Творчество Уэллса, во многом связано с, традициями литературы Просвещения.
Фантастика является для Уэллса способом сатирического обобщения тенденций современности. Сатира Уэллса лишена смягчающего юмора, она достигает силы гротеска и одновременно деловито-фактографична, как у Свифта. Мелкие подробности часто являются средством характеристики больших социально-исторических категорий. Видимая наивность наблюдателя-рассказчика прикрывает издёвку над современным обществом.
Для Уэллса, как и для просветителей, существует понятие “естественного человека” в его философско-этическом смысле. Вера в способность человека к постоянному умственному и моральному совершенствованию, борьба за то, чтобы он имел возможность раскрыть все неисчерпаемые силы своего духа и разума, роднят Уэллса с демократическими традициями английского Просвещения. В ранних романах Уэллса можно без труда обнаружить типично просветительские мотивы критики современного общества, где нарушена “гармония чувства и разума”. Эти просветительские, гуманистические стороны творчества Уэллса резко противопоставляли его декадентской литературе, стремившейся опорочить человека.
Однако связь Уэллса с просветительством имела и свою оборотную сторону. К Просвещению Уэллс обращался не только в период своего творческого подъема, но и в годы упадка, заимствуя из идеологии просветителей ее наиболее ограниченные, исторически изжитые стороны. Он безоговорочно принимает идеи просветителей о человеческом обществе как механической сумме индивидов, принимает их идеализм в понимании исторического процесса. Фантастика в этом случае перестает служить Уэллсу средством концентрированного выражения тенденций современности; она отражает теперь фантастичность, нереальность, предвзятость социальных идей писателя.
Г. Уэллс и вступил в литературный мир фантастики как автор антиутопий. Он писал о страшных несчастьях, ожидающих человечество. И все-таки сквозь его антиутопию со временем все больше проглядывала классическая форма утопии. От "так может случиться" Г. Уэллс переходил к "так должно случиться" и, наконец, к прямым советам о том, какой путь избрать.
В 1905 году Г. Уэллс пишет "Современную утопию". Это был беллетризированный трактат с многочисленными публицистическими отступлениями. Однако не только публицистичность книги давала Г. Уэллсу право называть ее "современной". Современен был самый подход Г. Уэллса к давней утопической теме.
"Утопии прежних веков, - пишет Г. Уэллс, - были недемократичны. Личность в те времена недостаточно еще выделилась из коллектива, и утописты отражали сравнительно невысокий уровень ее самосознания. Сейчас личность высвободилась, обрела внутреннюю самостоятельность. Это результат и одно из условий прогресса. Человеческий труд делается более творческим, а к такому труду способны лишь люди с большой свободой личного выбора и раскрепощенным воображением" [3.1:58].
Нарисованная Г. Уэллсом в "Современной утопии" утопическая страна во многом отвечает конечным его идеалам. Это утопия во всемирном масштабе: исчезла национальная рознь, исчезла опасность войны и нет нужды держать армии. Уклад жизни определяется разумом, а не традицией. Успехи науки неизмеримо повысили жизненный уровень, и всякий человек, желающий приложить руки к делу, обеспечен всем нужным. Мера личной свободы в таком обществе значительно выше, чем при современных порядках. Но частная собственность на орудия и средства производства не ликвидирована - она только введена в "рамки приличия". А для того, чтобы добиться последнего, Г. Уэллс чрезвычайно усиливает роль государства.
Г. Уэллс мечтал о будущем, каким его надо сделать сознательными усилиями людей. Наука, по его мнению, должна была сыграть в этом значительную роль.
Среди множества литературных влияний, которые можно проследить в произведениях Г. Уэллса, есть одно основное, сформировавшее Г. Уэллса как писателя ХХ века. Это влияние - просветительство. "Смысл просвещения Г. Уэллс видел не в отвлеченной проповеди добрых начал, а в объяснении реального положения в мире," [2.10:59] - отмечает Ю. Кагарлицкий.
Наибольшие плоды теория просвещения приносила в произведениях о далеком будущем - о том времени, когда классовое общество исчезнет, а вместе с ним и разобщенность человечества. Г. Уэллс писал "утопии-минимум". Иногда они имели форму самостоятельных трактатов, иногда выступали как приложение к книге о современности или о ближайшем будущем. В них немало противоречий. Г. Уэллс надеется на то, что увеличение роли научных исследований, технический прогресс и автоматизация производства поведут уже не к созданию малочисленной прослойки интеллигентов, а к образованию невиданного прежде "нового среднего класса", который составит опору общества. Представители этого класса будут в силу своего положения и характера занятий чувствовать себя представителями всего человечества и постараются работать в общих его интересах. Как они будут действовать, каким путем отнимут власть у теперешних правителей общества, подскажет время.
Этот идеальный проект неизбежно терпит крах уже в самой системе логических выкладок автора. Г. Уэллс не может не задаться вопросом: "Из каких слоев будет формироваться этот "новый средний класс"? Очевидно, из представителей современных общественный классов. А если так, будет ли он представлять собой единое целое?" [3.9:60].
Еще больший крах эта система воззрений потерпела, когда ее пытались претворить в жизнь. Под влиянием призывов Г. Уэллса иногда возникали небольшие группы энтузиастов, объявлявших его своим руководителем и наставником. Но, сталкиваясь с живыми людьми, в качестве руководителя, Г. Уэллс " проявлял такую беспомощность, а сами его проекты обнаруживали такое несогласие с жизнью, что все эти начинания кончались ничем". [3.11:61]
2.2 Образно-повествовательные особенности романов Г. Уэллса «Война миров» (1897)
«Война миров» - четвёртый роман Герберта Уэллса, и относится к его ранним произведениям. Как признают исследователи творчества, идея книги носилась в воздухе, и Уэллс был вдохновлён несколькими обстоятельствами, совпавшими в конце XIX века. В 1877 и в 1892 году астрономы имели возможность детально наблюдать Марс во время его великого противостояния. Именно тогда были открыты спутники Марса, достаточно детально изучены полярные шапки и система так называемых каналов на поверхности планеты. В 1896 году известный астроном Персиваль Ловелл опубликовал книгу, где высказал предположение о возможности существования жизни на Марсе.
В 1894 году французский астроном Жавель наблюдал некую вспышку на поверхности Марса, что прямо отражено в книге.
Исследования астрономов произвели большое впечатление на Уэллса и серьёзно повлияли на сюжет будущей книги. Впоследствии Уэллс продолжал интересоваться темой Красной планеты и в 1908 году даже опубликовал статью «Существа, которые живут на Марсе».
Другое обстоятельство - это изменения в мировой геополитике, объединение и милитаризация Германии. Также следует отметить, что в конце XIX века люди по существу впервые стали замечать последствия деструктивного воздействия на биосферу, к 1898 году популяция американского бизона была почти полностью истреблена человеком. Эти настроения также нашли своё отражение в романе.
Книга Уэллса считается первой, где была открыта тема вторжения пришельцев с другой планеты, которая стала чрезвычайно популярна в мировой научной фантастике XX века. Сразу после первого издания книга Уэллса произвела большое впечатление на читающую общественность. Роман был воспринят как жесткая критика имперской колонизаторской политики Великобритании[10].
В произведении мастерски рисуется панорама характеров и реакции человеческого индивидуума на холодную и бесчувственную угрозу инопланетного вторжения. Писатель ставит фундаментальные вопросы о том, куда может завести однобокая технологическая эволюция разума.
Марсиане из романа Г. Уэллса "Война миров" должны были появиться в тот же год, когда было написано это произведение - 1898 году. Выстрелы с Марса были замечены в 1894 году, марсианам понадобилось несколько лет, чтобы долететь до Земли. В эти годы было множество книг о Марсе и марсианах, но книга Г. Уэллса заняла первенство, благодаря своей "актуальности". Ведь катастрофа должна произойти со дня на день. Место, где впервые упали цилиндры, известно точно: Хорсельская пустошь, недалеко от Уокинга. Нашествие марсиан охватывает все близ лежащие города: Мэйбэри, Уокинг, Сэнд, Чобхем, Лондон. Падение цилиндров, нашествие, а затем гибель марсиан - все это происходит в течение двух недель июня. В этом романе мы не видим дальнейшего царствования марсиан, но можем предположить, что ожидало бы человечество, останься инопланетяне живы. Человечество бы разделилось на два лагеря: первые жили бы в просторных, чистых клетках, прирученные марсианами, они "станут похожи на домашних животных; через несколько поколений это будут большие, красивые, откормленные, глупые твари" [1.7:127]. Вторые, те, кто решился бы остаться на воле, рискует одичать, "превратиться в своего рода больших диких крыс..." [1.7:128] Но они спасли бы не только свой род, но и накопленные знания, в надежде, что рано или поздно они захватят боевые треножники и победят марсиан.
“Война миров” дает наиболее полное представление о своеобразной художественной форме ранних романов Уэллса. Рассказывая о вторжении на землю марсиан, писатель ведет свое повествование в форме подробного научного отчета, окрашенного эмоциями рассказчика, который сообщает не только о своих выводах, но и о ходе наблюдений, и обстоятельствах, при которых они сделаны. Уэллс предусматривает самые различные возможные последствия вторжения марсиан на Землю, включая изменения людской психологии, земной флоры и т.д. Но рассказчик - не безразличный наблюдатель. Он не просто очевидец интересного эпизода, добросовестно, но бесстрастно повествующий о нем, а один из тех, кто на собственном опыте пережил крушение земной цивилизации. Правда, в отличие от других участников этих событий, он глубоко задумывается над происходящим и видит в победе марсиан не результат неожиданного вмешательства какой-то посторонней силы, а следствие внутренней противоречивости и слабости современного общества. Человечество оказалось на краю гибели потому, что оно было разобщено, закоснело в своих предрассудках, отстало в развитии технических и научных знаний.
Более глубоко та же мысль раскрывается писателем через обобщенный образ марсиан. В этих фантастических существах воплотились тенденции современного собственнического общества, доведенные до предела. Уже в первой главе романа автор замечает, что жестокость марсиан, поставивших себе целью истребить большую часть человечества, не может удивить того, кто достаточно знаком с нравами буржуазной цивилизации.
“Прежде чем судить их слишком строго,- пишет Уэллс,- мы должны припомнить, как беспощадно уничтожали сами люди не только животных... но и себе подобных представителей низших рас. Жители Тасмании, например, были уничтожены до последнего за пятьдесят лет истребительной войны, затеянной иммигрантами из Европы. Разве мы сами уж такие апостолы милосердия, что можем возмущаться марсианами, действовавшими и том же духе?” Прибытие первого “цилиндра с Марса” застаёт героя романа за работой над статьей о развитии нравственности в связи с общим прогрессом цивилизации. То, что он увидел во время вторжения марсиан, заставляет его оставить статью недописанной.
Марсиане, которые в своих научных и технических познаниях намного опередили человечество, совершенно лишены человеческих чувств. Единственного рода эмоция, которую они испытывают, это удовольствие при пожирании пищи. Марсиане бесчеловечны, но их жестокость - лишь форма осуществления экономической (в данном случае физиологической) необходимости, и тем она страшнее.
Картина “царства марсиан” списана Уэллсом с натуры. Для человека, воспитанного буржуазным обществом и принимающего его нормы, господство марсиан не принесет ничего по существу нового. У него “нет мужества, нет силы, нет гордости. А без них человек - ничто... Для таких людей марсиане будут просто благодетелями: чистые, просторные клетки, питательный корм, порядок и уход, полное спокойствие. Пробегав на пустой желудок с недельку по полям и лугам, они сами придут проситься в клетку... Они будут удивляться, как это раньше жили без марсиан... Среди них появятся разные направления, секты... Найдется немало откормленных глупцов, которые просто примирятся с новым положением, другие будут мучиться тем, что это несправедливо и что они должны что-нибудь сделать. Когда надо на что-нибудь решиться, слабые и те, которые сами себя расслабляют бесконечными рассуждениями, изобретают религию, бездеятельную и заносчивую, проповедующую смирение перед насилием, перед волей божьей. В этих клетках будут набожно распевать псалмы и молитвы. А другие, не такие простаки, займутся... эротикой... Может быть, марсиане воспитают из некоторых людей своих любимчиков, обучат их разным фокусам... Может быть, им вдруг жалко станет какого-нибудь мальчика, который вырос у них на глазах и которого надо зарезать.
«Война миров»
Творчество Г. Уэллса также отмечено чертами опасения за будущее человечества ("Машина времени", "Война миров"). Проблема человека и цивилизации является центральной в романах Г. Уэллса. В своих романах писатель раскрывает несоответствие между быстрыми темпами развития науки и техники и низким уровнем сознания человека; как не велики масштабы романов Г. Уэллса, все вопросы решаются для него, в конечном счете, через человека. Человек был для Г. Уэллса не только средоточием биологических сил, но и социальных, он существует, прежде всего, как часть человечества.
До Г. Уэллса фантастика была накрепко связана с путешествием или басенной аллегорией. В «Машине времени» Г. Уэллс заново обжил фантастику путешествий, перевернув все привычные понятия, связанные с этим жанром.
Если в романе "Остров доктора Моро" писатель по-новому использовал робинзонаду и животную аллегорию. "Война миров" не находит себе параллелей во всей истории фантастических романов, и подготовлена она не столько произведениями других писателей, сколько предшествующим творчеством самого Г. Уэллса. На место нашествия марсиан можно поставить такие реальные понятия, как разрушительные войны, социальные катаклизмы, научные открытия, таящие в себе угрозу для человечества.
Сюжет романа необычен: в один погожий день на Хорсельской пустоши, недалеко от Уокинга, упал первый цилиндр с Марса, и никто не увидел в этом опасности. Но делегация, направлявшаяся к цилиндру, была уничтожена тепловым лучом. А потом прибыли и другие цилиндры. Пятьдесят марсиан явились покорить человечество.
Таким образом, сюжет строится на противостоянии землян марсианам. Но организованное сопротивление продолжалось всего несколько дней. Потом исчезли государство, общество, цивилизация. Остались лишь обезумевшие орды, мечтавшие о спасении любой ценой. Человек был развенчан. Он считал себя царем природы, но оказался жалким животным под пятой марсиан. "Люди годны лишь на то, чтобы стать пищей для марсиан. У них нет мужества, нет гордости, они не умеют сильно желать", [1.7:97] - заявляет Г. Уэллс устами одного из героев, солдата-артиллериста. "Для таких людей марсиане будут сущими благодетелями. Чистые, просторные клетки, питательный корм, порядок и уход, полное спокойствие. Пробегав на пустой желудок с недельку по полям и лугам, они сами придут и будут проситься. Даже будут рады. Они будут удивляться, как это раньше жили без марсиан..." [1.7:98]
И артиллерист, рисующий эту картину, продолжает к изумлению и ужасу своего слушателя, от имени которого ведется повествование: "Быть может, марсиане воспитают из некоторых людей своих любимчиков, обучат их разным фокусам, кто знает? Быть может, им вдруг станет жалко какого-нибудь мальчика, который вырос у них на глазах и которого надо зарезать. Некоторых они, быть может, обучат охотиться за нами..." [1.7:99]. С одним из этих жалких людишек герою "Войны миров" приходиться столкнуться очень близко. Это викарий, с которым рассказчик проводит несколько дней в доме, на самом краю воронки, вырытой одним из марсианских снарядов. У этого проповедника слова божьего нет ни капли мужества, достоинства, сообразительности. Побуждения, которые руководят им, элементарны - чувства страха, голода, любопытства. От того, какой из инстинктов возобладал в данную минуту, и зависит все его поведение.
Исход из Лондона особенно страшен: в момент смертельной опасности, нависшей над человечеством, люди не стали лучше - напротив, в них выявилось все дурное. Г. Уэллс в романе, рассуждая о современной цивилизации, задается вопросом: разве те люди, которые возмущаются жестокостью марсиан, не уничтожали представителей отсталых народов? Такова нравственность на данном этапе истории человечества. О том, велика ли надежда на "прогресс нравственности в связи с дальнейшим прогрессом цивилизации", легче всего судить по нравственным принципам марсиан.
Материальный прогресс достиг у марсиан огромных успехов. Но все это завоевания холодного, эгоистичного разума, для которого существует одно лишь понятие - целесообразность. Нравственных представлений у марсиан попросту нет. Они лишены страстей. Единственная эмоция, которую они способны испытывать, - это удовольствие при поглощении пищи. Марсиане однополы и размножаются почкованием. Весь организм марсианина приспособлен исключительно для круглосуточного функционирования невероятных размеров мозга.
На материале «Войны миров» можно ясно увидеть то мастерство, с которым Г. Уэллс превращает научную гипотезу в средство раскрытия большой социальной проблемы. Не только фантазия художника, но и эрудиция ученого помогли Г. Уэллсу создать гротескные образы страшных обитателей соседней планеты. Их уродливый облик фантасмагоричен.
Для Г. Уэллса, как бы критически он не смотрел на своих современников, не встает вопрос, кого предпочесть: земного человека или марсианина? Земля должна остаться за человеком - существом, одаренным разумом и страстями, прекрасным телом и человеческим духом.
Итак, Г. Уэллс вновь и вновь предостерегает: то, что в его время кажется нереальным, через несколько лет может стать главным. Под нашествием марсиан подразумевается не только это событие, но и разрушительные войны, научные открытия, которые приведут к гибели человечество. О романе "Война миров" можно говорить как о романе-антиутопии.
Интересно провести параллель с изображением ученого как человека нового времени в творчестве Жюля Верна, который пытался в научно-фантастических романах обойтись бытовыми человеческими образами. Если до Ж. Верна в литературе минувших веков герой-ученый был скрыт "таинственным театральным полумраком, прошедших через восприятие романтика народных сказаний о чернокнижниках и чародеях, о творцах "перпетуум-мобиле" и открывателях философского камня" [100], то у Ж. Верна образ ученого был "бытовым". В его романах можно выделить два типа ученых: ученые-чудаки, которые неосознанно могут творить и добро и зло, они являются фанатиками отвлеченной идеи, осуществление которой может привести и к катастрофическим последствиям; ученые-новаторы, борцы за свободу.
Г. Уэллс, идя по стопам Э. По, ввел в свои романы фантастический образ, усиливая звучание последней идеи. Это позволило ему сильнее концентрировать мысль. Сначала морлоки и элои "Машины времени", потом люди-звери "Острова доктора Моро", потом марсиане "Войны миров", а рядом человек-невидимка - молодой лондонский ученый, выявивший на своем примере всю сложность отношений науки и общества. «История ученого-злодея» в романах Уэллса опутывалась большим количеством социальных связей.
У Г. Уэллса добро и зло борются в душе одного человека, и зло побеждает, т.к. за ним стоит целое общество.
«Люди как боги» (1923)
Образ идеального общества воплощен Г. Уэллсом в научно-фантастическом романе "Люди как боги" [1.8].
В романе говорится о цивилизации людей на планете, называемой «Утопия» в параллельном мире, куда случайно попадают несколько англичан. Показано социальное устройство и технологические достижения людей, построивших в Утопии ноократическое общество. Впервые использован фантастический приём с параллельностью миров.
Действие начинается в Англии в 20-х годах XX века. Джентльмен по имени мистер Барнстейпл решает отдохнуть и поехать на своей машине за город и неожиданно на повороте вылетает в параллельный мир, в котором люди построили коммунизм. Контакт англичан 1920х гг. с иной цивилизацией со всеми его проблемами и рассказ о коммунистическом строе - основа сюжета. Вторжение чужаков дорого обходится этому миру - помимо культурного смущения умов англичане занесли ещё и смертоносный вирус.
Мир, где нет частной собственности, насилия над личностью, нужды, политических форм управления, мир, где мы встречаем полное единомыслие среди жителей. Государство давно отмерло, нет здесь и элиты, т.к. все люди поднялись до понимания общечеловеческих интересов. "Наше образование и есть наше правительство" [1.8.63], - говорит один из утопийцев. В утопии воплощено то, что Г. Уэллс несколько ранее называл "идеалом всякого интеллигентного человека", - "порядок без организации". Все сохранившиеся функции государства переданы обществу, и теми или иными вопросами, представляющими общий интерес, занимаются просто "люди, которые больше других в этом понимают".
Человек восторжествовал в Утопии Г. Уэллса, т.к. социальные отношения целиком свелись к человеческим отношениям, основанным на разумных принципах и не располагающих к конфликту. "Мир Утопии - "это торжество порядка и красоты..." [1.8:64]. В Утопии не было ни одной науки, зародыша которой не существовало бы на Земле, ни одного вида энергии, которым не пользовались бы земляне. Здесь была та же Земля - только без невежества, темноты, злобы, коварства, столь обычных в земной жизни..." [1.8:65].
Уэллс желает отношений товарищества между людьми, труда по душевной потребности, а не по принуждению, совести вместо стяжательства. Утопийцы Г. Уэллса не чураясь труда и садоводства, основное время уделяют все-таки занятиям наукой. После того, как наука освободила их от труда ради куска хлеба, они не потеряли к ней интереса.
Небо этой страны, куда попал мистер Барнстейпл, не заволакивают тучи фабричного дыма, - но не потому, что утопийцы отказались от фабрик. Они просто сумели создать "автоматически действующую цивилизацию", устранив в промышленном производстве то, что вредно человеку и противоречит его природе. Утопийцы любят прилагать свои руки к делу - не только голову, но и руки. Они с удовольствием трудятся на земле. Но не в знак протеста против умственной работы и не потому, что их вынуждает материальная необходимость. Если для них и существует в данном случае какая-то необходимость, то это необходимость всестороннего развития личности, чувства единства с природой.
То было время бурного развития науки, "переходящей от накопления материала к общим выводам, открывающей новые миры в недрах материи и на других планетах. Электромагнитные колебания, гамма-лучи, проблема четвертого измерения - все это в те годы волновало не только узкий круг ученых, но и широко обсуждалось в газетах и популярных журналах" [73].
Это был мир тех идей, которыми жил Г. Уэллс. Сферу науки он соединял с жизнью. И именно на этой почве вырастала фантастика Г. Уэллса, которая уходила своими корнями в окружающую ее реальность. Романы Г. Уэллса основываются на научном материале, но писатель часто допускает и научную фантастику, вымышленные научные изобретения. Чаще всего - это чистый вымысел, смелое предположение, далеко выходящее за пределы наших знаний, прием, позволяющий писателю перенести своего героя (или героев) в необычную обстановку - в далекое будущее, на другую планету, или в мир, изменивший свои привычные пропорции.
Автор намечает путь от сегодняшних неурядиц к счастливому будущему, изображенному в этом романе. Причины перехода к жанру утопии в конце своего творчества он раскрывает в статье "Приключения человечества" [1.6:74].
Отличие утопии "Люди как боги" Г. Уэллса от классического жанра утопии заключается в том, что его утопическое общество проверяется землянами на пригодность жизни в нем. И оказывается, что они не в состоянии жить там.
Роман не устрашает и не запугивает. “К тому времени мне уже надоело обращаться с игривыми иносказаниями к миру, занятому саморазрушением. Я был слишком уверен, что близкое будущее готовит людям сильные и жестокие переживания, и не хотел обыгрывать это в книгах. Мир, потрясаемый катаклизмами, не нуждается в новых фантазиях и катаклизмах” [3.1:115].
Роман "Люди как боги" не является чистой утопией в общепринятом смысле слова. В основе сюжета романа лежит необычное происшествие, случившееся с главным героем Барнстейплом. Барнстейпл ехал по сельской дороге. Вдруг он услышал звук лопнувшей струны, и сразу все вокруг него переменилось. Его окружал необычной красоты пейзаж, он увидел прекрасных, обнаженных людей, необычайно усовершенствованные автомобили и самолеты, ручных леопардов. Так мистер Барнстейпл попал в Утопию. Как выяснилось, утопийцы проводили опыты по связи миров, лежащих в разных плоскостях, и к ним переместился кусочек чужого мира вместе с несколькими автомобилистами, проезжавшими в этот момент по дороге, - в том числе и с мистером Барнстейплом.
Прибытие землян нарушает спокойное течение жизни в Утопии. Они принесли с собой болезни, давно здесь уничтоженные, и по всей стране начинают бушевать страшнейшие эпидемии. Земляне и в другом отношении оказываются неподходящими обитателями для Утопии. Одного из них, священника, шокирует нагота утопийцев, и он набрасывается на них, пытаясь силой повязать им хотя бы фартучки. Отсутствие в Утопии института брака приводит его на грань умопомешательства, и он грозит гееной огненной мужчинам и женщинам. Другой человек, светский, думает, что здесь у него будет немало галантных приключений, но при первой же попытке получает решительный и быстрый отпор, после чего, лежа на полу, решает вести себя иначе. Но подобные недоразумения не приводят еще к открытому конфликту между утопийцами и землянами. Утопийцы - люди терпимые.
Таким образом, в отличие от классической утопии, дающей абстрактный идеал будущего и строящей сюжет на описании, основанном на рационалистических принципах, в романе Г. Уэллса сюжетом движет острый конфликт между землянами и людьми утопического государств. Утопический роман включает характерное для Уэллса предупреждение: идеально устроенное общество не может благополучно существовать в этом мире, не вызывая у представителей иных государственных организаций желания завоевать его или разрушить, ибо современные люди еще не созрели для новых отношений, для нового государства.
Вооруженная борьба начинается, когда группа землян решает захватить Утопию и установить в ней свои порядки. Землянам удается убить двух утопийцев, но на этом и кончаются их военные успехи: утопийцы, отрезав верхушку утеса, на котором укрепились земляне, отправляют их в мировое пространство. Уцелел только мистер Барнстейпл, который сразу понял, что мир Утопии - это его мир, и пытался помешать авантюре землян.
В этом романе можно найти все черты, присущие утопическому жанру. В романе использован эффект отчуждения: перед нами предстает совершенное общество, находящееся вне реального мира, везде мы встречаем полное единомыслие среди жителей этого общества и, следовательно, там нет конфликтов. Мир этой утопии устроенный, упорядоченный. Если в классической утопии нет сатиры, ибо главное - жизнеутверждающий пафос, то у Уэллса соединяются утопия с антиутопией, поэтому сюжет включает не только описание общественного устройства идеального общества, но и сатиру на своих современников, погрязших в пороках и не готовых к жизни в подобном обществе.
"Люди как боги" - это попытка оглянуться на реальный мир, соотнести утопию с жестокой реальностью. Точки соприкосновения с реальным миром дают возможность развернуть сюжет романа. В утопии нет "я", поэтому Г. Уэллс не дает характеры людей, изображает их упрощено. У Уэллса детально рассмотрены только характеры землян: мистера Барнстейпла, мистера Берли - знаменитого лидера консервативной партии, Гуперта Кэтскилла.
В творчестве Г. Уэллса нашла свое наиболее полное воплощение традиция Дж. Свифта. У Г. Уэллса английская действительность представлена не менее гротескно, чем у великого предшественника. Для писателя "наука в окружающем его безумном мире - это страшный Дух разрушения, вызванный к жизни заклинаниями таинств алхимика в сумраке лабораторий...неслучайно будущее в его романах окрашено в зловещий багровый цвет мировых войн и социальных катаклизмов." [109]
Социальная функция науки трактуется Г. Уэллсом в свифтианской традиции. Доктор Моро и Гриффин, принадлежащие к человеческому роду, являются родными братьями марсиан из "Войны миров", которые почти установили на Земле то царство террора, о котором мечтал Гриффин.
В английской литературе есть еще один образ, необычайно близкий этим порождениям фантазии Г. Уэллса. Это мудрые лошади-гуигнгнмы из четвертой части "Путешествие Гулливера". Их мудрость, так же как и мудрость марсиан Г.Уэллса, носит нечеловеческий характер. Им недоступны человеческие чувства, страсти, желания; их общество основано на принципах бездушного прагматизма, которое проявляется даже в отношении к браку и семье: "У самца ценится по преимуществу сила, у самки - миловидность - ценится не в интересах любви, а ради предохранения расы от вырождения". В гротескных образах гуигнгнмов, так же как и в образе йеху, звучит предупреждение человечеству, попирающему законы гуманности и справедливости. Именно эта сторона образной системы гуигнгнмов развивается у Г. Уэллса в следующих параллелях: Моро - "люди-звери", марсиане - земное человечество[2.21].
Уэллс развивает и мотив дуализма человеческой природы, воплощенный Дж. Свифтом в образе гуигнгнмов, йеху и самого Гулливера. "Одним из аспектов символики двуединого образа йеху - гуигнгнм является персонификация животного и духовного начала в человеке. Это, прежде всего аллегории, даже символы. Йеху - это аллегория животной сущности человека, гуигнгнм же олицетворяет духовное начало в человеке", [2.21:112] - отмечает А.Е. Лебедев. Г. Уэллс создает аналогичные образы. Так, в романе "Остров доктора Моро" люди-звери - символ животной сущности человека, в то время как доктор Моро является аллегорией холодного разума, чуждого многочисленным слабостям человеческой натуры. Соответствие человека-зверя йеху и доктора Моро гуигнгнму очевидно.
В романах "Остров доктора Моро" [1.10] и "Человек-невидимка" [1.13] в центре - фигура ученого. Это тем более важно, что в творчестве Г. Уэллса мотив социальной ответственности ученого звучит сильнее, чем в предшествующей литературе, поэтому можно говорить и о новом типе героя- ученого. А.С. Ромм отмечает, что "самым важным для Г. Уэллса оказывается выявление социальных связей, так или иначе изменившихся, переосмысленных после того, как открытие свершилось" [2.27:115].
Человеческая мысль творит чудеса. Раскрывая тайны природы, она обнаруживает "волшебные свойства самых обыкновенных, прозаических явлений". "В романе "Человек-невидимка" раскрывается одна из самых сильнейших сторон Г. Уэллса-художника: его умение слить воедино невероятное с повседневным" [2.27:118].
Но для Г. Уэллса вопрос о ученом и обществе не исчерпывался взаимоотношениями науки и общества. Писатель в своих научно-фантастических романах подходит к более широкой теме - теме человека и мира. Г. Уэллс взглянул на современный мир через призму ожидаемых перемен.
Заключение
В работе рассмотрен утопический дискурс, особенности развития утопии и антиутопии как литературных жанров в научной фантастике Г. Уэллса. Проведенное исследование позволяет обобщить наблюдения и сделать следующие выводы.
1. Утопический дискурс неразрывно связан с антиутопией как специфическим литературно-философским жанром, который формируется и достигает своего расцвета в первой половине XX в., в период бурных социально-политических и культурных событий, двух мировых войн и революций, интенсивного развития науки и создания тоталитарных режимов.
2. Язык утопии в творчестве Г. Уэллса формируется в плотном контексте социально-политических, художественно-философских исканий эпохи и обнаруживает целый ряд повествовательных особенностей.
Научно-фантастические романы Г. Уэллса отличаются синтетической структурой. Они представляют собой соединение жанра приключенческого романа (тайны, карты, путешествия, чудеса, борьба с антагонистами или природой), научной фантастики (изобретения, открытия, догадки, гипотезы), утопии (идеальные общества отгорожены от внешнего мира, там нет внутренних конфликтов, нет сатиры, царит полное единомыслие) или антиутопии (на примере вымышленных обществ проверяются утопические идеи, характерен мотив предостережения, присутствует острый конфликт, драматический, напряженный сюжет, фантастика использована с целью дискредитации мира, выявления его абсурдности).
3. Почти все наиболее значительные произведения Г. Уэллса демонстрируют трансформацию утопии в антиутопию. Своеобразие антиутопий Г. Уэллса ("Машина времени", "Война миров", "Человек-невидимка", "Остров доктора Моро" и другие) состоит в том, что в основе сюжетов лежит конфликт: столкновение идей о возможном прекрасном будущем, мечты об идеальном социальном устройстве с миром социального зла и морального уродства. В антиутопических романах писатель предупреждает человечество о возможных последствиях некоторых путей общественного развития и технологического прогресса. В романах-предупреждениях используется научная фантастика. Структура романов-предупреждений позволяет Г. Уэллсу, допуская возможность негативного варианта будущего, не абсолютизировать свои выводы, и он постоянно занят поисками положительной перспективы социального развития.
4. В романе "Люди как боги" соединяются утопия с антиутопией. Если в классической утопии нет сатиры, ибо главное - жизнеутверждающий пафос, то у Г. Уэллса сюжет включает не только описание общественного устройства идеального общества, но и сатиру на своих современников, погрязших в пороках и не готовых к жизни в подобном обществе.
5. В романах-антиутопиях Г. Уэллса уже несколько иной хронотоп, чем в научно-фантастических романах-утопиях предшествующих эпох. В романах-утопиях изображались замкнутые общества, на примере которых писатели показывали устройство будущих государств. При написании романов-антиутопий писатели ставят другую цель: они изображают не идеальное общество, а часто просто какое-то изобретение, которое может привести к войнам, мировым потрясениям. А такое изобретение ученые могут сделать и в реальной стране. То есть, в таких романах большая установка на достоверность, ведь события разворачиваются не в каком-то вымышленном месте, а, например, у Г. Уэллса - в деревушке Айпинг ("Человек-невидимка"), в Уокинге ("Война миров"). Но встречаются и замкнутые пространства, отгороженные от внешнего мира, "Остров доктора Моро" несколько выбивается из ряда других романов. Действие происходит на маленьком необитаемом островке Ноубл вулканического происхождения. Этот островок становится символом Земли, символом человеческой цивилизации, которая шла кровавыми, страшными путями.
6. Если в "Машине времени" будущее, несмотря на то, что оно служило предостережением настоящему, все-таки оставалось недвижно, закреплено в пространстве, то в других романах Г. Уэллса (например, "Война миров") "будущее само является в настоящее в одном из самых пугающих своих обличий. Будущее, выросшее из настоящего, и по отношению к нему разрушительное" [2.25:130].
7. Г. Уэллс в своих ранних (антиутопических) романах никогда не сталкивает настоящее с тем будущим, о котором мечтает. Он сталкивает его с нежелательным будущим. Между настоящим и нежелательным будущим могут быть миллионы лет, но в настоящем уже угадываются еле уловимые признаки такого будущего. Будущее, которое Г. Уэллс изображает в "Машине времени", "Острове доктора Моро", "Войне миров" и которым грозится в "Человеке- невидимке", - это так называемое "экстраполярное будущее" [2.31:131], т.е. будущее, вытекающее из настоящего, без вмешательства воли и разума. Это будущее, которое надо предотвратить. Нежелательное будущее - "это повзрослевшее и постаревшее настоящее. То настоящее, которое в ходе лет оказалось уже на краю могилы. И надо позаботиться, чтобы оно не увлекло за собой все и всех, кому еще жить и жить" [2.12:132], - отмечает Ю.И. Кагарлицкий.
8. Если в центре романов-утопий стоит изображение идеальных государств, которые, как правило, вымышлены и находятся либо на далеких островах, либо в странах, которые вообще нельзя найти ни на одной географической карте («Люди как боги»), т.е. в любом случае романы-утопии изображают общества, отгороженные от внешнего мира, то для романов-антиутопий характерна установка на достоверность: события разворачиваются в реальных государствах и городах. Это необходимо для того, чтобы показать: нежелательное будущее может наступить не где-то в другом государстве, а здесь и сейчас, в реальном месте.
Библиографический список
1. Замятин Е.И. Мы. М., 1989. – 352 с.
2. Мор Т. Утопия//Утопический роман XVI-XVII веков. М., 1871. С. 20-160.
3. Платон. Диалог о Государстве. Собр. соч.: В 4 т. М., 1984, Т. 3. С.389-406.
4. Уэллс Г. Дж. Собрание сочинений в 11 т. / под ред. Е.Замятина. Л., 1924 – 1926.
5. Уэллс Г. Собрание сочинений в 15 т. М., 1964.
6. Уэллс Г. Война миров. М., 1983. – 234 с.
7. Уэллс Г. Люди как боги. Пермь, 1989. – 283 с.
8. Уэллс Г. Машина времени. М., 1983. – 249 с.
9. Уэллс Г. Остров доктора Моро. М., 1980.-243 с.
10. Уэллс Г. Приключения человечества//Полн. собр. соч.: В 15 т. М., 1956.Т.14. С.362.
11. Уэллс Г.Дж. Россия во мгле. М., 1958. – 123 с.
12. Уэллс Г. Человек-невидимка. М., 1988. – 234 с.
13. Хаксли О. О дивный новый мир. М., 1994. – 452 с.
14. Чернышевский Н.Г. Что делать? Пермь, 1981. – 290 с.
15. Баткин Л. Ренессанс и утопия//Из истории культуры средних веков и Возрождения. М., 1976. С. 45-67.
16. Венгерова З. Фантастический роман в Англии // Северный курьер.1900. № 161. С. 24-37.
17. Гальцева Р., Роднянская И. Поиски человека // Новый мир. 1988. № 12. С. 50-56.
18. Завадовский М. Знакомство с Г. Уэллсом//Уэллс Г. Остров доктора Моро. М., 1980. С. 3-4.
19. Динамов С. Герберт Уэллс (Опыт характеристики) // На литературном посту. 1927. № 24.С.34-42.
20. Дионео (В.Шкловский). Из Англии // «Русское богатство». 1902. № 2-4.
21. Дионео (В.Шкловский). Письма из Англии. Письмо пятое // Русь. 1907. № 349. С.8-56.
22. Замятин Е. Герберт Уэллс. Пг.,1922 (репр.изд).СПб., 1999.- 123 с.
23. Зверев А. Крушение утопии // Иностранная литература.1988.№11.С.40-43. Зверев А. Когда пробьет последний час природы//Вопросы литературы. 1989. № 11.С. 20-23.
24. Кагарлицкий Ю.И. Вглядываясь в будущее. М., 1989.- 387 с.
25. Кагарлицкий Ю.И. Герберт Уэллс // Уэллс Г. Полн. собр. соч.: В 15 т. М., 1964. Т. 1. С. 2-24.
26. Кагарлицкий Ю.И. Уэллс и Ж. Верн//Вопросы литературы. 1962. № 6. С. 116-133.
27. Михальская И. Некоторые вопросы теории романа в ранних статьях и переписке Г. Уэллса // Эстетические позиции и творческий метод писателя. М., 1972. С. 92-113.
28. Михальская И. Концепция человека и жанровые структуры в творчестве Г.Уэллса // Проблемы метода и жанра в зарубежной литературе. М., 1978. С. 5-39.
29. Мортон А. Английская утопия. М., 1956. – 423 с.
30. Морсон Г. Границы жанра//Утопия и утопическое мышление: Антология зарубежной литературы. М., 1991. – С.26-44.
31. Краснов А.П. Великий фантаст//Лит. в школе. 1978. № 1. С. 87-91.
32. Ландор М. Фантастическая сатира Г. Уэллса // Вопросы литературы. 1963. №12. С.28-32.
33. Ланин Б.А. Анатомия литературной антиутопии // Общественные науки и современность. 1993. № 5. С. 154-163.
34. Ланин Б.А. Русская литературная антиутопия. М., 1993. - 199 с.
35. Лебедев А.Е. Традиции Дж. Свифта в творчестве Г. Уэллса//Учен. зап. Горьк. гос. ун-та. Вып. 160. Горький, 1973. С. 142-143.
36. Луначарский А.В. Статьи о литературе. М., 1957. – 453 с.
37. Любимова А.Ф. Жанр социально-психологического романа в творчестве Г.Уэллса (1900-1914 годы). Пермь, 1985. –203 с.
38. Осиновский И.Н. Томас Мор. М., 1987. – 276 с.
39. Перепелицын К. Английская фантастическая литература, М.,1982. – 245 с.
40. Раппопорт С.И. По поводу «Новой утопии» // Вестник Европы. 1906. №3.С.45-54.
41. Ромм А.С. Г. Уэллс. Л., 1959. – 233 с.
42. Савельева И.С. Социальная философия Г.Дж. Уэллса. Л., 1985. – 234 с.
43. Старцев А. Ранний Уэллс // Интернациональная литература. 1935. № 5.С.45-58.
44. Тузовский И.Д. Светлое завтра? Антиутопия футурологии и футурология антиутопий. Челябинск, Челяб.гос.акад. культуры и искусств, 2009. – 312 с.
45. Утопии и антиутопии: их прошлое и будущее // Порог. 2003. №2.С.49-53.
46. Фантасты века уходящего: Сборник статей и очерков, М.,1990. – 243 с.
47. Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1990. – 321 с.
48. Чаликова В. Предисловие // Утопия и утопическое мышление: Антология зарубежной литературы. М., 1991. С. 3-20.
49. Чанцев А. Фабрика антиутопий: Дистопический дискурс в российской литературе середины 2000-х // Новое литературное обозрение. 2007. № 86. С. 84-107.
50. Чубукова Е.И. Методология социального познания Г.Уэллса. Л., 1984. – 319 с.
51. Чуковский К.И. Англия накануне победы. Пг., 1917 (репринт. изд). СПб., 2003. – 96 с.
52. Яковлева А.Ф. Новые миры Герберта Уэллса: Монография. М., Управление технологиями, 2006. – 154 с.
53. Bond B. War and Society in Europe, 1870-1970. N.Y., Oxford, 1986. – 345 р.
54. Hammond G.P. Ideas of H.G. Wells // «Wellsian». 1961. № 4. Р.45-53.
55. Hammond J.R. H.G. Wells and the Modern Novel. L., 1988. – 234 р.
56. Hillegas M.R. The Future as nightmare: H.G. Wells and the Antiutopians. N.Y., 1967. – 423 р.
57. M. Keith Booker. Dystopian Literature. Greenwood Press, 1994. –123 р.
58. Price R. Labour in British Society: an Interpretive History.L.-NY.,1986. – 229 р.
59. Wagar W.W. H.G. Wells and the World State. New Haven, 1961. – 283 р.
60. Wells H.G. Imperialism and Open Conspiracy. L., 1929. – 165 р.
61. Wells H.G. The Outline of History. N.-Y., 1929. – 207 р.
62. Wells H.G. The Salvaging of Civiliza-tion. The Probable Future of Mankind. N.Y., 1921. – 186 р.
63. Wells H.G. What are we Do with Our Lives? L., 1935. – 274 р.но на All
Герберт Уэллс [1868-1946] — автор фантастических романов, проникнутых пафосом техники, рисующих чудеса индустрии, волшебно преобразующей жизнь, соединяющей планеты, позволяющей человеку переселяться и в прошлое и в будущее. Этот процесс одновременного нарастания социалистических тенденций и консервативно-индивидуалистических и эстетических устремлений сопровождается рядом разнообразных литературных явлений.
Продолжающийся рост индустрии вводит новые темы в литературу — урбанизм, машинизм. Литература становится динамичной, развивается сатира против капиталистического уклада жизни.
Герберт Уэллс - один из основоположников жанра научной фантастики, автор, чьи художественные произведения предвосхитили многие открытия XX века.
"Человек-невидимка" Герберта Уэллса - один из самых экранизируемых и самых современных как в сюжетном, так и в философском отношении романов великого английского фантаста, в котором увлекательные приключения главного героя - безумного и гениального молодого физика, наивно возмечтавшего о высшей власти над миром, но затравленного и раздавленного обществом, - лишь обрамление для основной мысли Уэллса - мысли о глубокой ответственности ученого за свои открытия, способные принести миру как блага, так и бесчисленные беды.
Война миров. - В книгу вошел легендарный роман Герберта Уэллса "Война миров", многократно экранизированный и вдохновляющий целые поколения писателей-фантастов на создание захватывающих произведений о борьбе цивилизаций и звездных войнах.
"Машина времени" - первый научно-фантастический роман Герберта Уэллса, описывающий путешествие в мир будущего, населенный двумя видами существ, в которые превратился человек: морлоков, обитающих в подземном мире и обслуживающих машины, и хрупких элоев, совершенно не приспособленных для труда. За тысячелетия и те и другие практически лишились разума, превратившись в полуживотных.
Для многих поколений читателей Герберт Уэллс, автор "Человека-Невидимки", "Острова доктора Моро", "Пищи богов" и целого ряда других фантастических романов, был и остается великим писателем-фантастом, писателем, чье творчество оказало немаловажное влияние на развитие жанра научной фантастики в XX веке в целом.
Возможности науки и сила человеческого разума - вот что в первую очередь интересовало Уэллса в созданных им произведениях. И все же писатель не был ослеплен идеей Прогресса, что со всей очевидностью доказывают знаменитые, вошедшие в настоящее издание романы Уэллса: "Машина времени" и "Война миров". В них научные открытия и технические достижения оборачиваются против людей… Впрочем, чем закончилась вылазка Путешественника в пещеру морлоков и поработят ли марсиане жителей Земли, представляем читателям узнать самим.
«Машина времени» (англ. The Time Machine) — роман Герберта Уэллса, его первое крупное научно-фантастическоепроизведение. Переработана из рассказа 1888 года «Аргонавты времени» и издана в 1895 году. «Машина времени» ввела в фантастику идею путешествия во времени и используемой для этого машины времени, которые использовались позднее множеством писателей и создали направление хронофантастики. Более того, как отмечал Ю. И. Кагарлицкий, как в научном, так и в общемировоззренческом отношении Уэллс «…в известном смысле предвосхитил Эйнштейна», сформулировавшегоспециальную теорию относительности спустя десять лет после выхода романа[1].
«Челове́к-невиди́мка» (англ. The Invisible Man) — роман Герберта Уэллса, написанный в 1897 году. В своём романе Уэллс выступал против популярных в те времена идей сверхчеловека, который якобы имеет право повелевать более слабыми или глупыми людьми и даже уничтожать их.
«Война миров» («Борьба миров») (англ. The War of the Worlds) — роман, написанный Гербертом Уэллсом в 1897 году и описывающий вторжение пришельцев (марсиан) на Землю. Сюжет романа был подсказан братом писателя — ему и посвящена «Война миров».
«Лю́ди как бо́ги» (англ. Men Like Gods) — научно-фантастический роман Герберта Уэллса о цивилизации людей на планете, называемой «Утопия» в параллельном мире, куда случайно попадают несколько англичан. Показано социальное устройство и технологические достижения людей, построивших в Утопии ноократическое общество. Роман написан и впервые опубликован в 1923 году.