец, добился, чего хотел — старшекурсник схватил его за грудки:
— Ты будешь тем, кто сдохнет, если не заткнёшься, — прорычал он, встряхивая второкурсника как тряпичную куклу при каждом слове.
В следующую секунду произошло сразу несколько событий: рыча от ярости, рейвенкловец направил свою волшебную палочку на мальчика, все слизеринцы от первого до седьмого курса поднялись на ноги, выхватывая собственные волшебные палочки, а профессора бросились к ним, как и некоторые студенты, хотя было не совсем понятно, кому они собираются помогать. Гарри заметил Тома. Во всём этом хаосе его друг походил на неподвижную статую. Он так и продолжал сидеть за столом, наблюдая за происходящим с каменным лицом, словно его ничуть не волновало царящее вокруг безумие. И только в его обсидиановых глазах разгоралась ледяная ярость, направленная на рейвенкловца. Абсолютная бесконечная ненависть.
— Довольно! — кто-то схватил Гарри за плечо, оттаскивая назад, и ему пришлось обернуться, чтобы взглянуть на своего декана, который в данный момент был очень и очень зол. — Вы понимаете, что делаете, мистер Ренклифт? Или ваш жалкий мозг не способен оценить всю абсурдность ваших действий?
— Северус, позволь мне, — к ним протиснулась Минерва. Студенты галдели на все голоса, возмущаясь, причитая и негодуя, кто-то из преподавателей тщетно пытался их успокоить. — Мистер Ренклифт, вы немедленно отправитесь к директору, где будет решаться дальнейшая ваша судьба. Нападение на младшего студента! Угрозы! Вы сошли с ума?
— Хотите меня отчислить? — в ужасе заорал рейвенкловец. — Меня, значит, можно вышвырнуть из школы, а этот недоношенный выродок так и будет безнаказанно творить, что захочет, да его надо было…
— Следите за выражениями, молодой человек, — Дамблдор выглядел на удивление рассерженным, — вы порочите имя собственного факультета, не говоря уже о вашей семье!
Парень проглотил остаток фразы, затравлено глядя на директора.
— Вы не можете меня отчислить!
— Это мы будем решать не здесь, — твердо сказал Альбус, — следуйте за мной.
Ренклифт вздрогнул от холодного тона директора, сделал шаг по направлению к старику, и вдруг резко обернулся к Гарри, указывая на него пальцем.
— Лучше бы ты сдох тогда, Поттер, — рявкнул он, — лучше бы Тот-Кого-Нельзя-Называть прикончил всю твою семейку, включая тебя!
— Ренклифт! — закричал Флитвик, не ожидая такого от одного из своих учеников. В зале снова стало шумно, кто-то попытался кинуться на рейвенкловца с кулаками, но Гарри так и не увидел, кто это был, потому что внезапно и совершенно неожиданно его шрам вспыхнул дикой, нестерпимой болью. Задыхаясь, он прижал руки ко лбу и зажмурился, пытаясь сдержать отчаянный крик боли.
— Он что-то с ним сделал! — кажется, это был Драко. — Он проклял его!
— Что с ним?!
— У него кровь, он ранен!
Кто-то выкрикивал его имя, кто-то схватил за плечи, когда он начал медленно оседать на пол, кто-то звал на помощь, и кричал, кричал так громко, что перекрывал все остальные голоса. Гарри даже не сразу понял, что это был его собственный крик. На какое-то мгновение ему показалось, что он видит лицо лучшего друга, склонившегося над ним. Том был страшно бледен и, кажется, звал его, но потом мир заволокло серой пеленой тумана и сознание померкло, отрезав мальчика от реального мира.
Гарри пришел в себя, когда часы Хогвартса пробили пять часов вечера. Даже не открывая глаз, мальчик мгновенно определил, что находится в лазарете. Вокруг было тихо. За окном, судя по мерному стуку капель по стеклу, шел дождь, где-то слышались приглушенные голоса. Слизеринец неподвижно лежал в кровати и признаков жизни подавать не спешил. Ему нужно было подумать. Он сделал глубокий вдох, и перед его внутренним взором в беспорядочном калейдоскопе красок замелькали воспоминания.
Пустынный коридор, разлитая повсюду вода, зеркало, кровавые буквы на стене, обездвиженное привидение, пугающий голос невидимой твари, несущийся вдоль каменных стен, и снова вода... Вдоль стен… Что может быть в стенах? Почему повсюду была вода? Откуда всё началось? Первая жертва была найдена на третьем этаже. Что такого есть на третьем этаже? Или место было выбрано случайно? От хаотичности собственных мыслей Гарри готов был застонать.
— Чего бояться пауки? — прошептал он, зачем-то цепляясь за этот абсурдный бессмысленный вопрос.
— Жёлтых глаз, — ответил ему флегматичный голос.
Слизеринец резко распахнул глаза. В комнате царил полумрак, но мальчик и так понял, кто находится рядом с ним, и удивленно уставился на Блэйза Забини, который сидел, раскачиваясь на стуле, возле его кровати.
— Что? — спросил Гарри.
Блэйз поднял брови и с грохотом опустил свой стул на все четыре ножки.
— О, ты проснулся! Я думал, ты говоришь во сне, подожди, я сейчас позову…
— Нет, стой, — шепотом остановил его Поттер, — о чём ты говорил?
— Когда? — невинно уточнил Забини, Гарри захотелось его придушить, он сел в кровати, игнорируя легкое головокружение.
— Про пауков, я спросил «Чего боятся пауки», а ты ответил…
— Жёлтых глаз, — теперь сокурсник смотрел на него с искренним непониманием. — И что?
— Откуда… откуда эти слова? — взволнованно спросил слизеринец. — Что за глаза?
— Ой, ради Мерлина, Поттер, — этот голос, лениво растягивающий слова, Гарри узнал бы из тысячи, он обернулся.
— Драко?
— Только не воображай себе, что мы тут с ума сходим от беспокойства, — в привычной для себя манере проворчал Малфой. — Нас попросили приглядеть за тобой, пока ты не проснулся, мадам Помфри была несколько занята.
— Да? Чем?
— Кто-то проклял этого идиота Ренклифта, — блондин закатил глаза, — еле откачали.
— Кто проклял? — удивился Гарри.
— Понятия не имею, — безразлично пожал плечами Малфой, — там было слишком много желающих, за всеми и не уследишь. В итоге в общей свалке его чуть не затоптали.
— Круто, — ошалело прошептал Поттер, на такой эффект он не рассчитывал.
— Ты ведь сделал это специально, — спокойный голос Драко разорвал повисшую тишину.
— Не понимаю, о чем ты, — фыркнул Гарри.
— Всё это представление от начала до конца, — это уже был Блэйз, — продумано и подстроено, а Ренклифт, болван, попался.
— С чего вы взяли? — флегматично поинтересовался Поттер. — Неужели моё негодование было недостаточно правдоподобным?
— Да нет, я почти поверил, — Гарри услышал усмешку в словах Малфоя, — просто ты обычно предпочитаешь в таких ситуациях вести себя по принципу «игнорируй это», а не «разозли его посильнее, чтобы он попытался тебя убить».
— Ха, — вяло отозвался Гарри.
— Что ты задумал? — спросил Блэйз.
— Ничего, — он пожал плечами, — просто мне надоело молчаливо сносить весь этот бред.
— А что, другого способа выразить протест ты придумать не смог? — ворчливо поинтересовался Забини. — Этот твой маленький спектакль, знаешь ли, довольно шумным оказался.
— А мне-то какое дело? — Поттер фыркнул. — Пусть думают, что хотят.
— Так и знал, что ты свихнулся, — со вздохом сказал Блэйз. — Ты бы себя слышал. Несёшь полную чушь с таким видом, словно скандируешь прописную истину.
Гарри пожал плечами. Малфой и Забини синхронно вздохнули.
— Знаешь, Поттер, на твоём месте я бы сначала думал, а потом уже делал… — протянул Драко. — А если бы он тебя убил? Ты бы хоть с умными людьми посоветовался.
— С кем, например? — саркастично уточнил мальчик.
— Со Снейпом, — хором ответили сокурсники.
Разговор потерял смысл, Гарри раздраженно отвернулся.
— Да уж, Поттер, — Блэйз хохотнул, — ты у нас просто ходячая катастрофа, что не день, то новый катаклизм.
— Кстати, вчера приезжал отец, — Драко вдруг сменил тему разговора, — встречался с Дамблдором.
— М-м-м, и что? — Поттер зевнул, он и так знал, что в Хогвартс наведывался Малфой старший, ничего нового Драко ему не сообщил.
— Директора хотят сместить, — буднично ответил Малфой, — он пустил всё на самотек, и вот результат, — блондин помолчал. — Я всегда считал, что старик слишком мягкотелый для такой работы.
— Да и чокнутый порядком, — поддержал его Блэйз, — он, по-моему, даже не пытается найти виновника.
— Никто не пытается, — задумчиво протянул Гарри, — все как будто ждут, что всё само разрешиться.
— Ничего удивительного, — Драко закатил глаза, — слабохарактерные дураки. Этой школе давно нужен новый директор.
Тут Гарри вспомнил, с чего вообще начался этот разговор.
— Так чего боятся пауки? — уже, наверное, в сотый раз спросил он.
— Желтых глаз! — одновременно сказали Драко и Блэйз.
— Но почему?! — недоуменно воскликнул Гарри. — Что за глаза?
— Мерлин, ты что, не знаешь этой считалочки? — вздохнул Драко.
— Откуда мне знать? — буркнул мальчик, Малфой смерил его оценивающим взглядом.
— А, ну да, — он зевнул.— Есть такая детская считалочка…
— Чего боятся пауки? Желтых глаз. Никогда в них не смотри. Это раз, — весело проскандировал Блэйз.
— А ещё они боятся хвоста, что кольцом тебя сожмет. Это два, — заунывно прочитал Драко.
— И клыков страшатся пауки. Ядовитых и смертельных — это три.
— А четыре — исполинская пасть.
— Жажда крови без конца, это пять.
— Чешуя их страшит, а не шерсть. Чешуя подобно стали, это шесть.
— Семь и восемь, зажмурься скорей.
— Девять, бойся властителя змей.
— Досчитав до десяти, отвернись.
— Пауков так страшит…
— Василиск, — прошептал Гарри, — ну конечно, — он в молчаливом шоке лег обратно на подушку и уставился в потолок.
Бешено вращающийся в голове калейдоскоп размышлений внезапно остановился. Всё встало на свои места. Всё. До последней бредовой мысли. Поттеру очень захотелось выругаться, но он не смог припомнить ни одного стоящего проклятья. А ещё он вдруг отчётливо понял, что у него осталось очень мало времени.
— Эй, тебе опять плохо? — забеспокоился Драко. — Ты только не умирай, пока медсестра не придет, а то что мы ей скажем?!
— Знаете, я, кажется, устал, — глухо отозвался Поттер. — Вы меня не оставите одного?
Он почти слышал, как переглянулись его сокурсники, но вот наконец оба парня встали со своих мест и покинули комнату, оставляя его одного. Гарри тут же резко сел и шепотом позвал своего домовика. Виви появился мгновение спустя и тут же рухнул перед ним на колени:
— Хозяин…! — запричитал он.
— Тихо! — зашипел на него Гарри. — Просто слушай. У меня в сундуке лежит мантия-невидимка, ты знаешь, как она выглядит? — эльф энергично закивал головой. — Отлично. Принеси мне её.
— Хозяин куда-то собирается идти? — осторожно уточнил домовик.
— Да.
— Но хозяину нужно лежать, — Виви нахмурился, Поттер зарычал.
— Будешь спорить, отпущу тебя на волю, и катись куда хочешь вместе со своим мнением! — огрызнулся он, домовик побелел от ужаса.
— Виви вернется через секунду.
— И никому ни слова! — успел приказать мальчик, прежде чем напуганный эльф исчез из комнаты с тихим хлопком.
Сгорая от нетерпения, Гарри лег обратно на подушку и снова стал изучать потолок. Его раздирала жажда деятельности, но сейчас он мог только ждать. К тому моменту, как в палату вошла мадам Помфри в компании Снейпа, Гарри готов был начать с криком носиться по кругу. Завидев своих гостей, мальчик стремительно сел в постели и тут же был награжден недовольным взглядом школьной медсестры.
— Воздержитесь от резких движений, мистер Поттер, — требовательно сказала она, приближаясь к его кровати, — вы не здоровы.
— Здоров! — тут же заспорил слизеринец.
— Поттер, — прошипел стоящий поодаль Снейп, — избавьте нас от своего упрямства хоть на секунду.
— Как вы себя чувствуете? — Поппи уже водила над Гарри волшебной палочкой, проверяя его состояние.
— Голова немного кружится, а так нормально, — Гарри уставился на своего декана большими честными глазами, в которых ясно читалось: «Видите, сэр, я всё делаю, как вы говорите!»
Снейп на это только поморщился, но всё же подошел поближе, вглядываясь в лицо своего студента.
— Что скажете, мадам Помфри? — холодно поинтересовался он, хотя его взгляд по-прежнему не отрывался от мальчика.
— Физическое состояние в норме, небольшой стресс, вызванный болевым шоком, и недомогание, но это быстро пройдет, — ведьма убрала волшебную палочку и отступила на шаг. — Что с вами случилось?
— Не знаю, — Поттер помолчал, — кажется, мой шрам заболел.
И он снова послал профессору зелий честный невинный взгляд, Северус неодобрительно нахмурился.
— Без причины? — уточнил он. — У вас просто заболел шрам?
— Да, — с готовностью ответил мальчик, — как тогда, в прошлом году, помните?
Слизеринский декан и колдомедик переглянулись, Поппи при этом выглядела растерянной.
— А что случилось в прошлом году? — уточнила она, обращаясь к зельевару.
— Схожий инцидент, — сухо ответил тот и снова повернулся к Гарри. — Вы можете предположить, почему заболел ваш шрам?
— Нет, сэр, — тут же сказал Поттер, — но в прошлый раз он заболел, когда в школу пробрался Пожиратель Смерти.
Снейп некоторое время молчал, а стоящая рядом с ним медсестра переводила недоумевающий и чуть раздраженный взгляд с ученика на профессора.
— Вы хотите сказать, что в Хогвартс кто-то проник? — уточнила она.
— Я пока ничего не хочу говорить, — Северус бросил на женщину ядовитый взгляд. — И даже если я решу поделиться с кем бы то ни было своим мнением, это будете не вы, мадам Помфри.
Ведьма поджала губы, обижено глянув на слизеринского декана.
— Право же, Северус… — начала она, но осеклась, вспомнив, что они вообще-то не одни. — Что ж, мистер Поттер, — медсестра полностью сосредоточила всё своё внимание на пациенте, — думаю, вам стоит отдохнуть.
— Да, мэм, — покладисто согласился мальчик, Снейп сделался очень подозрительным, прожигая второкурсника недоверчивым взглядом.
— Вы что-то говорили о восстанавливающих зельях, — напомнил он медсестре, та раздраженно фыркнула.
— Я прекрасно об этом помню, — проворчала она и вышла из комнаты, пробормотав себе под нос что-то про «злопамятных типов».
Когда они остались одни, Гарри вопросительно уставился на своего декана.
— Что-то не так, сэр? — уточнил он.
— Вы что-то скрываете, — не вопрос, а утверждение, Северус хмуро смотрел на Поттера. — Возможно, вы хотите поделиться со мной своими мыслями?
— Я не понимаю, о чём вы говорите сэр, — всё так же невинно ответил Гарри.
— Вы переигрываете, Поттер, — ехидно отметил зельевар, — что произошло в Большом Зале?
— Ну, мне стало плохо, — мальчик пожал плечами, — кстати, а что будет с этим Ренклифтом?
Снейп презрительно фыркнул.
— Поставлен вопрос о его отчислении, если вам интересно, Поттер.
— Почему? — удивленно спросил Гарри.
— Вам что, по порядку всё разъяснить? — раздраженно уточнил зельевар. — Не стройте из себя идиота.
— Но он же не… ну, в смысле, это же просто драка была…
— Когда именно? Когда он со своими приятелями сломал вам пару рёбер, или когда открыто и прилюдно выразил вам свои пожелания долгой жизни? И вы думали, это спустят ему с рук? Мерлина ради, Поттер, что за дурацкая манера драматизировать всё подряд? Подобное поведение не могло не привлечь внимание директора.
— То есть, вы обсуждали с ним это?
— Естественно! Он что, слепой, по-вашему?
«Вы действительно хотите знать моё мнение?» — Гарри опустил голову, чтобы Снейп не увидел его лица.
Повисло тяжелое молчание, зельевар явно чего-то ждал, а Поттер не спешил демонстрировать догадливость, вместо этого он с повышенным вниманием изучал своё одеяло. Северус начал что-то говорить, но в этот момент вернулась мадам Помфри с целым подносом разных зелий, и разговор можно было считать оконченным. Гарри понимал, что его декан не оставит эту тему просто так, но сейчас он не готов был объясняться с ним. Потом. Он обязательно что-нибудь придумает потом. В настоящей момент его голову занимали совсем другие мысли.
Когда его, наконец, оставили одного, мальчик шепотом позвал своего домовика, забрал у него свою мантию-невидимку и, дав несколько указаний, улегся на кровать, прикрыв глаза. Слизеринец собирался разработать какой-нибудь план действий, но от принятых зелий его начало клонить в сон, и Гарри позволил себе погрузиться в легкую дрёму, решив, что на свежую голову думаться все равно будет лучше.
Как он и ожидал, Виви разбудил его примерно через час после отбоя, шепотом сообщив ему, что Том только что покинул Слизеринское общежитие. Вспыхнувшее в душе волнение мгновенно прогнало остатки сна, и Гарри вскочил на ноги, вытащив из-под подушки мантию-невидимку. Эльф внимательно следил за своим хозяином, нервно подергивая большими ушами.
— Это очень опасно, — тихо говорил он, — очень глупо, молодой хозяин!
— Ш-ш-ш-ш, — Поттер натянул на ноги ботинки и подкрался к двери, прислушиваясь к звукам в коридоре, — лучше проверь, нет ли там кого-нибудь.
Виви скорбно вздохнул и исчез. Появившись мгновение спустя, он сообщил, что медсестра уже легла спать, а кроме неё в лазарете никого нет.
— Отлично, — мальчик на цыпочках вышел в коридор и накинул на плечи мантию невидимку, — следи, чтобы никто не вздумал меня навестить, пока меня нет, — прошептал он домовику, крадущемуся следом. — Если увидишь или услышишь что-то странное или подозрительное, сразу дай мне знать.
— Да, хозяин, — эльф печально смотрел на мальчика, — только будьте осторожны.
Гарри улыбнулся и, полностью скрывшись под мантией, вышел из лазарета.
Глава опубликована: 22.11.2011
Редактировать текст главы