Церковь как субъект и объект веры.

Введение.

Церковь была основана Господом Иисусом Христом на Тайной вечере и создана в день Сошествия Святого Духа на апостолов. Несмотря на существование пророчеств о соединении людей в Царстве Христа, несмотря на весь опыт существования Ветхозаветной Церкви, созданная Христом Церковь была совершенно уникальным явлением, свойства ее подлежали дальнейшему богословскому уяснению и формулированию.

Начало этому положил Сам Господь, давая Свое обетование о создании Церкви: «ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата адовы не одолеют ее» 1. Господь произнес эти слова в ответ на исповедание Петра в Кесарии Филипповой. Греческий текст этого стиха гласит «έπί ταύτη τή πέτρα οίκοδομήσω μου τήν έκκλησίαν» 2. Укажем на два важных аспекта греческого текста. Во-первых, глагол οίκοδομέω, переведенный как «созижду» («создам» в Синодальном переводе) буквально означает «строить дом». В Новом Завете он также употребляется иногда в значении «назидать». Ясно, что речь идет о том созидании, которое в посланиях ап. Павла названо «домостроительством» 3. И это домостроительство полагается «έπί ταύτη τή πέτρα» — именно «здесь», «на этом камне» как на основании. Таким образом, именно это исповедание Иисуса из Назарета Христом, Сыном Бога Живого стало камнем, на котором, как на основании, строится Дом Божий — Церковь Нового Завета.

В дальнейшем, когда чудо в день Пятидесятницы исполняет учеников «силою свыше», замысел Божий реализуется сначала в Иерусалиме, а затем и во множестве общин, рассеянных по всему миру. Опыт бытия этих общин, опыт самосознания новозаветной Церкви, эксплицитно выражается в ряде новозаветных книг, из которых, быть может, подробнее всего — в посланиях ап. Павла к Ефесянам, к Коринфянам и к Колоссянам.

В Послании к Ефесянам ап. Павел говорит о Церкви, что она «есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» 4. Следовательно, Дом, который созидает Господь, явлен не просто как общество сонаследников Христа, но как тайна благодати Божией. То, что Церковь — полнота Наполняющего все во всем, напоминает слова о Христе в послании к Колоссянам: «в Нем обитала всякая полнота» 5. Таким образом, ключевым для новозаветной экклезиологии оказывается понятие Воплощения. Быть может, наиболее ярко это выражено в начале 2 в. свт. Игнатием Богоносцем: «все вы составляйте из себя как бы один храм Божий, как бы один жертвенник, как бы одного Иисуса Христа» 6. Продолжая эту мысль в 20 в., митр. Антоний Сурожский пишет: «Прежде всего, по слову апостола Павла, Церковь есть тело Христово. …Определение это связано не с понятием сочетания отдельных частей, которые впоследствии могут распасться, а с понятием Воплощения. Мы — тело Христово в самом реальном смысле, в смысле известного изречения: Церковь есть продолжение Воплощения. Каждый из нас — присутствие Христа в мире» 7.

Описывая далее это невиданное явление, эту новую форму присутствия и действия Божия в мире, ап. Павел также говорит об основных аспектах Церкви, которые затем будут сформулированы в Символе веры. В частности, он подробно говорит о единстве Тела Христова, члены Которого соединены Духом Святым: «…стараясь сохранять единство духа в союзе мира. Одно тело и один Дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания…» 8. Далее в той же 4 главе он указывает на ряд особенностей современной ему структуры Церкви, говоря о том, что Бог поставил в Ней разных лиц для несения различных служений, совершаемых, однако, в единстве Духа. Этот дар разнообразия служений, являющийся проявлением свойственного Церкви единства в многообразии, также является одним из важнейших выражений Божественного происхождения Церкви.

В Первом послании к Корнфянам апостол Павел подробно говорит о внутреннем устроении церковной жизни. Для него это устроение вытекает из самой природы Церкви, из ее Богочеловеческих свойств. Большое внимание апостол уделяет внутреннему многообразию в Церкви, которое, однако, не только не препятствует единству, но, напротив, является его необходимым основанием. Об этом говорят великие слова о том, что «надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные» 9, сделавшие возможным существование и развитие догматического учения и богословия. Об этом же говорят слова о различии даров единого Духа и разнообразии церковных служений. Особое значение имеет то, что апостол утверждает в 1 Кор. 12:14-13:13, что объединяющим Церковь в Тело Христово фактором является не различие иерархических и неиерархических служений, необходимых для нормального функционирования церковного организма, но любовь, не зависящая ни от каких ситуативных деталей. Структура Церковного организма претерпела заметные изменения, дары Духа, как и предполагал апостол, могут прекратиться 10, однако все это не меняет природы Церкви, потому что никогда не перестает любовь, которая есть проявление Духа Божия в членах Церкви.

Именно об этой непрекращающейся любви говорит свт. Ириней Лионский как о вечном и неизменном свидетельстве Церкви: «…проповедь Церкви повсюду постоянна и пребывает неизменно и имеет свидетельство от пророков и апостолов и всех учеников в начальные времена, и в средние и в последние и во всем устроении Божием и Его твердом действовании относительно спасения человека, которое содержится в нашей вере; ее-то приняв от Церкви мы соблюдаем» 11. Действование любви Духа Святого в Церкви, по мысли свт. Иринея, и определяет самую природу Церкви Нового Завета: «Ибо где Церковь, там и Дух Божий; и где Дух Божий, там Церковь и всякая благодать, а Дух есть истина» 12.

Для уяснения свойств Церкви немаловажно также то, что апостол Павел говорит о порядке на богослужебных собраниях Церкви: при невозможности единообразного норматива богослужения, «все должно быть благопристойно и чинно» 13. Несколько выше апостол также говорит: «так бывает во всех церквах у святых» 14. Эти слова, с одной стороны, говорят о проявлении святости Церкви как Тела Христова в святости отдельных ее членов. Не менее важно, с другой стороны, что этими словами закладывается основа для единства духовного опыта разных Церквей, для обогащения духовной жизни каждой локальной Церкви опытом всей Церкви и для поверки первой последним. Наконец, эти мысли апостола до некоторой степени обосновывают существование в Православной Церкви единого, хотя и вариативного, богослужебного Устава. Несмотря на очевидный эволюционных характер Устава, его постояное и повсеместное развитие, он все же обеспечивает возможность жить в богослужении так, как «бывает во всех церквах у святых».

Именно это взаимопроникновение духовного опыта и самосознания отдельных церквей привело к формулированию в середине 1 тысячелетия того учения о Церкви, которое мы находим в Никео-Константинопольском символе веры.

Церковь как субъект и объект веры.

Упоминание Церкви в Символе веры носит не случайный характер. Будучи сообществом верных, соединенных тайной благодати Божией, Церковь, несомненно, является и субъектом, и объектом веры. Причина этого коренится в богочеловеческой природе Церкви. Не видимые проявления церковного бытия составляют ее существо, но, как писал о. Сергий Булгаков, «существо Церкви есть божественная жизнь, открывающаяся в тварной; совершающееся обожение твари силою боговоплощения и Пятидесятницы» 15.

Богочеловеческая природа Церкви — фундаментальная основа для ее самосознания. В отрыве от этой основы экклезиология становится лишь запутанной историей человеческих взаимоотношений. Поэтому, как пишет еп. Каллист Диоклийский, «всякое православное размышление о Церкви начинается с указания на особые отношения, существующие между Церковью и Богом. Три высказывания могут описать эти отношения: Церковь есть (1) Образ Святой Троицы, (2) Тело Христово, (3) продолжающаяся Пятидесятница. Православное учение о Церкви тринитарно, христологично и пневматологично» 16.

В первую очередь, Церковь являет свою богочеловеческую природу в том, что она объединяет своих членов не так, как любые человеческие организации. Не общее подчинение единым правилам, не общее устремление к единым целям, но общий источник жизни — вот основание церковного единства. Поэтому «Церковь в целом есть икона Бога-Троицы, воспроизводящая на земле тайну (таинство) единства в различии» 17. Основание этому факту о. Сергий Булгаков видел в Воплощении Сына Божьего: «Так как Господь не просто приблизился к человеку, но и отождествился с ним, Сам став человеком, то Церковь есть Тело Христово, как единство жизни с Ним, Ему послушной и Ему подвластной» 18.

Как богочеловеческий организм, как форма присутствия Бога среди людей Церковь является объектом веры. Ее основные свойства, перечисленные в Символе, не являются эмпирическим выводом из человеческого наблюдения, но познаются только внутренним опытом веры, потому что принадлежат, по словам о. Сергия Булгакова, не временному, но вечном миру: «По учению Отцов Церкви, вечная жизнь… начинается уже здесь, в этой временной жизни, и эта вечность во времени и есть касание божественной жизни в Церкви… В этом смысле Церковь в самом существовании своем есть предмет веры, познается верою…» 19.

Одновременно Церковь является субъектом веры, тем организмом, жизнь которого поддерживается опытом встречи с Богом. Для многих современных православных богословов именно евхаристический характер Церкви является ее наиболее точным определением. Так, Х. Яннарас пишет: «Церковь есть трапеза, акт вкушения пищи и питья. Еда и питье составляют основу человеческого существования, тот способ, каким человек приобщается к жизни. … Для Церкви вкушение пищи — не способ продлить земное существование, но возможность реализовать жизнь как приношение Богу и общение с Ним» 20.

Говоря о Евхаристии, свт. Игнатий Богоносец пишет: «только та евхаристия должна почитаться истинною, которая совершается епископом… Где будет епископ, там должен быть и народ, так же, как где Иисус Христос, там и кафолическая Церковь» 21. Таким образом, святитель соединяет Евхаристию и Церковь через служение епископа. Перефразируя, быть может, эти слова, прот. Н. Афанасьев говорит: «Где Евхаристическое собрание, там Церковь, и где Церковь, там и Евхаристическое собрание» 22.

Полнота общения со Христом в Евхаристии является, таким образом, тем главным делом веры, которое наполняет смыслом все бытие Церкви. В Евхаристии Церковь в полной мере является тем живым организмом, который верит Христу. Но, более того, опыт веры и жизни Церкви в Евхаристии — основа ее свидетельства и ее учения. «Наше учение согласно с евхаристией, и евхаристия в свою очередь подтверждает учение наше» 23, пишет свт. Ириней Лионский. Поэтому Церковь с самого начала, с проповеди апостолов, является не только объектом и субъектом веры, но и вероучительным авторитетом.

Вероучительный авторитет Церкви не связан с существованием какого-то непогрешимого властного начала, но коренится в реальности Богобщения: «Согласно традиции единой христианской Церкви и ее исторического продолжения в Православии, истина веры не может быть отождествлена с «непогрешимыми» институтами и структурами власти, не потеряв при этом самой своей сущности… Традиция единой Церкви и Православия воспринимает истину веры как событие Евхаристии: преображение индивидуального выживания в жизнь, которая есть разделенный всеми дар любви и самоотдачи» 24.

Опыт веры Церкви позволяет формулировать главные ее свойства и уяснять их смысл: «Церковь называется единою, святою, соборною (кафолическою и вселенскою), апостольскою; потому что она едина и свята, потому что она принадлежит всему миру, а не какой-нибудь местности; потому что ею святятся все человечество и вся земля, а не какой-нибудь народ или одна страна; потому что сущность ее состоит в согласии и единстве духа и жизни всех ее членов, по всей земле, признающих ее; потому, наконец, что в писании и учении апостольском содержится вся полнота ее веры, ее упований и ее любви» 25. Рассмотрим теперь по отдельности сформулированные в Символе веры свойства Церкви.