Среди раздумья стылых плит

Глава 30

Кэтрин ищет вторую бухгалтерскую книгу. - Дэйл Купер допрашивает в клинике Жака Рено. - Лиланд в полицейском участке пытается выяснить у шерифа Трумена, кто убил его дочь. - Надин Малкастер пред­принимает попытку самоубийства. - Одри Хорн в «Одно­глазом Джеке». - Смерть Жака Рено.

 

Кэтрин Пэккард с остервенением сбрасывала с книж­ных полок, стоявших в конторке, какие-то старые бух­галтерские отчеты - судя по густой пыли, которая ле­тела во все стороны, можно было предположить, что их никто не смотрел вот уже лет десять.

-Черт возьми, - ворчала она, - черт возьми, куда же она запропастилась?..

Двери неслышно раскрылись. Кэтрин подняла голо­ву - на пороге стоял Пит.

-Что ты хочешь найти? - поинтересовался он у своей жены.

Та вновь принялась за поиски.

-Бухгалтерскую книгу...

-Но ведь... - начал было Питер, но Кэтрин тут же перебила его:

-Ты ведь сам знаешь, а если и не знаешь, то, во всяком случае, нетрудно догадаться - у меня есть еще одна бухгалтерская книга... Когда в доме враг, прихо­дится вести двойную бухгалтерию...

Питер медленно приблизился к жене.

-Могу ли я...

Та, не дав ему закончить, махнула рукой.

-Ты ничего не можешь, Пит... За время нашей с то­бой жизни ты это доказал неоднократно.

После этих слов на пол полетели очередные бухгал­терские отчеты.

Пит, с кряхтением опустившись, поднял с пола книж­ный том, переплетенный в красный сафьяновый переплет, и локтем смахнул с него пыль.

-Никогда не думал, что придется еще раз держать это в руках, - произнес он, медленно приблизившись к жене. - Ты только посмотри, Кэт, - Пит, поправив очки, медленно прочел: - «Твин Пикс 1965 год, спра­вочник». - Питер слегка улыбнулся. - Ты хоть по­мнишь?.. - он искоса посмотрел на Кэтрин.

Та только отмахнулась.

-Не приставай ко мне с пустяками...

Мартелла очень задела эта фраза - «не приставай ко мне с пустяками».

«Неужели ей на все наплевать? - с горечью поду­мал он, - неужели это - та самая Кэтрин, которую я так любил, ради которой совершал столько глупостей... Неужели у нас не осталось с ней ничего общего, ничего, даже воспоминаний?..»

Раскрыв справочник наугад, он принялся читать:

-«Лесопилка является самым крупным промышлен­ным объектом Твин Пикса. Хозяева лесопилки, Пэккарды занимают так называемый «Дом на холме», кото­рый...»

«Домом на холме» в городе называли коттедж, при­надлежавший его жене.

Кэтрин, на секунду оторвавшись от поисков бухгал­терской книги, произнесла:

-Да, Питер... Зря мы взяли тебя в наш дом... в «Дом на холме». Ты был по рождению и по образу мыслей обыкновенным пролетарием, лесорубом, ты им и остал­ся. - Кэтрин, вспомнив, как сразу после свадьбы, когда Питер впервые уселся за богато сервированный стол, этот лесоруб вытирал грязные руки о скатерти и порть­еры, и, брезгливо улыбнувшись, добавила: - наш брак всегда был мучением и для тебя и для меня, Пит... - она вновь сделала небольшую паузу: - Зря я взяла тебя в этот «Дом на холме», Питер... - обернувшись к стелла­жам, Кэтрин продолжила поиски бухгалтерской книги.

Питер молча проглотил обиду - Кэтрин не впервые оскорбляла его подобным образом, и за совместную жизнь с ней он привык ко всякому. Несмело подойдя к стеллажам, он аккуратно поставил на полку справоч­ник и со старческим кряхтением опустился на табурет. Кэтрин, поняв, что поиски не приведут ни к чему, бросила книги на пол и, подойдя к мужу, спросила, глядя ему прямо в глаза:

-Пит, ты ведь не помогаешь ей. Правда, Пит?..

-Кому?..

Кэтрин уселась рядом.

-Ну, ей, этой узкоглазой стерве... Знаешь, Пит, - она прижала ладони к щекам, - знаешь, у меня такое ощущение, что я живу тут, словно в осаде...

Питер покачал головой.

-Да-а-а... - протянул он, - да, Кэтрин... Если бы наш Эндрю тогда не...

Кэтрин не дала ему договорить:

-Ни слова об Эндрю... Его уже давно нет среди нас... Знаешь, Питер, - ее голос зазвучал неожиданно искренне - настолько искренне, что Питер невольно вздрогнул. - Знаешь, Пит, я иногда бываю с тобой... - она запнулась, подбирая нужное слово, - груба, что ли...

Пит улыбнулся.

-Ничего, ничего... Мой папа как-то говорил мне, что на бабские выходки никогда не стоит обращать вни­мания больше, чем они того заслуживают.

Кэтрин продолжала:

-Извини меня, - Кэтрин опустила глаза, - изви­ни... Я стала такая дерганная, такая нервная... Я ведь никогда не была такой, ты ведь хорошо помнишь...

Пит согласно покачал головой.

-Конечно...

Кэтрин, поднявшись, подошла к Питеру и, нежно обняв его, продолжила:

-Я ведь не была такой... до того времени, пока в нашем доме не появилась эта узкоглазая стерва... Эта Джози... Сидела бы в своем Гонконге... так нет, припер­лась сюда. - По тону, которым была сказана эта фраза, Питер понял, что Кэтрин находится в сильнейшем ду­шевном волнении.

-Да, - добавила Кэтрин. - Да, Пит, я не ощущаю себя тут хозяйкой, я начинаю чувствовать себя в этом доме чуть ли не гостьей... В собственном доме...

Питер достаточно неплохо знал свою жену - он понял, что она хочет сказать еще что-то, но почему-то колеблется.

Питер внимательно посмотрел на Кэт.

-Тебя что-то мучает?..

Та молча кивнула, отведя взгляд. Пит медленно спросил:

-Что же?..

Наступила довольно долгая пауза; Кэтрин пыталась сформулировать свои подозрения относительно китаян­ки. Питер не торопил ее.

Наконец, Кэтрин произнесла:

-Пит... Мне кажется, что смерть нашего Эндрю... То есть, я хочу сказать... - она запнулась. - Это не бо­лее, чем просто подозрения... Просто эта Джози...

Пит, подавшись всем корпусом к Кэт, произнес:

-Что?..

Кэтрин продолжала говорить, запинаясь буквально на каждом слове:

-Пит... Наш Эндрю, когда связался с этой Джози... Ну, я сразу же поняла, что она не любит нашего мальчи­ка, что Эндрю нужен ей только для... для достижения сво­их целей... Я сразу же была против...

Питер пробормотал что-то неопределенное в от­вет.

Неожиданно Кэтрин, расплакавшись, бросилась ему на шею.

-Питер, Питер!.. - повторяла она, всхлипывая. - Питер, я тебя очень прошу, я заклинаю тебя - не бросай меня тут... Не бросай... Если ты не будешь со мной, эта Джози... Эта стерва...

Питер улыбнулся очень растерянно.

-Но, Кэтрин... - попытался было успокоить он жену, - но, очень прошу тебя - не надо... Не надо... Мы что-нибудь придумаем, мы... - он соображал, что бы та­кое сказать, чтобы ее успокоить. - Хочешь... Хочешь, мы навсегда уедем из этого проклятого Твин Пикса?..

Отпустив Питера, Кэтрин отошла к окну и, вытерев слезы, произнесла:

-Нет, - в голосе ее прозвучала неожиданная же­стокость. - Нет, Питер. Мы будем сражаться до конца. Я покажу ей, кто тут настоящая хозяйка... - в последний раз всхлипнув, она вытерла слезы (по этому жесту Питер очень хорошо понял, что Кэтрин сейчас стыдиться своих неожиданных проявлений эмоций) и, обернувшись к стеллажам, добавила: - Да, Пит, я буду сражаться до конца... Только куда же запропастилась эта чертова бух­галтерская книга. Неужели?.. Неужели - она?..

 

После сцены у гостиницы «Флауер», едва не стоившей жизни шерифу Трумену, Жак Рено стараниями Томми Хогга был доставлен в городскую клинику и под его при­смотром помещен в отдельную палату. Хотя ранение и было весьма опасным, однако не настолько, чтобы Рено не смог дать показания Дэйлу Куперу. Жак прекрасно знал, что допрос неминуем, и поэтому, лежа в палате, при­нялся выстраивать в голове возможные варианты само­оправдания. Разумеется, он решил все валить на этого идиота Лео...

Жак, услышав, как двери его палаты раскрылись, медленно повернул голову - в дверном проеме появи­лись шериф Трумен и тот самый тип, на встречу с которым он ехал к зданию гостиницы. Жак сразу же все понял.

«Это же надо так обосраться, - подумал он, - и как это я сразу не понял, что это - гнусная «фараоновская» гадина... Сволочь... Ага, у него был тот самый жетон, которым Лео заткнул глотку Лоре. Значит, ему известно все...»

Поняв это, Жак решил, что только чистосердечное признание облегчит его участь.

Подойдя к кровати Рено, Купер холодно поздоро­вался.

-Рад тебя видеть... Извини, - Купер улыбнулся, - извини, приятель, я не смог прибыть вовремя к условлен­ному месту...

Жак прохрипел в ответ:

-И как это я сразу не понял, что имею дело с легавым...

Купер вновь заулыбался.

-Ничего, ничего... И на старуху бывает проруха... Я понимаю, что в обязанность хорошего крупье входит и умение разбираться в людях, но коль вместо «Крест­ного отца» наталкиваешься на агента Федерального Бюро Расследований... - не докончив фразы, Купер подмигнул Жаку; Дэйл находился в превосходном расположении духа.

Поняв, что им будет заниматься не местная полиция, а Федеральное Бюро Расследований, Жак Рено оконча­тельно решил, что лучше всего - правдиво и без утайки рассказать все, что известно.

Купер продолжал:

-Надеюсь, ты хорошо понял, что я пришел к тебе в гости, чтобы кое-что уточнить...

-Хорошо...

-Так вот, - Купер, присев к кровати, посмотрел крупье прямо в глаза. - Так вот, я хотел бы кое-что вы­яснить у тебя, Жак...

Рено поправил угол подушки.

-Что же?..

По выражению лица крупье Дэйл понял, что на этот раз Рено не станет изворачиваться.

-Скажи, Жак, - произнес Купер, - скажи, эти де­вушки, Лора Палмер и Роннета Пуласки - они ведь не в первый раз наведывались в твою хижину?..

Рено ухмыльнулся.

-Нет, конечно... Это были самые крутые курвы по всей округе... - вспомнив, что он имеет дело с агентом Федерального Бюро Расследований, Жак тут же поспе­шил исправить стилистическую погрешность: - то есть, сэр, я хотел сказать, что эти девочки были далеко не мо­нашками... Во всяком случае, не такими, какими им так хотелось казаться тут, в Твин Пиксе... Правда, в нашем городе об этом знали немногие... Буквально считанные люди.

Купер наклонился еще ближе к Жаку.

-В том числе и Лео?..

-Да...

-Он имел половую связь с Лорой Палмер?..

Жак кивнул.

-Да... И не только он один.

-А ты?..

Жак, приподнявшись, ответил:

-Я? У меня была своя девочка - Роннета... - Жак причмокнул губами - видимо, Роннета вызывала у него какие-то очень приятные воспоминания. - Правда, я трахал несколько раз и Лору, но Роннета... То есть я хочу сказать, что она умеет совершенно потрясающе, фанта­стически исполнять минет...

На Купера эти подробности интимной жизни крупье не произвели абсолютно никакого впечатления. Тем же бесстрастным голосом он продолжал допрос:

-Хорошо. А теперь меня интересует вот что: каким образом Роннета оказалась в районе пакгаузов?..

-Эта Лора сказала ей, что есть возможность снять­ся в любительском видеофильме стиля «хард-порно»... Лора очень любила такие вещи - Лео несколько раз снимал ее в самых что ни на есть вызывающих позах и отправлял фотографии в очень специфические изда­ния - «Плэйбой», «Пентхауз», «Суперплоть»... Купер кивнул в знак согласия.

-Я знаю об этом.

Рено вновь нехорошо ухмыльнулся.

-Так вот, Ронни пошла туда... А что случилось с ней в пакгаузах за лесопилкой - мне неизвестно... - Рено на несколько секунд замолчал. - А может быть, все про­исходило и не там, а где-нибудь в другом месте... Там есть еще несколько очень старых вагонов... Помнится, Лео фотографировал девочек и где-то в одном из них...

Купер, поднявшись со стула, попрощался:

-Всего хорошего, Жак, выздоравливайте, чтобы как можно быстрее предстать перед Федеральным судом. Думаю, суд обязательно учтет ваше чистосердечное признание... - Дэйл кивнул Гарри, - пошли...

Уже в автомобиле, по дороге в полицейский участок Трумен поинтересовался:

-Дэйл, ты считаешь, этот Рено и убил Лору?..

Купер поморщился.

-Нет...

-Тогда кто же?..

Дэйл неопределенно пожал плечами.

-Не знаю

Шериф, тем не менее, не отставал.

-Но, Дэйл, ты ведь сам только что сказал - «чтобы как можно быстрее предстать перед Федеральным судом»... - процитировал он недавнюю реплику Купера. - Что же ты имел в виду?..

Дэйл притормозил - «ниссан» остановился перед полицейским участком.

-А что, думаешь, у Федерального суда будет недо­статочно причин признать этого жирного ублюдка виновным как минимум в нескольких преступлениях? Во-первых, - Дэйл, заглушив двигатель, принялся загибать пальцы руки, - пособничество в преступлении. Во-вторых, - он загнул еще один палец, - незаконное содержание притона разврата...

Трумен улыбнулся.

-Извини, перебью... Знаешь, когда я учился в Академии полиции, меня всегда бесила бессмысленность этих идиотских формулировок, вроде этой...

Дэйл уже протянул руку к дверце, чтобы выйти, но в последний момент остановился.

-Чем же?..

-Ну вот, сам вдумайся - «незаконное содержание притона разврата»... Я не понимаю - разве притон раз­врата можно держать на законных основаниях?.. Меня это раздражало настолько сильно, что я, не проучившись и трех месяцев, бросил Академию и поступил на юрис­пруденцию в один хороший частный университет...

Купер расслабил галстук - он всегда имел обыкно­вение завязывать его по утрам слишком туго.

-Ну, ты не совсем прав, Гарри... Во-первых, это традиционная юридическая формулировка, а во-вто­рых - притоны разврата кое-где в Соединенных Штатах содержатся на целиком законных основаниях... Напри­мер, в Алабаме, Миссури и Миссисипи. Совершенно легальные публичные дома. Сам там был... - заметив на лице Гарри понимающую усмешку, Дэйл поспешил добавить: - по служебным надобностям... Ладно, - про­изнес он, - это еще не все: кроме вышеперечисленного, Жак Рено оказывал сопротивление при аресте, которое, кстати, едва не стоило тебе жизни...

В вестибюле полицейского участка звучал какой-то слишком заводной рок-н-ролл - это Люси вновь принес­ла на службу магнитофон с любимыми записями Литтл Ричарда. Шериф недовольно поморщился: такая слиш­ком свободная музыка никак не гармонировала, на его взгляд, с серьезностью и официальностью работы в поли­ции. Трумен, подойдя к столу мисс Моран, попросил:

-Люси, сделай, пожалуйста, потише... А еще луч­ше - выключи этот ящик к чертовой матери... Что-то у меня сегодня голова очень болит...

Люси явно не понравилась эта просьба, но она, не осмелившись ослушаться шерифа, поспешила выключить магнитофон.

-Кстати, - произнесла она, недовольно надув гу­бы, - там вас ожидает мистер Лиланд Палмер. Шериф удивленно поднял брови.

-Лиланд? У меня в кабинете? Что ему надо?..

-Не знаю... Он пришел сюда полчаса назад, как только вы уехали с мистером Купером в клинику... Вид у него был очень взволнованный... Я сказала, что он мо­жет оставить вам записку или позвонить, но мистер Палмер уперся, что у него к вам какое-то очень важное и неотложное дело... Мне ничего иного не оставалось, мистер Трумен, как предложить обождать вас в вашем кабинете... Мне кажется, он очень взволнован чем-то. Может быть, хочет вам еще что-то сообщить о своей по­гибшей дочери?.. - высказала догадку секретарша ше­рифа.

-Надеюсь, Люси, ты приготовила Лиланду кофе, чтобы тот не скучал в ожидании?..

Люси ответила тоном, в котором Трумен уловил неприкрытую обиду:

-Разумеется... Я ведь не первый день исполняю обязанности вашей секретарши...

Трумен, открыв двери своего кабинета, вошел во­внутрь.

-Мистер Трумен! - едва завидев шерифа, с кресла поднялся отец Лоры. - Мистер Трумен... Извините, но мне необходимо с вами поговорить...

Раздевшись, Гарри повесил на вешалку куртку и, пригладив волосы, с полуулыбкой обернулся к Лиланду.

-Слушаю вас...

Он старался быть с отцом погибшей как можно более доброжелательным и предупредительным, хорошо понимая, как тяжело он пережил смерть Лоры.

Лиланд, подойдя к шерифу, поздоровался за руку.

-Мистер Трумен... В городе все только и говорят, что вы задержали убийцу Лоры...

«Черт, - с досадой подумал Гарри, - опять эта Люси всем растрепала... Ничего сказать нельзя - не пройдет и получаса, как об этом знает все население Твин Пикса...»

Трумен указал Лиланду на кресло.

-Садитесь, - предложил он, - садитесь, мистер Палмер и успокойтесь... Вы профессиональный юрист, и поэтому должны хорошо понимать, что только суд может решать, убийца ли тот человек, которого мы подозреваем, или же он невиновен... Только суд присяжных, и никто иной...

Лиланд нехотя согласился:

-Да, да... «Презумпция невиновности»... Но иногда бывают случаи, когда... - голос Лиланда почему-то приобрел плаксивые интонации, которые никак не вязались с его внешностью, - бывают же случаи, когда всем сразу же ясно, кто убийца... - он сделал небольшую паузу. - Скажите, - при этих словах Лиланд вопросительно под­нял глаза на Гарри. - Действительно ли Жак Рено...

Трумен коротким жестом прервал его.

-Лиланд, - обратился он к собеседнику по имени, прекрасно понимая, что именно такое обращение наибо­лее доверительно, - Лиланд... Я очень прошу... Не надо ни о чем думать. Убийца Лоры будет найден и получит по заслугам.

Лиланд повертел в руках стоявшую на столике чашку с засохшей уже кофейной гущей.

-Гарри... Меня интересует только одно - правда ли, что Рено подозревается в убийстве моей дочери?..

После небольшого размышления шериф кивнул.

-Да. Но говорить о том, насколько это предполо­жение верно, еще рано. Это - не более, чем только по­дозрение, Лиланд. Знаете что, мистер Палмер? Идите-ка лучше домой...

К удивлению Гарри, Лиланд неожиданно быстро со­гласился с ним.

-Хорошо, - ответил он, - хорошо. Это, собствен­но, все, что я хотел узнать...

 

Надин Малкастер, сидя перед телевизором с каким-то отрешенным видом, сжимала в руках чашку с давно уже остывшим чаем. По телевизору в тот вечер крутили ста­рый, пятидесятых годов фильм под названием «Колесо удачи». Невольно внимание Надин привлекла сценка на какой-то провинциальной ярмарке. Она, отставив на стол недопитую чашку, поймала себя на мысли, что точно такие же ярмарки проходили во времена ее детства в Твин Пиксе. По сути, все ярмарки в маленьких провин­циальных городках севера Соединенных Штатов, как две капли воды, похожи, и с годами почти не меняются. Паркуешь машину на грязной стоянке, платишь при вхо­де два доллара - причем у кассира, как правило, почему-то никогда не оказывается сдачи с крупных банкнот, и едва оказываешься на ярмарке, как чувствуешь запах горячих сосисок, жареного перца и лука, бекона, леден­цов, опилок и сладковатый аромат свежего конского навоза. Слышишь хлопанье ружей в тире, металлический рев репродуктора, который выкрикивает номера для игро­ков в бинго; репродукторы развешаны вокруг большого тента, заполненного длинными столами и складными стульями из местного похоронного бюро... Рок-н-роллы по громкости спорят с ревом моторов «Маков» и «Рео», грузовиков-трайлеров, нанятых оптовиками из соседних штатов для перевозки закупленных на ярмарке сельхоз­продуктов. Они обычно стоят у главного входа, с массой наклеек на лобовых стеклах и хлыстами-антеннами позади. Доносится надоедливый крик зазывал - «господа, всего за две двадцатицентовые монетки вы получаете право на два выстрела в нашем тире!..» Надин умела пре­восходно стрелять - не хуже иного мужчины. Едва только сойдясь с Эдом, Надин предложила поехать на охоту, пострелять фазанов... От этого воспоминания Надин стало просто невыносимо - потянувшись к пуль­ту дистанционного управления, она выключила телеви­зор. Эд... Эд никогда не любил ее по-настоящему... Ни­когда не любил и никогда уже не полюбит...

-Ну, что ж, пусть любит, кого хочет, - пробормо­тала Надин, - его дело... Я не буду ему мешать...

Поднявшись, она прошла на кухню и, открыв аптеч­ку, взяла оттуда две разноцветных упаковки каких-то лекарств — она даже не знала, что это; Эд как-то раз сказал, что в тех упаковках - что-то очень сильнодей­ствующее.

Усевшись за столик, она раскрыла пакет и, вынув инструкцию, принялась вполголоса читать:

-«Циклопакс. Средство применяется при нервных срывах, депрессиях, общем недомогании, бессоннице...»

«Да у меня вся жизнь - одна сплошная депрессия, - обреченно подумала Надин, - каждый день, каждая минута, каждая секунда...»

Она читала дальше:

-«Применяется перед сном по одной таблетке. Категорически запрещено применять большие дозы...»

«Это как раз то, чего мне сейчас не хватает», - ре­шила она.

Открутив пробку, Надин высыпала все содержимое флакончика в чашку с недопитым чаем и, помешав ло­жечкой, дождалась, пока лекарство растворится.

Взяв в руки чашку, она подняла ее, как бокал с шам­панским и, обращаясь скорее к себе, произнесла:

-За твое здоровье, Эд... Будь счастлив... - послед­няя фраза прозвучала с такой интонацией, какой обычно говорят: «Будь ты проклят!..»

Выпив содержимое чашки, Надин поморщилась и, укрывшись одеялом, легла на кушетку...

 

Блэкки, в последний раз осмотрев Одри Хорн - на ней было полупрозрачное газовое платье, скорее откры­вавшее, чем скрывавшее от мужских взглядов женские достоинства, - осталась весьма довольна.

-Ну, выглядишь ты прямо, как невеста... - она удовлетворенно хмыкнула, - мужчины, едва увидав те­бя, сразу же обкончаются, вот увидишь...

Блэкки знала, что говорила: она умела прекрасно разбираться в том, что действительно привлекает мужчин.

Одри наклонилась и поправила сбившийся чулок.

-Честное слово, - продолжала Блэкки, не сводя с девушки взгляда, - ты выглядишь ну просто блестяще, просто неотразимо.

Одри, подняв голову, спросила несмело:

-Я смогу приступить к работе прямо сегодня же, или мне придется...

Блэкки многозначительно улыбнулась.

-Сегодня же, детка, - произнесла она, - сегодня же ты покажешь все, на что способна... Надеюсь, ты по­нимаешь толк в хорошем сексе?..

Одри промямлила что-то неопределенное и покрас­нела.

Это обстоятельство не укрылось от внимания Блэкки.

«А она, оказывается, стеснительна, - с удовлетво­рением подумала та, - ну очень, очень застенчивая... Как очаровательно краснеет... Может быть, она еще дев­ственница - тогда вообще замечательно. Я знаю множе­ство мужчин, которые от этого просто с ума сходят... Есть множество безумцев, которые за удовольствие «поломать целку» платят фантастические деньги. Мне кажется, этот Бен - как раз из той категории...»

Думая таким образом, Блэкки продолжала рассма­тривать девушку профессиональным взглядом.

Одри поежилась - она не любила, когда на нее смо­трели именно так.

-Скажите, - осторожно начала она, - скажите мне, а кто сегодня будет заниматься мною?..

-А кого бы ты хотела? - Вопросом на вопрос ответила та.

-Я хотела бы... - начала Одри и запнулась. - Я бы хотела... Какого-нибудь солидного мужчину лет эдак сорока-сорока пяти... Ну, во всяком случае, не сопливого подростка... Мне кажется, лучшие мужчины - те, кому за сорок...

Блэкки снисходительно улыбнулась.

-Ну, до известного предела, дорогая, до известного предела... Ведь старику Хилтону - далеко за сорок... Надеюсь, ты не станешь оспаривать того, что он... как бы это выразиться поудачнее, - она запнулась, подбирая нужное определение, - что он вряд ли способен удовле­творить такую красотку, как ты, дорогая?.. - попыталась пошутить Блэкки.

Чтобы хоть как-то разговорить хозяйку «Одногла­зого Джека», Одри зацепилась за эту тему.

-Послушайте... А этот старик Хилтон - он что, действительно существует?.. Я слышала о нем еще в ран­нем детстве - когда я была маленькой девочкой и, капризничая, не хотела есть манную кашу, родители всегда пугали меня - «Вот сейчас придет старик Хилтон с боль­шим мешком и заберет с собой...»

Блэкки внимательным взглядом окинула новенькую.

-А, кстати, кто твои родители? - как бы между делом поинтересовалась она. - А то, ведь, понимаешь, если они вдруг сюда завалятся и начнут качать на тебя права... Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу сказать?.. Просто может быть крупный скандал...

Одри сделала вид, что не расслышала ни вопроса Блэкки, ни последовавшей за ним реплики.

-Так вот, говорят, что этот старик Хилтон...

Блэкки показалось несколько странным, что эта де­вушка самым решительным образом проигнорировала ее вопрос - такая манера себя вести была не в правилах заведения.

-Ты не ответила, кто твои родители? - более жест­ким тоном спросила она. Одри замялась.

-Так... Отец - бедный фермер, мать умерла не­сколько лет назад...

«Врет, сучка, - подумала Блэкки, внимательно вгля­дываясь в глаза Одри Хорн. - Ну ведь врет и глазом не моргнет. Для дочери бедного фермера у нее что-то слиш­ком хорошие манеры...»

Одри, воодушевившись, принялась рассказывать какую-то душещипательную историю о рано умершей ма­тери, разорившемся пропойце-отце и вечно-голодных детях...

Слушая ее, Блэкки укрепилась в своей мысли.

-Послушай-ка, а твой, как ты говоришь, отец-пьяница знает, где ты сейчас находишься? - поинтере­совалась хозяйка «Одноглазого Джека».

Одри честно округлила глаза.

-Конечно...

Блэкки прищурилась.

-Ты уверена в этом?..

-Да ведь он сам послал меня сюда...

«А может быть, и не врет, - подумала Блэкки, - мо­жет быть, и правду говорит... Чего только на свете не бывает...»

-Хорошо, - вновь улыбнулась Блэкки, - хорошо. Значит, тебе нравятся сорокалетние мужчины?.. Одри утвердительно кивнула.

-Да...

-И много ли их было у тебя?..

Девушка замялась, будто бы подсчитывая в уме ко­личество переспавших с ней мужчин этой возрастной группы.

-Не знаю, не считала...

-Ну сколько - один, два?..

Девушка смело соврала:

-Да. Где-то десятка два... Прежде чем идти в по­стель, я не смотрю в документах дату рождения...

Блэкки еще раз посмотрела на полноватые губы но­венькой и подумала:

«Тут, наверное, не врет... Имея такие замечательные минетные губы, невозможно не соблаз­нить мужчину... Наверняка говорит правду...»

-Можно вопрос? - неожиданно произнесла Одри.

Собеседница наклонила голову в знак согласия.

-Если он касается твоих обязанностей тут - то конечно...

-Касается...

Блэкки слегка кивнула.

-Пожалуйста...

Одри, пряча глаза, произнесла:

-Могу ли я узнать, с кем мне сегодня придется... - с губ девушки едва не слетело слово «трахаться», но в самый последний момент она, устыдившись этого тер­мина, поправилась: - с кем мне сегодня придется про­вести ночь?..

Взгляд хозяйки «Одноглазого Джека» неожиданно для девушки стал необычайно жестким.

-А для чего тебе это надо?..

-Ну... - Одри лихорадочно соображала, какая при­чина прозвучала бы наиболее убедительно, - ну, пони­маете... Я хотела бы называть этого мужчину в минуты... интимной близости... - неизвестно почему на ум девушки пришло именно это определение акта, будто бы взятое из научно-популярной брошюры «Гармония семьи и брака». - В такие минуты... называть его как-то ласко­во... Джорджик... или, например... Джонни... для этого я должна знать, как его зовут.

-Никаких имен, детка, - произнесла в ответ Блэк­ки - видимо, объяснение этой дурочки ее в достаточной степени устроило. - Никаких имен...

-Но мне кажется...

-Еще раз повторяю - никаких имен. Если мужчи­на, который захочет тебя, сочтет нужным представиться, он сам сделает это, не волнуйся...

После этих слов Одри сразу же поняла, что даль­нейшие расспросы могут вызвать подозрения, и поэтому поспешила перевести разговор в более нейтральное русло.

-Скажите, а мне придется делать все, что клиент от меня потребует?..

При слове «клиент» Блэкки поморщилась - так не­приятно было для нее это слово. Она произнесла нраво­учительным голосом:

-Детка, никогда не называй своих посетителей «клиентами». Меня просто коробит, когда я слышу это похабное определение. Ты не в ресторане.

-А как же мне говорить?..

-Зови их просто - мужчины.

Одри кивнула.

-Хорошо...

Встав со своего места, Блэкки подошла к столу и, взяв запечатанную колоду игральных карт, раскрыла ее и, ловко высыпав их на стол веером, предложила:

-Ну-ка, выбери одну...

Это был своеобразный психо-сексуальный тест, с ко­торым Блэкки ознакомилась, читая какой-то дешевый порно-журнал. Испытуемая, выбиравшая короля или вале­та, согласно этому тесту относилась к сексуальной; вы­биравшая даму - к особе, склонной к лесбиянству; выбиравшая прочие карты относилась тестом к бесперспек­тивным в отношении секса.

-Возьми карту...

-Одну?.. - поинтересовалась Одри.

-Да...

Девушка сперва протянула руку к даме, но, заметив в глазах Блэкки неприязнь, взяла валета.

-Молодец, - похвалила ее Блэкки. Посмотрев на часы, она произнесла:

-Еще целый час... Если тебе скучно, - кивок в сторону подоконника, на котором ле­жала стопка иллюстрированных журналов, - полистай... Может быть, выберешь для себя что-нибудь интересное...

Подойдя к подоконнику, девушка взяла журналы и, усевшись в кресло, положила их себе на колени. «Астрон», - прочитала она название одного из них.

-Ты веришь в астрологию? - поинтересовалась Блэкки, заметив, какое издание взяла Одри. Та ответила что-то неопределенное.

-Можешь надо мною смеяться, но я очень верю, - произнесла Блэкки. Как и все женщины в ее возрасте, она верила в гороскопы, заговоры, тесты, хиромантию и прочую дребедень, которую печатают дешевые изда­ния. - Очень верю. - Добавила она. - Особенно в астро­логию...

Одри была достаточно умна, чтобы понимать, что все эти гороскопы составляются никакими не «тибетскими мудрецами», а пропойцами-журналистами, сделавшими прогнозы по звездам, может быть, и не слишком доход­ным, но весьма постоянным приработком в своих про­куренных редакциях.

Она с отвращением подумала:

«Сейчас эта баба обязательно спросит, кто я по горо­скопу... Черт бы ее подрал...»

И тут же последовал вопрос:

-Под каким знаком ты родилась?..

Девушка поморщилась.

-Не знаю...

Блэкки, которая считала всех, не верящих в астроло­гию, очень недалекими, отставшими от цивилизации людьми, чуть ли не мракобесами, удивленно посмотрела на нее:

-Как? Ты не знаешь, под каким знаком родилась?.. Как же ты до сих пор жила?..

Одри пожала плечами.

-Жила...

Блэкки продолжала смотреть на новенькую с непод­дельным изумлением.

-Неужели ты никогда не интересовалась этим? Девушка механически перевернула страницу.

-Честно говоря - нет...

-Значит, ты действительно не знаешь, под каким знаком родилась?.. Тогда назови мне хотя бы число, ме­сяц и год твоего рождения...

«Она настоящая психопатка, - подумала Одри, - и как ей только удается выполнять в этом «Одноглазом Джеке» такую ответственную работу?..»

-Ну, допустим, первого ноября одна тысяча де­вятьсот семьдесят третьего года...

Блэкки на минуту задумалась, будто бы что-то сооб­ражая.

-Значит, ты - скорпион, - произнесла она, - за­помни это, детка... Кстати - это самый сексуальный знак.

Одри улыбнулась.

-Может быть...

-Не перебивай, - продолжила Блэкки. - А если не веришь, открой журнал и прочитай, что там написано про Скорпиона. Может быть, хоть тогда убедишься в моей правоте... Когда увидишь сходство...

Одри, послушно раскрыв «Астрон», поискала глазами нужную рубрику.

-«Скорпион, - принялась читать она таким тоном, будто бы сидя на уроке, выполняла задание учителя по декламации, очень старательно и прилежно, - женщин, родившихся под знаком Скорпиона, нельзя считать лег­кими в общении. Они очень уязвимы, часто безо всякого на то повода впадают в плохое настроение и даже в дли­тельные депрессии. Однако женщины, родившиеся между двадцать четвертым октября и двадцать вторым ноября, очень чувственны. С точки зрения чувственности со Скор­пионами не может сравниться ни один знак Зодиака. Они очень привлекательны, способны вскружить голову даже очень опытному, умудренному жизнью мужчине...»

-Вот видишь!.. - Блэкки многозначительно подня­ла к потолку большой палец руки, - вот видишь!..

Одри продолжала:

-«Женщины-Скорпионы, как правило, очень трудо­любивы, без остатка посвящают себя выбранному делу: профессиональной карьере или содержанию дома. Зам­кнуты в себе, не очень любят открываться другим...»

Блэкки кивнула.

-Надеюсь, в «Одноглазом Джеке» ты тоже без остатка посвятишь себя выбранному делу... Не так ли?.. Не отрывая глаз от журнала, девушка произнесла:

-Да, мэм...

-Ну, читай дальше...

Одри на секунду представила весь идиотизм своего положения. Она, дочь всеми уважаемого бизнесмена, самого богатого человека в Твин Пиксе, пришла под видом какой-то потаскушки, дочери фермера, нанимать­ся в бордель при сомнительном казино, и эта идиотка в довершении ко всему заставляет ее читать какие-то дурацкие гороскопы, которые она, Одри, всегда считала уделом дегенератов... Если бы несколько недель назад ей бы кто-нибудь рассказал, что такое возможно, она бы ни за что не поверила... Сколько все это еще будет продолжаться и что будет дальше, Одри не знала, но, во всяком случае, была абсолютно уверена: настоящие опасности подстерегают ее впереди... Интересно, под кого подложит ее эта Блэкки сегодня ночью?.. Может быть, это будет кто-нибудь из хорошо ей знакомых?.. От одной этой мысли Одри становилось дурно.

Заметив на лице девушки задумчивость, Блэкки по­интересовалась:

-Загрустила?..

Одри сделала попытку улыбнуться.

-Нет...

-Тогда что же?..

-Задумалась...

-О чем... О предстоящей ночи?..

Одри с отвращением подумала: «Вот сука... Все ей интересно...»

-О гороскопе, - нашлась девушка.

Это была очень грубая лесть - Блэкки прекрасно поняла это.

-Тогда читай дальше...

Одри опустила глаза.

-«В обществе женщины, родившейся под знаком Скорпиона, выделяются незаурядным интеллектом и уме­нием рассказывать похабные анекдоты. Как никакой знак, они умеют находить себе занятия по вкусу, особен­но это касается развлечений на уик-эндах... - Одри тя­жело вздохнула. - Чтобы подчеркнуть свою женствен­ность и чувственность, Скорпионам рекомендуется поль­зоваться духами со сладким или терпким запахом - они очень возбуждают мужчин, причем пользоваться ими можно в одной парфюмерной гамме. Например, все от­тенки запаха розы в «Paris» или ландыша в «Diorissimo» Dior. Неповторимое сочетание амбры и ванили в «Poison» также подчеркнут индивидуальность и чувственность Скорпиона.

Одри неплохо разбиралась в косметике, - работа в парфюмерном отделе не прошла бесследно, и эти иди­отские советы вызвали в ней отвращение.

«Духи для домохозяек», - с омерзением подума­ла она.

Одри, подняв голову, с надеждой спросила:

-Все?..

-Нет, деточка... На следующей странице...

Одри со вздохом перевернула страницу. «Цветок Скорпиона - орхидея. Орхидеи, как прави­ло - хищные и амбициозные. Однако они умеют долго скрывать свою истинную сущность и терпеливо дожи­даться удобного случая, чтобы начать атаковать. Орхи­дея может сделать все, что захочет. Она достаточно быстро распознает людей и их настоящие намерения, сама оставаясь для других полнейшей загадкой. Орхидея известна своей верностью. Всегда необходима там, где ее ждут. К Орхидее нельзя оставаться равнодушным: ими можно или восхищаться, или ненавидеть, они в рав­ной степени способны вызвать и пылкую любовь, и не­скрываемую ненависть... В любви обычно счастлива, о ее отношениях с партнерами можно только мечтать... Как правило. Орхидея целиком и полностью полагается на собственную интуицию...» - закончив чтение, Одри облегченно вздохнула.

-Ну, что скажешь? - спросила Блэкки, когда де­вушка, наконец, окончила чтение. - Ты тоже такая? «Можешь сделать все, что захочешь?..»

Одри с облегчением отложила журнал.

-Не знаю... Во всяком случае, пока у меня удается все, что задумываю...

Беседа с Блэкки тянулась вот уже минут сорок и за это короткое время девушка успела возненавидеть хо­зяйку «Одноглазого Джека» со всей искренностью, на которую только была способна.

«Лучше бы меня оттрахал какой-нибудь из здешних посетителей, - подумала Одри, метнув в Блэкки ненави­дящий взгляд, - лучше бы меня изнасиловали в обще­ственном туалете, чем сидеть с этой сучкой... Лучше бы меня трахнула рота морских пехотинцев, во всяком слу­чае это...»

Размышления девушки о том, что было бы лучше, прервал телефонный звонок.

Блэкки подняла трубку.

-Алло?..

С того конца провода послышалось:

-Ну, что там у тебя?..

Голос звонившего прозвучал громко, и Одри, сидев­шая неподалеку от аппарата, невольно вздрогнула - он показался ей очень знакомым...

-Все в порядке, - ответила Блэкки успокоительно и, подмигнув Одри, произнесла: - тут для тебя есть один сюрприз...

До слуха девушки донесся, ну, очень знакомый голос:

-Новенькая?..

Блэкки заулыбалась и, вновь подмигнув Одри, про­изнесла:

-Очень... - прикрыв рукой мембрану телефона, она заговорщически прошептала девушке: - это о тебе спра­шивают... Сам хозяин... - отведя ладонь от трубки, она принялась докладывать: - наивная, молодая... Я ее осмотрела всю, заставила раздеться... Сиськи - просто чудо, не отвисшие, как раз то, что вы любите...

Из трубки раздался все тот же знакомый голос:

-Она что-нибудь умеет?.. Блэкки пожала плечами.

-Я не проверяла...

-Это почему?..

-Во-первых - это не входит в мои обязанности, - ответила та, - а во-вторых - это невозможно по причи­нам, от меня независящим... - она сделала небольшую паузу и добавила - я же не мужчина...

Одри Хорн внимательно прислушивалась к этому диалогу, пытаясь определить, кому же все-таки может принадлежать этот голос.

-Задница у этой девки большая?.. - послышалось из трубки.

Блэкки, повернувшись к девушке, бросила на ее бедра быстрый взгляд.

-Да нет, кажется... не очень...

В трубке послышалось:

-Хорошо... Ты знаешь, Блэкки, я ведь выполняю в этом «Одноглазом Джеке», кроме всего прочего, и роль дегустатора...

Блэкки понимающе улыбнулась.

-Да, конечно...

-Точно повар в хорошем ресторане, я всегда пер­вым пробую яства, предназначенные для дорогих го­стей...

«Ну кто же это может быть? - лихорадочно сообра­жала Одри Хорн, прислушиваясь к голосу, доносившему­ся до ее слуха, из трубки - она была абсолютно уверена, что слышит его каждый день. - Кто же это такой?.. Не может быть, чтобы я не вспомнила...»

Неизвестный абонент продолжал выпытывать у Блэк­ки подробности:

-А кто она - блондинка? Брюнетка?

Хозяйка «Одноглазого Джека» вновь бросила на де­вушку быстрый взгляд.

-Темно-каштановые волосы, - ответила она, - слегка завиты...

Неизвестный на том конце провода был очень слово­охотлив; Одри подумала, что он ничем не отличается от тех телефонных маньячек, обычно - пенсионерок, кото­рые, названивая друг другу по вечерам и треплясь о са­мых последних пустяках, способны вывести из терпения кого угодно.

«Точно такая «телефонная болезнь» иногда бывает у моего дорогого папочки, - подумала она, - он тоже, как засядет вечером за аппарат, так хоть убегай на улицу, и таксофон... Ни ты не можешь позвонить, ни тебе... Черт бы их всех подрал!..»

-Послушай... - невидимый абонент слегка понизил голос. - Послушай, Блэк, а ты не расспрашивала... Мо­жет быть, она еще... Ну, я хочу узнать, может быть, у этой новенькой еще не было ни одного мужчины?..

Блэкки на какое-то мгновение задумалась, а потом ответила:

-Не думаю... Она утверждает, что перетрахалась с несколькими десятками мужчин твоего возраста, но, скорее всего, детка преувеличивает... Преувеличения свойственны в таком возрасте...

Одри, откинувшись на спинку кресла, вытянула ноги и, взяв в руки какой-то женский журнал, принялась листать его с самым равнодушным видом, всем выраже­нием давая понять, что оценки Блэкки ее ни в коей мере не интересуют. Тем не менее, слух девушки был напряжен до последнего предела.

-Значит, не целка?..

Блэкки согласилась.

-Скорее всего... - она вновь быстро глянула в сто­рону девушки. - Босс, имея такой замечательный, такой пухленький ротик, будто бы специально созданный для того, чтобы в него что-нибудь взять, - она мерзко захи­хикала при этих словах, - я надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?.. Так вот, имея такой ротик, просто невоз­можно оставаться девственницей...

С того конца провода послышалось несколько опеча­ленное:

-Значит, не девственница... Ну ладно, если она дей­ствительно, как ты утверждаешь, свежа и молода, значит, тоже сойдет... Когда можно будет с ней порезвиться, Блэк?..

-Хоть сейчас... Она готова. - Прикрыв ладонью трубку, хозяйка «Одноглазого Джека» обернулась к де­вушке и произнесла: - ты ведь готова, не правда ли?..

Одри кивнула с нарочито небрежным выражением.

-Да.

Из трубки послышалось:

-Значит, договорились... Через несколько часов я тут буду.

Положив на рычаг трубку, Блэкки обернулась к Одри и голосом, в котором звучало уважение, произнесла:

-Это сам хозяин звонил... Сегодняшнюю ночь ты проведешь с ним. Думаю, вы останетесь довольны друг другом, детка.

За все время этой беседы Одри впервые слышала, что­бы ее собеседница хоть о ком-то говорила с таким ува­жением.

Отодвинув шуфляду тумбочки, Блэкки вытащила от­туда длинный резиновый жгут - вроде тех, которыми пользуются санитары для перетяжки вен при инъекци­ях - и положила его на стол. Заметив в глазах девушки удивление, она произнесла успокоительным тоном:

-Не бойся, не бойся...

Одри ответила:

-А я и не боюсь... Кого я должна бояться?..

Вспомнив о чем-то - видя по улыбке на ее лице - очень забавном, Блэкки произнесла:

-Нет, все в порядке... Просто однажды, когда этот жгут увидала одна из девушек - она, так же, как и ты, попала сюда впервые - эта дурочка почему-то вдруг решила, что я сейчас начну ее душить...

Одри осторожно поинтересовалась:

-Тогда зачем же этот жгут?..

-Сейчас увидишь... - ответила Блэкки и вытащила из небольшой коробочки, стоявшей у телефона, малень­кий запаянный пакетик с одноразовым шприцем.

«Видимо, эта сучка собирается ввести мне в вену ка­кую-то гадость, - решила Одри Хорн. - Что-нибудь из нейролептиков... так, на всякий случай. Я как-то читала, что в некоторых публичных домах это принято...»

Блэкки, закатав рукав, тотчас же перетянула жгутом руку пониже локтя - Одри сразу же бросилось в глаза, что кожа испещрена темноватыми точками от предыду­щих инъекций.

«Наркоманка!.. - сразу же догадалась девушка. - Она наркоманка...»

Видимо, шприц уже давно был заправлен, и Блэкки все время оттягивала очередной сеанс кайфа. Сделав себе укол, Блэкки подошла к креслу и, плюхнувшись в него, обернулась к Одри:

-А теперь - почитай мне что-нибудь в журнале «Астрон»... По астрологическому знаку я - Овен...

 

Разговор с Гарри Труменом окончательно укрепил Лиланда Палмера в том, что убийца его дочери Лоры наконец-то пойман, что это - не кто иной, как крупье Жак Рено, который после происшествия у гостиницы «Флауэр» под присмотром полицейских находится в от­дельной палате госпиталя.

Месть никогда ранее не приветствовалась Лиландом - ни тогда, когда он учился в университете (кстати, его дипломная работа называлась «Кровная месть в шта­те Оклахома и юридический аспект судебного разбира­тельства этого преступления»), ни тогда, когда он оконча­тельно обосновался в Твин Пиксе. Однажды он катего­рически отказался защищать в городском суде одного мелкого хулигана, который, в знак мщения за оцарапан­ный кузов своего «шевроле», разбил обидчику — это был новый «крайслер» Уильяма Хайвера - лобовое стекло. Лиланд Палмер всегда считал чувство мести низменным и недостойным цивилизованного человека, но, поняв, что убийца его дочери - Жак Рено, точно безумный, по­мчался в городскую клинику.

«Я тебе отомщу, сука, - мстительно думал Лиланд, сжимая руль автомобиля и вдавливая педаль газа в пол. - Я тебе...»

Впрочем, никто - в том числе и сам Лиланд – не мог точно сказать, только ли желание отомстить за смерть дочери побуждали его мчаться в клинику на расправу с Жаком Рено и не примешивались ли к этому еще какие-то иные причины...

Оставив машину внизу, мистер Палмер натянул пер­чатки, которые предусмотрительно захватил из автомо­бильного бардачка и поднялся на лифте на тот самый этаж, где находилась реанимация. Палмеру неожиданно повезло - полицейский, охранявший Рено, куда-то отлучился. Стараясь не скрипеть дверью, Лиланд осто­рожно вошел в палату. Жак Рено спал.

Вытащив из кармана плаща катушку с лейкопласты­рем, Лиланд осторожно привязал руки спящего к стойкам кровати. После этого, взяв подушку, аккуратно положил ее на лицо Рено и, убедившись, что тот не проснулся, изо всех сил вмял подушку в его лицо. Конвульсии Жака длились недолго - его руки несколько раз непроизволь­но дернулись в локтях, из-под подушки послышалось тяжелое хрипение, и вскоре он окончательно затих. Лиланд посмотрел на осциллограф прибора, контроли­ровавшего работу сердца - спустя несколько секунд, на нем появилась ровная линия, свидетельствовавшая о том, что сердце крупье «Одноглазого Джека» остановилось.

Положив подушку, Лиланд поправил перчатки и про­изнес, обращаясь то ли к самому себе, то ли к воображае­мому собеседнику:

-Теперь дух моей бедной доченьки, наконец-то успокоится...

Резко развернувшись, он вышел из кабинета, не забыв аккуратно прикрыть за собой двери. Полицейский, в обя­занности которого входила охрана подозреваемого, вер­нулся буквально спустя несколько минут. Он не очень-то хорошо разбирался в медицинской аппаратуре - во всяком случае, ровная линия на экране осциллографа ничего ему не сказала. Окинув взглядом Рено и, убедив­шись, что тот тихо спит, полицейский вышел из палаты и отправился на пост - поболтать с медсестрой.

 

 

Глава 31

Лекция об организованной преступности, прочитан­ная Дэйлом Купером перед полицейскими Твин Пикса. - Шериф Трумен находит в бензобаке «Харлей-Дэвидсона» Джозефа Хэрвэя целлофановый пакетик с наркотика­ми. - Эд Малкастер обнаруживает свою жену Надин в полубессознательном состоянии. - Нападение на Шейлу Джонсон.

 

За время учебы в Академии Федерального Бюро Рас­следований в Филадельфии и, особенно, за время службы в Сиэтле, Дэйл Купер прошел неплохую школу психо­логии и поэтому прекрасно разбирался в людях. Вот и на этот раз, заметив, насколько уважительно поздорова­лась с ним секретарша шерифа Люси Моран, он сразу же понял, что сейчас последует какая-то просьба.

-Здравствуйте, - кивнул он в ответ Люси, - вы сегодня прекрасно выглядите... Ну просто на редкость хорошо...

Это был дежурный комплимент, но у Купера не было ни времени, ни желания выдумывать что-нибудь новень­кое для этой провинциальной девочки - даже в знак благодарности за кофе, который она для него всегда готовила.

Люси подняла глаза на Купера.

-Мистер Купер... - она запнулась.

Дэйл ободряюще улыбнулся.

-Вы хотите меня о чем-то попросить?..

-Да, - тихо произнесла девушка. - Мистер Купер, я прекрасно понимаю, насколько занятой вы человек, я знаю и ценю ваше время...

«Видимо, просьба связана с Энди», - почему-то ре­шил Купер.

Люси продолжала просительно смотреть на агента ФБР - тот улыбался.

-Понимаете, мистер Купер... У меня к вам одна небольшая просьба... Меня оправдывает лишь то, что она относится к моей профессиональной сфере... - в последнее время Люси почему-то очень полюбила это словосочетание - «профессиональная сфера».

«Видимо, много юридической литературы читает, - подумал Купер. - Наверное, хочет как следует подго­товиться к учебе на юриспруденции в каком-нибудь университете... Ну-ну, смелее, Люси...»

-Так вот, мистер Купер: нам всем очень понрави­лась ваша прошлая лекция о наркотиках...

«Вот тебе и на», - с некоторой досадой подумал Дэйл. Он ни в чем не любил ошибаться, особенно в своих прогнозах относительно поступков людей.

Купер улыбнулся.

-Вы ждете продолжения?..

-Да... И не только я одна. И Томми Хогг, и Фрэнк Заппа из патрульной службы...

Купер загадал: «Если она назовет и своего Энди - тогда обязательно соглашусь».

-Да, всем нам так понравилось, так понрави­лось... - продолжала лепетать Люси. -Ну просто очень понравилась ваша замечательная лекция, мистер Купер. Всем...

Дэйл задал наводящий вопрос:

-А где же Энди?..

Люси опустила глаза.

-Не знаю... Кажется, в кабинете мистера Трумена. Кстати, этому заместителю шерифа, как мне показалось, тоже понравился ваш рассказ...

«Ловко выпуталась, - подумал Дэйл, -этому заме­стителю шерифа... ну что ж, придется...»

Купер, если кого-нибудь когда-нибудь и обманывал, то разве что Даяну - и то, делая это с одной-единственной целью: чтобы та не волновалась, не мучилась мыслями, хорошо ли он, Дэйл, сегодня позавтракал и достаточ­но ли времени спал. Во всяком случае, он никогда не обманывал самого себя - и если он загадал, что назови Люси Энди, он согласится на ее просьбу, то решил по­ступить именно так.

Дэйл, поправив узел галстука, кивнул в ответ мисс Моран:

-Хорошо...

Люси обернулась к своему столику - тамкак разстояли Томми, Фрэнк и еще несколько полицейских, свободных в это время от дежурства.

-Ребята, ребята, сюда, - воскликнула она, - сюда, ребята!.. Мистер Купер согласился!..

Взяв из ящика ключ от небольшого зала, где шериф Трумэн иногда проводил рабочие планерки - он делал это не очень часто, предпочитая давать указания подчиненным в собственном кабинете, - Люси направилась к запертым дверям.

Полицейские и Дэйл последовали за нею.

Дождавшись, пока слушатели рассядутся в кресла, Дэйл, откашлявшись, взошел на подиум и, встав за не­большую светлого дерева трибуну («Ель Добсона», - механически отметил про себя Купер), обратился к ауди­тории:

-О чем рассказать вам сегодня?..

Томми, усевшись поудобней, предложил:

-Если можно, мы хотели бы услышать об органи­зованной преступности... А то мы только знаем, что это такое по телевизору... В Твин Пиксе пока - слава Бо­гу - до подобных вещей еще не дошло...

Люси поспешила вставить:

-Да, я помню, еще когда училась в школе, смотрела классный фильм про гангстеров - «Бонни и Клайд»... - Мисс Моран тяжело вздохнула. - Они так любили друг друга...

Купер, закатав манжетку, посмотрел на часы. «В моем распоряжении, - подумал он, - где-то минут сорок. Думаю, за это время успею...»

-Американский гангстер, - начал он сразу же, без подготовки, словно эта речь не импровизировалась на ходу, а была записана на бумажке, которая лежала перед Дэйлом, - Американский гангстер вслед за амери­канским ковбоем прочно вошли в наше массовое созна­ние. И именно, - он сделал короткий, но очень вырази­тельный жест в сторону Люси, - именно благодаря гол­ливудским кинолентам вроде этого «Бонни и Клайда». Все эти несимпатичные и, по большому счету, если разо­браться, Аль Капоне, Багси Сигелы и Счастливчики Лучано обрели громкую, надолго пережившую их славу, стали настоящими героями современной мифологии... - Купер, откашлявшись, продолжил: - все эти малосимпа­тичные гангстеры являются типичными представителями так называемой организованной преступности, о которой вы хотите услышать рассказ... К большому сожалению, к неорганизованном обществе не существует определе­ния организованной преступности. В результате неудачных попыток найти точную формулировку родилось множество мифов и легенд, написаны миллионы ничего не значащих слов. Только разгадав природу организо­ванной преступности, можно понять, почему до сих пор для нее не удалось найти подходящего определения...

Фрэнк подтолкнул в бок сидевшего рядом Томми Хогга и восхищенным шепотом произнес:

-Как он хорошо говорит!.. Дэйл продолжал:

-Лично мне кажется наиболее удачным определе­ние Нью-Йоркского объединенного законодательного комитета по вопросам преступности, которое гласит: «Организо­ванная преступность — это постоянный тайный заговор с целью приобретения богатств и влияния путем неза­конных методов экономического и физического при­нуждения, с помощью коррупции общественных струк­тур и частных лиц в условиях системы свободного пред­принимательства». - Фраза была сказана Купером на одном дыхании, и он, переведя дух, огляделся.

-Мистер Купер, - чуть-чуть привстала со своего места Люси - в этот момент она была похожа на при­мерную ученицу, обращавшуюся к учителю за дополни­тельным разъяснением, - мистер Купер, а что это та­кое - «коррупция»?..

Дэйл слегка улыбнулся:

-Использование служебного положения в своеко­рыстных целях, - серьезно произнес он. - Если, мисс Моран, вы рассказываете что-нибудь интересное о расследовании убийства Лоры Палмер просто так - это просто неосмотрительность... А если вы начинаете вы­могать у собеседника за свой рассказ шоколадку - это уже коррупция...

Люси прикусила язык.

Дэйл говорил дальше:

-Так вот: во многом организованная преступ­ность - продукт исторической случайности. Человек всегда видел в преступности кратчайший путь к скорому обогащению; возникновение разветвленного преступного синдиката стало возможным в нашей стране только благодаря ряду случайных совпадений... Приток в Соединенные Штаты миллионов голодных иммигрантов, до­ступность легких заработков в эпоху Сухого закона, Великая Экономическая депрессия, а также утрата миллионами граждан нравственных и религиозных ориен­тиров...

Поднявшись со своего места, Томми Хогт несмело произнес:

-Извините, мистер Купер... А вы не могли бы рас­сказать нам что-нибудь такое, как бы поточней выразить­ся... ну, занимательное, что ли...

Дэйл едва заметно улыбнулся.

-Хорошо, - согласился он, - насколько я понял, вас интересуют какие-нибудь конкретные случаи?..

Хогг поспешил согласиться:

-Да-да, и если это возможно - чтобы было так­же интересно, как и в прошлый раз, когда вы рассказыва­ли про технологию производства кокаина.

Купер сделал рукой знак садиться - он терпеть не мог этих полушкольных порядков, когда для того, чтобы задать вопрос, обязательно требовалось встать.

-Так вот... Лидеры преступного мира - кстати, в официальных документах их именовали «Националь­ный Преступный Синдикат», - пояснил Купер, - после окончания Второй мировой войны прекрасно поняли, что в стране-победительнице множество людей бросятся наверстывать упущенные в окопах возможности... Нача­лась эпоха казино... Издавна одним из центров органи­зованной преступности считался Кливленд. За несколько лет там возникло множество игорных домов, приобрет­ших в короткое время необычайную популярность. После гибели известного в преступных кругах гангстера по кличке «Немец Шульц» в тысяча девятьсот тридцать пятом году дельцы преступного мира поделили между собой его обширные владения; они прибрали к рукам ипподром «Кони Айленд» на северном берегу реки Огайо, за пределами Цинциннати, и переименовали его в «Ривер Дауне». Кроме того, они вложили деньги в несколько небольших казино поблизости. Зрелище с противополож­ного берега всегда мутной Огайо открывалось захватывающее. Ньюпорт и Ковингтон, отрезанные от остальной части Кентукки, казались призрачными, хотя на самом деле были вполне реальными культурными центрами. Эта местность еще в эпоху «Сухого закона» получила название «Маленького Мехико»; там царил культ писто­лета, а коррупция, - Купер посмотрел на Люси, - кор­рупция была распространена не меньше, чем во времена покорения Дикого Запада. Конкурентам Синдиката при­надлежало самое шикарное заведение - «Беверли-Хиллз-Клуб», расположенное к востоку от города, у до­роги, ведущей во Фрэнкфорт...

Фрэнк Заппа шепнул Томми Хоггу:

-Он говорит так образно, словно жил в то самое время...

Купер продолжал:

-Громадное шикарное казино переманивало кли­ентов из других мест; разумеется, Синдикат решил унич­тожить его... Вскоре оно было сожжено наемными голо­ворезами, а пепелище продано за бесценок. Азартные игры в Кентукки в то время были строжайше запреще­ны, однако принадлежавшие преступникам казино фун­кционировали также открыто, как закусочные или бака­лейные лавки... Преступникам удалось путем подкупа и шантажа добиться, чтобы мэром стал их человек. Па­раллельно Синдикат решил обуздать проституцию и мо­шенничество, понимая, что нарушение норм морали может вызвать недовольство местного населения и при­вести к настоящему взрыву. Правда, главари Синдиката столкнулись с большими трудностями: слишком многое надо было взять под жестокий контроль. К тому же мест­ные полицейские, привыкшие изымать дань с казино, не видели причин, почему бы им не собирать мзду с хо­зяев борделей и владельцев незаконных притонов раз­врата, - вспомнив недавний диалог с шерифом по поводу этого словосочетания, Купер улыбнулся. - Публичные дома, впрочем, удалось довольно четко поделить на днев­ные и ночные. Дневные предназначались для местных бизнесменов, которые наведывались туда во время обе­денного перерыва, а ночные предназначались для коман­дировочных. По правилам, ни одну девственницу не брали на службу, если перед этим она не проходила со­ответствующей проверки у шерифа местной полиции. Тому даже не приходилось далеко ходить - большин­ство борделей располагалось рядом с полицейским уча­стком... - Купер, мельком глянув на Томми Хогга, заме­тил, что он расплылся в завистливой улыбке. - Не надо ему завидовать, Томми, - произнес Купер. - Этого ше­рифа потом застрелили...

-Неужели?.. - опешил Томми. - А за что?..

-Видимо, за плохую работу, - бросил Дэйл и про­должил: - так преступники распространяли свое влия­ние, пользуясь тем, что цены в то время были низкими, а население было в большинстве своем поглощено свои­ми заботами. Люди принимались заново строить жизнь, думая, что и после войны история повторится. Гангстеры также с новым пылом принялись за дело. Знаменитый бандит Багси Сигел, который в период «большой охоты» перебрался в Лос-Анджелес, положил глаз на Лас-Ве­гас - теперь знаменитый игорный центр в штате Невада. В то время разрешенный законом игорный бизнес необя­зательно был прибыльнее и безопаснее незаконного, зато имел одно уникальное преимущество: гарантировал уважаемое положение в американском обществе. На­чинавших в молодости бутлегерами гангстеров по дости­жении зрелого возраста потянуло к респектабельности, и Багси остановил свой выбор на Лас-Вегасе - грязном городишке на юге Невады. По окончании войны психо­логия американцев, как и следовало ожидать, измени­лась. Люди бросились приобретать все подряд, чего прежде не могли себе позволить - дома, яхты, престиж­ные марки автомобилей; многие стремились проводить отпуск в самых экзотических местах, многие - и таких было немало - стремились к острым ощущениям. На этом и был основан расчет Багси. Спрос необычайно способствовал подъему деловой активности; деньги тек­ли рекой. Америка праздновала национальную победу, и игорные дома стали просто необходимы. Эпоха казино, наступление которой предсказывали социологи преступ­ного мира, по своему размаху и великолепию превзошла самые смелые ожидания. Игорные дома в Ньюпорте, штат Кентукки, и окрестностях процветали. Багси Сигел в Неваде не терял времени даром. В то время, как вете­раны войны не могли найти строительных материалов для постройки домов, Багси возвел на трассе, ведущей в Лос-Анджелес, ночной клуб «Фламинго». Кстати, Сигела во всех его начинаниях поддерживала подружка, Вирджиния Хилл... - Купер окинул взглядом аудито­рию - полицейские слушали, затаив дыхание. - Так вот, - продолжил Купер, эта Вирджиния Хилл считала себя самой сексапильной женщиной Америки, хотя, правда, не говорила об этом никому, кроме Багси. Другие гангстеры, охваченные золотой лихорадкой, следом за Сигелом устремились в легальный игорный бизнес; сам же Багси по злой иронии судьбы не успел насладиться своим триумфом. Ночью двадцатого июня тысяча девять­сот сорок седьмого года, - у Купера была превосходная память на даты, - в гостиной дома в Беверли-Хиллз, который снимала Вирджиния, в него выстрелил наемный убийца конкурирующей группировки. Роковая пуля по­пала Багси в правый глаз. Однако этот гангстер открыл в песках Невады поистине золотоносную жилу... - Купер посмотрел на часы.

«Что-то Гарри запаздывает, - подумал он, - у меня уже в горле пересохло... Никогда не говорил так много, как в этом городке...»

-Таким образом, - подытожил Дэйл, - таким об­разом, всемирно известный Лас-Вегас появился в этом качестве стараниями организованной преступности... Как вам известно, казино у канадской границы, популяр­ное в городе под названием «Одноглазый Джек», в кото­ром в качестве крупье до недавнего времени подвизался небезызвестный вам Жак Рено...

В этот момент двери раскрылись.

-Привет! - с порога поздоровался с Дэйлом во­шедший Гарри. - Привет... Вот вы где!.. - подойдя к трибуне, Трумен обернулся к аудитории и произнес: - мне очень жаль, уважаемые коллеги, но я вынужден прервать замечательную лекцию всеми любимого нами агента Федерального Бюро Расследований Дэйла Купе­ра... У меня к нему неотложное дело, господа...

Пропустив в свой кабинет Дэйла, шериф закрыл двери и выложил перед ним небольшой пакет из целло­фана, сквозь который просвечивался какой-то белый, похожий на сахар, порошок.

-Это я нашел в бензобаке «Харлей-Дэвидсона» Джозефа Хэрвэя, - произнес он.

Купер, взяв пакет в руки, размял его содержимое большим пальцем.

-Кокаин, - задумчиво произнес он. - Гарри, ты действительно обнаружил это в бензобаке мотоцикла Джозефа Хэрвэя?..

Трумен утвердительно кивнул.

-Да.

Купер, положив порошок на стол, задумчиво произ­нес, растягивая каждое слово:

-Так... Очень интересно...

Гарри попытался напомнить Дэйлу одну подробность из разговора с Жаком Рено в «Одноглазом Джеке».

-Помнишь, этот жирный скот говорил, что наркотики распространяет какой-то школьник... - Шериф сделал небольшую выжидательную паузу. - Школьник... Неужели этот школьник - Джозеф?..

Купер, словно не расслышав реплики Трумена, про­должил размышления:

-Так... Действительно, внешне все вроде бы схо­дится... «Школьник»... - он вспомнил свой последний разговор с Джозефом и отрицательно покачал голо­вой: - что-то мне не верится...

Шерифу тоже очень не хотелось верить в то, что нар­котики распространяет Джозеф, однако чувство долга в этот момент было явно выше личных симпатий относи­тельно племянника хозяина бензоколонки.

-Я тоже не очень-то в это верю, Дэйл, - подхва­тил Трумен. - То есть хочу сказать - не могу поверить... Однако факты, как известно - вещь упрямая...

Перед сном Трумен нередко смотрел полицейские детективы по криминальному телеканалу, и по этой при­чине словесные штампы вроде этого - «однако факты, как известно - вещь упрямая» - крепко засели в его сознании.

-Ну, и что ты об этом думаешь?.. - поинтере­совался Купер.

Тот пожал плечами.

-Скорее всего, я ошибался в этом Джозефе, - от­ветил шериф. - Люди не всегда представляют из себя то, чем стремятся казаться.

Дэйл прищурился.

-А где сейчас этот Хэрвэй?.. - он внимательно посмотрел на Гарри.

-Где, где... В каталажке, где ему и полагается быть... Где же еще...