Соотношение уголовно-правового и криминалистического понимания способа совершения преступления

Лекция № 3

Тема: СПОСОБ СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ В МЕХАНИЗМЕ ФОРМИРОВАНИЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ

Уголовно-правовое понимание способа совершения преступления является приоритетным, базовым, что обусловлено положением самой науки уголовного права.

В уголовном праве способ преступного деяния включается в число признаков, характеризующих объективную сторону состава преступления. При определении места способа совершения преступления среди других элементов объективной стороны исходят из следующего. Общественно опасному деянию, преступным последствиям и причинной связи отводится роль обязательных признаков. Способ наделяется статусом факультативного элемента наряду со средствами, местом, временем и обстановкой совершения преступления. В структуре общественно опасного деяния способ рассматривается в качестве его обязательного признака, характеризующего качественное своеобразие преступления, показывающего его индивидуальные особенности, присущие действию в конкретном преступлении. Деление признаков объективной стороны на обязательные и факультативные отражает их различное правовое значение при конструировании конкретной правовой нормы.

Каково содержание понятий «деяние», «способ», «средства» и как они между собой соотносятся? Рассмотрение поставленных вопросов потребуется для сравнительного анализа названных терминов с их криминалистическими аналогами.

Для уточнения понятий «деяние», «способ», «средства» и их взаимного соотношения обратимся к этимологии данных понятий.

«Деяние — действие, поступок».

«Средства — 1) прием, способ действия для достижения чего-нибудь; 2) орудие (предмет, совокупность приспособлений) для осуществления какой-нибудь деятельности».

«Способ — прием, действие, метод, применяемые при исполнении какой-нибудь работы, при осуществлении чего-нибудь».

Из грамматического толкования указанных понятий следует, что основным среди них выступает деяние. Способ и средства находятся в положении субординации по отношению к деянию, представляют его основные характеристики. Уголовно-правовое толкование полностью учитывает все оттенки и нюансы грамматического понимания данных терминов.

Преступное деяние — это акт человеческого поведения, который проявляется в виде физического воздействия на людей, предметы внешнего мира, написания или произнесения слов, использования жестов либо в не совершении действий (бездействии).

Так, для сферы экономики в силу особенностей правоотношений и правовой природы относимых к ней преступлений акт человеческого поведения проявляется в распоряжении имуществом, ценностями и/или получении прав на владение имуществом, ценностями и распоряжение ими.

Особенностью преступного деяния является то, что оно слагается из ряда отдельных, связанных между собой актов поведения лица и направлено на осуществление определенной цели. Преступное деяние мошенничество (ст. 159 УК РФ), например хищение автомашин путем обмана, может состоять из следующих актов поведения: подыскание продавца автомашины, подготовка легенды, места, где намечается произвести операцию, имитирующую сделку купли-продажи, подготовка предмета, используемого при фальсификации оплаты за покупку, подготовка фальшивых документов и другие поведенческие акты. Криминальный взрыв можно представить как приведение в действие взрывного устройства путем нажатия кнопки. Однако это не так. Чтобы взорвать намеченный объект, виновный должен провести разведку для сбора сведений о жертве, месте, времени, объекте, где будет устанавливаться взрывное устройство, подготовить взрывное устройство к эксплуатации, решить вопросы, связанные с маскировкой своих действий и противодействием со стороны жертвы и правоохранительных органов и т. п.

Таким образом, каждое, даже несложное, преступное деяние составляет систему, комплекс взаимосвязанных человеческих актов.

Способ и средства являются составными частями самого общественно опасного деяния, а место, время и обстановка выступают условиями его совершения. Способ и средство находятся в неразрывном единстве. Использование средств в процессе совершения преступления рассматривается как особый способ исполнения деяния — орудийный способ. Средства совершения деяния в их широком толковании составляют большой и разнообразный перечень. Так, к средствам, в первую очередь, относят орудия. Средства представляют собой одушевленные и неодушевленные компоненты, используемые виновным в качестве методов воздействия на объект уголовно-правовой охраны. В. Н. Кудрявцев пишет: «Под средствами достижения цели понимаются большей частью орудия совершения преступления, то есть технические устройства или естественные предметы, а иногда и невиновные люди, используемые субъектом». К средствам совершения преступления относятся, например, радиоактивные, бактериологические, химические вещества и отходы, биологические агенты и токсины (ст. 246—248 УК РФ), заведомо подложный документ (ч. 3 ст. 327 УК РФ), различные компьютерные средства, или, в более широком смысле, информационные технологии, и др. Орудиями совершения преступления являются огнестрельное оружие (ч. 2 ст. 205 УК РФ), предметы, используемые в качестве оружия (ч. 2 ст. 162, ч. 2 ст. 206 УК РФ), транспортные средства (ст. 264 УК РФ) и др.

Если деяние состоит из множества поведенческих актов применения различных орудий и средств преступления, то способ характеризует набор, сочетание, порядок, последовательность и интенсивность исполнения таких актов в определенном направлении для достижения определенных целей. В ситуации, когда преступными являются лишь часть поведенческих вариантов, способ определяет признаки, позволяющие, во-первых, отличать их от некриминальных, во-вторых, выразить их индивидуальные особенности, присущие этому преступлению.

Н. И. Панов отмечает, что способ принадлежит противоправному деянию, определяет его качественную составляющую, указывает на операционное (динамическое) своеобразие его исполнения. Способ имманентен действию, скрыт в нем, входит в его содержание, определяя форму внешнего выражения преступления.

Следует сказать, что уголовно-процессуальное понятие соответствует такому смысловому значению. Пункт 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ устанавливает, что подлежит доказыванию «событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления)». То есть способ и другие обстоятельства являются элементами события преступления.

В юридической литературе имеется много определений способа совершения преступления, незначительно различающихся между собой акцентом на каком-либо из компонентов этого понятия. Н.И. Панов способ понимает как «определенный порядок, метод, последовательность движений и приемов, применяемых лицом при совершении умышленных или неосторожных преступлений, сопряженных с избирательным использованием средств совершения преступления».

В ряде определений выделяется детерминированность способа условиям внешней среды и психофизиологическим свойствам личности.

Нам импонирует определение способа, предложенное И. Ш. Жордания. Он делает акцент на признаках категории «способ», которые до него оставались в тени. И. Ш. Жордания определяет способ как систему целенаправленных актов поведения: действий, операций, приемов, движений, применяемых лицом при совершении преступления. При этом ученый предлагает следующую логическую схему: сумма движений образует прием; совокупность приемов образует операцию; несколько операций составляют способ⁶⁸. Приведенное определение было подвергнуто критике Н. И. Пановым за то, что в нем менее простая операционная единица признается способом (средством) в выполнении более сложной операции, а «анатомирование» действия на мелкие составляющие части было оценено как искусственное.

Н.И. Панов резюмирует: «В каждом преступлении, значит, может выделяться множество способов, каждый из которых, как и все они вместе взятые, не может свидетельствовать ни о фактических, ни о социальных свойствах преступления».

По нашему мнению, предложенная И. Ш. Жордания трактовка способа имеет ряд достоинств. Во-первых, понимание способа как совокупности различных и многообразных поведенческих актов. «Анатомирование» способа на мелкие составляющие — есть отражение фактической стороны. Это подтверждается обращением к судебным решениям и обвинительным заключениям, которые содержат примеры реально применяемых способов с их детальным описанием. Подобная детализация необходима в интересах расследования и процесса доказывания. Аргументы же, выдвигаемые Н.И. Пановым, отражают интересы уголовно-правовой оценки деяния, в частности при его квалификации.

Подходы Н.И. Панова и И.Ш. Жордания не являются взаимоисключающими. Дело в том, что у них разные направления исследования, разные углы рассмотрения, т. е. разные аспекты единого предмета исследования.

Во-вторых, определение И. Ш Жордания включает в содержание способа такой признак, как движение к определенной цели. Это движение рассматривается как совокупность актов поведения, которые выстраиваются в последовательную цепочку при достижении конкретных промежуточных целей, образующих определенный этап. В целом все это имеет конечную цель и движется к ней, реализуя последовательный ряд этапов. Такое понимание способа является конструктивным в криминалистическом аспекте.

Признаки преступного деяния, по сравнению с другими признаками состава преступления, наиболее полно отражены в диспозициях статей. Они встречаются чаще, образуют гораздо больше комбинаций, чем признаки других элементов состава, разнообразнее, нередко состоят из сложных образований, имеют альтернативный или оценочный характер. Именно по признакам объективной стороны состава преступления осуществляется квалификация преступления. Преступное же намерение лица объективизируется через способ и средства совершения деяния.

Поэтому способ и средства совершения преступления, являясь основными характеристиками деяния, упомянуты почти во всех нормах Особенной части УК РФ, но их форма выражения различна. В ряде составов прямо названы конкретные способы: «применение насилия» (ст. 131 УК РФ), «незаконное проникновение в жилище» (ст. 158 УК РФ), «применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия» (ст. 162 УК РФ), «обман или злоупотребление доверием» (ст. 159 УК РФ) и др.

Характеристика способа в законе также различна. В диспозицию норм может быть включен один определенный способ либо несколько альтернативных способов в виде их исчерпывающего перечня (например, ст. 195, 196, 198 УК РФ и др.).

Имеется вариант, когда помимо упомянутых в норме закона способов допускаются и иные, например ст. 183 УК: «...а равно иным незаконным способом»; ст. 200 УК РФ: «... или иной обман потребителей»; ст. 275 УК: «...либо иное оказание помощи иностранному государству... в проведении враждебной деятельности» (выделено нами. — В. Н).

Ряд норм УК имеет ярко выраженный бланкетный характер. Для уяснения содержания этих норм, включая характер способа преступных действий, необходимо обращаться к положениям других отраслей права либо к ведомственным инструкциям. Так, нормы гл. 22 «Преступления в сфере экономической деятельности» предполагают обращение к соответствующим положениям гражданского, налогового, валютного и других отраслей законодательства и ведомственным инструкциям, связанным с регулированием экономической деятельности; нормы гл. 33 «Преступления против военной службы» — к Общевойсковым уставам Вооруженных сил РФ и др.; ст. 215—220 УК РФ гл. 24 «Преступления против общественной безопасности», ст. 263, 264 УК РФ гл. 27 «Преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта», ст. 143 УК РФ гл. 19 «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина» и др. — к соответствующим законам, в частности к Федеральному закону РФ «Об использовании атомной энергии», к ведомственным нормативным актам, регулирующим вопросы безопасности производства работ, движения и эксплуатации различных видов транспорта и т. п.

Необходимо указать еще на одну форму выражения содержания способа — через образование конкурирующих норм типа «общая - специальная». В теории уголовного права отмечается, что существование конкурирующих норм имеет позитивный смысл, так как преступное поведение разнообразно. Сравнение общих и специальных норм показывает, что они с разной степенью обобщения и различной полнотой предусматривают признаки одного и того же преступления либо преступлений, совпадающих по отдельным признакам. Таким образом, в частности, конструируются так называемые составные преступления.

Например, ч. 1 ст. 159 УК РФ предусматривает основной состав мошенничества, а ч. 2 — квалифицированный (мошенничество, совершенное по предварительному сговору). В качестве общих норм могут рассматриваться статьи о так называемых должностных преступлениях, а в качестве специальных — статьи о преступлениях против правосудия.

Кроме того, в ряде статей законодатель, не называя прямо способа, дает возможность вынести суждение о нем. Например, ст. 286 УК РФ (превышение должностных полномочий) сконструирована так, что о способе можно судить опосредованно, исходя из полномочий, которыми наделяется должностное лицо. Это относится к ст. 201 УК РФ (злоупотребление полномочиями) и ст. 202 УК РФ (злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами).

В ряде норм суждение о способе можно вывести через категории «цель», «мотив», «наступившие последствия», например в ст. 111, 246, 247, 264, 266, 272, 277. 278, 282, 309, 317, 357 УК РФ.

Как будет показано ниже, указанный вариант выражения способа в законе является следствием учета при конструировании нормы еще одной категории — механизма совершения преступления.

Категория «способ» применима также к совершению преступления при бездействии — указывает, какие конкретные действия не совершены. Так, ст. 293 УК РФ устанавливает, что «халатность — неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе...».

Таким образом, в уголовном законе способ в качестве элемента состава преступления может быть выражен как:

• обязательный элемент состава преступления;

• факультативный элемент состава преступления — квалифицирующее или отягчающее вину обстоятельство;

• один из вариантов из всей их возможной совокупности;

• через конкурирующие нормы;

• опосредованно и т. д.

Способ как уголовно-правовая категория выполняет следующие функции:

• служит конструктивным составообразующим признаком, отграничивающим преступное поведение от непреступного, т. е. выражает функцию уголовно-правового запрета;

• выполняет роль признака для отграничения одного преступления от другого при разграничении смежных посягательств, преодолении конкуренции составов преступлений при их совокупности;

• служит квалифицирующим признаком состава, когда существенно влияет на степень общественной опасности деяния;

• учитывается для индивидуализации наказания в пределах санкций статей закона в том случае, если он не предусмотрен в качестве признака основного или квалифицированного состава преступления.

Сопоставление признаков, включенных в состав уголовно-правовой нормы, с криминалистическими признаками способа (деяния) дает возможность выявить их различия и сформулировать основные криминалистические особенности.

Представление о криминалистическом содержании способа формируется на основе материалов судебно-следственной практики, данных массива конкретных уголовных дел, группы однородных преступлений. Детальное описание признаков фактического деяния, как правило, содержится в наиболее подробно составленных постановлениях о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительных заключениях, описательных частях приговоров. Криминалистическое содержание способа формулируется с использованием максимально исчерпывающего перечня способов, с их подробной конкретизацией.

Если обратиться к частным методикам, то в них обязательно присутствует раздел, посвященный типичным способам совершения определенной группы преступлений. Он базируется на анализе криминалистической характеристики данного преступления, где способ выступает одним из важнейших ее элементов.

Состав же преступления, ориентированный на обеспечение задач квалификации, самодостаточен без включения в него большого перечня признаков всех возможных преступных действий (способов) либо их детализации. Поэтому состав, как правило, выражен в обобщающей, абстрактной форме, без перечисления всей массы разнообразных фактических признаков преступного деяния. Кроме того, деяние в диспозиции статьи излагается в предельно краткой форме, что вызывает необходимость в ряде случаев прибегать к юридической терминологии, не вполне ясной для неспециалистов. Неполнота раскрытия содержания признаков состава, закрепленных в законе, выявляемых в ходе правоприменительной практики, компенсируется разъяснениями Верховного Суда и судебными решениями. Устранение существенных изъянов состава, выявляемых в ходе его правоприменения, может осуществляться путем принятия законодателем новых редакций статей Уголовного кодекса.

Каковы подходы к формированию содержания способа совершения преступления? Ответ мы находим, обратившись к основам уголовно-правового запрета, а также к опыту развития российского уголовного законодательства.

Различие в характеристиках способа является следствием нескольких факторов:

во-первых, это обусловлено конкуренцией требований (обобщенности и конкретности), предъявляемых к уголовно-правовой норме;

во-вторых — генезисом нормы после принятия и внесения корректировок в процессе ее применения;

в-третьих: разнообразием исторических причин принятия норм и различием норм с точки зрения момента их принятия и достижения необходимых параметров, отвечающих современным потребностям общества и уровню правоприменительной практики органов юстиции.

Рассмотрим подробнее указанные факторы.

Опасные формы поведения людей фиксируются в уголовно-правовых нормах, и соответствующие действия признаются преступными и уголовно наказуемыми. При этом в норме закона формулируются объективные признаки таких поступков людей.

Условно можно выделить два пути реализации уголовно-правового запрета — статутный и прецедентный, каждый из которых имеет свои как положительные, так и отрицательные аспекты. Статутный подход исходит из требования формулировать в виде уголовно-правового запрета наиболее общие понятия с целью охватить все возможные варианты деяний определенной группы. Прецедентный характер права, выражающийся в правотворчестве суда, решающего конкретное дело в зависимости от прошлых решений, и ориентированный на конкретное деяние, отражает казуистический подход.

Российское право, являющееся, по своей сути, статутным правом, при формулировании содержания норм руководствуется двумя требованиями, не вполне совместимыми, порождающими конфликт. С одной стороны, диспозиция нормы должна быть достаточно обобщенной и абстрактной, с другой — конкретной и казуистичной.

Какими могут быть последствия недооценки требования обобщенности и конкретности содержания уголовно-правовой нормы? Если норму конструировать казуистично, ориентируя ее только на конкретное деяние, то такая норма не охватит всего круга реальных деяний, объективно представляющих общественную опасность. Тогда, решая задачи криминализации, потребуется принять множество норм, равное количеству деяний, подлежащих уголовно-правовому запрету. Перечень реальных общественно опасных деяний многочислен, и поэтому такой путь криминализации не конструктивен.

Веским аргументом в защиту обобщенного и абстрактного содержания уголовно-правовой нормы выступает тот фактор, что такой подход создает условия реализации конституционного принципа предъявления уголовным законом единых требований ко всем гражданам, независимо от национальных, социальных, религиозных и прочих различий.

В то же время нечеткое, приблизительное, излишне абстрактное содержание нормы не обеспечивает достаточных правовых предпосылок ее применения. Такая норма осложняет правильную квалификацию, что может привести либо к необоснованному осуждению лица, деяние которого не является противоправным, либо к затруднениям в привлечении к ответственности виновного лица, действия которого объективно представляют общественную опасность, при выраженной попытке признания этих действий запретными.

Абстрактность состава, его обобщающий характер определяют некоторый формализм юридической нормы. Уголовная ответственность наступает при наличии совокупности признаков, зафиксированных в норме, при этом не учитываются другие обстоятельства, которые сопровождают деяние и могли бы делать либо целесообразным, либо, наоборот, нецелесообразным привлечение к уголовной ответственности лица, совершившего такое деяние.

При конструировании состава должны максимально использоваться возможности каждого из элементов состава преступления: объекта, субъекта, объективной и субъективной сторон. Такой подход обеспечивает точный подбор совокупных признаков, характеризующих деяние, подлежащее запрету, а также признаков, позволяющих отграничить его от других составов, что необходимо для правильной квалификации.

В юридической литературе отмечается, что задачи криминализации, разграничения преступлений наиболее часто и продуктивно решаются за счет возможностей объективной стороны. Этот элемент состава преступления наиболее полно отражен в диспозициях статей Уголовного кодекса.

В теории уголовного права в качестве основного выразителя объективной стороны рассматривают способ деяния. Способ находится в неразрывной связи и взаимозависимости со всеми элементами состава преступления. Информация о способе действия в ряде случаев позволяет судить о круге объектов преступного посягательства, а подчас и о форме вины. Дело в том, что посягательство на некоторые общественные отношения может быть совершено лишь ограниченным кругом способов и только определенным субъектом. Таким образом, использование возможностей элементов состава, прежде всего объективной стороны и ее выразителя — способа совершения преступления, позволяет достигнуть оптимальной конкретизации преступного деяния. Имея возможность точно, через юридически значимые признаки выразить это деяние в норме закона, можно достичь баланса требований — минимизации конфликта общего и конкретного. Это объясняет включение способа в качестве обязательного признака состава преступления, определяет специфику конструкции и особенности методов выражения способа в уголовно-правовой норме.

Как происходит правовая регламентация определенной группы общественных отношений, подлежащих уголовно-правовому запрету?

Этот процесс развивается по двум направлениям.

Первое направление начинается с создания норм, предусматривающих более или менее частные случаи. Затем постепенное накопление норм Особенной части приводит к созданию обобщенных формулировок. Однако потом они изменяются или дополняются, наращивается новая система, которая впоследствии вновь может получить обобщенное выражение.

Второе направление начинается с создания норм, предусматривающих обобщенные, абстрактные формулировки, позволяющие охватить большой спектр частных случаев. Затем следует этап определенного казуистического дробления закона на нормы, предусматривающие отдельные случаи и большую степень конкретизации.

Следует отметить, что применительно к новым важным общественным отношениям этот процесс сложен, и в нем могут сочетаться оба направления и множество промежуточных вариантов, реализующих задачи уголовно-правового запрета.

Критерием оптимальности уголовно-правовой нормы является ее практическая применяемость как на момент принятия нормы, так и с учетом более отдаленных, скрытых последствий. В ходе правоприменительной деятельности обнаруживаются, в частности, изъяны с точки зрения возможных методов противодействия органам юстиции стороной, которая подвергается уголовному преследованию. История создания и развития уголовного закона показывает, что большинство норм прошло длительную апробацию, претерпело в ходе применения различные корректировки. В Уголовном кодексе РФ закреплены изменения закона, направленные, в частности, на конкретизацию противоправного деяния, применяются более точные понятия и достигнуто единообразие их выражения в разных нормах закона.

Если сравнить нормы УК РФ, то виден различный уровень их разработанности. Ряд появившихся впервые норм УК РФ не прошел традиционного пути апробации, позволяющего достичь достаточной оптимальности.

Уязвимыми в плане их практического применения оказались нормы, устанавливающие уголовно-правовой запрет на деяния в сфере экономики и тех областях, которые ранее не подвергались криминализации, либо деяния, ранее отсутствовавшие и связанные с процессами, которые только нарождаются и формируются. Примером отмеченной тенденции создания нормы могут служить ст. 198, 199, появившиеся в Уголовном кодексе РФ. Федеральным законом от 25 июня 1998 г. в эти статьи были внесены значительные изменения. Законодатель в новой редакции обеих «налоговых» статей отказался от исчерпывающего перечисления уголовно наказуемых способов уклонения от уплаты налогов, допустив, что уклонение любым иным способом образует состав преступления. Это значит, что для привлечения к уголовной ответственности не обязательно, чтобы виновный искажал данные в бухгалтерских документах или налоговой отчетности, каким-либо иным образом скрывал объекты налогообложений. Под указанные статьи подпадают, например, случаи уклонения от уплаты налогов путем незаконного использования различных налоговых льгот, незаконного применения пониженных ставок налогообложения при исчислении налогов и т. п. Однако изменение редакций статей привело к возникновению новых проблем, высказываются предложения о дальнейшей корректировке указанных норм Уголовного кодекса РФ.

Примером области, которая ранее не подвергалась криминализации и только нарождается и формируется, является трансплантология, занимающаяся проблемами пересадки органов и тканей. В трех статьях УК РФ прямо предусматривается ответственность за те или иные правонарушения, допущенные при трансплантации. Речь идет об убийстве (п. «м» ст. 105), умышленном причинении тяжкого вреда здоровью (п. «ж» ч. 2 ст. 111) и принуждении человека к изъятию органов или тканей для трансплантации (ст. 120 УК РФ). Однако имеются серьезные недостатки конструирования уголовно-правовых норм в сфере трансплантологии. Это связано с тем, что законодатель не учел медицинские аспекты данных преступлений.

К подобным нормам можно отнести также область, связанную с информационными технологиями (гл. 28 УК РФ «Преступления в сфере компьютерной информации»).

В теории права отмечается, что совокупность норм Особенной части УК не образует достаточно стройной логической системы, что в нем есть определенные пробелы и случаи частичного пересечения, дублирования закона. Все это является следствием разнообразия исторических причин принятия норм уголовного законодательства.

По нашему мнению, существо изъянов ряда норм УК РФ связано с недостатками формулирования содержания деяния, подлежащего запрету. Можно указать на три вида недостатков.

1. В норме нашел выражение реальный, но частный случай. То есть уголовно-правовая модель преступления не включила в себя обобщенные признаки всех преступлений данной разновидности.

2. Уголовно-правовая модель преступления сформулирована очень приблизительно и не соответствует реальному деянию. На момент принятия нормы не был уяснен механизм совершения деяния, не были вычленены конкретные приемы, операции, способы, позволяющие сформулировать признаки для их включения в состав. В настоящее время появился еще один фактор, связанный с созданием новых уголовно-правовых норм, интегрирующих зарубежные стандарты.

Определенная искусственность такой конструкции обусловлена тем, что используются стандарты законодательства стран, находящихся на другом уровне экономического и иных условий развития. В ткань российского права монтируются стандарты, являющиеся элементами иных правовых систем и процедур, существенно отличающихся от российских.

При бланкетном характере нормы изъян является следствием того, что запрет, выраженный в уголовно-правовой норме, не обеспечен необходимым уровнем отсылочных норм и подзаконных актов, также регламентирующих данную сферу. То есть имеет место отсылка к положениям, находящимся в коллизии между собой (в силу их нечеткости и противоречивости), а также коллизия смысла самого уголовно-правового запрета, выраженного в законе, и системы отсылочных положений. Бланкетная конструкция переносит в уголовно-правовой запрет те проблемы и изъяны, что вытекают из нормы акта, на основании которого устанавливаются признаки состава преступления.

Указанные недостатки процесса криминализации и декриминализации создали уязвимые участки в правовом поле, не защищенные уголовным законом или защищенные недостаточно. Проверка уголовно-правовой нормы на ее практическую применяемость показывает, что большая группа общественно опасных деяний выводится из-под уголовно-правового запрета в ходе применения методов противодействия, образует в правовом поле так называемые «правовые дыры».

Обращение к теории квалификации преступлений показывает большую степень разработанности положений, посвященных разграничению состава, определению разграничительных признаков, необходимых для правильной квалификации. В меньшей степени, на наш взгляд, решен вопрос, устанавливающий правила конструирования нового состава в отношении деяний, подлежащих уголовно-правовому запрету.

Категория «способ совершения преступления» наиболее часто используется в механизме уголовно-правового запрета. Способ выступает ведущим элементом, посредством которого осуществляется выражение уголовно-правового запрета, а также достигается оптимальный баланс обобщенности и конкретности, необходимыми для применяемости нормы.

Структуру деяния (способа) практически все криминалисты представляют в виде комплекса действий, которые делятся на следующие группы: подготовительные по совершению (исполнению), посткриминальные и по сокрытию.

Все перечисленные группы действий входят в предмет криминалистики, являются объектом ее познания.

Уголовно-правовая теория исходит из того, что о способе совершения преступления можно вести речь лишь применительно к стадии исполнения действий, предусмотренных уголовным законом. Поэтому в его уголовно-правовом понимании в способ, как правило, не включаются действия подготовительные, посткриминальные и по сокрытию, так как у них отсутствуют признаки объективной стороны преступления. Подготовительные действия рассматриваются лишь как необходимый акт, обеспечивающий совершение преступления, но сами действия, непосредственно приводящие к преступному результату, еще отсутствуют. Аналогично отношение к действиям по сокрытию преступления безотносительно к тому, совершены они до. после либо в процессе его осуществления. Таково отношение законодателя и к посткриминальным действиям в целом. Хотя кроме сокрытия, действия, включенные в эту группу, могут быть направлены на достижение и иных целей, а не только на самосохранение. Они не рассматриваются законодателем в качестве действий, признаваемых преступлением. Не будучи выраженными в норме закона, указанные действия не входят в объективную сторону этого преступления, хотя и могут образовывать состав другого преступления.

Таким образом, из всех возможных криминалистических признаков, характеризующих преступное деяние и реально присутствующих при совершении преступлений, в ранг составообразующих включается лишь их часть. Не являются составообразующими те признаки, которые, по мнению законодателя, отягощают и усложняют диспозицию нормы, не служат потребностям уголовно-правового запрета. Законодатель исходит из того, что они не образуют новых признаков состава, позволяющих отграничить одно преступление от другого и тем самым реализовать функцию квалификации.

Подобная оценка имеет, в частности, следующее объяснение. Во многих случаях преступление осуществляется спонтанно, быстротечно, под влиянием аффекта, во время ссоры, в состоянии опьянения, по подстрекательству, под воздействием возникшей криминальной ситуации. Криминологи выделяют также актуально-установочную преступность, которую отличает свернутый механизм преступного поведения, без продуманного плана и перебора вариантов поведения, быстрая реализация уже сформированных установок, когда для этого внезапно возникают удобные условия.

Кроме того, у большинства правонарушителей-подростков, как правило, отсутствует сложный комплекс действий по подготовке и сокрытию. Не могут планироваться неосторожные преступления, хотя после их исполнения могут производиться действия по его сокрытию. Именно поэтому подготовительные действия, равно как и действия по сокрытию преступления, в большей части не представлены в диспозициях норм закона.

Однако одновременно с изменением общих параметров преступности указанные группы действий меняются — увеличивается их сложность, продуманность, изощренность, интенсивность.

Подготовительные действия, в том числе разработка плана и действий по сокрытию, во многих случаях присутствуют в преступлениях против собственности, в большинстве преступлений в сфере экономики, должностных, политических преступлениях, примерно в трети преступлении против личности.

Таким образом, можно выделить две крайние позиции.

Первая позиция заключается в оценке действий, относящихся к подготовке и сокрытию, как второстепенных по отношению к действиям этапа исполнения объективной стороны преступления. Эта позиция отражает интересы уголовно-правового подхода, реализации функции квалификации.

Вторая позиция учитывает все названные действия. Их установление и использование сведений о них необходимы для более устойчивой и полной доказательственной базы признаков, которые выражены в законе в качестве составообразующих. То есть с точки зрения процесса доказывания логичнее установить всю цепочку совершаемых действий, без каких-либо изъятий, что позволит дать всем действиям правильную уголовно-правовую оценку.

В настоящее время подготовительные действия применительно к тяжким и особо тяжким преступлениям изменили свой статус, перешли из разряда некриминальных, лишь значимых криминалистически, в группу составообразующих с учетом их характера и степени общественной опасности (ст. 15, 30 УК РФ).

Посткриминальное поведение рассматривается в криминалистике в качестве самостоятельной системы действий преступника, входящих в глобальную криминалистически значимую суперсистему преступления.

Совершив преступление, лицо не прекращает свою деятельность — она может быть направлена на использование результатов, достигнутых преступным путем, сокрытие следов преступления и своего участия в нем, принятие мер к тому, чтобы не быть разоблаченным и привлеченным к уголовной ответственности. На этом этапе происходит, например, «отмывание», или легализация, преступных доходов. Этот этап может являться одновременно подготовительным к новому преступлению.

С точки зрения назначения и задач криминалистики посткриминальные действия чрезвычайно важны, в том числе для раскрытия преступления. Здесь на первое место выступают такие задачи, как знание современных типовых посткриминальных поведенческих актов, умение на их основе прогнозировать фактические действия преступника (с учетом их видовых особенностей) с тем, чтобы разрешать функции раскрытия и изобличения виновного лица. Действия по сокрытию могут совершаться на любом этапе — в ходе исполнения, до и после него.

Место сокрытия преступления в общей структуре способа совершения преступления оценивается по-разному. Так, сокрытие рассматривается в качестве самостоятельной категории, автономного структурного компонента преступной деятельности. Другая позиция — компромиссная — допускает вариант, при котором сокрытие признается частью способа совершения преступления. Еще одна точка зрения — сокрытие признается самостоятельным компонентом, не являющимся структурным элементом способа, — когда сокрытие представлено комплексом смешанных способов, включая более сложные его формы в виде инсценировок, когда оно^; не связано единым преступным замыслом с подготовкой и непосредственным исполнением преступного деяния.

Действия по сокрытию могут быть отражены в законе.

Bo-первых, это имеет место, когда отдельные действия (бездействие), осуществляемые для сокрытия преступления, образуют самостоятельный состав преступления (должностной подлог, дача взятки и т. д.). Такое понимание упомянутых составов, когда они ассоциируются с сокрытием совершения других преступлений, является искусственным. При такой трактовке многие преступления могут быть оценены как совершенные с целью сокрытия другого преступления (например, совершение убийства и др.).

Во-вторых, когда сокрытие прямо указано в тексте нормы закона. С принятием УК РФ 1996 г. эта тенденция проявилась более явственно, реально. Появились ст. 174 УК РФ (легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем); ст. 198 УК РФ (уклонение граждан от уплаты налогов), ст. 199 УК РФ (уклонение от уплаты налогов с организаций), т.е. действия по сокрытию входят в объективную сторону данных преступлений. В таких случаях сокрытие выступает уже не дополнительным компонентом, не составным элементом способа, а самостоятельным способом. Становясь исполнительной стадией, сокрытие само приобретает такие элементы, как подготовительные и маскировочные действия. Конструкция указанного состава свидетельствует, по нашему мнению, о тенденции изменения оценки не только действий по сокрытию в посткриминальной деятельности виновных, но и в целом системы посткриминальных действий, где сокрытие является лишь частью. Сокрытие преступления в его посткриминальной фазе имеет большой диапазон и определяется в зависимости от цели, объекта (предмета) преступления, характера действий, которые могут быть направлены на ликвидацию следов преступления; уклонение от ответственности; маскировку, утаивание, сокрытие факта преступления, сокрытие события преступления, участия в нем субъекта; введение в заблуждение, дезинформацию как лиц, ведущих расследование, так и потерпевших, свидетелей; воспрепятствование расследованию, раскрытию преступления; воспрепятствование установлению истины; воспрепятствование получению данных, информации и (или) выдачу вместо нее ложной информации; воспрепятствование установлению компетентными органами обстоятельств, имеющих значение для предотвращения и расследования преступления. Кроме упомянутых, ряд преступлений сферы экономики, террористической направленности, заказные убийства и другие, как правило, сопровождаются сложным комплексом действий, не совпадающих по времени и местам реализации со стадией исполнения, нередко предусмотренных соответствующим составом УК РФ, но выступающих подготовительными или маскировочными по отношению к основному преступлению.

Обращение к материалам средств массовой информации (СМИ) показывает, что газеты, журналы, телевидение, Internet могут использоваться как средство совершения указанных действий.

Так, применительно к преступлениям сферы экономики средства массовой информации используются для:

создания представления у потенциальных потерпевших (физических и юридических лиц) о благонадежности лица, его хорошем и стабильном финансовом положении и о выгодности заключения сделок с этим лицом и его фирмой;

создания представления у официальных государственных органов (исполнительной власти, правоохранительных, контролирующих) о законности деятельности лица и его фирмы и реальности заявленных целей и задач по отношению к потенциальным потерпевшим.

Применительно к преступлениям террористической направленности СМИ используются для:

• формирования общественного мнения о гуманном, справедливом характере действий террористов, как вынужденной мере достижения своих интересов (до совершения, в момент и после совершения преступления);

• воздействия на выбор контрдействий и сроков их реализации со стороны властных структур и спецподразделений, что облегчает положение террористов;

• воздействия на представителей властных структур, ведущих переговоры с террористами, с целью максимального достижения своих целей (получения материальных ценностей, транспорта, оружия, освобождения сообщников и т. п.).

Как метод противодействия расследованию широкое распространение получило помещение в средствах массовой информации сведений дискредитирующего характера против конкретных работников, в чьем производстве находится уголовное дело, — о нарушении ими конституционных прав граждан, законов, регламентирующих деятельность различных правоохранительных органов; сведений, касающихся личной жизни сотрудников правоохранительных органов и членов их семей. Цель такого противодействия — сформировать негативное общественное мнение о правоохранительных органах и конкретных работниках. Работник, чье имя упоминается в соответствующем контексте, начинает чувствовать себя некомфортно, психологически неустойчиво, что может привести к снижению эффективности его работы, психическим срывам.

Необходимо сказать об еще одном аспекте. Работник, будучи втянутым в конфликт и прибегая к законным методам защиты своей чести и достоинства, становится лицом заинтересованным и обязан устраниться от участия в деле. Сторона обвинения очень широко и изощренно использует приемы дискредитации и формирует общественное мнение в своих интересах.

Имеют место случаи, когда преступник использует СМИ для того, чтобы ввести следствие в заблуждение. Примером может служить нашумевшее дело Михасевича об убийствах женщин в Белоруссии (так называемое «витебское дело»). Когда круг поиска преступника сузился, Михасевич направил анонимное письмо в редакцию газеты «Витебский рабочий» с целью отвести от себя подозрение.

Иногда преступники используют средства массовой информации для «игры» с правоохранительными органами. Так, из материалов уголовного дела сексуального маньяка Сибирякова следует, что при проведении активных оперативно-розыскных мероприятий по поиску преступника Сибиряков направил анонимное письмо в правоохранительные органы. В этом письме он сообщил, что в обмен на деньги и пистолет готов предоставить информацию о преступнике, совершившем серию убийств женщин, и указал, что согласие оперативные службы должны дать в зашифрованном виде в передаче «600 секунд». Правоохранительные органы пошли на предложенные контакты, что позволило задержать Сибирякова.

Таким образом, криминалистическая трактовка способа обязательно включает действия по подготовке и сокрытию в структуру способа либо в определенных ситуациях признает их самостоятельным способом со своей структурой. Подобное криминалистическое понимание обуславливается потребностями раскрытия и расследования преступлений, используется в процессе доказательной деятельности.

Криминалисты солидарны с криминологами в том, что необходимо исследовать деяния вне рамок, фиксированных законом. Хотя закон четко определяет границы преступного и тем самым задает границы криминологических и криминалистических интересов, но объект внимания должен быть шире. Такой подход позволяет, во-первых, обнаружить изменение форм общественно опасного поведения в новых условиях; во-вторых, с учетом того, что представления о преступном и непреступном меняются, такие разработки обеспечивают задел на случай изменения закона. Это дает возможность инициировать уголовный закон, чтобы он был криминологически и криминалистически обусловлен, т. е. учитывал фактические формы общественно опасного поведения, на которые должна ориентироваться борьба с преступностью, действуя на опережение.

Криминалистическое понимание преступного деяния — способа — предполагает наличие в его основе строгой структуры, отражающей последовательный характер поведенческих актов, учитывающей также обстановку, средства и орудия совершения преступления. Криминалистическое понимание отражает динамику осуществления целенаправленных актов поведения, которые выстраиваются в цепочку действий, операций, приемов, движений. Имеется конечная цель преступного намерения, а также промежуточные цели. Достижение конкретной промежуточной цели образует определенный этап (стадию) системы поведенческих актов. Именно поэтому для большинства видов преступлений наиболее характерна в структуре способа последовательность типичных действий лица, сгруппированных поэтапно. Каждому этапу присущ предельно конкретизированный перечень типичных действий.

Проиллюстрируем отмеченную особенность на примере нескольких видов преступлений.

Для квартирных краж характерна следующая структура способа их совершения, включающая типичные действия виновного лица, сгруппированные в семь последовательных стадий:

1. Возникновение преступного умысла на совершение кражи и его проявление вовне.

2. Подготовка к совершению преступления.

3. Действия, непосредственно предшествующие проникновению в помещение (хранилище).

4. Проникновение в хранилище и действия внутри:

• преодоление преград, включая приемы взлома запорных устройств и т. д.;

• запирание входной двери изнутри на замок, задвижку, защелку, крючок;

• поиск ценностей;

• отбор ценностей для их завладения, упаковка похищенного;

• совершение действий, не связанных непосредственно с завладением ценностями (курение, прием пищи, спиртного, наркотиков, отдых, отправление естественных надобностей, нанесение надписей и т. п.).

На данном этапе совершается наибольшее число разнообразных действий, отражающихся в системе следов на месте происшествия, которые могут быть обнаружены в ходе осмотра. Данный этап является наиболее информативным в плане получения Доказательственной базы.

5. Уход с места преступления и транспортировка похищенного.

6. Распоряжение похищенным (потребление и сбыт).

7. Сокрытие преступником следов преступления и своей при частности к деянию.

Действия по сокрытию выполняются преимущественно после завладения ценностями, но могут совершаться и на других стадиях, в том числе на стадии подготовки преступления, а также в период предварительного расследования и рассмотрения дела в суде.

У вымогательств своя система типичных поведенческих актов, которые группируются в следующую структуру:

1. Подготовка к совершению преступления.

2. Действия, обеспечивающие возможность впоследствии предъявить имущественные требования к жертве.

3. Вступление в контакт (непосредственно, по телефону, письменно) с предполагаемой жертвой с целью высказывания требований о передаче материальных ценностей, условий передачи, угроз.

4. Действия, направленные на запугивание жертвы.

5. Действия вымогателей после совершения преступления.

6. Сокрытие следов преступления и своей причастности к его совершению.

Сексуально-садистские убийства имеют следующую структуру:

1. Возникновение преступного умысла.

2. Подготовка к совершению преступления.

3. Сближение с жертвой, вступление с нею в психологический контакт.

4. Подавление сопротивления жертвы, приведение ее в беспомощное состояние.

5. Реализация извращенных сексуально-садистских наклонностей.

6. Маскировка и сокрытие следов преступления.

7. Действия виновного после совершения преступления.

Заказные убийства имеют следующую структуру:

1. Подготовка к совершению преступления:

предварительная разработка схемы устранения жертвы;

поиск наемника;

разработка схемы контакта между заказчиком и наемником; формулирование задания и определение условий контракта с наемником.

2. Действия исполнителя при подготовке совершения убийства:

• изучение личности жертвы и ее образа жизни;

• составление плана преступных действий; подготовка орудий преступления;

• подготовка легенды, облегчающей маскировку преступления; подготовка атрибутов, соответствующих избранной легенде (паспорт, гражданство, профессия, внешность, одежда, обувь и др.);

• подготовка ложного алиби, маскировки преступления и своего участия в нем.

3. Действия, непосредственно предшествующие убийству.

4. Действия, связанные с физическим уничтожением жертвы.

5. Уход с места преступления.

6. Сокрытие убийцей следов преступления и своей причастности к нему.

7. Получение вознаграждения.

8. Действия виновного после совершения преступления.

Обобщение следственной и судебной практики, анализ возможных криминальных ситуаций совершения заказных убийств позволяют классифицировать типичные действия преступлений на бытовой почве; на экономический почве; совершенных в ходе раздела и перераспределения сфер преступного влияния. С учетом каждого из перечисленных типов содержательная сторона действий имеет свои особенности.

Как показал анализ следственной и судебной практики, проведенный А. М. Кустовым, формирование механизма террористической преступной деятельности осуществляется в три этапа.

Начальный этап формируется из следующих поведенческих актов, действий, элементов:

• постановка программной цели совершения акта терроризма политико-идеологического или национально-шовинистического характера;

• подбор и принятие в террористическую организацию бойцов, исполнителей, пособников, создание организованной преступной группы;

• разработка плана дальнейшей деятельности (отражение в плане мотивов, целей, сроков и средств реализации, а также исполнителей, приемов конспирации); совершение корыстно-насильственных преступлений с целью получения Денежных и технических средств, для финансирования и технического оснащения преступной деятельности;

• определение объектов преступного террористического посягательства, т. е. лиц, в отношении которых планируется осуществление актов террора, мест наибольшего скопления людей, где также могут совершаться террористические акты;

• определение и приискание технических средств осуществления террористических актов;

• определение места и времени осуществления акта терроризма;

• определение приемов и направлений отхода с места совершения террористического акта;

• реализация механизма регенерации (восстановления) функции и кадрового состава криминальных звеньев, потерявших некоторую или значительную часть своих членов в ходе подготовки к осуществлению актов терроризма;

• выработка норм поведения в сфере взаимоотношений членов такой группы между собой и с окружающим миром;

• ознакомление с этими правилами всех членов группы, закрепление факта согласия с этими правилами через клятву, дачу расписки или иной ритуал;

• сокрытие следов подготовительной деятельности группы;

• организация и осуществление побегов из мест отбывания наказания лиц, являющихся наиболее активными членами террористической группы, участие которых запланировано в проведении террористических актов;

• внедрение членов преступной группы на объекты планируемых актов терроризма; формирование связей между обособленными группами;

• оптимизация и упрочение этих связей.

Основной этап состоит из следующих действий и элементов:

• прибытие на место запланированного преступления;

• ознакомление со сложившейся на данный момент обстановкой;

• уточнение ролевых функций и распределение членов группы по местам дислокации; корректировка плана дальнейших действий членов группы;

• открытое совершение террористического акта (актов) — взрыв, поджог, убийство или иное действие, создающее опасность наступления тяжких последствий;

• захват заложников или вступление в боевые действия с представителями правоохранительных органов и (или) специальных служб;

• выдвижение (передача) согласованных с заказчиком требований политико-идеологического или национально-шовинистического характера;

• осуществление переговоров с представителями властных структур, освобождение заложников; сокрытие следов преступной деятельности на месте совершения террористического акта (осуществляется крайне редко).

Заключительный этап формируется из следующих действий:

• уход с места совершения террористического акта, быстрое переодевание;

• сокрытие или уничтожение использованной одежды и орудий преступления; уничтожение (в исключительных случаях) заложников, используемых ранее похищенных автомашин и другой техники;

• выезд (вылет) по заранее приобретенным билетам за границу или в другую местность (по поддельным документам);

• противодействие расследованию уголовных дел в отношении задержанных членов преступной группы;

• восстановление кадрового потенциала террористической группы для совершения новых заказных актов терроризма.

Таким образом, выделим типичные стадии преступления:

• осознание, оценка субъектом своих желаний и обстановки, в которой он находится;

• принятие решения об удовлетворении своих желаний;

• выбор объекта, места, времени, средств, способов удовлетворения желаний;

• подготовка к совершению посягательства;

• непосредственное исполнение посягательства;

• сокрытие события и следов посягательства;

• удовлетворение иных желаний, возникших в процессе посягательства;

• использование результатов посягательства;

• воспрепятствование установлению истины, уход от привлечения к уголовной ответственности.

Этот перечень действий показывает, что наша точка зрения по данному вопросу отражает распространенную в криминалистике концепцию, которая наиболее детально и конкретно сформулирована Г. А. Густовым.

Для ряда преступлений структура способа имеет иную систему критериев, определяемых спецификой обстановки, в которой они совершаются. Для таких видов преступления, как хищения в промышленности, строительстве, кражи грузов на транспорте, и других характерны жесткие рамки обстановки, обусловленные особенностями организационной структуры предприятия, производственного и технологического процесса, содержанием операций с ценностями, включая установленные правила учета, контроля за их движением, фиксации результатов в бухгалтерских и банковских документах (в том числе, на электронных носителях), полномочиями лиц, выполняющих обязанности по их сохранности и перемещению.

В этом плане совершение ряда новых преступлений привносит все больше особенностей в их реализацию в силу более сложного характера обстановки. Так, общественно опасные деяния, направленные на легализацию доходов, полученных незаконным путем, обусловлены специфической структурой, особенностями деятельности таких финансовых институтов государства, как Центральный банк России, Министерство финансов, Министерство экономики, ФКЦБ, Федеральная служба по валютно-экспортному контролю и другие, а также практикой деятельности правоохранительных и контролирующих органов (МВД, МНС, ГТК, ФСНП и др.).

Особенности условий функционирования указанных органов влияют на выбор объектов посягательства, схемы и технологий реализации преступного намерения, способов подготовки, средств, орудий преступления, способов завладения ценностями, места, времени, способов маскировки и противодействия контролирующим и правоохранительным органам и др.

Для уголовно-правовой оценки указанные особенности значения не имеют.

Подводя итог рассмотрения структуры способа совершения преступления в его широком, а не видовом аспекте, отметим, что существуют несколько подходов, определяющих модель структуры способа:

1. Определяющим является характер самих действий — их внутренняя логика, т. е. содержание и последовательность.

2. Определяющим является технологический процесс, или обстановка, в которой (существует) находится объект посягательства (например, грузы на железнодорожном транспорте, где способ посягательства детерминирован характером технологии хранения, погрузки и транспортировки ценностей).

3. Определяющим является статус объекта посягательства (одним из элементов статуса является уровень его защищенности и т. п.).

4. Определяющим является характер и особенности используемых орудийных и технологических средств (огнестрельное оружие, взрывное устройство, автомашина компьютерные сети и т. д.).

При этом мы исходим из понимания способа как многомерной категории. Именно такое: понимание дает возможность адекватно выразить весь спектр реальных противоправных деяний. Предлагаемая нами модель способа, где каждый из вариантов сосредоточен на одном из возможных его стержневых элементов, выступает в соответствующей ситуации доминантой способа.

Способ — это система действий криминального или некриминального содержаний, выполненных в определенной последовательности с использованием орудийных средств, обусловленных характером!. объекта посягательства, обстановкой, личностными качествами исполнителя, и направленных на достижение преступной цели.

Аккумулируя столь разностороннюю и важную информацию, способ выступает носителем идентификационных признаков. В таком качестве и для реализации указанной функции он представлен в перечне обстоятельств, подлежащих доказыванию (п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ). По нашему мнению, именно в этом состоит его криминалистическое назначение. Данное свойство способа — как идентификационного и поискового признака — широко используется в криминалистическом сопровождении сбора доказательств и их эксплуатации в уголовном процессе (диагностировании серии, использовании «метода просеивания» и др.). Содержание способа устанавливается путем исследования выявленных следов совершенного деяния (их прочтении, расшифровки, логических выводов о содержании способа, в том числе признаков специализации, наличия каких-либо навыков у их субъекта) в ходе деятельности по формированию доказательств.