Глава 19. Двенадцать апостолов
19.1. ЛИЧНОСТИ АПОСТОЛОВ
Тот факт, что только один из апостолов предал Иисуса, красноречиво свидетельствует о праведности и обаянии Его земной жизни, несмотря на то что время от времени Он вдребезги разбивал надежды Своих апостолов и не оставлял камня на камне от любого их устремления к личному возвеличению.
Апостолы узнали от Иисуса о Царстве Небесном, а Иисус узнал от них о царстве человеческом – человеческой природе в том виде, в котором она существует на Земле и других эволюционных мирах времени и пространства. Эти двенадцать мужчин представляли разные типы человеческого темперамента, и образование не сделало их одинаковыми. В жилах многих из этих галилейских рыбаков текло немало языческой крови в результате принудительного обращения языческого населения Галилеи в иудаизм за сто лет до того.
Было бы ошибкой считать апостолов совершенно невежественными и необразованными людьми. Все они, за исключением близнецов Алфеевых, были выпускниками синагогальных школ, хорошо знали Писания иудеев и обладали многими самыми современными познаниями той эпохи. Семь из них закончили синагогальные школы Капернаума, а во всей Галилее не было лучших еврейских школ.
Когда письменные свидетельства называют их «невежественными и необразованными», это означает лишь то, что они являлись простыми людьми, необученными доктринам учителей Закона и не владеющими методами официального толкования Писаний. У них не было так называемого высшего образования. Сегодня их наверняка посчитали бы необразованными, а в некоторых слоях общества даже некультурными. Ясно одно: не все они прошли жёсткую, стандартную программу образования. С юношеских лет каждый из них учился жить самостоятельно.
19.2. АНДРЕЙ ПЕРВОЗВАННЫЙ
Андрей, председатель апостольского корпуса Царства, родился в Капернауме. Он был старшим ребёнком в семье из пяти детей – кроме брата Симона у него было три сестры. Его отец, который к тому времени уже умер, был компаньоном Зеведея в рыбокоптильном промысле Вифсаиды – рыболовецкого порта Капернаума. Когда Андрей стал апостолом, он был не женат и жил в семье своего женатого брата, Симона Петра. Оба они были рыбаками и компаньонами Иакова и Иоанна – сыновей Зеведея.
В 26 году н. э., когда Андрей был избран апостолом, ему было 33 года – на целый год больше, чем Иисусу. Андрей являлся самым старшим среди апостолов. Он имел прекрасную родословную и был наиболее способным из двенадцати апостолов. За исключением ораторского искусства, он ни в чём не уступал своим собратьям. Иисус не дал Андрею прозвища, братского эпитета. Однако подобно тому, как апостолы вскоре стали именовать Иисуса Учителем, в отношении Андрея они стали пользоваться прозвищем, соответствующим слову «Глава».
Андрей был хорошим организатором, но ещё лучшим администратором. Он входил во внутренний круг из четырёх апостолов, но ввиду того, что Иисус назначил его руководителем апостольской группы, ему приходилось исполнять свои обязанности среди собратьев, в то время как трое остальных пользовались возможностью тесного общения с Учителем. До самого конца Андрей оставался главой апостольского корпуса.
Хотя Андрей никогда не отличался талантом проповедника, он с успехом занимался личным трудом, являясь пионером миссионерской деятельности во имя Царства в том смысле, что, будучи первым избранным в качестве апостола, он сразу же привёл к Иисусу своего брата, Симона, который впоследствии стал одним из величайших проповедников Царства. Андрей был главным сторонником программы Иисуса, состоявшей в использовании личного труда как метода для подготовки двенадцати посланников Царства.
Учил ли Иисус в тесном кругу Своих апостолов или проповедовал толпе, Андрей всегда был в курсе дел. Он был понятливым исполнителем и умелым администратором. Он принимал быстрое решение по каждому вопросу, за исключением тех, которые, как он полагал, выходили за рамки его компетенции и которые он без промедления обсуждал с Иисусом.
Андрей и Пётр были совершенно непохожи по характеру и темпераменту, но следует поставить им в вечную заслугу то, что они прекрасно ладили друг с другом. Андрей никогда не завидовал ораторскому таланту Петра. Нечасто можно встретить старшего человека типа Андрея, который оказывал бы столь огромное влияние на своего талантливого младшего брата. Казалось, что Андрей и Пётр никогда и ни в малейшей степени не завидовали способностям и достижениям друг друга. Поздним вечером, в день Пятидесятницы, когда во многом благодаря страстной и воодушевляющей проповеди Петра Царство увеличилось на две тысячи новых душ, Андрей сказал своему брату: «Я был бы неспособен на это, но я рад, что у меня есть брат, которому это удалось». На что Пётр ответил: «Но если бы ты не привёл меня к Учителю и прочно не удерживал меня рядом с Ним, я не смог бы оказаться здесь и сделать это». Отношения Андрея и Петра были исключением из правила, доказывающим, что даже братья могут жить в мире и успешно сотрудничать друг с другом.
После Пятидесятницы Пётр стал известным человеком, но Андрея, который был старше, никогда не раздражало, что до конца жизни его представляли как «брата Симона Петра».
Из всех апостолов Андрей лучше других разбирался в людях. Он знал, что Иуда Искариот замышляет недоброе ещё тогда, когда никто из апостолов не догадывался о том, что происходит с их казначеем. Но он никому не раскрыл своих опасений. Великой заслугой Андрея перед Царством были его советы, данные Петру, Иакову и Иоанну относительно первых миссионеров, которых отправили в мир возвещать Радостную Весть, а также рекомендации по организации административных дел Царства, данные этим ранним руководителям. Андрей обладал огромным талантом видеть скрытые возможности и потенциальные способности молодых людей.
Почти сразу после Вознесения Иисуса Андрей начал писать личные воспоминания о многих высказываниях и деяниях своего покойного Учителя. После смерти Андрея списки этого частного свидетельства свободно ходили по рукам среди ранних учителей христианской церкви. Впоследствии в эти черновые записи Андрея вносились поправки, изменения и дополнения, пока они не превратились в достаточно последовательный рассказ о жизни Иисуса на Земле. Последний из этих видоизменённых и исправленных экземпляров сгорел при пожаре в Александрии спустя примерно сто лет после написания оригинала Андреем.
Андрей был человеком ясного понимания, логического мышления и твёрдых решений, чья огромная сила характера заключалась в несравненном постоянстве. Недостатком его темперамента было отсутствие энтузиазма. Много раз он оказывался неспособным воодушевить своих собратьев словами благоразумной похвалы. Это сдержанное отношение к похвале произрастало из его неприязни к лести и лицемерию. Андрей был одним из тех всесторонних, уравновешенных, удачливых и скромных людей, которые всего добиваются своим собственным трудом.
Все апостолы любили Иисуса, однако столь же истинным является то, что каждого из двенадцати влекла к Нему какая-то определённая черта Его личности, особенно импонировавшая тому или иному апостолу. Андрей восхищался Иисусом из-за Его неизменной искренности, Его естественного достоинства. Когда люди узнавали Иисуса, ими овладевало желание познакомить с Ним своих друзей; они действительно хотели, чтобы Его узнал весь мир.
Когда последующие гонения заставили апостолов окончательно покинуть Иерусалим, Андрей прошёл через Армению, Малую Азию и Македонию, приведя в Царство многие тысячи людей. Он был схвачен и распят в Патрах, в провинции Ахайя. Прошло более двух дней, прежде чем этот могучий человек скончался на кресте, и в эти трагические часы он продолжал убедительно возвещать Радостную Весть о спасительном Царстве Небесном.
19.3. СИМОН ПЁТР
Когда Симон присоединился к апостолам, ему было 30 лет. Он был женат, имел трёх детей и жил в Вифсаиде, неподалёку от Капернаума. Он жил с братом Андреем и матерью своей жены. Как Пётр, так и Андрей занимались рыболовством вместе с сыновьями Зеведея.
Иисус был знаком с Симоном в течение некоторого времени до того, как Андрей представил своего брата в качестве второго из апостолов. Когда Иисус назвал Симона Петром – «Скалой», – Он сделал это с улыбкой. Это имя должно было стать чем-то вроде прозвища. Все друзья Симона прекрасно знали, насколько неровным и импульсивным было его поведение. Правда, впоследствии Иисус действительно вложил в это данное в шутку прозвище новый и важный смысл.
Симон Пётр был импульсивным человеком, оптимистом. Он вырос, разрешая себе свободно предаваться сильным эмоциям. Он постоянно попадал в трудные ситуации из-за того, что упорно продолжал говорить, не подумав. Такая разновидность беспечности приносила постоянные неприятности всем его друзьям и соратникам и была причиной многих мягких порицаний со стороны Иисуса. Единственное, что спасало Петра от ещё больших неприятностей из-за его неосторожных речей, было то, что он рано научился обсуждать многие свои планы и замыслы с братом Андреем, прежде чем решался публично высказать свои предложения.
Пётр был хорошим оратором, красноречивым и выразительным. Кроме того, он являлся прирождённым и вдохновенным лидером, сообразительным, хотя не глубокомысленным человеком. Он задавал много вопросов – больше, чем все остальные апостолы вместе взятые, – и хотя большинство его вопросов были удачными и уместными, многие из них были пустыми и глупыми. Пётр не обладал глубоким умом, но хорошо знал, чего хочет; поэтому ему были свойственны быстрые решения и внезапные поступки. Однажды, пока остальные, увидев Иисуса на берегу, в изумлении говорили об этом, Пётр прыгнул в воду и поплыл к берегу, чтобы поприветствовать Учителя.
Той чертой Иисуса, которая больше других восхищала Петра, была Его божественная доброта. Пётр никогда не уставал поражаться терпимости Иисуса. Он не забывал урока о прощении грешника – не до семи, а до семидесяти семи раз. В мрачные и безрадостные дни, наступившие после его бездумного и неумышленного отречения от Иисуса во дворе у первосвященника, он много думал о том впечатлении, которое произвёл на него великодушный нрав Учителя.
Симон Пётр мучительно страдал от нерешительности. Он мог бросаться из одной крайности в другую. Сначала он отказался от того, чтобы Иисус омыл его ноги, а затем, услышав ответ Учителя, начал упрашивать Его, чтобы Тот омыл его с головы до ног. И всё же Иисус знал, что недостатки Петра идут от ума, а не от сердца. Он представлял собой одно из самых непостижимых сочетаний отваги и трусости, которые когда-либо встречались на Земле. Сильнейшей чертой его характера была преданность, дружба. Пётр действительно и искренне любил Иисуса. И тем не менее, несмотря на могучую силу его ревностного служения, он был столь неустойчивым и непостоянным, что позволил насмешкам служанки довести себя до отречения от своего Господа и Учителя. Пётр мог вынести преследования и любую другую форму прямого оскорбления, но сникал и пасовал перед насмешками. Он был храбрым воином при лобовой атаке, но превращался в дрожащего от страха труса при нападении с тыла.
Пётр был первым из апостолов Иисуса, выступившим в защиту деятельности Филиппа среди самаритян и Павла среди иноверцев. Однако позднее, в Антиохии, столкнувшись с издёвками ортодоксальных евреев, он полностью изменил своё отношение к язычникам и на время покинул их, чем только навлёк на себя бесстрашное осуждение Павла.
Первым среди апостолов Пётр всецело признал в Иисусе соединение человеческого и божественного начал и первым, не считая Иуды, отрёкся от Него. Пётр был не столько мечтателем, сколько человеком, не желавшим спускаться вниз с облаков самозабвения, расставаться с восторженным увлечением внешней эффектностью и возвращаться в будничный и прозаичный мир реальности.
Идя за Иисусом, Пётр – буквально и фигурально – либо возглавлял процессию, либо плёлся в хвосте. И всё же из всех двенадцати апостолов он был самым выдающимся проповедником. Не считая Павла, он сделал больше любого другого человека для установления Царства Небесного и в течение жизни одного поколения направил посланников Царства во все концы света.
После своих опрометчивых отречений от Учителя он пришёл в себя и, под благожелательным и чутким руководством Андрея, первым вернулся к рыболовным сетям, пока остальные апостолы мешкали, пытаясь выяснить, что произойдет после распятия. Когда он окончательно убедился в том, что Иисус простил его, и узнал, что Учитель снова принял его в Свои ряды, огонь Царства вспыхнул в его душе с такой силой, что он превратился в великий и спасительный свет для тысяч людей, пребывавших во тьме.
Покинув Иерусалим, Пётр много путешествовал. Прежде чем Павел стал ведущей духовной силой среди христианских церквей языческого мира, Пётр посетил все церкви от Вавилона до Коринфа, побывав с проповедями и во многих церквах, основанных Павлом. Хотя Пётр и Павел существенно отличались по своему темпераменту и образованию – и даже по своему учению о Боге, – в последующие годы они дружно трудились над укреплением церквей.
Некоторые элементы стиля и учений Петра отражены в проповедях, частично записанных Лукой, а также в Евангелии от Марка. Более верным отражением его энергичного стиля является письмо, известное как Первое Послание Петра; по крайней мере, это было так до того, как оно было изменено одним из учеников Павла.
Пётр упорствовал в своей ошибке, пытаясь убедить евреев в том, что Иисус всё же был действительным и истинным еврейским Мессией. До самой смерти Симон Пётр страдал превратными представлениями об Иисусе, путая идеи еврейского Мессии (Христа) – как всемирного Искупителя – и Сына Человеческого как Откровения Бога, любящего Отца всего человечества.
Жена Петра была очень способной женщиной. Многие годы она успешно трудилась будучи в женском корпуса евангелисток, а когда Пётр был изгнан из Иерусалима, она сопровождала его во всех его путешествиях к церквам, равно как и во время его миссионерских поездок. И в тот день, когда её прославленный муж расстался с жизнью, она была брошена диким зверям на арене в Риме.
Так этот человек, близкий друг Иисуса и один из членов Его внутреннего круга, отправился в мир из Иерусалима и, пока не пробил его смертный час, со всей мощью и величием продолжал своё служение, возвещая Радостную Весть Царства. И он посчитал за высокую честь, когда его гонители сообщили ему, что он должен умереть такой же смертью, как и его Учитель, – на кресте. Так Симон Пётр был распят в Риме.
19.4. ИАКОВ ЗЕВЕДЕЕВ
Иаков был старшим из двух сыновей Зеведея, которых Иисус окрестил «сынами грома». Когда он стал апостолом, ему было 30 лет. Он был женат, имел четырёх детей и жил рядом со своими родителями в предместье Капернаума – Вифсаиде. Он был рыбаком и вместе с младшим братом Иоанном занимался своим ремеслом сотрудничая с Андреем и Симоном. Преимуществом Иакова и Иоанна было то, что они знали Иисуса дольше остальных апостолов.
В характере этого способного апостола сочетались противоречивые черты. Казалось, что он обладал двумя натурами, каждая из которых управлялась сильными чувствами. Особой горячностью он отличался тогда, когда в полной мере пробуждалось его негодование. Достаточно раздражённый чем-то, он демонстрировал вспыльчивый нрав, но когда страсти утихали, он всегда стремился найти предлог, пытаясь оправдать свой гнев тем, что это было лишь проявлением праведного негодования. За исключением этих периодических вспышек гнева, личность Иакова во многом напоминала личность Андрея. У него не было свойственного Андрею благоразумия или понимания человеческой природы, но он обладал намного бо́льшим красноречием. После Петра и, может быть, Матфея, Иаков был лучшим оратором среди апостолов.
Хотя Иаков ни в коей мере не отличался капризностью, он мог в один день быть сдержанным и неразговорчивым, а на другой день превращаться в прекрасного собеседника и рассказчика. Обычно он непринуждённо разговаривал с Иисусом, однако в обществе двенадцати апостолов мог целыми днями хранить молчание. Эти периоды беспричинного молчания были его огромной слабостью.
Выдающейся чертой личности Иакова была его способность видеть все стороны проблемы. Из всех двенадцати он ближе других подошёл к постижению действительной важности и смысла Учения Иисуса. Поначалу и он с трудом понимал Учителя, но ещё до того, как апостолы завершили свою подготовку, у него сложилось прекрасное представление об Учении Иисуса. Иаков был способен понять людей самого разного типа. У него были хорошие взаимоотношения и с разносторонним Андреем, и с пылким Петром, и со своим замкнутым братом Иоанном.
Хотя Иаков и Иоанн сталкивались с некоторыми трудностями, пытаясь работать вместе, их прекрасные взаимоотношения воодушевляли окружающих. Их отношения несколько уступали отношениям Андрея и Петра, но были значительно лучше того, что можно было бы ожидать от двух братьев, – особенно братьев, отличавшихся таким своеволием и решительностью. Но каким бы странным это ни показалось, сыновья Зеведея были намного терпимей друг к другу, чем к посторонним. Они очень любили друг друга и всегда с удовольствием играли вдвоём. Именно эти «сыны грома» хотели, чтобы огонь сошёл с небес и истребил самаритян, проявивших неуважение к их Учителю. Хотя безвременная смерть Иакова существенно смягчила бурный темперамент его младшего брата Иоанна.
Той чертой Иисуса, которой Иаков восхищался больше всего, была благожелательность. Его покоряла отзывчивость Иисуса, Его интерес к простым и великим, богатым и бедным людям.
Мысли и планы Иакова Зеведеева отличались взвешенностью. Вместе с Андреем, он был одним из наиболее рассудительных членов апостольской группы. Был энергичным, но никогда не спешил. Он являлся прекрасным противовесом Петру.
Это был скромный и безыскусный человек – непритязательный труженик, ежедневно делавший своё дело и не стремившийся к какому-либо особому вознаграждению, после того как он осознал действительный смысл Царства. Что же касается рассказа о матери Иакова и Иоанна, попросившей Иисуса предоставить её сыновьям место по правую и левую руку от Него, то не надо забывать, что с этой просьбой обратилась именно мать. И следует признать, что выражая готовность взять на себя такую ответственность, они осознавали всю опасность участия в воображаемом ими восстании Учителя против римской власти и были готовы отвечать за это. Когда Иисус спросил их, готовы ли они испить чашу, они дали утвердительный ответ. Что касается Иакова, так буквально и произошло – он испил чашу вместе с Учителем, ибо вскоре, первым из апостолов, принял мученическую смерть от меча Ирода Агриппы. Так Иаков стал первым из двенадцати апостолов, пожертвовавшим своей жизнью на новых рубежах борьбы за Царство. Ирод Агриппа боялся Иакова больше, чем всех других апостолов. Иаков действительно нередко бывал спокойным и молчаливым, но становился храбрым и решительным, когда задевали и оспаривали его убеждения.
Иаков прожил богатую жизнь, и когда пришёл конец, даже его обвинитель и доносчик, присутствовавший на суде и казни, до глубины души потрясённый его добродетелью и силой духа, бросился прочь с места его кончины и примкнул к ученикам Иисуса.
19.5. ИОАНН ЗЕВЕДЕЕВ
Когда Иоанн стал апостолом, ему было 24 года от роду – он был самым младшим из двенадцати апостолов; не был женат и жил с родителями в Вифсаиде. Он занимался рыболовством и, вместе со своим братом Иаковом, был партнёром Андрея и Петра. И до, и после того как Иоанн стал апостолом, он действовал в качестве доверенного лица Иисуса в отношениях с Его семьёй, и продолжал исполнять эти обязанности, пока была жива Мария, мать Иисуса.
Поскольку Иоанн являлся самым младшим из апостолов и был тесно связан с Иисусом и Его семьёй, он был очень дорог Учителю. Однако было бы неправильно говорить, что он был «любимым учеником Иисуса». Невозможно заподозрить столь великодушную Личность, как Иисус, в лицеприятии – в том, что Он любил одного из апостолов больше, чем других. Тот факт, что Иоанн был одним из трёх личных помощников Иисуса, также способствовал формированию этого ошибочного представления, уже не говоря о том, что Иоанн, как и его брат Иаков, знал Иисуса дольше других.
Пётр, Иаков и Иоанн были назначены личными помощниками Иисуса вскоре после того как они стали апостолами. Назначая Андрея руководителем группы после избрания двенадцати апостолов, Иисус сказал ему: «А теперь Я хотел бы, чтобы ты поручил двум или трём своим собратьям быть со Мной и оставаться при Мне, утешать Меня и удовлетворять Мои ежедневные нужды». И Андрей посчитал, что лучшим решением будет предложить для этой особой роли трёх следующих первозванных апостолов. Он хотел бы предложить для исполнения такой благословенной службы себя, но уже получил задание от Учителя. Поэтому Андрей сразу же распорядился о прикреплении к Иисусу Петра, Иакова и Иоанна.
У Иоанна Зеведеева было много привлекательных черт, но к числу не самых привлекательных относилось его чрезмерное, хотя и хорошо скрываемое, самомнение. Длительное общение с Иисусом привело ко многим и глубоким переменам в его характере. Его самомнение существенно убавилось, но когда Иоанн состарился и у него появились признаки некоторой инфантильности, оно в определённой мере проявилось вновь. Поэтому, наставляя Нафана при написании Евангелия, которое носит теперь имя Иоанна, престарелый апостол, без колебания, периодически называл себя «любимым учеником Иисуса». Поскольку Иоанн ближе других смертных подошёл к тому, чтобы считаться приятелем Иисуса, а также учитывая то, что он был Его избранным личным представителем в столь многих делах, неудивительно, что он стал воспринимать себя как «любимого ученика Иисуса», ведь он совершенно определенно знал, что являлся тем учеником, которому Иисус так часто доверял.
Сильнейшей чертой характера Иоанна была его надёжность. Он был исполнительным и отважным, верным и преданным. Его величайшей слабостью было это свойственное ему самомнение. Он был самым младшим в своей семье и среди апостолов. Возможно, он был несколько избалован; быть может, ему слишком много потакали. Однако Иоанн последних лет своей жизни был совершенно непохож на того самовлюблённого и капризного молодого человека, который стал апостолом Иисуса в возрасте двадцати четырёх лет.
Те особенности Иисуса, которые Иоанн ценил в Нём больше всего, были любовь Учителя и Его бескорыстие; эти черты произвели на него такое впечатление, что вся его последующая жизнь прошла под знаком чувства любви и братской преданности. Он говорил о любви и писал о любви. «Сын грома» превратился в «апостола любви». И в Эфесе, когда престарелый епископ уже не мог стоять за кафедрой и выступать с проповедью и его приходилось вносить в церковь на стуле и когда, по окончании церемонии, его просили сказать несколько слов верующим, в течение многих лет его единственными словами были: «Дети мои малые, люби́те друг друга».
Иоанн был немногословен, если не считать тех случаев, когда его раздражали. Он много думал и мало говорил. С возрастом его характер стал более мягким и сдержанным, но он так и не преодолел своего нежелания говорить, не избавился от своей молчаливости. При этом он был одарён замечательным творческим воображением.
У Иоанна была ещё одна черта, неожиданная для такого спокойного и самоуглублённого человека: он отличался своего рода фанатичностью и крайней нетерпимостью. В этом отношении он и Иаков были очень похожи друг на друга – оба они хотели, чтобы огонь сошёл с небес на головы непочтительных самаритян. Когда Иоанн столкнулся с незнакомцами, которые учили от имени Иисуса, он сразу же запретил им заниматься этим. И всё же он был не единственным из двенадцати апостолов, страдавшим таким самомнением и сознанием собственного превосходства.
Громадное влияние на жизнь Иоанна оказало то обстоятельство, что у Иисуса не было Своего угла, в то время как он знал, сколь преданно Иисус заботился о матери и родных. Иоанн также глубоко сочувствовал Иисусу из-за неспособности Его родных понять Его, и видел их постепенное отчуждение. Вся эта ситуация – при том, что Иисус подчинял малейшее Своё желание воле Небесного Отца и строил Свою повседневную жизнь на безусловном доверии, – оказали на Иоанна столь огромное воздействие, что его характер претерпел явные и глубокие изменения, сохранявшиеся на протяжении всей его последующей жизни.
Мало кто из апостолов обладал такой же холодной и дерзкой отвагой, как Иоанн. Он был единственным из апостолов, кто сопровождал Иисуса в ночь ареста и не побоялся пойти за своим Учителем в самую пасть смерти. Он был рядом с Иисусом вплоть до Его последнего земного часа и преданно исполнил свой долг по отношению к Его матери, готовый к получению дополнительных инструкций, которые Учитель мог дать в последние минуты Своего смертного существования. Несомненно одно: на Иоанна можно было полностью положиться. Когда двенадцать апостолов трапезничали, он обычно сидел по правую руку от Иисуса. Первым из двенадцати он действительно и полностью поверил в Воскресение, и он был первым, кто узнал Иисуса, явившегося к ним на берегу моря после Своего Воскресения.
В первые годы христианского движения этот сын Зеведея был теснейшим образом связан с Петром и стал одним из столпов Иерусалимской церкви. Он был правой рукой Петра в день Пятидесятницы.
Спустя несколько лет после мученической смерти Иакова, Иоанн женился на вдове своего брата. Последние двадцать лет жизни его опекала любящая внучка.
Несколько раз Иоанн попадал в тюрьму и был сослан на остров Патмос, где находился четыре года, пока в Риме не пришёл к власти новый император. Если бы не тактичность и благоразумие Иоанна, он наверняка был бы казнён, как и его более откровенный брат Иаков. Представая перед мировыми судьями, Иоанн и брат Иисуса, Иаков, с годами научились мудрому примирительному тону. Они обнаружили, что «кроткий ответ смиряет гнев». Они также научились представлять церковь как «духовное братство, посвящённое социальному служению человечеству», а не как «Царство Небесное». Они проповедовали преданное служение, а не силу власти – царство и царя (что так раздражало Рим).
Находясь во вре́менной ссылке на Патмосе, Иоанн написал Книгу Откровения (Апока́липсис), содержащуюся в Библии в чрезвычайно сокращённом и искажённом виде. В этой Книге Откровения сохранились некоторые фрагменты великого Откровения. После того как она была написана Иоанном, большие куски были утеряны, а другие изъяты. Она сохранилось лишь в отрывочном и фальсифицированном виде.
Иоанн много путешествовал и работал не покладая рук. Став епископом церквей провинции Азия, он поселился в Эфесе. Здесь, в возрасте девяносто девяти лет, он руководил своим помощником Нафаном при написании так называемого Евангелия от Иоанна. Из всех двенадцати апостолов только Иоанн Зеведеев в итоге стал выдающимся богословом. Он умер естественной смертью в Эфесе в 103 году н. э. в возрасте 101 года.
19.6. ФИЛИПП
Филипп, избранный пятым апостолом, был призван, когда Иисус с первыми четырьмя апостолами направлялся от пристанища Иоанна на Иордане в Кану Галилейскую. Живя в Вифсаиде, он уже в течение некоторого времени знал об Иисусе, однако Филиппу не приходило в голову, что Иисус является подлинно великим Человеком, пока в тот день, в долине Иордана, Учитель не сказал ему: «Следуй за Мной». В определённой мере на Филиппа подействовало также то, что Андрей, Пётр, Иаков и Иоанн признали Иисуса Избавителем.
Когда Филипп примкнул к апостолам, ему было 27 лет; незадолго до этого он женился, но в то время у него не было детей. Прозвище, данное ему апостолами, означало «Любопытный». Филиппу всё нужно было показать. Казалось, он был начисто лишён способности вникать в суть дела. Это совсем не означает, что он был глупым, просто ему не хватало воображения. Отсутствие воображения было огромной слабостью его характера. Это был будничный и прозаичный человек.
При организации апостолов для служения Филипп стал экономом: в его обязанности входило следить за тем, чтобы они всегда были обеспечены всем необходимым. И он был хорошим экономом. Его сильнейшим качеством была методичная скрупулезность; он отличался как точностью, так и систематичностью.
Филипп вырос в семье, где было семеро детей – трое мальчиков и четыре девочки. Он был вторым ребёнком, и после Воскресения Иисуса крестил всю свою семью, приняв её в Царство. Его родители занимались рыболовством. Отец отличался большими способностями и глубокомыслием, а мать происходила из весьма заурядной семьи. Филипп был не тем человеком, от которого можно было ожидать великих дел, но он был способен самозабвенно выполнять малые дела, выполнять их хорошо и успешно. За все четыре года лишь несколько раз он не смог обеспечить едой всех присутствовавших. Даже многие чрезвычайные требования, проистекавшие из их образа жизни, редко заставали его врасплох. Хозяйственная служба апостольской семьи была в руках знающего и умелого управляющего.
Сильной стороной Филиппа была его неизменная надёжность; слабой чертой его характера было полное отсутствие воображения, неспособность сложить два и два, чтобы получить четыре. Он обладал математическими способностями в абстрактном смысле, но его воображение не было конструктивным. Некоторые виды воображения отсутствовали у него практически полностью. Он был типичным рядовым и будничным, «средним» человеком. Среди тех толп, которые приходили, чтобы услышать учения и проповеди Иисуса, было множество подобных мужчин и женщин, и они получали огромное удовлетворение, видя, что такой же, как они, человек удостоен столь почётного положения в советах Учителя. Они воодушевлялись тем фактом, что подобный им человек уже занял высокое положение в делах Царства. И Иисус узнал много нового о том, как функционирует разум некоторых людей, когда Он терпеливо выслушивал нелепые вопросы Филиппа и столь часто удовлетворял просьбы Своего эконома, когда тот просил, чтобы ему «показали».
Той чертой Иисуса, которой неустанно восхищался Филипп, была неисчерпаемая щедрость Учителя. Филипп ни разу не заметил в Иисусе какой-либо мелочности, скупости или скаредности, и он преклонялся перед этим неизменным и бесконечным великодушием.
В личности Филиппа было мало впечатляющего. О нём часто говорили как о «Филиппе из Вифсаиды, города, где живут Андрей и Пётр». Он был почти полностью лишён проницательности и способности увидеть эффектные возможности, заключённые в конкретной ситуации. Он не был пессимистом; просто был «бескрылым» человеком. Кроме того, в нём в значительной мере отсутствовала духовная интуиция. Он мог, не колеблясь, прервать Иисуса в разгар самых сложных рассуждений Учителя, чтобы задать явно нелепый вопрос. Однако Иисус никогда не отчитывал его за такую бездумность; Он был терпелив к Филиппу и тактично относился к его неспособности проникнуть в глубинный смысл Учения. Иисус хорошо знал, что если бы Он хотя бы раз высказал Филиппу порицание за его надоедливые вопросы, то этим он не только ранил бы его искреннюю душу, но и задел бы Филиппа настолько, что тот уже никогда не решился бы задать ни одного вопроса. Иисус знал, что Его пространственные миры населены неисчислимыми миллиардами таких же несообразительных смертных, и Он хотел, чтобы им было всегда легко обращаться к Нему, приходя со своими вопросами и проблемами. В конечном итоге, Иисуса действительно больше интересовали глупые вопросы Филиппа, чем Собственная проповедь. Иисус в высшей степени интересовался людьми, самыми разными людьми.
Апостольский эконом не был хорошим оратором, но обладал большой способностью убеждать и добивался успеха в личном общении. Его было трудно разочаровать. Он отличался упорством и настойчивостью во всём, за что брался. Он обладал огромным и редким даром – умением сказать «пойдём». Когда его первый новообращённый, Нафанаил, захотел поспорить о достоинствах и недостатках Иисуса из Назарета, убедительным ответом Филиппа было: «Пойдём, и увидишь». Он не был догматичным проповедником, увещевающим своих слушателей: «Идите» – делайте то или это. Любую ситуацию, возникавшую в его работе, он встречал словом «пойдём» – «пойдём со мной, я покажу тебе путь». И такой метод эффективен всегда, при любых формах и на любых стадиях обучения.
Неспособность Филиппа приспосабливаться к новой ситуации проявилась в полной мере, когда группа греков явилась к нему в Иерусалиме со словами: «Господин, мы хотим увидеть Иисуса». Любому еврею, обратившемуся к нему с таким вопросом, Филипп ответил бы: «Пойдём». Однако эти люди были чужеземцами, а Филипп не помнил какой-либо инструкции вышестоящих лиц на этот счёт. Поэтому всё, о чём он мог подумать, было посоветоваться с главой апостолов, Андреем, после чего они вдвоём препроводили просивших встречи греков к Иисусу. Точно так же, когда по заданию своего Учителя он отправился в Самарию для проповеди и крещения верующих, он не стал возлагать руки на своих новообращённых в знак получения ими Духа истины. Это было сделано Петром и Иоанном, прибывшими вскоре из Иерусалима для наблюдения за его работой от лица «материнской» церкви.
Филипп прошёл через мучительный период смерти Учителя, принял участие в реорганизации группы апостолов и стал первым, кто отправился покорять новые души проповедью Царства за пределами непосредственного расселения евреев. Он добился огромных успехов в своей работе среди самаритян и в последующих трудах по распространению Радостной Вести.
Жена Филиппа, бывшая активным членом женского корпуса, стала деятельной соратницей своего мужа в его проповедническом труде, после того как они бежали из Иерусалима от преследований. Это была бесстрашная женщина. Она стояла у самого креста, на котором был распят Филипп, воодушевляя его на провозглашение Радостной Вести даже его убийцам, а когда силы оставили его, она начала рассказывать о спасении через веру в Иисуса. Её заставили замолчать лишь после того, как озлобленные иудеи набросились на неё и забили насмерть камнями. Их старшая дочь, Лия, продолжила труд родителей и впоследствии стала известной пророчицей в Иераполе.
Филипп, некогда бывший экономом апостолов, был могущественным человеком в Царстве. Куда бы он ни приходил, он завоёвывал новые души. В итоге он был распят за свою веру и похоронен в Иераполе.
19.7. НАФАНАИЛ
Нафанаил – шестой и последний из апостолов, избранных Учителем лично, – был приведён к Иисусу своим другом Филиппом. Он был компаньоном Филиппа в нескольких коммерческих предприятиях и направлялся вместе с ним к Иоанну Крестителю, когда они повстречали Иисуса.
Нафанаил стал апостолом в возрасте 25 лет и, после Иоанна, был самым молодым членом группы. Младший ребёнок из семи детей, он не был женат и являлся единственной опорой престарелых и немощных родителей, вместе с которыми жил в Кане. Некоторые из его братьев и сестёр тогда уже умерли. У других были свои семьи, но ни один из них не жил в родном селении. Нафанаил и Иуда Искариот были наиболее образованными из двенадцати апостолов. Ранее Нафанаил собирался стать купцом.
Сам Иисус не дал Нафанаилу прозвища, но двенадцать апостолов вскоре начали называть его словами, означавшими честность, чистосердечие. И он был и честным, и чистосердечным, что являлось его огромным достоинством. Недостатком же его характера была гордость: он очень гордился своей семьёй, своим городом, своей репутацией и своим народом. Всё это похвально, пока не заходит слишком далеко. Однако Нафанаил был склонен доводить свои личные пристрастия до крайностей. Он имел обыкновение предвзято судить о других людях согласно своим личным представлениям. Ещё до того, как увидеть Иисуса, он первым делом спросил: «Может ли что доброе быть из Назарета?» Но, несмотря на свою гордость, Нафанаил не был упрямцем. Он сразу же изменил своё отношение к Иисусу, как только посмотрел Ему в глаза.
Во многих отношениях Нафанаил был странным гением апостольской семьи. Он отличался философским складом ума и мечтательностью, но это был весьма практичный тип мечтателя. Глубокие философские размышления сменялись у него периодами редкого и причудливого юмора. Когда Нафанаил был в подходящем настроении, он, возможно, являлся лучшим рассказчиком среди апостолов. Иисус очень любил слушать и серьёзные, и шутливые рассуждения Нафанаила. Постепенно Нафанаил начал более серьёзно воспринимать Иисуса и Царство, но он никогда не относился серьёзно к себе.
Все апостолы любили и уважали Нафанаила, и у него были превосходные отношения со всеми, кроме Иуды Искариота. Иуда считал, что Нафанаил недостаточно серьёзно относится к своим обязанностям апостола, и однажды он осмелился втайне от других пойти к Иисусу и пожаловаться на Нафанаила. Иисус сказал: «Иуда, не оступись, не кичись своим положением. Кто из нас вправе судить брата своего? Воля Отца – не в том, чтобы дети Его занимались в своей жизни только серьёзными делами. Позволь повторить: Я пришёл для того, чтобы братья Мои во плоти смогли получить больше радости, веселья и жили более полнокровной жизнью. А потому ступай, Иуда, и выполняй добросовестно то, что тебе поручено, а Нафанаилу, брату своему, позволь самому отчитываться перед Богом». И память об этом и многих других схожих случаях долго жила в сердце Иуды Искариота, обманывавшего самого себя.
Не раз, когда Иисус находился в горах с Петром, Иаковом и Иоанном, и отношения между апостолами становились натянутыми и сложными, когда даже Андрей не знал, что сказать своим помрачневшим собратьям, Нафанаил разряжал обстановку философским замечанием или своей искромётной и доброй шуткой.
В обязанности Нафанаила входило ухаживать за семьями апостолов. Он часто отсутствовал на апостольских собраниях, ибо когда он узнавал, что болезнь или нечто чрезвычайное случилось с кем-то из его подопечных, он немедля отправлялся на помощь. Имея такого человека, как Нафанаил, апостолы могли быть уверены в том, что их семьи находятся в надёжных руках.
Нафанаил больше всего уважал Иисуса за Его терпимость. Он неустанно размышлял о широте и великодушной благожелательности Сына Человеческого.
Отец Нафанаила Варфоломей умер вскоре после Пятидесятницы, вслед за чем этот апостол отправился в Месопотамию и Индию, где возвещал Радостную Весть о Царстве и крестил верующих. Его собратья так и не узнали, что стало с их прежним товарищем, – философом, поэтом и юмористом. Нафанаил также был великом человеком в Царстве и сделал многое для распространения учений Иисуса, хотя он и не принимал участия в последующей организации христианской церкви. Нафанаил умер в Индии.
19.8. МАТФЕЙ ЛЕВИЙ
Матфей, седьмой апостол, был избран Андреем. Матфей принадлежал к семье сборщиков податей; сам же он был сборщиком налоговых пошлин в своём родном городе, Капернауме. Он был 31 года от роду, женат и имел четырёх детей. Матфей обладал небольшим состоянием, являясь единственным сколько-нибудь обеспеченным человеком из всего апостольского корпуса. Это был предприимчивый и компанейский человек, наделённый способностью дружить и поддерживать хорошие отношения с самыми разными людьми.
Андрей назначил Матфея финансовым представителем апостолов. В некотором смысле, он был финансовым уполномоченным и агентом апостольской организации. Он хорошо разбирался в людях и был прекрасным пропагандистом. Его личность плохо поддаётся описанию, и всё же он был весьма добросовестным учеником и всё больше верил в миссию Иисуса и несомненность Царства. Иисус не дал Левию прозвища, но соратники обычно называли его «Добытчиком денег».
Сильной чертой его характера была безраздельная преданность общему делу. То, что он, презренный сборщик податей, был принят Иисусом и апостолами, служило причиной благодарности, переполнявшей его. Но потребовалось некоторое время, прежде чем остальные апостолы – в особенности Симон Зелот и Иуда Искариот – примирились с присутствием в своей среде бывшего сборщика. Слабостью Матфея был его близорукий и материалистический взгляд на жизнь. Однако со временем он добился огромного прогресса во всех этих отношениях. Конечно, ему приходилось пропускать многие из самых ценных периодов обучения, ибо его обязанностью было следить за пополнением казны.
Больше всего Матфей ценил в Иисусе Его всепрощение. Он непрестанно вспоминал о том, что для открытия Бога достаточно одной только веры. Он любил говорить о Царстве как об «этом деле открытия Бога».
Хотя на Матфее лежало бремя прошлого, он зарекомендовал себя с лучшей стороны, и постепенно его собратья стали гордиться поступками бывшего сборщика податей. Он был одним из тех апостолов, которые записывали многие изречения Иисуса, и эти записи легли в основу последующего рассказа Исадора о высказываниях и делах Иисуса, известного как Евангелие от Матфея.
Вслед за Матфеем – деловым человеком и сборщиком налоговых пошлин, прожившим прекрасную и полезную жизнь, – многие тысячи деловых людей, государственных служащих и политических деятелей последующих веков услышали подкупающий голос Иисуса: «Следуй за Мной». Матфей действительно был расчётливым человеком, но он хранил исключительную верность Иисусу и был в высшей степени предан своему долгу – заботе о том, чтобы у посланников грядущего Царства было достаточно средств.
Присутствие Матфея среди двенадцати апостолов позволило широко распахнуть двери Царства для множества павших духом и отвергнутых душ, давно уже считавших себя лишёнными того утешения, которое даёт религия. Целые толпы отверженных и отчаявшихся мужчин и женщин стремились услышать Иисуса, и он не отвернулся ни от одного из них.
Матфей принимал пожертвования от всех желающих из числа верующих учеников и слушателей, присутствовавших на проповедях Учителя, но никогда не проводил массовых сборов средств. Вся его деятельность, связанная с финансированием, осуществлялась им втайне и лично. Большей частью деньги собирались среди представителей наиболее состоятельного класса заинтересованных верующих. Практически всё своё скромное состояние Матфей потратил на нужды Учителя и Его апостолов, но они так и не узнали о его щедрости, – за исключением Иисуса, который знал об этом всё. Матфей не решался открыто вносить свои деньги в апостольскую казну из-за боязни, что Иисус и Его друзья посчитают их «грязными»; поэтому он часто давал деньги от имени других верующих. В первые месяцы, когда Матфей знал, что его присутствие среди апостолов являлось определённым испытанием, он чувствовал сильное искушение намекнуть им на то, что нередко они кормятся на его средства, однако он подавлял этот соблазн. В тех случаях, когда проявлялось презрительное отношение к нему, Левий сгорал от желания раскрыть им свою щедрость, но ему всегда удавалось сохранить молчание.
Если оказывалось, что имевшихся в наличии средств недостаточно для покрытия недельных расходов, Левий часто брал крупные суммы из личных сбережений. Так же иногда, когда у него появлялся огромный интерес к Учению Иисуса, он предпочитал остаться с остальными и послушать Учителя, даже если знал, что из-за этого ему придётся самому внести нужную сумму. Матфею очень хотелось, чтобы Иисус узнал о том, что значительную часть денег он берёт из собственного кармана. Он и не догадывался, что Учитель знает об этом всё. Ни один из апостолов так никогда и не узнал, что Матфей был их благотворителем, причём в такой степени, что когда, с началом преследований, он отправился проповедовать Радостную Весть Царства, то остался практически без гроша.
Когда эти преследования заставили апостолов покинуть Иерусалим, Матфей отправился на север, проповедуя Радостную Весть Царства и крестя верующих. Его прежние товарищи-апостолы утратили с ним связь, а он продолжал идти вперёд, проповедуя и крестя, через Сирию, Каппадокию, Галатию, Вифинию и Фракию. Именно здесь, во фракийском городе Лисимахии, в результате сговора группы скептически настроенных иудеев с римскими солдатами, он встретил свою смерть. Так этот возрождённый сборщик податей погиб победителем – с верой в спасение, столь прочно усвоенной им из учений Иисуса за время недавней жизни Учителя на Земле.
19.9. ФОМА ДИДИМ
Фома был восьмым апостолом, и он был избран Филиппом. В последующие времена он стал известен как Фома Неверующий, но его собратья-апостолы вряд ли считали его неисправимым скептиком. Действительно, он обладал логическим и скептическим складом ума, но его отважная преданность не позволяла близко знавшим его людям считать Фому банальным скептиком.
Когда Фома присоединился к апостолам, ему было 29 лет. Он был женат и имел четырёх детей. Поначалу он работал плотником и каменщиком, но впоследствии стал рыбаком и поселился в Тарихее, находившейся на западном берегу Иордана у того места, где он вытекает из Галилейского моря. Фома был известным человеком в свём небольшом селе. Он был мало образован, но обладал острым и логическим умом будучи сыном прекрасных родителей, живших в Тибериаде. Из всех апостолов только Фома обладал действительно аналитическим складом ума. Он был настоящим учёным апостольской группы.
Детство Фомы было несчастливым. Брак его родителей нельзя назвать удачным, что отразилось на нём в зрелом возрасте. Фома приобрёл очень тяжёлый и сварливый характер. Даже его жена была довольна, когда он стал одним из апостолов: она радовалась тому, что бо́льшую часть времени сможет не видеть своего пессимистически настроенного мужа. Кроме того, ему была присуща некоторая подозрительность. Поэтому с ним было трудно ужиться. Поначалу Пётр был весьма разочарован Фомой и жаловался на него своему брату Андрею, называя его «подлым, противным и вечно подозрительным». Но чем лучше товарищи Фомы узнавали его, тем больше он им нравился. Они убедились в его абсолютной честности и непоколебимой преданности. Фома был в высшей степени искренним и правдивым человеком, хотя и был от природы придирчив и вырос настоящим пессимистом. Проклятьем его аналитического ума была подозрительность. Он уже терял веру в людей, когда познакомился с апостолами и, таким образом, соприкоснулся с благородной личностью Иисуса. Эта связь с Учителем сразу же начала преобразовывать весь характер Фомы, что привело к огромной перемене в его отношениях с другими людьми.
Огромной силой Фомы был его прекрасный аналитический ум в сочетании с непреклонным мужеством – если он приходил к какому-то решению. Его огромной слабостью была подозрительность в сочетании с нерешительностью, которую он так и не преодолел за всю свою жизнь во плоти.
В организации двенадцати апостолов в обязанности Фомы входило составление маршрутов и руководство путешествиями, и он был умелым управляющим работой и передвижениями апостольского корпуса. Он был хорошим исполнителем, великолепным предпринимателем, однако ему мешало его переменчивое настроение: сегодня он был одним человеком, завтра – другим. Когда Фома присоединился к апостолам, он был склонен к меланхолии, но общение с Иисусом и другими апостолами в значительной мере излечило его от этого болезненного погружения в себя.
Иисусу очень нравился Фома, с которым Он провёл много длительных бесед с глазу на глаз. Его присутствие среди апостолов было огромным утешением для всех честных скептиков и помогло многим смущённым умам войти в Царство, даже если они не могли целиком понять всех духовных и философских аспектов учений Иисуса. Апостольство Фомы было неизменным свидетельством того, что Иисус любит и честных скептиков.
Если другие апостолы чтили Иисуса из-за какой-то особенной и выдающейся черты Его многогранной личности, то Фома почитал своего Учителя из-за Его в высшей степени гармоничного характера. Фома всё больше восхищался и уважал Того, Кто был столь ласковым и милосердным – и столь непреклонно справедливым и беспристрастным; столь твёрдым, но лишённым упрямства; столь спокойным, но лишённым безразличия; столь полезным и участливым, но лишённым навязчивости или безапелляционности; столь сильным – и одновременно столь добрым; столь уверенным, но лишённым грубости или резкости; столь мягким, но столь чуждым нерешительности; столь чистым и невинным – и в то же время столь живым, энергичным и волевым; столь истинно мужественным, но лишённым опрометчивости или безрассудства; столь любящим природу, но столь свободным от какого-либо поклонения ей; столь весёлым и шутливым, но столь лишённым легкомысленности и фривольности. Именно эта несравненная гармоничность личности покорила Фому. Из всех апостолов он, возможно, обладал лучшим интеллектуальным пониманием Иисуса и способностью по достоинству оценить Его личность.
В советах двенадцати апостолов Фома всегда был осмотрителен и настаивал на соблюдении осторожности, однако если его консервативная линия не встречала достаточной поддержки или отвергалась, он всегда был первым, кто бесстрашно отправлялся исполнять принятый план. Вновь и вновь он выступал против какой-нибудь идеи, считая её проявлением безрассудства и излишней самоуверенности; он спорил до самого конца, но когда Андрей выносил вопрос на голосование и апостолы решали сделать то, против чего он столь упорно возражал, Фома был первым, кто говорил: «Пошли!» Он умел проигрывать. Он не был злопамятным и не таил оскорблённых чувств. Раз за разом он возражал против того, чтобы Иисус подвергал Себя опасности, но если Учитель решал пойти на риск, Фома неизменно сплачивал апостолов своим отважным призывом: «Вперёд, друзья – пойдем же на смерть вместе с Ним».
В некоторых отношениях Фома был похож на Филиппа; он тоже хотел, чтобы ему «показали», но его внешние проявления сомнения основывались на совершенно иных мыслительных процессах. Фома был аналитиком, а не просто скептиком. Что касалось личной отваги, он был одним из самых храбрых среди двенадцати апостолов.
У Фомы бывали очень тяжёлые дни: временами он становился мрачным и унылым. Утрата сестры-близнеца в возрасте девяти лет во многом стала причиной его юношеской печали и усугубила проблемы его характера в более поздний период жизни. Когда Фому посещало мрачное настроение, то иногда ему помогал прийти в себя Нафанаил, иногда – Петр, а нередко – один из близнецов Алфеевых. К сожалению, в периоды наибольшей подавленности он всегда избегал прямого контакта с Иисусом. Хотя Учитель знал об этом всё и с понимающим сочувствием относился к страдавшему меланхолией и одолеваемому сомнениями апостолу.
Иногда Фома получал от Андрея разрешение покинуть остальных и уединиться на один – два дня. Но вскоре он понял неразумность такого пути. Он быстро убедился в том, что лучшее средство в период подавленности – продолжать работать и держаться своих друзей. Но всё же какие бы чувства ни владели им, он оставался настоящим апостолом.
Фома служил прекрасным примером человека, который испытывает сомнения, вступает с ними в борьбу и побеждает. Он обладал великолепным умом, но не был язвительным критиканом. Это был человек логического склада ума, мыслитель: пробный камень для Иисуса и своих собратьев-апостолов. Если бы Иисус и Его труд не были настоящими, такого человека, как Фома, невозможно было бы удержать от начала до конца. Он обладал острым и безошибочным чувством истины. При первом признаке мошенничества или обмана Фома покинул бы их.
Дни суда и распятия Иисуса стали тяжёлым испытанием для Фомы. На какое-то время он впал в глубокое отчаяние, но собрался с силами, остался с апостолами и вместе с ними приветствовал Иисуса на Галилейском море. На время он поддался сомнениям и депрессии, но в итоге вновь обрёл веру и мужество. После Пятидесятницы он помогал апостолам мудрым советом и, когда преследования рассеяли верующих, отправился на Кипр, Крит, побережье Северной Африки и в Сицилию, проповедуя Радостную Весть Царства и крестя верующих. Фома продолжал проповедовать и крестить, пока, по приказу из Рима, не был схвачен и казнён на Мальте. Всего за несколько недель до смерти он приступил к описанию жизни и учений Иисуса.
19.10. ИАКОВ И ИУДА АЛФЕЕВЫ
Близнецы Иаков и Иуда, сыновья Алфея, были рыбаками и жили неподалёку от Хересы. Иаков и Иоанн Зеведеевы избрали их девятым и десятым апостолами. Им было по 26 лет, и они были женаты. У Иакова было трое детей, у Иуды – двое.
Мало что можно сказать об этих простых рыбаках. Они любили своего Учителя, и Иисус любил их, но они никогда не прерывали Его рассуждений вопросами. Они плохо понимали философские беседы и богословские дебаты других апостолов, но радовались тому, что оказались среди столь могущественных людей. Оба они были практически идентичны по своему внешнему облику, умственным способностям и духовному восприятию. То, что можно сказать об одном, справедливо и для другого.
Андрей поручил им следить за порядком. Они были главными блюстителями порядка во время проповедей и, фактически, широко использовались апостолами в качестве слуг и посыльных. Они помогали Филиппу со снабжением, относили деньги семьям вместо Нафанаила и всегда были готовы помочь любому из апостолов.
Толпы простых людей испытывали огромное воодушевление, когда видели среди апостолов таких же, как они, простолюдинов, удостоенных столь высокой чести. Сам факт принятия в апостолы этих недалёких близнецов был средством привлечения в Царство множества нерешительных верующих. И, кроме того, простые люди более благосклонно относились к тому, что ими руководили и управляли официальные блюстители порядка, во многом похожие на них самих.
Иаков и Иуда, которых также называли Фаддеем и Леввеем, не имели ни сильных, ни слабых сторон. Прозвища, данные им апостолами, были добродушным обозначением заурядности. Они были «меньшими из всех апостолов», но знали это и не расстраивались.
Иаков Алфеев особенно любил Иисуса из-за Его простоты. Эти близнецы не могли постичь разум Иисуса, однако они действительно чувствовали, что связаны с сердцем Учителя узами благожелательности. Они не обладали большим умом; при всём уважении к ним, их можно было бы назвать даже глупыми, но в своей духовной сущности они обладали настоящим опытом. Они верили в Иисуса, будучи сынами Божьими и собратьями в Царстве.
Иуду Алфеева притягивала к Иисусу искренняя скромность Учителя. Такая скромность в сочетании с таким личным достоинством чрезвычайно импонировала Иуде. То, что Иисус всегда умалчивал о Своих необычных деяниях, производило огромное впечатление на этого простодушного дитя природы.
Близнецы были добродушными и бесхитростными помощниками, и все любили их. Иисус пригласил этих молодых людей одного таланта занять почётное место в Царстве – войти в Его личное окружение – потому что в пространственно-временны́х мирах существуют бесчисленные миллионы таких же простодушных и охваченных страхом душ, которым он также предлагает активное вероисповедное общение с Ним и Его излитым Духом истины. Иисус презирает не незначительность, а зло и грех. Иаков и Иуда были незначительны, но они были верны. Они были простыми и невежественными людьми, но обладали большим сердцем, добротой и великодушием.
Эти скромные люди были преисполнены благодарной гордостью в тот день, когда Иисус отказался принять некоего богатого человека в качестве проповедника Радостной Вести, пока тот не продаст своё имение и не поможет бедным! Когда бедняки слышали это и видели близнецов среди его советников, они знали доподлинно, что Иисус нелицеприятен. Только божественный институт – Царство Небесное – мог быть построен на столь заурядном человеческом фундаменте!
Лишь один или два раза за всё их общение с Иисусом близнецы решились обратиться с вопросом в присутствии других. Проснувшийся у Иуды интерес побудил его задать вопрос после того, как Учитель сказал о гласном раскрытии Себя миру. Иуда был несколько разочарован тем, что у двенадцати апостолов не останется секретов, и решился спросить: «Но Учитель, когда Ты таким образом раскроешь Себя миру, как выделишь Ты нас особым проявлением Своей добродетели?»
Близнецы добросовестно служили до самого конца – до чёрных дней суда, распятия и отчаяния. В своих сердцах они никогда не теряли веру в Иисуса и (не считая Иоанна) первыми поверили в Воскресение. Но они не могли понять установления Царства. Вскоре после того как их Учитель был распят, они вернулись к своим семьям и сетям: их труд был завершён. Они не обладали способностями, необходимыми для более сложных сражений во имя Царства. Однако они жили и умерли с сознанием того, что были удостоены и благословлены четырьмя годами тесной и личной связи с Сыном Божьим.
19.11. СИМОН ЗЕЛОТ
Симон Зелот, одиннадцатый апостол, был избран Симоном Петром. Это был способный человек с хорошей родословной, который жил вместе со своей семьёй в Капернауме. Когда он присоединился к апостолам, ему было 28 лет. Он был пламенным агитатором. Помимо этого, он много говорил, не подумав. До того, как посвятить всего себя патриотической организации зелотов, он был купцом в Капернауме.
Симон Зелот отвечал за развлечения и отдых апостольской группы, и он был прекрасным организатором досуга и отдыха двенадцати апостолов.
Сильной стороной характера Симона была его воодушевляющая преданность. Если апостолы находили мужчину или женщину, которые терзались сомнениями относительно вступления в Царство, они посылали Симона. Обычно этому вдохновенному стороннику спасения через веру в Бога требовалось не более пятнадцати минут, чтобы развеять все сомнения и устранить любые колебания, увидеть рождение новой души в «свободе веры и радости спасения».
Огромной слабостью Симона был его материалистический склад ума. Он не мог быстро превратиться из еврейского националиста в духовного интернационалиста. Четыре года – слишком короткий срок для такой интеллектуальной и эмоциональной трансформации, но Иисус всегда терпеливо относился к нему.
Больше всего Симона восхищало в Иисусе спокойствие Учителя, Его уверенность, выдержка и непостижимое самообладание.
Хотя Симон был пламенным революционером, бесстрашным зачинщиком волнений, он постепенно укрощал свою пылкую натуру, пока не превратился в яркого и убедительного проповедника «мира на земле и доброй воли среди людей». Симон был искусным спорщиком и любил поспорить. И когда приходилось иметь дело с буквоедством образованных евреев или с софизмами греков, это всегда поручалось Симону.
Он был мятежником по своей природе и борцом с традиционными верованиями по воспитанию, но Иисус привлёк его на Свою сторону для проповеди высоких идей Небесного Царства. Симон всегда отождествлял себя с партией протеста, а теперь он присоединился к партии прогресса – неограниченного и вечного прогресса в духе и истине. Симон был человеком огромной верности и горячей личной преданности, и он действительно глубоко любил Иисуса.
Иисус не боялся общаться с коммерсантами, трудовым людом, оптимистами, пессимистами, философами, скептиками, сборщиками податей, политиками и патриотами.
Учитель часто беседовал с Симоном, но Ему так и не удалось превратить этого ревностного еврейского националиста в интернационалиста. Иисус часто говорил Симону, что человеку свойственно желать улучшения социального, экономического и политического положения, неизменно добавляя: «Это не имеет отношения к Царству Небесному. Мы должны посвятить себя исполнению воли Отца. Наше дело – быть посланниками Небесного духовного правления, и мы не должны непосредственно заниматься чем-либо иным, кроме представления воли и нрава божественного Отца, возглавляющего правление, посланниками которого мы являемся». Симону было трудно понять всё это, но постепенно он стал постигать некоторый смысл Учения Иисуса.
Когда иерусалимские преследования рассеяли учеников, Симон временно прекратил свою деятельность. Он был буквально сломлен. Как патриот-националист, он отказался от всего ради учений Иисуса; и вот, всё было кончено. Он впал в отчаяние, но через несколько лет вновь исполнился надеждой и отправился в путь, возвещая Радостную Весть Царства.
Он прибыл в Александрию и, поднявшись к верховьям Нила, проник в глубинные районы Африки, повсюду проповедуя Радостную Весть Иисуса и крестя верующих. Так он трудился, пока не превратился в немощного старика. Он умер и был похоронен в сердце Африки.
19.12. ИУДА ИСКАРИОТ
Иуда Искариот, двенадцатый апостол, был избран Нафанаилом. Он родился в Кериоте – небольшом городке в южной Иудее. Когда он был подростком, родители перебрались в Иерихон, где он жил и служил в различных коммерческих предприятиях своего отца, пока не заинтересовался проповедью и деятельностью Иоанна Крестителя. Родители Иуды были саддукеями, и когда их сын примкнул к ученикам Иоанна, они отреклись от него.
Нафанаил встретил Иуду в Тарихее, где тот искал работу на рыбосушильном предприятии у южной оконечности Галилейского моря. Когда он примкнул к апостолам, ему было 30 лет и он не был женат. Он был, возможно, самым образованным из двенадцати апостолов и являлся единственным в апостольской семье Иисуса выходцем из Иудеи. Личность Иуды не отличалась какими-либо яркими чертами, хотя он обладал многими внешними признаками культурного и воспитанного человека. Он обладал хорошим умом, но этот ум не всегда был по-настоящему искренним. Иуда, в сущности, не понимал себя; он не был откровенным в отношениях с самим собой.
Андрей назначил Иуду апостольским казначеем. И вплоть до того дня, когда он предал своего Учителя, Иуда полностью соответствовал своей должности, исполняя обязанности честно, преданно и чрезвычайно успешно.
В Иисусе не было какой-либо особой черты, которая восхищала бы Иуду и которую он выделял бы из всесторонне привлекательной и чрезвычайно обаятельной личности Учителя. Иуда так и не смог возвыситься над своими предвзятыми мнениями иудеянина о своих товарищах-галилеянах. Про себя он критиковал многое даже в Иисусе. Не раз этот самодовольный иудеянин осмеливался в глубине души подвергать критике даже Того, на Кого одиннадцать апостолов смотрели как на совершенного Человека, Который «совершенно прекрасен и выделяется из десяти тысяч». Он действительно считал, что Иисус проявляет робость и в некотором смысле боится утвердить Собственное могущество и власть.
Иуда был хорошим коммерсантом. Требовался такт, способности, терпение, равно как и неукоснительная приверженность своему делу, для того чтобы вести финансовые дела такого идеалиста, как Иисус, не говоря уже о борьбе с безалаберностью некоторых апостолов в деловых вопросах. Иуда был действительно хорошим исполнителем, дальновидным и способным финансистом. И он являлся активным сторонником организации. Никто из двенадцати никогда не критиковал Иуду. Насколько они могли понять, Иуда Искариот был непревзойдённым казначеем, образованным и лояльным (хотя иногда критически настроенным) апостолом и во всех отношениях преуспевающим человеком. Апостолы любили Иуду. Он вправду был одним из них. Должно быть, он верил в Иисуса, но вряд ли любил Его всем сердцем. Судьба Иуды иллюстрирует справедливость выражения: «Иной путь кажется человеку правильным, но в конце пути – смерть». Человеку легко пасть жертвой мирного обмана – приятного приспособления к путям греха и смерти. В финансовом отношении Иуда всегда был лоялен по отношению к Учителю и своим собратьям-апостолам. Деньги никогда не могли бы стать мотивом его предательства.
Иуда был единственным сыном недальновидных родителей. В очень юном возрасте его баловали и ласкали; он был испорченным ребёнком. Когда он вырос, у него сложилось преувеличенное представление о собственной значимости. Он не умел проигрывать. Его представления о справедливости были расплывчатыми и превратными. Он лелеял в себе чувства ненависти и подозрительности. Он был мастером превратного толкования слов и поступков своих друзей. И всю свою жизнь Иуда культивировал в себе привычку сводить счёты с теми, кто, как ему представлялось, плохо обходился с ним. Он обладал извращённым представлением о ценностях и преданности.
Иуда был для Иисуса подвигом веры. С самого начала Учитель прекрасно понимал слабости этого апостола и хорошо видел, какой опасностью чревато принятие его в братство. Однако в природе Сына Божьего – давать каждому созданному существу полную и равную возможность спасения и продолжения жизни. Иисус хотел, чтобы не только земные люди, но и наблюдавшие существа в бессчётных других мирах знали, что когда возникает сомнение в искренней и беззаветной преданности создания Царству, неизменной практикой стоящих над людьми Судей является полное принятие сомнительного кандидата. Дверь в вечную жизнь широко открыта для всех: нет никаких ограничений или условий, кроме веры входящего.