Интервью провел В. И. Артамонов
(июль 2004 г.)
стр. 112
Памяти А. А. Леонтьева. АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Автор: А. А. ЛЕОНТЬЕВ
Г. А. А. Леонтьев
Член-корреспондент РАН, академик РАО, профессор психологического ф-та МГУ, Москва
Эту статью Алексей Алексеевич Леонтьев передал в редакцию "Психологического журнала" в июле 2004 г. Он хотел, чтобы она была помещена в раздел "Дискуссии". Но теперь дискуссия, увы, невозможна... Мы публикуем материал как дань памяти и уважения замечательному, талантливому ученому, давно и плодотворно сотрудничавшему с нашим журналом.
Размышляя о судьбах современной психологии, дальнейшее ее развитие представляется возможным только при условии глубокого теоретико-методологического анализа ее предмета, объекта, содержания и ее концептуальной системы. Совсем неслучайно в последние годы вновь оживленно обсуждается выдвинутая Д. Б. Элькониным идея "классической" и "неклассической" психологии. Напомню, что создателем неклассической психологии Эльконин считал Л. С. Выготского, полагавшего, что "психические функции даны в форме социальных отношений, которые выступают источником возникновения и развития самих этих функций у человека" [23, с. 473]. Иными словами, "неклассическая" психология - это и есть психология культурно-историческая: "Осознать исходный замысел культурно-исторической психологии и означает увидеть в ней венчающую знания о развитии человека в природе и обществе дисциплину, предметом которой является понимание механизмов преобразования культуры в мир личности и порождения в процессе развития личности культуры" [2, с. 453].
Однако содержание культурно-исторического подхода в современной психологии шире, чем просто положение о единстве социального и личностного. Попытаемся сформулировать основные методологические идеи, выдвинутые в отечественной философии и психологии в течение XX века.
1. Мысль о принципиальном единстве культуры (в широком смысле) и личности, о том, что они суть компоненты единой системы, не раз высказывалась в течение XX века как психологами, так и специалистами других гуманитарных дисциплин. Так, М. М. Бахтин еще в начале 20-х годов, в книге "К философии поступка", писал, что любой акт деятельности, любой "поступок" -а "каждая мысль моя с ее содержанием" для Бахтина тоже поступок - глядит, как двуликий Янус, "в объективное единство культурной области и в неповторимую единственность переживаемой жизни" [3, с. 83]. "...Психика снимает себя, уничтожается, становясь идеологией, и идеология снимает себя, становясь психикой" [5, с. 50]. Та же идея проходит в последней книге Ю. М. Лотмана: "Мысль - внутри нас, но и мы - внутри мысли" [18, с. 386]. Согласно Г. Г. Шпету: "...в данности единого материального знака, слова, воплощается и конденсируется единство культурного смыслового и субъективного содержания" [22, с. 245]. Особенно существенны высказывания по этому поводу А. Н. Леонтьева и С. Л. Рубинштейна [10].
2. Необходимость изучения человека в процессе эволюции порождающей его системы - т.е. то, что А. Г. Асмолов называет "историко-эволюционным подходом" в психологии личности и психологии вообще [1, 2]. Историко-эволюционный подход, по Асмолову, позволяет рассматривать развитие человека как динамику развития и взаимодействия различных эволюционирующих систем в их единстве и открывает возможность междисциплинарного синтеза. Интересный методологический поворот, связанный с подобным подходом, можно найти уже в последних рукописях А. Н. Леонтьева: "Функция образа: самоотражение мира. Это функция "вмешательства" природы в самое себя через деятельность субъектов, опосредствованную образом природы, то есть образом субъективности, то есть образом мира... Мир, открывающийся через человека самому себе" [15, с. 1973].
3. Трактовка процесса развития (биогенеза, социогенеза и персоногенеза) как единой развивающейся системы, в которую включено онтогенетическое и функциогенетическое развитие каждого отдельного человека. Известно мнение М. К. Мамардашвили: "...Человек создается. Непрерывно, снова и снова создается. Создается в истории, с участием его самого, его индивидуальных усилий... То есть Человек есть такое существо, возникновение которого непрерывно возобновляется. С каждым индивидуумом и в каждом индивидууме" [20, с. 58 - 59]. И далее: "человек, может
стр. 113
быть, есть единственное, уникальное в мироздании существо, способное складываться, организовываться, формироваться вокруг такой ориентации (ориентации в познании на внечеловеческое. - А. Л. ), развиваться посредством нее, то есть посредством культивирования объективного восприятия того, чем это существо не является. Это одна из человекообразующих сил" [там же, с. 124 - 125]. В сущности, онтогенез есть составная часть филогенеза. И, с другой стороны, филогенез - это источник онтогенеза.
4. Понимание "системы" в духе К. Маркса как взаимодействия составляющих процесса развития. В наиболее четком виде это понимание изложено в известной книге Б. А. Грушина [7], а также в [11, с. 50 - 63]. Сходные взгляды можно найти у многих видных ученых немарксистской ориентации: так, виднейший немецкий лингвист Эухенио Косериу писал: "Обычно, чтобы объяснить изменение, исходят из системы: систему рассматривают как данное, а изменение как проблему. Однако, строго говоря, более логично поменять систему и изменение местами... Деятельность, создающая язык, сама является системной... Следует говорить даже не о "системе" и "движении" как о противопоставленных друг другу вещах, а о "системе в движении": развитие языка - это не постоянное "изменение", произвольное и случайное, а постоянная систематизация" [8, с. 174].
5. Идея "субъект-объектного континуума", заключающаяся в том, что "субъект со всеми своими состояниями... находится изначально не перед миром, а в самом мире, ... составляет часть его и вне этого мира вообще не существует" [17, с. 139]. Аналогичную позицию С. Л. Рубинштейн впервые определил еще в 20-х гг.: "Предметом фундаментального изучения должна быть структура мира с находящимся внутри него субъектом и изменения этой объективной структуры в различных установках субъекта" [19, с. 367]. Та же мысль, хотя и в разных формулировках, содержится у П. А. Флоренского, М. К. Мамардашвили, М. М. Бахтина ("мое не-алиби в бытии"), а в последнее время у Ф. Е. Василюка: "...мы нигде не находим живое существо до и вне его связанности с миром. Оно изначально вживлено в мир..." [4, 1984, с. 86]. Подробнее об этом - (см. [10, с. 252 - 266]).
6. Идея деятельностной природы развивающейся системы, о которой шла речь выше, неоднократно высказывалась А. Н. Леонтьевым, в особенности в известном (но, к сожалению, не перепечатывавшемся) фрагменте "О системном анализе в психологии" [16].
7. Знак и значение как орудие преобразования человеческой практики в идеализированные ее формы, связываются нами с понятием образа мира. В этот последний, как пишет А. Н. Леонтьев, входят "невидимые" свойства предметов, в особенности "сверхчувственные", например, такие, как стоимость. Здесь очевидна перекличка с развернутой М. К. Мамардашвили еще в конце 60-х гг. концепцией "превращенной формы". На это указывает и сам А. Н. Леонтьев в книге "Деятельность. Сознание. Личность": "Главное различение, лежавшее в основе классической картезианско-локковской психологии, - различение, с одной стороны, внешнего мира, мира протяжения, к которому относится и внешняя, телесная деятельность, а с другой - мира внутренних явлений и процессов сознания, - должно уступить свое место другому различению; с одной стороны - предметной реальности и ее идеализированных, превращенных форм..., с другой стороны - деятельности субъекта, включающей в себя как внешние, так и внутренние процессы" [12, с. 99 - 100]. Суть происходящего при этом - в следующем: "Включенность живых организмов, системы процессов их органов, их мозга в предметный, предметно-дискретный мир приводит к тому, что система этих процессов наделяется содержанием, отличным от их собственного содержания, содержанием, принадлежащим самому предметному миру. Проблема такого "наделения" порождает предмет психологической науки!" [13, с. 13].
8. Понимание личности как своего рода узла, связывающего развитие социума и индивидуальное ("субъективное") развитие. Личность, говорил А. Н. Леонтьев, "это особое качество, которое приобретается индивидом в обществе, в целокупности отношений, общественных по своей природе, в которые индивид вовлекается... Иначе говоря, личность есть системное и поэтому "сверхчувственное" качество... С этой точки зрения проблема личности образует новое психологическое измерение: иное, чем измерение, в котором ведутся исследования тех или иных психических процессов, отдельных свойств и состояний человека; это - исследование его места, позиции в системе, которая есть система общественных связей, общений, которые открываются ему; это - исследование того, что, ради чего и как использует человек врожденное ему и приобретенное им..." [14, с. 385].
Перечисленные идеи, непосредственно связанные с традициями Л. С. Выготского и его школы, а отчасти и С. Л. Рубинштейна, как видно из сказанного, в основном были сформулированы еще А. Н. Леонтьевым, хотя и не синтезированы им в единую научно-философскую картину.
Между тем необходимость в таком синтезе очевидна хотя бы из того, что качественная специфика бытия и развития человека как разумного существа, как космического (в духе В. И. Вернадского) фактора, требует принятия нами не каждого из перечисленных положений в отдель-
стр. 114
ности, а всех в их взаимосвязи. "Вынув" из этой взаимосвязи любое звено, мы получаем вместо стройной системы набор изолированных утверждений, справедливых, но не способных обеспечить понимание нами сущности психического и развития психики в контексте развития человечества.
Развитие психики в этом смысле является компонентом процесса развития единой системы "человек-общество-природа". Это ни в коем случае не есть поступательное развитие отдельных свойств, качеств, признаков, но оно не сводится и к развитию отдельных отношений, связывающих части такой единой системы. Развитие психики как часть развития человечества - это прежде всего развитие и трансформация сложной диалектической системы связей, отношений, детерминаций, соединяющих как различные стороны самой этой психики, так и психику с другими развивающимися системами, в особенности - взаимосвязь коллективной деятельности, развития сознания, развития общения.
В современной логике исторического исследования его единицей выступает историческое изменение связи, зависимое от исторического изменения системы в целом, а не изменение отдельного элемента, выделяемого нами при анализе развития. Чтобы правильно выбрать искомую связь, надо анализировать структуру целого. При этом, прослеживая развитие определенной связи ("генетическую пару"), необходимо анализировать его не только с точки зрения образующих процесса развития, но и с точки зрения условий этого процесса, т.е. составить представление не только о сущности процесса, но и о его механизме.
Те системные отношения, которые психолог (и любой другой исследователь-"человековед") может вскрыть в современном состоянии данной системы (например, при анализе психики современного человека), как и те конкретные и абстрактные объекты, которые фигурируют в качестве субстанции этих системных отношений, в принципе не могут быть экстраполированы как в доисторическое или раннее историческое прошлое, так и в будущее. Так, например, ни одно из понятий общей психологии не может быть прямо спроецировано в доисторию, ибо все они наполнены содержанием, соответствующим совершенно определенному историческому этапу развития общества и человека. Это ясно показал, в частности, Б. Ф. Поршнев в посмертно опубликованной монографии [21].
В этом случае, следовательно, единственным путем является не эмпирический анализ конкретной развивающейся системы (с дальнейшим отображением этой системы в исторической или логической модели), а конструирование всех потенциально возможных вариантов ее развития и дальнейший отбор вариантов, удовлетворяющих нашему точному знанию об анализируемом периоде (в случае доистории и, в частности, антропогенеза это будут данные археологии, антропологии, анатомии и т.д.) и об универсальных вневременных связях, реализующихся в процессе развития (см. также [9]).
Иначе говоря, в принципе возможны два способа моделирования процесса развития сложных систем, к которым относится и психика во всех ее внутренних и внешних связях и отношениях.
Первый способ: теоретическое и экспериментальное исследование реальных процессов развития в человеческом обществе. Этот по существу эмпирический подход, принятый в современной (не только классической, но и неклассической) психологии, можно назвать глобальным подходом.
Второй способ: построение потенциально возможных вариантов развивающихся систем, не обязательно представленных в реальных процессах, доступных эмпирическому исследованию в земных условиях, и теоретический анализ этих вариантов. Здесь можно воспользоваться эвристическим приемом переноса нашей модели из глобального ("земного") в универсальное (космическое) пространство. Строя в мысленном эксперименте потенциально возможную развивающуюся систему, мы как бы помещаем ее на другое небесное тело и конструируем некоторое "иное человечество". Именно этим путем идут все лучшие писатели-фантасты. Такой подход, как уже сказано, можно назвать универсальным подходом (от латинского "универсум" - Вселенная).
Так например, чтобы раскрыть сущностные характеристики человеческого языка, весьма полезно задаться вопросом: какой могла бы быть (и какой ни при каких условиях не могла бы быть) система средств общения разумных существ в некотором ином, "неземном" социуме? Но тогда надо ответить и на вопрос, а возможен ли такой социум, организованный иначе, чем на Земле, и на вопрос об универсальности или неуниверсальности отношений общественного познания и общественного опыта с индивидуальной психикой, и на вопрос о соотношении этой психики с ее физиологическим субстратом... Во всех этих случаях мы будем рассуждать не по принципу каково данное отношение?, а по принципу какие другие варианты данного отношения, кроме земного, потенциально возможны!
Многообразие возникающих в нашем анализе моделей развития системы - только кажущееся. Даже при современном уровне науки мы достаточно знаем о детерминистских и вероятностных зависимостях в сфере человека и общества, чтобы при переходе от отдельного отношения к развивающейся системе отношений большую часть
стр. 115
вариантов сразу же отбросить или рассматривать как крайне маловероятные.
Что заставляет нас отбрасывать эти варианты? Вернемся к сказанному выше о единой научно-философской картине мира (субъект-объектный континуум, социальная деятельность, личность, слово как превращенная форма деятельности и т.д.). При определенных допущениях единая, стройная и последовательная картина мира разваливается. Альтернатив же этой картине мира, по-видимому, не существует. Так например, едва ли возможна в принципе "третья сигнальная система" (телепатическое общение как в известном романе Уиндема "Мидвичские кукушата"), так как она предполагает ненужность сознания личности и самой личности и в конечном счете приводит к невозможности самого процесса развития.
Изложенный подход ведет к четкой дифференциации подлинно универсальных типов связей (универсальных законов), присущих любой потенциально возможной развивающейся системе, и закономерностей, действующих только внутри данной конкретной эмпирически наблюдаемой системы (например, на Земле), хотя и универсальных в ее масштабе, т.е. глобальных.
Использование предлагаемого теоретико-методологического подхода при анализе человеческой психики позволяет выделить в концептуальной системе общей психологии базисные и маргинальные компоненты, соответствующие универсальным и глобальным типам связей. Так, невозможна психика без прогнозирования будущего, но характер этого прогнозирования может варьироваться ("А-логика" в цикле романов ван Вогта).
Итак, идя далее по пути, обозначенному неклассической (культурно-исторической) психологией, мы имеем основания говорить о следующем этапе ее развития, который можно назвать альтернативной психологией (не в смысле альтернативы какой-то другой психологии, а в смысле внутренних альтернатив, возникающих при очерченном выше подходе). Ее ближайшим предтечей следует считать прежде всего А. Н. Леонтьева.
Вместе с тем альтернативная психология есть реализация забытой, к сожалению, мысли Л. С. Выготского о том, что общая психология есть "диалектика психологии", так как "ее понятия формируются в непосредственной зависимости от общей диалектики" [6, с. 172]. И совершенно не случайно А. Н. Леонтьев опирался в своих общепсихологических работах последних десятилетий именно на Гегеля и отечественных философов, развивавших его диалектику, в особенности - М. К. Мамардашвили, Э. В. Ильенкова и Л. К. Науменко.
"Простраивается", как любил говорить Алексей Николаевич, совершенно определенная традиция: Гегель (и Маркс) - Выготский - А. Н. Леонтьев и его соратники (прежде всего Эльконин).
Они и сформировали философско-методологический базис альтернативной психологии.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Асмолов А. Г. Историко-эволюционный подход в психологии личности. М., 1996.
2. Асмолов А. Г. По ту сторону сознания. Методологические проблемы неклассической психологии. М., 2002.
3. Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. М., 1986.
4. Василюк Ф. Е. Психология переживания. М, 1984.
5. Волоишнов В. Н. (М. М. Бахтин). Марксизм и философия языка. Л., 1929.
6. Выготский Л. С. Психология развития человека. М., 2003.
7. Грушин Б. А. Очерки логики исторического исследования. М., 1961.
8. Косериу Э. Синхрония, анахрония и диахрония // Новое в лингвистике. Вып. 3. М., 1963.
9. Леонтьев А. А. К методологии исследования ранних этапов исторического развития психики у человека // VIII Международный конгресс по логике, методологии и философии науки. Abstracts. Sections 8 - 9-10 - 11. М., 1987.
10. Леонтьев А. А. Деятельный ум. М., 2001.
11. Леонтьев А. А. Язык, речь, речевая деятельность. М., 2003.
12. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975.
13. Леонтьев А. Н. Психология образа // Вестник МГУ. Серия Психология. 1979. N 2.
14. Леонтьев А. Н. Избранные психологические произведения. М., 1983. Т. 2.
15. Леонтьев А. Н. К психологии образа // Вестник МГУ. Серия Психология. 1986. N 3.
16. Леонтьев А. Н. О системном анализе в психологии // Психол. журн. 1991. N 4.
17. Леонтьев А. Н. Лекции по общей психологии. М., 2000.
18. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. М., 1999.
19. Малоизвестные статьи и архивные материалы С. Л. Рубинштейна // Сергей Леонидович Рубинштейн. Очерки, воспоминания, материалы. К 100-летию со дня рождения. М., 1989.
20. Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию. М., 1992.
21. Поршнев Б. Ф. О начале человеческой истории. М., 1974.
22. Шпет Г. Г. Психология социального бытия. Избранные психологические труды. М.: Воронеж, 1996.
23. Эльконин Д. Б. Избранные психологические труды. М., 1989.
стр. 116