Акты в системе делопроизводственной документации государственных учреждений
До настоящего времени в подлинниках дошло минимальное число древнерусских средневековых актов. Основная масса исторических источников этого вида сохранилась в позднейших или современных копиях, или в переработанном виде. [105]
Накоплению копий актов, а также краткой информации о состоявшихся сделках способствовала организация специального государственного учетно-регистрационного делопроизводства во второй половине XVI в.
До появления приказов, где регистрировались сделки, письменное закрепление договоров между частными лицами было связано с так называемым институтом доклада князю или его агенту. Оформленный в результате доклада текст начинался словами: «Доложа князя Ивана Михаиловича, наместника сужздальского» (из докладной полной грамоты 1494 г.), после этой начальной формулы о докладе приводилось от первого лица заявление одного из контрагентов: «Се аз (такой-то) купил есми, господине, (такого-то)...». Как видим, докладные грамоты письменно закрепляли устное сообщение о заключенном договоре.
Приведенная структура докладной грамоты позволяет предположить, что доклад верховному правителю или его агентам был одной из ранних форм фиксации информации о некоторых видах частных сделок в зарождавшейся делопроизводственной документации. В пределах небольшой территории княжеств и незначительной интенсивности сделок возможно было контролировать выполнение условий сделки, а при их нарушении проводить расследование.
Позднее, когда в условиях Русского централизованного государства сложился достаточно разветвленный аппарат управления, институт доклада о частных сделках непосредственно верховной власти был заменен на нотариально-учетную деятельность государственных центральных учреждений и лиц, которые представляли на местах верховную власть. С учетом потребностей государства они проводили своеобразную обработку письменно оформленной сделки.
Тексты договоров часто писали площадные дьяки, работавшие в различных городах. В Москве, например, местом письменного оформления частных сделок была Ивановская площадь в Кремле. О своей причастности к составлению акта площадные дьяки сообщали в конце текста после перечисления послухов: «А даную писал алаторские площеди под(ь)ячей Куземка Попов» (запись в приданое 1678 г.).
С расширением территории Русского государства, созданием системы органов управления и ростом числа лиц, обслуживавших процесс управления, углублением социально-экономических процессов в обществе верховная власть берет под свой постоянный контроль выдачу письменных свидетельств о разнообразных сделках.
Важное место в оформлении актов играл Печатный приказ. Под этим названием учреждение впервые упоминается в 1611 г. Приказ просуществовал до 1722 г., когда его функции были переданы вновь организованной Печатной конторе. Деятельность Печатного приказа носила регистрационно-нотариальный характер: [106] приложением печати здесь удостоверялись акты, выдаваемые в Москве частным лицам. Сюда же поступали печатные пошлины, взимавшиеся за регистрацию частных актов в приказных избах по всей территории Российского государства. В то же время следует отметить, что печатник – должностное лицо в княжеской администрации, в обязанности которого входило хранить и удостоверять печатью документ, отмечается еще в XIII в.
Акты, на которые накладывалась печать, регистрировались в специальных книгах. В них в хронологическом порядке фиксировалась краткая информация о грамоте: кому выдана; суть документа с минимумом дополнительных сведений (местонахождение вотчин, поместий и их размеры); сумма взимаемых печатных и подписных пошлин; помета о получении пошлин. Книги такого содержания назывались пошлинными. Отдельно велись книги, в которых записывалось обоснование освобождения от уплаты пошлин. Это так называемые беспошлинные книги. Приведем несколько записей, сделанных 27 февраля 1613 г. в записной пошлинной книге: «Запечатана грамота на Углеч по челобитью Гурья Волынцова да Захарья Гошневского о дозоре. Пошлин полтина. Взято»; «Запечатана грамота в Осташково по челобитью Чесново Корцова: велено ево написати по дворовому списку. Пошлин полполтины. Взято»; «Запечатана грамота в Осташково по челобитью Тимофея Виселицына на старое поместье. Пошлин полполполти-ны. Взято»10 и т.д. Разделение книг на пошлинные и беспошлинные показывает, что для приказа важной стороной его деятельности было не только наложение печати, но и исполнение фискальных функций. Так называемые записные книги Печатного приказа, несмотря на краткость записей в них, заменяли подлинные документы в случае их утраты.
Вместе с тем в государственных учреждениях были и другие приемы обработки актов, поступавших для их учета и придания им юридической силы. Этот вариант обработки покажем на примере учета служилых кабал.
Значительные масштабы кабального холопства в XVI в. породили стремление верховной власти законодательно упорядочить выдачу кабальных грамот и взять под контроль сбор пошлин от регистрации этих сделок. Оформление служилых кабал в конце XVI – 40-х гг. XVII в. осуществлялось на основе указа 1 июня 1586 г. Этим указом предписывалось регистрировать служилые кабалы в определенных местах: в Москве – в приказе Холопьего суда, а за пределами столицы – губными старостами в приказных и съезжих избах. Текст кабалы должен был вноситься в специальные книги записей, содержание которых определял указ. В книге записей кабальных сделок необходимо было указывать пошлину, взимавшуюся в казну с каждой сделки в размере алтына с рубля. Указ предписывал вносить в кабальные книги описания [107] внешних примет и биографические данные кабальных холопов в результате личного опроса и осмотра каждого из них.
Указ требовал также копии книг и деньги отправлять из местных учреждений в Москву на Казенный двор два раза в год.
Наилучшим образом сохранились книги Северо-Запада за конец XVI –XVII вв. Самая ранняя известная сегодня книга записей, созданная после указа 1586 г., относится к новгородской Водской пятине и датируется 1591/1592 гг.
Со временем книги записей служебных кабал превратились в подборки документов по холопству, поскольку в них включались и другие документы: жилые записи, отпускные грамоты, челобитные о розыске холопов и т.д.
Сделка и текст, ее оформивший, не занимают центрального места в кабальной книге. Главное назначение записи – отразить в ней результаты проверки процедуры сделки и подлинности документа. Это специфическая (учетная и нотариальная) деятельность определенных должностных лиц фиксировалась в кабальной книге. Происхождение, назначение и содержание отдельной записи (как и всей кабальной книги) указывает на принадлежность ее к иному, нежели акты, виду исторических источников – к делопроизводственной документации. Запись в кабальной книге является разновидностью учетного делопроизводства. Служилая кабала в записи обрастает дополнительной информацией, ради фиксации которой и создается новый текст.
Запись в книге служилых кабал состояла из нескольких структурных частей. В начале записи указывались обстоятельства внесения в книгу служилой кабалы. Затем следовал ее текст. Далее помещались вопросы официального должностного лица (дьяка, земского старосты) о фактах прежней биографии холопа, не был ли он ранее в холопстве или не является ли беглым крестьянином. Ниже записывались ответы на них, а также приводилось описание внешности поступавшего в холопство. Наконец, перечислялись распоряжения должностного лица, признавшего подлинность служилой кабалы. Подлинность служилой кабалы придавала юридическую силу и записи в кабальной книге, что удостоверяли рукоприкладства авторов кабалы.
Приведем пример записи от 1 октября 1594 г. из новгородской кабальной книги:
«Октября в 1 день к дьяку к Дмитрею Алябьеву площадные подьячие Софейские стороны Ондрюша Дмитреев да Жданко Пу-пынин принесли к записке служилую кабалу на Олексейка Федорова сына и того Олексейка к дьяку к записке с собою ж привели. А сказали: «Пришод, господине, к нам на площадь тот Олек-сейко, и велел нам на себя служилую кабалу в трех рублех московских написати, а идет во двор служити ко князю Васи лью ко князю Степану ко княж Михайловым детем Мещерского. И мы, господине, по его Олексейкову веленью на его Олексейка и кабалу [108] писали». Да положили перед дьяком тое служилую кабалу, а в кабале пишет: «Се аз, Олексей Федоров сын, занял есми у князя Василья да у князя Степана у княж Михайловых детей Ме-шерского денег три рубли московских от Покрова Святей Богородицы да до того ж дни на год, а за рост мне, Олексею, служите v государей своих у князя Степана да у князя Василья по вся дни во дворе; а полягут денги по сроце и мне, Олексею, по тому ж у государей своих служити за рост по вся дни во дворе.
А на то послуси: Ждан Иванов сын Пупынин.
А кабалу писал Ондрюша Дмитреев сын, лета 7103-го, октября, в 1 день».
И дьяк Дмитрий Алябьев, выслушав служилую кабалу, спросил Олексейка ФедотоваО): ты ли тем площадным подьячим на себя такову служилую кабалу в трех рублех писати велел, и деньги еси у князя Василья да у князя Степана Мещерских взял ли, и за рост во двор к ним служити идешь ли, и наперед сего у кого служивал ли?
И Олексейко сказал: такову есми, господине, служилую кабалу тем площадным подьячим на себя в трех рублех писати велел, и денги у князя Василья да у князя Степана у Мещерских взял, и за рост во двор к ним служити иду, а наперед сего же служивал ни у кого, а родом ноугородец.
А ростом человек невелик, молод, волосом рус, очи серы.
И дьяк Дмитрей Алябьев велел тое служилую кабалу, записав в книги, отдати князю Василью да князю Степану Мещерским, а тем площадным подьячим - кабалному дьячку и послуху -велел к записным книгам руки свои приложити, а на них с тое служилые кабалы велел взяти пошлины по государеву царя и великого царя (!) Федора Ивановича всея Русии указу с рубля по алтыну.
И с тое служилые кабалы на князе Василье да на князе Степане на Мещерских с трех рублев пошлин три алтына взято, а кабала отдана князю Василью да князю Степану княж Михайловым детем Мещерского.
К сей записи кабалной дьячек Ондрюша Дмитреев и руку приложил.
К сей записке кабальной послух Жданко Пупынин руку приложил»11.
В самостоятельном виде (вне кабальных книг) служилые кабалы почти не сохранились, поэтому, решая многие вопросы, связанные с социально-экономическими процессами XVI –XVII вв., исследователи обращаются именно к кабальным книгам.
В делопроизводстве центральных и местных учреждений существовали книги записей и других актов. Например, указ 30 марта 1688 г. предписывал все виды сделок на крестьян, включая продажу вотчинных крестьян, регистрировать в Поместном приказе в специальных записных книгах крепостей на крестьян. Занесенный [109] в эту книгу документ получал официальную силу, поэтому в спорах о крестьянах суд решал дело в пользу той стороны, у которой при прочих равных условиях акты сделок были зарегистрированы в Поместном приказе.
Первая книга, составленная согласно указу 1688 г., была озаглавлена следующим образом: «Книга записная крепостям, что записывают крестьян по купчим и по закладным и по данным ны-нешняго 196-го и 197-го году стола вотчинные записки». Запись в книге позволяет воссоздать процедуру регистрации каждого акта в приказе. В запись о каждой сделке вносилась следующая информация: 1) о подаче в приказ таким-то лицом такого-то числа челобитной с просьбой записать за ним крестьян; 2) «А в челобитной пишет...» (далее следует полный текст челобитной); 3) о предъявлении в приказ тем же лицом крепостного акта на крестьян, о снятии с него копии и возвращении подлинника челобитчику; 4) о помете дьяка на списке крепостного акта, заверяющей его соответствие подлиннику; 5) список крепостного акта (поступ-ной, купчей, данной, закладной, раздельной и др.); 6) пометы дьяка на деле о решении приказных судей записать крестьян в книге за новым владельцем; 7) помета о взыскании пошлинных денег с указанием даты занесения их в приходную книгу; 8) подпись лица, произведшего запись в книге. Как видим, текст сделки оброс множеством дополнений, связанных с деятельностью самого учреждения.
Именным указом с боярским приговором 9 декабря 1699 г. Петр I ввел новые правила оформления частных актов. Согласно этому закону, они должны были оформляться не подъячими Ивановской площади, а подъячими Поместного приказа, изменялся порядок записи актов по поместно-вотчинным и крестьянским делам в книгах Поместного приказа. Вместо послухов «писать свидетелей, людей добрых и знатных». Для составления акта, оформлявшего сделку на сумму свыше 100-200 рублей, требовалось от 3 до 5 и больше свидетелей, а на меньшую сумму – 2-3 человека. Обе стороны должны расписываться в книге записей под текстом акта, указывая свой чин и характер свидетельствуемой сделки. Подлинные крепости, составленные в Поместном приказе, должны были регистрироваться в Москве в других приказах, а в городах – у воевод в течение двух месяцев, «а к записке в Поместный приказ высылать в два месяца ж»12. По данному указу, изменялись структура и содержание текста в книге записи. Запись становилась экономнее: отсутствовали информация о подаче челобитной и ее текст; содержание самого сделочного документа излагалось кратко с указанием, что подлинную крепость писал такой-то подъячий Поместного приказа при таких-то свидетелях; далее следовали подлинные рукоприкладства сторон, участвовавших в сделке. [110]
Однако такая краткая форма информации о сделке сохранялась в книге записей недолго. Уже в 1701 г. вернулись к прежнему формуляру. Велись эти книги до 1720 г., когда был ликвидирован Поместный приказ.
В государственных учреждениях акты не только регистрировались и получали юридическую силу, но они участвовали как доказательство, например при судебных расследованиях. В подобных случаях краткое содержание актов вносилось в тексты судебных решений (протоколов). Такие акты называются включенными.