Генезис русского консерватизма в дореволюционный период

Глава

КОНСЕРВАТИЗМ В РОССИИ

Генезис русского консерватизма в дореволюционный период

Известные русские мыслители, анализируя духовные традиции Poj сии, отмечали, что ей имманентно присущи и для нее фундаментальн значимы оба начала — либеральное и консервативное. За полвека i свержения самодержавия консервативный публицист князь В. П. Mi щерский в своих «Речах консерватора» убеждал, что «либерализм д! жен иметь место в нашей жизни, и большое место, но не менее больше место должен иметь и консерватизм. Либерализм один царствовать i может даже в республиках. Неужели же у нас, в России, мыслимо d единоцарствие? Где же основы такого порядка вещей? Неужели в и: шем народе?»1. Н. А. Бердяев обратил внимание на вневременную, oi тологическую природу консерватизма:

«Невозможно нормальное и здоровое существование и развитие обш ства без консервативных сил. Консерватизм поддерживает связь времен, допускает окончательного разрыва в этой связи, соединяет будущее с па шлым»2.

При наличии общих системообразующих принципов консерватй ные идеологии, возникающие в различных культурных пространств и опирающиеся на разные традиции, содержательно различны.

Значительной спецификой обладает русский консерватизм, на пр тяжении последних столетий являющийся влиятельным течением I литической мысли. В начале XIX в. он принял идеологическую форм отразив стремление широких слоев населения сохранить свою сам бытность, боязнь ослабления монархии. В определенной степени koi

1 Мещерский В. П. Нечто о консег&етизме в России // Родина. 1993. № 5-6. С. 52.

2 Русское зарубежье. Из истории социальной и правовой мысли. Л., 1991. С. 91.


иштизм был реакцией на возможность разрушения привычного ук-жизни под влиянием происходившей на Западе промышленной ипоции.

В основе русского консерватизма лежит тысячелетняя традиция, чанная с идеалом православного типа социальных взаимоотноше-культом мощного централизованного государства и антизападни-гвом. В эволюции русского консерватизма различают три периода:

1) дореволюционный консерватизм как реакция на революцию во Франции и западное влияние в XIX — начале XX в.;

2) консерватизм русской эмиграции как ответ на русскую револю­цию 1917 г.;

3) современный консерватизм как идейно-политическая реакция на процессы, начавшиеся во второй половине 1980-х ГОДОВ.

Основные постулаты русского консерватизма отражены в двух его равлениях — официально-монархическом и славянофильском. Представителями официального монархизма были известный исто-Н. М. Карамзин (1766-1826), публицист и издатель М. Н. катков 8-1887), духовный наставник последних императоров обер-проку-синода К. П. Победоносцев (1827-1907).

Начало формированию консервативной идеологии в России бы to ожено Н. М. Карамзиным. К выделенным им двум основам суще-вания России — самодержавию и православию министр просве-•<ия граф Сергей Семенович Уваров (1786—1855) добавил народ-ть, под которой понимались особые отношения царя и народа, ос-(анные на вере в величие, справедливость и «божественное п.» \ царя. Формула С. С. Уварова «православие, самодержавие, народ-ГТь» трактуется учеными как официальная правительственная иде-|Гия 30-50-х годов XIX в.

Невозможность перенесения в Россию западных политических ин-утов, осуществления реформ представители этого направления обо-шывали глубокой религиозностью народа, его преданностью само-жавию, моральным единством. Исходя из этих соображений, они мупали за укрепление монархического начала российской государ-Внностй.

Николай Михайлович Карамзин в «Истории Государства Российс-о» проводил мысль о том, что только самодержавие способно обес-Ить благоденствие народа, избавить его от междоусобиц и внешнего . С этих позиций он критиковал те аспекты политики Петра I и Ека-ины II, которые казались ему подражанием Западу. Н. М. Карамзин рассматривал социальную революцию как нацио-1,1 iyro катастрофу и ее предотвращение считал делом каждого граж-


данина. В полемике с М. Сперанским и другими сторонниками рефо маторского курса он определил основную тему «охранительного» теч ния отечественной консервативной мысли — противостояние росси ской государственности революционной буре и интеллектуальному н тиску Европы. Идея примата порядка над революцией выраже Н. М. Карамзиным в самой категорической форме: «Самое турецк правление лучше анархии, которая бывает следствием государственна потрясений...»1.

Как консерватор Н. М. Карамзин прокламирует не только антир волюционность, но и приверженность традициям, в том числе и пол тическим. Традиции оцениваются им более высоко, чем рассудочн деятельность: «Учреждения древности имеют магическую силу, котор не может быть заменена никакою силою ума...»2.

Михаил Никифорович Катков, редактор «Московских новосте считал наиболее естественной для России формой правления самоде жавие. Конституционный строй, по его мнению, не подходит русско" народу по причине превосходства его (русского народа. — Н. С.) ти развития по сравнению с Западом.

М. Н. Каткова беспокоило усиление правительства и потеря сан державием авторитета. Обращаясь к Александру III, он ратовал за п вращение правительства в придаток монархии.

Важнейшим звеном укрепления верховной власти, по мненя М. Н. Каткова, должно стать земское самоуправление, основой кот рого мыслились дворянские собрания. В составе земских учрежден-предполагалось ослабить представительство «темных масс», т.е. крес ян, чьи интересы надлежало защищать дворянству.

Константин Петрович Победоносцев был символом политическ реакции и застоя при Александре III и Николае II, что запечатлен ~ блоковских строках:

В те годы дальние, глухие, В сердцах царили сон и мгла: Победоносцев над Россией Простер совиные крыла...

Конституции стран Западной Европы К. П. Победоносцев рассм ривал как орудие «всяческой неправды» и источник интриг. Консти ционные учреждения наряду с земствами, судами и свободной печа оценивались им как угроза устоям самодержавия.

В установлении государственной церкви К. П. Победоносцев в одно из условий упрочения устоев самодержавия. Предполагалось,


система государственной церкви исключала бы демократизацию и се­куляризацию как духовной, так и политической жизни.

Русских консерваторов объединяло скептическое отношение к де­мократии и механизму ее практического осуществления. Демократи­ческие институты и процедуры они считали искусственными, поддель­ными, неспособными выражать подлинную волю народа и решать вол­нующие его проблемы. Согласно К. П. Победоносцеву, именно из института представительства, опирающегося на мнение большинства, и проистекает «сложный механизм парламентского лицедейства», «об­раз великой политической лжи»1.

Обосновывая идею «сильного государства», русские консерваторы сылались на тот факт, что европейские страны (Италия, Германия, ранция и Англия) были созданы и приобрели могущество благодаря онархической форме власти. Парламентаризму же сопутствуют посто-нные, непрекращающиеся раздоры и противоречия в обществе. По их ценке, для такого общества характерны:

■ всеобщее разложение;

■ партийная борьба, руководимая мелкими эгоистическими ин­тересами;

■ коррупция государственного аппарата;

■ разгул анархизма2.

Среди факторов, регламентирующих отношения между государ-гвом и обществом, русскими консерваторами на первое место стави-ась мораль, а на второе — закон. Они считали, что в русском обще-гве отношения между правителями и народом не юридические, а оте­чески-сыновние, основанные на нравственных началах религиозного смирения.

Специфику славянофильского направления консерватизма составля­ли преимущественно культурно-религиозный характер его концепций, акцентирование национального начала. Оно исходило из тезиса о прин­ципиальном отличии путей развития России и Запада, идеализировало историческое прошлое страны и национальный характер. Неповтори­мость исторического пути России объяснялась наличием русской идеи, отражавшей своеобразие народа.

Наиболее известными представителями славянофильства были бра-гья Константин Сергеевич и Иван Сергеевич Аксаковы, Иван Василье­вич Киреевский, Юрий Федорович Самарин, Александр Степанович Хомяков. Они считали необходимым проведение в России реформ, от­мену крепостничества, предоставление некоторых свобод. Вместе с тем


 


1 Карамзин Н. М. Сочинения: В Тт. Л., 1984. С. 214.

2 Карамзин Н. М. Записки старого московского жителя. М., 1988. С. 411.


1 Победоносцев К. П. Великая ложь нашего времени. М., 1993. С. 44.

2 См.: БрутянА. Л. М. Н. Катков. Социально-политические взгляды. М., 2001.



 


европейский путь преобразований рассматривался ими как неприем лемый, гибельный, разрушающий духовное единство страны.

Славянофилы полагали, что Россия может преодолеть свое эконо мическое и техническое отставание от Запада и даже опередить его, есл будет развиваться по собственному пути, учитывающему самобытност страны. Таковая связывалась с православием и общинностью, обеспе чивающими духовную цельность народа, внутреннее согласие и едино мыслие. Поздние славянофилы Николай Яковлевич Данилевский Константин Петрович Леонтьев видели в отказе от такого пути onac-i ность потери Россией независимости и подчинения ее иностранцам.

Считая неприемлемым для России копирование опыта Запада, сла­вянофилы не только не проявляли к нему враждебность, но и высоко оценивали достижения в различных областях жизни, считали целесо­образным использование этих достижений во благо собственной стра­ны. История представлялась им единым потоком, синтезирующим наи­более ценные достижения различных культур и народов. При этом под-i черкивалось право каждого народа на внесение своего вклада в общечеловеческие ценности и невозможность создания таких ценнос­тей людьми, потерявшими национально-культурные корни, ставшими космополитами.

В отличие от классических славянофилов, рассматривавших исто­рию как единый поток и предвосхищавших слияние европейской и рус­ской цивилизаций, для Н. Я. Данилевского и К. П. Леонтьева характер­но резко выраженное антизападничество.

Н. Я. Данилевский, создавший теорию культурно-исторических ти­пов, считал невозможным синтез России и Европы ввиду их принадлеж­ности к разным культурно-историческим типам. На уровне конкретной политики он видел в Европе главную угрозу России, источник опасности ее самобытной культуре. По его мнению, Россия в своей внешней поли­тике должна исходить из постулата «Россия — не Европа».

В творчестве К. П. Леонтьева антизападничество достигло своего апогея в дореволюционном консерватизме, проявившись в убежденно­сти, что для укрепления самобытности России (ее исконно византий­ских начал) необходимо воспринять некоторые элементы восточной ду­ховности. Его позиция такова: «...побольше вообще азиатского мисти­цизма и поменьше рассудочного просвещения»1. Идею панславизма, которой придерживался Н. Я. Данилевский, К. П. Леонтьев считал лож ной из-за опасности для России быть подвергнутой мощному воздей ствию европеизации.

Основной вопрос затянувшегося спора между западниками и ела вянофилами — как России в полной мере реализовать свой потенци

_______________________ "\

1 Леонтьев К. Цветущая сложность. М., 1992. С. 273.


и занять достойное место в мировом сообществе — не разрешен и по­ныне. Он весьма актуален и в наши дни, когда Россия снова стоит перед иыбором пути своего развития.

Для консерватизма конца XIX — начала XX вв. была характерна ре­акционная составляющая: культивирование самодержавного принци­па власти и православия как духовной основы монархии; неприятие ценностных установок философии Просвещения — гражданского об­щества, свободы, равенства, народного суверенитета. к. Таким образом, отечественному дореволюционному консерватизму в про­цессе его генезиса были присущи следующие особенности. Первая — отсутствие единого понимания традиции и разное видение ее истоков: в самобытном характере политического и государственного уст­ройства (Н. М. Карамзин), в византизме и допетровских временах (славя­нофилы).

Вторая особенность, во многом обусловленная «догоняющим» типом раз­вития страны, проявлялась в попытках совмещения взаимоисключающих положений. Стремление завершить трансформацию наиболее архаичных общественных институтов сочеталось с негативным восприятием западно­го опыта капиталистической модернизации. А