Психометрические характеристики теста

Конструктная валидность. Логика построения методики определялась теоретико-методологическим смыслом используемого понятия [1, 16]. Содержание измерений психологического пространства выделялось на протяжении более чем десяти лет нашей практической работы, а утверждения для опросника собирались в течение четырех лет; основанием для их включения была частота актуализации данной ситуации в психологической практике. Так, посетители консультации часто обращались с проблемами, которые происходят из детства. В ответ на уточнения психолога они называли факты, содержательно близкие или идентичные тем, которые мы включили в опросник. Большинство утверждений действительно отражали поводы и содержание переживаний детей и подростков, не чувствовавших себя вполне счастливыми. В ходе практической работы обнаружилась различная частота жалоб, затрагивающих разные аспекты сохранности границ личности, поэтому количество пунктов, впоследствии отнесенных к тем или иным шкалам, также не совпадает. Эта картина сохранилась и после исключения утверждений со слабой силой различения. Естественно, что "вес" каждого утверждения неодинаков внутри как шкалы, так и опросника в целом, поэтому возникла необходимость нормализовать и перевести "сырые" баллы в стандартные единицы. Все пункты теста обсуждались с экспертами-психологами, имеющими богатую психотерапевтическую практику, и многократно редактировались.

Единицей суверенности психологического пространства могла быть жизненная ситуация "вызова" или внедрения, которая, существуя объективно, либо оставалась эмоционально безразличной для человека, либо никогда не встречалась в его жизни. В качестве примера рассмотрим утверждение опросника N 69: "Меня раздражало, когда приходилось в детстве носить вещи старшей сестры или брата". Объективный смысл ситуации очевиден: ребенку предлагают надеть не свою вещь, тем самым потенциально ущемляя границы его психологического пространства по измерению "Суверенность вещей". Это может наносить удар по его самооценке, вызывать у него переживание своей незначительности, подчиненности старшему по рангу, чувство, что его недостаточно любят. Все эти варианты проявляются в случае выбора респондентом ответа "Да", соответствующего положению дел, при котором он, внутренне сопротивляясь, все же донашивает вещи старшего. Однако в реальной жизни возможны и другие исходы: ребенок избегает потенциально унизительных предложений носить чужое, потому что в семье есть материальный достаток, или он в семье единственный ребенок, или он носит вещи старшего с удовольствием, идентифицируясь, подражая и просто любя его. В этих случаях, конечно же, "удара" по границам психологического пространства респондент переживать не будет и выберет ответ "Нет", прибавляющий к показателю суверенности одну единицу.

Репрезентативность теста. Первоначальный вариант опросника включал в себя 100 утверждений, формулировка каждого из которых осуществлялась таким образом, чтобы соотношение положительных и отрицательных ответов приближалось к теоретическому, т. е. составляло бы по 50 %, что, однако, на практике достигается редко [1, 4, 10, 16, 17]. Исходя из этого, многие утверждения были отредактированы и смягчены. Мы приняли решение исключить те пункты, ответы на которые были бы одинаковыми более чем в 80 % случаев, чтобы иметь возможность совершенствовать тест в дальнейшем (табл. 1).

стр. 79

Проанализировав соотношение ответов "Да" и "Нет" на выборке из 134 человек, 20 утверждений мы исключили из перечня как не дающие разброса ответов. Слабость этих пунктов объясняется недостаточной репрезентативностью обследуемой выборки, ограниченной по генерационному признаку (возможно, люди старшего возраста ответили бы иначе) и месту проживания (у нас были столичные подростки, но возможны несколько другие результаты в случае привлечения респондентов из сельской местности или небольших городов).

Были исключены как обладающие слабой различающей силой следующие 20 утверждений (в скобках приведено количество ответов "Да" в процентах): "Мне хотелось, чтобы мое уменьшительное имя было другим" (12), "Меня наказывали за то, что я не любил спать днем" (4), "Мне не разрешали играть с другими детьми, если взрослых не было рядом" (13), "Сколько себя помню, у меня всегда было свое спальное место" (89), "Когда я хотел пригласить друзей домой, обычно мне это разрешали" (84), "Меня отпускали на детские праздники только к тем детям, родители которых нравились моим родителям" (13), "Как и многих детей, меня часто усаживали на горшок, даже когда в этом не было потребности, и держали на нем до получения результата" (11), "Случалось так, что игрушкой, подаренной мне на день рождения, не разрешали играть" (11), "Не могу сказать, чтобы в детстве мне не хватало игрушек" (83), "В детстве я играл только с родственниками или детьми друзей родителей" (14), "Случалось, что я обижал любящих меня родных, когда вытирал следы их поцелуев со щеки" (14), "В детстве у меня был друг, которого родители сочли неподходящим для меня, и нам пришлось расстаться" (7), "Чтобы я не вырос жадиной, меня заставляли отдавать любимые игрушки другим детям, а я от этого страдал" (12), "Если родители давали мне поручение, оно обычно звучало как просьба, а не приказ" (84), "Я помню, что в детстве часто отодвигался от взрослых, потому что их запахи казались мне невыносимыми" (19), "Родителям не очень нравилось, что я откровенен с родителями своих друзей" (15), "Некоторые книги, которые мне нравились, мне приходилось прятать от родителей" (18), "Когда взрослые пытались что-то шепнуть мне на ухо, я резко отодвигался" (11), "Я никому не разрешал заходить в мою комнату без стука" (18), "Родители в детстве решали сами, с кем мне дружить, а с кем - нет" (18).

Содержательная валидность. Для содержательной валидизации теста использовался также метод контрастных групп [1, 5, 16]. В исследовании приняло участие 73 респондента: 43 ученика школы N 57 (21 девочка, 22 мальчика), 19 учеников школы N 130 (12 девочек, 7 мальчиков) и 11 воспитанников детского дома N 17 (5 девочек, 6 мальчиков), средний возраст которых составил 14.9 года.

Поскольку психологическое пространство - качество многомерное, то напрямую выделить контрастные группы, соответствующие содержанию измеряемого качества, было бы затруднительно, однако мы предположили, что различия показателей СПП будут наибольшими в случае изучения подростков, испытывающих максимально дружелюбное или максимально формальное к себе отношение, т. е. опирались на социальный признак. Группу подростков, предположительно обладающих высокой суверенностью, мы обследовали в московской школе N 57. Эта школа - одна из старейших в Москве; она известна своими богатыми традициями, высококвалифицированным коллективом преподавателей, среди которых много выпускников МГУ, специалистов, ведущих активную научно-исследовательскую работу. В отличие от большинства других школ, в ней трудится значительное количество преподавателей-мужчин. В соответствии с индивидуальными склонностями учеников в ней можно выбрать специализацию по математике или предметам гуманитарного цикла. Ее выпускники обычно стремятся обучать своих собственных детей в родной школе, что способствует созданию особой творческой обстановки и теплого эмоционального микроклимата, личностному, уважительному отношению к ученикам, к которым уже с пятого класса принято обращаться на "Вы". Школа государственная, поступить в нее можно, выдержав достаточно большой конкурс. В школе преобладают интеллектуальные ценности.

Вторая контрастная группа была отобрана в обычной школе N 130 района "Хорошево-Мневники", где в основном живут представители рабочих и смешанных профессий. Класс, в котором предполагалось вести опрос, по мнению педагогов, относится к трудным. Имеется негативный опыт проведения психологических опросов в этом классе ранее: контакт с психологом установить не удалось, дети с трудом поняли инструкцию, на вопросы отвечали формально, а на бланках были обнаружены пометки ненормативного содержания. Таким образом, предварительная информация позволила предположить, что различия данных по опроснику "Суверенность психологического пространства" будут значительными.

Третья контрастная группа включала в себя воспитанников детского дома N 17 Западного округа Москвы, в котором работает квалифицированный, сензитивный к состоянию и потребностям детей педагогический коллектив. Постоянного психолога в детском доме нет, поэтому большинство детей относятся к психологическим исследованиям негативно. В детском доме прожи-

стр. 80

вают преимущественно дети родителей-алкоголиков, которые лишены родительских прав или уже умерли: таким образом, жизнь детей была очень тяжелой еще до перехода в детский дом, и они, безусловно, оказались депривированы по разным направлениям с самого рождения.

Ученики школы N 57 к исследованию отнеслись с интересом, опрос занял примерно двадцать минут. Подростки задавали множество уточняющих вопросов, содержание которых свидетельствует об очевидной валидности и высокой эмоциональной значимости утверждений теста. Так, один мальчик поставил восемь галочек в графе "Да" пункта "Часто мне приходилось терпеть, когда родственники тискали и целовали меня", четыре - в графе "Да" утверждения "Маленьких детей везде ждут огорчения: даже надевая шапку или завязывая шарф, взрослые умудряются зацепить за ухо или вырвать волосы". Другой мальчик в графе "Да" пункта "Даже если приходило время ложиться спать, мне обычно разрешали досмотреть любимую передачу" дописал: "Но поучали!". Одна девочка поделилась личным неприятным эмоциональным переживанием, вызванным тем, что, согласно концепции теста, между детьми и взрослыми существует барьер, хотя на самом деле это не так. Недоверие девочки прошло, когда ей объяснили, что опросник составлен для разных детей, и часто между членами семьи действительно существует недопонимание, но, если это не относится к ситуации респондента, всегда есть возможность не согласиться с утверждением, которое кажется неадекватным или провоцирующим.

Работа с учениками школы N 130 вопреки изначальным ожиданиям, которые, собственно, и определили решение сформировать контрастную группу, прошла в обстановке полной заинтересованности и внимания. Дети отнеслись к опросу с большим интересом, уточняли вопросы; никаких попыток нарушения дисциплины не наблюдалось. Уточнения носили в основном информационный характер: например, что значит "перехватывать куски" между завтраком и обедом, как понять выражение "стоял за спиной и смотрел через плечо". Дети выражали готовность продолжить общение с психологом, были приветливы и дружелюбны.

Обстановка опроса в детском доме N 17 радикально отличалась от той, в которой проходила работа с первыми двумя группами. Дети сразу же уточнили, нужно ли им говорить о жизни до детдома, поскольку в опроснике упоминались родители, или о своей теперешней жизни. Психолог уточнил, что они могут говорить о настоящем и вспоминать случаи взаимодействия со взрослыми вообще, в том числе и с воспитателями. Тем не менее было ясно, что дети постоянно осуществляют сопоставительный анализ прошлого и настоящего, жизни своей и других детей, и это сравнение создавало несколько угнетающую эмоциональную обстановку. Девочки отнеслись к возможности беседы с психологом дружелюбно, вели себя вежливо, на вопросы отвечали неформально. Однако сразу же стало понятно, что утверждения оказывают сильное травмирующее воздействие на воспитанников детского дома, а размерность утверждений и шкал не рассчитана на ту степень депривированности, которой отмечена их жизнь. Например, одна девочка уточнила, что значит "калорийная, но невкусная пища", и, когда психолог пояснил (например, макароны без подливки), с грустным пониманием кивнула. Один мальчик спросил, как ему оценить утверждение "Нередко бывало, что нужные мне вещи покупались как поощрение за хорошую учебу или поведение": "А если не покупали вообще?" Утверждение "Меня никогда не заставляли есть насильно, как других детей" в контексте додетдомовской беспризорности вызывало очевидный эмоциональный отклик и принимало смысл, противоположный тому, который подразумевался при разработке теста: детей нередко просто забывали накормить. Вообще вопросы о вкусной еде воспринимались как бестактность, хотя дети, в отличие от воспитанников многих других детских домов, умеют ее готовить и сами работают на кухне. Ожидаемое напряжение возникало при оценке утверждения "В детстве бывало, что я носил одежду, в которой чувствовал себя посмешищем, и боялся, что меня будут дразнить" и многих других пунктов. Был мальчик, который отказался работать с тестом, прочитав несколько первых утверждений; два мальчика заполнили бланки формально, так что их также пришлось изъять из анализа. Еще один мальчик, продемонстрировавший очень высокий уровень суверенности по результатам теста ("псевдосуверенность"), отметил, что ему "не понравились" два утверждения: "Мне бы очень хотелось, чтобы на дверях детских комнат были замки, хотя взрослых это и обижает" и "В нашей семье считалось важным тратить деньги не только на самое необходимое, но и на то, чего очень хочется ребенку (дорогие книги и приборы - бинокль, словарь, - без которых вполне можно было обойтись)", но чем именно не понравились, пояснить отказался.

Таким образом, посещение детского дома подтвердило верность и точность внесенных в опросник утверждений, но одновременно показало и ограничения возможностей его применения: он может служить в основном для работы с проблемами нормального детства, а для использования в особых социальных группах его необходимо отредактировать, учитывая контекст жизни детей. По этическим соображениям было решено ограничиться той малочисленной выборкой воспитан-

стр. 81

Таблица 2. Значения СПП для контрастных групп

-----

Примечание. Слева от косой черты - показатели мальчиков, справа - девочек.

Таблица 3. Коэффициенты корреляции ρ показателя СПП с показателями шкал личностного опросника С. Айзенк (ЛОД)

Таблица 4. Интеркорреляции шкал СПП

-----

Примечание, n = 93:42 ученика школы N 57, 19 учеников школы N 130, 11 воспитанников детского дома N 17, 21 ученик частной школы. Все показатели превышают табличное значение для p < 0.01.

ников детского дома, которая сформировалась во время первого визита, и не расширять ее.

Использование статистических критериев привело к следующим результатам (табл. 2) [3 - 5, 18]. Применение непараметрического критерия Крускала - Уоллиса для сравнения всех трех групп не позволило отвергнуть нуль-гипотезу об отсутствии значимых различий: был получен показатель H = 3.3 < 5.9 при p < 0.05. Впрочем, такой результат вполне ожидался исходя из наблюдений во время проведения опроса. Собранные данные использовались для других вычислений и стандартизации теста.

Была предпринята также попытка сравнить между собой группы, предположительно более контрастирующие друг с другом по изучаемому качеству, - подростков школы N 57 и детского дома N 17. Для этого использовался непараметрический критерий Манна - Уитни, поскольку вторая из сравниваемых групп имела незначительный объем. Мы получили следующие результаты: для общей выборки подсчитан показатель U = = 14.5 < 26 при p < 0.01 - подтверждаются значимые различия; для подвыборки мальчиков получен показатель U = 52.5 > 36 - не отвергается нуль-гипотеза об отсутствии различий, и, наконец, подвыборка девочек имеет показатель U = = 129.5 < 159 при p < 0.05 - существуют различия [18]. Эти данные в целом свидетельствуют о валидности создаваемого нами метода. Что касается подвыборки мальчиков, то, по-видимому, неожиданность результатов обусловлена присутствием одного высокого показателя суверенности (48 баллов), полученного наиболее адаптированным, по отзывам воспитателей, и личностно зрелым подростком.

Для изучения достоверности теста использовался также метод перекрестной валидизации: осуществлялось сравнение данных личностного опросника С. Айзенк для детей (ЛОД) [17] и нашего теста СПП. В этой серии приняли участие 24 ученика школы N 57, средний возраст которых 14. 7 года (табл. 3).

Полученные коэффициенты корреляции³ далеки от статистически значимых, но обнаруживают интересные тенденции. Прежде всего, суверенность положительно коррелирует с показателем лжи (это неудивительно, так как способность производить лучшее впечатление, формировать "фасад" личности присуща наиболее психологически защищенным людям). Суверенность слабо коррелирует с экстраверсией, что тоже вполне объяснимо, так как экстраверсия-интроверсия представляют собой психодинамические характеристики, а СПП - содержательную; сохранять же целостность границ может и экстраверт, и интроверт. Следует отметить довольно выраженную отрицательную связь с показателем нейротизма, которая особенно сильна у мальчиков. Этот результат подтверждает основное содержание понятия СПП, не достигая, однако, значимого показателя; было бы интересным продолжить сопоставительный анализ СПП и данных исследования уровня тревожности личности. Наконец, обращает на себя внимание факт очевидного тендерного расщепления: обнаруженные у мальчиков и девочек связи имели иногда противоположный характер, что может быть предметом более углубленного анализа в контексте эволюционной теории пола.

Самосогласованность (одномоментная надежность) теста. Для изучения внутренней однородности были подсчитаны коэффициенты интеркорреляций шкал теста (табл. 4) [1, 16].

³ Поскольку задействована интервальная шкала, а распределение близко к нормальному, коэффициент корреляции рассчитывался с использованием программы MS Excel по формуле:

стр. 82

Таблица 5. Показатели коэффициентов корреляции ρ каждого из пунктов с общим показателем СПП

---

Примечание, n = 97. Полужирным шрифтом выделены показатели, значимые при p < 0.05, подчеркнуты значимые при p < 0.01.

Результаты свидетельствуют о высокой внутренней однородности опросника (несколько слабее связаны между собой только шкалы "Суверенность вещей" и "Суверенность ценностей", поскольку "языки" идеологии/аксиологии и предметного действия наиболее удалены друг от друга).

Еще один прием оценки внутренней самосогласованности теста - подсчет коэффициента одномоментной надежности (согласованности) α-Кронбаха, который составляет 0.8. Чтобы оценить его значение, был использован критерий Дж. Китса, равный 447.6 > 128.8 при k = 80, n = 94 и p < 0.01. Эти данные также свидетельствуют о высокой внутренней однородности теста, еще раз подтверждая обоснованность измеряемого качества.

Для изучения синхронной надежности пунктов теста и уточнения ключа были подсчитаны коэффициенты корреляции каждого из пунктов с общим показателем СПП (табл. 5) [1, 16].

Основная часть пунктов коррелирует с общим показателем СПП на значимом уровне; знаки ρ везде, кроме пункта N 76, совпадали с теоретически предполагаемыми ключевыми ответами. Ключ пункта N 76 был изменен. Утверждения, слабо согласованные с тестом в целом, мы еще раз отредактировали, чтобы сделать их более ясными и однозначными. Утверждение N 49 "Я понимал уже в детстве, что не все знакомства следует демонстрировать родителям" изменено и звучит так: "Родители спокойно принимали тот факт, что знают не всех моих друзей"; утверждение N 52 "Для маленького ребенка вещи подобны чувствам: нельзя заставить себя их принять и полюбить" читается как "Если ребенку не нравится какая-то вещь, ни к чему заставлять его пользоваться ею"; утверждение N 54 "Если у нас с друзьями возникали общие планы, мои родители тотчас же обсуждали их и корректировали с родителями друзей" после исправления - "Если у нас с друзьями возникали общие планы, наши родители нередко старались их изменить"; утверждение N 66 "Наверное, я собственник: уже в детстве я раздражался, если моими вещами кто-то пользовался" - на "Наверное, я собственник: уже в детстве я постоянно раздражался оттого, что кто-то пользовался моими вещами". Остальные пункты оставлены без изменений, потому что другие их психометрические характеристики были удовлетворительны.

Стандартизация теста. На материале "сырых" данных 96 подростков г. Москвы мы провели стандартизацию теста СПП [1, 10, 16]. Для каждой шкалы вычислены максимальные и минимальные значения, медиана, средние арифметические и стандартные отклонения (табл. 6). Далее осуществлена нормализация показателей, перевод "сырых" баллов в z-единицы и затем посредством преобразования Мак-Колла - в стандартные T -баллы (Приложение 4). По этим результатам для удобства использования построены стандартные бланки (с учетом тендерного расщеп-

стр. 83

Таблица 6. Результаты стандартизации теста СПП

-----

Примечание. Слева от косой черты - показатели мальчиков (n = 41), справа - девочек (n = 55).

ления - мужской и женский варианты), которые позволяют наглядно представить полученные данные и сравнить показатели шкал между собой. Каждая шкала на этом бланке (аналогично бланкам тестов MMPI, POI) имеет свой масштаб, но среднее значение совпадает с 50 T -единицами, а стандартное отклонение соответствует 10 T -баллам. Таким образом, значения от 40 до 60 T -баллов можно считать средними, выше 60 - высокими, ниже 40 - пониженными.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведена работа по созданию, адаптации и апробации нового личностного опросника "Суверенность психологического пространства". В настоящий момент он полностью готов к применению, хотя, конечно же, в дальнейшем некоторые параметры могут быть уточнены. Предварительные данные, полученные в группе взрослых, не рассматриваются в данной работе. Они незначительно отличаются от показателей подростков, однако, если существенные различия, возможно обусловленные когортными расхождениями, обнаружатся, будет проведена рестандартизация для другой возрастной группы.

Тест может использоваться как в батарее других методов, так и в качестве основного психодиагностического средства. Более того, если нет необходимости получения количественных показателей, клиническую беседу лучше начать с утверждений теста, наиболее релевантных заявленным или ожидаемым проблемам респондента. Тест обладает широким спектром применения и может быть рекомендован для практической и исследовательской деятельности.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1. Текст опросника

Вам предлагается оценить утверждения теста, который описывает детство человека. Если содержание утверждения относится к Вам, следует поставить галочку в ячейке, соответствующей "Да". Если в Вашей жизни подобных ситуаций не встречалось, поставьте галочку в ячейке, соответствующей "Нет". Если Вам трудно вспомнить, как было на самом деле, представьте себе наиболее вероятное положение дел. Этот тест не измеряет интеллектуальные способности, поэтому правильных или неправильных ответов не существует; каждый вариант встречается в реальной жизни. Постарайтесь не раздумывать долго, время заполнения теста - 20 минут.

Спасибо!

1. Случалось, что я был вынужден носить одежду, которая мне не нравилась.

2. Меня в детстве стригли, не спросив на то моего желания.

3. Я всегда имел уголок для игры, который мог обустроить по собственному вкусу.

4. Решение о проведении каникул и выходных чаще принималось без меня.

5. Уже в раннем детстве я отказывался носить неудобную одежду.

6. У нас было в порядке вещей, если родители переключали телевизор на свой канал, когда я его смотрел.

7. Часто мне приходилось терпеть, когда родственники тискали и целовали меня.

8. Даже в детстве я был уверен, что без меня никто не трогает мои игрушки.

9. Я всегда имел возможность поиграть дома в одиночестве, когда мне этого хотелось.

10. В детстве бывало, что я носил одежду, в которой чувствовал себя посмешищем, и боялся, что меня будут дразнить.

11. Я обижался, когда меня в порядке наказания шлепали или давали подзатыльники.

12. Я раздражался, если во время стирки мама вытряхивала мои вещи из карманов.

13. В нашем доме запрещалось подкрепляться, "перехватывая куски" между завтраком, обедом и ужином.

14. Обычно родители не запрещали слушать музыку, которая мне нравится, даже если она их раздражала.

15. Меня никогда не заставляли есть насильно, как других детей.

16. Я часто огорчался, когда родители наводили порядок в моих игрушках.

17. Для меня было неприятным переживанием, когда мне стригли ногти.

18. У меня всегда было место (стол, сундучок, коробка), где я мог спрятать дорогие мне предметы.

19. Помню, что я сильно грустил оттого, что мне не разрешали ложиться спать чуть позже, чем это было принято.

20. Нередко бывало, что нужные мне вещи покупались как поощрение за хорошую учебу или поведение.

21. Случалось, что детский праздник был для меня испорчен, если я был одет не так, как хотелось.

22. Обычно меня спрашивали, что я хотел бы на завтрак, обед или ужин.

23. Мне не нравилось, если без разрешения брали мою чашку или расческу.

24. Когда я чувствовал себя обиженным, я имел привычку запираться в ванной или туалете.

25. Я расстраивался, когда не мог доиграть из-за того, что взрослые звали меня к себе.

26. Если друзья предлагали мне переночевать у них, родители обычно не возражали.

стр. 84

27. Мне удавалось обычно устроить детский праздник так, как хотелось.

28. Случалось, я обижался, когда взрослые начинали серьезный разговор и выставляли меня в другую комнату.

29. Даже если подходило время ложиться спать, мне обычно разрешали досмотреть любимую передачу.

30. Мне не нравилась семейная традиция донашивать хорошие вещи, доставшиеся от других детей.

31. Мне часто хотелось поиграть с детьми, которые вместе со мной ходили в кружок, но обычно родители торопились, и это не удавалось.

32. При покупке вещей родители всегда учитывали мое мнение.

33. В детстве часто случалось, что, стесняясь попроситься в туалет, я долго терпел.

34. Я вполне ощутил, что отдать любимую игрушку - одно из самых сильных страданий маленького ребенка.

35. Взрослые почему-то считали, что могут войти в ванную или туалет, когда там ребенок, и не разрешали закрывать дверь на замок.

36. Родители старались делать со мной уроки, когда я уже справлялся сам.

37. Даже если родителям было некогда, они находили время, чтобы я поиграл с детьми, которые были мне симпатичны.

38. Родители не запрещали мне располагать в комнате ценные для меня предметы (фотографии любимых героев, плакаты), даже если они им не нравились.

39. Когда была приготовлена вкусная еда, то близкие мне взрослые считали необходимым накормить меня ею, даже преодолевая мое сопротивление.

40. Мне бы очень хотелось, чтобы на дверях детских комнат были замки, хотя взрослых это и обижает.

41. Мне случалось огорчаться, если родители неожиданно брали меня в гости.

42. В детстве меня нередко заставляли есть калорийную, но невкусную пищу.

43. Я переживал оттого, что взрослые ошибочно думали, будто в детстве любую вещь можно заменить другой.

44. Я предпочитал в детстве ходить в гости, а не звать гостей к себе.

45. Меня раздражало, если взрослые не информировали меня о своих планах.

46. Проблема "отцов и детей" у нас не существовала, так как родители с детства уважали мое мнение.

47. Мне не нравилось, когда взрослые в детстве любили меня пощекотать или ущипнуть.

48. Я любил в детстве, когда бывал за городом, построить себе шалаш или гнездо на дереве.

49. Родители спокойно принимали тот факт, что знают не всех моих друзей.

50. Мне не нравилось, что новых вещей не покупали, пока у нас были старые, но в хорошем состоянии.

51. Существовали телепередачи, которые я не мог смотреть без разрешения родителей.

52. Если ребенку не нравится какая-то вещь, ни к чему заставлять его пользоваться ею.

53. Как и многие другие дети, я мечтал построить домик из диванных подушек, но мне это не удавалось.

54. Если у нас с друзьями возникали общие планы, наши родители нередко старались их изменить.

55. Если я возвращался из магазина, то мог часть сдачи оставить себе.

56. У нас было принято, чтобы родители всегда знали мой распорядок дня.

57. Я всегда был уверен, что, когда я разговариваю с кем-то по телефону, никто не прервет и не подслушает нашей беседы.

58. Родители пресекали мои попытки украсить себя так, как не было принято в их время (пирсинг, татуаж, прически).

59. Мне часто бывало неприятно, когда взрослые дотрагивались до меня.

60. Испытывая нехватку карманных денег, я не стеснялся попросить их у родителей.

61. Меня раздражало, если в моей комнате наводили порядок.

62. Во время обеда, если суп был горячим, я мог сначала съесть второе, и родители это не запрещали.

63. Если у меня в детстве появлялся новый знакомый, я должен был обязательно показать его родителям.

64. Родители всегда демонстрировали свое несогласие с моими попытками соответствовать молодежной культуре.

65. Посещая врача, я боялся не боли, а того, что чужой человек будет меня трогать.

66. Наверное, я собственник: уже в детстве я постоянно раздражался оттого, что кто-то пользовался моими вещами.

67. Мне не нравилось, что взрослые ходят через ту комнату, где я играю с друзьями.

68. Проверяя домашнее задание, родители всегда обращали внимание на порядок его выполнения: сначала основные предметы, а затем "второстепенные", и были недовольны, если он нарушался.

69. Меня раздражало, когда приходилось в детстве носить вещи старшей сестры или брата.

70. У меня было в детстве увлечение (кружок, спортивная или художественная школа), которое не реализовалось, потому что родители были против.

71. Маленьких детей везде ждут огорчения: даже надевая шапку или завязывая шарф, взрослые умудряются зацепить за ухо или вырвать волосы.

72. У меня вызывало брезгливость, если мама или бабушка настаивали, чтобы я попробовал приготовленную ими еду "поварской" ложкой, которой они пробовали ее сами.

73. Я не любил, если у нас оставались на ночь гости, и мне приходилось менять спальное место.

74. Если я не сделал домашнее задание, но успел выполнить его на перемене, родители никогда меня не ругали: "Победителя не судят".

75. Случалось, мне навязывали общение с братом или сестрой, даже когда мне этого не хотелось.

76. Мне случалось раздражать родителей, если мое мнение не совпадало с их собственным.

77. В детстве нередко вызывало огорчение, когда мне одевали одежду через голову.

78. В нашей семье считалось важным тратить деньги не только на самое необходимое, но и на то, чего очень хочется ребенку (дорогие книги и приборы - бинокль, словарь, - без которых можно было вполне обойтись).

79. Я не любил, когда во время моих занятий кто-то из близких стоял у меня за спиной и смотрел мне через плечо.

80. Даже в детстве родители не настаивали, чтобы я "пошел по их стопам".

стр. 85

Приложение 2. Бланк ответов

ФИО___________________ Возраст_________________________________

Приложение 3. Ключ

Формулы подсчета баллов для автоматической обработки

Для получения показателей нужно просуммировать ответы респондента на каждый (из перечисленных в ключе шкалы) пункт по следующим формулам:

СПП = 2 + 3 + 5 + 8 + 9 + 14 + 15 + 18 + 22 + 26 + 27 + 29 + 32 + 37 + 38 + 46 + 48 + 49 + 52 + 55 + 57 + 60 + 62 + 74 + 78 + 80 - 1 - 4 - 6 - 7 - 10 - 11 - 12 - 13 - 16 - 17 - 19 - 20 - 21 - 23 - 24 - 25 - 28 - 30 - 31 - 33 - 34 - 35 - 36 - 39 - 40 - 41 - 42 - 43 - 44 - 45 - 47 - 50 - 51 - 53 - 54 - 56 - 58 - 59 - 61 - 63 - 64 - 65 - 66 - 67 - 68 - 69 - 70 - 71 - 72 - 73 - 75 - 76 - 77 - 79

СФТ = 2 + 5 - 7 - 11 + 15 - 17 + 22 - 33 - 39 - 47 - 59 - 65 - 71 - 77

СТ = 3 + 9 + 18 - 24 - 28 - 35 - 40 - 44 + 48 - 53 - 61 - 67 - 73 - 79

СВ = 8 - 1 - 12 - 16 - 20 - 23 - 30 - 34 - 43 - 50 + 52 + 55 + 60 - 66 - 69 - 72 + 78

СП = 29 - 6 - 13 - 25 - 19 - 36 - 41 - 45 - 54 - 56 + 62 - 68 + 74

СС = 26 - 31 + 37 + 49 + 57 - 63 - 75

СЦ = 14 - 10 - 4 - 21 + 27 + 32 - 42 + 38 + 46 - 51 - 58 - 64 - 70 - 76 + 80

стр. 86

Приложение 4. Результаты стандартизации теста СПИ Соотношение выборочных значений показателей теста, z-единиц и T -баллов для мальчиков

Соотношение выборочных значений показателей теста, z-единиц и T -баллов для девочек

стр. 87

Профильные бланки теста

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Анастази А. Психологическое тестирование. М., 1982. Кн. 1.

2. Валединская О. Р., Нартова-Бочавер С. К. Личное пространство человека и возможности его "измерения" // Психология зрелости и старения. М., 2002. С. 60 - 77.

3. Гласс Дж., Стенли Дж. Статистические методы в педагогике и психологии. М., 1976.

4. Гозман Л. Я., Кроз М. В., Латинская М. В. Самоактуализационный тест. М., 1995.

стр. 88

5. Готтсданкер Р. Основы психологического эксперимента. М., 1982.

6. Курбаткина Ю. В. Процесс сепарации и индивидуации с точки зрения традиции объектных отношений и Я-психологии // Психология и жизнь. М.: МОСУ, 2001. Вып. 2. С. 75 - 82.

7. Кэмпбелл Д. Модели экспериментов в социальной психологии и прикладных исследованиях. СПб., 1996.

8. Мартин Д. Психологические эксперименты. СПб., 2002.

9. Матвийчук Е. А. Личное жизненное пространство мальчиков и девочек // Психология и жизнь. М.: МОСУ, 2000. Вып. 1. С. 14 - 20.

10. Мельников В. М., Ямпольский Л. Т. Введение в экспериментальную психологию личности. М., 1985.

11. Нартова-Бочавер С. К. Понятие "психологическое пространство личности": обоснование и прикладное значение // Психол. журн. 2003. Т. 24. N 6. С. 1 - 10.

12. Нартова-Бочавер С. К., Малярова Н. В., Несмеянова М. И., Мухортова Е. А. Ребенок в карусели развода. М., 2001.

13. Нартова-Бочавер С. К. Развитие жизненного пространства ребенка в онтогенезе // Стратегия дошкольного образования в XXI веке: проблемы и перспективы. М., 2001. С. 280.

14. Нартова-Бочавер С. К. Понятие "психологическое пространство личности" и его эвристические возможности // Психологическая наука и образование. 2002. N 1. С. 35 - 42.

15. Нартова-Бочавер С. К., Кислица Г. К., Потапова А. В. 140 вопросов семейному психологу. М., 2002.

16. Общая психодиагностика / Под ред. А. А. Бодалева, В. В. Столина. М., 1987.

17. Панасюк А. Ю. Личностный опросник для детей (ЛОД). Ярославль, 1991.

18. Сидоренко Е. В. Методы математической обработки в психологии. СПб., 1996.

19. Снегирева Т. В. Кража // Психологическое консультирование и психотерапия. Хрестоматия. М., 2001. С. 226 - 254.

20. Соколова Е. Т. "Где живет тошнота?" // Психологическое консультирование и психотерапия. Хрестоматия. М., 2001. С. 212 - 225.

21. Шоттер Дм. М. М. Бахтин и Л. С. Выготский: интериоризация как "феномен границы" // Вопросы психологии. 1996. N 6. С. 108 - 117.

22. Черноушек М. Психология жизненной среды. М., 1989.

• ⇐ Назад
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 131415
• 16
• 17
• 18
• 19
• 20
• 21
• 22
• Далее ⇒