ПРАВДА И ЛОЖЬ В КОММУНИКАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Смыслы (знания, умения, эмоции, стимулы), которые передаются реципиентам в коммуникационной деятельности, не всегда бывают правдивыми, искренними и достоверными. В числе коммуникационных явлений приходится рассматривать ложь, обман, иллюзию, коварство. Источниками лжи могут быть:

- речь (недостоверная коммуникационная деятельность);

- имидж партнера (результат ошибочной перцепции);

- нарушение закона коммуникативного сотрудничества (результат злонамеренной интеракции)

Злонамеренная интеракция – коварство – участие в злонамеренной деятельности с целью не допустить успешного ее завершения (шпионаж, провокация, предательство); создается имиджем коммуниканта и речевым поведением, исключающим разоблачение. Разновидность коварства – вероломство (клятвопреступление) – нарушение принятых на себя обязательств, использование во вред доверия реципиента. Оценивая коммуникационную деятельность, следует различать истину как бесстрастное отражение событий и явлений окружающего мира, и правду, связанную с осознанием коммуникантом моральной ответственности за свои высказывания (для западноевропейского менталитета данное разграничение не характерно). Для русского менталитета характерно представление о том, что истина (в социальной, а не естественнонаучной жизни), не связанная с добром и справедливостью, не есть истина (Н.А.Бердяев, используя понятия «правда-истина», «правда-справедливость», отдавал предпочтение последнему). Следовательно, истина – это категория логики и теории познания, выражающая соответствие наших знаний о мире; правда – категория психологии взаимопонимания, выражающая не только истинность соответствия знаний миру, но и отношение человека к истинному знанию, категория оценки.

Согласно определению А.Г.Соколова, «правда – достоверное и субъективно мотивированное сообщение коммуниканта, не противоречащее этическим представлениям рецепиента. Это сообщение может представлять собой текст («сказать по правде») или (действие «поступать по правде»). Понятие истина приложимо только к тексту.

Правде противостоит неправда (фальшь). Проявляется в трех разновидностях:

- заблуждение (коммуникант верит в то, о чем сообщает);

- полуправда (сообщение, в основе которого частично сочетаются знания и незнания);

- ложь (умышленное искажение сведений).

В коммуникационой деятельности правда используется при управлении и диалоге, имеющих мотивацию сотрудничества; ложь – в конфликтных ситуациях или ситуациях корыстного управления.

Обман (мошенничество) – коммуникационное управление посредством лжи или полуправды (сообщается, что в финальном забеге такой-то спортсмен занял почетное второе место, а его соперник пришел последним, но было-то их только двое). Успешный обман основывается на эффекте обманутого ожидания (иллюзия – добровольный самообман).

Оппозиции понятий: правда – истина; истина – неправда (заблуждение, полуправда, ложь, иллюзия); правда – обман, вероломство, коварство.

Суть принципа правдивости рассматривается различно:

Истина ради истины (этический пуризм). Для реализации требуется полное освобождение коммуникационных сообщений от заблуждений, полуправды, лжи, обмана. Придерживаясь правила «истина любой ценой», люди в обыденной жизни часто травмируют психику других людей, не задумываясь о реакции реципиента, руководствуясь догматическим утверждением «истина любой ценой». Мотив действия пуриста-правдолюба часто служит удовлетворению от якобы выполненного долга («раскрыл людям глаза»). Бестактность – это истина ради истины в устах не очень умного человека. В реальной коммуникации идеал абсолютной правдивости недостижим по следующим причинам:

- добросовестные заблуждения (коммуникант может не владеть полным и истинным знанием, сам того не подозревая);

- субъективизм отбора фактов, включаемых в сообщение (например, правдолюбу-историку практически невозможно рассказать обо всем, что имело место в действительности, умолчание практически неизбежно);

- неравноправие социальных статусов коммуниканта и реципиента (вопрос ребенка родителям);

- психологические ограничения (психология в принципе отрицает возможность истинного описания какого-либо факта из-за непредумышленных, бессознательных, непроизвольных искажений, вносимых добросовестными свидетелями и наблюдателями).

Правда и ложь во благо(нравственно обоснованная коммуникация). Требование правдивости преодолевается более сильным этическим императивом «лжи во спасение» (введение в заблуждение пациента врачом, сокрытие аварии самолета во избежание паники).

Правда и ложь по расчету(корыстный прагматизм). Коммуникационное насилие.

В.Б. Кашкин

ИЕРАРХИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ПОТРЕБНОСТЕЙ И ЦЕЛИ КОММУНИКАЦИИ

Зачем мы вступаем в коммуникацию? Мы передаем сообщения для того, чтобы предупредить (дорожные знаки или крик), информировать других людей (теле­текст или пресс-релиз), объяснить что-либо (учебник или план эксперимента), развлечь (анекдот или художе­ственный фильм), описать что-либо (документальный фильм или устный рассказ, инструкция), убедить кого-либо (плакат, призывающий: Храните деньги в сберега­тельной кассе! Не тормози — сникерсни!; речь адвоката либо прокурора в суде) и т. д.

Это — цели коммуникации. Чаще всего их бывает несколько (фильм может и развлекать, и информировать, и описывать, и предупреждать, и объяснять).

Исходной причиной, по которой люди нуждаются в коммуникации, служат потребности человека или группы людей. Цели коммуникации обслуживают те или иные потребности: выживание, сотрудничество с другими людьми, личные потребности, поддержание отношений с другими людьми, убеждение других действовать или думать каким-либо образом, осуществление власти над другими людьми (сюда относится и пропаганда), объединение обществ и организаций в одно целое, получение и сообщение информации, осознание мира и нашего опыта в нем (во что мы верим, что думаем о себе, об отношениях с другими людьми, о том, что является истин­ным), проявление творческой натуры и воображения.

Американские исследователи (авторы известного учебника по теории коммуникации) Р.Димблби и Г.Бертон распределяют наши потребности по четырем группам: личные (поговорить с другом с целью получить некую сумму денег), социальные (поговорить с народом с целью получить кредит доверия), экономические (поговорить с представителем поставщика с целью получить кредит) и творческие (поговорить с целью самовыражения: artistic expression).

Для описания человеческих потребностей чаще приводят классическую схему-пирамиду, предложенную американским психологом Абрахамом Маслоу. Согласно его концепции мотивации, наши потребности представ­ляют собой иерархию, то есть существуют базовые био­логические и высшие потребности, потребности само­реализации личности.

В пирамиде Маслоу пять уровней:

- физиологические потребности (пища, питье);

- потребности безопасности (крыша над головой, одежда, чувство безопасности);

- потребности во взаимоотношениях (любовь, дружба, принадлежность к группе); необходимость уважения (самоуважение, признание, власть);

- необходимость самореализации (быть самим собой, самовыражение).

Любой из уровней человеческих потребностей с необходимостью предполагает коммуникацию.

Пирамида Маслоу

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ КОММУНИКАЦИИ

Можно вести речь о функциях коммуникации в целом (о ее роли в жизни и деятельности человека и общества). Можно также говорить о функциях отдельных коммуникативных актов и коммуникативных событий.

Функции коммуникации и коммуникативного акта выделяются только в целях анализа. В реальном коммуникативном процессе, даже в одном отдельно взятом коммуни­кативном акте, могут сочетаться несколько функций, одна или две из которых будут основными, определяющими. Исходя из того, какая из функций является ведущей, можно построить классификацию коммуникативных актов.

Традиционно выделяются либо две, либо три функции языка и коммуникации, которые, впрочем, пересекаются друг с другом. Считалось (и бытовое сознание очень легко воспринимает это мнение), что язык в первую очередь выполняет познавательную (когнитивную) или информационную функцию: выражение идей, понятий, мыслей и сообщение их другим коммуникантам. Вторая функция, которая обычно выделялась, — оценочная: выражение личных оценок и отношений, третья — аффективная: передача эмоций и чувств.

Одной из наиболее простых функциональных моделей коммуникации была модель известного психолога и лингвиста Карла Бюлера (1879-1963). Три функции языка сообщения соотносились в ней с двумя коммуникантами и сообщением — элементом коммуникативного акта:

- экспрессивная функция, соотносимая с говорящим,

- апеллятивная функция, функция обращения, соотносимая со слушающим,

- репрезентативная функция, функция сообщения информации.

Отправитель сообщения выражает себя, апеллирует к получателю и репрезентирует предмет коммуникации.

Из модели Р.О.Якобсона вытекают шесть функций: эмотивная, конативная, референтивная, поэтическая, фатическая, метаязыковая. Каждая из предложенных им функций связана с тем или иным участником или элементом коммуникации.

КОНТЕКСТ

референтивная

¯

ОТПРАВИТЕЛЬ → СООБЩЕНИЕ → ПОЛУЧАТЕЛЬ

эмотивная поэтическая конативная

↑ ↑

КОД КОНТАКТ

метакоммуникативная фатическая

Некоторые исследователи (А.А.Леонтьев, Н.Б.Мечковская) добавляют также магическую, или заклинательную функцию, этническую (объединяющую народ) функцию, биологическую функцию (для коммуникации животных).

Рассмотрим более подробно наиболее известную модель Р.О.Якобсона, в которой выделяется шесть функций, в соответствии с участниками и аспектами его же модели коммуникации. Модель Якобсона применима как для анализа языка и коммуникативных систем в целом, так и для функционального исследования отдельных речевых и коммуникативных актов и коммуникативных событий.

Функции коммуникации и коммуникативного акта

Для межкультурного посредника (переводчика) первооочередную важность имеет цель написания текста. Важно зачем, а не только что и как написано в исходном тексте. В некоторых теориях перевода говорят о трех типах эквивалентности: 1) целевой (функциональной); 2) ситуативной; 3) формально-языковой, т.е. передаются цель, и ситуация, и даже способ ее описания. Первая обязательна для достижения. Последняя весьма нечаста. А вот пример из книги по практике перевода, когда достигнута «вторая степень эквивалентности», функционально-ситуативная эквивалентность: Maybe there is some chemistry between us doesn't mix — Бывает, что люди не сходятся характерами (роман A. Hailey).

Функциональная характеристика сообщения (коммуникативного акта) может быть дана в зависимости от его направленности, его основной коммуникативной задачи. Р.Димблби и Г.Бертон выделяют шесть функций сообщений и коммуникативных актов: предупреждение, совет, информация, убеждение, выражение мнения, развлечение.

Эта классификация функций является прагматической, то есть связанной с употреблением коммуникативных средств для достижения определенных целей. О прагматике будет идти речь в лекции, посвященной семиотическим аспектам коммуникативного процесса.

Еще одна интересная модель языковых функций связана с именем австралийского лингвиста, автора ряда работ по функциональной грамматике, М.А.К.Хэллидея. Система Хэллидея содержит три макрофункции, в которых в процессе языкового развития индивида соединяются семь исходных дискретных (отдельных) функций в языковом поведении ребенка. Каждый акт взрослого, по мнению Хэллидея, обслуживает более чем одну функцию сразу. Три макрофункции в системе Хэллидея — это идеационная, межличностная и текстуальная. Идеационная близка традиционно выделяющейся когнитивной, но шире ее, включает «выражение опыта», оценочные и аффективные аспекты. Межличностная функция включает в себя индексальную и регулятивную, выражая роль говорящего в речевой ситуации, его личные приверженности и взаи­модействие с другими. Именно эта функция способствует установлению и поддержанию социальных отношений, посредством которых разграничиваются социальные группы, а индивид получает возможность взаимодействия и развития собственной личности. Текстуальная функция связана со структурированием речевых актов — выбором грамматически и ситуационно уместных предложений. Недаром именно Хэллидей называл функциональную грамматику грамматикой выбора. Модель Хэллидея позволяет описать ситуативно обусловленное использование языка, в котором семантический компонент соотносится с социальным, с одной стороны, а с другой — с лингвистическим. По мнению Хэллидея, на входе семантика несет социальное, а на выходе — лингвистическое. Семантика, таким образом, — промежуточный, посреднический уровень между социальным (ситуацией) и лингвистическим (текстом и языковыми средствами конкретного речевого акта).

КОММУНИКАТИВНАЯ МИМИКРИЯ

Современные городские цыганки уже не спрашивают: Маладой, спросить можна? (это, кстати, чисто фатическая функция — испрашивание разрешения на начало общения). Вводный вопрос ныне чаще звучит так: Как проехать на автовокзал? (это особенно умиляет в устах им ганок, промышляющих в этом городе всю свою жизнь). Агрессивное начало коммуникации уже не предполагает испрашивания разрешения, агрессивная фатика здесь притворяется жалобным вопросом или просьбой. Стоит только разжалобиться, поверить, что перед Вами не хищник, а зеленая листва, и можно распрощаться с некоторой суммой денег или даже со всем кошельком. Это пример коммуникативной мимикрии из бытовой сферы общения (кстати, аналогичный пример — небезызвестный «лохотрон»).

Более опасны случаи коммуникативного притворства в политической и рекламной сфере: бесполезно требовать назад кошелек или проигранные деньги, либо «выполнения обещаний» от избранного политика.

Рассмотрим типы коммуникативной мимикрии. Это явление наблюдается во всех случаях, когда отправитель имеет намерение скрыть свои цели полностью или частично. В таких случаях весьма часто сообщение имеет маркеры одной функции, однако на деле выполняет другую. Функция мимикрирует, притворяется другой, которая в данном контексте, вероятно, выглядела бы более безобидно. Можно выделить следующие типы мимикрии в коммуникации:

- мимикрия участников (коммуникант выдает себя за кого-то другого);

- мимикрия функций коммуникации (основная цель скрывается под другой);

- мимикрия элементов коммуникации (выбирается непрямое выражение идеи: эвфемизмы, риторические вопросы и др.).

Мимикрия участников коммуникации. Одним из видов мимикрии является подмена автора. Обратимся, например к текстам рекламных видеороликов чайного торгового дом «Гранд»: Один из крупнейших поставщиков чая в России продолжает свой рассказ об этом замечательном напитке (здесь еще подмена реального референта, которым в любо рекламном тексте является продукт или предприятие: вместо чая «Гранд» говорится о чае вообще, как о напитке, притом «замечательном») — речь ведется от «постороннего», от 3-го лица, только потом появляется 1-е, причем не самостоятельно, а «в рамке» интервью.

А вот фрагмент из дискурса в другой среде: Обращение к средствам массовой информации (это заголовок). Каждый имеет право и должен знать об этом (это эквивалент рекламного слогана). Великие перемены происходят ныне, на пороге XXI века... Но как это и была всегда, В ПЕРЕЛОМНЫЕ, КРИТИЧЕСКИЕ ПЕРИОДЫ РАЗВИТИЯ ПЛАНЕТЫ, НА СТЫКЕ ЭПОХ, КОГДА НАСТУПАЕТ ПОРА ПОДНИМАТЬ СОЗНАНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА НА БОЛЕЕ ВЫСОКУЮ СТУПЕНЬ РАЗВИТИЯ, ПРИХОДИТ УЧИТЕЛЬ — ВЕЛИКИЙ ДУХ, НАСТАВНИК ЧЕЛОВЕЧЕСТВА... СЕГОДНЯ ОБ ЭТОМ НАПОМИНАЕТ СЛОВО ВИССАРИОНА... Это— призыв к всем нам идти по пути Света... Виссарионом указываются сроки великого Перехода, а также даются закон и правила вхождения человека в Новую эпоху. НА ПРИЗЫВ ОБРАЩЕН КО ВСЕМ СРЕДСТВАМ МАСС ВОЙ ИНФОРМАЦИИ. Наиболее откровенна в указании авторства текста обращения предпоследняя фраза, в которой смелость и откровенность доходят даже до употребления пассивного залога с указанием деятеля. В остальных случаях некие мы (наш призыв) никак не раскрываются. Неудивительно и отсутствие подписи или каких-либо иных реквизитов религиозной «фирмы» на этой листовке. Зато в избытке представлены призывы возможному получателю и апелляции к мифологемным авторитетам, призванные его убедить: наука, эволюционная спираль (этa ссылка в особенности эффективна в стране, затронутой советским брэндом марксизма), человечество, стык эпох (а это излюбленная многими и на бытовом уровне апелляция к мифологеме временной границы: на рубеже веков) и т. п.

Мимикрия функций коммуникации. Чаще всего можно наблюдать стремление не к получению достоверной, хотя и горькой информации, а скорее к успокоению, к сохранению привычной картины информационно спокойного мира. Дискурс политического лидера в переходные моменты истории либо кризисная коммуникация компании выполняют своего рода психотерапевтическую роль, сохраняя единство коммуникативного поля сторонников идеи или потребителей продукта. Участники коммуникативного процесса более склонны поступиться информативной функцией, нежели фатической и объединительной (Мы пьем Нескафе, Мы идем смотреть Чапаева, Мы такое не едим!). Информационное спокойствие коммуниканта, узнавание легче и комфортнее, чем познание нового.

Как видим, в реальном дискурсе оба типа мимикрии могут выступать одновременно. Первый тип (авторская мимикрия) является наиболее общим явлением, явлением общекоммуникативного уровня, выступая на уровне коммуникативной ситуации. Второй тип (функциональная мимикрия) выступает на уровне отдельных фраз и фрагментов текста, являющихся маркерами коммуникативных функций. Третий тип — мимикрия элементов — чаще связан с уровнем состава текста, отдельных его языковых и невербальных средств.

Мимикрия элементов коммуникации. Один из приемов пропаганды использует мимикрию элементов: агрессивное навязывание лексики и фразеологии, а вместе с ним — мировоззренческого блока (развитой социализм в противовес загнивающему капитализму; антитеррористическая операция или pacification вместо простого обозначения «война» и др. эвфемизмы на службе власти). Можно также отметить прямую или косвенную цензуру, в том числе самоцензуру, табу на определенные имена, слова, фразы, обороты, приводящие к эвфемистической замене. Здесь также упомянем снисходительный дискурс «начальника»: родненькие вы мои — в устах генерала по отношению к раненым солдатам; или мэр французского города По, обращавшийся к избирателям на местном диалекте — пример известного французского социолога Пьера Бурдье, занимавшегося проблемами осуществления власти (управления, так сказать, «политкибернетикой») с помощью средств языка.

Кашкин В.Б. Основы теории коммуникации: Краткий курс.

М.: АСТ: Восток – Запад, 2007. – С. 89-113).