В СИСТЕМЕ КОМПЛЕКСНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ 7 страница
Известно, что мозг составляет центральное звено системы филогенетически высокоразвитого субъекта. С некоторыми оговорками и допущениями, условно, для упрощения рассуждений, мы могли бы отождествить субъект с конструкцией мозга. Но даже при таком допущении нам бы не удалось свести психику как материальную структуру к органическому.
Мозг, как и всякий конкретный предмет, обладает бесчисленным количеством свойств, и эти свойства исследуются разными науками. Те свойства мозга, которые возникают благодаря взаимодействию субъекта с объектом, недоступны физиологическим исследованиям, их изучение нуждается в исследованиях психологических. Если мы будем утверждать, что психическое есть функция мозга, то это еще далеко не означает, что эта функция может быть раскрыта физиологией нервной системы и объяснена полностью ее законами31.
Аналогичные явления можно обнаружить и в объекте, если мы будем рассматривать его не изолированно, а во взаимодействии с субъектом. Переструктурирование объекта, возникающее в ходе такого взаимодействия, также не всецело определяется законами, присущими самой природе объекта. Например, кусок пластилина «сам по себе» никогда не превращается в бюст — это возможно только в руках скульптора. Общий «узор» складывающейся структуры объекта является некоторым аналогом струк-
Физиологические законы простираются только на внутри-компонентные события в системе субъекта — объекта. Грубо говоря, если мы будем исходить из того, что физиологическая функция нервной ткани мозга — возбуждение и торможение, а законы, которым подчиняется эта функция, — это законы высшей нервной деятельности — иррадиация и концентрация нервных процессов и их взаимная индукция, то смело можно сказать, что законы эти никак не могут быть распространены на процессы взаимодействия субъекта с объектом. Психика как материальная структура, являясь продуктом не только органического, но и психического взаимодействий, не может быть понята, исходя только из физиологических законов, а это означает, что она не может быть отнесена всецело к событиям органическим.
Кратко резюмируя сказанное, отметим следующее.
Анализ места психического в иерархии взаимодействий показывает, что формой, примыкающей к психическому «снизу», является органическое взаимодействие, а «сверху» (на стадии человека) —социальное.
Психическое в отношении к органическому выступает как строго закономерная последовательность ряда органических процессов, каждый из которых протекает по законам физиологическим, но последовательность внутри комплекса этих процессов, их функциональная система подчинена законам психологии. Первичность органического не абсолютна. Психическое оказывает обратное влияние на органическое. Поэтому ряд продуктов органического взаимодействия необходимо рассматривать как следствие психического.
Психическое не является вершиной форм взаимодействия. Система субъект — объект сама выступает в качестве компонента взаимодействия по отношению к вышестоящей форме.
В принципе отношение психического к вышестоящей форме взаимодействия строится на общих основаниях отношения компонента к системе; оно аналогично только что описанному отношению органического к психическому. Социальное всегда остается по отношению к психическому ведущей формой, оно направляет развитие психического сверху, преобразует, перестраивает его сообразно своим собственным особенностям. Вместе с тем оно и опосредствуется психическим, и испытывает на себе его влияние.
туриых изменений, происходящих в субъекте. Именно такое явление и используется в кибернетических устройствах с целью кодирования информации. Вместе с тем важно отметить, что по качеству структурные преобразования объекта, о которых идет речь, безусловно, отличны от соответствующих структурных преобразований субъекта. Качественное различие этих структур исчезает лишь тогда, когда в роли объекта выступает второй субъект, что происходит, например, при беседе двух людей.
5 Я А. Пономарев
Психическое в том смысле, в котором мы здесь о нем говорим, есть абстрактно выделенное взаимодействие. Оно не тождественно конкретному взаимодействию живых систем с окружающим. Такое взаимодействие бесконечно многообразно. Поэтому психология не подменяет собой науки о человеке. Психология изучает человека лишь как систему, способную к сигнальному взаимодействию, рассматривая лишь то свойство человека, которое мы называем субъектом. Предметом психологического исследования являются формы и закономерности сигнальной связи — взаимодействия субъекта с объектом.
Мы видим, что все упомянутые здесь уровни взаимодействия представляют собой неразрывную цепь, в которой высшая часть нижеследующего звена обязательно является низшей частью вышеследующего звена. События высших сфер взаимодействия немыслимы, если цепь оказывается порванной в каком-либо месте. Работа вышеследующего звена опосредствуется всей цепью. Но как это хорошо известно, высшее звено после своего возникновения постепенно занимает доминирующее место во всей цепи, подчиняет себе работу всех нижележащих звеньев, как бы организует, направляет ее. Как уже говорилось, каждое звено подчиняется не только общим для всей цепи закономерностям, но и своим специфическим, только ему присущим законам. Указанные звенья поэтому и представляют предметы различных наук, и вместе с тем эти различные науки должны взаимно обеспечивать друг друга необходимыми для любых смежных наук данными. Это необходимо хотя бы по той причине, что взаимодействие компонентов в одной форме протекает под решающим воздействием того ряда взаимодействия, в которое включены эти же самые компоненты как в сторону «вышележащую», так и в сторону «нижележащую». Результаты взаимодействия в каждой отдельно взятой сфере, становясь новыми условиями взаимодействия той же формы, испытывают на себе в то же время влияние взаимодействия в смежных формах. Так что общий комплекс условий взаимодействий в данной форме выходит за ее пределы и опосредствуется влияниями смежных форм. События внутри одной формы взаимодействия выступают, таким образом, лишь как одно из условий повторного процесса взаимодействия в той же форме. Полный же комплекс условий, необходимых для протекания такого повторного процесса, не остается продуктом только одной формы взаимодействия, а является совокупным результатом взаимодействия, протекающего и в смежных формах.
Человек намечает себе задачу, решение которой должно составить новое условие для осуществления его общих замыслов. Задача решается, и тем самым новое условие, казалось бы, уже наличествует. Однако всегда ли это решение тождественно поставленной цели? Если бы это было так, жизнь человека уподоблялась бы плавному потоку по хорошо промытому руслу,
без всяких неожиданностей. В действительности происходит иначе. Поступок человека деформируется соответственно закономерностями социальных отношений, в которые он неминуемо включается. И, выступая затем в качестве нового условия поведения человека, он несет в себе иногда совершенно новый оттенок.
Аналогичную картину видим мы и в другом направлении. Объем запоминаемого материала за определенный отрезок времени (при определенном способе заучивания) имеет строго очерченные границы. Здесь в наиболее резкой форме обнаруживаются постоянно действующие законы работы головного мозга. Результат заучивания есть одновременно и продукт психического процесса, т. е. продукт действия субъекта в отношении задачи (заучиваемого материала), и продукт органического процесса, т. е. продукт взаимодействия элементов нервной ткани. Психическое взаимодействие и здесь определенным образом деформируется смежной, в данном случае нижележащей, подчиненной сферой взаимодействия. Поэтому в сфере психического взаимодействия обнаруживается постоянный эффект своего рода «приспособления» к особенностям протекания событий как в сфере общественных отношений, так и в сфере органического взаимодействия.
Это явление обычно находит свое выражение в двух формах: во-первых, в форме сознательного учета обстоятельств при выборе наиболее соответствующего способа действия, как бы рассчитанного на внесение поправки при деформации прямого эффекта смежными формами взаимодействия; во-вторых, в форме неосознаваемого прилаживания, приноравливания. Значит, если мы условливаемся рассматривать психическое как непрерывно развивающийся ход событий, мы должны учитывать, что эта непрерывность слагается из прерывностей. Абстрагируясь от явлений смежных сфер, мы можем изучать специфические ^коны психического взаимодействия, но такая абстракция возможна лишь при условии конкретного знания положения вещей, иначе мы столкнемся с опасностью потери реальности.
Таким образом, процесс взаимодействия субъекта с объектом приводит к возникновению двоякого рода продуктов, выражающихся в видоизменениях как субъекта, так и объекта.
На полюсе субъекта происходит преобразование структур организма, регулирующих действия субъекта в ходе его взаимодействия с объектом. Это преобразование фиксирует собой воздействия, оказанные на субъект объектом, и сам способ взаимодействия.
На полюсе объекта в эквивалентной мере происходят изменения структуры объекта, фиксирующие собой соответствующие воздействия субъекта.
Анализ обоих видов упомянутых продуктов, рассматриваемых как продукты психического взаимодействия, следует отно-
сить к предмету психологического исследования. Такое отнесение не ограничивается, конечно, теми случаями, когда объект в своем конкретном воплощении оказывается человеком, т. е. когда взаимодействие сводится, например, к беседе двух людей. Это отнесение распространяется на все специфические для субъекта виды его взаимодействия с объектом, иначе говоря, в качестве объекта может выступать любой предмет или явление действительности (точнее — их свойства), с которыми на сегодняшний день субъект способен вступать в специфическое для себя взаимодействие.
Естественно, что наиболее интересны для психологии человека формы психических продуктов на полюсе объекта, содержащиеся в производстве и производственных отношениях людей, в науке и технике, искусстве и различных видах межличностных взаимоотношений людей. При этом необходимо еще раз специально подчеркнуть, что ни развитие промышленности, ни развитие науки, искусства и т. п. не могут быть, конечно, объяснены только психологическими законами. Это развитие идет не вопреки таким законам, наоборот, оно полностью соответствует им, но вместе с тем оно является и продуктом качественно особых процессов — процессов социального взаимодействия, а потому и подчиняется социальным законам. Действие социальных законов в данном плане определяет и саму форму законов психологических. Вместе с тем социальные законы в данном плане как бы вбирают в себя законы психологические, но не исчерпываются ими. Поэтому сводить законы социальные к законам психологическим было бы глубочайшей ошибкой. Понять психику субъекта вне анализа его взаимодействия с объектом, вне анализа продуктов объективного полюса этого взаимодействия — невозможно. Принцип взаимодействия субъекта с объектом определяет, таким образом, и основной метод психологических исследований.
Вычленяя в процессе психического взаимодействия функцию субъекта, мы получаем то, что в психологии обычно принято называть психическим действием. Всякое действие направлено на решение какой-либо задачи или ее отдельного звена. Совокупность психических действий, каждое из которых решает различные звенья общей, побуждающей данное взаимодействие задачи, и есть то, что принято называть психической деятельностью.
Психическая деятельность есть, таким образом, функция субъекта в его взаимодействии с объектом, определяемая особенностью задач, побуждающих взаимодействие. Психическая деятельность на стадии человека — специфизическая для субъекта связь с объектом, опосредствующая, регулирующая и контролирующая взаимоотношения между организмом и средой, с одной стороны, и взаимоотношения личности с совокупностью окружающих человека общественных отношений, с другой.
Понятие «деятельность» не есть, конечно, как это уже упоминалось, собственно психологическое понятие. Деятельность— понятие, отображающее конкретное явление, потому и количество возможных аспектов исследования деятельности в принципе неограничено. Так же как человек во всей его конкретной полноте не может быть предметом психологического исследования, так же и его деятельность далеко выходит за сферу исследования психологической науки. Психология изучает человека как субъект. В соответствии с этим в деятельности человека должна быть выделена та сторона, которая отвечала бы особенностям, свойствам человека как субъекта. Иначе говоря, обращаясь к исследованию процессуальной стороны взаимодействия субъекта с объектом, мы должны выделить тот процесс взаимодействия, продуктом которого оказывается свойство человека, дающее право рассматривать его именно как субъект. Видимо, функция субъекта в этом взаимодействии и есть психическая деятельность. Она представляет собой, таким образом, абстракцию, произведенную от всего многообразия конкретных форм деятельности. Реально она возможна лишь в какой-либо конкретной деятельности. Вне конкретных форм, т. е. «в чистом виде», психическая деятельность не существует. При экспериментальном анализе психической деятельности мы всегда имеем дело с какой-либо конкретной деятельностью. Однако специфика психологического анализа заставляет нас выдвинуть на передний план исследования не те индивидуальные особенности, которые присущи данной конкретности, а ее психологические особенности.
ГЛАВА 4