ИССЛЕДОВАНИЕ ТВОРЧЕСТВА КАК КОМПЛЕКСНАЯ ПРОБЛЕМА 4 страница

тайное средство ориентации в модельном плане. Это средство отражает «логику вещей», но лишь с определенной степенью приближенности — субъективно. Другими словами, логический контроль опирается на субъективную логику в отличие от практического, опирающегося на «логику вещей». Вместе с тем, когда субъективная логика (понимаемая как исторически выработанное средство) прилагается к оценке результатов деятельности (что логически правильно, то ценно), такая оценка приобретает объективный характер, поскольку она не связана непосредственно с какой-либо практической потребностью, а опирается на объективное общественно-исторически выработанное средство. 4 Выявление законов внутрипредметиых взаимодействий оказывается возможным лишь в условиях моделирования самой практики, создания «модельной практики», «искусственного эксперимента» — своего рода специального познавательного ответвления практики.


Этапы развития познавательного механизма деятельности общества трансформируются в структурные уровни организации этого механизма.

Первый этап — прапрактика — последовательно трансформируется в предпрактику, практику и ее специальную познавательную ветвь — модельную практику.

Второй этап — первичное отражение пред практического — трансформируется в различные формы описания явлений.

Своеобразие этих форм определяется своеобразием достигнутого этапа развития — того этапа, на котором происходит описание. Оно зависит от особенностей «базальной» основы (предпрактики, практики, модельной практики) и особенностей «надстроечной», модельной основы (исходных установок и т.п.).

Общее для всех этих форм состоит в том, что исследование здесь непосредственно не связано с активным вмешательством в описываемые события, оно созерцательно; на данном уровне формируются конкретные знания, представляющие собой синкретические (нерасчлененные) модели явлений.

По мере развития познавательной деятельности общества содержательная сторона созерцательных знаний существенно преобразовывается, обогащается, что определяется позицией, с которой ведется описание, ее исходными установками.

Синкретичность становится все более и более относительной. Она сохраняется относительно природы описываемого явления, хотя внешне описание может выглядеть весьма дифференцированным. Относительной оказывается и созерцательность данного уровня. Она сохраняется в общем типе познавательной деятельности (исследование не вмешивается активно в отображаемые события), хотя попытки объяснения описываемого уже имеются.

Особенно отчетливо объяснительная тенденция проявляется в связи с неравномерностью развития познания различных областей действительности. Такая неравномерность дает возможность переносить (как правило, не вполне адекватно) знания об одной области действительности (более развитые) на другую (знания о которой менее развиты). Это же обстоятельство лежит и в основе философских спекуляций. Таким путем и возникает соответствующий данному уровню созерцательно-объяснительный тип знания, где научное описание мало чем отличается от художественного.

В области исследования проблем творчества это весьма широко представлено. К созерцательно-объяснительному типу знания с полным правом можно отнести все так называемые теории творчества, создание которых продолжалось вплоть до второй половины двадцатого века 6.

5 Одна из возможных классификаций всех этих теорий приведена С. О. Гру-зенбергом (1923). Им выделено несколько типов попыток построения теории творчества.


В связи с характеристикой второго уровня познавательного механизма деятельности общества обратим внимание еще иа одно обстоятельство. Если при характеристике этапов развития этого механизма мы связывали появление теории (а следовательно, и практики в полном смысле этого слова) с третьим этапом, то при характеристике уровнен механизма общественного познания понятие «теория» приложимо уже ко второму из них. Это, так сказать, первая фаза теории. Однако иа данной фазе теория в известной мере инородна специфике исследуемого явления. Эта теория «привнесена извне», оиа приложена к пред-практике. Такое приложение непосредственно не преобразует предпрактику в практику, не приводит к развитию самой творческой деятельности. А именно это необходимо для развития адекватной явлению теории. Путь к ней лежит, таким образом, через последующие структурные уровни организации, через активное воздействие на изучаемые явления.

В исследованиях творчества этот путь прокладывался главным образом под флагом психологии (начиная со второй четверти XX в. использовались тесты, анкетирование и интервьюирование, естественные и искусственные эксперименты). В отечественной психологии он реализовался уже упоминавшимися работами И. Н. Дьякова, Н. В. Петровского, П. А. Рудика, А. П. Нечаева, П. М. Якобсона, А. Н. Леонтьева, Я. А. Пономарева, В. Н. Пушкина, О. К. Тихомирова, В. Н. Зинчеико, а

Во-первых, это философский тип, имеющий две разновидности (гносеологическую и метафизическую). Для первой характерно сближение с гносеологией; главная задача этой разновидности — познание мира посредством художественной интуиции (Платон, Шопенгауэр, Меи де Биран, Бергсон, Н. О. Лосскнй и др.). Центральная проблема второй разновидности — раскрытие метафизической сущности в религиозно-этической интуиции (Ксено-фаи, Сократ, Плотин, Аквинский, Августин, Шеллииг, В. С. Соловьев). Во-вторых,— психологический тип. Одна из его разновидностей направлена на сближение с естествознанием и связана с рассмотрением проблем творческого воображения, интуитивного мышления, творческого экстаза и вдохновения, объективизации образов, творчества первобытных народов, толпы, детей, творчества изобретателей (эвриология), особенностей бессознательного творчества (во сне) и т. п. Другая разновидность — ответвление психопатологии (Ломброзо, Перти, Нордау, Барии, Тулуз, Перэ, Мебиус, В. М. Бехтерев, В. Ф. Чиж и др.); проблемы этого типа — гениальность н помешательство, влияние наследственности, алкоголизма, пола, роль суеверий, особенности помешанных и медиумов.

В-третьих, — интуитивный тип с эстетической и историко-литературной разновидностями. Проблема первой разновидности — раскрытие метафизической сущности мира в процессе художественной интуиции (Платон, Шиллер, Шопенгауэр, Шеллинг, Бергсон, Ницше); приверженцев этой теории интересуют вопросы художественной интуиции в музыке, живописи, архитектуре и ваянии, танцах и т. п., вопросы зарождения художественных образов, происхождения и строения художественных произведений, восприятия слушателей, зрителя. Вторая разновидность — историко-литературная (Дильтей, Потебня, Веселовский, Овсянико-Куликовокий и др.); здесь в центре внимания исследователей — народная поэзия, мифы, народные сказки, ритм в поэзии, литературные импровизации, психология читателя и зрителя.


также работами С. Л. Рубинштейна, А. В. Брушлинского, А. М. Матюшкина, В. В. Кудрявцева, Д. Б. Богоявленской и др.

Таким образом, соответствующие трансформации проходили и последующие этапы, преобразуясь в структурные уровни организации. Относительно подробные характеристики этих уровней мы дадим в последующих разделах, а здесь подчеркнем лишь их некоторые моменты.

Третий и четвертый этапы (характеризующиеся расчлененным отражением процессов и продуктов деятельности в объектном модельном плане и постепенным нарастанием расчлененности отражения окончательных продуктов деятельности и тех преобразований, которые происходят внутри самого предмета деятельности) трансформируются в уровень эмпирии — в тип эмпирического знания. Это — вторая фаза теории. Она непосредственно связана с практикой. Эмпирические знания конкретны, но уже не синкретичны. Они расчленены на основе различных практических задач, под влиянием различных «практических определителей» и представляют собой эмпирические модели различных сторон исследуемых явлений.

Исключительно широкое развитие тип эмпирического знания приобрел в современной психологии научного творчества США, общая характеристика которой уже была дана нами во «Введении». В итоге таких исследований создавались эмпирические модели отдельных сторон явления, отыскивались иногда эмпирические закономерности. Но эти закономерности не выходили за пределы логики практической деятельности. Они отображали способ деятельности, достигавшей положительного эффекта в какой-либо конкретной ситуации. Иначе говоря, они жестко фиксировали лишь «вход» и «выход» воздействия на предмет и не отражали внутрипредметных взаимодействий, фактически опосредствующих эффект данного воздействия. Таким образом, внутренний механизм события оставался «черным ящиком». Правда, в некоторых подобного рода работах были попытки проникновения в этот механизм. Но они не имели стратегической направленности и представляли собой- неадекватную, «привнесенную извне» теорию, чаще всего связанную со специфическими особенностями конкретной предметной стороны ситуации и представляющую конгломерат философских, гносеологических, логических, социологических, этических, эстетических, психологических, физиологических и других идей.

Необходимой трансформации этапа поэтому не происходило. Он оставался «уровнем-этапом», т. е. вершиной достигнутого.

Характерная черта эмпирического «уровня-этапа» состоит также и в том, что предметом исследования здесь всегда выступают целостные конкретные события, а исследование исходит при этом непосредственно из практических задач и стремится к непосредственной связи полученных результатов с практикой. Мы уже говорили, что иногда подобные работы достигают прак-


тического эффекта, но лишь в узкой области конкретных событий. Внутренний механизм управления такими событиями не вскрывается, и поэтому любые изменения условий конкретной ситуации делают найденные решения уже непригодными (нельзя вносить необходимые поправки), требуют новых эмпирических изысканий.

Дальнейшее развитие эмпирического типа знания связано в первую очередь с применением «конкретно-формального подхода», развиваемого кибернетикой. Этот подход опирается на те синкретические и эмпирические модели, которые были разработаны раньше. Его своеобразие состоит в том, что здесь применяется своеобразный метод преодоления трудностей «черного ящика», т. е. метод кибернетического решения вопроса, опирающийся на принцип обратной связи и математический аппарат теории вероятности.

Сдвиги в состоянии проблемы в связи с приложением к ней средств кибернетики, в частности эвристического программирования, несомненны. Однако они ограничены той основой, к которой прилагается аппарат кибернетики. Приоткрыть «черный ящик» можно лишь качественными исследованиями. Этому способствует сейчас тот подход, который можно условно назвать поуровневым подходом. Здесь как бы закладываются основы системно-структурного принципа. Развиваются представления о комплексности проблемы творчества, возникает потребность в разработке стратегии исследования такого рода проблем, осознается необходимость поиска критериев, опираясь на которые можно вычленять различные уровни решения проблемы (но именно пока еще «уровни проблемы», а не уровни организации явления, составляющего предмет исследования). Появляются попытки разработки необходимого понятийного аппарата. Здесь же происходит стихийная дифференциация исследований, связанная прежде всего с той узкой специальностью, которая присуща различным авторам, вовлекающимся в работу над проблемой. Начинаются разного рода исследования, ведущиеся на социальном, психическом, органическом (физиологическом) уровнях. Появляется множество работ, специфика которых диктуется конкретно-предметной стороной задач. Формируется то, что мы называем «эмпирической многоаспектностью».

Специфическая особенность такого подхода состоит в отсутствии достаточно строгих критериев, на основании которых расчленяются различные «уровни» исследования. Выделяющиеся «уровни» не имеют ясно очерченных границ. Они постоянно пересекают друг друга. Поэтому данный подход сохраняет в себе основную слабость созерцательно-объяснительного и эмпирического типов знания.

На смену «поуровневому подходу» должен прийти абстрактно-аналитический подход. Он связан с иерархизацией конгломерата эмпирических моделей явлений творчества сообразно


структурным уровням организации данного явления, с построением их дискретных (абстрактно-аналитических) моделей, отображающих особенности каждого из выделенных структурных уровней организации явления, с их изучением специфическими способами и средствами соответствующего комплекса абстрактно-аналитических наук, связь с практикой у которых оказывается уже не прямой, а косвенной, опосредствованной «модельной практикой». Это и есть реализация пятого этапа развития механизма общественно-исторического познания, трансформация которого должна осуществляться с позиции шестого этапа — аналитико-синтетического подхода, задача которого состоит в синтезе закономерностей, полученных благодаря такому подходу, в построении аналитико-синтетических моделей, в получении конкретных, но уже не синкретических и не только эмпирических закономерностей. Это — третья фаза теории. Абстрактно-аналитический и аналитико-синтетический подходы должны составлять по существу две стороны единого познавательного процесса. Из них и должен складываться действенно-преобразующий тип знания.

Аспекты исследования

Чтобы выявить основания для расчленения «докомплексных» исследований творчества на системы комплексов, необходимо специально рассмотреть возможные аспекты исследования творческой деятельности.

Понятие «аспект» (точка зрения, понимание чего-нибудь) мы используем для выделения так называемых сторон явления, т. е. тех его образующих, которые нельзя отделить путем практического расчленения, а можно отделить лишь абстрактно.

Мы рассмотрим два рода аспектов творческой деятельности (преимущественно в области научного творчества): в пределах эмпирического типа знания (включая сюда и созерцательно-объяснительный тип) и за высшим пределом этого типа (аспекты действенно-преобразующего типа знания).

Воспроизведем в общих чертах критерии выделения уровней механизма общественного познания, положенные в основу типологии аспектов.

Эмпирический уровень — познание, непосредственно связанное с практикой, включающее в себя вторую фазу теории.

В основу понимания этой фазы положено, (см. с. 36) представление о простейшем взаимоотношении практической и теоретической задач, где решение практической задачи связывается с преобразованием ситуации, а теоретической — с выявлением способа такого преобразования. Описание способа (процесса) и отражает закономерность взаимодействия человека с вещами, того взаимодействия, которое приводит к нужному практическому эффекту. Это и есть эмпирическая закономерность.


Такая закономерность весьма ограниченна: она не вскрывает законы взаимодействия внутри вещей (явлений). Вещи, явления выступают как «черный ящик» в кибернетике. Контролируется лишь его вход и выход.

Познавательный механизм этого уровня представлен: с процессуальной стороны — субъектно-объектной логикой (логикой практической деятельности; в такой логике отображены, как уже упоминалось, лишь способы практической деятельности и не отображены внутрипредметные взаимодействия); с результативной стороны — синкретическими и эмпирическими моделями явлений.

Уровень, возвышающийся над уровнем эмпирическим,— познание, опосредствованно связанное с практикой (прежде всего через «модельную практику»), включающее в себя третью фазу теории.

Этот уровень не имеет общепринятого названия. Его допустимо условно наименовать «рациональным» (поскольку «эмпирическое» часто противопоставляется «рациональному»), «разумным», имея в виду различия между «рассудком» и «разумом», «фундаментальным», «действенно-преобразующим».

Характерный признак «рационального» уровня — расчленение внутрипредметных связей, выявление нх закономерностей, приоткрытие «черного ящика».

Познавательный механизм этого уровня с процессуальной стороны представлен логикой внутрипредметных взаимодействий, включающей в себя как частный случай субъектно-объ-ектную логику; с результативной стороны — дискретными, а затем аналитико-синтетическими моделями явлений.

Особенности исследования аспектов созерцательно-объяснительного и эмпирического уровней в известной мере распространяются и на аспекты уровня, возвышающегося над эмпирией.

Рассмотрим аспекты эмпирического уровня.

Основания для их выделения субъективны. Они определяются потребностями практических задач. Количество таких аспектов неисчерпаемо. «Практический определитель» ситуации делает некоторые из них существенными для данной ситуации.

Применительно к проблеме творческой деятельности в области науки, научного творчества, еще шире — науки, такими существенными аспектами оказываются в первую очередь гносеологический и онтологический е.

Гносеологический аспект хорошо известен и разработан. Он ориентирован в основном на продукцию науки и ее познавательный механизм. Наука выступает здесь как совокупность знаний, как идеальное, как одна из форм общественного сознания. Суть данного аспекта состоит в установлении отношений

' Подробнее об этом см. с. 82 и далее.


научных знаний о бытии к самому бытию с целью выяснения степени адекватности отображения отображаемому.

Разработанность гносеологического аспекта сравнительно легко объяснить: для успешного преобразования природы общество давно было остро заинтересовано в глубине, точности, скажем, естественнонаучных знаний. Этого нельзя сказать об онтологическом аспекте.

В онтологическом аспекте наука прежде всего выступает как материальная деятельность, направленная на получение знаний о бытии, как изучение самого бытия, как практика научной деятельности.

Онтологический аспект науки тоже был, конечно, объектом постоянного внимания, но совершенно иного, чем гносеологический. Долгое время-изучение научной деятельности стимулировалось лишь любознательностью: общество не имело острой потребности в такого рода исследованиях — не возникало соответствующих практических задач. Поэтому отображение онтологического аспекта науки чаще всего не выходило за пределы созерцательно-объяснительного знания. Изучение данного аспекта стало актуальным лишь в последние годы — актуальность возникла в связи с потребностью оптимизации принципов организации научной деятельности, управления ею.

Это совершенно новая проблема.

Одна из трудностей на пути ее развития состоит в том, что новую проблему некоторые исследователи пытаются решать при помощи старых познавательных средств, например старого понятийного аппарата, выработанного применительно к гносеологическому аспекту науки. Многие категории данного аппарата в новом аспекте «не работают». Применяют также аппарат технической кибернетики, но и он разбивается о сложность объекта.

Конечно, гносеологическая точка зрения не безразлична при изучении практической деятельности, направленной на получение научных знаний. Она играет роль контроля и является методом любых научных исследований. Однако гносеологический аспект важен здесь и в специфическом смысле: он выступает как критерий эффективности той или иной формы организации научной деятельности, рассматриваемой в онтологическом аспекте.

Рассмотрим аспекты уровней, возвышающихся над уровнем эмпирическим.

Опыт последних лет подсказывает, что эмпирический уровень не способен сам по себе полностью удовлетворить требования практики по рациональному управлению творческой деятельностью. Необходим переход к фундаментальному уровню, к действенно-преобразующему знанию, раскрывающему внутри-предметные взаимодействия. Как осуществить такой переход?

Уже эмпирический уровень требует отказа от рассмотрения


изолированно взятых объектов (такое рассмотрение допустимо лишь для созерцательно-объяснительного знания) и перехода к рассмотрению систем взаимодействия (иначе нельзя раскрывать способы деятельности, т. е. получать отображения процессов — закономерности). Однако этому уровню доступен лишь непосредственный анализ конкретных систем. Верно, эмпирическая многоаспектность приводит к весьма многостороннему исследованию явлений. Но такая многосторонность в лучшем случае дает конгломерат моделей конкретной системы. Переход к фундаментальному уровню, к действенно-преобразующему знанию связан с преобразованием, с организацией конгломерата эмпирических моделей конкретной системы в комплекс дискретных моделей абстрактно взятых систем. Этот комплекс должен соответствовать иерархии качественно своеобразных типов внутрипредметных взаимодействий, т. е. он должен отражать собой иерархию структурных уровней организации исследуемого явления.

Отправной точкой для такого перехода вновь служит принцип ЭУС, раскрывающий генезис, развитие явления. Согласно данному принципу структурные уровни организации явления представляют собой, следовательно, иерархию качественно своеобразных взаимодействий, на которые расчленяются механизмы функционирования конкретных систем. Данный диалектический принцип равным образом приложим к пониманию и природы, и общества, и познания — он отражает их единство.

Структурные уровни организации (трансформированные этапы развития, качественно своеобразные внутрипредметные взаимодействия) представляют собой объективные основания для выделения аспектов фундаментального исследования творчества.

Изучение каждого из таких аспектов вскрывает свойственные творчеству законы, отображающие теперь уже внутрипредметные взаимодействия. Это компетенция специальных областей знания, которые могут быть условно названы абстрактно-аналитическими науками (не по приемам познавательной деятельности, а по характеру предмета исследования). Синтез законов комплекса абстрактно-аналитических наук вскрывает сущность явления на фундаментальном уровне. Такой синтез (он строится по законам развития) — задача конкретно-синтетической фундаментальной науки (опять-таки наименование «конкретной» избирается здесь не по типу познавательных операций, используемых данной наукой, а по ее предмету).

Принцип ЭУС коренным образом изменяет подход к исследованию творчества. Он изменяет и тип знания, добываемого многими гуманитарными науками, так или иначе связанными с исследованиями творчества. Комплекс интересующих нас наук стиХййдо намечается и на эмпирическом уровне — выделяются блоки всякого рода социальных, психологических, биологиче-


ских наук, по своему типу близких к абстрактно-аналитическим. Выделяются блоки и других наук, которые смело можно отнести к конкретно-синтетическим — педагогика, науковедение и т. п. Однако все эти науки (и того и другого типа) обычно понимаются лишь как конкретные, непосредственно связанные с практикой. Их границы и взаимопереходы ясно не очерчиваются. Они всячески переплетаются друг с другом, представляя собой конгломерат знаний. Принцип ЭУС открывает возможность расчленения действенно-преобразующих знаний на науки абстрактно-аналитические и конкретно-синтетические, возможность расчленений в области абстрактно-аналитического знания, выделения в нем спектра абстрактно-аналитических наук; построения их иерархии и установления однозначных взаимоотношений, что достигается при помощи логического аппарата, отражающего общие для исследуемого класса явлений законы взаимодействия и развития. Все это дает основания считать исследования творчества комплексной проблемой, соответствующей фундаментальному уровню познания.

Реализация принципа ЭУС приводит, таким образом, к выделению следующих видов действенно-преобразующего знания: абстрактного, абстрактно-аналитического и аналитико-синтети-ческого.

К абстрактным относятся те знания, которые отображают общие законы взаимодействий, присущих данному явлению; их основная роль — методологическая.

К абстрактно-аналитическим — знания, отображающие специфические законы взаимодействия, т. е. те, которые присущи его частным формам. В принципе такие знания должны составлять абстрактно-аналитические области исследования, каждая из которых изучает качественно своеобразную форму движения, а весь их комплекс — ряд связанных между собой и переходящих друг в друга форм. Поскольку каждая из таких областей раскрывает различные частные проявления всеобщих законов, то системы понятий в любой из них должны строиться по единому принципу, отображающему эти законы. Абстрактно-аналитический анализ соответствует пятому структурному уровню организации механизма общественного познания.

Шестому структурному уровню организации этого механизма соответствуют аналитико-синтетические знания.

Если объектами группы абстрактно-аналитических знаний были не явления, а взятые абстрактно качественно своеобразные взаимодействия, то объектами аналитико-синтетических знаний должны стать именно явления во всей их полноте и конкретности. Сущность данных явлений и должна быть представлена синтезом ряда законов, отображенных в абстрактно-аналитических знаниях.

Абстрактно-аналитические и аналитико-синтетические знания диалектически взаимосвязаны. Эта взаимосвязь проявляет-


ся, в частности, в следующем. Переходы одной абстрактно-аналитической области в другую — необходимое условие развития абстрактно-аналитических знаний. Вместе с тем такие переходы осуществимы лишь средствами, характерными для аналитика-синтетических наук (подобного рода науки называют «стыковыми»).

Конкретная наука, не опирающаяся на абстрактно-аналитические знания, созерцательно-объяснительна, эмпирична. Ее продукты — синкретические и эмпирические модели действительности. Степень созерцательности, эмпиричности конкретной науки уменьшается, чем шире она опирается на абстрактно-аналитические знания. При этом модели действительности, создаваемые такой наукой, преобразуются в аналитико-синтетиче-ские, а сама наука приобретает тип фундаментальной.

Фундаментальной должна стать и наука о творчестве. Она должна приобрести соответствующую этому типу знания стратегию исследования.

Но прежде чем предложить один из возможных вариантов такой стратегии, мы хотим несколько задержать внимание на понятии «фундаментальная наука». Это необходимо в связи с пока еще существующими трудностями в определении содержания данного понятия.

О понятии «фундаментальная наука»

В последние годы все чаще и настойчивее выдвигаются положения, требующие коренных изменений типа знания, добываемого гуманитарными науками, требующие развития ряда гуманитарных наук до ранга фундаментальных. Наименование «фундаментальная наука» хорошо известно каждому. Однако этого нельзя сказать о содержании понятия, которое скрывается за этим наименованием, о составе тех требований, которые нада предъявлять к фундаментальным исследованиям, о том, как. их следует строить, какова должна быть их стратегия. Это обстоятельство и заставляет нас остановиться на беглом рассмотрении тех смыслов, которые вкладываются сейчас в наименование «фундаментальная наука».

Проследим различия в содержании понятия «фундаментальная наука» в том виде, как они критически рассмотрены Б. М. Кедровым (1972). Б. М. Кедров отмечает три толкования смысла понятия «фундаментальная наука». Согласно первому— фундаментальные наукн противопоставляются гуманитарным, согласно второму — «междисциплинарным», согласно третьему — прикладным.

Первое толкование — объективно-генетическое — исходит из того, что природа сыграла роль фундамента, на котором выросло и на который опирается общество. Поэтому к числу фундаментальных могут быть отнесены лишь естественные (точные)}

48,


науки, отображающие генетически более ранние (а тем самым и более простые) формы движения, в отличие от наук общественных (гуманитарных), отображающих генетически более поздние (а тем самым и более сложные) формы движения.

Второе толкование — структурно-историческое. Здесь определение «фундаментальные» связывается с «краеугольными камнями научного знания» и к фундаментальным наукам относятся те, которые возникли уже давно и рассматриваются как стержневые, основные, магистральные (математика, астрономия, физика, химия, геология, биология, история, философия и т. п.). Фундаментальные науки противопоставляются междисциплинарным, стыковым (астрофизика, геохимия, биохимия и т. п.).

Третье толкование — структурно-функциональное. Оно относит определение «фундаментальные» к «чистым» (теоретическим) наукам, направленным на выявление законов природы, общества и мышления. При этом толковании фундаментальные науки противопоставляются прикладным (практическим), задача которых состоит в использовании теоретических знаний для решения практических задач.

Б. М. Кедров останавливается на третьем толковании смысла понятия «фундаментальная наука» и подвергает его всестороннему анализу. Далее мы не будем излагать содержание взглядов Б. М. Кедрова, а обсудим поднятые им вопросы с собственной позиции (прежде всего сопоставив понятия «фундаментальная наука» и «действенно-преобразующий тип знания»).

Рассмотрим достоинства и недостатки приведенных Б. М. Кедровым толкований смысла выражения «фундаментальная наука».

Первое ценно тем, что оно связывает выражение «фундаментальная наука» с достаточно жестким объективным критерием: фундаментальные науки те, которые исследуют формы движения материи. Этот подход требует выявления форм движения и построения их иерархии. Ценно здесь и то, что фундаментальные знания связываются с исследованием (вскрытием) законов качественно своеобразных форм движения материи.

Вместе с тем такое толкование совершенно необоснованно исключает из числа фундаментальных наук те, которые отображают более поздно возникающие формы движения материи, т. е. прежде всего общественные науки. Основания для проведения такого водораздела остаются неясными (почему этот водораздел следует проводить именно на уровне общества?). Стратегия исследований в области общественных наук остается неопределенном; им изначально приписывается познавательная уникальность (или отрицается наличие специфических законов общественной формы движения, изначально предполагается сведение таких законов к законам естествознания). Данное толкование категорически исключает построение единой методологи-