STRESS COPING RESOURCES IN DIFFERENT TYPES OF PROFESSIONAL OCCUPATION

Yu. V. Postylyakova

PhD, research assistant, laboratory of Industrial Psychology, Psychological Institute of RAS, Moscow

Stress coping resources in professional groups of sales managers and teachers were analyzed. It was shown that specific demands of professional situation cause differences in actualization of psychological resources. These demands either promote or restrict potential of a person to use his/her stress coping resources. Fully regulated working situation of teachers restricts coping behavior and makes it difficult to turn to social-orientated, cognitive and instrumental groups of stress coping resources. Less regulated and self-dependent work situation of sales managers promotes using of all groups of resources.

Key words: psychological demands of professional situation, stress coping resources, locus of control.

стр. 43

Кросскультурные исследования. ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ И СКЛОННОСТЬ К ДЕВИАНТНОМУ ПОВЕДЕНИЮ (НА ПРИМЕРЕ ЭТНИЧЕСКИХ МИГРАНТОВ И КОРЕННЫХ ЖИТЕЛЕЙ САРАТОВСКОЙ ОБЛАСТИ)

Автор: В. В. ГРИЦЕНКО, Т. Н. СМОТРОВА

© 2005 г. В. В. Гриценко*, Т. Н. Смотрова**

* Доктор психологических наук, зав. кафедрой общей и социальной психологии филиала Саратовского гос. ун-та им. Н. Г. Чернышевского, г. Балашов

** Старший преподаватель той же кафедры

Дан сравнительный анализ структуры декларируемых и скрытых ценностей, предрасположенности к нарушению социальных норм и правил выходцев из Кавказа и коренных жителей Саратовской области. Показана взаимосвязь ценностных ориентации и склонности к девиантному поведению. Эмпирически установлено содержание ценностей, ориентация на которые предрасполагает к девиантному поведению или сдерживает от него в конкретных социально-экономических условиях.

Ключевые слова: ценностные ориентации, декларируемые и скрытые ценности, этнические мигранты, девиантное поведение, склонность к нарушению социальных норм.

Актуальность темы исследования обусловлена, прежде всего, массовыми в течение последнего десятилетия миграционными потоками на территорию РФ и связанными с ними процессами межкультурного взаимодействия. Как свидетельствуют данные официальной статистики, между переписями 1989 и 2002 гг. миграционный прирост населения России составил 6 млн. чел. По среднегодовому показателю иммиграции - 780.7 тыс. чел. - Россия вышла на 3-е место в мире. Впереди нее только США и Германия. Большая часть миграционного прироста обеспечивается за счет бывших республик СССР [18, с. 33].

Данные многочисленных исследований показывают, что в местах поселения мигранты далеко не всегда встречают дружелюбный прием со стороны местного населения. Негативные оценки и порой враждебное отношение к мигрантам коренного населения довольно часто отражают общее состояние общественного сознания и соответствующие представления, образы и стереотипы. Обеспокоенность общества ростом инфляции, продолжающимся снижением жизненного уровня большей части населения, особенно в малых провинциальных российских городах и селах, вызывает известный синдром поиска виновного чаще всего среди представителей других этнических групп. При этом нередко называются выходцы из Северного Кавказа и Закавказья.

Одним из главных обвинений, выдвигаемых принимающим населением в адрес мигрантов, является обвинение в криминале. Среди имеющихся мифологем распространены представления о мигрантах как людях, легко вовлекающихся в теневую экономику, криминальный бизнес и т.п.

Механизм возникновения данных стереотипов во многом обусловлен "эффектом генерализации", т.е. неоправданного обобщения подобных представлений обо всех выходцах из Кавказа. Захлестнувший в последние годы российское общество рост организованной преступности, криминала, террора дает дополнительную эмоционально-негативную подпитку для эскалации таких стереотипов.

Существование подобных представлений и обвинений неминуемо приводит к возрастанию межэтнической напряженности и интолерантности в местном сообществе, что проявляется во взаимных обидах, столкновениях и претензиях между русскими и "кавказцами" в процессе межэтнического взаимодействия.

В связи с усилением националистических взглядов, ростом ксенофобии, неприязни к чужакам, религиозным меньшинствам, к специфическим, заметно отличающимся от большинства населения социальным группам, в том числе и к этническим мигрантам, особенно важной представляется цель нашего исследования - изучение и сравнительный анализ структуры ценностных ориентации выходцев из Кавказа и русских коренных жителей, а также выявление взаимосвязи между ценностными ориентациями и склонностью к нарушению социальных норм.

Основная гипотеза исследования: склонность к девиантному поведению как у этнических мигрантов, так и у коренного населения в современ-

стр. 44

ных социально-экономических условиях связана с определенными ценностными ориентациями.

Частные гипотезы:

1. Между этническими мигрантами и коренным населением не предполагается значимых различий в степени предрасположенности к девиантному поведению.

2. Различия в структуре ценностных ориентации выходцев из Кавказа и русских в большей степени будут выражены на декларируемом, нежели на скрытом уровне, определяющем реальное поведение.

Задачи эмпирического исследования:

1. Выявить ценностные ориентации этнических мигрантов и коренных жителей на декларируемом и скрытом уровнях и провести их сравнительный анализ.

2. Определить степень предрасположенности к девиантному поведению респондентов, принадлежащих к разным этносам.

3. Изучить взаимосвязь ценностных ориентации и степень склонности к девиантному поведению, а именно - вычленить совокупность ценностей, ориентация на которые связана со склонностью либо устойчивостью человека к нарушению социальных норм и правил.

Проблема девиантного (отклоняющегося) поведения, несмотря на огромное количество эмпирических и теоретических исследований в различных областях научного знания, по праву относится к числу наиболее сложных и неоднозначных.

Общим положением является мнение, высказываемое большинством ученых, о том, что девиантное поведение личности не соответствует общепринятым или официально установленным социальным нормам и ценностям и обусловлено системой взаимосвязанных факторов - как внешних (социально-политических, социально-экономических), так и внутренних (индивидуально-личностных) [9].

Согласно теории аномии Э. Дюркгейма, девиантное поведение возникает как способ приспособления индивидов к условиям социального окружения во время общественных кризисов или радикальных социальных перемен, когда происходит изменение ценностей и норм и жизненный опыт людей перестает соответствовать вновь созданным. В результате люди испытывают состояние "запутанности" и дезориентации, что приводит к росту девиантного поведения [7]. Девиация может возникать в тех случаях, когда наблюдается рассогласование между целями и социально одобряемыми средствами их достижения [16]. При изучении предрасположенности к девиантному поведению мы исходили из определения девиантного поведения в "узком" смысле - как незначительных проступков, не попадающих под статьи Уголовного кодекса. Такое определение недостаточно строго, так как применительно к девиантности в "широком" смысле слова девиантное поведение представлено тремя разными формами: собственно девиантной (отклоняющейся от моральной нормы, традиций, обычаев), делинквентной (правонарушениями) и криминальной (преступной) [6]. Каждая из этих форм поведения оценивается обществом по-разному - от морального упрека до всевозможных строгих мер пресечения противоправных и преступных деяний. Мы опираемся также на представление о том, что девиантные формы поведения - это переходные варианты между поведенческой нормой и поведенческой психической патологией. Основным принципом их выявления следует признать, с одной стороны, выход за рамки поведенческой нормы, с другой - отсутствие психопатологических симптомов.

Многие исследователи [9, 10, 14 и др.] солидарны в том, что трансформация российского общества и ценностных ориентации его населения происходит в сложной социокультурной ситуации, когда экономические и политические инновации вступили в явное противоречие с существующими: в массовом сознании россиян традиционными культурными образцами, системами ценностей, стереотипами сознания и поведения, в связи с чем характерным для большинства граждан становится не традиционное и, значит, социально одобряемое, а девиантное поведение.

Система ценностей всегда лежит в основе конструирования жизненных стратегий/планов людей. Именно ценностные ориентации обусловливают выбор человеком определенных способов достижения поставленных целей, причем индивидуальные ценности взаимосвязаны таким образом, что каждая из них усиливает другую, образуя согласованное целое.

Система ценностей демонстрирует определенное отношение человека к миру и показывает положительное/отрицательное значение для него того или иного явления общественного сознания.

Ценности- это представления, которые обусловливают целеполагание человеческой деятельности, выбор средств и способов ее осуществления. Ф. Клакхорн и Ф. Стродбек считают, что ценности возникают и развиваются внутри конкретной культуры, формирующейся под влиянием конкретных экологических и исторических условий. Когда ценности принимаются большинством людей в группе, они становятся элементами данной культуры и начинают определять индивидуальное и групповое поведение. Изменение условий существования неизбежно влечет за собой переструктурирование системы ценностей, что усиливает шансы группы успешно адаптироваться к данной среде и выжить в ней [21]. В частнос-

стр. 45

ти, Н. М. Лебедева, сравнивая результаты различных исследований ценностных ориентации, выявляет меру влияния, которое могут оказывать внешние, объективные параметры существования этнической группы на актуализацию тех или иных ценностных ориентиров, необходимых для поддержания ее баланса со средой [11].

Для нашего исследования важны также теоретические наработки в рамках так называемых культурологических теорий, которые делают акцент на анализе культурных ценностей, благоприятствующих девиациям. Так, по мнению автора теории "дифференцированной связи" Э. Сатерленда, люди обучаются девиантному поведению, воспринимая ценности, способствующие девиации, в ходе общения с носителями этих ценностей; в теориях "конфликтности норм" Т. Селлина и У. Миллера подчеркивается, что девиация возникает в результате конфликта между разными социальными нормами, например, в том случае, когда индивид идентифицирует себя с субкультурой, нормы которой противоречат нормам доминирующей культуры [1].

Постоянно фиксируемое в отечественной социологии несовпадение между приоритетными ценностями, декларируемыми респондентами, и их реальным поведением определяется теоретиками как свойство российской ментальности, изначально дихотомичной и амбивалентной [14].

Под декларируемыми ценностямимы понимаем задаваемые официальной идеологией соответствующего временного периода социально одобряемые основания оценок окружающей действительности и ориентации в ней.

Под реальными (скрытыми) ценностямиподразумеваются реально регулирующие поведение и деятельность людей ценности, которые не провозглашаются преднамеренно - из-за расхождения их с социально одобряемыми эталонами или непреднамеренно - из-за низкой степени их осознания.

МЕТОДИКА

Актуальность проведения исследования в таком поликультурном регионе, как Саратовская область, объясняется, прежде всего, тем, что область выделяется среди регионов РФ высокими показателями миграционного притока. Так, за 6 лет (1996 - 2001 гг.), по официальным сведениям, в Саратовскую область приехали 131.4 тыс. чел. Из общей массы прибывших в 2001 г. 57.4% - граждане республик Средней Азии и Казахстана, 31.6% - республик Кавказа [15, с. 13].

Исследование проходило в следующих населенных пунктах проживания выходцев из Кавказа: в г. Аркадак и селах Софьино, Натальино Аркадакского района, г. Балашов и селах Пинеровка, Тростянка Балашовского района, селах Святославка, Краснознаменское Самойловского района Саратовской области.

Объектом эмпирического кросскультурного исследования стали жители Саратовской области, принадлежащие к четырем этническим группам. Три из них представлены мигрантами из Кавказского региона, четвертая - русским местным населением. Представители трех этносов из числа мигрантов - азербайджанцы, армяне и чеченцы - имеют на территории Саратовской области крупные диаспоры.

Общее число опрошенных составило 263 чел. Среди них 67 - азербайджанцев, 71 - армянин, 58 - чеченцев и 67 - русских.

Выборка представителей четырех исследуемых групп уравновешена по основным социально-демографическим показателям: полу, возрасту, типу поселения. Так, в каждой этнической группе в среднем количество мужчин составило 52%, женщин - 48%; число респондентов до 25 лет - 28%, 25 - 30 лет -16%, 31 - 40 лет - 24%, 51 - 60 лет - 7%, более 60 лет - 5%. К сожалению, по объективным причинам нам не удалось выровнять выборки респондентов по роду деятельности и как следствие - социальному статусу. Так, среди чеченцев самым высоким оказался процент безработных (55%) - свидетельство их вынужденного и временного пребывания на территории Саратовской области; среди азербайджанцев - частных предпринимателей (32%), что подчеркивает экономический характер их миграции в Россию; среди русских - преобладание работающих в государственном секторе (59%). Несомненно, этот факт должен внести определенные коррективы в экстраполяцию полученных в ходе исследования данных.

Для изучения структуры ценностных ориентации мы использовали методику ранжирования ценностных ориентации, разработанную Н. М. Лебедевой [12]. Респонденту предъявлялся список из 10 ведущих индивидуальных ценностей и следовало предложение проранжировать эти ценности по степени значимости для себя. При обработке данных, полученных в результате такого ранжирования, подсчитывались средние значения ценностей для группы, на основе которых им присваивался ранг, отражающий положение ценности в иерархической ценностной структуре каждой этнической группы.

Как известно, существенным недостатком опроса мнения людей об их важнейших ценностях методом прямого ранжирования является то, что они склонны несколько "завышать" свои личные ценности, "подгоняя" их под некий общественный идеал, характерный для соответствующего временного периода. Фактически речь идет о влиянии социальной желательности на ответы рее-

стр. 46

пондентов и существовании ценностей декларируемых, открыто провозглашаемых, и скрытых, не афишируемых, но реально регулирующих поведение и деятельность людей.

Для преодоления этого недостатка наряду с традиционной процедурой ранжирования списка ценностей мы использовали Цветовой тест отношений (ЦТО) - невербальный компактный диагностический метод, отражающий как сознательный, так и частично неосознаваемый уровень отношений человека, в нашем случае, к той или иной ценности.

В кратком варианте ЦТО респондентам вначале предлагалось подобрать к каждому понятию-ценности (последовательно предъявлялись вышеуказанные 10 ценностей) какой-нибудь один подходящий цвет из стандартного набора Люшера, а затем разложить цветовые карточки по отдаваемому им предпочтению.

При обработке данных для каждой группы подсчитывалось среднее значение отождествлений той или иной ценности с цветами в порядке их предпочтения. В зависимости от средних значений порядка цветовых предпочтений ценностям присваивался определенный ранг. Таким образом, для каждой этнической группы была получена еще одна структура (иерархия) ценностей - завуалированных, на частично неосознаваемом уровне.

Сравнение двух структур ценностных ориентации позволило нам выявить степень сходства или расхождения между открыто вербализуемыми и цветоассоциативными оценками отношений личности и группы к той или иной ценности.

Кроме ценностей испытуемые подбирали подходящие цвета к каждому из изучаемых этносов ("армяне", "азербайджанцы", "русские", "чеченцы"), а также к ряду понятий, выяснение отношения к которым для нас имело важное диагностическое значение: "закон", "совесть", "чувство долга", "ответственность", "власть", "наркобизнес", "мой образ жизни", "мое положение в обществе", "мое материальное положение" и др.

Изучение уровня предрасположенности к девиантному поведению осуществлялось с помощью модифицированного варианта шкалы склонности к нарушению социальных норм и правил А. Н. Орла [10, 19]. Шкала представлена десятью утверждениями, степень согласия с которыми респондент может выразить одним из пяти вариантов ответа: от полного согласия до полного несогласия. После обработки ответов в соответствии с ключом подсчитывается суммарный показатель, свидетельствующий об определенном уровне склонности к девиации.

В качестве дополнительных показателей склонности к девиантному поведению выступили установки и отношения респондентов к законопослушным гражданам, к условиям, разрешающим отступление от норм и правил поведения, к ненормативным способам обеспечения материального благосостояния, к проблеме распространения наркотиков и наркомании, выявленные с помощью метода полуструктурированного интервью.

Полученные результаты эмпирического исследования обрабатывались методами описательной статистики. Достоверность различий между различными группами респондентов определялась с помощью критерия согласия Пирсона (χ² ). Для подсчета статистической значимости средних величин применялся критерий Стьюдента (t_s ). Достоверность ранговых различий ценностных структур проверялась методом ранговой корреляции Спирмена. Данные исследования были также подвергнуты корреляционному анализу, выполненному методом линейной корреляции Спирмена. При обработке данных использовался статистический пакет Statistica 5.1.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

Поскольку объектом исследования являлись представители армянского, азербайджанского и чеченского этносов, проживающие на территории Саратовской области, объединенные нами в группу этнических мигрантов, и представители русского этноса - коренные жители, анализ данных осуществлялся на основе сравнения показателей: а) мигрантов в целом с местными жителями; б) внутри группы этнических мигрантов. При этом первое сравнение будет главным, а второе - дополнительным, предназначенным для повышения достоверности результатов. Именно этой логике подчинено дальнейшее изложение материала.

1 . Сравнительный анализ структуры декларируемых и скрытых ценностей представителей исследуемых этнических групп

Результаты нашего исследования, полученные по методике ранжирования ценностей, показали, что между структурами ценностных ориентации этнических мигрантов и коренных жителей наблюдаются как сходства, так и нашедшие статистическое подтверждение различия в оценках того или иного понятия (см. табл. 1, 2).

Так, представители всех исследуемых групп, независимо от этнической принадлежности, в качестве ведущих для себя ориентации определяют ценности "здоровье"и "крепкая семья".Эти ценности занимают наиболее высокие 1-ю и 2-ю ранговые позиции в каждой из полученных ценностных структур и тем самым обусловливают некоторое их сходство, несмотря на различия по среднегрупповым показателям.

стр. 47

Таблица 1. Распределение рангов декларируемых ценностей у представителей исследуемых групп

* Значения, между которыми обнаружены статистически достоверные различия по критерию Стьюдента (t_s ) при p < 0.01.

Таблица 2. Распределение рангов декларируемых ценностей у представителей различных этнических групп мигрантов по результатам прямого ранжирования

^{1, 2, 3} Номер этнической группы, в которой обнаружены статистически достоверные различия по критерию Стьюдента (t_s ).

Этнические мигранты Кавказа более высоко, по сравнению с коренным русским населением, оценивают значимость для себя ценностей "уважение близких"и "жить со своим народом",что, на наш взгляд, для выходцев из Кавказа, находящихся в инокультурной среде, может объясняться актуализацией на декларируемом уровне этнических связей.

Отметим, что среди выходцев из Кавказа наиболее высоко понятие "жить со своим народом" оценивают чеченцы, располагая названную ценность на 5-й позиции. Такая ярко выраженная ориентация на внутриэтническое сплочение объясняется, очевидно, не только культурными традициями, но и политической ситуацией, сложившейся вокруг Чечни и ее народа в последние годы. Кроме того, подавляющее большинство опрошенных чеченцев демонстрирует выраженную установку на возвращение домой, а свое пребывание в Саратовской области считают вынужденным и временным. Так, в процессе интервьюирования незаконченные предложения они завершали фразами: "В Россию я приехал, потому что... дома война, ... негде жить, ... потому что беженец, ... здесь спокойнее, ... детей надо учить, .., чтобы заработать"; "Я был бы счастливым, если бы... не было войны, ... жил на Родине, ... близкие и родные были рядом".

Для русских, по сравнению с выходцами из Кавказа, понятия "жить со своим народом" и "уважение близких" менее значимы, получают очень низкие среднегрупповые показатели и занимают в их ценностной структуре соответственно 7-е и 10-е места. Низкая значимость ценности

стр. 48

Таблица 3. Распределение рангов скрытых ценностей у представителей исследуемых групп

Значения, между которыми обнаружены статистически достоверные различия по критерию Стьюдента (t_s ) при p < 0.01.

Таблица 4. Распределение рангов скрытых ценностей у этнических мигрантов*

* Статистически достоверных различий по критерию Стьюдента (t_s ) между этническими группами не обнаружено.

"жить со своим народом" у русских респондентов, вероятно, связана с ее реализованностью. А низкий ранг ценности "уважение близких" объясняется исследователями тем, что в период реформ последних лет у русского населения наблюдается явный спад патриотических чувств, безразличное отношение к общественному мнению и уважению со стороны других, что на фоне полученных нами данных находит еще одно подтверждение [17].

"Интересная работа"более высоко оценивается коренными жителями. Показатели значимости этой ценности для группы этнических мигрантов "пострадали" из-за крайне низких оценок, которые приписывают "интересной работе" чеченцы. Профессиональная самоактуализация и трудовая самореализация являются одним из важнейших условий, определяющих успешность адаптации мигрантов в новой социальной среде [5]. В нашем случае дезактуализация названной ценности чеченцами связана с вынужденным и временным характером их пребывания на территории Саратовской области и огромным желанием вернуться домой, в Чеченскую Республику. Более того, именно среди чеченцев в нашей выборке оказался наиболее высоким процент безработных - 55%.

"Знания, образование"более высоко оценивается русскими, выводится ими на 4-е место ценностной структуры, в то время как в структуре ценностей выходцев из Кавказа она размещается на предпоследней, 9-й позиции. В оценках понятий "богатство", "независимость", "жить по совести"и "спасение души"значимые различия между мигрантами и коренными жителями отсутствуют.

Теперь проанализируем иерархии скрытых ценностей,полученных с помощью Цветового теста отношений (табл. 3, 4).

стр. 49

Как следует из данных табл. 3 и 4, на цветоассоциативном, скрытом уровне различий в оценках респондентов исследуемых групп той или иной ценности значительно меньше. Эти различия несколько иные, чем на открыто вербализуемом, декларируемом уровне.

Русские более высоко, по сравнению с выходцами из Кавказа, оценивают такие понятия, как "крепкая семья", "независимость", "богатство" и "жить по совести". Вместе с тем, нивелируются различия между представителями исследуемых групп, обнаруженные в декларируемых оценках понятий "уважение близких", "здоровье", "знания, образование", "интересная работа".

Дальнейший анализ скрытых ценностей целесообразно осуществлять на основе сопоставления и сравнения с декларируемыми ценностями.

Значимость ценности "здоровье"для русских подсознательно снижается, уступая свои позиции ценности "крепкая семья".У выходцев из Кавказа все с точностью до "наоборот": "крепкая семья"отходит на 3-е место, освобождая вершину ценностной пирамиды для "здоровья". Среди этнических мигрантов только чеченцы из прочих ценностей неосознанно отдают предпочтение именно "крепкой семье".

Такая морально-этическая категория, как "совесть",подсознательно вытесняется и этническими мигрантами, и коренными жителями в конец скрытой ценностной иерархии (8.5 и 9 позиции). Снижая для себя значимость понятия "совесть", респонденты тем самым умаляют роль нравственной основы в регуляции поведения. Однако у чеченцев в качестве возможной альтернативы "совести" выступает ценность "спасение души" - понятие религиозного содержания. Значимость этой ценности чеченские респонденты подсознательно повышают, перемещая ее с 9-й позиции на 5-ю.

Значение ценности "богатство"на неосознаваемом уровне повышается для русских и армян. Как видим, ценность богатства, открыто провозглашаемая официальными идеологами, давно проникла в подсознание людей, однако представители христианской культуры, видимо, по-прежнему считают, что "богатым быть стыдно", что "богатства не наживешь праведным путем". Поэтому русские и армяне не спешат афишировать свою приверженность ценности "богатство", размещая ее далеко не на первые позиции декларируемой структуры ценностей.

Чеченцы на неосознаваемом уровне перемещают ценность "богатство" в конец ценностной структуры, на 9-е место (против 6-го на декларируемом уровне), приписывая ей самые низкие значения по среднегрупповым показателям (значимость различий с другими этническими группами статистически подтверждается). Факт такой бессознательной девальвации ценности "богатство", возможно, объясняется тем, что для чеченского народа характерны сильная родоплеменная структура и архаичное сознание, когда материальное благополучие не так важно, как искренние отношения с близкими людьми. Другое объяснение может быть связано с чеченскими событиями последнего десятилетия, участниками и свидетелями которых были наши чеченские респонденты, когда ценность богатства теряет свою привлекательность перед ценностью жизни.

В то время как коренные жители подсознательно снижают значимость ценности "знания, образование",все этнические мигранты неосознанно возвеличивают ее. Армяне и азербайджанцы повышают ценность "образование" на две позиции, а чеченцы ставят ее на 2-е ранговое место в скрытой иерархии ценностей против 8-го в декларируемой структуре. Именно чеченцы в качестве одной из причин переезда в Россию достаточно часто называли стремление получить самим или дать своим детям образование, профессию, которые невозможно реализовать на родине.

Необходимо отметить, что русские, декларируя невысокую значимость для себя ценности "уважение близких"(7-е ранговое место), на скрытом уровне обнаруживают солидарность с выходцами из Кавказа в ее предпочтении (4-е место), что свидетельствует о подсознательной приверженности русских ценности, типичной для коллективистской культуры, представителями которой они являются.

В то же время русские неосознанно демонстрируют высокий уровень предпочтения индивидуалистической ценности "независимость" , располагая ее на 2-й позиции ценностной структуры, тогда как на декларируемом уровне эта ценность занимает 8-е место.

Несколько озадачивает тот факт, что в четверку ведущих ценностей русских на неосознаваемом уровне включены ценности, находящиеся между собой в некотором противоречии - "уважение близких" и "независимость". Одновременное присутствие в подсознании русских разнонаправленных тенденций (стремление к самостоятельности, независимости, сочетаемое с выраженной потребностью в позитивном отношении со стороны окружающих, зависимостью от внешних оценок) может быть свидетельством ценностного диссонанса, возникающего в ответ на навязывание новой идеологией ценностей, не свойственных русскому менталитету и противоречащих традициям русской культуры. У выходцев из Кавказа таких рассогласований не выявлено.

В целом, внутригрупповые различия между структурами декларируемых и скрытых ценностей более выражены у русских и чеченцев (для

стр. 50

Таблица 5. Распределение коренных жителей и этнических мигрантов по степени предрасположенности к девиантному поведению*

* Различия между распределением представителей этнических групп в соответствии с показателями склонности к девиантному поведению статистически не подтверждаются по χ² Пирсона.

Таблица 6. Распределение представителей этнических мигрантов по степени предрасположенности к девиантному поведению*

* Различия между распределением представителей этнических групп в соответствии с показателями склонности к девиантному поведению статистически не подтверждаются по χ² Пирсона.

русских коэффициент ранговой корреляции r_s = 0.25, для армян r_s = 0.30 при r_s кр = 0.68 (p ≤ 0.05) и 0.83 (p ≤ 0.01)). Для русских такое расхождение между открыто заявляемыми и реально предпочитаемыми ценностями объясняется изначально противоречивой и дихотомичной российской ментальностью, отмечаемой некоторыми отечественными авторами (см., например, [14]). Для чеченцев оно, очевидно, связано с явлением социомимикрии, склонности демонстрировать социально желательное поведение и давать социально одобряемые ответы в ситуации неопределенности. Скорее всего, чеченцы, по сравнению с другими этническими мигрантами, менее уверенно чувствовали себя в ситуации интервьюирования, воспринимая ее как потенциально угрожающую.

Завершая сравнительный анализ декларируемых и скрытых ценностей, можно сделать следующие выводы:

- на декларируемом уровне обнаруживается большее сходство между собой ценностей у выходцев из Кавказа - армян, азербайджанцев и чеченцев, что объясняется большей близостью их культур друг к другу, чем к культуре русских;

- внутригрупповые различия между структурами декларируемых и скрытых ценностей в меньшей степени проявляются у армян и азербайджанцев, более выражены у русских и чеченцев;

- на скрытом уровне не выявлено различий между ценностными структурами у армян и азербайджанцев. Это сходство структуры ценностей можно объяснить установкой на длительное и добровольное проживание на текущий момент в одном социально-экономическом и культурном пространстве;

- на частично неосознаваемом, скрытом уровне менее выражены различия между структурами ценностей этнических мигрантов и коренных жителей, чем на декларируемом уровне, что, с одной стороны, объясняется заложенной в глубинных пластах подсознания ориентацией на общечеловеческие ценности, а с другой - связано с тенденцией изменения ценностного сознания представителей всех этнических групп в сторону унификации ценностей под влиянием единых условий существования в России, а именно - кардинальных социально-экономических и общественно-политических перемен.

стр. 51

Таблица 7. Распределение ответов на утверждение "Правы люди, которые в жизни следуют пословице: "Если нельзя, но очень хочется, то можно""

• ⇐ Назад
• 1
• 2
• 3
• 456
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• 16
• Далее ⇒