Потепление во внешней политике.
Во внешней политике "хрущевского десятилетия" ситуация существенно изменилась по сравнению с предшествующим временем. Была оставлена догма о неизбежности мировых войн в эпоху империализма. На XX съезде КПСС было заявлено, что основой внешнеполитической деятельности становится политика мирного сосуществования государств с различным общественным строем. Было указано, что существуют силы, способные предотвратить мировые войны: мировая система социализма, рабочее движение капиталистических стран, национально-освободительное движение стран третьего мира. Во главе этих сил СССР ставил себя и борьбу за мир считал главнейшей задачей своей внешней политики.
Таким образом, произошел переход от принципа "хочешь мира – готовься к войне" к принципу "хочешь мира – готовься к миру". Однако выработанные при Сталине приоритеты и методы внешней политики отнюдь не ушли в прошлое, и их неувядаемость подтверждалась в эти годы по всем трем традиционным направлениям внешней деятельности СССР.[13]
В предыдущие годы в отношениях с социалистическими странами для СССР был командно-приказной стиль. Он в принципе сохранился, но стал проявляться более мелочно, менее жестко и последовательно. Советское руководство перестало требовать однозначного и безоговорочного следования собственному пути строительства социализма, начало в большей мере признавать вариативность форм перехода к социализму. Разумеется, при этом по-прежнему полагалось незыблемым наличие двух основных условий – диктатуры пролетариата и руководство со стороны рабочей или коммунистической партии.
На новую ступень был поднят СЭВ, в рамках которого углублялось международное разделение труда. Для координации военной деятельности и внешней политики был создан военный блок – Организация Варшавского Договора (ОВД), которая включила в себя все социалистические страны Европы, кроме Югославии. Отношения СССР с Югославией улучшились, хотя руководство СССР по-прежнему считало путь, выбранный югославским руководством, глубоко ошибочным. Однако на межгосударственные связи это влияло уже в меньшей степени, чем ранее.
Признавая за социалистическими странами известную самостоятельность, советские руководители, тем не менее, считали, что внутренняя деятельность правительств этих стран должна ограничиваться рамками социалистического выбора, таким, каким он понимался в СССР. Отход от этого выбора рассматривался как предательство интернационального долга, предательство дела социализма. Именно, этим мотивировалась критика югославского руководства. По ряду причин, таких как огромный авторитет в Югославии ее руководителя Иосипа Броз Тито, мощные вооруженные силы Югославии и др., советское руководство даже в 40-е годы не рискнуло пойти на военное вмешательство в дела этой страны. Однако в дела других стран Европы социалистической ориентации СССР позволял себе вмешиваться. Так, например, произошло в Венгрии в 1956 году, где использовались войска. В других странах дело не доходило до столь крайних форм, однако контроль советского руководства был достаточно жестким.
Особо важными для себя Советский Союз считал отношения с Китаем, по поводу которых у нас в стране в 50-е годы царила настоящая эйфория. СССР оказывал помощь Китаю в экономической и военной сфере, нередко безвозмездно. Однако после XX съезда КПСС, отношения с Китаем стали ухудшаться; на первых порах это происходило скрыто от широкой общественности, а к началу 60-х годов приобрело характер открытой межпартийной дискуссии о путях строительства социализма, об отношении к неизбежности мировых войн и т.д. Мао Цзэдун после смерти Сталина претендовал на роль лидера в мировом коммунистическом движении и уж никак не желал подчиниться диктату КПСС в лице Хрущева.
Международный климат, основанный на "холодной войне", несколько потеплел в 50-е годы, "железный занавес" стал разрушаться. Намного увеличилась дипломатическая активность советских руководителей, которые стали чаще ездить по миру. Личные контакты руководителей укрепляли взаимное доверие. Однако временами в отношениях СССР и капиталистических стран случались очень острые моменты. Так произошло в связи с венгерскими событиями. Еще более драматические события принес 1962 год (Карибский кризис).[14]
Руководители СССР, придерживаясь принципа мирного сосуществования, утверждали вместе с тем, что нет и не может быть мира в сфере идеологии, что мирное сосуществование – это форма классовой борьбы, проявляющейся на международной арене. Такая позиция не благоприятствовала ослаблению международной напряженности, делала неизбежными рецидивы "холодной войны". Хрущев нередко выступал с заявлениями, в которых, не стесняя себя в выражениях, предрекал близкое падение капиталистического строя в целом на планете, крушение существующего строя в той или иной стране и замену его коммунистическим режимом. СССР поддерживал те организации в западных странах, которые вели политику, направленную на изменение существующего строя. Правительства западных стран расценивали это как вмешательство во внутренние дела, а у населения этих стран консервировался страх перед СССР. В отношении нашей страны создавался, при помощи западных средств массовой информации, образ державы, стремящейся к мировому господству, к немедленной мировой революции.
50-60-е годы – время активной борьбы, которую вели народы Азии и Африки. Освободившиеся от колониальной зависимости страны, а также страны Латинской Америки часто назывались странами "третьего мира", т.е. не относящими себя четко и однозначно ни к капитализму, ни к социализму. Эти страны стояли перед выбором своего пути развития, и поэтому здесь острой была борьба за влияние между СССР и США. СССР старался иметь хорошие отношения со всеми странами "третьего мира", но особенно поддерживал режимы, объявившие об ориентации на социализм. Идеологические интересы стояли здесь на первом месте, хотя в Советском Союзе уже не так однозначно, как раньше, видели мир, в том числе и "третий", через черно-белые очки.
Очень теплыми были у СССР отношения с Индией и Индонезией. Руководство этих стран вырабатывало собственную модель социально-экономического развития, свою модель социализма, внимательно изучали опыт, имеющийся в этой области у социалистических государств, для возможного применения его у себя. СССР в эти годы немало помогал экономически и Индии, и Индонезии.
Активной была политика Советского Союза на Ближнем Востоке. Правительства арабских государств (Египет, Сирия, Ирак) пользовались поддержкой СССР. В этой политике СССР проявлял твердость, не считаясь с возможными обострениями отношений с европейскими державами, если эти европейские державы ущемляли интересы арабских стран. В 1956 году угрожающая нота Советского Союза заставила правительства Великобритании, Франции и Израиля отозвать свои войска от границ Египта. Немного позже аналогичные ситуации сложились вокруг Сирии, Ливана и Иордании, и опять твердая политика СССР помогла отстоять интересы этих стран на международной арене.
Политика СССР в "третьем мире" приносила позитивные плоды – союзников у нашей страны становилось все больше. Но прочность союзов в конечном счете зависела от прочности режимов, существующих в этих странах и ориентирующихся на социалистическое развитие; если же то или иное государство в результате внутренней нестабильности или по другой причине радикально меняло внутреннюю политику, то, как правило, резко менялся и ее внешнеполитический курс. Так произошло, например, в Индонезии в середине 60-х годов, что привело к полному краху отношений СССР с этой страной. Поэтому расчет руководства нашей страны в основном на "идеологически обоснованную" внешнюю политику, на общность классовых интересов приводил к нередкой шаткости позиций СССР.
Таким образом, внешняя политика СССР в эти годы, провозгласив принцип мирного сосуществования, существенно меньше, чем раньше, была ориентирована на конфронтацию. Она стала более гибкой как в отношении мира капитализма, так и в отношении "третьего мира". Но внешняя политика нашей страны была все-таки непоследовательной, ибо государственные интересы нередко подчинялись идеологическим. Внешняя политика рассматривалась как орудие классовой борьбы, т.е. проводилась с ориентацией на интересы рабочего класса в той или иной стране, интересы мирового пролетариата.[15]