Один дома III: Пульт дистанционного управления

 

ПРОЛОГ

 

Если спросить: «У вас есть дома телевизор?», то большинство жителей Соединенных Штатов ответит: «Что за вопрос, конечно же, есть!». А раз так, то каждый знает, что такое пульт дистанционного управления.

Это очень удобная штука. Маленький, с небольшими кнопочками и переключателями, пульт дистанционного управления удобно располагается в вашей руке. Имея такой пульт, вы чувствуете себя настоящим повелителем современной радиотехники.

С его помощью вы будете избавлены от «тяжелого» перехода с мягкого дивана к переключателю программ вашего телевизора или к переключателю громкости стереокомплекса. Это особенно удобно, если вы перед этим плотно поужинали горячей пиццей и запили ее ледяной кока-колой.

Впервые Кевин увидел пульт дистанционного управления к телевизорам, когда со своими родителями пришел в гости к Самуэльсонам, друзьям отца по работе. Тогда ему было чуть больше семи лет. Сын Самуэльсонов Грегор, ровесник Кевина, с важным видом восседал на большом кресле из черной натуральной кожи и тыкал пальцем в маленькую пластмассовую коробочку, переключая каналы телевизора.

— Дай и мне попробовать, — попросил его Кевин, когда взрослые оставили их вдвоем, а сами ушли слушать музыку и танцевать в соседнюю комнату.

— Еще чего, поломаешь, — набычился маленький Самуэльсон.

— Ну, пожалуйста, — захныкал Кевин, — вот увидишь, я не поломаю.

— Ладно, держи, только ненадолго, — оттаял Грегор.

Схватив вожделенный пульт, Кевин стал переключать телевизионные каналы «Панасоника», выключать и включать аппарат, изменять громкость звука, цвета, яркость. Это было так здорово! Никогда он еще не получал такого удовлетворения от общения с техникой.

Грегор еще долго не мог оторвать Кевина от этого увлекательного занятия.

— О, да у нас новый телеведущий, — воскликнул Самуэльсон-старший, когда взрослые вернулись.

Кевин смущенно потупился и протянул пластмассовую коробочку Грегору. Когда вечеринка закончилась и Маккальстеры сели в свой «форд», отец спросил его:

— Ты, наверное, хочешь, чтобы и у нас в доме телевизор работал с дистанционным управлением?

— Очень хочу.

— Хорошо, завтра я куплю такой пульт.

Кевин с благодарностью посмотрел на отца. И подумал:

«Как хорошо иметь родителей, которые тебя понимают, Я так люблю папу и маму. Они всегда заботятся обо мне, прислушиваются к моему мнению, делают замечательные покупки. И я счастлив, что у меня такие прекрасные родители!».

 

* * *

 

Назавтра отец принес из магазина новенький пульт дистанционного управления и торжественно вручил его Кевину.

— Держи, — сказал отец, — только смотри, не очень увлекайся телевизором. Большинство программ рассчитано на тех, кто не любит утруждать свою голову чем-то более серьезным, чем телевизионная жвачка.

Спустя примерно час из магазинной службы сервисного обслуживания покупателей приехали двое веселых молодых парней, которые, покопавшись в электронных внутренностях телевизора Маккальстеров, вмонтировали в него приемник радиосигналов, поступающих с дистанционного управления.

Парни оказались разговорчивыми и объяснили Кевину, который крутился около них, принцип действия пульта дистанционного управления. Похлопав на прощание мальчика по плечу, парни ушли, а Кевин, запершись в своей комнате, по горячим следам записал услышанное в тетрадь и зарисовал радиоэлектронную схему на лист плотного картона, который повесил потом у себя над кроватью.

Баз, который тоже находился рядом с ними в гостинной комнате, загадочно ухмыльнулся.

— А вот и наш новый Ньютон! — ехидно улыбаясь, «представил» он Кевина на традиционном семейном ужине, который собирал всех членов многочисленной семьи Маккальстеров.

— Какой такой Ньютон? — не понял Фулер, младший братишка Кевина.

— А это мы скоро посмотрим, — съязвил Баз.

Кевин покраснел и уткнулся в свою тарелку.

 

* * *

 

Однако Кевин не только не стал чаще смотреть телепередачи, но постепенно начал включать телевизор только тогда, когда там шли специальные программы по различным видам электронного конструирования. Особенно ему нравилась передача, которая называлась «Дистанционное управление — ваш друг». В ней популярно рассказывалось о том, как с помощью дистанционного управления люди управляют самолетами, вертолетами, автоматическими замками дверей в своих лимузинах, овощерезками, пылесосами и многим, многим другим.

Посмотрев на все эти чудеса, Кевин решил на деле воплотить современные достижения человека в своей повседневной жизни. Конечно же, у него не было ни лимузина, ни вертолета, но у него было много игрушек, которые двигались, стреляли, летали благодаря маленьким аккумуляторным батареям.

Когда отец давал Кевину деньги, он шел в магазин и подбирал к ним соответствующий радиоэлектронный пульт дистанционного управления. Затем вставлял в выбранную игрушку несколько радиодеталей и микросхем. После чего оживал танк, стреляющий резиновыми снарядами, механический клоун или вертолет.

Игрушки, двигающиеся с помощью радиоуправления, внушали ему странное чувство. Это был не страх, не трепет, не почтение, хотя, когда Кевин думал о нем, об этом чувстве, то он всегда произносил именно эти слова: страх, трепет, почтение.

Но эти слова не удовлетворяли его, и тогда Кевин вспоминал еще одно слово — тайна. И тайну он имел в виду не всякую, а именно ту тайну, которая представлялась ему, когда речь заходила о старинных кладах, о волшебной лампе Аладдина и магических превращениях графа Калиостро. Эта тайна страшнее других, страшнее даже тех, которые сопряжены с убийством или внезапной смертью.

Фантазиям Кевина не было предела, и вскоре в его комнате скопилось с десяток игрушек, которые двигались по его желанию, управляемые на расстоянии с помощью пульта дистанционного управления. Родители были немало удивлены увлечением своего сына, но ничего не имели против.

— Это все-таки лучше, чем бесцельное шатание по улицам или сидение у телевизора, — говорила мама, когда он демонстрировал им какую-нибудь новую радиоуправляемую модель.

Со стороны своего старшего брата База мальчик частенько слышал упреки в том, что Кевин занимается ерундой вместо того, чтобы учить уроки. Сестра Сьюзен и братья Майкл и Фулер ничего не понимали в радиоэлектронике, поэтому они предпочитали не вмешиваться в дела своего брата. И Кевина это вполне устраивало.

Он закрывался в своей комнате, оставаясь наедине с любимыми игрушками. Кевин мог возиться с ними целый день, оживляя их и доводя до совершенства и зачастую отдавая им предпочтение перед своими братьями и сестрой, занятыми личными делами.

 

* * *

 

После того, как у Кевина произошли неприятности с бандитами Гарри Томсоном и Марвином по прозвищу Синий глаз сначала в коттедже Маккальстеров в городе Чикаго на Линкольн-стрит, а потом в Нью-Йорке, когда в этом городе-монстре Кевин опять повстречал этих же жуликов, родители, опасаясь за жизнь своих детей, решили переехать из Чикаго на юг страны, в небольшой городок Семпшир.

Хотя Гарри и Марвина посадили за решетку за ограбление и попытку убийства на долгие двадцать лет, супругам Маккальстер казалось, что их дети все еще в опасности.

Кевину ужасно не хотелось покидать насиженное место и своих старых приятелей по школе, но его отец Питер твердо решил переехать в Семпшир.

На новом месте Кевин стал учиться в привилегированной частной школе, за обучение в которой из зарплаты его отца высчитывали солидную часть денег.

Само здание школы было выстроено в начале века из красного кирпича и имело основательный вид, не терпящий никаких архитектурных изысков. Школа имела три этажа и треугольную крышу, покрытую коричневой черепицей. Вокруг здания росли старые липы.

Учеба в школе давалась Кевину без особых проблем, единственный предмет, с которым у Кевина были нелады — физкультура. В школе его прозвали Маэстро. Почему к нему приклеилась именно эта кличка, было непонятно.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

 

Этот день ничем не отличался от других, таких же по-весеннему теплых и солнечных дней на юге. В школу Кевин ездил на велосипеде, как и большинство его сверстников, которые достигли двенадцатилетнего возраста. Эти поездки нравились мальчику, так как позволяли по дороге любоваться яркой природой Семпшира.

Неторопливо крутя педали, Кевин видел на обочине дороги воробьев, которые, открывая серые, как у мышей, спинки, зарывались в лунки из песка и млели на солнце. А потом, обеспокоенные чем-то непонятным, внезапно вскакивали и ожесточенно набрасывались друг на друга. Изрядно потрепавшись, они точно так же, без видимой причины, вдруг прекращали свирепый бой и враскачку возвращались к своим лункам.

На голых еще ветках акации чернели скворцы. Жизнь начиналась снова. Она ложилась пластами теплого воздуха на землю, она всходила шершавой молодой зеленой травкой, она разбухала почками, тяжелыми и клейкими, как сырой каучук.

Каждый день, отправляясь в свою новую школу, Кевин упорно ждал необычного. Необычное могло быть чем угодно — пожаром в школе, болезнью учителя или похоронами директора, взрывом бомбы в подвале или еще чем-нибудь таким, что освободило бы его от долгого сидения за партой и возвратило бы к любимым радиоуправляемым игрушкам.

Однако сегодня опять никакого чуда не произошло, и Кевин, припарковав свой недорогой «Роуд Мастер», со вздохом стал подниматься по центральной лестнице школы.

 

* * *

 

За учебой и работой в школьной мастерской день для Кевина промелькнул незаметно.

В три часа дня с ранцем за плечами он вышел из школы в приподнятом настроении. Маэстро получил сегодня зачет по одному из самых сложных предметов — химии. Положительная оценка льстила его самолюбию, ведь почти половина класса срезалась и будет вынуждена вместо вечернего боевика по 16-му каналу зубрить таблицу Менделеева.

Обгоняя Маэстро, пробежали ученики младших классов к своим скейтбордам, за ними неторопливо и гордо прошли старшеклассницы, громко разговаривая между собой о победах на любовном фронте.

Кевин уже сел на свой «Роуд Мастер», когда его окликнул подъехавший на великолепном спортивном велосипеде Джамал.

— Привет, Маэстро!

— Привет, Джамал!

— Рад тебя видеть.

— Я тоже.

Джамал, один из немногочисленных друзей Кевина, был негром с густой шапкой вьющихся черных волос и большими круглыми глазами. Одет он был в черные джинсы и яркий разноцветный шерстяной свитер, на ногах у него были белые кроссовки «рибок».

Джамал учился в одном классе с Кевином и слыл среди девчонок красавчиком, чем вызывал большое неудовольствие у парней из старших классов.

— Как дела? — спросил он у Кевина.

Но Маэстро не успел ответить, потому что из дверей школы вышла Джудит и тоже поприветствовала Кевина:

— Привет, Кевин!

— О, Джуди, здравствуй! — вместо Маэстро воскликнул Джамал.

Джудит, высокая симпатичная девочка с длинными светлыми волосами и тонкой талией, уже вела к ним свой небольшой дамский велосипед с багажником впереди. Она не обратила внимания на приветствие Джамала, потому что он был к ней неравнодушен и порядком надоел Джудит.

— Привет, Джуди! — поздоровался Кевин, когда она вплотную приблизилась к друзьям.

— Ты заедешь за мной? — спросила она у Маэстро.

— Да. После обеда.

— О’кей, — и Джудит, улыбнувшись, поспешила за ожидающими ее подругами.

— Пока, Джуди, увидимся! — крикнул ей вдогонку Джамал и, повернувшись к Кевину, произнес: — Ничего себе! Ты ее подцепил, Маэстро?

Кевин ничего не ответил, а лишь задумчиво посмотрел вслед уезжающей девочке.

— О-о-о, я чувствую какие-то вибрации в воздухе, — продолжал Джамал.

— Я и Джуди? Да мы с ней просто друзья.

— Ладно, знаем мы таких друзей. Поехали.

— Поехали.

Друзья выехали со школьного двора и на большой скорости понеслись по небольшим улочкам Семпшира. Вскоре Кевин стал отставать.

— Эй, Джамал, — позвал он друга, тяжело дыша, — нельзя ли потише?

— Ну хорошо, дружище, — согласился Джамал, когда Кевин его догнал. — Но тебе не кажется, что дополнительные занятия по физкультуре не помешали бы Маэстро?

Кевин ничего не ответил.

Когда ребята въехали в узкий переулок, ведущий к дому Джамала, они увидели, что их ждет компания из пяти подростков. Во главе этой компании был четырнадцатилетний Дэн, по прозвищу Качок, старшеклассник из школы, в которой учились Джамал и Кевин. Качок почему-то с первого дня их знакомства невзлюбил Кевина.

Дэн был высоким, крепким, широкоплечим парнем. Лицо круглое, румяное, уши оттопыренные. Шея у него была короткая, и ее почти совсем не было видно. Короткие крепкие руки он специально «накачал» в местном спортзале тяжелой атлетики. Ноги у Дэна были тоже крепкими, и при желании он мог пользоваться ими в драке с противником. Дэн всегда ходил в джинсовых костюмах и высоких кроссовках. Летом, когда уже было совсем жарко, он надевал вместо джинсовой куртки майки с изображением Сильвестра Сталлоне, Жан-Клод Ван Дамма или Арнольда Шварценеггера.

«Это для устрашения возможного противника», — любил повторять Дэн.

Кевин и Джамал от неожиданности остановились. Компания уже увидела их, и Дэн снисходительно улыбнулся.

— Эй, Маккальстер, — позвал Кевина Качок, — мне необходимо с тобой поговорить.

Дэн сложил руки крест-накрест и играл своими бицепсами так, чтобы они хорошо были видны под майкой из-под накинутой на плечи джинсовки.

Друзья переглянулись между собой.

— Что будем делать? — спросил Кевин у Джамала.

— За мной, Кевин! — громко заорал тот и, вскочив на велосипед, рванул в самую гущу подростков.

— Джамал, ты что делаешь? — закричал было Кевин, но тот его уже не слышал.

Крутя педали изо всех сил, Джамал набрал приличную скорость. Видя, что недруги замешкались, но отступать не собираются, а только плотнее сгрудились посередине улицы, Джамал стал вилять рулем, и его велосипед начал двигаться зигзагообразно. Компания Дэна не выдержала такой психологической атаки, и подростки бросились врассыпную, сопровождаемые громкими воплями негра:

— За мной, Кевин! А-а-а-а-а-а! За мной! А-а-а!

Маэстро ничего не оставалось делать, как последовать вслед за Джамалом. Едва друзья удалились на безопасное расстояние, как ребята Дэна бросились за ними, громко стуча по мостовой коваными ботинками. Немногочисленные прохожие с любопытством наблюдали за происходящим, но вмешиваться боялись.

— Ах, так?! — закричал вдогонку убегающим Качок и погрозил кулаком. — Ну-ка, вернись, трус! Вернись, Кевин, не то хуже будет!

Но Джамал с Маэстро были уже далеко. Они, не переставая, изо всех сил крутили педали своих велосипедов.

— И фантастический проход неотразимого Джамала, — громко нахваливал себя негр, когда поравнялся с Маэстро. — Он показал этим варварам, на что способен. Здорово мы их напугали?

— Ты что, с ума сошел, Джамал? — вместо ответа спросил его Кевин. — Он же мог тебя спокойно сбить.

— Не дрейфь, старина, это был отличный синтез физики и психологии: ведь я на высокой скорости приближался к нему, поэтому ему было гораздо больнее, чем мне. И, тем более, мой крик деморализовал соперника.

— Похоже, ты прав, Джамал.

Лицо негра расплылось в улыбке от этой неожиданной похвалы.

Тут друзья подъехали к перекрестку, у которого находился дом Джамала, Кевину предстояло ехать дальше. Ребята остановились возле высокого каменного парапета. Джамал нехотя посмотрел в сторону своего дома.

— Ну, мне пора, старик, — со вздохом произнес негр.

— Увидимся, Джамал, — сказал Кевин, уезжая.

«Хороший парень этот Джамал, — думал про себя Кевин, крутя педали. — Такой друг не подведет. Это здорово, что я все-таки не один. Наверное, так и построена наша жизнь, чтобы у каждого человека были друзья, на которых он смог бы положиться в трудную минуту… А без друзей было бы трудно и скучно прожить всю жизнь…».

 

* * *

 

Подъезжая к дому, мальчик увидел отца, который нес чемоданы к большому желтому такси.

«Если отец вызвал кеб, — подумал Кевин, — значит, он опять уезжает в командировку».

Это событие расстроило Кевина, потому что он любил, когда вся семья была в сборе.

Из такси вышел крепкого телосложения водитель. Он был так огромен, что напоминал медведя.

— Хэллоу, сэр, — обратился он к Маккальстеру-старшему, — я вам сейчас помогу.

С этими словами он подхватил оба чемодана отца и потащил их к багажнику.

— Спасибо, дружище, — поблагодарил водителя Питер.

Он был рад, что тяжелая ноша наконец будет уложена в багажник и ему останется только сесть в автомобиль.

— Кевин, я очень рад, что ты вовремя приехал и я смогу с тобой попрощаться, — сказал отец мальчику. — Я уезжаю дня на три-четыре. Сам не знаю пока точно, на сколько.

— Счастливо, папа!

— Да-да, — ответил отец, садясь на заднее сидение.

Водитель хлопнул крышкой багажника и сел за руль такси. Он повернул ключ зажигания, и мотор огромного кеба взревел двумя сотнями лошадиных сил.

— Едем, сэр? — спросил таксист.

— Подождите, пожалуйста, одну минутку.

— Хорошо, сэр, но ваш самолет взлетит ровно через час и мы должны будем поторопиться.

— Я заплачу штраф за превышение скорости, если нас остановит полиция. Идет? — спросил Маккальстер-старший у таксиста.

— О, вы понимающий клиент! — раздался удовлетворенный голос кебби и, подумав, он добавил: — Побольше бы таких пассажиров.

Отец опустил заднее стекло и подозвал махавшего ему рукой Кевина.

— Сынок, ты передай маме, что я уехал в командировку, а то я ей не дозвонился сегодня на работу. Пусть она не волнуется, я сразу же позвоню ей из Чикаго. А когда я приеду, мы всей семьей выберемся на уикенд куда-нибудь подальше, например, в горы.

— Это было бы замечательно, папа, — ответил повеселевший от такого поворота дел Кевин. — Я еще никогда не видел гор.

— И еще, береги маму и не ссорься, пожалуйста, с Базом, о’кей?

— Ну… ну, Баз сам первый всегда лезет, — протянул Кевин.

— Всегда, да не всегда, уж я-то знаю. Ну ладно, мне действительно надо поторопиться. До свидания, сынок.

— До свидания, папа.

— Поехали, водитель.

Кеб с такой скоростью рванул с места, что Кевину показалось, что таксист хочет нарушить все правила дорожного движения, которые только существуют на этой земле.

«Ладно, пойду домой и постараюсь не ссориться с этой грязной задницей Базом», — подумал мальчик, направляясь к дому.

 

* * *

 

Свой новый дом Маккальстеры купили сравнительно дешево у эмигрантов, уезжавших жить в Европу. Они продали его в рассрочку на пять лет.

Керри и Питеру приходилось вкалывать с утра до вечера, чтобы хоть как-то рассчитаться с долгами. Но денег все равно было негусто, однако и в бедности Маккальстеры не жили, потому что местный муниципалитет неплохо помогал многодетным семьям.

Коттедж располагался в живописном месте. Вокруг росли старые липы и каштаны. А в глубине небольшого садового участка протекал ручей с чистой водой. Вода в ручье была всегда ледяной, даже когда на улице стоял нестерпимый летний зной.

«Вода в ручье холодная, потому что он берет свое начало из-под земли, — так объяснил это Кевину отец. — Раньше из ручья пили люди».

Их дом имел два этажа, и в нем было множество просторных комнат. И хотя семья Маккальстеров насчитывала семь человек, родители позаботились, чтобы у каждого ребенка было по отдельной комнате.

Коттедж был выкрашен в белый цвет, а крыша покрыта отличной красной черепицей. К главному входу в дом вела широкая каменная лестница, сделанная из цельных огромных камней-валунов.

 

* * *

 

Вздохнув и еще раз посмотрев вслед уезжающему отцу, Кевин поплелся домой. По пути он забрал из почтового ящика почту: несколько газет и бесплатный рекламный журнал. Открыв дверь ключом, он понял, что дома никого нет. Братья и сестра еще не пришли из школы.

«Опять я один, — подумал мальчик, — что ж, один, так один. Зато со мной всегда мои неутомимые электронные помощники. А теперь пойду-ка я пообщаюсь хотя бы с автоответчиком».

Мальчик щелкнул переключателем телефона, и из динамика послышался голос матери:

«Привет, дорогой! Я приду с работы поздно, мне нужно закончить мою рекламную компанию. Ну, вернусь, я думаю, часам к семи. Еда в холодильнике, разогреете ее в микроволновой печи. Ладно, целую. Пока».

Лицо Кевина вытянулось от обиды.

— Ну вот, еще и мать придет поздно, — сказал он сам себе.

Затем он, забрав все газеты и журналы, двинулся к себе на второй этаж. Однако передумав, швырнул рекламный журнал на диван.

— Обойдемся без вашей вонючей рекламы! — пробурчал он себе под нос. — Пусть ее лучше почитает мой братец.

Комнатка Маэстро на втором этаже была небольшой по размерам, но очень уютной. В ней стояли кровать Кевина, небольшой письменный столик, шкаф для одежды и шкаф для электронных игрушек и пультов дистанционного управления, батарейками, проводами и прочим. На полу лежал большой персидский ковер, очень пестрый и пушистый.

Открыв шкаф с игрушками, Кевин обнаружил на его дверце записку от База, приколотую красными кнопками. Она гласила следующее:

«Эй, Кев, утри свой сопливый нос!».

Для большей наглядности внизу был рисунок, изображающий грязный нос Кевина, который следовало утереть.

— О-о, какое все-таки дерьмо, этот мой братец! — в сердцах воскликнул Маэстро. — Ну, погоди! Я разберусь сегодня вечером с тобой!

Не снимая куртки, Кевин взял со стола маленький пульт дистанционного управления и нажал кнопку. Откуда-то сверху послышалась залихватская гортанная песня, и по протянутой из одного угла комнаты в другой веревке стал спускаться большой механический клоун, держащий в одной руке пакетик с чипсами, а другой рукой он размахивал, приветствуя своего создателя. Механическая игрушка весело горланила песню, на резиновом лице расплылась широчайшая, поистине американская улыбка. Спустившись к Кевину, клоун протянул ему чипсы.

— Спасибо, Гюнтер. Один ты меня понимаешь. Может быть, на этот уикенд я возьму тебя в горы. Да, это было бы здорово! — сказал Маэстро игрушке. И, сосредоточенно о чем-то подумав, добавил: — Я думаю, что хороший отдых тебе не помешает, ты ведь неплохо потрудился на этой неделе.

Общение с Гюнтером немного подняло настроение мальчика. Положив на столик газеты и чипсы, сняв куртку, Кевин подошел к окну и увидел, что мимо его дома проезжает на велосипеде Дэн. Подъехав к лужайке, он со всего размаху бросил недопитую банку с кока-колой перед домом Кевина и погрозил невидимому неприятелю кулаком:

— Мы еще встретимся с тобой, придурок!

Дом родителей Дэна, Робинсонов, стоял по соседству с домом Маккальстеров. В окно Маэстро видел, как тот, подъехав к своему коттеджу, слез с велосипеда, поставил его в гараж и, зайдя в дом, плюхнулся в кресло с многочисленными подушками перед телевизором.

Кевин знал, что в это время Робинсон-младший обычно смотрит коммерческую эротическую программу.

«Попытаемся внести коррективы в этот просмотр», — подумал Кевин и достал из шкафа самый большой и универсальный пульт дистанционного управления.

На его сборку и отладку Маэстро потратил целый год. Зато пульт получился на славу: действовал он на расстоянии одной мили и уверенно управлял любым электронным аппаратом.

Выбрав рычажком соответствующий диапазон, Маэстро стал крутить ручку настройки, пытаясь попасть на волну телепередачи коммерческого канала. Красная лампочка, сигнализирующая о настройке, долго не хотела загораться.

— Гюнтер, — Кевин вновь обратился к механическому клоуну, — тебе не кажется, что нужно перейти на более плавную настройку?

В ответ клоун одобряюще заверещал песню.

Щелкнув на пульте кнопкой переключателя плавной настройки, Маэстро почти сразу же настроился на нужный канал телевидения.

— Вот так, Гюнтер, а ты спорил со мной, — удовлетворенно хмыкнул Кевин.

 

* * *

 

Качок в это время блаженствовал перед телевизором, сидя в кресле и закинув ногу за ногу. По каналу крутили «крутой» немецкий эротический фильм.

«Это классно, что родителей нет дома, — думал Робинсон-младший, развалясь в мягком кресле, — а то отец показал бы мне…».

Внезапно экран телевизора погас.

— О, черт! — вслух выругался Дэн. — Неужели эти козлы опять отключили электричество?!

Он поднялся с насиженного места и подошел к стереокомплексу. Тыкнув пальцем в выключатель, он с удивлением обнаружил, что с электричеством все в порядке.

Вернувшись на место, Дэн он опять включил телевизор. На экране вновь появились полуобнаженные тела девиц.

«Наверное, что-то с пультом», — подумал он и для верности потряс его в руках.

Через минуту, когда Качок уже было совсем успокоился, телевизор вдруг ни с того, ни с сего самостоятельно переключился на другую программу.

— Ну что за дела, — в сердцах воскликнул он, — это мне перестает нравиться!

Однако, снова переключив телеканал на «коммерцию», он успокоился. Показав искомую программу с минуту, телевизор вновь переключился на какую-то политическую программу, в которой выступал толстый политический деятель, обещавший избирателям все земные блага в случае избрания его на пост главы администрации Белого дома.

Теперь Дэн уже с недоумением и некоторым страхом посмотрел сначала на экран, а потом на пульт дистанционного управления и пожал плечами. Затем, подойдя к телевизору, он изо всех сил ударил его по верхней декоративной панели. В телевизоре что-то жалобно звякнуло, он выключился, и больше его экран не желал загораться, несмотря на все усилия Дэна.

— О, черт! Я сломал новый телевизор! Ну и достанется же мне от отца! — воскликнул раздосадованный подросток и со злостью швырнул пульт управления на пол.

Его лицо было искажено злостью и в то же время выражало немалую степень удивления. Внезапно его осенило. Он выбежал из дома и посмотрел на окна коттеджа Маккальстеров. В одном из них он заметил тень Кевина.

— Ну хватит, Кев! Я знаю, что это ты делаешь! Мне это уже надоело, — завопил раздосадованный Дэн, потрясая в воздухе кулаками.

Вместо ответа над соседней крышей в воздух взмыла радиоуправляемая модель вертолета с прицепленным к нему грузом.

— О, Господи, что это? — воскликнул удивленный Качок. — Ничего не понимаю, — и закричал в сторону Кевина: — Кев, кончай свои проделки! Ты же знаешь меня, я не люблю таких шуток.

Между тем вертолет приблизился к Дэну и завис над его головой. Теперь Робинсону-младшему стало видно, что груз у этого вертолета — не что иное, как та самая пустая банка из-под кока-колы, которой он запустил на лужайку перед домом Маккальстеров. Банка была зажата специальным краном, имеющим три клешни, наподобие тех, что встречаются в игровых автоматах, когда вы хотите вытащить с его помощью приз: пачку жвачки или флакон с дешевым шампунем.

— Какого черта, Кев? Ты что это еще задумал? Ты знаешь что, кончай эти шуточки, — завопил испуганный Качок, — немедленно убери эту штуку!

Вертолет, покружив в воздухе, как бы решая, куда ему сбросить банку, завис в метре от головы Дэна. Затем щупальца крана раскрылись и банка хлопнула его прямо по лбу. От удивления и боли в первую минуту Дэн не смог вымолвить ни слова. Затем, придя в себя, Качок разразился ругательствами:

— О, черт! Кев, я не прощу тебе этого! Ты заплатишь мне за это.

Вертолет, как бы издеваясь над Дэном, описал в воздухе круг «почета», и, обдав его выхлопными газами, двинулся на свой «аэродром».

— Отлично, Хью! С успешным возвращением тебя на базу, — поприветствовал прилетевшую с «боевого» задания модель Кевин, когда та «приземлилась» на широком подоконнике его комнаты.

 

* * *

 

После обеда Кевин заехал за Джудит и они вместе оправились на велосипедах за город. Денек выдался на славу: светило неяркое весеннее солнце и дул ласковый теплый ветерок. На обочинах дороги весело зеленела яркая весенняя трава, на кустах и деревьях во всю силу наливались почки. Воздух был напоен свежестью и чистотой. Настроение у Маэстро и его подруги было прекрасное.

— Кев, а куда мы едем? — спросила его Джудит, когда они выехали на пустынную загородную дорогу.

— Приедем — увидишь, — улыбнулся Маэстро, — это отличное новое местечко для наших с тобой занятий.

— Кев, а это далеко? Если далеко, может, давай не поедем, а то мама будет ругать меня?

— Не бойся, это недалеко, — успокаивал ее Кевин.

Он вез на плечах огромный синий рюкзак. Спереди и сзади к его велосипеду были приделаны багажники, они тоже были заполнены тяжелой поклажей. Девочка ехала налегке на желтом дамском велосипеде.

Впереди, на обочине, они увидели брошенный строителями старый экскаватор. Подъехав поближе, ребята рассмотрели возле него лежащего на земле светло-коричневого бульдога. При их приближении собака поднялась с земли и угрожающе зарычала. Ребята в нерешительности остановились и слезли с велосипедов. Бульдог вразвалку, как бы нехотя, подбежал к ним и залаял. Лаял он лениво, без задора, как бы говоря:

«Такая уж у меня служба, ничего не поделаешь».

Ребята увидели большую пасть животного, полную белых острых клыков; массивное, крупное тело животного сотрясалось от лая.

— Ой, Кевин, что мы будем делать? — испуганно спросила Джудит.

— Только не показывай, что мы его боимся, — успокоил ее парень, — похоже, он требует выкуп за проезд по его территории. Джуди, достань, пожалуйста, из бокового кармана моего рюкзака пакет с сосисками и брось их бульдогу. А ты успокойся! — властным голосом приказал он собаке и добавил: — Спокойно, бульдог, не нервничай, ты же знаешь, что нервные клетки не восстанавливаются.

Бульдог и вправду успокоился и сел, понимающе глядя то на Кевина, то на девочку.

— Эй, держи свой обед, — крикнула собаке Джудит, бросая ей пакет с сосисками.

Бульдог важно подошел к целлофановому пакету, лежащему на асфальте, взял его зубами и с достоинством удалился на свое прежнее место.

— Ну, вот видишь, все обошлось, — сказал Маэстро девочке.

— Ой, все произошло совсем как у взрослых, как у людей: мы дали ему взятку, а он за это нас пропустил.

— Выходит так, — отозвался Кевин. — Это была маленькая модель нашего общества. — Ну, что ж, поехали, путь свободен.

Ребята двинулись дальше. Впереди, за пригорком, показался большой информационный щит, говорящий о том, что они въезжают в поместье «Вели-Вьюн». Проехав еще немного, они увидели постройки поместья. На центральном доме, на его дверях, была приколочена табличка «Поместье Вели-Вьюн» и еще какая-то надпись, буквами помельче.

— Такое впечатление, что здесь никто не живет, — сказала девочка, с любопытством осматривая дом.

— Ты права, Джуди, — ответил Кевин, — это поместье-образец для демонстрации его покупателям.

Ребята обогнули дом и заехали во двор. Там они слезли со своих машин и опустили их на подножки. Двор был щедро посыпан желтым песком. Посередине была сооружена большая клумба с давно увядшими прошлогодними цветами. Все окна дома на первом этаже были наглухо зашиты деревянными жалюзями. Вокруг не было ни души. Основательная постройка и красивый ландшафт парка, расположенного около дома, говорили о том, что хозяева этого дома-образца — небедные и солидные люди.

— А ты уверен, что сюда не нагрянут покупатели или хозяева? — с опаской спросила Джудит.

— Уверен, моя мама знает агента по недвижимости, — ответил Кевин.

— А я тоже ее знаю — она странная тетка.

Кевин ничего не ответил. Девочка стала доставать из рюкзака игрушечные электронные автомобили-багги с широкими колесами и высоким дорожным просветом.

Кевин приставил узкую деревянную лестницу к дому и с рюкзаком за плечами подобрался по ней к чердачному окну здания. Там он без особого труда выставил блок досок, закрывающих окно, и проник на чердак.

— Эй, Джудит, давай ко мне, — позвал он девочку, свесившись из открытого окна.

— Иду, — ответила та и стала подниматься вверх по лесенке.

— Держи, Джудит, — и Маэстро сверху протянул девочке руку.

Она ухватилась за руку и Кевин сильным, но осторожным рывком втащил Джудит наверх.

Чердак был пуст. Щедрые солнечные лучи заливали помещение через открытое окно.

— Это самое крутое убежище, — улыбнулась Джудит.

— Ты никому не проболтаешься? — спросил ее Кевин.

Девочка приблизилась к Маэстро и с улыбкой заглянула ему в глаза:

— А я разве похожа на болтунью?

— Да нет, — смутился Кевин и опустил глаза: ему стало стыдно за свою подозрительность.

— Ну, что, начнем здесь?

— Да, местечко неплохое…

— Еще бы!

— Ну, тогда вперед!

— Давай.

 

* * *

 

Из рюкзака были извлечены два больших пульта дистанционного управления, пластиковая модель красного спортивного самолета и две модели гоночных автомобилей. Машины были точными копиями спортивного «макларена», со спойлерами и антикрыльями. Самолет они поставили на огромный деревянный комод, у распахнутого окна, а автомобили — на пол. Все модели были так искусно сделаны, что казались настоящими, только уменьшенными в несколько раз.

Затем, взяв по пульту дистанционного управления, они завели моторы «макларенов».

— Ну, держись, Кев, сегодня я выиграю у тебя, — сказала Джудит, и ее автомобиль с пробуксовкой рванул с места.

— Посмотрим, Джуди, — ответил Кевин, входя в азарт предстоящей гонки.

Автомобиль Маэстро стартовал вслед за седьмым номером «макларена». Гонка проходила на высоких скоростях, длинное чердачное помещение с добротным ровным полом позволяло это делать. Автомобиль Джудит все время лидировал, но на одном из поворотов она слишком близко подвела «макларен» к стенке, и он, зацепившись одним колесом за деревянную стойку, перевернулся. Сзади на нее налетела вторая модель, и автомобили кубарем покатились, бешено вращая колесами.

— О, какая неудача! — воскликнула Джудит.

Кевин подбежал к лежащим на боку моделям.

— Да, придется их ремонтировать, — констатировал он. — Ничего, у нас же еще внизу стоят багги. И он, подбежав к окну, высунулся из него, держа в руках пульт управления для багги.

Джудит стала рядом.

— Надо только повыше поднять антенну на пульте, — сказал ей Кевин.

— Хорошо, — согласилась та.

Гонка продолжилась вновь во дворе на маленьких вездеходах. Попадая в глубокий песок, багги отчаянно буксовали, выбрасывая из-под колес песок и мелкие щепки. И тут Джудит не повезло: ее автомобиль, проезжая по краю оврага, сорвался вниз, и, пролетев метров пять, упал на крышу, беспомощно вращая колесами, словно жук, лежащий на спине, который не может встать на лапки.

Ребята видели, что машина вращает колесами, пытаясь зацепиться за землю и перевернуться обратно.

— Ну, что это сегодня мне не везет! — пожаловалась Джудит.

— Сейчас я поставлю ее как надо, — ответил Маэстро, переключая рычаг управления на серебристом пульте дистанционного управления.

— Пойдем вместе, я тебе помогу, — с благодарностью воскликнула Джудит.

Чтобы осуществить задуманное, он завел мотор у стоящего на комоде самолета и поднял его в воздух. Покружив на чердаке, Кевин вывел модель через чердачное окно на улицу. Джудит с интересом наблюдала за действиями своего друга.

«Интересно, как это Маэстро собирается поставить автомобиль на колеса, не выходя на улицу? — думала про себя девочка. — Нет, видимо ничего не получится у него из этой затеи, придется все-таки нам спуститься вниз».

Однако на лице Кевина была написана такая решимость, уверенность и вдохновение, что девочка ничего не сказала Маэстро о своих опасениях.

Тем временем самолет снизился и на бреющем полете стал описывать круги над перевернутым багги, с каждым разом все уменьшая и уменьшая радиус полета. Лицо мальчика теперь выражало крайнюю степень сосредоточенности и внимания. Наконец, максимально снизив самолет, Маэстро заставил его крылом коснуться автомобиля и тот, благодаря полученному толчку, встал на колеса. Самолет успешно вышел из крутого пике и снова взмыл в воздух. Операция по освобождению багги была успешно завершена, благодаря недюжинному мастерству Кевина в пилотировании.

— Боже мой, Кев, ты просто фантастичен! — воскликнула девочка и с восхищением посмотрела на Маэстро.

Было видно, что похвала подруги польстила мальчику и в то же время смутила его. Он повернулся к Джудит и, забыв о самолете, который теперь по своей воле парил в голубом весеннем небе, смущенно вертел в руках пульт дистанционного управления, как бы не зная, что с ним теперь делать. Глаза мальчика были опущены. Ему казалось, что если он их поднимет, то произойдет что-то такое, что не понравится его подруге.

Наконец он оправился от короткого замешательства и, заикаясь, с трудом проговорил, словно оправдываясь за сделанное:

— Э-э… Я-я… Джуди, я долго работал над этим пультом управления… Ну… Улучшил его качества. Да и модель самолета…

— Ты такой смешной, Кевин, — тихим голосом сказала девочка и, вплотную подойдя к Маэстро, поцеловала его в щеку.

Этого Кевин не ожидал и покраснел, как помидор, до кончиков ушей. Джудит сделала это впервые. Глаза их встретились. Кевин смутился еще больше и теперь лепетал уже что-то совсем невнятное о радиодеталях, проводах и прочей, неуместной в этот момент, ерунде.

— Зачем ты это сделала? — после минутной паузы спросил он.

— Ну… Не знаю, мне просто захотелось, вот и все. А тебе разве неприятно? — улыбнулась девочка.

— Приятно. Конечно, приятно, — поспешил заверить Джудит мальчик.

Тут он вспомнил о самолете и, высунувшись из окна, обеими руками вцепился в дистанционное управление:

— Джуди, наш самолет!

К счастью для ребят, модель не успела далеко улететь, и Маэстро быстро взял управление самолетом в свои руки.

— Дальше, чем полкилометра, этот пульт не действует, — объяснил Кевин девочке, — мы чуть было не потеряли его.

— Да, конечно, — ответила та, чтобы поддержать разговор.

Так ребята провели весь остаток дня, пока не стемнело. Джудит не пыталась больше целовать Кевина, справедливо полагая, что дальнейшее форсирование событий может повредить их дружеским отношениям.

Кевин, в свою очередь, тоже не проявлял инициативы по этому поводу. Он все еще находился под впечатлением первого в своей жизни поцелуя с той, к которой он был все-таки неравнодушен. Хотя в этом его никто не смог бы заставить признаться, да и самому себе в этом он боялся и стыдился признаваться.

 

* * *

 

Проводив Джудит, Маэстро приехал домой, когда на улице было уже совсем темно. Открыв дверь своим ключом и зайдя в гостиную, которая располагалась на первом этаже их дома, он громко спросил:

— Кто-нибудь есть дома?

На втором этаже послышался веселый девичий визг.

«Значит, сестра и братья дома», — подумал Кевин.

Вскоре на центральной лестнице, которая вела на второй этаж, показалась фигура старшего брата. Баз был на семь лет старше Кевина. Он уже закончил школу и теперь готовился поступать в Мичиганский университет на юридический факультет. Баз выглядел, как солидный молодой человек, уже умудренный грузом важных знаний, что, однако, не мешало ему отпускать глупые, по мнению Кевина, шуточки в адрес своего младшего брата.

Баз был почти на голову выше Маэстро, с холеным и всегда чисто выбритым, лоснящимся лицом, с которого не сходила снисходительная улыбочка. Он всегда коротко стригся, и свои короткие набриолиненные волосы он часто приглаживал правой рукой.

Этот жест особенно не нравился Кевину. Одевался старший брат всегда в строгие темные костюмы и белые сорочки с галстуками. Казалось, что всем своим видом Баз напоминает, что он добропорядочный гражданин, и уж, будьте добры, относитесь к нему так, как он того заслуживает, иначе у вас будут серьезные неприятности.

Сейчас на нем был серый свитер и черные брюки. По всей видимости, он только недавно возвратился из библиотеки.

— Привет, Кев!

— Здравствуй, Баз, — без особого энтузиазма поприветствовал Маэстро старшего брата.

Маэстро знал, что сейчас начнутся традиционные подколки со стороны будущего юриста и внутренне напрягся, приготовившись к их отражению. Он не ошибся в своем предположении.

— Ну, как твой нос? — начал атаку Баз.

— В порядке, а твой? — вяло огрызнулся Кевин, он сильно устал от впечатлений сегодняшнего дня и ругаться с братом не входило в его планы.

— Ты, надеюсь, вытер его, — Баз лениво хохотнул и показал Маэстро «нос».

— Баз, не приставай ко мне…

— А что тут такого, я просто забочусь о здоровье своего младшего братца!

— Пошел ты, знаешь куда?!

— Так… так, — протянул Баз, улыбаясь, и опустился на диван. — Оскорбление чести и достоинства гражданина Америки, статья 217, пункт первый. Карается…

Но закончить фразу ему не удалось, так как Кевин, бросив на пол рюкзак, схватил лежавшую на кресле подушку и запустил ею в «юриста». Подушка, описав дугу в воздухе, опустилась прямо на сияющее от собственного остроумия лицо База. Он перестал улыбаться и угрожающе замолчал.

Притих и Кевин. И хотя он знал, что правда на его стороне, он понял, что сделал что-то не то.

— О’кей, мы поговорим с тобой завтра, — нарушил наконец молчание Баз и поднялся с кресла. — Добропорядочные граждане этой великой страны, так не поступают, — с пафосом произнес он и удалился из гостиной.

Кевин, раздосадованный произошедшим, подошел к окну. За стеклом он увидел, что сумерки совсем окутали стоящие у дороги липы и каштаны. В наступившей темноте они казались мальчику огромными сказочными великанами, шагнувшими из книг, стоящих у него на полке, к ним во двор. Луна еще не взошла, и бетонную дорогу, ведущую к дому Маккальстеров, освещали высокие уличные фонари. Дорога светилась в их неярком и спокойном свете, и Кевину казалось, что это единственная ниточка, которая теперь связывает дом Маккальстеров с остальным миром.

«Теперь Баз обязательно заложит меня родителям», — с грустью думал Маэстро, вглядываясь в темноту.

Простояв у окна минут двадцать, Кевин наконец задернул занавеску и, подойдя к телевизору, включил его. По первому каналу транслировали местные новости. Пожилой диктор в очках в красивой роговой оправе с волнением сообщал:

«Здравствуйте, уважаемые дамы и господа! Передаем последние известия. Три человека, подозреваемые в ограблении местного магазина, скрылись с места преступления. К счастью, никто не пострадал в результате этой, неудачной для преступников, попытки ограбления. Преступники вооружены и, по мнению полиции, опасны».

Взяв в руки дистанционное управление, Кевин переключил телевизор на вторую программу. По ней транслировали рок-концерт какой-то малоизвестной панк-группы. Отсутствие мелодии, да и вообще какой бы то ни было музыки, неопанки попытались компенсировать шокирующим публику сценическим имиджем.

Музыканты группы были одеты в разноцветные балахоны, на их лицах болтались отвратительные маски, изображающие лица алкоголиков. Солист, облаченный в костюм смерти, с черепом на голове, носился по сцене с окровавленной бутафорской косой и размахивал ею направо и налево. Публика, состоящая в основном из подростков 13—16 лет, неистовствовала за железной решеткой, отделяющей панк-группу от зрителей.

«Что за уроды?!» — подумал Маэстро и включил следующую программу.

По третьему каналу вела свою пропаганду какая-то религиозная секта. Собравшиеся за круглым столом три женщины и один мужчина беспрестанно пили вино из высоких фужеров и повторяли друг другу с приторными улыбками на лицах:

«Аллилуйя, сестра! Аллилуйя, брат Майло».

Кевин не стал переключать дальше, он понял, что ничего хорошего не найдет. Выключив телевизор, он поднялся к себе в комнату. Бросив рюкзак на диван, Маэстро занялся заправкой горючим моделей вертолета и самолета. Он также решил подкрасить крыло самолета, на котором от удара о багги слезло немного краски.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

 

За этим занятием его застал звонок в дверь. Кевин бросил кисточку и спустился вниз.

— Кто там? — спросил он, подходя к двери.

— Это я, открывай, сынок, — услышал Маккальстер-младший голос матери.

Щелкнул замок, и вошла его мать. Миссис Маккальстер, в свои сорок с небольшим лет, выглядела, как женщина, которая ревностно следит за своей внешностью. Длинные светлые волосы, большие голубые глаза, темные брови и яркие свежие губы делали ее очень привлекательной для мужчин. Одевалась она со вкусом, но не вызывающе. Она любила носить широкие просторные брюки и шерстяные пиджаки в сочетании со светлыми блузками. Благодаря довольно ярким чертам лица, миссис Маккальстер минимально использовала косметику.

«Сегодня у мамы отличное настроение», — подумал про себя Кевин, глядя на мать, и не ошибся.

— Привет, Маэстро, — проворковала миссис Маккальстер, взяв со стола в прихожей почту, и вскользь стала просматривать ее. — Как дела в школе?

— Нормально, — последовал ответ Кевина, усевшегося в кресло и наблюдавшего за матерью.

— Ты получил какие-нибудь оценки?

— Да.

— Какие же?

— Зачет по химии.

— Молодец! А как остальные в классе, все сдали зачет?

— Нет, не все.

— Кто-нибудь звонил?

— Нет.

— Чем ты был занят?

— Да так, — неопределенно ответил Маэстро.

Миссис Маккальстер с улыбкой посмотрела на сына, затем положила газеты и журналы обратно на стол, подошла к Кевину и села рядом с сыном:

— Кевин, ты знаешь, ты, наверное, сильный и молчаливый мужчина. Если тебе кто-нибудь будет говорить, что ты не такой, то ты тогда просто молчи. Хорошо?

— Хорошо, ма.

— Где сестра и Баз?

— Наверху.

— Кевин, у мамы для тебя хорошие новости. Ты знаешь, наконец-то моя новая рекламная компания удалась, — глаза миссис Маккальстер светились искренней радостью.

— Им понравились твои новые рисунки? — оживился Кевин и посмотрел на мать.

— Да.

— Молодец, мама.

— Но это еще не все, — с гордостью произнесла миссис Маккальстер, — мои рисунки настолько понравились компании, что руководство решило повысить меня в должности. И теперь я называюсь — помощник художественного директора.

— А что это значит?

— Это значит, что теперь мы будем получать больше денег и тебе не придется ремонтировать свой старый велосипед, мы купим тебе новый. И наконец-то мы избавимся от этого дерьмового «фольксвагена», мы купим себе «порше», — и мать мечтательно улыбнулась, закатив глаза. — Или нет, лучше — «джип».

В это время зазвонил телефон.

— Это, наверное, твой отец, — миссис Маккальстер дотянулась до трубки и сняла ее. — Алло. Да, это я, дорогой. Хорошие новости… — защебетала она в трубку. — Моя новая рекламная компания удалась и меня повысили. Теперь у меня новая должность, я теперь — помощник художественного директора…

Со второго этажа спустились Баз, Майкл, Фулер и Сьюзен. Они, весело щебеча, стали рассаживаться вокруг матери, говорившей с отцом по телефону, а будущий юрист, с усмешкой на губах, встал у двери.

Кевин со вздохом поплелся в свою комнату: ему захотелось сейчас побыть одному. Придя к себе, он снова занялся окраской крыла. Наконец работа была закончена, и Кевин, открыв окно, выставил модель подсушиться на воздухе.

Затем он спустился на первый этаж посмотреть телевизор. Младшие братья и сестра уже пошли спать, и возле телевизора, со скучающим видом, сидели только Баз и мать, которая смотрела телевизор и одновременно рисовала. Кевин сел на кресло и направил свой взгляд на экран.

Снова передавали сообщение о грабителях местного магазина.

«А теперь выступит Роджер Уайт, свидетель этого ограбления, — рассказывал диктор. — Он охарактеризовал эту попытку ограбления, как комедию ошибок. Подозреваемые все еще находятся на свободе. Они, как считают полицейские, вооружены и опасны…».

«Опять то же самое», — с грустью подумал Кевин и вернулся к себе.

Войдя в комнату, он бросил взгляд на окно и чуть не вскрикнул от неожиданности: чья-то цепкая рука тянулась за окном за моделью самолета. Вслед за рукой показалась круглая голова грабителя. Это был Дэн. Он взобрался по растущему рядом с домом дереву на второй этаж и теперь прижимал одной рукой модель к своему телу, а другой держался за ствол каштана.

Кевин подбежал к окну.

— Эй, ты что это делаешь? — крикнул он Дэну.

— Пришло время расплаты, — растягивая слова, ответил тот с дерева.

— Это мой самолет!

— Я знаю, — оскалился Дэн. — Твоему самолету конец, понятно? Спасибо, что оставил окно открытым.

— Отдай его мне.

— Нет и еще раз нет. Слушай, давай договоримся — ты отдашь мне этот самолет на парочку дней: Давай сюда пульт!

— У меня нет пульта.

— Как это — нет пульта?

— Мама запирает в сейф все пульты.

— Иди и принеси пульт дистанционного управления! — с угрозой в голосе произнес Качок.

— Я не могу, там мама.

— Тогда принесешь его завтра в школу.

— Я не могу принести модель в школу!

— Дурак, я принесу модель, а ты принесешь пульт, и чтоб батареи были заряжены как следует.

— Слушай, я четыре месяца собирал этот самолет. Это очень тонкая работа.

— А ты видел когда-нибудь, как горит пластик?

— Что? — не понял Кевин.

Дэн уселся на ветку, положил самолет рядом и поднес к нему горящую зажигалку. Огонь вот-вот готов был перекинуться на крыло модели.

— Появляется такой отвратительный густой черный дым, — ухмыльнулся Дэн. — Сначала оплавляются крылья, потом — пропеллер и фюзеляж, и наконец — шасси… Такое прекрасное зрелище.

— Нет, не надо! — невольно воскликнул Кевин.

— Ты мне не веришь? — продолжал ехидничать Качок. — Я сейчас могу это продемонстрировать тебе! — и он быстро провел огнем зажигалки по крылу самолета. — Ну, если ты так уж хочешь…

Дэн однако не успел закончить фразу, потому что увидел, как дверь в комнату отворилась и туда вошла миссис Маккальстер. Встревоженная восклицанием сына, она решила проверить, что у него творится.

— Кевин, — окликнула она мальчика, стоящего у окна, — что случилось?

Дэн спрятал модель поглубже в ветки и весь напрягся, собираясь задать деру.

— Ничего, мама, — успокоил ее Маэстро.

Миссис Маккальстер подошла к окну и с удивлением увидела сидящего на дереве Робинсона.

— Дэн?! Что ты здесь делаешь? — спросила она.

Лицо Качка приобрело подобострастное выражение.

— Добрый день, миссис Маккальстер.

— Здравствуй, Дэн…

— Ваш сын любезно согласился помочь мне в выполнении контрольного задания по физике, ведь он очень хорошо знает этот предмет, и может помочь даже ученику из старшего класса.

— Это правда, Кевин? — спросила миссис Маккальстер у сына, заглядывая ему в глаза.

— Да, ма.

— Молодец, Кевин, в таком случае, продолжайте, — похвалила она сына. — Но зачем же лазить по деревьям, ты мог бы зайти в дом и посидеть на диване, — продолжила мать Кевина, повернувшись к Дэну.

— О, не беспокойтесь, мэм, мне здесь очень удобно.

— Ну, смотрите сами, — сказала миссис Маккальстер и вышла из комнаты Кевина.

Когда дверь за ней захлопнулась, лицо Дэна приобрело свое прежнее наглое выражение. Он еще немного посидел на ветке и полез вниз.

— До завтра, Маэстро, — бурчал Качок, спускаясь. — Не забудь пульт, а то твоему самолету не поздоровится, это я тебе обещаю точно.

Было видно, что он несколько расстроен неожиданной встречей с миссис Маккальстер, которая слегка подмочила его репутацию бесстрашного и отчаянного парня.

«Неужели Качок и вправду может выполнить свою угрозу? — с тоской думал Кевин, вглядываясь в наступавшую темноту. — Да, такой парень, как Дэн, не остановится ни перед чем, а если он и поднимет в воздух модель, то вряд ли сумеет ее посадить. А это означает, что моему самолету действительно конец. Что же делать?» — мучительно размышлял он, стараясь найти хоть какой-нибудь выход из создавшегося положения.

Уже давно погас свет в окнах коттеджа Робинсонов, перестали сновать пешеходы по улице, а Маэстро все не отходил от своего открытого окна, думая о завтрашнем дне и прорабатывая в голове различные варианты спасения своего пластикового детища.

— Сынок, к тебе можно? — послышался за дверью голос миссис Маккальстер.

— Да.

В комнату вошла мать Кевина и подошла к Маэстро.

— Ты еще не в постели? — удивилась она.

— Нет, ма.

— А я думала, что ты уже спишь. О чем это ты думаешь?

— Да так, о пустяках…

— А, понимаю, у тебя завтра, наверное, трудный день в школе?

— Да, ма.

— Ну смотри, завтра ведь тебе рано вставать.

— Я знаю, ма.

— Скажи, ты чем-то расстроен? У тебя все в порядке?

— Да, ма. У меня все о’кей, — пытаясь выглядеть бодрым, ответил мальчик.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, ма.

Миссис Маккальстер, поцеловав сына, вышла, бесшумно затворив за собой дверь.

Внезапно в голове Кевина, продолжавшего стоять у окна в той же позе, мелькнула подходящая, как ему показалось, мысль.

«Я отдам Дэну обычный пульт дистанционного управления, а с собой еще возьму свой самый мощный пульт, которым я смогу увести у Качка свой самолет», — с облегчением подумал Кевин и, закрыв окно, стал расстилать постель.

 

* * *

 

Утром следующего дня Дэн поджидал Кевина у дверей школы, сидя на перилах центральной лестницы.

— Привет, Кев! — окликнул он Маэстро, когда тот поднялся по лестнице.

— Привет, — без особого энтузиазма услышал в ответ Качок.

— Принес пульт?

— Да.

— Давай, не медли, — лениво протянул старшеклассник, лицо которого изображало нетерпение.

Кевин со вздохом полез в рюкзак и достал из него продолговатый черный пульт дистанционного управления, размером с небольшой портативный магнитофон, с пятью кнопками такого же цвета и маленьким блестящим рычажком.

В рюкзаке у Маэстро остался другой пульт, который в два раза превосходил по размерам отданный им Дэну Робинсону. Этот пульт был гораздо мощнее, имел около десятка всевозможных переключателей, потенциометр плавной настройки на заданную частоту и два рычага управления. Кроме того, на передней панели размещалось полдюжины сигнальных лампочек, оповещающих о настройке прибора на заданную частоту и о режимах работы. Он имел яркую серебристую окраску. Конечно же, этот прибор Маэстро не показал Качку.

В это время мимо них проходили Джудит со своей подругой, они посмотрели на разговаривающих подростков.

— Правда, Кевин симпатичный? — спросила Джудит у своей подруги, когда входная дверь за ними захлопнулась.

— Да, он ничего, — подтвердила та.

И они, весело подмигнув друг другу, рассмеялись и поспешили к своим одноклассницам, стоящим в конце длинного коридора с паркетным полом и многочисленными окнами. Солнечные лучи свободно заливали его и холл первого этажа ярким светом.

Но Кевин не слышал этого комплимента подруги.

— Слушай, дай я поведу самолет, я покажу тебе, как это делается, — с надеждой в голосе сказал он Дэну, который с любопытством вертел прибор в руках.

— Не волнуйся, парень, я знаю, что делаю, — ответил тот и похлопал Маэстро по плечу.

— Пока, Кев.

И Дэн, сунув пульт в сумку, поспешил удалиться к своим друзьям, которые стояли неподалеку. Они сразу же окружили Качка, и вскоре серебристое туловище самолета стало переходить из рук в руки. Компания восхищенно загалдела и зацокала языками.

Прозвенел звонок, возвещающий о начале занятий. Подростки, до этого чинно шагавшие, заспешили в классы. Кевин со вздохом открыл входную дверь и шагнул в коридор.

 

* * *

 

Маэстро вошел в класс, когда урок уже начался. Ученики сидели по одному за столами и следили за приготовлениями Джамала к докладу по физике. Мистер Голдфилд, тридцатилетний, высокий, худощавый учитель, с длинными руками и рыжими вьющимися волосами, важно ходил между рядов. На его крючковатом носу сидели очки в светлой металлической оправе. Учитель был одет в белую сорочку с бабочкой, клетчатую вязаную безрукавку и синие брюки.

— Вы сегодня опоздали, мистер Маккальстер! — с недовольным выражением на лице обратился он к вошедшему Кевину.

— Извините, мистер Голдфилд.

— Проходите, не задерживайтесь, — замахал учитель рукой.

И Кевин поспешил к парте, но сел он не за свое обычное место, а за последнюю парту у окна. Его проводили удивленные взгляды учителя и Джудит.

— Итак, ребята, Джамал работал над этим проектом довольно долго, и сегодня он покажет некоторые свойства инерции, — обратился к классу учитель, не сделав замечания Маэстро за то, что тот сел не на свое место, — Давайте поприветствуем Джамальстера.

Ученики захлопали, а Джамал поднялся из-за своего стола и подошел к журнальному столику, стоящему возле стола учителя, на котором стояло что-то размером с небольшой телевизор, завернутое в синюю ткань.

— Инерция — что это такое? На чем она основывается и что нам может дать это явление? — начал свой рассказ Джамал. — Мы знаем, что объект, находящийся в движении, имеет тенденцию к нахождению в движении, а объект, находящийся в покое, имеет тенденцию находиться в покое…

Ученица, сидящая перед Кевином, склонилась над тетрадкой, записывая услышанное.

«У-у, двоечница, — мелькнуло в голове у Маэстро, — мы ведь это давно уже прошли».

Мистер Голдфилд удовлетворенно закивал своей большой головой и сложил руки на груди.

— Я с удовольствием представляю вам свой джамаломобиль, — продолжал рассказ докладчик.

С этими словами он движением правой руки, неоднократно отрепетированным дома, сорвал ткань со столика. Под ней оказалась модель, демонстрирующая свойства инерции. По своему виду она напоминала платформу с колесами. На платформе были укреплены многочисленные пружины, нитки с противовесами, блоки, шатуны и прочие штучки.

Окинув взглядом притихшую аудиторию и получив одобрение со стороны мистера Голдфилда в виде похлопывания по плечу, Джамал удовлетворенно продолжал:

— Принимая во внимание известные формулы…

В этот момент чуткое ухо Кевина уловило за окном шум мотора его модели.

«Ну вот, они уже подняли самолет в воздух, — с отчаяньем подумал Маэстро. — Что же делать?».

Он, стараясь не шуметь, запустил руку в свой рюкзак и достал серебристый пульт. Вытянув антенну, он попробовал настроиться на нужную волну, но это ему не удалось.

«Нужно подойти к окну, чтобы направить передающую антенну в сторону летящей модели, — подумал Кевин. — Но как, ведь идут занятия?».

— Согласно третьему закону Ньютона, — не без пафоса продолжал свой рассказ Джамал, — действие равно противодействию, что позволяет нам, используя эти принципы кинематической энергии…

После нескольких неудачных попыток войти в связь с самолетом, Маэстро поднялся и быстрым шагом подошел к открытому окну, за которым взвывал мотор его модели. Мистер Голдфилд заметил перемещение Кевина и удивленно вскинул свои тонкие брови.

 

* * *

 

Поначалу у Дэна все шло хорошо: он довольно быстро запустил двигатель самолета и, разобравшись с рычагом управления, поднял модель в воздух, которая, попетляв по дорожке, ведущей к клумбе с цветами, взлетела, припадая на правое крыло.

Дэн и его друзья с восхищением следили за пируэтами самолета в воздухе.

— Классно! Вот это уровень! Ай да Маэстро! Ничего себе тачка! — слышались их восхищенные голоса.

Кевин, стоя у окна и включив пульт, старался поймать в зону действия своего прибора полет самолета, но это никак ему не удавалось.

«Слишком далеко», — с отчаяньем думал Маэстро, вертя ручку настройки.

— Мистер Маккальстер, прошу вас, займите свое место! — услышал Кевин возмущенный голос учителя.

«Нет, в этот самолет я вложил слишком много времени и труда, и я не смогу допустить, чтобы Дэн его разбил», — думал Кевин.

— Мистер Маккальстер, обратите, пожалуйста, внимание на мои слова, — в голосе учителя уже звучало раздражение и металлические нотки.

Весь класс обернулся и смотрел на Кевина, забыв о докладе Джамала. Докладчик растерянно хлопал глазами и с недоумением смотрел то на мистера Голдфилда, то на своего друга с пультом в руках. Но все внимание Маэстро было приковано к серебристой фигуре самолета, описывающей широкие круги над школой.

Наконец ему удалось перехватить частоту передатчика Дэна, и Кевин стал медленно, но уверенно уводить модель самолета из зоны действия дистанционного пульта Качка.

— Что за черт?! — удивился тот, видя, что самолет перестает его слушаться.

Модель, войдя в крутое пике и на выходе из него сделав «бочку», развернулась в противоположную сторону от Дэна и его друзей.

— Эй, Качок, почему она удирает от тебя? — заорали раздосадованные зрители.

— Ничего не понимаю, — раздраженно бурчал себе под нос Дэн, лихорадочно крутя рычаг управления. — Пойдем отсюда, ребята, это опять, наверное, проделки Маккальстера, — сказал умудренный опытом Дэн.

— Эх, ты! — раздосадованно заговорили подростки. — А еще говорил: «Я умею, я знаю…».

Им тоже хотелось покрутить пульт и заложить «мертвую петлю» в небе на серебристой модели.

В это время Квин лихорадочно соображал, как и где ему посадить самолет. Модель не очень уверенно слушалась его команд, так как действие пульта, остающего в руках у Дэна, тоже не прекращалось и имело некоторое влияние.

— Мистер Маккальстер! Последний раз вас предупреждаю: сядьте на свое место! — выходя из себя, закричал учитель.

Внезапно он увидел серебристое туловище модели самолета, выныривающего из-за дерева, растущего около окон класса. Мистер Голдфилд не успел ничего предпринять, и модель влетела через открытое окно в класс.

На высоких оборотах завывал двигатель, бешено вращался пропеллер, модель, как огромная птица, стала носиться в классе под потолком. В классе возникла паника. Напуганные девочки завизжали, мальчики стали возбужденно бегать по классу, пытаясь поймать самолет. Джудит расширенными от страха и удивления глазами наблюдала за действиями Кевина. Она ничего не могла понять: как такой тихий и застенчивый парень, как Кевин, вдруг ни с того, ни с сего вытворил такое.

«Кто бы мог предположить?! — думала девочка, с изумлением глядя на Маэстро. — Вот уж поистине: в тихом омуте — черти водятся».

Между тем мистер Голдфилд первым оправился от испуга и заговорил громким голосом, пытаясь успокоить учеников:

— Прошу всех пригнуться! Пожалуйста, все вниз, под парты. Не паникуйте! Дети, прошу вас, не паникуйте! Пожалуйста, все вниз!

Девочек не надо было уговаривать это сделать, а мальчики, возбужденные преследованием, нехотя полезли под парты. Один Джамал в недоумении стоял возле своего джамаломобиля, не зная, что ему делать. Мистер Голдфилд подбежал к нему и воскликнул:

— Джамал, осторожнее! Оставьте свой проект и полезайте под парту.