Эта книга - первый литературный опыт, и Ваше мнение крайне важно для нас. Будем признательны за комментарий, оставленный на авторской странице. 7 страница

"В будущем подумай семь раз, - поучала я себя, - нет, еще лучше, десять, как минимум, прежде чем на что-либо соглашаться".

Конечно же, это было глупо, мне не стоило покидать свое убежище, вне его я чувствовала себя голой. Самобичевание продолжалось долго, но за окном бесконечной чередой мелькали деревья, дорога монотонно ложилась под колеса, и постепенно я расслабилась.

Город, в котором проходил этот злополучный концерт, отдаленно напоминал мегаполис, возле которого жили мои родители, и не имел ничего общего с тем сонным царством, где я обитала сейчас. Бурлящая вокруг активность застала меня врасплох. Движение на дорогах потребовало максимальной концентрации внимания.

Оставив машину на удобной нам стоянке, мы нашли кафе, где и провели целых два часа до начала концерта. Было бы хорошо, если бы сам концерт оказался стоящим потраченного времени, но, увы, и он был под стать этой идиотской поездке.

В завершение такого "чудесного" дня ошалевшая от возможностей большого города Наташка подцепила какого-то подозрительного парня, который потащил ее на свидание, и мне пришлось ждать окончания их приключений, чтобы отвезти ее домой - без меня, к сожалению, ей было не добраться. Сидеть истуканом в машине мне не хотелось, и я решила прогуляться по городу.

Казалось бы, окруженная знакомыми с детства звуками и запахами, я должна была почувствовать себя хорошо. Но ни мелькание вечерних огней, ни магазины, в которые я праздно заглядывала, не приносили мне радости. Я стала совсем другой. И эта "другая" искала тишины и покоя...

...Возле парка был маленький ресторанчик со столиками, выставленными прямо на лужайке. И я решила, что это хорошее место, где можно скоротать время. Высокие деревья отделяли кулисой этот уютный уголок от шумного города. На каждом столике стояла свеча в стеклянном сосуде, и танцующие огоньки освещали влюбленную пару, сидевшую в отдалении, делая их лица немного потусторонними, какой, наверное, и должна выглядеть истинная любовь.

Я села за крайний столик и заказала чашку горячего шоколада. В ожидании я скользила взглядом по прохожим, пытаясь прочесть их переживания. Грусть, одиночество, радость, злость, лукавство - все можно встретить в нашем мире. Эта простая мысль дарила надежду, что у меня получится затеряться в океане страстей, бушующем вокруг, что Кристоф не будет помнить обо мне вечно, и, пусть не скоро, когда-нибудь в старости, но наступит день, когда я смогу, наконец, вернуться домой.

Вот только зачем? Разве кто-то меня там ждет?..

- Вам грустно? - в голосе не было и намека на флирт. За мой столик, не спросив разрешения, подсел незнакомый мужчина лет тридцати с темными вьющимися волосами и аккуратной ухоженной щетиной. Что-то в нем показалось мне знакомым. Я взглянула ему в глаза...

- Иди за мной...

И я пошла. Он вел меня за руку, а я смотрела и не могла отвести глаз от его прекрасного лица, я чувствовала, как радостная улыбка сияет на моих губах. Это был момент совершенного счастья, эйфории... Мы отошли всего на пару шагов, а могли бы идти вечно, мне не было ни капельки страшно. Я доверяла ему полностью...

"Остановись! - крик разума разорвал тишину транса. - Остановись, тебя ждет смерть!"

- Стой, - неуверенно произнесла я, все еще улыбаясь, как умалишенная, - стой, постой же...

Незнакомец казался пораженным. До этого он едва сжимал мою руку, но тут я ощутила настолько дикую боль, что задалась вопросом, целы ли мои кости.

- Противишься? - удивленно спросил он, и тем же мягким гипнотическим тоном, что и раньше, повторил: - Иди за мной...

Но моя воля уже превозмогла силу его приказа, и я стала вырываться. Впрочем, безуспешно, его холодные руки были железными оковами. Внезапно я поняла... и затряслась от смеха. Он смотрел на меня, явно не веря своим глазам. Я уже хохотала во весь голос: только я, впервые за два года высунув нос из своей норы, могла вляпаться в это! На нас оглядывались посетители ресторана и прохожие. В мой смех вползли истерические нотки. Интересно, что делать, если у него от моей нестандартной реакции будет нервный срыв? Хлопать по щекам? Давать нашатырь? Это было безумно смешно и ...безумно страшно.

Мной овладела бесшабашность, и я, все еще нервно посмеиваясь, сказала ему строго, как нашкодившему мальчишке:

- Если не отпустишь, я закричу.

- Кричи, - его голос звучал уверенно, но взгляд был обескураженным.

Я широко улыбнулась, и увидела, что он, в конце концов, пришел в себя - в глазах появилась злость.

- Ты не понимаешь, я буду громко кричать, кто ты есть на самом деле. И хотя мне никто не поверит, шуму будет немало, как ты думаешь? - мой голос был спокоен, собран, уверен.

Он отпустил мою измученную руку. Ближайшую неделю придется носить блузку с длинными рукавами, подумалось мне совсем некстати.

Но не было похоже, что незнакомец собирался отступать. Вне сомнений, он был одним из высших, а у таких достаточно слуг для добычи еды. То, что он преследовал меня лично, говорило о том, что это была охота - развлечение, удовольствие. Было трудно поверить, что он бросит это просто так.

- Кто ты такая? - странно, но я сама затруднялась ответить на этот вопрос.

- Я не знаю... наверное, мертвая.

Шаг, другой, третий... Я отступала назад, пока он изучающе смотрел на меня. Влившись в людской поток, я выхватила из сумочки "духи", с которыми не расставалась ни на минуту. И затем долго кружила по городу, не выходя из толпы...

Когда же я решила, что он потерял мой след (если это было вообще возможно), и вернулась к машине, на стоянке меня ждала Наташка, немного навеселе, но очень довольная сегодняшним днем.

Не знаю, как ей, но мне приключений хватило в избытке.

** ** **

Страхи имеют свойство усиливаться, если о них напомнить.

После той, едва не ставшей фатальной, поездки прошло больше месяца, начался новый учебный год. Я снова ходила к моим малышам, заполняя каждый день привычными делами: школа, дом, книги, звезды за окном, круг за кругом... Но все было уже по-другому. Мой недавно созданный мир покоя начал рушиться.

На первый взгляд, так бояться не стоило. Элементарная логика подсказывала, что если бы этот любитель острых охотничьих ощущений не потерял мой след, я сейчас была бы мертва. С другой стороны, будь он ищейкой, тот, кто спустил его с поводка, давно бы вернул меня в ненавистную тюрьму своего дома.

Но все равно я стала хуже спать. Приступы бессонницы, полной пугающих размышлений, сменялись сном лишь затем, чтобы измучить меня кошмарами прошлого. Любимые вещи и занятия перестали приносить удовольствие. С каждым днем нить тревожного ожидания натягивалась все туже...

Я шла на работу с чувством недостатка сна, ставшим теперь привычным. За последние дни мысль о том, что надо было покупать дом, расположенный не столь уединенно, успела порядком мне надоесть. Как будто это могло бы что-то изменить. Но в состоянии постоянной усталости не так просто себя контролировать. Всю дорогу казалось, что по мне ползает какое-то насекомое, я ощущала его назойливое щекотание на шее, на щеке, за ухом, в конце концов, мне показалось, что оно ползет в вырез блузки. Я извелась, безуспешно пытаясь его стряхнуть. Кроме того, меня раздражала сама улица, и я шла, постоянно оглядываясь по сторонам, как шпион-аматор из бездарного фильма. Наверное, это выглядело на редкость глупо, потому что идущий навстречу мужчина в светлом плаще усмехнулся. В довершение паранойи, этот человек показался мне смутно знакомым, но его лицо скрывала шляпа, и не было никакой возможности разглядеть что-либо, кроме его пугающей плотоядной улыбки. Но такую улыбку я часто видела на обращенных ко мне лицах местных мужчин, и потому лишь разозлилась на себя за потакание своим страхам...

Зайдя в школу, я не сразу поняла причину оживления, царившего возле моего кабинета. Девочки перешептывались между собой, улыбаясь и посматривая в мою сторону. Из соседнего класса высунулась пожилая учительница и впилась в меня острым взглядом. Да что с ними всеми такое?

Рванув на себя дверь кабинета, я застыла, не в силах сделать и шагу: весь мой стол занимал огромный букет. Букет из красных роз.

Длинные колючие стебли несли огромные полураскрытые бутоны цвета венозной крови. Они были так нереально свежи, что казались неживыми. И хотя я знала, что такие цветы никогда не пахнут, кладбищенский аромат увядания заполнил мои легкие...

- Дианочка, смотри, какие красивые цветы! - восхищенно запричитала Наташа откуда-то сзади и протолкнулась мимо в класс, но, глянув на меня, тут же совсем другим голосом сказала: - Диан, тебе плохо, что ли... Люди, люди! Воды! Ей плохо!

Ее лицо, беззвучно что-то крича, приближалось ко мне, пока не исчезло в темноте...

Я пришла в себя в медпункте. Из-за бледного вида медсестра предложила отправить меня в больницу, но я отмахнулась. Как будто это могло помочь. Как будто вообще что-то могло теперь помочь!

Рабочий день прошел как в тумане, и я почти ничего не замечала вокруг. Наташа забрала проклятый букет из кабинета по моей просьбе, я наплела ей что-то невразумительное про сильную аллергию на розы и назойливого поклонника. Насколько достоверно все это звучало, мне не было интересно.

Глупо было оттягивать неизбежное, поэтому после окончания уроков, я собрала вещи и пошла домой. По дороге я думала о том, что каждый шаг приближает меня к смерти. В том, что Кристоф будет ждать меня дома, сомнений не было. Вопрос был лишь в том, нужна ли я еще Мойре. Мне вспомнился тот заброшенный с виду завод, внутри обросший современной техникой...

Подойдя к дому, я остановилась на крыльце, глубоко вдохнула и решительно открыла дверь. Стекло громко задребезжало, посылая заунывный звук внутрь дома.

- Я знаю, что ты здесь. Нечего прятаться, - мой негромкий голос звучал твердо. - Давай покончим с этим. Мне надоело тебя бояться.

Ответом была тишина. Густые тени пасмурного дня бродили в углах, и он мог укрыться в любой из них. Не было слышно ни шороха, ни дыхания, но я чувствовала, что он здесь, хоть и не показывался мне на глаза. Убегать с криками о помощи не имело никакого смысла - не существовало места, где я могла бы укрыться от него, не было в мире человека, который мог бы меня защитить, поэтому, не дождавшись ответа, я прошла в кухню и ...стала готовить обед.

Это был очень странный день. Я занималась обычными делами, не имеющими больше никакого значения, потому что они касались будущего, которого у меня не было: стирала одежду, проверяла тетради, поливала цветы... И все это, ощущая на себе его взгляд...

За день не было произнесено ни слова.

С удивлением дожив до вечера, я легла спать и, закрыв глаза, решила помечтать перед сном. Я представила, что на этот букет месяц зарабатывал наш почтальон, пожилой мужчина, красневший при виде меня, как помидор. Или что на эти розы сбросились все мальчишки из старших классов, которые дрались за честь открыть мне дверь. Я представила, что никого чужого в моем доме нет, что я здесь одна, в безопасности, ...или, в крайнем случае, что я просто сошла с ума...

А утром я пошла на работу. Мое тело выполняло все, что должно было делать, без консультации с разумом. Я была на взводе, ощущая его присутствие везде: в ванной утром, на улице рядом с собой, на перемене стоя у окна - за спиной...

День пролетел незаметно, и вот я уже возвращалась домой с соседской девочкой, которая иногда составляла мне компанию. Ее имя проскочило сквозь сито моей памяти сразу, как только она представилась, но это не мешало нам часто оживленно разговаривать по дороге из школы. Вот и сегодня я надеялась, что милое лицо и звонкий голосок малышки помогут снизить напряжение этой безумной ситуации.

- А откуда вы приехали?

- Я жила в другой стране, в большом городе...

- А сюда приехали зачем?

"Зачем?" - шепнули кусты справа от меня. Я вздрогнула и против своей воли посмотрела в ту сторону.

- Вас кто-то обидел? - по-взрослому догадалась девятилетняя девчушка, ее глаза зажглись огнем подлинного женского интереса. - Человек, которого вы любили?

- Не совсем так...Ты знаешь, что такое свобода? - она не могла меня понять в силу своего возраста, но я хотела объясниться. -Поверь, она так важна для любого человека... Например, когда ты дышишь, то этого не замечаешь, но стоит лишиться возможности вдохнуть, и ты поймешь - важнее этого ничего нет. Со свободой то же самое. Так вот, у меня ее не было. И я уехала, чтобы никто никогда не приказывал мне, как жить.

- А тот человек, которого вы оставили, наверное, скучает?

"Скучает..." - снова шепотом подхватило эхо.

- Очень сомневаюсь... - растерянно пробормотала я. Глупое предположение...

Попрощавшись с ней, я свернула к своему дому. Еще издали было видно - на коврике лежало что-то белое. Ноги сами замедлили ход, и я обреченно остановилась над белоснежным конвертом. Адресата не было. Медленно наклонившись, дрожащими руками я вынула из открытого конверта кусок дорогой атласной бумаги. Мое сердце болезненно дернулось.

Посредине было всего два слова: "Это судьба"...

** ** **

"Если разыщешь - это судьба..."

А ведь я сама написала эти строки - глупая, верила, что убегаю навсегда...

Я закрыла глаза и вслушалась в тишину своего дома. Это был последний день, когда я могла назвать его своим...уютные вечера у окна, моя любимая деревянная чашка, теплая постель в выходные дни так долго, как хотелось, шум дождя на крыше, надежность стен - мой спокойный мир, съеденный по кусочкам...

Ненависть к Кристофу закровоточила, как старая рана, которую безжалостно пнули.

- Нет! Ты слышишь?! Ни за что! - вся моя ярость не смогла уместиться в эти слова, и, уловив краем глаза какое-то движение сбоку, я схватила ближайший стул и швырнула в том направлении. Удар пришелся по зеркалу в прихожей, и его осколки с печальным звоном посыпались на пол, брызгая солнечными зайчиками по комнате. В каждом осколке пылал мой разъяренный взгляд...

- Ни за что!!!

Я помчалась наверх в спальню и рывком вытащила из-под кровати пыльный чемодан, купленный когда-то на распродаже (помнится, я даже уверяла себя, что мне он уже никогда не понадобится). Сгребая вещи без разбору, я бросала их в кучу, зло повторяя:

- Никогда... и ни за что...

Через пару минут беспорядочная гора возвышалась посреди спальни, полностью скрывая под собой несчастный чемодан. Его замки еле защелкнулись, оставляя снаружи кишки рукавов и брючин.

- Ни за что!

Я подтащила тяжеленный чемодан к краю лестницы. На одной из ступенек он вырвался из моих рук и, подпрыгивая, покатился вниз, замки лопнули и вещи разлетелись по комнате. Бросившись к нему, я стала собирать все трясущимися руками, но с каждой минутой мои лихорадочные движения замедлялись, пока я не застыла на коленях, глядя в одну точку...

Бесполезно. Он здесь, и мне не убежать.

Слезы прорвали плотину моей решимости - я была так слаба, что, полуслепая от соленой пелены в глазах, на коленях еле добралась до кресла. Рыдания бесконечными спазмами сотрясали меня...

Мне не убежать.

Единственное, что оставалось - оплакивать себя...

** ** **

Знакомое дыхание окутывало меня, и тяжелое забытье отступало с каждым ударом сердца...

Еще наполовину во сне, я знала, что в комнате, кроме меня, был кто-то еще. Как же хорошо я это знала... но не могла заставить себя открыть глаза и посмотреть своей смерти в лицо.

- Я не верила, что ты меня найдешь, - мой тихий голос был еще осипшим от слез.

Молчание.

- Я нашел.

И лишь тогда, резко выпрямившись в кресле, я распахнула глаза. Лишь тогда я поверила в его присутствие по-настоящему. Мое бешено несущееся сердце закричало: "Он здесь".

- Боишься? - Кристоф стоял у стены напротив, такой же холенный и дерзкий, такой же самоуверенный, каким приходил в мои кошмары все это время. Спустя миг он уже находился у моих ног, присев и внимательно вглядываясь в мои глаза. Лицо его было безмятежно спокойно.

А я не могла отвести взгляд от его руки, которая медленно, слишком медленно для своей истинной скорости приближалась ко мне. Воспоминания о том, как я висела на этой руке под потолком, задыхаясь, были так свежи, что в мучительном ожидании кары я закрыла глаза.

Но все, что я ощутила - это нежное прикосновение к щеке. Еще не успев посмотреть на Кристофа, я знала, что он улыбается - мой ужас его забавлял.

Так и было....

- Диана, - мягко прошептал он, - ты боишься меня?

Неужели ему просто было скучно без моего страха? Может, ему не хватало барабанной дроби моего сердца, рвавшегося из груди каждый раз, когда он подходил слишком близко? Или ему была нужна его любимая забава - бледная полумертвая от усталости и кровопотери служанка, чтобы выяснить, наконец, где предел ее выносливости?

Я не собиралась позволить ему узнать это.

- Почему бы тебе просто не сделать то, зачем пришел, Кристоф? Чего ты тянешь?- мне хотелось быстрее с этим покончить, неопределенность была мучительной.

- А зачем я пришел, как ты думаешь? - спросил он откуда-то сзади, оглянуться на его голос я не решилась. - Зачем, по-твоему, я приехал в этот забитый городишко, в эту глушь, где одна барышня, имевшая десятки слуг, чувствует себя теперь как дома?

Это прозвучало настолько похоже на упрек, что я забыла свой страх и вскочила, развернувшись к нему лицом.

- Эта барышня, - я цедила по слову, - два года назад сама была служанкой и иной раз спала по три часа в сутки, лишь бы ее хозяин получил возможность утешить свою гордыню.

Мой голос повышался, наполняясь болью и страданиями минувших лет.

- Я ждала этой встречи, Кристоф. Я обманывала сама себя, убаюкивая сказкой, что ты меня не найдешь. Но в глубине души я знала, что от тебя не спрятаться. Ты здесь, и поэтому я говорю - достаточно! Хватит тянуть! Хватит меня мучить! Сделай то, зачем пришел - убей, съешь, отдай на растерзанье своим псам! Все, что хочешь. Но не тяни - я не могу так жить!

Ответом было молчание.

- Нет?! Тогда отпусти! - и я бросилась к двери, будучи пойманной уже на третьем шаге. Все еще вырываясь по инерции (ведь знала же, что это бесполезно), я подняла на него глаза в ожидании победной ухмылки, но вместо нее увидела проникновенный взгляд.

- Я никогда никому не позволял менять мои планы. Не позволю и тебе, Диана, - в его голосе не было угрозы, он просто пытался донести до меня прописную истину. - Ты уйдешь лишь тогда, когда я захочу - никогда.

Эти слова выключили во мне способность сопротивляться, и я безвольно обвисла в его руках.

Внезапно у меня мелькнула тревожная догадка. Ну, конечно же...

- Мойра... ей плохо? - мой голос перехватило от волнения. Вот почему меня так искали, запаса крови все-таки не хватило... Сердце болезненно сжалось ...из-за нас обеих.

- С ней все в порядке, более или менее, - Кристоф внимательно смотрел на меня, и на его губах играла непонятная улыбка.

Вдруг я ощутила, что он был слишком близко - фактически, он держал меня в объятиях, его пальцы впивались в мою кожу сильнее с каждой секундой, и мне немедленно захотелось отстраниться. В отличие от моих прошлых попыток высвободиться, Кристоф сразу отпустил меня, и я отступила на шаг.

Я не могла понять.

- Тогда зачем... Зачем я нужна?

Но он молчал, и мне вспомнилась его другая улыбка - дикая, в свете луны... Я покачала головой, отрицая такое будущее.

- А ведь я изменилась, Кристоф... Ты слышишь? Я уже не буду такой, как прежде. Я не стану прислуживать тебе. И бояться тебя тоже не стану, - и каждое слово было истиной. Я понимала, что ни за что не вернусь к прошлым унижениям и покорности, даже если это значило, что не доживу до рассвета. - А если попытаешься сделать то же, что и раньше... - его напрягшийся взгляд не оставил сомнений, что он понял, о чем я, - я убью себя! - и он знал, что это не было пустой бравадой.

Внезапно его спокойствие унесло ветром, лицо исказила гримаса ярости, и голос стал почти неузнаваем - неукротимое чудовище вырвалось из-за человеческого фасада:

- Ошибаешься, Диана! Все будет по-прежнему, если я захочу! И я снова смогу войти в твою комнату, когда захочу, не спрашивая твоего разрешения!

- Что...ч-что ты имеешь в виду?

- Только то, - в считанные секунды Кристоф снова вернул контроль над монстром, - что я предлагаю на выбор два варианта твоего будущего: либо ты согласишься на мое предложение, либо я помогу тебе с самоубийством и, пожалуй, для тебя персонально, устрою наиболее интересную смерть.

Мы оба замерли в почти осязаемой тишине.

- К-какое... п-предложение?.. - еле выдавила я.

И его глаза победно сверкнули...

** ** **

Однако, отвечать Кристоф не спешил, задумчиво глядя на меня. Секунды шли. Затем он возник у окна и надолго застыл спиной ко мне.

Театральная пауза затягивалась, и я поймала себя на детском желании подойти и пнуть его изо всех сил. Но не успела я усмирить свой порыв заорать ему "Хватит тянуть!", как он уже был передо мной и веско заявил:

- Ты уедешь со мной.

- Нет, не уеду! - это мы уже проходили, и я даже под страхом смерти не собиралась наступать на те же грабли!

- Уедешь! Но... на других условиях.

- Меня не интересуют твои условия, Кристоф! - ядовито процедила я. Понимал ли он, насколько меня бесила эта его самоуверенность? - Не ин-те-ре-су-ют! Я хочу быть свободной! Для меня нет ничего важнее! Поэтому, если тебе не хватает слуг, ищи ...

- Ты будешь хозяйкой моего дома.

Воздух, набранный для гневной тирады, с глухим шипением покинул мои легкие, его остатка еле хватило, чтобы произнести одно короткое слово:

- Что?..

- Вот видишь, Диана, условия очень важны, - на его губах расцвела ироническая улыбка, ему явно нравился мой растерянный вид.

Я стояла неподвижно, глядя на него широко раскрытыми глазами, все еще пытаясь осмыслить сказанное.

Вдруг, его привычная холодность растаяла, уступив место чему-то иному, совершенно незнакомому. Он в долю секунды описал полукруг, центром которого была я, и сказал из-за плеча, так близко, что от его дыхания по моей шее побежали мурашки:

- Я предлагаю тебе то, о чем ты мечтала, - соблазнял меня низкий, чуть хрипловатый голос.

И снова круг.

- Те, кого ты так боялась, будут принимать тебя как равную, - он тянул, звал за собой мою душу.

И опять ураганный ветер вокруг, и опять он сзади за другим плечом.

- Все кто раньше управлял тобой, станут твоими слугами,.. - он сулил мне власть и богатство.

Не успела я повернуть к нему голову, как он снова исчез со скоростью, от которой мои волосы взметнулись, как живые. Появившись передо мной, невидимым движением он поймал их, и, медленно пропуская сквозь пальцы, сказал, не сводя прямого гипнотического взгляда:

- ...а я - тем, кто будет рядом с тобой.

- А если я не хочу, чтобы ты был рядом? - услышала я свой тихий голос, все еще пребывая в состоянии шока.

Удивительно, но на эти слова Кристоф лишь улыбнулся тонкой соблазняющей улыбкой.

- Ты же понимаешь, что у тебя нет выбора, - он был по-прежнему обманчиво-нежен.

Я завороженно смотрела на него нового, пытаясь сопоставить знакомые чудовищные черты с этим непреодолимо манящим мужчиной. Так вот, как его видят жертвы, подсознательно поняла я.

- Зачем это ... тебе? - это могло бы показаться смешным раньше: из служанок - в хозяйки, но сейчас я не могла выдавить и тени улыбки.

Понимая всю серьезность моего вопроса и своего ответа, Кристоф тоже перестал улыбаться.

- Когда живешь так долго, как я, Диана, начинаешь ценить развлечения. Их на самом деле гораздо меньше, чем кажется. Ты для меня, как игрушка, которая никогда не надоедает, потому что становится другой - новой. То ты дерзкая и самоуверенная, то покорная и скрытная, а сейчас... Я хочу знать, какой ты стала сейчас.

- Игрушка?.. - мои челюсти сжались, а ноздри раздулись: было ли это лучше, чем положение служанки, тяжело сказать, но определенно более оскорбительно, без сомнения.

Наверное, эта мысль отразилась в моих глазах, потому что Кристоф мгновенно коснулся моей щеки и, не обращая внимания на то, как я напряглась, серьезно произнес:

- Не делай того, о чем пожалеешь позже. Я прошу потому, что хочу, чтобы ты согласилась по доброй воле. Но если ты не согласна, это будет мое последнее прикосновение к тебе...

- Ты хочешь сказать, это будет вообще последнее прикосновение в моей жизни, - предположила я, уверенная в своей правоте. Я говорила о смерти.

Что-то странное промелькнуло в его взгляде. На мгновение я готова была поклясться, что Кристоф сам не верил в свою угрозу, но его последующие слова перечеркнули мои ощущения:

- Да, Диана, ты все понимаешь верно.

** ** **

Лишь спустя час после того, как он вернул меня в свой мир, я смогла понять, насколько же я устала. Безумное, дикое напряжение от его присутствия измочалило меня так быстро. Что же будет через день, через неделю, проведенную рядом с ним?

Лучше было не думать об этом.

Между смертью и новой жизнью я выбрала жизнь. Снова. Но так и не была до конца уверена в правильности своего выбора...

Я вошла в свою кухню. Как и весь этот ставший милым моему сердцу дом, она была крохотной - в самый раз для одинокой девушки. Огромный рост Кристофа уменьшил ее пространство вполовину. Он сам казался особенно неправильным, невозможным в окружении маленьких вещей - столика и двух кресел. Потертый пол под ногами в дорогих, ручной работы, туфлях, делал его окончательно нереальным.

С того момента, как я ответила согласием на его изощренное предложение, мы едва обменялись парой фраз. И все это время он не сводил с меня глаз, чем безмерно раздражал.

Вот и сейчас, он внимательно следил, как я наливала чай из своего любимого старенького чайника с красными пятнами в широкие чашки, и, наверное, сравнивал это убожество со своим драгоценным фарфором.

Поставив на столик сахар, я села. Кристоф сел рядом, и я ничего не могла с этим поделать, теперь так будет всегда. За окном начинался дождь, последний дождь, стучащий по крышемоего дома...

- И не сложно тебе было жить в этом... месте? - спросил он, беря в руки чашку и обводя глазами мою потрепанную кухонную мебель.

- Ну что ты, совсем не сложно, Кристоф, ведь тебя здесь не было, - я не собиралась спускать ему оскорбление моего любимого дома, но он лишь усмехнулся. - А с чего ты это взял?

- Просто я так хорошо помню дочь Ярослава Снегова - избалованную, нахальную, которая всегда хотела получать желаемое, и которой это удавалось.

- Ты говоришь загадками, Кристоф, - я действительно не могла понять, что он имел в виду. - Тем более что мое главное желание - чтобы ты исчез - так и не сбылось, - в его "предложении" не звучало ни слова о покорности, и я решила, что воспользуюсь этим сполна.

- Конечно, Диана, живя в моем доме, ты изменилась, но желание сбежать так и осталось твоим любимым, - он думал, что это остроумно!

- Ты так уверен? - разозлилась я. - Тогда я открою тебе секрет: были времена, когда я мечтала о совершенно ином. Было время, когда все, чего я желала - это сон, но мой чуткий хозяин внимательно следил, чтобы мне не досталось его больше, чем нужно для поддержания жизни, - усмешка чудовища увяла. - Или было время, когда я молила судьбу, чтобы мой добрый хозяин в порыве ярости убил меня быстро и перестал бесконечно терзать своей злобой, - он стал бледнее обычного, - Ты понятия не имеешь, какая я на самом деле, Кристоф, поэтому не говори, что понимаешь меня.

Я не дождалась от него ответа на свои откровения, но осталась удовлетворенной - его отточенная невозмутимость слетела с лица, это даже можно было считать успехом.

Дождь прекратился, и его последние капли медленно плыли по стеклу, создавая неуместное чувство уюта.

У меня оставался еще один важный вопрос. Переведя взгляд на окно, я постаралась произнести самым непринужденным тоном, на который была способна:

- И как долго я должна ...оставаться с тобой? - насколько бы интересной не была игрушка, всегда приходит момент, когда в ней более не нуждаются.

Медленно и даже устало, как самый обычный человек, он поднялся из жалобно скрипнувшего кресла.

- Я еще не решил, - и двинулся в сторону выхода. Он открыл дверь и ожидающе посмотрел на меня.

Раздался надоедливый дребезжащий звук расшатанного стекла, и я поняла, что слышу его в последний раз. Вместе с ним в память до боли врезались родные лица учеников и Наташки, моей простоватой, но искренней подруги. Недолгая спокойная жизнь, в которой я принадлежала себе и была почти счастлива, кончилась.

И Кристоф - я в этом уверена - увидел, что мне удалось невозможное - возненавидеть его еще больше.

** ** **

Его машина привлекла бы всеобщее внимание даже в мегаполисе, а в этом провинциальном городке она стянула к себе магнитом все население от мала до велика. Приглушенное уважительное бормотание взрослых разбавлялось высокими возбужденными голосами мальчишек. Среди них я узнала и своих учеников.

Мой отъезд, неожиданный больше всего для меня самой, оставил их без любимой учительницы. Но пока об этом знал один директор, который не жалел резких слов в ответ на мой внезапный вечерний звонок...

Я закрыла дверь и, не оглядываясь на дом, бывший моим прибежищем последние два года, направилась к машине. Разговоры стихли, и я почувствовала себя кем-то, вроде королевской особы под восхищенными взглядами толпы. Самое странное, что теперь это было не так далеко от истины.