ПРЕСТУПЛЕНИЕ В ПРОВИНЦИАЛЬНОМ ГОРОДЕ
Кэролайн Кин
Нэнси Дру.
Загадка старинного сундука.
ПРЕСТУПЛЕНИЕ В ПРОВИНЦИАЛЬНОМ ГОРОДЕ
— Вот это да! И представить не могла, что Беркширские горы так хороши!
Бесс Марвин от изумления застыла в дверях автобуса. Резким движением отбросив назад свои золотистые кудри, она устремила восторженный взор к покрытым снегом предгорьям; те мягкими белыми волнами плавно вздымались кверху.
— Вечнозеленые деревья издают потрясающий запах,— добавила Нэнси Дру, глубоко вдыхая свежий морозный воздух.— Это особенно чувствуется, если два часа, от самого Бостона, дышать автобусной гарью и химической вонью от сидений!
Нэнси пригладила рыжеватые волосы, спускавшиеся ей на плечи, и с наслаждением потянулась вверх всем своим длинным, стройным телом.
Джорджи Фейн, двоюродная сестра Бесс, нетерпеливо подтолкнула сзади медлительную родственницу:
— Слушай, может, все же позволишь мне выйти? Если ты не возражаешь, я бы тоже полюбовалась здешними красотами.
— Ой, прости, пожалуйста!— Смущенно хихикнув, Бесс выволокла из автобуса чемодан внушительных размеров и вместе с ним двинулась к Нэнси, уже стоявшей на мостовой. Джорджи спрыгнула следом. Еще мгновение — и дверь закрылась; автобус отправился дальше, оставляя за собой клубы дыма, рвущегося из выхлопной трубы,
— Значит, это и есть Уайт-Фолз? — Опустив на землю дорожную сумку из синего нейлона, Джорджи огляделась по сторонам.
Девушки стояли на автобусной остановке прямо перед деревянной гостиницей с остроконечной крышей. За ней вдоль широкой главной улицы тянулись старомодного вида здания с магазинами в нижних этажах. Несколько улочек поуже, петляя, взбирались по предгорьям.
Вглядевшись, Нэнси различила белый церковный шпиль вверху и целую кучу домов, разбросанных по снежному полю. Дома, как и отель, тоже были деревянные.
По другую сторону главной улицы, параллельно ей, текла река. Берега реки покрывал чистый белый снег.
— Вера поселилась здесь всего два года назад,— сказала Нэнси.— Она уехала из Ривер-Хайтса, когда получила по наследству особняк в этом городе. Ей завещала его двоюродная бабушка. Теперь Вера пишет в письмах, что даже и помыслить не может о том, чтобы жить в каком-нибудь другом месте.
Несмотря на то что Вера Эликзандер переехала в маленький городишко на северо-западе Массачусетса, их дружба с Нэнси не распалась. Нэнси сохранила самые добрые отношения с бывшей соседкой. И когда Вера пригласила Нэнси с подругами в Уайт-Фолз на традиционную ярмарку ремесел, девушки с радостью ухватились за эту идею.
— Место для ярмарки тут, похоже, идеальное,— заявила Бесс.— У меня такое чувство, будто я сама перенеслась на живописное полотно невесть какой давности,— из тех, что изображают Новую Англию ушедших времен. Ну, вы знаете — там все ездят на санях, рубят дрова или кормят домашних животных.
Джорджи застонала, подняв глаза к небу:
— Нэнси, сделай с ней что-нибудь. Я больше не могу этого слышать!
— Но, между прочим, именно такая жизнь и привлекла Веру. Это из-за нее моя бывшая соседка навсегда переселилась сюда,— заметила Нэнси. Она не могла не смеяться, глядя на спутниц. Бесс и Джорджи, двоюродные сестры и неразлучные подруги, тем не менее мало походили друг на друга. Они, можно сказать, были совсем разные. Голубоглазая добродушная блондиночка Бесс больше всего на свете любила магазины и вкусную еду. И немножко витала в облаках. Темноволосая Джорджи, высокая и гибкая, как настоящая гимнастка, была куда практичнее и ближе к реальности.
Нэнси застегнула доверху свою непромокаемую лыжную куртку.
— Не забывайте: ярмарка ремесел — только одна из причин, которые привели нас в Уайт-Фолз. Вера не вдавалась в подробности, вообще ничего конкретного по телефону не сказала, но дала понять, что есть люди, настроенные против ярмарки. Они могут попытаться помешать ее устройству. Ясно?
— А она не объяснила почему?—заинтересовалась Бесс.
Нэнси отрицательно помотала головой: .
— Это как раз один из тех вопросов, на которые Вера, я надеюсь, даст нам ответ сама. Она должна вот-вот подъехать.
В эту самую минуту позади раздался автомобильный гудок. Обернувшись, Нэнси увидела маленький белый фургон, заезжающий на стоянку перед гостиницей. Открылась водительская дверь, и из машины вышла изящная женщина лет тридцати с небольшим. Длинные темные волосы крупными прядями рассыпались по воротнику ее элегантной длинной куртки.
— Нэнси!— Женщина подбежала и обняла гостью.— До чего же я рада, что ты, наконец, приехала!
Нэнси улыбнулась:
— Я тоже очень рада, Вера. Так здорово — снова увидеться с вами. Моих друзей Бесс и Джорджи вы, разумеется, не забыли?
Вера пожала руки обеим девушкам.
— Простите, что слегка опоздала. Понимаете, у нас сегодня праздник с танцами в амбаре, пришлось отвезти туда несколько звукоусилителей.
Голубые глаза Бесс засияли.
— Танцы в амбаре?—весело воскликнула она.— Вы имеете в виду настоящие танцы?
— Естественно, какие же еще?—дружелюбно усмехнулась Вера.— Я подумала, что это хороший способ открыть нашу ярмарку. Завтра предстоит варка кленового сиропа, в субботу показ мастерских, где создаются изделия местных мастеров, а в воскресенье — большой аукцион.
— Программа впечатляющая,— одобрительно заметила Джорджи.
— Ярмарка должна удаться,— улыбнулась Вера. Улыбка, однако, тотчас исчезла с ее губ, и она добавила с неожиданной печалью:— Если, конечно, что-нибудь не помешает...
Нэнси сочувственно глядела на Веру.
— А что, по-вашему, может помешать?—спросила она.— Есть какие-то реальные подозрения? Вздохнув, Вера взялась за чемодан Бесс.
— Знаете что? Давайте перенесем ваши вещи в фургон. Я все объясню по дороге домой.
Несколько минут спустя Нэнси сидела рядом с Верой на переднем сиденье белого мини-фургона. Бесс и Джорджи устроились сзади на скамейке.
— Я решила организовать эту ярмарку с одной-единственной целью. Мне необходимы деньги для реализации проекта, на котором я почти помешалась,— возбужденно говорила Вера.— Мечтаю открыть музей, посвященный истории нашего города.
— Да, я помню, вы как-то писали об этом,— сказала Нэнси.— Собирались реконструировать большое старое здание и устроить в нем экспозицию. Верно?
— Потрясающая идея,— оживилась Бесс. Вера горько улыбнулась в ответ, глядя на девушку в зеркало заднего вида.
— Не уверена, что с тобой все согласятся. Примерно неделю назад у меня в доме начались телефонные звонки с угрозами. В трубке я уже несколько раз слышала, что должна «притормозить» с проектом, в противном случае мои музеи никогда вообще не откроется. Голос всегда один и тот же, но звучит приглушенно, поэтому различить, мужчина это или женщина, невозможно.
— И вы боитесь,— догадалась Джорджи,— что тип, который угрожает вам, каким-то образом не даст открыть и провести ярмарку и, значит, вы не наберете денег, чтобы перестроить дом для исторического музея.
Вера печально кивнула. Нэнси, видя, что она не на шутку встревожена анонимными звонками, спросила:
— А какие-нибудь догадки насчет человека, что пытается вас запугать, имеются?
Вера снова глубоко вздохнула и медленно проговорила:
— Вообще-то в городе есть люди, выступающие против моего проекта. Одна особа кипятится то этому поводу, пожалуй, больше других.
Наклонившись вперед, Бесс негромко спросила:
— Кто же она?
— Глава местной фирмы, занимающейся строительством и недвижимостью, Розалинд Чаплин, [а мой взгляд, Роз куда больше занята добыванием денег, чем охраной местных исторических ценностей. Одно за другим она сносит великолепные
старинные здания, и на их месте воздвигаются
современные уроды, лишенные всяких признаков самобытности и стиля.
Вера умолкла. Темные ее глаза сверкали от [негодования. Потом она заговорила снова:
— Нечего и толковать, что у Роз совсем другие [виды на дом, который я присмотрела для музея. Она хочет начисто снести его, разровнять поле бульдозером и устроить там что-то вроде отеля для лыжников. Был даже референдум по этому поводу. Город решил вопрос в пользу музея, и Роз теперь исходит ненавистью ко мне лично: считает, будто я виновата, что ее планы сорваны, и всячески ищет способа мне навредить.
— Ясно,— задумчиво протянула Нэнси.— Надо мне будет последить за ней. За этой Розалинд Чаплин. А нет ли кого-нибудь еще, кто враждебно к вам относится?
Вера пожала плечами:
— Так сразу сказать трудно. У жителей Новой Англии никогда не поймешь, что они о тебе думают. Это народ скрытный, замкнутый, к приезжим особенно недоверчивый.
— Посмотрите, посмотрите!— закричала Бесс.— Вон стоит чудный старинный дом, на который Роз Чаплин еще не наложила лапу!
Глянув в окошко автомобиля, Нэнси увидела на другом берегу реки, прямо над водопадом, обрушивающимся с горы, большое каменное здание. Увитое плющом, оно выглядело так, будто стоит здесь среди темного леса чуть ли не с доисторических времен.
— Слава Богу, нашелся хоть один человек с хорошим вкусом!— Вера просияла от радости.— Девочки, вы смотрите на то, что в один прекрасный день, я надеюсь, все-таки получит имя исторического музея города Уайт-Фолза,— объявила она громко и гордо.
— Это и есть ваш будущий музей?—Старый дом произвел на Нэнси сильное впечатление.— Но и сейчас у него такой вид... Я хочу сказать: он и сам — словно живая история...
— Что правда, то правда,— согласилась Вера.— Если б эти старые стены могли говорить,.. О, я не сомневаюсь, у них нашлось бы что порассказать. Знаете, в доме, мимо которого мы только что проехали, когда-то даже произошло самое настоящее убийство.
Глаза Джорджи загорелись:
— Убийство? Оглянувшись, она поглядела на каменное здание с удвоенным интересом.
— Случилось оно, правда, очень давно,— торопливо добавила Вера, заметив в зеркале заднего вида, что Бесс зажмурилась от страха.— В ту пору в этом доме была фабрика по производству ножей. Она так и называлась — «Ножевые изделия Колдера». Ее владельца, Зака Колдера, зарезали прямо в собственном кабинете. И зарезали, между прочим, ножом, сделанным на этой фабрике. Полиция не сумела отыскать убийцу и закрыла дело.
— Перестаньте! Я не могу слушать такие ужасы!— завизжала Бесс, прикрывая уши руками.
— Ты зря пугаешься,— заверила девушку Вера.— С того времени прошло больше полувека; почти столько же фабрика не работает. Вскоре после гибели Зака она обанкротилась, и город решил ее закрыть. Здание пустует до сих пор.
С этими словами она свернула на боковую дорогу. Та вилась вверх, уходя в сторону от реки. Сделав несколько крутых поворотов, мини-фургон выехал на расчищенную подъездную аллею, покрытую гравием, и остановился позади маленького ярко-желтого автомобильчика.
— Прибыли!— объявила Вера.
За оградой, посреди заснеженного двора, Нэнси увидела трехэтажный белый дом с красивой галереей по фасаду. Густой кустарник и высокие, массивные дубы отделяли его от соседей. Мягкий свет лился из широких окон, прикрытых ставнями.
— Да, здесь я бы, пожалуй, тоже привыкла жить,— ухмыльнулась Джорджи.— И не без удовольствия.
Взяв чемоданы, девушки вслед за Верой по небольшой дорожке, прорытой в снегу, дошли до ступенек, ведущих к крыльцу.
— Ну и громадина!—удивилась Бесс.— А вам нестрашно расхаживать по такому большому дому, где, кроме вас, нет ни единой живой души?
Вера покачала головой:
— Честно признаться, нисколько. Это, быть может, прозвучит странно, однако все художественные изделия, весь антиквариат, который я собрала за много лет, дают мне ощущение, что я живу не одна, а в окружении множества друзей. Добрых и верных. Кроме того,— продолжала она,— Джулия Бергсон, моя ассистентка, проводит здесь почти все время, помогает мне в организации музея. Вместе с ней мы готовим и ярмарку. Наверное, я бы давно уже во всем запуталась, если бы не она.
Вера кивнула в сторону желтого автомобильчика, видневшегося на подъездной дорожке.
— Джулия, должно быть, уже трудится. Вон ее машина.
Поднявшись на крыльцо, все четверо вошли в дом. Из коридора Нэнси разглядела большую гостиную, дверь которой стояла распахнутая настежь. Комната имела весьма комфортабельный вид и была заполнена старомодной мебелью, лампами в стиле «модерн», старинными столиками, диванами, подушками...
— Джулия!— крикнула Вера.— Мы уже дома! Никто не отозвался, и она объяснила гостьям:
— Большую мастерскую в самом конце дома я превратила в склад, в хранилище экспонатов для музея. Моя помощница наверняка там.
Вера провела девушек по длинному коридору, потом они прошли через светлую, нарядную кухню. Похоже было, что кухню совсем недавно отремонтировали. Даже масляной краской чуть-чуть попахивало...
— Джулия!— снова воскликнула Вера.— Ты не хочешь сделать перерыв и...— Голос ее прервался. В этот момент она дошла до дальних кухонных дверей и остановилась на пороге своей рабочей комнаты.— Боже мой... Нет...— вымолвила наконец потрясенная женщина, задыхаясь от ужаса.
В следующую секунду Нэнси прыжком пересекла кухню и заглянула через Верино плечо. Над огромной мастерской как будто пронесся настоящий смерч. Старую мебель, инструменты, кукол, платья — все разбросало по полу. Деревянный капитанский сундук лежал на боку; из него вывалилась целая куча всевозможных старинных одеяний.
Потом Нэнси увидела кое-что еще. От этого зрелища у нее тоже перехватило дыхание. На полу, справа от перевернутого сундука, лежала молодая женщина с коротко остриженными светлыми волосами и очень бледным лицом.
Лежала неподвижно; глаза ее были закрыты.
ОГРАБЛЕНА!
— Джулия!— закричала Вера, подбегая к женщине, явно потерявшей сознание.
Нэнси отстала от приятельницы не больше чем на полшага. Сердце у нее бешено колотилось. Склонившись над Джулией, она взяла ее руку и принялась считать пульс.
— Нэнси, эта девушка... умерла?—спросила Бесс от двери. Произнося последнее слово, она как-то странно, по-цыплячьи, пискнула от страха.
— Нет.— Нэнси облегченно перевела дух.— Джулия жива. Пульс у нее хороший, и дышит нормально. Принеси мне побыстрее мокрое полотенце из кухни.
Минутой позже Нэнси уже прикладывала холодное влажное полотенце ко лбу Джулии. На вид пострадавшей было чуть больше двадцати. Прямые светлые волосы едва доходили ей до подбородка. Нэнси продолжала прижимать мокрую ткань ко лбу молодой женщины. Внезапно Джулия застонала и слегка пошевелила правой рукой. Ресницы ее затрепетали.
— Что?..— Она несколько раз моргнула; зеленые глаза выражали смятение. Потом Джулия вдруг резким движением подняла голову, со страхом переводя взгляд с Веры на трех незнакомок.— Ой, не надо,— послышался испуганный шепот.
Нэнси успокаивающе положила Джулии руку на плечо. Очевидно, молодая женщина приняла их за кого-то другого.
— Не волнуйся.— Вера ласково сжала запястье своей ассистентки.— Это я, Вера, а это мои друзья, те самые, кого я ждала. Я тебе говорила о них. Они только что приехали.
Джулия неуверенно поднялась и, сморщившись от боли, коснулась рукой затылка.
— Но как же это...
Голос ее прервался. Она увидела, во что превратилась мастерская, и тихо проговорила снова:
— Ой, не надо...
Вера удрученно покачала головой:
— Да не обращай ты внимания на этот беспорядок. Не в нем дело — в твоем состоянии. Мы потом уберем комнату. Правда уберем. Все будет по-прежнему.
— Да нет, я другое имею в виду, вовсе не беспорядок,— тихо промолвила Джулия.
Зеленые глаза торопливо обежали мастерскую. Одновременно молодая женщина попыталась сесть.
— Все гораздо хуже, Вера. Черный лакированный сундук... Тот, что нам подарили на прошлой неделе. Он стоял прямо рядом с письменным столом...
Вера повернулась к столу, лицо ее побелело.
— Исчез... Я сложила несколько старинных лоскутных одеял в этот сундук,— после короткой паузы объяснила она Нэнси и ее подругам горестным тоном.— Это были прекрасные, необыкновенно искусно сделанные вещи, все одинаково ценные. Каждая стоила больше тысячи долларов. Мы считали, что они будут главной приманкой для покупателей на воскресном аукционе. Мне нечем заменить эти одеяла. Абсолютно нечем...
— Видно, тот, кто угрожал вам по телефону, не шутил насчет исторического музея,— заговорила Джорджи.— Не шутил и без проволочек взялся выполнять свои угрозы. Он действительно во что бы то ни стало решил «заморозить» ваш проект.— Девушка повела рукой в сторону тяжелого чугунного флюгера в форме петуха, валявшегося на полу рядом с Джулией.— Он или она — кто-то из них, должно быть, стукнул этим по голове вашу помощницу.
Вера кивнула, смахивая ресницами слезы.
— Именно чего-то подобного я и боялась все время... Господи, Джулия, ты хоть, по крайней мере, жива, а это самое важное. Остальное... Остальное не имеет ни малейшего значения.— Она снова лихорадочно стиснула руку молодой женщины.— Никогда бы не простила себе...— Голос ее неожиданно замер. Никто не издал ни звука. Все молчали, понимая, что она хотела и не решилась сказать.
Момент был нелегкий. Набравшись смелости, Бесс деликатно нарушила тишину:
— Может быть, Джулии надо дать воды? Вообще, чего-нибудь выпить?
— Превосходная мысль,— оживилась Вера, благодарно взглянув на Бесс.— Я думаю, нам всем не помешает чашка горячего какао. Через пять минут оно будет готово. Джулия, я хочу, чтобы ты устроилась на кушетке в гостиной и лежала, пока окончательно не придешь в норму.
— Мы с Бесс возьмем это на себя,— отозвалась Джорджи. С обеих сторон подхватив Джулию под руки, сестры помогли молодой женщине встать на ноги.
Нэнси по-прежнему в задумчивости стояла посреди мастерской.
— Задержитесь на минуту,— попросила она Веру, когда ее подружки осторожно повели Джулию через кухню в другую часть дома.— Видите ли, в чем дело. Я хочу осмотреть вашу рабочую комнату. Хотя бы поверхностно.
Нэнси неспешно огляделась вокруг. Первым делом в глаза ей бросилась тележка, приткнувшаяся к стене поблизости от двери. Колеса у тележки вымокли так, словно ее недавно катили по снегу. На полу тоже обнаружились мокрые следы. По этим следам Нэнси через кухню добралась до дверей черного хода.
Снаружи, во дворе, она увидела в снегу те же самые следы; они шли сначала вокруг дома, а потом к подъездной аллее, где Вера оставила свой фургон и где стояла машина Джулии. Должно быть, вор с помощью тележки перевез сундук к дороге, там положил его в грузовик или легковой автомобиль и благополучно скрылся. Нэнси поняла это сразу. Но подъездной путь был аккуратно расчищен, следов не осталось, следовательно, разглядывать землю было бесполезно. А кусты вокруг дома стояли такой сплошной стеной, что Верины соседи сквозь них едва ли могли что-нибудь увидеть, даже если бы захотели.
Вернувшись обратно, Нэнси заглянула в кухню. Вера у плиты сосредоточенно, ложку за ложкой, накладывала какао в кастрюльку с греющимся молоком. Нэнси молча прошла мимо в мастерскую и, не торопясь, заглянула во все углы, ничего не пропуская — ни пыльных игрушек, ни старых одеял, ни гофрированных платьев викторианской эпохи. В комнате царил страшный кавардак, однако ничего подозрительного юная сыщица не обнаружила.
Скрестив руки на груди, Нэнси со вздохом прислонилась к кухонной двери. Если вор хотел украсть стеганые лоскутные одеяла, зачем тогда он (а может, и вправду то была она?) перевернул вверх дном всю мастерскую? Или таким образом грабитель намеревался предупредить Веру, что будет еще хуже, если она не откажется от своего проекта?
— Нашла что-нибудь?— спросила Вера, беря в руки поднос, на котором стояли пять кружек с дымящимся какао.
— Абсолютно ничего.— Она повела рукой в сторону тележки с мокрыми колесами.— По крайней мере, вору достало благородства вернуть вам тележку после того, как он воспользовался ею, чтобы вывезти сундук к дороге. Увы, никакого ключа к разгадке этого преступления пока что нет. И где его искать — я тоже не знаю.
— Поверь, я просто в отчаянии от того, что такая кошмарная вещь произошла с Джулией в моем доме.— Вера сокрушенно вздохнула.— Бедняжке на долю уже доставались тяжелые переживания.
В ее глазах застыли сострадание и тревога.
— Что вы имеете в виду?—удивилась Нэнси.
— Джулия не скрыла от меня, что у нее были... ну, скажем так, неприятности. В школе, где она училась. Я думаю, в свое время ее втянули в дурную компанию... С этим, конечно, давно покончено,— добавила она тут же с нескрываемой поспешностью.
Нэнси не стала допытываться о подробностях, а просто кивнула на горячее какао.
— Давайте вернемся в гостиную, пока оно не остыло.
Вера наклонила голову в знак согласия и, покинув кухню, двинулась в комнату, где лежала Джулия. Нэнси прощальным взглядом обвела мастерскую и уже собиралась последовать за хозяйкой и подносом, но тут ее внимание привлекло нечто вроде зарубки на дверном косяке. Она подошла поближе. Примерно дюймах в шести от пола в свежей желтой краске виднелась глубокая вмятина. Девушка тщательно ее исследовала. К двери прилипло несколько крохотных кусочков дерева, покрытых чем-то черным и блестящим. Уж не от украденного ли они сундука?
В раздумье Нэнси зашагала в переднюю часть дома. Вся компания давно собралась в гостиной. Джулия растянулась на диванчике; выцветшее лоскутное одеяло прикрывало ей ноги, рядом, на кофейном столике, Вера поставила стакан с водой. Сама хозяйка уселась на подлокотник диванчика, прижимая мокрое полотенце ко лбу своей ассистентки, все еще бледной и слабой.
— Сделала какое-нибудь открытие?—поинтересовалась Джорджи. Перед камином стояло так называемое «кресло для влюбленных», рассчитанное на двух человек. Джорджи и Бесс удобно расположились в нем, потягивая вкусный горячий напиток.
Нэнси сообщила друзьям о вмятине на дверном косяке.
— Судя по ее виду, наш вор впопыхах ударил сундук о дверь между кухней и мастерской, когда вывозил его на тележке.— Сыщица взглянула на Веру.— Но этот вариант достоверен только в том случае, если вы не вспомните, что зарубка на двери и пятнышки черной краски имелись там и раньше.
Протягивая Нэнси полную кружку какао, Вера отрицательно повела головой из стороны .в сторону:
— Да нет. Я только сегодня утром покрасила дверную коробку.
— Все равно, о том, кто украл сундук, эта вмятина нам не скажет,— грустно вздохнула Нэнси. Она взяла какао и опустилась в кресло.— Но тут вопрос к Джулии. Зарубка эта сделана совсем невысоко от пола. Наверное, на уровне щиколотки. Я вот о чем хотела вас спросить. Перед тем как потерять сознание, вы не видели или не слышали ничего странного? Неожиданного?
Джулия виновато смотрела на Нэнси:
— Честно говоря, я ничего не помню. На какой-то момент я углубилась в опись, которую перепечатывала на нашем компьютере. Дальше — полный мрак. Я открыла глаза, когда вы все стояли вокруг, а рабочая комната была похожа на район стихийного бедствия.
— И даже не слышали, как отворилась дверь?— удивилась Джорджи.
— К сожалению.— Джулия огорченно пожала плечами.— Видите ли, я сидела спиной к двери. Компьютер работал, и в его жужжании глохли все посторонние звуки, в том числе шаги и голоса.
Нэнси рассеянно отхлебнула из кружки.
— Нападение, видимо, связано с ярмаркой ремесел,— сказала она Вере.— Конечно, нельзя исключить и другие версии.
Потом повернулась к Джулии.
— У вас есть враги?
— Н-не знаю,— растерянно откликнулась та.— Не думаю... Во всяком случае, с ходу припомнить никого не могу.
— Силы небесные, уже половина пятого!— спохватилась Вера.— Праздник начинается в семь, а до тех пор надо переделать миллион разных дел!— Она спрыгнула с ручки диванчика. Потом нетерпеливо махнула рукой в сторону задней части дома, где была мастерская.— Весь этот бедлам подождет до завтра. Джулия, оставайся лежать. Не поднимайся и не расхаживай по комнатам. Что касается вас, девочки,— добавила хозяйка, глядя на Нэнси и ее подруг,— то мы сейчас отправимся наверх и я покажу вашу комнату. Мне бы хотелось, чтобы она вам приглянулась.
— Я больше ни шагу ступить не могу, так устала,— объявила Джорджи в тот же вечер, когда они с Нэнси кончили танцевать кадриль. От танцев Джорджи необычайно раскраснелась: лицо у нее просто пылало.
Нэнси усмехнулась:
— Чему ты удивляешься? Мы, не переставая, танцуем с той самой минуты, как переступили порог этого зала. Действительно, пора сделать перерыв.
Девушки поблагодарили кавалеров и отошли к стене огромного амбара. Деревянный пол, сложенный из широких толстых досок, сверкал белизной начиная от раздвижных входных дверей и до самого сеновала, видневшегося в противоположном конце помещения. У одной из стен соорудили невысокий помост для музыкантов. Два скрипача, помедлив несколько минут, заиграли новую мелодию, и крепкий седовласый мужчина с румяной физиономией уже приглашал посетителей на очередной танец.
Нэнси заметила среди публики кудрявого темноволосого мальчика, которого пожилая дама вела к помосту. На первый взгляд, ему было лет десять-одиннадцать. Приглядевшись к сердитой мальчишеской физиономии, Нэнси догадалась, что от пребывания в танцевальном зале ребенок не получает ни малейшего удовольствия. Тем не менее женщина со строгим, скорее, даже хмурым лицом непреклонно тащила его за собой и втолкнула в конце концов прямо на помост, откуда лились звуки скрипок.
Вытащив из кармана губную гармонику, мальчик, явно без всякой охоты, присоединился к музыкантам. При первых же звуках гармоники танцоры дружно захлопали. Играл он в самом деле превосходно, но по злому взгляду, устремленному на публику, нетрудно было понять, что делает он это против собственной воли.
Благодушно притоптывая ногой в такт музыке, Нэнси с любопытством разглядывала пары, кланяющиеся друг другу перед началом каждого танца. Она радовалась тому, что Вера тоже танцует, хоть, правда, заметила, что ее приятельница все время — стараясь, чтобы на это не обратили внимания,— с тревогой озирается по сторонам. Джулия уже пришла в себя и тоже явилась на праздник. Она сидела на краю помоста для музыкантов.
— А где Бесс?—спросила Нэнси у Джорджи.— Что-то ее не видно. Куда делась наша подружка? А, вот она! Стоит себе рядышком...
— С буфетом,— усмехаясь, докончила Джорджи.— Где же еще, скажи на милость, может быть моя кузина?
Взяв Джорджи за руку, Нэнси повлекла ее за собой сквозь толпу — туда, где прямо под сеновалом, в углублении, стояло несколько столиков.
— Я бы тоже чего-нибудь выпила,— говорила она на ходу.— Не отставай.
— Привет, девочки!— завидев их, Бесс радушно помахала чашкой, которую держала в правой ' руке.— Вам непременно надо отведать здешнего пряного сидра, не говоря уже о сладостях.— Левой рукой она протянула им маленькую тарелочку с пирожными.— Никак не могла решить, какое лучше; взяла каждого по штуке.
— М-м-м...— довольно заурчала Джорджи.— Это, кажется, шоколадное, да еще с орехами...— говорила она, беря с тарелочки что-то коричневое с белым и бежевым.
— Оставьте мне кусочек,— засмеялась Нэнси.— Я принесу какого-нибудь питья. Слышишь, Джорджи? Не жадничай!
Покинув друзей, Нэнси устремилась к столу, на котором красовалась чаша для пунша, доверху наполненная пенящимся яблочным сидром.
Она уже нагнулась было за кружками, но тут внизу, прямо у ее ног, раздался звонкий лай. Девушка от неожиданности даже прыгнула назад. Опустив глаза, она увидела крохотного белого пуделя в нарядной клетчатой попонке, отделанной оборками. Виляя хвостом, пуделек весело крутился вокруг ног Нэнси, вполне дружелюбно поглядывая на нее.
— Фифи! Немедленно ко мне!—прокричал резкий женский голос. В следующий момент худая рыжая женщина в костюме из красного твида, подняв собачку, прижала ее к груди и, словно защищая, прикрыла рукой.
На Нэнси женщина взглянула весьма пренебрежительно.
— Вы, конечно, явились сюда ради этой дурацкой ярмарки ремесел?—проговорила она.
Нэнси заморгала, несколько ошеломленная внезапным напором.
— Да, вы правы. А что здесь плохого?— вымолвила она недоуменно.— Меня зовут Нэнси Дру. Я приятельница Веры Эликзандер.
Карие глаза женщины сузились.
— Вот как!—раздалось в ответ. В тоне говорившей звучало нескрываемое презрение.
Девушка пристально смотрела на даму в красном. Думала она не столько о Вере и о ярмарке, сколько о том, зачем эта особа взяла на себя труд явиться в амбар. Уж не затем ли, чтобы причинить кому-то неприятность, устроить скандал?
— А вас зовут...— начала Нэнси,
— Розалинд Чаплин,— ответила женщина, раздраженно поведя плечом, словно Нэнси сама должна была догадаться, кто перед ней.
— Послушайте, что я вам скажу,— продолжала Роз.— Вера Эликзандер — новый человек в наших краях, но, несмотря на это, большая проныра. Она изо всех сил старается поднять шум вокруг своих планов касательно Уайт-Фолза. Меньше всего на свете город нуждается в ее идиотском музее.— Роз наклонилась вперед и почти вплотную приблизила свою физиономию к лицу Нэнси.— Можете не сомневаться, я сделаю все от меня зависящее, чтобы музей Веры Эликзандер никогда не открылся.
Произнеся эту фразу, мисс Чаплин взяла Фифи под мышку и зашагала прочь.
Нэнси мрачно смотрела ей вслед, пока костюм из красного твида не исчез вдали. Женщина почти дословно сказала то же самое, что говорил неизвестный, звонивший Вере с угрозами.
Быстро наполнив сидром две глиняные кружки, Нэнси присоединилась к Бесс и Джорджи.
— Послушайте, девочки!—воскликнула она, вручая Джорджи ее кружку.— Я только что познакомилась с нашим главным подозреваемым!
— Ты говоришь о Роз Чаплин?— Джорджи с жадным любопытством оглядела заполненный людьми амбар.— Но где же она?
— На ней красный костюм. Погляди внимательнее.
Глава строительной фирмы растворилась в толпе, но зато Нэнси увидела Веру. Музыканты объявили очередной антракт, и Вера беседовала с одним из них неподалеку от буфета.
Несколько травинок, кружась в воздухе, слетели с сеновала у нее над головой, но Вера, не глядя, просто стряхнула их с волос и продолжала разговор.
Подняв глаза вверх, Нэнси заметила, что тюк сена наверху, над Верой, подозрительно колышется. Внезапно он закачался из стороны в сторону и поехал по наклонной к краю, осыпая помост и пол амбара сухой травой.
В следующую секунду огромная копна, к ужасу Нэнси, кусками стала валиться вниз — прямо на Верину голову.
ГАРМОНИКА В СТОГЕ СЕНА
— Осторожно, Вера!— во весь голос крикнула Нэнси. Молнией рванувшись через буфет и схватив Веру за талию, она буквально отшвырнула в сторону ничего не подозревавшую женщину. Потеряв равновесие, обе зашатались и рухнули на пол.
В следующую секунду пол амбара задрожал под тяжестью большущей копны сена; копна упала именно туда, где секунду назад стояла Вера.
Нэнси зашевелилась, смахивая с головы и лица колючее сено.
— Ф-фу... Вы целы?— Девушка тяжело дышала.
При падении Вера опрокинулась на спину; длинные черные волосы, спутавшись, закрыли ей лицо. Услышав голос Нэнси, она подняла руку, отводя назад тяжелые пряди, и спасительница заметила отблеск ужаса в ее темных глазах.
— Н-наверное, ц-цела,— заикаясь, вымолвила Вера.— Но как... Как такое могло случиться?
Нэнси обратила взгляд к сеновалу — теперь там все было тихо, сено мирно покоилось на отведенном ему месте.
— Кто-то столкнул вниз здоровенную копну,— с негодованием ответила она.
Потом Нэнси торопливо вскочила с полу и куда-то ринулась, расталкивая народ, успевший уже собраться на месте происшествия. Добравшись до лестницы, ведущей на сеновал, она одним духом взбежала по ней и на миг замерла у самого входа, чтобы дать глазам привыкнуть к темноте.
Вдоль всей задней стены и по бокам сеновала стояли прессованные тюки сена. Стояли в три-четыре ряда. Открытым оставался только центр, замусоренный высохшей травой, видимо, выпавшей из связок. Несколько тюков разместили очень близко от края, но Нэнси не сомневалась, что сам по себе ни один из них упасть не мог. С другой стороны — на сеновале никого не было, не было и места, где мог бы спрятаться злоумышленник.
Присев на корточки, Нэнси принялась разгребать траву на полу, ища хоть какие-нибудь следы; внезапно спину ей обдало холодом. Она вздрогнула. Повернувшись назад и внимательно вглядываясь в темную заднюю стену сеновала, юная сыщица понемногу разглядела дверную задвижку из блестящего металла и кусочек неба, густо усыпанного звездами.
Нэнси подошла к задней стенке. Между тюками сена оказалась деревянная дверь. Сейчас она была полуоткрыта. Нэнси высунулась наружу и все внимательно осмотрела. Со стороны двора к двери была приставлена лестница, железные ее ступеньки тускло блестели в лучах луны.
— Вот, значит, как этот тип смылся отсюда,— пробормотала девушка себе под нос. Тем не менее внизу не было ни души. Следов на снегу она тоже сверху не увидела.
— Есть что-нибудь?
Нэнси резко обернулась. На сеновал поднималась одолеваемая любопытством Джорджи.
— Обнаружила путь, по которому можно уйти незамеченным, но самого Вериного врага уже и след простыл.
Нэнси плотно прикрыла наружную дверь.
Идя ей навстречу, Джорджи с интересом оглядывала полутемный сеновал.
— Погоди! А это что?—воскликнула она, случайно задев носком туфли какой-то блестящий предмет. Нагнулась и взяла его в руки.
— Да это же гармоника! Забавно... Иди сюда, взгляни.
— Гармоника? Интересно. Кто же...
Взяв у Джорджи инструмент, Нэнси подошла к краю лестницы. Внизу уже снова звучала бравурная музыка.
— Помнишь мальчишку, игравшего на гармонике?—взволнованно спросила она подругу, осматривая помост, где расположились музыканты.— Он казался жутко разозленным... А теперь его здесь нет.
Джорджи скептически прищурилась.
— Ты всерьез полагаешь, что этот кроха столкнул вниз здоровущую копну?— Она недоверчиво хмыкнула.— Да и что он может иметь против Веры?
— Не представляю,— призналась Нэнси. Она по-прежнему разглядывала пол амбара, где в веселой кадрили снова кружились принаряженные пары. Вера, Бесс и Джулия сидели в стороне, о чем-то беседуя.
Взор Нэнси выхватил из толпы красный твидовый костюм. Владелица его в данный момент находилась неподалеку от раздвижной двери тамбура.
— Это не случайное совпадение,— вполголоса произнесла девушка.— Эй, Джорджи, погляди на Роз Чаплин.
— И что я увижу?—осведомилась Джорджи, обнаружив через полминуты местонахождение упомянутой особы.
— Тебе не кажется, что она нервничает? Не сводит глаз с Веры. И обрати внимание на ее собаку.
Фифи сидела у Роз на руках. Хозяйка с каким-то исступлением чистила рукой ее клетчатый костюмчик, засыпанный сухими травинками. Потом, бросив прощальный взгляд на Веру, Роз удалилась прочь.
Джорджи возбужденно потянула носом воздух.
— Ух ты! Пудель-то весь в травке! Может, Роз как раз и хотела свалить Вере на голову приличную порцию сена, чтоб та не встала! Если хочешь знать мое мнение, гораздо больше смысла подозревать ее, а не этого сопляка. Может быть, гармоника вовсе даже и не его.
— Может быть,— согласилась Нэнси, вертя в руках маленький металлический инструмент.— Тем не менее одну вещь я знаю наверняка. Я должна собрать как можно больше сведений о Роз и о мальчишке.
— Вы в самом деле подозреваете, что Роз преследует Веру?— спросила наутро Джулия. В доме у Веры она появилась, когда Нэнси, Бесс и Джорджи уже кончили мыть посуду после завтрака. Теперь все вместе они с энтузиазмом помогали Вере наводить порядок в мастерской.
— Прямых доказательств у меня нет,— ответила Нэнси.— Но я не удивлюсь, если окажется, что Роз замышляет какую-то пакость.— Пыльной рукой она откинула назад свои рыжевато-золотистые волосы.— И еще мне хочется задать пару вопросов этому малолетнему музыканту. Я тебе о нем говорила, Вера.
Нэнси держала в руках экстравагантную шляпу из темно-бордового бархата, лент и перьев.
— Это для музея или для ярмарочного аукциона?
— Изумительная шляпа!—заверещала восторженная Бесс.— Вот уж и впрямь умели наши предки делать фантастически красивые вещи!
— И фантастически маленькие тоже,— угрюмо отреагировала Джорджи на восторги своей кузины. Она с неудовольствием разглядывала крохотную! шелковую туфельку, которую вертела в руке.— Я могла бы всунуть сюда свой большой палец, не более того,— добавила девушка, обиженно пожав плечами.— Куда это положить?
Посмеиваясь, Вера показала ей в дальний угол рабочей комнаты, где у стены были выставлены картонные ящики с этикетками.
— Вся одежда предназначена для музея,— объяснила она.— Тут у нас еще полным-полно коробок. Художественные изделия — скажем, стеганые лоскутные одеяла, резные ящики и вообще все, сделанное из дерева и металла,— собраны на этой стороне, возле двери.— Повернувшись к Нэнси, Вера сказала, припомнив вчерашний разговор:— Что касается мальчугана, игравшего на губной гармонике, то его имя Майк Шейни. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я взяла его к себе на службу; мне нужен был человек для всевозможных мелких поручений. Мальчик исправно трудился, был толков, исполнителен, но примерно неделю назад...
Вера нахмурилась и почему-то оборвала фразу на полуслове.
— Он крал у нее деньги,— договорила за Веру ее ассистентка.— Пришлось его уволить.
Джулия села за компьютер и начала перепечатывать инвентарную опись с большого листа бумаги, лежавшего на письменном столе.
Нэнси подняла брови:
— Неужели правда? Вера кивнула.
— Всякий раз, посылая Майка с поручением, я давала ему десять или двадцать долларов; он возвращал мне сумму гораздо меньшую, чем должна была у него остаться. Когда я, в конце концов, напрямую уличила его в обмане, он сознался, что ворует деньги, но ни за что на свете не хотел объяснить почему.— Вера печально вздохнула, разглаживая рукой лоскутное одеяло, которое затем предстояло аккуратно сложить вдвое и убрать в сундук.— Я бы ссудила ему денег, если бы он попросил, ссудила бы сколько угодно, но в таких обстоятельствах мне стало ясно, что следует обо всем сообщить его тете и дяде...
— А не родителям?— прервала Нэнси молодую женщину.
Вера покачала головой:
— Родители Майка погибли в авиационной катастрофе, когда мальчику было не то два, не то три года. С тех пор он живет у родственников.
— Понятно...— сочувственно проговорила Нэнси.
— Если хочешь побеседовать с ним, отправляйся в универсальный магазин Шейни. Родственники Майка — его владельцы. Сейчас каникулы, и Майк большую часть времени помогает там тете и дяде.
— А контора Роз Чаплин?—спросила Бесс.— Она где помещается?
— Туда, боюсь, придется ехать на машине,— ответила Вера.— Это не близко. Но почему бы вам не взять мой фургон? Варка кленового сиропа начнется не раньше двух, стало быть, автомобиль понадобится мне только после ленча.
Нэнси благодарно улыбнулась бывшей соседке:
— Спасибо вам большое!
Вера уложила несколько платьев в деревянный капитанский сундук и опустила крышку.
— Вы уверены, что не предпочли бы вместо этого посмотреть здешние достопримечательности?— спросила она девушек.— У нас их не слишком много, но, быть может, вас заинтересует дом-музей Эстер Грей?
— Поэтессы?—возбужденно вскричала Бесс.— Мы изучали ее творчество в десятом классе. Я и забыла, что она всю жизнь прожила в Уайт-Фолзе!
Вера кивнула:
Ее дом совсем близко отсюда.
Отряхнув пыль с джинсов, Нэнси встала:
— Я думаю, мы должны сосредоточиться на поисках человека, унесшего вчера сундук из мастерской.
— Не говоря уже о негодяе, который угрожает вам, Вера,— добавила Джорджи.— И кто вчера сбросил сено с чердака.— Она повернулась к кузине:— Не огорчайся, Бесс. Мы еще, вполне возможно, попадем в дом Эстер Грей, только позже.
Девушки были почти у дверей, когда Бесс вдруг остановилась у письменного стола с компьютером:
— Ой, надо же!
Она взяла в руки какую-то старую тетрадь в кожаном переплете с инициалами «3. К.», золотом вытесненными на обложке.
— Чудная старинная вещица! Правда, девочки?
— Дай сюда!— Резким движением Джулия выхватила у нее тетрадь. Однако, заметив неподдельное изумление на лице у Бесс, смутилась:— Прости, я, наверное, чересчур беспокоюсь о сохранности всей этой старины. Выгляжу, должно быть, смешно. Я сама ни разу не рассматривала толком нашу коллекцию; для меня каждая вещь — всего лишь строчка в описи, напечатанной на компьютере. Но пока описание экспоната не занесено в память компьютера, я чувствую огромную ответственность за любой предмет и боюсь, что с ним что-нибудь приключится.
— Да ты за несколько секунд внесешь эту тетрадь в общий список,— вмешалась Вера. Она подошла к письменному столу и взяла тетрадь из рук Джулии.
— К тому же она есть в перечне, с которого ты печатаешь. Большой беды не будет, если Бесс просмотрит ее на досуге.
По выражению лица Джулии Нэнси поняла, что та отнюдь не разделяет мнение своей начальницы. Однако молодая женщина не произнесла ни слова, когда Вера вручила Бесс тетрадь со странными инициалами.
— Быть может, тебе она покажется интересной,— улыбнулась Вера.— Это дневник Зака Кол-дера.
Бесс широко раскрыла глаза:
— Того самого парня, которого прирезали на заводе?
Вера кивнула.
— Дневник совсем недавно был подарен музею городом. Я даже не успела его проглядеть, однако почему-то не сомневаюсь, что чтение это увлекательное.
Бесс принялась перелистывать тетрадь; Джорджи нетерпеливо подтолкнула ее к выходу:
— Потом, Бесс, потом. Нас ждет серьезное дело. Ты что, забыла?
— Да-да, конечно. Иду.— С этими словами девушка сунула дневник Зака Колдера в сумку и заторопилась вслед за подругами.
— До свидания, Вера! До свидания, Джулия!— крикнула она, полуобернувшись и уже переступая порог рабочей комнаты.— Спасибо, что дали почитать кожаную тетрадь.
Следуя указаниям Веры, вся троица, усевшись в белый фургон, покатила в центр. Извилистая дорога, по обе стороны которой высились бесконечные сугробы, вывела их к главной улице, шедшей вдоль реки. Универсальный магазин Шейни, одноэтажный дом внушительных размеров, помещался между зданием почты и лавкой, где торговали сельскохозяйственным оборудованием. Счистив снег с сапожек, девушки вошли внутрь.
Их появление сопровождалось звоном колокольчика. Немолодая женщина мрачного вида сидевшая на контроле у входа, подняла голову, услышав этот звон, и поздоровалась. Нэнси узнала ее: это она накануне заставила Майка играть на губной гармошке в амбаре. Девушка с улыбкой кивнула женщине, проходя мимо.
От пола и до потолка по всему периметру магазина рядами шли деревянные полки. На них можно было увидеть все что угодно: от бакалейных товаров до садового инструмента и непромокаемых накидок. Вдоль стены справа тянулась старомодная стойка с газированной водой. Верхняя ее часть, сильно поблекшая и поцарапанная, была облицована чем-то имитирующим розовый мрамор. Тут же притулились алюминиевые табуретки с облупившимися красными сиденьями из пластмассы.
— Вот он,— тихо вымолвила Джорджи, жестом осторожно указывая на мальчика позади стойки. В ту же минуту и Нэнси увидела знакомую кудрявую голову. Майк сидел, склонившись над какой-то, судя по выражению его лица, очень смешной книгой. Сидел, уперев локти в поддельный мрамор и положив подбородок на руки.
— Посмотри, что у него за спиной,— взволнованно прошептала Бесс.
Нэнси пригляделась к полке позади прилавка. Там лежала гармоника.
— Интересно, это та, на которой он играл вчера вечером, или другая?—произнесла она тоже шепотом.— Придется выяснить.
Девушки уселись на алюминиевые табуретки. Заслышав шум, мальчик, наконец, поднял голову от книжки. Вблизи Нэнси разглядела, что у него большие карие глаза и пухлая круглая физиономия.
— Привет!— произнес он, вставая.— Чем могу служить?
Бесс и Нэнси заказали по молочному коктейлю с ванилью; Джорджи предпочла шоколадный. Когда миксер начал свою работу, юная сыщица повернулась к Майку.
— Слушай, ты отлично играешь на губной гармошке,— сказала она.— Мы тебя вчера слушали на танцах в амбаре.
Легкая тень прошла по оживленному мальчишечьему лицу.
— Тетя отвела меня туда насильно, под конвоем,— проворчал Майк.— Я-то заранее знал, что танцы будут ужасные, как и все остальное на этой кретинской ярмарке ремесел, или как она там называется.— Он сунул руки в карманы джинсов.— Я там даже потерял свою гармонику. Пришлось сегодня покупать новую.
Из кармана куртки Нэнси вытащила инструмент, найденный на чердаке.
— Это она?
— Ну и ну!— Окинув Нэнси подозрительным взглядом, Майк выхватил у нее из рук свою собственность.— Откуда это у вас?
— Нашла на сеновале. Во время танцев в амбаре,— усмехнулась девушка.
Майк возмущенно замотал головой.
— Не представляю, чтобы кто-то стащил ее у меня, а потом бросил наверх. Зачем это?
Похоже, мальчик не лукавил; однако Нэнси не была на сто процентов уверена, что он не старается просто отделаться от них. Или сбить с толку. Она решила подойти к вопросу с другой стороны.
— Послушай, Майк, вчера вечером на танцах кто-то сбросил огромную кипу сена, целый тюк, прямо на голову Вере Эликзандер. Она могла бы здорово пострадать, если бы не отбежала в сторону.
Несколько секунд Майк, не отрываясь, глядел в глаза своей собеседнице. Потом выговорил с настоящей злобой, невесть откуда появившейся у него в голосе:
— Очень жалко, что ее не прихлопнуло. Ваша Вера все только портит и губит в нашем городе!
После этих слов он замолчал, взял свою смешную книжку и удалился с ней к самому концу стойки. Там он снова погрузился в чтение, всем своим видом давая понять, что больше не желает иметь с посетительницами ничего общего.
Быстро оглянувшись на Бесс и Джорджи и подмигнув им, Нэнси взяла свой молочный коктейль и переместилась туда, где сидел Майк.
— Ты, кажется, сильно недолюбливаешь Веру,— произнесла она спокойно и даже дружелюбно.— Можно узнать почему?
В больших карих глазах сверкнул гнев.
— Это вас не касается,— заявил мальчик.— Лучше посоветовали бы Вере Эликзаидер заниматься своими делами, а не лезть в чужие. Ей, между прочим, стоит держаться как можно дальше от бывшей фабрики Колдера, если она не хочет нажить себе неприятности!
НОВЫЙ ПОВОРОТ СОБЫТИЙ
Нэнси незаметно обменялась взглядами с Бесс и Джорджи. Отчего это планы Веры относительно «Ножевых изделий Колдера» вызывают у этого странного мальчугана такие сильные эмоции?
— Как прикажешь тебя понимать?— обратилась Нэнси к Майку.— Ты что, имеешь в виду намерение Веры превратить старое фабричное здание в городской исторический музей?
Мальчик смерил Нэнси ледяным взором. Потом, не сказав ни слова, повернулся, бегом бросился внутрь магазина и через секунду исчез за дверью, которая, по всей вероятности, вела в подсобные помещения.
— Вот это типчик!— усмехнулась Бесс, размешивая соломинкой свой молочный коктейль.— Раздражительный какой!
Все еще ошеломленно глядя в ту сторону, куда скрылся Майк, Нэнси пробормотала:
— Но все же любопытно...
— Я должна извиниться перед вами за поведение моего племянника,— прервал ее чей-то напряженно-встревоженный голос.
Оглянувшись, как по команде, девушки увидели перед собой ту самую женщину, что совсем недавно сидела на контроле перед входом в магазин, а вчера в амбаре принудила Майка играть на губной гармонике. Она нервно теребила пальцами тесемки своего серо-голубого передника.
— С некоторых пор Майк стал для нас сущим наказанием. По правде говоря, я просто ума не приложу, что с ним делать.
— Да что вы! Ничего страшного не произошло,— успокаивающим тоном проговорила Джорджи, приветливо улыбаясь.— Не волнуйтесь.— Она допила шоколадный коктейль и поставила стакан на прилавок.
— Вы тетя Майка?— осведомилась Нэнси. Ответ был известен заранее, но юной сыщице хотелось, чтобы женщина рассказала о себе и о Майке поподробнее.
Та коротко кивнула.
— Меня зовут Грейс Шейни. Отец Майка приходился моему мужу родным братом. Я только не могу понять,— в голосе ее явственно зазвучало беспокойство,— что произошло с мальчиком. До недавнего времени с ним не было почти никаких хлопот. А последнюю неделю... Может быть, дней десять...— Голос женщины прервался. Она глубоко и скорбно вздохнула.
Нэнси мигом сообразила, что как раз недели полторы назад в доме у Веры начались звонки с угрозами.
— А что происходит? Майк ведет себя как-нибудь не так?— спросила она вслух.
— О, ведет он себя теперь очень скверно. Пропускает занятия в школе, чего прежде отродясь не бывало, отлынивает от обязанностей по дому и в магазине, исчезает в самое неподходящее время,— ответила расстроенная миссис Шейни.— И категорически отказывается давать объяснения своим поступкам...— Она осуждающе покачала головой.— Я лично считаю: он ищет приключений. И найдет —себе на беду. Точь-в-точь как его недоброй памяти родной дед.
Разговорившись, женщина немного оживилась. У нее даже слегка порозовели щеки.
— Чарли Шейни оказался негодяем, каких свет не видывал,— продолжала она.— Пусть это и не доказано, но у нас всякий знает, что мистера Колдера убил именно он.
Пораженная Нэнси оглянулась на своих подруг. Ей было отлично известно, что перебивать говорящих невежливо, но она не могла справиться с желанием немедленно задать миссис Шейни важный вопрос.
— Вы говорите о человеке, зарезанном на его собственной фабрике, изготовлявшей ножи?
Миссис Шейни испуганно прикрыла рот ладонью.
— Господи,— проговорила она нервно,— ничего такого я не должна обсуждать. В конце концов, Чарли — отец моего мужа. Просто я всякий раз прихожу в ярость, когда вспоминаю, какое злодейство совершил этот человек.
— А вдруг он не совершал никакого злодейства?— загорелась Джорджи.— Не понимаю, как можно утверждать, что Чарли Шейни — убийца, если это не доказано ни судом, ни следствием?! Что, если убийца Зака Колдера — совсем другой мужчина? Или даже женщина?
Тетушка Майка непримиримо покачала головой. Поджатые губы вытянулись в тонкую линию.
— Хотела бы я, чтоб слова ваши сбылись. Да только вряд ли такое возможно,— сказала она после паузы мрачно и непреклонно.— Люди-то ведь видели, как Чарли уходил с фабрики в ночь убийства. А когда сразу после той ночи он скрылся из города, это было все равно что публично признать свою вину.— Она возмущенно фыркнула.— В результате семья, которую Чарли фактически бросил, оказалась навсегда покрыта позором. И жили они все эти годы с сознанием стыда за то, что сделал их родственник. Я только надеюсь, что у него хватит совести никогда больше не возвращаться на родину.
Нэнси в раздумье выстукивала пальцами барабанную дробь по фальшивому мрамору стола. Не посочувствовать тетушке Майка было трудно. Но, с другой стороны, предстояло решить проблему, ради которой они, собственно, и явились в магазин Шейни.
Она попыталась было вернуть разговор к прежней теме, к поведению Майка, но тут их прервал звон колокольчика у входа в магазин, возвещавший о прибытии очередного покупателя.
— Боже правый!— виновато промолвила Грейс Шейни.— Я здесь стою, рассуждаю о всякой всячине — и это вместо того, чтобы следить за дверями. Извините, девочки, мне надо идти.
С этими словами она торопливо зашагала к своему рабочему месту.
— Вот так история!— воскликнула Бесс, едва они втроем, заплатив за коктейли, вышли на главную улицу Уайт-Фолза.
— М-да...— Нэнси огорченно вздохнула, застегивая молнию на куртке.— История, конечно, любопытная, но мы, к сожалению, так и не услышали другую историю — о Майке. А это очень плохо. Потому что для нас она гораздо важнее.
— Я знаю, что ты имеешь в виду,— отозвалась Джорджи.— Но тогда объясни мне, ради всех святых, зачем понадобилось этому мальчишке отваживать Веру от «Ножевых изделий Колдера»?
Нэнси достала из внутреннего кармана ключи от фургона.
— Кто его знает... Быть может, он считает, будто «ожившая» фабрика напомнит городу, что его дедушка убил этого самого Зака, и скверные слухи опять поползут из дома в дом...
— Да, это возможный вариант,— задумчиво пробормотала Джорджи.— Вполне возможный. Во всяком случае, я начинаю подозревать, что вчера вечером именно Майк столкнул копну сена с чердака, желая покалечить Веру. Ты заметила, как он разозлился, едва с твоих губ сорвалось ее имя?
Тут Джорджи отвлеклась от разговора с Нэнси. Лицо ее выразило насмешливое удивление, когда она заметила отсутствующий взгляд кузины.
— Опомнитесь, мисс. Где вы витаете?
— Ой, девочки, я что-то действительно размечталась,— призналась Бесс, вздрогнув от неожиданного окрика.— Все думаю про Зака Колдера. Судьба его и смерть так необычны, так интересны; и надо же, какое совпадение — дневник его в наших руках. Вернее, в моих.
Она легонько хлопнула по своей сумке, потом умоляюще поглядела на подружек.
— Не могу отделаться от мыслей об этом человеке, о том, как он выглядел, каков был его характер. Девочки, может, вы не будете возражать, если я не поеду с вами к Роз Чаплин, и отпустите меня на волю?
Нэнси рассмеялась.
— Дай сообразить. Тебя, значит, снедает нетерпение — хочешь немедленно открыть кожаную тетрадь и с головой в нее погрузиться? Ладно, Весе. Справимся без тебя. Возвращайся в дом к Вере. Увидимся за ленчем.
— Мы у цели,— объявила Джорджи; Нэнси в этот момент заезжала на стоянку для автомобилей, потихоньку двигаясь между большими новомодными магазинами и всевозможными офисами современного микрорайона на окраине Уайт-Фолза. Надпись, имевшая прямое касательство к созданию этого района (на ней, естественно, красовалась фамилия «Чаплин»), украшала здание конторы в самом конце проезда. Мини-фургон Веры Эликзандер Нэнси поставила у входа в него, у самых дверей.
Выйдя из машины, девочки остановились возле окна, где были выставлены фотографии домов и торговых зданий сугубо современного вида.
Джорджи поглядела-поглядела на них и проговорила, усмехаясь:
— Ничего удивительного, что проект Веры внушает Роз Чаплин самую настоящую ненависть.
Она указала подбородком на снимок; там было изображено многоэтажное сооружение из стекла и металла, принадлежащее, по-видимому, нескольким владельцам.
— Идеи Роз относительно будущего Уайт-Фолза диаметрально противоположны Вериным. Теперь в этом можно не сомневаться.
Нэнси кивнула:
— Вопрос только в одном: как далеко готова зайти Роз в стремлении помешать реализации проекта Веры Эликзандер?
Девушки переступили порог офиса как раз в ту минуту, когда вышеупомянутая мисс Чаплин, выйдя из боковой комнаты, с необычайно целеустремленным видом зашагала по коридору. Ее сопровождал энергичный молодой человек в светлом костюме. То и дело касаясь рукой своих гладко зачесанных назад светлых волос, он на ходу делал пометки в толстом синем блокноте, возбужденно что-то приговаривая при этом.
— А потом мне нужно, чтобы вы проконтролировали работу бригады, занятой реконструкцией Олмстед-стрит,— бросила Роз через плечо.— Арни доложил, что установка системы охлаждения уже идет полным ходом.
Элегантная рыжеволосая дама недовольно нахмурилась, завидев Нэнси и Джорджи, молча стоявших у парадной двери.
— А, это вы...— Нельзя сказать, чтобы она была слишком обрадована нежданным визитом.— Нэнси Дру? Я не ошиблась?
Нэнси вежливо наклонила голову, добавив:
— Это Джорджи Фейн, моя подруга. У нас |к вам небольшое дело. Можете вы уделить нам пять минут?
Роз нетерпеливо замахала рукой:
— Какие пять минут! Боже мой, разве вы не понимаете, что у меня по горло всевозможных обязанностей? Что я все должна решать сама? Нет, право же, я не сумею...
— Мы будем очень краткими,— пообещала Нэнси.
Роз уже открыла рот, чтобы возразить, но .потом, очевидно, передумала.
— Ладно, уговорили. Идите за мной,— сухо пригласила она посетительниц в кабинет, из которого только что вышла.
Роз села за письменный стол с дымчато-серым стеклом на столешнице и жестом предложила девушкам опуститься в желтые кожаные кресла.
Нэнси быстро обвела взглядом небольшое помещение. Сундука в нем не было. Впрочем, Нэнси, разумеется, и не ждала, что Роз оставит похищенную вещь на видном месте.
Она не знала, с чего начать, но, поколебавшись несколько секунд, решила с ходу взять быка за рога:
— Не знаю, известно ли вам, что Вере Эликзандер с некоторых пор угрожают разрушить ее планы по восстановлению здания фабрики Колдера и превращению его в музей города?
Улыбка удовлетворения заиграла на губах Роз;
— Приятно слышать, что не мне одной достало здравого смысла, чтобы противостоять этому плану.
Новость, пожалуй, не очень удивила деловую женщину; впрочем, беспрекословно верить этому было рискованно. Нэнси наклонилась вперед в своем кресле:
— Деревянный сундук со стегаными лоскутными одеялами, предназначенными для воскресного ярмарочного аукциона, украден прямо из мастерской.
— Не считая того,— вмешалась Джорджи,— что вчера на танцах в амбаре Веру чуть не зашибло копной сена, кем-то сброшенной с сеновала.
Нэнси согласно кивнула, потом снова повернулась к Роз:
— Может быть, у вас есть какие-нибудь предположения по этому поводу?
Та молниеносно перевела взгляд с одной посетительницы на другую.
— Это, вероятно, был просто несчастный случай.— Голос Роз звучал спокойно, ровно, но Нэнси заметила, что пальцы ее нервно теребят какую-то бумагу на письменном столе.— Мне нет необходимости прибегать к подобной тактике,— с надменной усмешкой продолжала Розалинд Чаплин.— Дело, которым я занимаюсь, гораздо нужнее и полезнее, чем любые проекты Веры Эликзандер. Нынешние и будущие. Модернизируя старые сельскохозяйственные сооружения и фермерские дома, я способствую развитию новой промышленности в Уайт-Фолзе.
— Вы хотите сказать: разрушая, целиком уничтожая великолепные старинные здания!— Нэнси очень старалась, но все же так и не смогла сдержаться.
Улыбка на губах Роз растаяла, сменившись недовольной гримасой:
— Вы потратили слишком много времени на разговоры с Верой. Она всем вокруг морочит головы этим своим бессмысленным, никчемным музейным проектом.
— А вам не кажется, что история Уайт-Фолза достойна того, чтобы ее сохранить для потомков?— подчеркнуто вежливым тоном спросила Джорджи. Нэнси видела, чего стоит ее подруге держать себя в руках.
— Наша семья живет в этих местах с семнадцатого века,— высокомерно отвечала Роз, слегка откидывая назад голову.— Кое-кто из моих родственников даже приобрел мировую известность. Я горжусь нашим общим наследием не меньше всех остальных жителей города.— Она помолчала.— Но не вижу ни малейшей пользы в том, чтобы беспрестанно твердить о прошлом, превозносить прошлое, ссылаться на него. Сегодня Уайт-Фолзу нужны современные здания и труд во имя будущих поколений!
Энергичный молодой человек сунул в дверную щель набриолиненную голову:
— Мисс Чаплин, прибыли новое оборудование и мебель для лыжного комплекса.
Роз поспешно вскочила из-за стола:
— Мне надо идти. Лучше самой проследить за разгрузкой.
Нэнси догадалась, что эта женщина испытала искреннее облегчение от того, что появилась возможность прекратить беседу.
— Вы не станете возражать, если мы пойдем с вами?—спросила девушка.
Роз бросила на нее раздраженный взгляд.
— Полагаю, вреда это никому не принесет,— процедила она сквозь зубы.
Джордж и Нэнси, миновав вслед за хозяйкой длинный коридор, подошли к двери, ведущей в гараж. Почти вплотную к его наружному входу уже стоял большущий грузовик; двое рослых мужчин сгружали оттуда на землю черные диваны и кресла, тщательно упакованные в прозрачный пластик, предохраняющий от порчи и грязи.
— Да нет же, не сюда!—визгливо закричала Роз. Громко стуча каблуками по цементному полу, она подбежала к одному из грузчиков и с силой толкнула его в плечо.
— Вон туда!—резким тоном приказала женщина, указывая на свободное место у дальней стены гаража.— Почему вы все такие бестолковые? Почему сами не соображаете, что куда нести?
— Чистый дракон!— шепнула Джорджи, наклонившись к Нэнси.— Она так жутко хамит этим парням. Оскорбляет... Я бы их не осудила, если б они сбросили все это роскошное черное имущество прямо ей на голову.
Сдерживая смех, Нэнси осматривалась по сторонам. Повсюду стояла сияющая полировкой современная мебель, виднелись закрытые упаковочные ящики. На полу в беспорядке валялись рулоны ковровых покрытий, плотных декоративных тканей. Роз все еще отчитывала грузчиков, и юная сыщица неторопливо отправилась в путешествие по гаражу, исподволь ища глазами лакированный сундук.
Прогуливалась она недолго и успела сделать не больше десятка шагов, как позади раздались лай и рычание. Инстинктивно девушка напряглась и застыла. Но когда она все же обернулась, взору ее представился знакомый белый пуделек. Правда, наполовину Фифи была скрыта большим деревянным ящиком. Но зубами она упорно тянула из-за него какое-то одеяло, мотала головой из стороны в сторону и рычала, словно сражалась со своим трофеем не на жизнь, а на смерть.
— Ну до чего забавная собачонка,— с умилением проговорила Джорджи.
— Фифи, могучий воин... Неустрашимый борец,— засмеялась Нэнси. Но в следующую секунду она едва не задрожала от волнения: Фифи выволокла из-за ящика еще кусок добычи, и стал виден узор на полотне.
— Джорджи! Погляди! Это лоскутное одеяло! Джорджи не мигая уставилась на Нэнси, словно та потеряла рассудок.
— Да. Ну и что?
— А то, что старое стеганое лоскутное одеяло не имеет ничего общего со всем этим модерновым барахлом. Ему тут и делать нечего. Соображаешь?— Нэнси тяжело дышала.— Ой, посмотри, откуда Фифи его стаскивает!
Карие глаза Джорджи стали круглыми от изумления, когда она взглянула туда, куда указывала Нэнси. За высокими деревянными ящиками сундук почти не был заметен; один черный лакированный угол торчал наружу. Джорджи тихонько присвистнула.
— Надо же! Вера говорила, что пропавший сундук черного цвета, покрыт лаком, а в нем — лоскутные одеяла,— растерянно проговорила она.
Нэнси с ликующим видом тряхнула головой:
— Ну да. Значит, мы все-таки отыскали похитителя!
НАЙДЕН —И ПОТЕРЯН!
— Давай обследуем его,— тихонько предложила Нэнси подруге.— Если на сундуке обнаружится желтая краска, мы будем точно знать, что он унесен из дома Веры.
— Ну да, свежая краска будет доказательством того, что при похищении его ударили о желтую деревянную раму. Верно?
Кивнув, Нэнси двинулась к сундуку. Однако в тот же момент девушка почти отлетела к стене. Разгневанная Роз на полном ходу с силой толкнула ее, чего сама даже не заметила.
— Фифи! Сейчас же выплюнь эту гадость. Слышишь?—кричала она, доставая собачку из-за ящика и стараясь вырвать у нее из зубов кусок лоскутного одеяла. Потом с брезгливой гримасой на физиономии Роз принялась его разглядывать, держа двумя пальцами, словно грязную, дурно пахнущую тряпку.— Откуда здесь взялось это старье?—воскликнула она негодующе.
Тут взгляд Роз упал на черный сундук, и Нэнси увидела, как лицо ее на мгновение окаменело. Потом так же быстро она овладела собой, повернулась к девушкам и стала настойчиво оттеснять их куда-то в сторону.
— Одеяло, по-моему, очень красивое,— говорила Нэнси, пытаясь сопротивляться и не желая уходить от лакированного сундука.— Мне бы хотелось посмотреть на него поближе. Правда, хотелось бы, Роз.