Коллективное бессознательное К.Юнга

К.Юнг — швейцарский психиатр, мыслитель и влас­титель дум очень большого числа людей. Перед первой мировой войной в течении нескольких недель он видел один и тот же сон. Будто бы из земли проступает кровь и поднимается все выше и выше, заливая все вокруг. Юнг бежит от этого потопа в горы, но море крови под­ходит и туда, и в нем плавают обрубки человеческих тел. Он уже решил, что сходит с ума и решил обратить­ся к врачу, как вдруг разразилась мировая война, и сны прекратились.

Потом он выяснил, что подобные, похожие сны сни­лись многим людям. Коллективное бессознательное жило в предчувствии войны и предсто­ящих ужасов массового уничтожения людей.

Будучи практикующим врачом-психиатром, он столк­нулся с удивительным фактом — в бреду сумасшедших, в камлании шаманов, в поэтическом бормотании впав­ших в экстаз мистических поэтов проговариваются одни и те же тексты, внешне бессмысленные, но с определен­ным строгим порядком.

Эти же тексты встречаются в древних мифах, в древ­них религиозных повествованиях, в сказках многих на­родов, которые никак не влияли друг на друга. И Юнг пришел к утверждению, что существует некое коллективное, родовое бессознательное, которое лежит значитель­но глубже личного бессознательного, открытого Фрей­дом. Правда, и у Фрейда были элементы коллективного бессознательного (тот же эдилов комплекс), но в целом у него содержание бессознательного составляли комплек­сы как результат вытесненных переживаний индивиду­альной жизни.

Коллективное бессознательное — это совокупность архетипов (древних типов понимания и объяснения мира). Архетип, по Юнгу, —это система установок и реакций на мир древних людей, в те времена, когда мир открывался им совершенно иным образом, чем нам сей­час, — открывался жутким, пугающим кошмаром окру­жающего леса, диких зверей, грозных явлений природы, и люди были вынуждены вжиться в этот мир, приспосо­биться, как-то объяснить и интерпретировать его.

Наиболее адекватной формой проявления архетипов являются для нас сны. К снам, считал Юнг, нельзя отно­ситься легкомысленно, чаще всего это не наши сны, это порождение коллективной души. Сны нередко предуп­реждают нас об опасности, только мы не понимаем их языка.

Большой интерес представляет для нас структура психики по Юнгу. Если у Фрейда психика состоит из трех этажей: Сверх-Я, Я и Оно, то у Юнга она значи­тельно сложнее, он выделяет пять таких структурных элементов: Я, Анима, Персона, Тень и Самость. Напри­мер, Анима —это бессознательное женское начало в психике мужчины и мужское (Анимус) в психике жен­щины. Обычно «Анимой» называют душу, т.е. нечто божественное и бессмертное

Персона —это маска, которую человек бессозна­тельно надевает на себя, чтобы производить впечатле­ние на других и скрывать свою истинную природу.Че­ловек строит внешнюю искусственную личность, чтобы оправдать то поведение, которое от него ожидают.

Еще один структурный элемент психики — архетип «Тень». Тень —это все мерзкое, грязное, неприятное, что живет внутри нас, и что мы прячем где-то глубоко в себе. Мало кто может посмотреть честно и объектив­но на себя, обычно мы все нехорошее, что есть в нас, проецируем на других, на внешний мир. Если человек в состоянии увидеть собственную Тень, то это уже круп­ный шаг вперед в самопознании.

И, наконец, когда все структуры психики находят­ся между собой в относительной или полной гармонии, возникает Самость, целостный человек, самость —это как бы образ Бога в нас, идеал, к которому мы посто­янно стремимся.

Задание

Внимательно прочитайте вопросы выберите любые 6 вопросов и дайте развернутый ответ, ваш ответ должен содержать не только вашу точку зрения, но и ее аргументацию.

Вопросы:

1. Можете ли вы согласиться с тем, что не разум, а душа является главным показателем человечности? Ведь сколько угодно есть людей умных, но жестоких и злых. Опять же, можно ли представить себе человека, развитого душевно, но глупого и жестокого?

2. Можно ли из предыдущего изложения сделать вы­вод, что разум, интеллект — это малый разум, а ра­зум, соединенный с душой — большой разум?

3. Замечали ли вы, что иногда вам в голову приходят неожиданные и правильные решения, которые никак не вытекают из вашего опыта, как, будто кто-то за вас решил и вам подсказал? Может быть, это проявления «большого разума» в вас?

4. Говорят, что человек — самое несчастное из жи­вотных, поскольку заранее знает о своей будущей смер­ти. Считаете ли вы, что животные более счастливы в этом плане?

5. Согласны ли вы с К.Юнгом в том, что к снам нужно относиться серьезно, что есть вещие сны, пре­дупреждающие нас?

6. Древние мудрецы считали, что человек должен тридцать лет учиться, тридцать лет путешество­вать и тридцать лет работать — писать книги, фило­софствовать и т.д. Для нас такал схема явно не годит­ся. А какую схему жизни можете вы предложить?

7. Предполагает ли учение Платона о воспоминании, что каждый может «вспомнить», достать из своей души самое важное, стать Эйнштейном, Достоевским или просто мудрым человеком? Или для этого все-таки нужны специфические способности и таланты?

8. Чем больше мы читаем, тем больше мы приучаем­ся жить чужими мыслями, но в, то, же время читать в юности нужно, причем очень много. А М.Горький писал: «Всему, что есть хорошего во мне, я обязан книгам». Может быть, вся его мудрость чисто книжная? Но мы знаем, что это не так: Горький прошел суровую жизнен­ную школу. Кто же прав — М.Горький или А.Шопенгау­эр, который считал, что чтение есть суррогат чужого мышления?

9. Мыслители считают, что для разумного челове­ка слово обладает такой же силой, как и материальное действие. Словом можно даже убить. Или это преувели­чение? Если нет, то всегда ли вы соизмеряете силу своиx слов с возможными последствиями? Что имел в виду Тютчев, когда писал: «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется...»?

10. Многие знания, которые мы получаем в школе, яв­ляются для нас «мертвыми». Мы механически выучиваем какие-то правила, схемы, запоминаем факты, а потом, сдав экзамен, выбрасываем все это из головы. Живыми они становятся тогда, когда они задевают нас, волнуют, когда мы вместе с их создателем переживаем тент озарения, когда нам хочется жить так, как tam эти, открытые давным-давно правила или законы. Часто ли это происходило? Если нет, то, может быть, все дело в учителе, в том, как он эти знания вам преподносит? Или все дело в нас — в привычке все механически запоминать, не пытаясь понять по-своему, тратя силы души на какую-нибудь физику или биологию? Не это ли имел в виду Дж. Кришнамурти, говоря о механическом уме?

11. Практические люди утверждают: прежде чему-нибудь научиться, надо много «набить шишек», много раз попасть впросак, помучиться. А философы говорят, что только глупые люди учатся на собственных ошибках, достаточно изучить чужие ошибки, чтобы их не повторять. Кто, по-вашему, ближе к истине?

12. Как вы поняли фразу М.Хайдеггера: «Не мы гово­рим языком, а язык говорит нами»? Можно ли сказать, что русский язык — богатый, насыщенный, сложный — делает нас, если мы хорошо этот язык знаем, также людьми в той или иной мере умными и содержательны­ми, независимо от наших собственных способностей?

13. Замечали ли бы, что разные ваши знакомые гово­рят на разных языках, в том смысле, что все они гово­рят по-русски, но язык разный?