Приятель! — повернулся к нему побагровевший бухгалтер. — Завел шарманку! Пьянство да пьянство. Хватит, черт побери!

Стукнул кулаком по столику, сунул за пазуху бутылку, подался к выходу.

Прошло часа два. За окном вагона сгустился вечер, а Федора Ивановича все не было. Сидевшие в купе начали беспокоиться, а Борис уже хотел было пойти на поиски бухгалтера, как к ним вошли проводник с милиционером. Проводник спросил:

Где вещи четвертого пассажира?..

А что с ним?..

Милиционер пожал плечами.

— Сердце. Или инсульт... Мы его на остановке сдали врачам. Проводник собрал вещи, и они ушли. Пассажиры сидели в гнетущем молчании, и каждый из них, должно быть, испытывал неприязнь к Николаю Васильевичу за неуместный и чересчур резкий разговор о пьянстве. И когда лектор вышел из купе, за ним последовал Качан: —

—

— Наверное, не стоило вам... Таких, как Федор Иванович, не исправишь. —

—

Не исправим, пока будем терпимо относиться к пьянству. А виноваты прежде всего вы, ритуальщики. Если бы не поощряли так называемые "культурные" выпивки, то бухгалтер бы не выставил на стол коньяк. И не случилось бы беды...

КТО КАТИТСЯ В БЕЗДНУ?

Вслед за Борисом в кабинет Углова вошла молодая женщина, представилась:

— Корреспондент местного радио. Хотела бы с вами побеседовать. Углов повернулся к Качану:

Вам придется подождать. Сидите здесь — вы нам не помешаете. Вопросительно посмотрел на корреспондентку.

Не могли бы вы рассказать о том, как действует алкоголь на мозг?

Вопрос показался Борису наивным. Тем не менее он напрягся, ожидая, что ответит Углов.

Академик поднялся из-за стола, прошелся по кабинету.

— Понимаете, — заговорил он, — нет такого заболевания, течение которого не ухудшалось бы от употребления алкоголя. Нет в нашем организме такого участка, куда бы спиртная отрава не заносила свою пагубу. Но мозг... — он коснулся лба кончиками пальцев. — Мозг страдает особенно тяжело. Концентрация алкоголя в нем обычно почти в два раза больше, чем в клетках других органов. И самые высшие разделы мозга — клетки коры — поражаются в первую очередь. —

—

— Но это в случае отравлений — то есть если человек выпил слишком много, и вообще если перед нами пьяница, алкоголик? —

—

— Ну нет, такие же изменения — пусть не столь сильные — наблюдаем и у людей "умеренно" пьющих. И что особенно печально: изменения в веществе головного мозга необратимы. У лиц, употребляющих спиртные напитки, происходит склеивание эритроцитов — красных кровяных шариков. Чем выше концентрация спирта, тем более выражен процесс склеивания. Снабжение клетки кислородом прекращается, и она погибает. Вскрытия "умеренно" пьющих показали, что и в их мозгу обнаруживаются целые кладбища омертвевших корковых клеток. —

—

Качан суровые слова о вреде алкоголя принимал на свой счет. "Кладбище из погибших клеток"! Ведь сколько он пил... Углов продолжал:

У всех пьющих, которых обследовали, установлено уменьшение объема мозга, или, как говорят, "сморщенный мозг".

"Час от часу не легче, — думал Борис. — "Сморщенный мозг". — Он пристально и с какой-то тайной радостью посмотрел на корреспондентку. Она хоть и слушает спокойно и глазом не поведет, но ведь тоже пьет. Сейчас все пьют. Ну не она, так ее муж.

Сознание, что "сморщенный мозг" не у него одного — у многих, — облегчало душу. Он идет ко дну, но не один же — рядом другие...

Корреспондентка тоже забеспокоилась. Черные реснички дрогнули:

Федор Григорьевич, наверное, это все-таки случается у сильно пьющих. Не может же того быть, чтобы все...

Понимаю вашу тревогу, но утешить ничем не могу. Многие склонны все зло, причиняемое спиртным ядом, относить к алкоголикам. Мол, это алкоголики страдают, у них все изменения, а мы что, мы пьем умеренно, у нас никаких изменений нет. Это неверно. Есть одно слабое утешение: наш мозг имеет большие резервы, в нем много клеток. Процесс разрушения при винопитии не так скор, но он происходит, и эту суровую правду должен знать каждый, кто берет в руки рюмку.